Текст книги "Золотой череп. Воронка душ (СИ)"

Автор книги: Павел Селеверстов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

– Ну, чего!? – протянул одноглазый. – У меня ничего нет.

– Давай самородок, – зарычал Всебор. – Совсем память отшибло?

Палько сморщился, виновато улыбнулся и полез за золотом в карман. Расставаться с единственной драгоценностью, которую удалось украсть у «отверженных» Тиаберии, ему явно не хотелось. На его лице, сменяя друг друга, отразились все эмоции: радость, жадность, страдания и даже злость. Он медленно вынул самородок из-за пазухи и чуть не плача, протянул Всебору.

– Это всё что у нас есть, – Всебор положил самородок на середину стола и нахмурился. – Не знаю, было ли что-то у Броля для тебя, но его с нами нет и узнать уже не получится.

– Неплохо! Чистое золото нынче в цене, – прошептала Ританаль. – Откуда оно у вас. Ребята?

– Это ещё что! Знала бы, сколько его ещё там осталось, – оживился Зубастик. – В этом лесу…

Жиль запнулся на полуслове и покосился на Всебора.

– Теперь до него не добраться, – равнодушно отозвался тот. – Потому и говорить не о чем.

– Ладно, – согласилась Ританаль. – Говорить не будем.

Она спрятала самородок в мешочек, который болтался у неё на шее, подняла стакан с выпивкой и осушила его залпом.

– Поскольку с моим вознаграждением все вопросы решены, следует поговорить о вашем снаряжении, – заметила она. – Советую вооружиться и прикупить хорошей обуви. А продовольствие я возьму на себя.

– Идёт, – отозвался Всебор. – Думаю, нескольких дней вполне хватит.

На улице стемнело, завыли дворовые собаки, и Брагед открыл дверь, чтобы впустить их в трактир. Для жителя Спумариса это выглядело странным, но ещё более нелепым и необычным стали действия хозяина, когда он запер двери и для верности подпёр их здоровущим бревном.

– Какого чёрта!? – воскликнул Палько. – Это что, местный обычай такой?

– Я вас предупреждала, – зашептала Ританаль. – Калибар давно не тот, каким был раньше и то, что для вас нелепица, для нас способ сохранить собственную шкуру.

Заиграли скрипки и волынки. Весёлая музыка должна была поднять настроение, но люди почему-то помрачнели и даже перестали разговаривать. В городе творилось что-то неладное, и происходило это всякий раз, когда на улице наступала ночь. Народ, забитый страхами и суевериями, собирался в самых людных местах, чтобы избежать какой-то опасности, но эта опасность преследовала их и там.

Даже Ританаль, которую трудно было заподозрить в малодушии, напряглась и сжалась, словно взведённая пружина. Минут пять ничего не происходило. Всё также играли скрипки, кто-то из завсегдатаев трактира даже попытался затянуть песню, но всё оборвалось разом, когда в дубовую дверь постучали. Тот, кто находился снаружи, обладал нечеловеческой силой, потому что от его ударов сотрясались не только двери, но и стены кабака.

– Неделю назад они уже сюда приходили, – зашептал кто-то, – Это же не по правилам. Слишком часто…

– Надо молится богам, – добавил другой. – Они милостивы и облегчат нашу участь.

Брагед, бледный и дрожащий, вышел из-за стойки и подошёл к двери. Будто спрашивая разрешения, он обернулся к посетителям, постоял немного и взялся за бревно.

Все присутствующие в трактире внимательно следили за каждым его движением. А несчастный старик медленно отодвигал засовы и отворял замки.

– Что здесь происходит? – не выдержал Всебор. – Ты можешь мне объяснить?

– Заткнись! – прошептала Ританаль. – Это нельзя объяснить. По-крайней мере сейчас.

Брагед отодвинул последний засов, толкнул дверь и попятился. На пороге стоял долговязый верзила. Одежда из грубой просмоленной парусины, на голове кожаный мешок с прорезями для глаз, вокруг пояса фартук из воловьей шкуры, а на руках сшитые из лоскутов перчатки. Жуткий запах, который ворвался вместе с ним, заставил трепетать даже Всебора. В голову полезли дурные мысли, и сразу же вспомнилась Тиаберия с её бездушными обитателями.

