Текст книги "1730 год. Август. Переэкзаменовка"
Автор книги: Павел Кучер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 24 страниц)
– Теоретически… Но, лекции они прогуляли… А сегодня – практическое занятие.
– А как же "нарушение государственной границы и вторжение в чужое воздушное пространство"?
– Когда? – удивление в голосе такое неподдельное и искреннее, что даже противно. Актриса! Звезда…
– Как мы с тобой в Америку попали?
– Из Америки. Прямо. Насквозь. Границ не пересекая. Дима, если тебя буквоедство одолело – утрись! Мы международное право зубрим потому, что, когда нет государства, именно оно действует между людьми. По земле ездить – надо соблюдать права жителей территории. Хотя бы правила дорожного движения… Для чего ты нам и понадобился… А воздух – открыт для всех! Никаких соглашений по воздушным границам не заключается. Никогда! Точно так же, как в случае с международными реками и проливами… Не знал?
– Но… все страны защищают своё небо от вторжения извне. Если могут, разумеется, – ярко представил себе папуаса, с верхушки пальмы грозящего кулаком вслед пролетающему F-16, – Кто не может, те да, терпят…
– Мы не вторгались. Точка портала согласована с Вашингтоном. Воздух общий. Какие проблемы?
– Чикагская Конвенция 1944 года! – мы тоже кое-что помним, как-то, на спор выучил. Пригодилось, – Где разрешение полета в чужом воздушном пространстве? Мы же в Штатах иностранцы? Они защищались!
– Мы юридически не существуем… как привидения. Порталы по всей Земле. Нам любой воздух – свой. На Земле-2 – СССР от полюса до полюса! Эти вертолеты напали на нас первыми, без всяких оснований. Я, кстати, им на запрос ответила, маршрут и цель – указала. Зачем стреляли? Думали, с рук сойдет? Наивные!
– Ну да… Правила безопасности, для воздушного сообщения, тоже существуют. Мы же их нарушили?
– Не-а! Тут всё строго. Ниже 300-500 метров они не действуют. Иначе, тебе бы пришлось выправлять разрешение всякий раз, как кирпич через забор перебросить. Именно поэтому мы на "блине" полетели. Он бесшумный и безопасный. Практически невидимый. Кому мы мешали? Захотели права качать – получили!
– Лазейка в законах?
– Обычный здравый смысл. Международное право – оно сразу и самое древнее, и самое рациональное. "Моё право свободно махать руками кончается там, где начинается чужой нос". Тысячи лет шлифовалось! Хочешь современную трактовку? Хоть Приложение 17 ИКАО к Чикагской Конвенции, хоть Монреальская конвенция 1971 года – везде угроза применения силы, к экипажу воздушного судна, тяжкое преступление. Наш рейс не регулярный и не коммерческий, согласно 5 статьи Чикагской конвенции мы вообще (!) никому ничего не должны. Можно было по-хорошему договориться. Я пробовала! А стрелять – нельзя. Придурки…
– Слушай, но, ведь существует чертова уйма нормативных актов той же ИКАО. Каждый чих расписан! От утвержденного списка пассажиров, до разрешения на бортовую радиостанцию… Если они нарушены…
– И что? Ты лично Чикагскую конвенцию подписывал? Я тоже. А Штаты – подписали. Пусть они её и соблюдают! А мы не обязаны. Явной угрозы или препятствия законным интересам третьих лиц наш полет не создает, значит – все самодельные "контролеры с пулеметами" идут лесом, как разбойники с большой дороги. "Свобода воздуха"!
– А мы, значит, имели полное право по ним стрелять?
– Были обязаны! Согласно шестой статьи Токийской конвенции 1963 года, о воздушном пиратстве. Мы многие ваши законы, у себя, когда они толковые, вполне себе применяем. Привыкай…
– Э-э-э-э… Если я летать хочу, мне все эти законы тоже наизусть учить надо? – так и знал, что к ложке меда прилагается бочка дегтя, – Там же жуть, как много!
– Зачем? – эдак беспечно, – Все основные нормативы забиты в ПЗУ робота. Он их нарушить просто не способен. А обычные правила, в пределах "Наставления по полетам", запомнить просто. Книжка тоненькая.
– Спасибо, утешила! – хихикает, понимает же, что мне летать понравилось, – Вопрос можно?
– Давай!
