355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Павел Александров » Дар миротворца (СИ) » Текст книги (страница 26)
Дар миротворца (СИ)
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 06:53

Текст книги "Дар миротворца (СИ)"


Автор книги: Павел Александров



сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 31 страниц)

– Куда все делись? – испуганно прошептала Эльмика.

Дома с наглухо задраенными дверями и ставнями, решётки с оберегами от нечисти, и ни души кругом. Как глубокой ночью, когда никто из благоразумных горожан даже по крайней необходимости не высовывает носа наружу.

Замок морфелонского князя и наместника Мглистого города, расположенный неподалёку, казалось, готовился к затяжной обороне. Перед высокими каменными стенами были возведены баррикады, подступы к вратам завалены камнями и мешками с песком. Едва путники приблизились, возле ног Сурка вонзилась стрела, пущенная не иначе как со стен замка.

– Эй, ты чего, дурила! – нагловато крикнул Сурок. – Своих не признаёшь?! Мы из Сарпедона!

Он сделал шаг, и ещё одна стрела просвистела в опасной близости от его уха. Охрана замка ясно дала понять, что гостей здесь не ждут.

– Ладно, не любите добрых гостей, не надо, – смирился Сурок. – Пойдём к форту южан, может быть, они сегодня более гостеприимные.

– Ты бывал здесь раньше? – спросил Марк.

– Один раз. Но Мглистый город я хорошо запомнил. Я вообще хорошо всё запоминаю, – неунывающе ответил сарпедонец. – Форт южан здесь неподалёку, за Площадью четырёх фонтанов.

Едкий запах пожарищ чувствовался всё сильнее. Появились первые следы ночных происшествий. Из окон некоторых домов поднимался дым. Иные дома выглядели прогоревшими насквозь, иные выделялись страшными проломами в крышах, словно их рвали когтями обезумевшие великаны. Деревянные заборы местами были провалены, кое-где валялись вырванные ставни и двери.

– Силы великие, да что же здесь произошло? – ужаснулась Эльмика.

– Скоро узнаем. Форт уже рядом, – прошептал Сурок, настороженно озираясь по сторонам.

Они вышли из узких переулков жилого квартала, оказавшись перед большой городской площадью… И поражённо замерли.

Ограда форта южан была обильно полита кровью. Под нею валом лежали трупы странных жёлтовато-синих существ, похоже, обитателей подземелий. Площадь была усеяна трупами: и людей, и нелюдей. Марк увидел здесь тела южан в красно-коричневых доспехах, морфелонцев в тёмно-зелёных плащах поверх кольчуг, и ещё каких-то воителей в фиолетовых одеждах. Бой был жуткий, беспощадный, истребительный. И неясно, кто победил и победил ли кто вообще, так как на всей площади не было ни души – никто не собирался убирать трупы или искать среди них выживших.

– Силы небесные, – произнёс Сурок и зашептал слова погребальной молитвы.

– Что это за твари? – широко раскрыв глаза, проговорил Ильмар, потрясённый до глубины души.

Эльмика сжала свою магическую трость обеими руками.

– В жизни не слышала о таких… Маркос, уйдём отсюда скорей!

– Куда? – от вида страшной картины Марк растерялся. – Аргос в руках мятежников. Там мы никому не нужны.

– Тогда найдём Мелфая! – решительно сказала юная магесса. – Заберём его – и прочь из этого города!

– Самая здравая мысль, которую я услышал за последнюю неделю! – поддержал её Сурок. – Ты сможешь определить, где он?

– Да! – Эльмика решительно глянула на амулет с белым кристаллом. – Он там, вон за теми домами… Совсем недалеко! Бежим!

– Погоди, постой!

Марк схватил её за руку. Обеспокоенный пустынными улицами, ошеломлённый страшной картиной, представившейся на площади, он вдруг почувствовал бремя своей ответственности за эту девушку.

– Это очень опасно, Эльмика. Там могут шнырять эти твари. Недаром же весь народ попрятался.

– Ты что, боишься? – с насмешкой бросила ему в лицо юная магесса. – Ну так оставайся здесь!