– Только не смотрите ему в глаза, – едва слышно процедила Ританаль. – Ни в коем случае, как бы вам этого не хотелось.

Брагед бросился за стойку и, судя по всему, залез под столешницу. Остальные, которым скрыться было негде, прятали глаза как могли. Кто-то смотрел на свои ботинки, кто-то зажмурился, кто-то закрылся руками.

Гулко топая огромными сапожищами, здоровяк перешагнул через порог, неторопливо вышел на середину гостевого зала и остановился. Только сейчас Всебор заметил, насколько крупным был этот страшный человек. Какая невероятная мощь таилась за этими грубыми источающими смрад одеждами. Гигант медленно поворачивал голову, внимательно смотрел на каждого присутствующего и, словно выбирая по вкусу, жадно тянул ноздрями воздух.

Всебор покосился на Ританаль и заметил, что она, как и многие другие смотрит себе под ноги. До слуха стали, доносится калибарские молитвы, кто-то судорожно дышал, будто ему не хватало воздуха, а кто-то, успев заблаговременно заправиться спиртным, бормотал под нос слова дурацких песен.

– «Почему они его боятся? – подумал Всебор. – Какая тайна заставляет этих людей прятаться?»

И вдруг, он почувствовал прожигающий до костей холод. Страх овладел душой, и сердце сжалось от тоски. Не осознавая до конца всю опасность происходящего, Всебор поднял голову и посмотрел на здоровяка.

Глава 20

Верзила смотрел прямо на него. В его мутных, выцветших глазах, зрачки едва угадывались, но в этих зрачках не было ни жизни, ни разума, только странная расчетливая холодность. Они смотрели друг на друга несколько секунд, потом верзила глухо зарычал, медленно развернулся и вышел на улицу. Тьма поглотила его, и стало необычайно тихо.

– Ушёл! – донёсся шелест голосов. – Слава богам, в ближайшее время он больше сюда не придёт.

Брагед выскочил из-под стола и стремительно подбежал к дверям. Несколько добровольцев бросились ему помогать. Когда могучее бревно оказалось на месте, по трактиру пронёсся ропот голосов. Пока ещё робко люди начинали делиться впечатлениями, и в этих рассуждениях сквозила такая неприкрытая радость, словно этих людей только что помиловали.

– Идиот! – процедила Ританаль. – Зачем ты смотрел ему в глаза?

Всебор сморщился, облизал пересохшие губы.

– Сам не понимаю, – хрипло ответил он. – Чертовски хочется пить.

– Он только смотрел или ещё что-то сделал? Рукой шевелил или качал головой?

– Ничего такого он не делал, – отмахнулся Всебор. – Не понимаю. Чего все переполошились из-за какого-то пугала?

– А я, признаться, здорово струхнул, – вращая единственным глазом, заметил Палько. – Этот урод на палача смахивает. Верно?

– Это мортус, – прошептала Ританаль. – В чумные годы такие собирают трупы, но в Калибаре у них совершенно другое предназначение.

– Может расскажешь? – заинтересовался Жиль. – Я страшные истории уважаю.

– Не хочу расстраивать вас ребята, но эта история, от которой любому жителю Калибара хочется убраться из города раз и навсегда.

– Ну, так и расскажи, – Всебор плеснул из кувшина в свой стакан и с жадностью выпил. – Мы не робкого десятка, послушаем.

– Ничего рассказывать вам не буду, – отрезала Ританаль. – По-крайней мере сейчас.

К столу вернулся Клут. Толстяк был сам не свой и, судя по всему, визит мортуса оставил в его душе неизгладимое впечатление. Он пыхтел трубкой, мрачно поглядывал на товарищей и ещё мрачнее на Ританаль.

– Я знал, – проговорил он. – Я знал, что в вашем распрекрасном городишке рано или поздно это случится.

– Держи язык за зубами, – сверкнув глазами, процедила девушка. – Здесь об этом говорить нельзя.

Клут грузно опустился на лавку и мрачно засопел. Несколько минут они сидели молча. Постепенно трактир стал оживать, люди начали смеяться, снова заиграли скрипки и волынки.

– У Брагеда на втором этаже гостиница, – начала Ританаль. – Дыра, конечно, но клопов немного, так что переночуете здесь, а утром решим, как быть дальше.