– Про "конституцию оккупированной страны", с Представителем Президента, мне поговорить можно? Раз случай подвернулся, – ну, я и обнаглел! А когда ещё момент представится? – Он же наверняка в курсе?
– Зацепило?
– Есть такое. Никогда не думал, четыре года сплошного военного героизма можно легко перечеркнуть несколькими строчками текста. Немцы… они же до самого конца воевали, как проклятые! Мы же их победили, считай, растоптали.. А после… через пятьдесят лет – сдались сами. Каким-то "международным экспертам". Но, ведь мы не знали! Нас этому не учили!
– Ты так думаешь? – опять ехидничает, по голосу слышно, – Помнишь, как твой отец, с соседом, вдруг, ни с того ни с сего, поругался насмерть. Даже подрался? Его потом в милицию забирали…
– С дядей Толиком? Помню! Он его ещё с лестницы спустил. Тот к нам пришел погоны обмывать, ему майора досрочно дали. За что не помню. Перед Рождеством, в 1993 году дело было. Весь такой красивый, в форме с триколором и двуглавым орлом на фуражке. Хвалился, что Российская Империя возрождается и Ельцинская Конституция вот-вот "проклятый совок" задушит. Батя вдруг вызверился… и набил ему морду… Ещё и вслед ему кричал – "А ты сам, траханный власовец, эту Конституцию читал?!!". Ты про это? Тоже, из моего личного досье, инфа?
– Про это самое! Каждый офицер советской армии, в обязательном порядке, изучал основы советского права. Конституцию СССР, на политзанятиях, разбирали постатейно! При такой подготовке одного взгляда на новый текст "основного законы" им хватило, что бы понять – это натуральный "Акт о безоговорочной капитуляции". И практически все они, данную лопату дерьма, проглотили… молча. Большинство – с аппетитом облизнулось.
– Я думал, когда Петька, в разговоре, Россию называл оккупированной территорией – это чисто фигура речи… Дико же само название прозвучало.
– Дима, в прошлом месяце, когда мы едва-едва порталы открывать научились, наши поисковые группы имели боевые столкновения с регулярными войсками и спецподразделениями Рашки Федерашки… Десятки убитых, сотни раненых… После, уже на мирных переговорах, мы их ещё ткнули носом в эту статью вашей Конституции. Как доказательство, что говорим не с представителями легитимной власти, а с наемниками и "хиви" оккупантов. Они это оскорбление схавали, без звука. Привычно! Кому надо, всё знают и всё понимают.
– Зато и гадят, как только могут, – кажется, я понимаю Представителя Президента. Суслик обиделся….
– И гадят, – эхом отозвалась, – И будут гадить. Потому, что они гады. Их всех стрелять и вешать надо! Ты знаешь, отчего твой отец умер?
– Почечная недостаточность. Он болел… Стоп! Хочешь сказать, ему в милиции тогда почки отбили?
– Не в милиции. На него твой сосед сразу в "органы" заявление накатал… С кучей злобных выдумок – посадить хотел. Пока разобрались, что это клевета… Пока поняли, что никакого дела раскрутить не выйдет… Понимаешь?
– Чего тут не понятного. Самого один раз колоть принимались. Как свидетеля ДТП… – Ну, Анатолий Анатольевыч… Ну, дядя Толя, в рот тебе потные ноги… Ну, трусливая скотина… – Он же к нам мириться после приходил! С бутылкой…
– А что ему оставалось? Иначе бы его самого прессовать начали. Подстраховался… Учитывай, с кем рядом живешь. Он теперь к тебе клеиться начнет… – может-может, а вот у меня другая мысль мелькнула…
– Аня, а ну, сознайся! Вы, с дядей Васей, специально меня сюда сунули и управление доверили? Знали ведь, что, над самой землей, с непривычки, мне летать я будет противно, что я попробую забраться повыше? Радаром меня непременно зацепит… янки влезут… и никто не виноват… Так вышло… Провокаторы!
– Дима, тебе вертолетчиков жалко? Они по нам первыми, боевыми снарядами стрелять начали! Забыл?
– Тогда зачем вы заранее такую тучу техники к Базе согнали? Неба не видно! Готовились?