– Эльмика, послушай меня, – не отпуская её руку, настойчиво заговорил Марк. – Возвращайся с Ильмаром к Северным вратам. Там вы будете в безопасности. А мы с Сурком отыщем Мелфая и придём к вам…

– Нет! Отпусти меня! – выкрикнула Эльмика и рывком освободила свою руку. – Без Мелфая я никуда не пойду!

Держа в одной руке амулет, в другой – магическую трость, Эльмика помчалась к дымящим домам жилого квартала.

– Что это с ней? – пробормотал себе под нос Сурок.

– Мы ведь не оставим её, да? – неуверенно обратился сначала к Сурку, потом к Марку Ильмар.

Все трое побежали следом за Эльмикой. Она мчалась по узкой улочке мимо разрушенного частокола, мимо дымящегося остова одноэтажной жилой хибары, мимо проломленной и уже дочиста разграбленной мародёрами хлебной лавки.

– Слышите? Слышите? – остановившись на перекрёстке двух улочек, прошептала юная магесса.

Марк поглядел по сторонам.

– Эльмика, я ничего не…

– Сюда! – крикнула девушка, оборвав его на полуслове.

Она бросилась в распахнутые ворота большого двора, окружённого жилыми двух-трёхэтажными домами. Здесь, как и во всём Мглистом городе, было тихо. В одном из домов были выбиты двери, из другого выворочено окно. Но первое, что поразило Марка, перехватив его дух, так это огромная картина, изображённая на всю стену в два этажа. Впрочем, и картиной это было сложно назвать – какой-то художник пытался изобразить на стене дымку тумана, что обрела форму овала с неровными краями, и всё это было выдержано в таких светло-серебристых тонах, что Марку почудилось, будто он взглянул в огромное зеркало, расположенное на стене.

«Зеркало… Дымка тумана… Зеркало Мглы!» – мгновенно выстроилась в голове пугающая связь.

– Ну и где твой Мелфай? – развёл руками Сурок.

– Тут никого нет, – подтвердил очевидное Ильмар.

Эльмика растерянно глядела вокруг, переводя взгляд от одного окна к другому, словно в каком-то из них вот-вот должно было появится улыбающееся лицо её возлюбленного. Марк же пристально, неотрывно глядел на огромное настенное художество, и чувствовал, как эта мгла начинает постепенно поедать его разум челюстями кошмарной, отвратительной и, вместе с тем, такой простой и очевидной мысли – он по-прежнему всё та же тряпичная кукла в руках невидимого Кукловода! И он, этот злой гений, этот всесильный маньяк, завёл его именно туда, куда планировал с самого начала – в хорошо замаскированный капкан.

– Ничего… ничего не осталось… – прошептал Марк, обречённо обнажая меч, и даже не зная, что он хочет сказать своим друзьям, и стоит ли вообще говорить что либо.

– Там! Он там! – вскрикнула Эльмика, указывая в тёмный проём вывороченной двери жилого дома напротив.

– Ты уверена? Ну-ка, стой здесь, – проговорил в ответ Сурок, снимая из-за спины двуручную мельвийскую секиру, а затем сиганул в дом и тотчас растворился в темноте.

– Сурок! Что там?! – нетерпеливо крикнула Эльмика.

Марк не пытался его остановить. Всё обрушилось, всё потеряло для него смысл при виде серебристо-белых красок мглистого зеркала на стене. И сколько бы не твердил глас рассудка, пытаясь вывести Марка из тяжёлого ступора, что это, быть может, всего лишь совпадение, что легенда о Зеркале Мглы известна многим в Каллирое, и вероятность того, что он совершенно случайно наткнулся на это художество, вполне возможна, – в глубине души он знал: бороться бессмысленно. Саркс и Кукловод знают о нём всё. И уже открыто издеваются, уверенные, что загнанному в ловушку миротворцу ничего не изменить в отведённой ему роли.

«Путь воина гласит: «Пока в твоей руке меч, и ты способен сражаться – нет ничего предрешённого!» – подумал Марк, но в глубине своего сознания услышал издевательский смех: как же! Больше всего всемогущий Кукловод боится, конечно же, твоего простенького меча из оружейной Ордена вольных стрелков!

Тишина. И внезапно – грохот переворачиваемой мебели. Сурок появился спиной вперёд. Он пятился.