Они поднялись по скрипучим ступеням наверх и оказались в длинном коридоре, по обе стороны которого располагались двери крошечных комнат.

– Постояльцев сейчас немного. – Сын Брагеда, рыжеволосый паренёк, потряс связкой ключей и улыбнулся. – Можете выбрать любую, но на чистые простыни не рассчитывайте.

– Брось на пол какую-нибудь тряпку, я и на ней хорошо высплюсь, – отозвался Палько. – Мы уж и забывать стали, что такое тёплая постель.

– Впечатлениями поделитесь утром, – собираясь уходить, отозвался паренёк. – Желаю доброй ночи, судари.

В каждой комнате стояло по две койки. Тюфяки набитые соломой, драные подушки, грязные одеяла – типичный набор захудалой гостиницы. Но по-крайней мере здесь было сухо и безопасно.

– Советую, из комнат не выходить, – предупредила Ританаль. – Жизнь в Калибаре стоит не дорого, а ночью за неё не дадут и ломаного гроша.

– Лично я не вылезу из комнаты до рассвета, – заявил Жиль. – Тот громила, что ввалился в трактир, до сих пор у меня перед глазами.

– Во что только превратилось калибарское королевство, – недовольно пробурчал Клут. – Нет у вас тут порядка. Нет и видать, не будет.

Толстяк толкнул одноглазого плечом и кивнул на дверь в комнату, которую выбрал.

– Если что, мы здесь, – произнёс Клут. – Только кричите громче, когда сплю ничего не слышу.

Эльфы зашли в свою коморку и некоторое время выясняли, кому спать у выхода.

– А как же ты? – спросил Всебор, обращаясь к Ританаль. – Сама сказала ночью опасно.

– Этот зубатый парень так и будет здесь стоять? – Девушка покосилась на Жиля. – Меньше всего я нуждаюсь в чьём-либо участии.

Жиль смущённо отвёл глаза и, пожав плечами, ушёл.

– И ты вали, – сказала Ританаль. – А я немного подожду и домой. Мне утром животных кормить, да и Круэль волноваться будет, если я не вернусь.

– Всё-таки не понимаю, что так напугало людей? – качая головой, произнёс Всебор. – Явился какой-то вонючий тип и нагнал такого страха, что полсотни здоровых мужиков не смели глаз поднять…

– Надо же какой смельчак. Сам-то чего стоишь?

– Могу домой проводить, – Всебор демонстративно вынул из ножен саблю и показал её собеседнице. – Там где я заполучил этот клинок, тоже не всё гладко складывалось.

– Терпеть не могу хвастунов! Пользоваться-то умеешь?

Из-за двери заворчал Жиль, а Клут, который наконец улёгся несколько раз кашлянул.

– Ладно! Пошли кое-что по дороге расскажу. – Ританаль дёрнула Всебора за рукав и двинулась к лестнице. – Ведь ты у них за главного после гибели Броля.

По узкой, грубо сколоченной лесенке они выбрались на крышу. В небе сияли звёзды, прохладный ветерок приятно ласкал кожу. Пахло скошенной травой и болотной тиной.

– Старый эльф прав, – заговорила Ританаль. – Калибар никогда больше не будет прежним.

Всебор опёрся на трубу и с интересом посмотрел на задумчивую наследницу Маскадоров. Никакой тревоги он не ощущал, напротив, ему было приятно стоять под сверкающим небесным сводом и слушать цикад. Отсюда весь город был виден как на ладони. Только казался он вымершим и покинутым.

– Как странно, – проговорил Всебор. – Темень хоть глаз выколи. Это очередная ваша традиция?

Судя по всему, жители Калибара старались ночью не зажигать огонь в домах без особой надобности, исключением служили лишь общественные места да и там окна тщательно закрывали ставнями. Не принято было и шуметь. Молчали собаки, кошки и любые другие домашние животные, только цикады, которым не было никакого дела до людских проблем, беззаботно верещали в высокой траве.

– Обернись, – сказала Ританаль. – В Калибаре живут и те, кому всё ни по чём.

Всебор повернул голову и увидел зловещую громаду королевской цитадели. В узких бойницах крепости полыхали и искрили факелы, а на вершине, которую венчали четыре башенки, призрачно мерцал колдовской огонь. На древних камнях плясали синие и лиловые сполохи, мелькали безобразные тени. Откуда-то сверху доносился ритмичный бой барабанов.