– Я же говорила, – удивленно, – Местные, на американцев обиделись. А! У тебя связь не работала… Такой скандал разыгрался! При Базе, на консервации, положено иметь грузопассажирский блин. На всякий случай. Мы на нем летим. Все решили, для визита в Штаты – маловато. Дядя Вася попросил, пару штук "беспилотников", на всякий случай. У соседей. Тех, что тебя пивом угощали. Полетаем – отдадим. Но, не конкретно у них, а вообще… Брякнул, как водится, прямо в эфир – "Православные кому не жалко – подкиньте на бедность!". Видел результат?
– Мы на травке кувыркались, провод из разъема выскочил… ничего не знаем. Петр, наверное, тоже не знает… он бы сказал.
– Самое интересное пропустили! Нашлись таки делегаты, которые к индейцам в гости ездили. Их спрятали! В рамках "Программы защиты свидетелей". Олухи! В Вашингтоне, похоже, думают, что прочно контролируют ситуацию. Всех обманули… и концы в воду… Вразумляющая затрещина пойдет им на пользу. Давай кино смотреть, время уходит…
Глава 19. День второй. Вечер. Просмотр кинохроники. Фильм 'Экскурсия.
Да-а-с, кино (в реале, они так хронику называют) мне все мысли перебило! Одно дело 'постановки', с актерами, по готовым сценариям, заранее написанным режиссерами, а другое – вот так. Чистая 'ассорти' из документальных эпизодов. Инфа, так сказать, учебно-образовательная. Было так, так и вот так! Мощно! Не подкопаться… Факты, словно гвозди молотком, прямо в мозги заколачивают. Короче, описываю:
Эти, ихние, WASP-туристы, к вопросу экскурсии в другой мир подошли ответственно. По-своему, по-американски. Типа – едем в дикое место, где индейцы по прериям, с томагавками, скачут. Везем им подарки – сувениры, всякую культуру и ценности современной цивилизации. Насчет денег, которые там (в смысле тут) без надобности, их просветили. Запаслись, хабаром, для подарков и обмена. Не бусы и не зеркальца, но близко, по идее. Два огромных грузовика тягача… В одном – припасы. В другом – жилой комплекс… Что бы случайно без мягкой постельки и горячего душа не остаться. Ну, и несколько вездеходов, ради свободы передвижения 'на месте'. Небольшая такая автоколонна. Выкатили через портал… Из современного города Вашингтона – на пустой остров, посредине широченной реки Миссисипи. Она круче, чем Волга, во время разлива! Берегов вообще не видно. Ни мостов, ни примет цивилизации. Площадка, вроде нашего бетонного пятака, посредине болота… только кругом сплошная вода. И всё… Ехать уже некуда и незачем. Конечная остановка, дорогие товарищи. Надо было видеть физиономии! Тормозили, от скатов дым пошел. Сбились… Часть в джинсах-майках-куртках, часть в костюмах. Стоят, озираются по сторонам. Не ожидали. Сюрприз!
Это я излагаю, что увидел. За понимание внутреннего мира пиндосов ручаться не стану, но, как шофер я им сочувствую. Тяжело, на полном газу, прямо со скоростной трассы – в камыши упереться. Шокирует, с непривычки. А скоро 'блины' пожаловали. Местные. Любопытство проявили. И хороводом вокруг острова, хороводом… Черт, не применимо тут это слово! Цирком, амфитеатром, в пятнадцать ярусов… Вежливые, друг другу обзор не заслоняют, воронкой расходящейся к небу кружат… Одни улетают… другие прилетают. Блин, опять не могу словами выразить. Цыганский табор, на машинах, во время кочевки, видели? Когда всё в ярком, в цветастом… на подножках и бортах висят, ногами в воздухе болтают… Громоздите это в высоту и получите бледное приближение. Они же летом, на 'блинах', прямо 'сидя сверху' носятся! Как на коврах самолетах, в натуре! Если движок от внутреннего источника работает – снаружи нормально дышать можно. Ионизированным воздухом легкие и слизистые не обжигает… Но, смотреть как обычные люди, без ремней, свесив пятки за борт, с высоты в сотни метров, вниз смотрят, руками машут… лежат, общаются – странно. А руками там машут все. Разговаривают! Вроде 'языка глухонемых', но больше не лицом, а жестами или пальцами. Наверно, слышно им друг друга плоховато, а орать в полный голос 'достоинство краснокожих' не позволяет… Привыкли. Им-то что, а пиндосы на земле тихонько фигеют… По 'наплывам кадра' видно.