Марк вскинул меч, встав в боевую стойку. Он уже чувствовал вражеские взгляды, ругая себя за свой минутный ступор и своё отчаяние обречённого.

– Здесь только трупы! – крикнул Сурок, держа секиру над головой. – Эти твари… они смотрят на меня отовсюду!

Марк и сам уже ощутил на себе хищные взгляды из выбитых окон, из подвальных окошек и с крыш домов. Первым порывом было броситься наутёк, но секундой позже, когда в дверном проёме возникли очертания крупного монстра, Марк понял, что бегство никого не спасёт. Сурок лихо отскочил, одновременно обрушивая секиру на бросившегося к нему зверя – мускулистое жёлтовато-синее существо с необычайной ловкостью избежало удара, отпрыгнув в сторону.

– Ди-и-инами-и-ис пне-е-евма!

Магическая молния Эльмики ударила в угол дома, за которым таился другой монстр. Тот отпрянул, не слишком опасаясь боевой магии серой магессы. Хищные тени мелькнули на крышах.

– Эльмика, назад! Ильмар, будь позади меня! – крикнул Марк. Единственное, что придавало смысл его сопротивлению, так это присутствие рядом тех, кого он должен защищать.

– Берегись, – медленно отступая, шепнул Сурок, – в них есть что-то от солимов.

«Да. И кое-что похуже», – подумал Марк. В глазах монстров светилась голодная злоба. Тёмная энергия, порождённая вынашиваемой долгими годами человеческой ненависти к ним и страха перед ними, бурлила в их крови, наделяя их небывалой силой. С тремя-четырьмя такими тварями Марк и Сурок, возможно, и справились бы. Но их было здесь не менее дюжины и появлялись новые.

– Эй, вы меня ищите?

Марк обернулся на этот оклик и тотчас чуть не ослеп от вспыхнувшего золотистого сияния. Яркие лучи света ударили во все стороны. Существа скрипнули клыками и ринулись врассыпную, быстро исчезнув из вида.

Юноша, облачённый в чёрную мантию со звёздами и богатый тёмно-синий камзол, вышел из того самого дома, из которого минутой раньше в страхе пятился Сурок. На поясе юноши крепился прямой обоюдоострый меч в ножнах. «Логос!» – мгновенно узнал Марк по рукояти.

– Конечно же, меня. Кого ещё вам искать в этом опустевшем городе? – в голосе юноши звучала пренебрежительная надменность к происходящему, словно обратить в бегство толпу ужасных монстров было для него не сложнее, чем разогнать свору городских шавок.

«Ты хотел найти Мелфая, миротворец. Вот, Мелфай нашёл тебя сам. Тебя привели к нему. Как и было задумано».

Капкан захлопнулся. Теперь уже окончательно. Марк небрежно убрал меч, как самую бесполезную в его ситуации вещь.

***

(Амархтон. Западные врата)

Всю ночь стояли пожары над Тёмным городом. Камни, горящие стрелы, зажигательные корзины и бочонки летели на стены Башни Тёмного Круга, озаряя непроглядную амархтонскую ночь светящимися росчерками и снопами искр. Всю ночь, то затухая, то воспламеняясь вновь, горели башенные ворота и прилегающий к ним подъёмный мост. Горели, несмотря на стойкую к огню древесину, железные пластины и магическую защиту. Горючие смеси, создаваемые во дворах захваченных паласов, пожирали всё. В ворота били горящие колья из баллист, вонзаясь железными наконечниками, и пламя с них быстро перекидывалось на створки. Мост прогорел насквозь, и даже опусти его теперь, толку от него не будет. Ворота горели медленней, но тоже поддавались неугасимому пламени.

Маги тоже отвечали огнём. Огненные шары с шипением летели в сторону катапульт и баллист, били в соседние жилые дома, где засели лучники Дексиола, осыпали здания паласов. Там то и дело вспыхивали пожары. Горели кровли, ставни, оконные рамы, мебель, ковры, половицы. Порой стремительный и беспощадный магический огонь добирался до погребов. Несколько раз за эту ночь вспыхивали городские хранилища с мукой, овсом, сеном и тогда огонь бушевал в ночи на высоте трёхэтажного дома. Пожарные бригады сменялись одна за другой, не справляясь с огненной стихией. Жилые дома и вовсе никто не тушил. Горожане спасались бегством, предпочитая опасные ночные улицы губительному огню.