– Боюсь, даже предполагать, что у вас тут произошло, – заговорил Всебор. – Я много всего слышал про тёмных колдунов, но никогда их не видел в деле…

– Тёмных колдунов? – с горечью в голосе, перебила Ританаль. – О чём ты говоришь? Всё намного страшнее, чем кажется с первого взгляда. Люди, празднующие у Брагеда временное избавление от жуткой участи, ничего не знают, а я дочь последнего Маскадора знаю больше, чем нужно, но не могу рассказать об этом.

Она немного помолчала, потом импульсивно вскинула руку и указала на доски, что лежали на краю крыши.

– Знаешь, для чего нужны эти горбыли? – спросила она. – Чтобы те, кого нужда выгнала на улицу ночью, могли спокойно добраться до пункта назначения. И горе тому, кто решится идти по земле. К утру от него останутся только кости.

– Хочешь сказать, что жители Калибара ночью ходят по крышам? – Всебор наклонился, взял руками одну доску и проверил её вес. – Но что может угрожать людям на земле?

– То, что не может забрать душу, берёт себе плоть, – прошептала Ританаль. – Всегда есть шанс сохранить душу, а шанса уберечь собственную шкуру, нет. Особенно тому глупцу, который ночью рискнёт спуститься вниз.

Девушка выдавила улыбку, подошла к краю крыши и жестом поманила к себе.

– Хочешь узнать, что поджидает во тьме? – спросила она. – Наступил час охоты и твари выползли из нор, чтобы получить причитающееся по договору.

Только теперь до Всебора начало доходить, что девушка его не разыгрывает. Ему вдруг стало неуютно на крыше трактира и, превозмогая, внезапно возникшее беспокойство, он осторожно подошёл к краю.

– Совершенно по-другому воспринимается мир, когда ты понимаешь, что в определённый час можешь стать добычей, – заметила Ританаль. – Такие мысли, заставляют бежать кровь быстрее.

– О, да! Подобное, я уже испытывал, – проговорил Всебор. – Но в тот момент я думал только о том, как бы поскорее унести ноги.

– Из Калибара унести ноги невозможно, расстояние до ближайшего королевства слишком велико.

Ританаль схватила его за руку и кивком указала направление. Поначалу он ничего не видел. Но потом, всё отчётливее стал различать мелькавшие среди домов фигуры каких-то созданий. Стремительные и проворные, они носились во тьме и едва слышно рычали. Их невозможно было рассмотреть подробно, а скорость, с которой они перемещались в пространстве, потрясала воображение. Лишь иногда, Всебору удавалось заметить местоположение одной из этих тварей, по сверкнувшим во тьме зрачкам.

– Они нас что, не видят?

– Напротив. Очень хорошо видят и даже чувствуют запах. Но добраться не могут, потому так и злятся.

– Чёрт! Откуда они взялись и почему бы вашему государю, не разогнать всю эту нечисть с помощью гвардейцев?

– Ты не понимаешь! – Ританаль неуверенно покачала головой. – Это не звери, которых можно посадить в клетку. Этим созданиям разрешено охотиться. Таков договор заключённый пять лет назад.

– С кем заключённый?

Внизу, под самой крышей трактира, заворочались какие-то лохмотья, и Всебор отшатнулся, заметив, что неведомое создание собирается прыгать.

– Это Шептуны, – заметила Ританаль. – Так назвал тварей одинокий фермер, которому посчастливилось выжить после встречи с ними. Выжил он, потому что свалился в воду, но потрясение оказалось таким сильным, что бедняга сошёл с ума.

Тварь внизу приглушённо зарычала и, сверкнув злющими глазами, скрылась во тьме.

– Они порождение навьего колдовства, – добавила девушка. – Псы, которым разрешено хозяйничать в Калибаре ночью. Но у каждого пса есть хозяин и, как правило, хозяева где-то рядом.

– Тогда объясни, зачем в трактир приходил мортус? – спросил Всебор. – И почему нельзя смотреть ему в глаза?

– Какой же ты всё-таки болван, – покачав головой, ответила Ританаль. – Шептуны находят себе пищу сами. А вот их хозяева требуют, чтобы пищу им приносили.