Тут, со стороны реки, ещё один 'блин', на бреющем. Как я теперь понимаю – боевой. Со стрелковыми точками по периметру и одним седоком сверху. Будто старик Хоттабыч, поджав ноги, в центре угнездился, а на голове перья торчат. Все резко галдеть, тьфу, руками махать, перестали. 'Авторитетный мэн', похоже, к месту событий прибыл. Не то вождь, не то… координатор. 'Блин' тормознул, он с него – на землю, а по борту похлопал, словно лошадь отогнал – ты пойди, погуляй. Тот унесся… Отослал транспорт и сам один остался. Если бы не перья на макушке – нормальный современный мужик. Жилет с кучей карманов, штаны в сапоги заправленные, у клетчатой рубахи рукава засученные… Коммуникатор на левом запястье блестит. Пояс – да, он у него козырный, расшитый цветными блестящими узорами, думаю, что не бисером. Искристо сверкает, как витрина ювелирного магазина. Но, это к слову. А так нормальный на вид дядька. Мускулатура рельефная, как у борца. Со всеми за руку, даже с мелким пацанами (они с собой детей взяли), а единственной малолетней барышне – даже ручку поцеловал. Взрослые тетки и девицы ему не дались – харрисмент! Черт, с ними, с дурами. На тысячи километров, единственного джентльмена, им судьба послала, а пренебрегли.
Второй 'блин' примчал. С дамочкой, на четвертом десятке, не скажу, какой нации. То ли загорелая, то ли смуглая. В кожаных брючках и сапожках с бахромой, сверху, накидка с вышивкой. Видно, на помощь мужику послана. То же самое, принялась с гостями ручкаться. А те вероятно на ус намотали, аж двое, самых представительных, ей ручку ухитрились облобызать. Типа – здесь можно! Норма. Бабы американские разом сморщились… Летучий хоровод на события отозвался вспышками. Фотографируют на память. Папарацци краснокожие… Дамочка изволила внимание обратить. Как стала… ноги на ширине плеч… как замахала на них руками. Ни дать ни взять – актриса Клавдия Кардинале, из черно-белого итальянского фильма. Глазами сверкает! Очень выразительно своё мнение изложила, даже я понял – 'Кыш все отсюда!'. Но, не та тех она напала, с 'блинов' – ей в ответ, и жестами, и сверканием глаз. Темпераментный народ, пусть и молчаливый.
Смуглая тетка пантомиму исполнила – чуть сама не вспорхнула. Елки! Опять почти её понял. Авиация летит, а вы мешаете. Угомонились! Жи-у-урх! Воронка хоровода сложилась в плоскость. Над водой… А над их головами, к бетонной плеши, самолетики. Короткие и пузатенькие, с двойным оперением и с задним люком. Плюх-плюх-плюх! Три штуки, один за другим. Последний, считай сальто сделал – на бетонке задом развернулся (все винты с реверсом!), рулил хвостом вперед. Круто! Рисанулся пилот, показал класс… Один – самолет пассажирский, с иллюминаторами. Два – грузовые, с глухими бортами. Самый старый пиндос, в дорогом костюме, покосился на них подозрительно и первым в салон полез. Пример подал. Следом дружно остальные потянулись. Поняли, что автомобили с собой не взять Пара человек осталась, присматривать за погрузкой подарков. Наплыв камеры… Что-то не нравятся мне их рожи. Скользкие типы, я бы таких, к себе в кабину не пустил. Даже на пустой трассе, в дождь. Но, фиг с ними, может показалось… Без комментариев.
Смена кадров. Частая нарезка, по десятку секунд. Встречи, экскурсии, какие-то гуляния. Видно, что по Старой Америке американцев покатали от души. Знай наших! А и молодцы, им потлач – они потлач. Гора всяких сувениров пригодилась. Майки, кепки… Разумеется, со звездно-полосатым флагом и орлом, символ сверхдержавы 'с той стороны портала'. Душевно получилось. Местный народ этим немудрящим подаркам радовался, как драгоценностям. Особенно детишки. Несколько раз, крупным планом, промелькнуло. Стоит карапуз, лет 5-7-ми и пакет с эмблемой США к себе двумя руками прижимает. Предоволен! Рот до ушей… Только не пойму, к чему это всё мне показывают? Да ещё – без звукового сопровождения. В смысле – речей или надписей пояснительных? Ну, побывали, ну встретили, ну, как могли отдарились. Пусть дешевым, зато ярким барахлом, с рисунками – его всем хватило… Кстати, там цифры-даты в углу кадра мелькали. Если им верить, то мутные типы, что на острове погрузкой занимались, уже на 3-5 день куда-то оба пропали. У меня глаз на таких персонажей наметан. Из поля зрения выпускать нельзя! А больше недели их нет и нет… Точно нет, специально по каждой новой сценке на экране глазами шарю. Интересно… Не сбежали же они? Зачем?