«Если огонь начнёт расползаться по крышам – от Амархтона останется пепелище», – подумала королева, но эта мысль её не испугала. Скорее она ощутила в ней надежду на желанное освобождение. Не будет Амархтона – не будет войны. Не будет этих мерзких туч. А если и будут, то никому не причинят вреда, потому что на этом месте останется один огромный могильник – проклятое место, избегаемое путниками. Власти равнодушия придёт конец.

«Ошибаешься, владычица. Жестоко ошибаешься. Двести тысяч человек рассеются по всему югу Каллирои. Двести тысяч заражённых болезнью равнодушия человек! Они построят новые города и селения. Зараза, сконцентрированная в одном месте, расползётся от долины Нереи до Гор южных ветров. А пройдёт десяток-другой лет, и найдётся тот, кто захочет отстроить Амархтон. И вновь под этими тучами соберутся тысячи и тысячи. Так что, бейся за этот город и не обманывайся иллюзиями, будто со смертью города умрёт и его болезнь. Это твой город, владычица. Город, который доверил тебе Священный Союз двух королевств и сам Всевышний. Здесь твоё поле брани, королева-воин, здесь тебе и лечь, если милость Всевышнего отступит от тебя».

Сильвира всю ночь не сводила глаз с Башни, освещаемой залпами огня, словно праздничным фейерверком. Ближе к утру наступило небольшое затишье. Твердыня Тёмного Круга сразу потемнела, почти сливаясь с непроглядной теменью, и лишь мерцающие огоньки в бойницах выделяли её в ночном сумраке.

«Они использовали два сокрушительных заклятия, – думала королева. – Два потока всеуничтожающей силы, вырванной из амархтонских туч. Первый из них – это презрение, с каким этот город относится к нам, освободителям… А второй… второй – наверное, безумие этого города, его перевёрнутое сознание, обрушенное на моих людей. Каким же будет их третий удар? Из какой сферы духа города тёмные почерпнут силу на этот раз? Равнодушие? Нет, равнодушие – это чары порабощения, а не уничтожения. Для боевого заклятия требуются более сильные чувства… Возможно, Мойрана могла бы разгадать эту загадку, будь она в сознании».

К королеве подбежал главный прознатчик конницы Эномая – белобрысый юноша Аргомах.

– Сиятельная королева, в Тёмном городе идут бои. Легионеры Тёмного Круга и младшие маги защищают дома наиболее знатных горожан. С кем они бьются – непонятно. Мои люди видели каких-то подземных существ… они собираются в стаи и атакуют городских стражников.

– Враги Тёмного Круга – наши друзья, так что ли? – зло усмехнулся Тибиус.

Аргомах удручённо покачал головой.

– Это жестокие твари. Они не щадят никого. Город охватывает волнение. Многие собираются с рассветом покинуть город через Восточные врата. Но большинство, конечно, заперлись в своих жилищах.

Королева не сочла эти вести важными. Что там какие-то стычки и волнения, когда здесь, у стен Тёмного Круга, решается судьба Каллирои!

– Ты узнал, что случилось с когортой Мегория?

– Нет, сиятельная королева, – опустил голову Аргомах. – Пробираться в Мглистый город очень опасно… Час назад там погибли двое моих людей.

– Юноша, у стен этой проклятой Башни я потеряла уже около тысячи своих людей! – жёстко сказала королева. – Отправь отряд, два отряда – делай, что хочешь, но к рассвету я буду ждать тебя с полным докладом о том, что происходит в Мглистом городе.

Юноша повиновался. Однако к рассвету Сильвира уже забыла о нём. И положение в Мглистом городе её не заботило.

Начинался последний, решающий бой. Сегодня решится, кому будет принадлежать Амархтон: станет он оплотом мира или вратами новых войн и бедствий.

Королева вышла во двор. Многие воины здесь спали вповалку, а их сменщики зорко следили за Башней, держа под рукой луки, мечи и копья. В контратаку маги, ясное дело, не пойдут, но выпустить новую свору бестий – вполне в их духе. Иные воины пили воду или кислое вино и жевали сухой хлеб, другие тихо молились. При виде владычицы воины поднимали лица, стараясь выразить отвагу и бодрость, но королева чувствовала, что едва она проходит мимо, как ей в спину смотрят всё больше грустные и усталые глаза.