От бесконечного потока мыслей Всебор не находил места. Ританаль многое рассказала, но на некоторые вопросы так и не ответила. Она напрочь отказалась от его помощи и послала так далеко, что, в конце концов, он просто сдался. Наследница Маскадоров обладала переменчивым характером и общительность, могла тут же смениться раздражением. В этом была вся Ританаль.

Без лишних разговоров, она перепрыгнула на соседнюю крышу, потом оглянулась и презрительным жестом приказала Всебору убираться.

– Взбалмошная девка, – процедил Всебор. – И как только Круэль её терпит.

Ещё какое-то время он стоял на крыше, высматривая её среди кирпичных труб. Но она знала маршрут как свои пять пальцев и ни разу не воспользовалась досками, чтобы перебраться на соседний дом. Вскоре её фигура растворилась в дымке, и на душе заскреблись кошки.

– «Прыгает она, будь здоров!– подумал Всебор. – А ведь расстояние между домами не маленькое».

Он посмотрел на королевскую цитадель и заметил, что все огни погасли. Смолкли барабаны, перестали метаться тени, только шептуны, свирепые и ненасытные, продолжали рыскать по улицам ночного города в поисках загулявшейся добычи.

– Давненько так не спал! – потягиваясь, произнёс Жиль. – А я бы тут остался. Неплохой городишко? Верно?

– Это как посмотреть, – зевая, отозвался Всебор. – Ты ночью ничего не слышал?

– Ну и вопрос? Я спал как убитый и мне снился прекрасный сон.

Всебор отбросил одеяло, встал с кровати и подошёл к окну. Калибар давно пробудился и жил своей повседневной жизнью. Торговки рыбой тащили по мостовой тележки с товаром, скребли навоз уборщики мусора, зазывая покупателей, громко кричал молочник.

– А я ведь заметил как ты на неё смотрел, – оскалился Жиль. – Так глазами и зыркал. Так и зыркал. Только она тебе не подходит.

– Хватит придумывать, – фыркнул Всебор. – Ни на кого я не смотрел.

– Тогда зачем пошёл с ней на крышу?

– Откуда ты знаешь, что я пошёл на крышу?

– Так я, не будь дураком, взял и проследил, – Зубастик выставил резцы и весело рассмеялся. – Она слишком злая, а ты слишком добрый. Вот если б вы оба были злыми, тогда получилась бы великолепная пара.

– Говорю, прекращай болтать, – нахмурился Всебор. – Лучше пошарь в карманах. Может, что завалялось.

– Нет ничего! Ты выпотрошил мои карманы ещё в Тиаберии.

– Скверно! Не думаю, что Брагед обрадуется, когда мы сообщим ему о своих денежных проблемах.

– Надо у эльфов спросить, – оживился Зубастик. – У толстяка точно, что-нибудь припрятано на чёрный день.

Они спустились в трактир. Оказалось, что Клут поднялся с первыми петухами и уже сидел за столом, размышляя о превратностях жизнь.

– У меня табак закончился, – качая головой, опечалился он. – А куда ярмарочный вышибала без спумарийской трубки.

– С табаком что-нибудь придумаем, – отозвался Всебор. – А где одноглазый?

– Дрыхнет ещё Палько. В этом деле ему равных нет. Спал бы весь день, гад такой.

Подошёл Брагед. Добродушный старичок жестом дал понять, что завтрак уже готов, но злоупотреблять гостеприимством хорошего человека не хотелось.

– Нет, спасибо! – ответил Всебор. – Мы не голодны.

Хозяин улыбнулся и, пожав плечами, ушёл.

– Нам срочно нужны деньги, – заметил Зубастик. – Иначе, до «Воронки душ» доберутся не все.

– Эльфам туда всё равно путь заказан, – Клут криво усмехнулся и потряс пустым кисетом. – Так что в твоих словах есть доля истины.

– Ританаль сказала, что нам потребуется снаряжение, – Всебор уселся напротив толстяка и посмотрел ему в глаза. – А ты говорил, что в Калибаре у тебя знакомый.

Клут нахмурился, швырнул кисет на стол и покосился на свои руки.