Зато, и всё чаще, на первом месте в кадре оказывается интеллигентный дядька профессорского вида, в очках с тонкой оправой. Я так понял, что единственная девчонка в компании – его дочь. Как-то незаметно оттеснил он мужиков в дорогих костюмах. Или, это специально для меня такой набор роликов показывают? Наверное, не зря… Тут всё с умыслом… Эге, они разделились! Каждый турист, или парочки, у кого с собой дети, по своему маршруту поехали. Видимо, это и было задумано. Забота о народе. Вон, какие любопытные. Что с таким пиплом делать? Только идти навстречу. Типа, хоть одного настоящего янки, но мы вам живьем покажем. Правильно, сначала, в нарезке, разные типы и разные виды мелькали. И горы, и лес, и прерии. А теперь виды разные, но герои одни и те же. Папа с чадом. Ладно… В чем цимус представления? Поездили они, на людей посмотрели, себя показали… Зачем мне это знать? Ага, у Анки наконец-то голос прорезался.
– Дима, знакомься! Это доктор биологии, ведущий специалист в области инфекционных болезней из USAMRIID (а по-русски расшифровать?), широко известный в узких кругах микробиолог Брюс Аткинс. Он в Форт-Детрике, считай, главный… по части бактериологического оружия. Кстати – свободно говорит по-русски. Но, пока не признался. Даже в WASP-группу попал не как ученый, а по культурной линии. Хобби у человека – аборигены северной Америки. Там – тоже известен, статьями и интересными исследованиями.
– Мы к нему в гости летим? – хихикает, – Опять не так угадал?
– Угадал, просто гостей он не ждет. Официально его сейчас вообще в Штатах нет. А реально – сидит в закрытом городке, считай – под домашним арестом. Без права покидать территорию исследовательского центра. 'Программа защиты свидетелей', так это у них называется. Охраняют круглосуточно!
– Чем-то перед вами провинился? Или, перед своими? – опять хихикает. Значит, не сердится на дядьку. Это радует. Жалко. Хорошее у него лицо, правильное такое, моего школьного учителя химии напоминает…
– Тут сразу не описать. Смотри сам! Самое интересное начинается. Последний день!
Смотрю. Какой-то купол, вроде театра, правильнее – амфитеатра. Полукругом скамейки со столиками для записей. Институт? Лекционный зал? Фиг поймешь, тамошнюю архитектуру. Крыша стеклянная… свет заливает помещение. Мужик (как его, Брюс Аткинс?) ораторствует с кафедры, на возвышении. Слышно, что говорит на родном языке 'местных'. Хоть с запинками… Горячится! Не понятно что, но с воодушевлением. По рядам пустили кульки с сувенирами. Культурно. Народ разновозрастный, дети, взрослые и постарше, но, не роются. Каждый берет – что сверху лежало. Аккуратненько так… И передают сумку соседям… Машут добычей, улыбаются… Мир и дружба, короче… Дядька с трибуны что-то спрашивает. Переспрашивает. Не получил ответа… сам хочет подать пример. Жестом подзывает к себе девчонку, она из первого ряда кресел его слушала, стягивает с её макушки хайратник (тоже, видимо, подарок) и, разорвав пакет, надевает на чадо бело-синюю кепку с прозрачным козырьком и американским флагом. Смотрите, как надо это носить! Ясно? Барышня довольная, а все остальные… не очень. Рвет ещё пакет, такую же кепку, чисто-белую, надевает на голову себе. Для верности хлопает в ладоши. Ноль реакции… Точнее, странная реакция. Все затихли, руки с коммуникаторами вперед тянут. Слушают… Озабоченные и удивленные… Дядька на трибуне удивился так, что перестал сверкать голливудским оскалом. Обращается к залу напрямую. Что случилось? Видно же, случилось! Народ поскучнел – тоже заметно… С крайнего места срывается девица с повязкой на рукаве, она дежурная, наверное… Лопочет, спешит, захлебывается словами. Разобрал всего несколько, по-русски – Это нельзя, биологическая опасность! И кепку, за козырек, с мужика дергает. Отдай! И в пакет её, в черный, как для мусора… Тот замер. С дочки кепку тянет – отшатнулась. Пожимает плечами… Берет мужика за руку и увлекает за собой. Тот, на автомате, за руку, ведет дочку. Следом за ними народ потянулся. Не понял…