Вчерашняя бойня, унёсшая сотни жизней, повергнувшая славных воинов в ужас и смятение, подорвала боевой дух войска. Ночь пожаров, отравившая лёгкие дымом и помутившая головы, окончательно всех измотала. Но хуже всего то, что каждый воин, не видя врага, с которым можно схватиться лицом к лицу, чувствовал себя ничего не значащей фигуркой, способной лишь умереть во славу своей королевы.

«Они пойдут в бой. Они будут биться, – заверяла себя Сильвира, сама пошатываясь от усталости. – Маги измучены вдвойне. Они не устоят. Мы сметём их, а тогда… тогда свобода! Свобода!»

Затрубил боевой королевский горн, призывающий к атаке. Паласы и близлежащие дома зашевелились, как потревоженный муравейник. Отовсюду потянулись передвижные щиты, фашины, навесы, лесенки, крючья и тросы. Атака начнётся со всех сторон, но главный удар будет нанесён, конечно же, в прогоревшие ворота – это ясно всем и незачем скрывать свои намерения.

– Основной удар возложен на Третью когорту Варрея, – докладывал Главк королеве, указывая обожжённой рукой на выстраивающиеся ряды копейщиков, облачённых в лёгкие доспехи. – Седьмая когорта пойдёт с моими рыцарями. Четвёртая и Восьмая ударят с тыла.

– А Вторая?

Главк сделал паузу.

– Второй когорты больше нет. Тертоний найден мёртвым. Те, кто выжил и остался в строю, расформированы по другим когортам.

– Да примет Всевышний в вечный покой своих верных слуг, – прошептала Сильвира. – Кто знает, как себя чувствует Мойрана?

– Зрящая ещё не приходила в сознание, моя королева, – сообщил старший лекарь.

– Что ж, медлить больше нельзя. Начинаем!

Стены Башни Тёмного Круга окутывала белая пелена. Утренняя ли это дымка, колдовское ли марево – неясно. Тишина. Маги затаились. Как всегда – перед сокрушительным ударом. Это ощущали все. Отныне каждый десятник понимал разницу между тактикой Хадамарта и Тёмного Круга. Падший Владыка всегда постепенно вводил в бой свои силы, хитрил, не давая понять, что у него есть в запасе. Поначалу он даже давал противнику немного побеждать, давал ощутить пьянящую близость победы, чтобы в решающий миг сломить вражескую самоуверенность неожиданным натиском.

Тёмный Круг же сразу дал понять, чем он располагает. Применив самые истребительные чары, маги как бы заявили, что нет в мире силы, способной заставить их сдаться. Они не пойдут на переговоры и не станут обмениваться пленниками. Они переступили черту, за которой нет прощения, нет места примирению…

…Белую тишину нарушил скрип выкатываемых из-за дымящихся домов осадных машин. Прикрываемые передвижными навесами, к окружённой рвом Башне двигались повозки с уложенными на них деревянными балками. Длина балок превышала ширину оборонного рва раза в полтора, так что у врага не должно быть сомнений, для чего они предназначены. Баллисты и катапульты молчали – после ночной перестрелки у южан не осталось ни одного целого метательного орудия.

Воины передовых когорт подступали молча, без песен и воинственных криков, лишь приглушённо перешёптываясь между собой. Двигались маленькими группками, и младшие военачальники пристально следили, чтобы воины не скучивались в толпу – магам только того и надо, чтобы обрушить сокрушительный удар. Многие воители тянулись медленно, неуверенно, словно каждый хотел оказаться подальше от первых рядов, спрятаться за щитом или за спиной собрата. Сотники и десятники то и дело пинали тех, кто намеренно отставал от соратников.

Королева чувствовала, какую щемящую тоску испытывают сейчас её воины. Вероломная засада, а затем две неудачные атаки, в которых никому так и не удалось сойтись с врагом лицом к лицу – свора волкоподобных тварей не в счёт – омрачили души бойцов. Сильвира подумала, что южане испокон веков падают духом так же легко, как и воодушевляются, и это та причина, по которой они часто выигрывают скоротечные сражения, но проигрывают затяжные войны.