– Он конечно знакомый, но в последнюю нашу встречу, мы не совсем мирно расстались. В общем, я вздул его как следует, когда мы не сошлись во мнении относительно эльфийских женщин.

– Ну, сколько времени прошло с тех пор, – улыбнулся Всебор. – Твой приятель, наверное, всё уже забыл. Кто он вообще такой?

– Кто, кто? Городской палач вот он кто. – Клут помрачнел и напрягся. – Он обещал меня покалечить, а такие люди плохого не забывают. Зуб-то я ему выбил.

С большим трудом Всебору и Зубастику удалось уломать старого эльфа, отправится к городскому палачу. Клут долго упирался то, ссылаясь на плохое настроение, то на злопамятство старинного приятеля. Но когда вниз спустился Палько и начал давить на старика с удвоенной энергией, толстяк сдался и махнул рукой.

– Чёрт его знает, – произнёс он. – Может вы и правы. Когда-то мы с приятелем Барботой были, не разлей вода, орков гоняли, поровну делили последний сухарь на заставе. Простил, наверное, как думаете?

– Куда он денется! – подбодрил Палько. – Я б на его месте точно простил.

– Он не ты. Мужик здоровый и нрав у него как у медведя. Непредсказуемый.

Клут вышел из-за стола, похрустел суставами, продемонстрировал кулаки.

– А здорово я ему тогда врезал, – похвастался он. – Барбота так и рухнул, где стоял.

Старик, конечно, лукавил, встречи с дружком он опасался, и это хорошо было заметно по тусклому блеску в его прищуренных глазах. Поэтому Всебор решил, что к палачу следует идти втроём, а Палько оставить в трактире, на тот случай если вернётся Ританаль.

– И всё же у меня дурное предчувствие, – сказал Клут, когда они вышли на улицу. – Печёнкой чую, выйдет нам боком визит к Барботе.

Глава 21

О том, что он узнал от Ританаль и увидел собственными глазами, стоя на крыше, Всебор решил никому не рассказывать. Он должен был сам во всём разобраться, чтобы сделать какие-то выводы. И к тому же их цель находилась далеко за пределами Калибара, а вникать в проблемы посторонних ему людей не было ни времен, ни желания.

– Этот город всегда славился своими пирами, – вспомнил вдруг толстяк. – Было это ещё до «Великой битвы». Я в то время служил наёмником при дворе великого калибарского короля Долкина Смелого. Ох, и добрый же был король. Сам любил повеселиться и другим давал. Вернулись мы как-то с кровавой сечи и привезли мешок орочих скальпов. И как положено по обычаю, поднесли, значит, добычу королю. А он и говорит: «Что ребята, слабо выпить бочку вина?» Мы и гаркнули: «Давай две. Выпьем одним махом». Долкин хитро улыбнулся и этак дружески добавляет: «Ну, смотрите, кто не будет пить, тому голову лично срублю». А мы его на смех. Как это не пить вина? И что такое бочка для сотни бравых наёмников? Проводили нас во двор замка. Там мы и увидели эту бочку. Вёдер на сто. Мы, конечно, не растерялись, не с такой задачей справлялись, ребята все не робкого десятка, да и глотки лужёные. Пили до вечера, а когда выяснилось, что в бочке ещё добрая половина осталась, тут-то и сообразили – не получится выполнить обещание.

Клут замолчал и, почесав затылок, задумчиво покосился на громаду цитадели.

– Проснулись утром не все, – добавил он. – Десять парней упились до смерти, а ещё десятерых мы нашли без голов. Вот такая братцы история.

– Значит, король выполнил обещание? – удивился Жиль. – Неужели лично головы сносил?

– Вот уж чего не знаю, того не знаю, – развёл руками Клут. – Но с тех пор, наёмники старались лишний раз языком не трепать. Каким бы хорошим не был государь Долкин, лучше помалкивать. А потом, когда я оставил службу и вернулся в свою деревушку, стали доходить слухи, что калибарский король привечает у себя каких-то колдунов. Сейчас-то уж сын его правит, да вот, кажется мне, эти самые колдуны так и остались при дворе.

– Дикие люди, дикие нравы, – подытожил Зубастик. – И всё равно мне здесь нравится.