Лабораторный зал. Самообслуживания! Кабинки-секции, с прозрачными стенами… Народ в салатного цвета резиновых костюмах и бахилах, на лицах – прозрачные забрала. Космонавты! С девчонки хоть кепку и стянули, но она её из рук так и не выпустила. Рядом идет папа. Чую, начал понимать, куда угодил… Лицо стало твердое, как будто в речку, с обрыва, прыгать собрался. Знакомая уже дежурная сопроводила гостя к ближайшему кабино-месту. Барышню оставили сидеть на скамейке за ограждением. Вроде бы в аэропорту. Приглашающий жест. Щитки глушат звуки или у них такая трансляция? По-русски – Работайте профессор! За спиной – заметно шевеление. Толпа споро рассасывается по отдельным кабинкам. Один – внутрь, к столу с реактивами, а трое-пятеро сквозь стенки наблюдают. Урок у них? Практические занятия? Всё, как заранее подстроено. Ну, а кабинку с американцем облепили со всех сторон. Кто сверху, кто снизу, кто лежат, а кто – через потолок смотрит. Носы к стеклу прижали! Дочка, похоже, не врубилась, что творится. С кепкой не рассталась, а пропадание папиной в черном кульке проследила с сожалением. Стоит у черты на полу. Одна без спецодежды и вряд ли потому, что нужного размера не было. Все дети тут – при полном параде. И все взрослые… Скорее, она сама переодеваться не захотела. Балахоны-то уродские. А папа упорно трудится… В наушниках, прерываемые звяканьем приборов и инструментов, раздаются полузнакомые ученые термины.
Вирусоскопическое исследование… Содержимое мазка… на предметных стеклах… Опалесцирующая эмульсия… Взвесь проверяем, на тельца Пашена… Применим метод серебрения, 'по Морозову'… Оспа?!! Мужик диким взглядом уставился в проекционный экран у рабочего стола. К окуляру микроскопа, в его-то прикиде, не подлезть. Что-то важное видит. Или догадался. Даже челюсть отвисла. Руки задрожали… Да ну, подумаешь, микроба какого-то нашли. Залежалого. От оспы же не умирают! Точно знаю! Мне прививку не делали, но так на Земле её больше нет! По телевизору передача была. А мужик сильно обеспокоен. Что там – он перепуган насмерть… Блин! Так ошалел, что внезапно заговорил связной речью вероятного противника, с латынью вперемешку. Затараторил. Хе. Всё равно, ни бельмеса не понятно. Яйцеголовым, без латыни, похоже, не выжить. Заколебали! Прямо, как наши механики в гараже. Каждое второе слово матом.
– Аня, хоть ты переводи, я в их лексиконе ни бум-бум… Что такое "variola vera discreta'? – выговорил!
– Натуральная оспа. Расхожее название всей этой группы вирусов.
– Тогда почему профессор глаза выпучил?
– Испугался. Второе латинское название, слышал? Значение термина purpura variolosa – знаешь?
– Откуда? – елки, с кем я тут связался, вундеркинды сплошные вокруг…
– Оспенная пурпура. Предельно тяжелый вариант! Краткий инкубационный период и сплошное, вроде тропических лихорадок, поражение организма. Язвы не только на внешних покровах и слизистых, а везде. Вместе с мелкими высыпаниями на коже – многочисленные геморрагические пятна. Кровотечения из носа, кровавая рвота, кровохарканье, маточные и кишечные кровотечения, гематурия, кровь в стуле, нарушения сердечно-сосудистых функций. Внутренности превращаются в кровавую кашу… Смерть может наступить еще до появления везикул, уже на второй-пятый день болезни, – во, чешет, как справочник читает!
– Я про черную оспу только читал. Ну, картинку больного ещё видел. В учебнике 'Природоведение'…
– Черная оспа – это геморрагическая пустулезная, variola pustulosa haemorrhagica, в везикулы проникает кровь, сыпь делается багрово-синего цвета. Чуть-чуть лучше оспенной пурпуры… смерть может наступить на четвертый-восьмой день болезни. Нам показывали! Гадость, можешь поверить. За такое – убить мало!
– Получается, эта самая зараза, была на подарочных кепках?
– Не только! На всех вещах из американского набора сувениров. На детских игрушках – тоже… Гады!
– А профессор, получается, не знал? – неужели Задорнов прав и американцы – все поголовно, идиоты?
– Получается, не знал. Ты же видел, он кепку спокойно на себя надел. Его, весь зал, коммуникаторами сканировал и ничего. Ноль эмоций! В темную использовали. Многоходовка, с 'прокладками'! Извини, это жаргон. Стал бы, крутой спец по военной биологии, такой дряни голыми руками касаться. Ты бы видел, как он их потом мыл! Горячей водой, несколько раз подряд! А как после девчонку свою отмывать кинулся! Как маленькую. Лично! Еле отняли… Распереживался… Ругался, орал… Когда отошел – извинялся.
– И ты так спокойно рассказываешь?
– А зачем мне беспокоиться? Всем, сразу по прибытии, полный комплекс прививок влепили. От оспы тоже… Только потом узнали, что подарочки с начинкой… А у двух болванов, которые проводили операцию, нервы под конец сдали. Их же организаторы тоже 'списали'. Ты смотри, сейчас интересно будет.
Крупный план. Профессор (или кто он там, по-настоящему?), уложил на подставку использованные инструменты… Кинул в контейнер клок от внутренней подкладки кепки и перчатки… захлопнул вытяжной шкаф. Прибрал рабочее место. Аккуратист. Теперь типа можно и поговорить… Повторяет, четко, почти по складам, вопрос – Рurpura variolosa? Йес, отвечает дежурная. И уточняет – variola confluens. Она тоже свои перчатки скинула и теперь по столу у монитора, по твердой гладкой панели, пальцами стучит. Очевидно, любимой 'морзянкой' команды вводит. Экран монитора заполняют цветные фото. Наплыв, смена кадра… Вот вы куда подевались, голубчики… А я было, начал переживать. За такими типами – нужен глаз да глаз. Если не сопрут чего из бардачка, так в салоне нагадят… Наплыв. Изображение заполняет всё поле зрения.
Мутная парочка, запомнившаяся по первой высадке. В каком-то маленьком и чистеньком помещении, вроде санчасти. Кричат, возмущаются, показывают на мелкую сыпь на своих руках и торсе. Без слов ясно – грозят жаловаться, в самые высокие инстанции. Мэм, у вас в гостинице клопы! Нас аллергия заела! Откуда? Черт! Это же не аллергия, это… Каждый следующий кадр страшнее предыдущего. Хотя, кажется, страшнее уже некуда. Пошли вставки видеороликов, со звуком. Хорошо, приглушенным… Ком тошноты сам катит к горлу. А думал, уже полностью проблевался… Мерзость какая! Ик, ик, ик… Тьфу! Ик… Ик… Ужас…
Сыпь уже покрывает не только руки, а всё тело сплошняком… Жуткое чучело с воспаленными глазами и покрытое нарывами, яростно рвется из рук упакованных в резиновые комбинезоны санитаров… На койке изолятора мечется в горячечном бреду бывшее человеческое существо, лицо – сплошная язва… Сжавшийся в комочек, кусок гноящегося мяса, тихо и жалобно скулит между затяжными приступами кровавого кашля… Всё? Четверо человек в закрытых химкомплектах и противогазах тащат за углы покрывало с трупом. Кладут на металлическую решетку. Второе… Хлещет струя жидкого огня. Ещё одна… М-м-да… Сгорели в прах… Вот тебе и экскурсия! От начала болезни до кремации, судя по датам, прошла едва неделя. Это – интересно?