Архиепископ Велир и храмовые служители шли позади, затягивая боевую песнь-молитву. Однако поддерживали их немногие. Гимн звучал печальным ропотом приговорённых узников.

«Они не выдержат третьего удара магии амархтонских туч, – поняла королева. – Заклятие убьёт и покалечит несколько десятков, но в бегство обратятся тысячи».

До последней минуты королева колебалась, стоит ли ей, вопреки наставлениям своих военачальников, лично возглавить атаку, но сейчас, видя и чувствуя моральное состояние бойцов, она надела конусный шлем, украшенный ярким вымпелом и взяла в руку своё именное знамя с изображением пятнистого барса.

– Сиятельная королева, прошу вас, – умоляюще прошептал архистратег Тибиус. – Рисковать вашей жизнью означает рисковать всей армией и судьбой всего королевства.

Королева лишь усмехнулась.

– Льстец. Как всегда преувеличиваешь значимость моей персоны. Убьют меня – войско поведёт Главк. Убьют его – ты продолжишь бой. Убьют тебя – знамя поднимут Варрей или Дексиол… Остаёшься в паласах, Тибиус. Девятая и Одиннадцатая когорты в твоём распоряжении. Это наш последний резерв, так что хорошо подумай, прежде чем вести их в бой. Главк, я возглавляю штурм! Поднимайте стяги, трубите!

Это приказание, бодрое и свежее, отозвалось таким же ободряющим исполнением. Настолько неожиданно раздались звуки горнов и громкие голоса воителей, что из Башни ударили легионеры-арбалетчики – преждевременно и, скорее всего, без команды.

– В бой, отважные друзья! В бой, собратья по войне! Сегодня мы очистим Амархтон от скверны! Сегодня мы будем пировать в Аргосе!

Королева вела рыцарский корпус и легковооружённую Седьмую когорту вовсе не туда, где, как она рассчитывала, ожидали её увидеть маги. Она устремилась к участку слева от ворот, где ров был особенно широк – самое неудобное место для штурма. Но столь грозен и уверен был её боевой клич, столь единодушно возвысили свои голоса её воины, настолько неожиданной и безумной была эта атака, что маги не удержались.

Они ударили тем, что готовили всю ночь. Готовили для одного-единственного удара, который одним махом остановит штурм и обратит дерзких южан в паническое бегство. Бурлящая кроваво-огненная сфера возникла над верхушкой Главной Башни, вспыхнула, ударила в темноту амархтонских туч и с рёвом низвергнулась вниз.

Королева не ошиблась в своих догадках. Целя в голову Седьмой когорты, где сосредоточились могучие рыцари во главе с королевой и Главком, маги ударили силой ненависти, как наиболее могущественной стихии человеческой души, способной всё уничтожить, всё испепелить…

Никто из простых воинов и взмолиться не успел, как рыцари Главка подняли над головами серебристые щиты. Горящая сфера ударилась о брусчатку, подняв высоченный столб пламени, зашипевшего и раскинувшего огненные щупальца, словно злобная кровожадная бестия. Упали замертво четверо-пятеро бойцов, оказавшихся ближе всех к месту удара, несколькие отползали, получив серьёзные раны. Но спустя секунду, когда пламя упало, всем стало ясно, что столь сильное заклятие не нанесло войску Сильвиры того ущерба, на который рассчитывал Тёмный Круг. Паника, на секунду охватившая бойцов Седьмой когорты, испарилась, едва знамя Сильвиры вновь всколыхнулось над войском и прозвучал могучий голос Главка:

– Не отставать! Вперёд! Вперёд!

«Вот вы и просчитались, тёмные, – проговорила в мыслях королевы. – Ненависть – не то чувство, которым силён этот город. Вы считали, что этот город меня ненавидит, но это не так. Презирает – да. Но в большинстве своём Амархтон равнодушен ко мне. Как и к вам, тёмные. Могли бы давно извлечь урок из ошибки своего Падшего владыки».

С верхушки Главной Башни раздался чей-то неистовый раздосадованный вопль, а затем его заглушили свист и шипение новых заклятий. Заговорили стрелки, и атакующих, и обороняющихся, наполняя воздух свистящей смертью.