Клут хорошо помнил, что его приятель Барбота жил у базарной площади, но с тех пор город успели перестроить, а идеальная планировка, которой когда-то славился Калибар, осталась только в воспоминаниях уцелевших после битвы горожан. Покрутившись возле деревянного здания управы, толстяк решил, что без посторонней помощи не обойтись и предложил поискать какого-нибудь кузнеца-оружейника. Даром, что Барбота служил королевским палачом.

– Точно вам говорю, без хорошего тесака палачу никак нельзя, – сказал Клут. – Вот только не знаю, жив ли мой дружок или уже отправился в ад. Грехов на нём, что блох на собаке.

– Значит, будем искать кузнеца, – пожал плечами Всебор. – И где в Калибаре кузнечный квартал?

Всебор обернулся и случайно заметил, как в подворотню юркнул какой-то тип, закутанный с ног до головы в грязное тряпьё. Сразу же возникли подозрения, вспомнился любопытный бродяга, который рассматривал саблю, и вчерашний визит здоровяка мортуса в трактир.

– Вот ведь незадача, – пробубнил Клут. – До «Великой битвы» Калибар был крупнее раз в пять, но я всегда знал, где находится мастерская и куда мне надо идти, чтобы отрихтовать кирасу, а сейчас, когда он сжался до крохотного городка, я не могу отыскать даже деревенского кузнеца.

– Тоже мне проблему нашёл, – хмыкнул Зубастик. – Если тебе надо выпытать у кого-то полезные сведения, обращайся к старине Жилю. Лучше меня это никто не сделает.

Зубастик высмотрел в толпе прохожих какого-то бездельника и бросился его догонять.

– Эх, ты! Бедоносец! – Всебор покачал головой и, рассматривая подбитый глаз закадычного друга, похлопал его по плечу. – И какого чёрта ты полез к этому придурку с расспросами?

Бездельник, которого Жиль всё-таки догнал оказался забиякой и драчуном. Слово за слово и, сцепившись в клубок, оба оборванца покатились по мостовой. Для обывателей Калибара, потасовка стала развлечением, и собралось немало народа, чтобы посмотреть, как два балбеса втаптывают друг друга в грязь. Но представление продлилось недолго, под ворчание недовольных, Всебор и Клут мигом растащили дерущихся по углам.

– А ведь зубатый почти победил! – послышался знакомый голос. – Кулаками так и махал. Так и махал, мерзавец!

В толпе зевак стоял Тринкер, полы сюртука в грязи, на треуголке перепревший навоз, даже его драгоценная бухгалтерская тетрадь выглядела так, словно он выудил её из сточной канавы. По всему было видно, что сборщик налогов уже успел основательно заправиться, и теперь душа требовала продолжения праздника.

– Господин Тринкер! – воскликнул Всебор. – Сами боги вас послали!

Коротышка удивлённо расширил глаза, потом прищурился и, шатаясь, огляделся по сторонам. Похоже, он напрочь забыл о вчерашнем разговоре и теперь напряжённо соображал, как ему отреагировать.

– Мы знакомы? – поинтересовался Тринкер. – Если хочешь отсрочки, то забудь. Сегодня последний день, а завтра начислю пеню.

Всебор подошёл к коротышке и панибратски положил ему руку на плечо.

– Вчера в трактире вы угостили меня выпивкой, – произнёс он. – Я ещё спрашивал про «Медвежий замок».

– Чужестр-р-ранец! – наконец, вспомнил Тринкер. – Как же, как же. Ты ещё рассказывал, что путешествуешь с друзьями…

– Нам нужны кое-какие сведения, – загадочно проронил Всебор. – Кому как не вам знать всё о жителях Калибара?

– Ты обратился по адресу, – шатаясь из стороны в сторону, заметил Тринкер. – Может по стаканчику?

– О, нет! – Всебор услужливо отвёл коротышку в тень и усадил на старую бочку. – Дело не терпит отлагательств. Нам срочно.

– Ладно! Сначала дело, а потом по стаканчику.

Тринкер дурашливо улыбнулся, снял грязную шляпу и почесал плешивую голову.

– Итак, господин Тринкер, нам надо знать, где живёт королевский палач Барбота?

– Королевский палач Барбота? – нахмурился коротышка. – Когда это было? Сейчас он служит в королевской канцелярии советником. И замечу, никаких налогов не платит.