Куда уж интереснее! Папа-профессор, кажется, тоже вполне осознал ситуацию. Поводил по сторонам круглыми глазами, Стянул с головы забрало и капюшон… Снял, дрожащими руками, враз запотевшие очки, попытался, машинально, сунуть их в карман (через резиновый комбинезон, ха…) и выронил из ослабевшей руки на кафель… Потянулся, вытереть от пота разом побагровевшую физиономию и теперь уже сам, как-то мягко, осел на пол. Сомлел клиент. А дочка видела! В наушнике взлетел и оборвался вопль. Неприятно…
Новый вид. Добровольцы, бегом, волокут профа к банкетке, у стены лабораторного зала. Укладывают на неё спиной. Зеваки кольцом стоят поодаль. Ни капли неприязни, сочувствие и любопытство… Но, они же про оспу… наверняка знают! Дочка держит папу за руку. Хе… Папа, не умирай! Дежурная… обращается к обществу. Жестами. Смысла не понял. Один – притащил большую чашку, почти тазик. Новый вопрос. Тут уже все дружно мотают головами, а кто-то даже разводит руками, мол, нету… Тихо стало так, что слышно шуршание резины. Ага… барышня американка что-то спрашивает у дежурной, по-английски, естественно… Та, с надеждой – Йес! И? Чадо тянет из-за голенища кожаного полусапожка с вышивкой (Недавно же была в кроссовках! Похоже, что местный потлач совершается по принципу 'махнем не глядя'), средних размеров 'выкидуху'. Шустрая деваха! Щелкает кнопкой. Лезвие агрегата, гм – длинное и узкое, как стилет. Робко протягивает… Движение руки, почти неуловимое по быстроте и сувенир меняет владельца. Раз-два! Рукава балахона уже отхвачены выше локтя. Это она 'одной правой'! Три! Левая рука повелительно обращена за спину, к 'обрезиненной публике'. Видимо, там понимают, что надо – сунули в ладонь. Ярко сверкающий никелем предмет (зажигалка? горелка?) плюнул струей синего пламени. Угум, кончик стилета прокалила, в воздухе помахала… И тут же пырнула, по-мясницки, во внутренний сгиб руки. Э-э-э, что за дела?
Профессор, живой, в салатном комбинезоне, с грубо обрезанными выше локтей рукавами, сидит на низенькой скамейке. Красный как вареный рак, потный, слегка пришибленный. Жадно хватает ртом воздух. Зрители держатся на почтительном отдалении. Дочка рядом и при деле. Оп-па! Тазик подержи! Держит. На папашу сейчас похожа – копия! Губы дрожат, слезы текут, но, геройски крепится. Характер! Глядит в чашу, заливаемую кровью из грубо проколотой вены… Я, про кровопускания, читал, что это метод варварский и устаревший… Гы-гы. А если подумать, так в спешке и ничего. Пока там таблетки подействуют или шприц для укола найдется – мужика давно инсульт хватит. А здесь – ширь-буль-буль! Готово… Однако, зверский народец подобрался! Действуют по обстановке, чем подвернется… Вон, как дежурная оскалилась! Она, эту его вену, подозреваю, ещё минута-другая промедления – своими зубами бы перегрызла… Надо, па-та-муч-та. Бр-р-р-р! Между прочим, у американской барышни, на левом запястье, коммуникатор поблескивает. На прежний 'мобильник' сменяла? Или даром выдали? Возраст-то – подходящий. Подросток, лет 14 ей на вид!
Пунцовую физиономию биолога быстро заливает мертвенная белизна. Жгут, тугая повязка… порядок.. Закрыл глаза. Повозился. Уперся руками в сиденье и снова открыл. Откинулся спиной на мозаичную стену. Говорит, тихо, мне не слышно. Кто ближе – поняли. Здоровой рукой надевает появившиеся в ней, прямо из воздуха, очки. Подобрали, значит, не разбили в суматохе. Дочка прижалась. С тем же строго-испуганным выражением на физиономии, с которым держала тазик. Между прочим, таз-то уже унесли. Почтительно, как святыню, какую. Народ – расступался, перед носителем, живым коридором. Дежурная опять машет руками, гонит любопытных… Бесполезно! Но, пространство между профессором и первым рядом кабинок очистила. Папа осунулся. Поворачивается к чаду… и видит зажатую в свободной руке злосчастную кепку. Мать моя женщина! Подскочил, как здоровый. Хотел… Рухнул обратно. Но, смысл окрика ясен – а ну, брось гадость! Барышня удивленно пожимает плечами… Ещё чего? Хорошо, пускай… Куда? В черный пакет?