Манёвр королевы, простой и смелый, вполне удался. Обратив всё внимание на Седьмую когорту, решив, что именно на этом участке хитрая Сильвира начинает основную атаку, маги потеряли интерес к повозкам, медленно тащившимся к воротам.

– Навались! Толкай! Держи! – слышались крики десятников.

Тут и сказалась хитрость морфелонских мастеров во главе со стариком Рафаром. Простые тележки за ночь превратились в осадные машины с перекидными брусьями на тросах. Под радостные возгласы южан первые брусья упали поперёк рва, зацепившись крюками за противоположный край – прямо под прогоревшими воротами. Подкатила ещё одна тележка, ещё – и спустя минуту через ров проходил плотный ряд из восьми толстых брусьев, а бегущие воины спешно кидали на него фашины. Из бойниц настенных галерей посыпались арбалетные болты. Несколько южан с хрипом попадали в ров, но мост был готов. Путь к заветным вратам проложен.

Но перед штурмующими стояло ещё одно препятствие – массивная решётка с толстыми железными прутьями. Подвесной мост за ночь прогорел насквозь, деревянные ворота тоже были в плачевном состоянии, но никакое пламя не могло совладать с заговорённой сталью воротной решётки. Справиться с ней можно было лишь при помощи тяжёлого крепостного тарана, и королева знала, что притаившиеся маги уже ждут, когда же, наконец, рыжеволосая мельвийка выкатит своё стенобитное орудие. А заодно – ломают голову, как эта предводительница южных варваров собирается применять громоздкий таран на таком шатком, таком ненадёжном мосту?

«Им, наверное, невдомёк, что никакого тарана у меня нет», – не без удовольствия подумала королева.

Укрываясь за щитами телохранителей, она махнула рукой. Горнист издал короткий сигнал, который тут же затерялся в общем шуме воинственных кличей, раненых стонов, ругательств, проклятий, свистов стрел и шипения магических молний. Но те, для кого предназначался этот сигнал, его услышали.

Под предводительством старика Рафара к воротам медленно приближалось огромное и весьма странное сооружение. Это была тяжёлая восьмиколёсная телега, захваченная в паласах. Такие использовались для перевозки длинных лесов, балок и прочих крупных строительных материалов. Запрягали её не менее чем шестью парами ломовых лошадей или волов. Сейчас её катили только люди – десятки людей, прикрываемых от стрел щитоносцами.

Арбалетчики Башни тут же принялись обстреливать новую цель. Кто-то бил горящими стрелами, проверяя конструкцию на огнеупорность. Маги молчали. Потратив слишком много сил впустую, они теперь силились сперва понять цели атакующих и лишь тогда искать способ обратить их атаку всуе.

– Дружно взяли! Навались! Толкай! Смелей! – бодро переговаривались бойцы.

Без особых потерь стеноломы выкатили крытую телегу на сооружённый мост и, не мешкая, дюжина самых ловких бойцов бросились крепить к воротной решётке тяжёлые цепи.

Маги, наконец-то, поняли их замысел! Что-то загрохотало, загремело внутри стены, и из круглого желоба над аркой ворот вылетел большой бронзовый шар. Порою, простые народные средства обороны работали получше боевой магии, и опытные маги ими отнюдь не брезговали.

– Берегись!

Бронзовое ядро с треском упало на телегу, сорвало покрытие и сломало один борт, после чего со всплеском ушло в воду. Легионеры из привратных башенок первыми увидели, что телега доверху загружена камнями, брусчаткой, кусками стен и накрепко перевязана цепями.

– Прекратить! – закричал кто-то из легионеров, догадавшись, что сейчас произойдёт, но наверху его не услышали.

Очередной бронзовый шар ударил чётко поперёк телеги, и на этот раз брусья моста не выдержали. Со страшным треском гружёная телега провалилась и рухнула в ров, унося за собой каждого, кто не успел отбежать назад. А также тех воинов Рафара, которые до последней секунды крепили цепи к башенной решётке.