Отвязаться от сборщика податей оказалось труднее, чем от бродячей дворняжки. Он канючил, хватал за руки, всячески пытался уговорить друзей отправиться с ним в ближайший трактир. Но на беду Тринкера ему повстречалась жена, которая шла на рынок за продуктами. Сбежать коротышка не сумел и народ Калибара, не успевший ещё разойтись, стал свидетелем другой потасовки не менее драматичной и жестокой.

– И достанется же ему, – радостно оскалился Зубастик. – Мигом протрезвеет! Видали, какая баба!

– Когда в семье нет доверия, ничего хорошего не выйдет! – заметил Клут. – Этот тип всё пропивает, значит поделом ему тумаки.

– Если Тринкер не соврал, твой друг Барбота получил повышение, – произнёс Всебор. – Трудновато будет попасть к нему на приём. Верно?

Неприветливой глыбой впереди возвышалась королевская цитадель. Несколько гвардейцев прохаживались по высокой стене, у ворот стояли караульные, а въезд во двор перегораживали огромные утыканные стальными штырями брёвна.

– За кого вы меня держите? – встрепенулся Клут. – У меня всё-таки есть кое-какие заслуги перед Калибаром. Моё имя вписано в королевскую грамоту и даже выбито на стене почётных граждан города.

Но как только они приблизились к караулке, оказалось, что никого не интересуют прежние заслуги старика.

– Шёл бы ты папаша! – рявкнул бородатый гвардеец. – Эльфам здесь делать нечего. Как, впрочем, и всякому другому сброду.

– Какого чёрта? – зарычал Клут. – Я защищал калибарские дороги от орков, а ты мне сабелькой тычешь. Поганец!

На крики вышли ещё пятеро солдат, и Всебор понял, что если толстяк не угомонится, их попросту изрубят в капусту.

– Мне нужен Барбота! – выкрикнул старый эльф. – Позовите мне королевского советника и немедленно.

– Сейчас я тебе позову, – сверкая глазами, пообещал бородач. – А ну ребята, проучим этих невежд!

– Такой оборот мне совсем не по нутру, – засуетился Зубастик. – Может дёру, пока не поздно?

Крепкие и злые, наёмники поглядывали на них с профессиональным интересом мародёров и грабителей. Эти люди не были жителями Калибара, их не интересовали обычаи гостеприимства, да и службу они несли только ради денег.

– Говорят у эльфов кровь другого цвета, – засмеялся бородач. – Вот сейчас и посмотрим. У толстяка, видать, крови много.

– Эй! Мы не хотим неприятностей, – выхватывая саблю, закричал Всебор. – Так что не нарывайтесь, и тогда никто не пострадает!

– Вы только на него посмотрите, – оскалился бородач. – Недомерок с гиперборейской железякой осмелился мне угрожать? Ну, давай, подходи!

Наёмник вытащил из ножен огромный калибарский тесак и, разминаясь, несколько раз им взмахнул.

– Ну, что недомерок? Поджилки затряслись?

Эта была та ситуация, в которой победить не получилось бы ни при каких условиях. Своё оружие Клут потерял ещё в Тиаберии, а Зубастик впадал в панику от одного только вида направленного в его сторону пистолета. Почему-то вспомнился Броль, его безрассудное мужество и непроходящая вера в благоприятный исход.

– «Эх! Жаль, что с нами нет Громилы, – подумал Всебор. – Нет и больше не будет».

Однако в этот солнечный день судьба им благоволила. До слуха донёсся топот копыт и свирепое залихватское гиканье. Судя по всему, всадник, который приближался к цитадели, был хорошо знаком, охранявшим проезд солдатам. Они перестали куражиться, мигом спрятали оружие и быстро, насколько возможно, привели внешний вид в надлежащий порядок.

– Повезло тебе щ-щ-щенок, – зашипел бородач. – Ну, смотри! Появишься со своими дружками снова, требуху выпущу.

Наёмники вытянулись как по струнке и тупо уставились на дорогу.

– А ну рас-с-ступись! – издалека закричал всадник. – Живо с дороги куры сонные! Раз-з-здавлю!

Человек на вороном скакуне потряс нагайкой и, дёрнув за поводья, притормозил, заметив, что караульные ещё не успели оттащить бревно с шипами в сторону.