Сильнейший рывок потряс само основание стены. Ушедшая под воду телега с душераздирающим скрежетом вырвала решётку из пазов и уволокла за собой в пенящиеся воды рва. Столь силён был рывок, что две привратные башенки накренились и осыпались. Угрожающе провисла арка и вся верхняя галерея стены.

– В атаку! В атаку! Воины юга, настал наш час! – вознеслись ликующие крики.

Подкатили новые тележки, новые брусья легли через ров, создавая новый мост уже к отрытому проходу во внутренний двор. Ошеломлённые легионеры вновь принялись стрелять, но их одинокие арбалетные болты уже ничего не решали. Поток атакующих хлынул в узкие врата.

В бой шла доблестная Третья когорта во главе с Варреем – самые опытные бойцы в штурмовом деле. Военачальник, против всех правил, установленных Сильвирой, бежал первым. Узкий проход между двумя крепостными стенами всегда таит смертельные ловушки, и вырвавшиеся вперёд смельчаки обычно умирают первыми.

Но в этот раз маги попались в собственную западню. Горящее масло стекало по стенам вперемешку с какими-то губительными зельями. Наверху, в арочной галерее слышались вопли и треск пламени: там что-то горело и лопалось. Скорее всего, от неожиданного сотрясения и осевшей арки там опрокинулись заготовленные для встречи атакующих котлы с горящим маслом и зельями. Огонь охватил всю арочную галерею, пожирая людей без разбору, будь-то легионеры, наёмные плотники или маги. Последние от дикой боли отпускали тщательно подготовленные заклятия и это приводило к ещё большим смертям и смятению.

Варрей по-молодецки перепрыгнул через лужу огня. Просвет впереди приближался. Военачальнику Третьей когорты выпала честь первым войти во внутренний двор Тёмного Круга.

– Спаситель, укрепи меня, – шептал он. – Если сердце моё крепче стали, то сделай таким же и щит мой. Если же нет, то я напрасно пошёл первым.

Едва он выбежал во внутренний двор, как тяжёлое заклятие шмякнуло в его прямоугольный щит. От страшного удара Варрея отбросило назад, но спиной он ударился в бегущих позади воинов, и его снова вынесло вперёд.

– Рассыпаться! Все в стороны, в стороны, ныряй куда видишь, прячься! – задыхаясь, прокричал Варрей и отбросил полуразъеденный заклятием щит.

Главное сейчас – спрятаться, укрыться от шквала молний, огненных, ледяных, кислотных, ртутных и прочих заклятий, летящих смертельным вихрем из бойниц, с балконов и парапетов Главной Башни. Спрятаться куда угодно – и переждать. Маги в панике, они бьют, не щадя сил, ещё минута-две – и они начнут падать в обморок.

Теряя убитых, оставляя во дворе орущих раненых, воины Третьей когорты врывались во внутренние галереи, которые, впрочем, не спасали от обстрела с Главной Башни, схватывались с легионерами. Маги били без разбору, убивая и своих, и чужих. Варрей поразился тому, сколько мёртвых легионеров было сложено под стенами – многие поседевшие, с изумлёнными лицами, убитые тем же кошмарным заклятием Безликого Безумия, что обрушилось вчера на южан.

Наконец во внутренний двор ворвались рыцари Главка, собирая на себя все магические удары. Следом шла королева, ведя за собой Седьмую когорту, бойцы которой подбирали и выносили за стены раненых. Воодушевление, в котором так нуждалось войско перед атакой, теперь переполняло с избытком каждого воителя.

– Победа! Победа! – разносились крики. – Пала власть тёмных извергов! Свобода, свобода Амархтону!

Маги постепенно замолкали. Силы их были на исходе. Над арочной галереей внешней стены по-прежнему бушевало пламя. Из него прыгали прямо в ров горящие легионеры, боевые маги рвали на себе пылающие мантии. Старших магов среди них не было. Все старшие укрылись в Главной Башне, которая выглядела по-прежнему грозной и неприступной, почти непострадавшей от ночного обстрела. Внешние же стены со всеми пристройками и внутренними помещениями быстро переходили в руки южан. Сопротивления почти никто не оказывал, легионеры сдавались, понимая, что битва проиграна. В конце-концов перестали лететь молнии из Главной Башни – архимаги больше не препятствовали врагам занимать новые позиции.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю