Текст книги "Королевская страсть"
Автор книги: Патриция Хортон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 31 страниц)
Роджер дождался возвращения Барбары с прогулки, пригласил ее в свой кабинет и сказал:
– Глупо не признавать своих поражений. Я понимаю, что мне не по силам тягаться с королем.
Сердце Барбары екнуло и взволнованно забилось. Сейчас он скажет, что собирается развестись с ней. Но Роджер продолжал, и она поняла, что рано радовалась.
– Я обдумал наше положение. После стольких усилий по реставрации монархии у меня нет желания на этом этапе потрясать ее основы. – Он помолчал, с отвращением взглянув на Барбару. – Надеюсь, ты поймешь меня, если дела не позволят мне присутствовать на наших приемах. Мне претит исполнять роль хозяина, пока вы с королем вертите хвостом друг перед другом, а все смеются надо мной.
Барбара решила все же задать интересующий ее вопрос.
– Может быть, Роджер, тебе лучше дать мне развод?
– Развод?! – Он взглянул на нее с раздраженным недоумением. – Ты с ума сошла? Я не позволю опозорить мое имя. Даже если бы это стало общепринятым делом, моя религия запрещает разводы.
Барбара удрученно вздохнула. Она и забыла, что Роджер католик. Их венчание проходило по обычному церковному обряду, поскольку довольно трудно было найти священника для тайного венчания. А в повседневной жизни вероисповедание не особенно-то проявлялось.
Однако она быстро воспрянула духом. Скоро король сам увидит необходимость ее свободы и, возможно, убедит Роджера согласиться на развод. А пока хорошо уже то, что они покончили с тайными свиданиями.
Она взглянула на мужа с искренней признательностью, радуясь его разумным решениям.
– Ты не пожалеешь об этом, дорогой. Я преумножу славу твоего имени.
Роджер презрительно скривился.
– Небольшая честь, знаешь ли, прослыть на всю Англию королевским рогоносцем! А сейчас лучше уйди, Барбара. – Он повернулся к ней спиной и вытащил пробку из графина с вином. Барбара приподняла тяжелые юбки и прошелестела мимо него к дверям кабинета, спеша сообщить Нэнси хорошие новости.
Остаток дня она сгорала от нетерпения: ей хотелось скорее рассказать о случившемся Карлу. В эту ночь она взбежала по каменным ступеням, обгоняя Проджерса, и ворвалась как вихрь в опочивальню Карла. Щеки Барбары алели, как маков цвет, она стремительно подошла к Карлу и воскликнула:
– Роджер все узнал!
Карл внимательно посмотрел на нее и привлек к себе.
– Это плохо. Сейчас нельзя допустить скандала, мое положение еще слишком неустойчиво.
Король видел рост своей популярности в народе, однако еще не осознавал, насколько она велика. Когда он был принцем, англичане любили его, хотя и ненавидели его отца. Сейчас былая любовь к нему возродилась в них благодаря его безграничному обаянию и доброте даже по отношению к простым людям. Англичане благодушно посмеивались и закрывали глаза на его беспутную частную жизнь. Но Карл принимал решение, не зная об этом. Выражение его лица стало серьезным и непреклонным, он крепче прижал к себе Барбару и сказал:
– Если Роджер устроит публичный скандал, я не брошу тебя, любовь моя. Мы переживем это вместе.
– Но он и не собирается поднимать шум. – Она перевела дыхание и продолжала: – Он согласен жить своей отдельной жизнью, предоставив мне жить своей. – Она подняла к Карлу сияющее лицо. – Мы можем теперь не таясь любить друг друга, когда нам захочется.
Их губы слились в пылком поцелуе, затем Карл усадил Барбару в кресло и заставил повторить слово в слово весь разговор с Роджером. На лице Карла отразилась жалость. Теперь, когда Роджер больше не представлял для него угрозы, король мог проявить наконец ту искреннюю симпатию, которую и раньше испытывал к этому человеку. Он отлично помнил, какие чувства обуревали его самого после измены Люси Вальтер, и понимал ярость и обиду мужчины, которому наставили рога.
Барбара растерянно умолкла, не закончив фразы, и, гневно сверкая глазами, взглянула на Карла.
– О, как же я не поняла раньше! Он посмеялся над нами! Он загнал нас в угол своим отказом бывать на приемах. Это означает, что мы по-прежнему не можем встречаться открыто…
Карл рассмеялся.
– Вздор! Мы будем постоянно вместе на этих вечерах, будем ездить за город в твоей карете… – Он глубоко вздохнул, точно решаясь на что-то. – Меня не беспокоит, что мои придворные узнают о нашей любви. Простой народ, конечно, еще помнит заветы Кромвеля, и я не стал бы пока слишком афишировать наш роман. – В глазах его загорелись веселые искорки. – Дорогая, как ты посмотришь на то, что я сам буду принимать твоих гостей?
– О, Карл! – Барбара вскочила с кресла, присела к нему на колени и нежно поцеловала его. Король Англии будет выступать в роли хозяина на ее приемах! Она и не мечтала об этом! Ее вечера станут самыми модными, и за ней закрепится слава первой дамы лондонского света.
* * *
Первый вечер в особняке Палмеров на Кинг-стрит, на котором король выступал в роли хозяина, прошел в атмосфере возбуждения: равнодушных не было, все взволнованно обсуждали частную жизнь его королевского величества. Барбара просто светилась от счастья и гордости. Вскоре всем стало ясно: для того чтобы добиться расположения короля, лучше всего завязать дружбу с Барбарой Палмер. И первая дама Лондона наслаждалась новой волной популярности.
В один из вечеров, во время ужина Барбара заметила, что Яков, герцог Йоркский, сильно опечален. Она чувствовала искреннюю привязанность к младшему брату короля. Они симпатизировали друг другу еще в Гааге, а после возвращения в Англию их взаимное расположение переросло в дружбу. Она беспокойно посматривала в его сторону. Он сидел за столом справа от нее и явно пренебрегал великолепным ужином, над которым весь день трудились ее повара. Аппетитнейшие золотистые куропатки, покоящиеся на виноградных листьях, удостоились лишь его мимолетного взгляда; лакей убрал его тарелку почти не тронутой. С лица Якова не сходило угрюмое выражение, и он довольно резко отвечал тем, кто пытался заговорить с ним.
Барбара заметила, что его тонкие унизанные перстнями пальцы не выпускают ножку бокала. Сегодня он явно оказывал предпочтение вину, поскольку бокал его почти постоянно был пуст. Лакеи получили от Барбары строгие распоряжения наполнять бокалы гостей, как только вино будет выпито. Понаблюдав за Яковом какое-то время, она решила, что, если вино может утешить его, то пусть лучше это будет в ее доме, а не в таверне. Подозвав слугу, она негромко сказала:
– Встань за креслом герцога Йоркского и позаботься о том, чтобы у него было вдоволь вина.
Ужин шел своим чередом, одни изысканные блюда сменялись другими. Барбара продолжала незаметно следить за Яковом, поддерживая оживленный разговор с другими гостями. Она была искренне привязана к нему и сочувствовала его печали. Мир вокруг казался ей сейчас таким безоблачным и радостным, и трудно было поверить, что кто-то может страдать.
После ужина она подала знак скрипачам, и они заиграли веселую мелодию. Как обычно, улыбаясь, Барбара обошла гостей и, зная их привычки и пристрастия, приглашала одних в танцевальный зал, а других за игорные столы.
Азартные игры стали очень популярными при дворе, и в доме Палмеров каждый вечер ставили несколько столов – играли в «красное-и-красное», в ломбер и в кости. Барбара и сама стала заядлым игроком, видимо, это было присуще ее натуре. Позже она с ужасом вспоминала, какие огромные суммы оставила за карточным столом, и однажды ночью пожаловалась Карлу:
– И зачем только я так увлекаюсь?
Он приподнял ее лицо и, с восхищением взглянув на его безупречные черты, сказал:
– Это же твоя стихия, любовь моя. Если бы ты не была прирожденным игроком, то разве решилась бы на столь безрассудную связь с Филипом Станопом или отдалась бы мне, зная, что это может кончиться скандалом?
Но нынешним вечером Барбара отказалась от игры; бросив на столики жадный взгляд, она вздохнула и направилась к Якову.
– Не хотите ли выпить со мной бокал вина и немного поболтать? – спросила она.
– Я сегодня плохой собеседник, Барбара.
– Давайте присядем. – Она провела его к двум изящным, богато украшенным позолотой креслам в дальнем углу гостиной. По ее знаку лакей принес серебряный поднос с графином кларета и двумя бокалами.
– Поставь его на столик, – приказала Барбара, – я сама угощу Его Высочество.
Протянув Якову полный бокал вина, она мягко сказала:
– Вы весь вечер ходите темнее тучи, и это сильно расстраивает меня. Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
Яков печально опустил глаза.
– У меня большие неприятности, и пока я не вижу выхода.
Барбара терпеливо ждала, она чувствовала, что Якову хочется довериться ей. Ему явно надо было поделиться с кем-то и облегчить душу.
Он неловко повернулся в ее сторону, пролив несколько капель вина.
– Мне кажется, вы из тех женщин, кто умеет хранить тайны.
Барбара кивнула.
– Вы можете доверять мне.
– Даже Карл не должен пока знать об этом, – предостерег Яков.
Барбара колебалась: ей трудно было утаить что-либо от Карла. Больше всего она любила их ночные беседы, когда они лежали, прижавшись друг к другу, и говорили обо всем, что придет в голову. Но сейчас, подстегиваемая любопытством и желанием помочь Якову, она сказала:
– Хорошо, я сохраню вашу тайну.
Яков внимательно взглянул на нее, оценивая искренность ее обещания, затем удовлетворенно кивнул.
– Я помолвлен с Анной Гайд, – отрывисто произнес он.
Барбара охнула и испуганно посмотрела по сторонам, нет ли поблизости чужих ушей. Гости увлеченно разговаривали и громко смеялись. Карл улыбался ей с другого конца зала. Барбара тоже постаралась улыбнуться и вновь повернулась к Якову. В ее темно-синих глазах появилось выражение недоверия и ужаса.
– Яков!
Он удрученно кивнул.
– Канцлер Гайд приказал ей вернуться в Англию. Он намерен выдать ее замуж за дворянина и подыскивает подходящую партию.
– Ты любишь ее? – Да, – просто сказал Яков, и невозможно было усомниться в его искренности.
Барбара вздохнула. Она вспоминала о своем путешествии в Гаагу с золотом для короля, о том, какие чудесные дни и вечера они проводили там. Анна с первого дня их знакомства относилась к Барбаре с искренней симпатией и пыталась сгладить холодность и бестактность своего отца. И Барбаре нравилась эта девушка. Никто, пожалуй, не назвал бы Анну хорошенькой, но ее некрасивое лицо было одухотворенным, в глазах светился ум, и Барбара чувствовала, что они могли бы стать хорошими подругами. Карл, Яков и отец Анны Эдвард Гайд отправились в Англию, а Анна, фрейлина принцессы Мэри, осталась в Голландии.
– Канцлер Гайд ничего не знает? – спросила Барбара.
– Никто не знает, – сказал Яков. – Но можно не сомневаться, что это известие не обрадует его.
– Но его дочь окажется так близко к трону Англии. – У Барбары перехватило дыхание. – Ведь если Карл умрет, вы унаследуете трон и она станет королевой.
– Гайду по сердцу лишь те хитроумные планы, которые рождаются в его мозгу. Но надо отдать ему должное, он безупречно честен и не будет строить из себя титулованного вельможу, даже если его дочь станет членом королевской фамилии.
– Его недоброжелатели никогда не поверят, что все это не его рук дело, – задумчиво сказала Барбара. Получив должность канцлера, Гайд уже успел нажить себе врагов, и Барбара тоже начала причислять себя к ним, видя, как он относится к ней. Однако его дочери она желала только счастья.
– Почему ты сделал это, не поговорив с Карлом?
– Едва ли я могу объяснить, почему все так случилось! – вдруг воскликнул Яков. – Я был безумно влюблен в Анну. Но она отвергла мои настойчивые ухаживания и не желала слышать ни о какой близости между нами до помолвки.
Помолвка законно связывала молодых людей, и обряд венчания в церкви был уже простой формальностью.
– Мы жили тайно как муж и жена.
– А Анна честолюбива? – с любопытством спросила Барбара.
– Нет, скорее добродетельна. Она любила меня, но хотела сохранить невинность до замужества.
Барбара вспыхнула, и Яков с покаянным видом накрыл ее руку своей. Он понял, что невольно обидел эту прекрасную женщину, в вопросах такта ему было далеко до брата. Барбара улыбнулась и похлопала его по руке. Она задумалась о мудрости Анны Болейн и несравненной Элизабет Вудвиль, которые сумели стать королевами Англии. Как донесла история, они говорили влюбленным королям: «Возможно, я недостойна стать вашей супругой, но чересчур хороша, чтобы быть просто любовницей».
– Анна умница, – сказала Барбара, – может быть, ей удастся исподволь заронить в голову отца мысль о вашей свадьбе, не упоминая о помолвке.
– Наше положение усугубляется тем, – удрученно произнесла Яков, – что Анна ждет ребенка.
Барбара озабоченно размышляла, как можно разрешить эту дилемму. Ясно, что в недалеком будущем ребенок заявит о своем существовании и тайна раскроется.
– Передай Анне, что я на вашей стороне, – твердо сказала Барбара. – Пока я мало что могу сделать, но, когда наступит время рассказать обо всем Карлу, я постараюсь использовать все свое влияние, чтобы склонить его на вашу сторону. Он может сильно разгневаться, но жестокости в нем не было никогда.
Яков бросил взгляд на брата. Они очень любили и понимали друг друга, и он не боялся монаршего гнева. Его печалило другое. Карл окажется в унизительном положении, узнав о той плачевной ситуации, в которую попал Яков.
Осушив свой бокал, Яков сказал:
– Я передам Анне, и она будет сердечно благодарна тебе за дружескую поддержку.
– Я отлично понимаю ее положение, – с легкой грустью сказала Барбара и опустила глаза. Пышные складки платья скрывали от взглядов легкие изменения в ее фигуре, а прошло уже три месяца… И никто, кроме Карла, не знал о ее беременности, которая уже начала округлять линии ее стройного тела.
Яков понимающе улыбнулся.
– У вас свои трудности.
– У меня огромное счастье, – тихо сказала Барбара; она поставила на столик бокал и сочувственно пожала его руку. – Я должна заняться другими гостями. Надеюсь, тебе стало немного легче. Ты убедишься, что я умею держать слово и помогу вам, когда это будет в моих силах.
Несколько недель спустя Анна Гайд приехала в Англию, и отец начал подыскивать ей жениха. Канцлер не заметил в ней каких-либо изменений, кроме, пожалуй, некоторой мрачноватой замкнутости, но его дочь никогда и не была хохотушкой.
Барбара приказала заложить карету и отправилась в особняк Гайда на Странде. Это была довольно смелая затея. Канцлер Гайд, советник короля, был вторым человеком в Англии, и он не одобрял связи Карла с Барбарой. Гайд слыл суровым, высоконравственным человеком и открыто презирал рыжеволосую распутницу, которая украла сердце короля. Он ни разу не появился в доме Барбары, сухо отклоняя все ее приглашения, хотя балы у Палмеров считались самыми модными в Лондоне. Барбара даже как-то пожаловалась Карлу. Но он рассмеялся и сказал: – Гайд живет своим умом. Оставь его в покое.
Король доверял Гайду, зная, что тот не способен на измену. Он любил своего давнего советника и никогда не забывал, что Гайд, будучи в самом расцвете сил, добровольно разделил с принцем тяготы изгнания.
Барбару злило такое положение дел, но она старалась сдерживаться. Гайд запретил своей жене иметь какие-либо отношения с Барбарой. По правилам хорошего тона, Барбаре следовало дождаться приглашения в дом Гайда, но ей не терпелось встретиться с Анной и предложить бедняжке свою дружбу.
И сейчас ей пришлось испытать несколько неприятных минут. Миссис Гайд встретила ее с непроницаемым лицом и выразила холодное удивление по поводу ее визита. Но Анна тепло улыбнулась ей, и через некоторое время миссис Гайд, извинившись, оставила девушек наедине. Как только она ушла, Барбара обняла Анну и спросила:
– Яков передал тебе мой дружеский привет?
– Да, спасибо, дорогая. Это очень поддержало меня.
Они уселись в кресла, и Барбара внимательно взглянула на располневшую фигуру Анны.
Анна рассмеялась.
– К счастью, я не страдаю отсутствием аппетита. И мои родители считают, что я просто разъелась. Они не видят ничего странного в моей полноте.
– Ты неплохо выглядишь, – искренне сказала Барбара. Пухленькое розовое лицо Анны казалось совершенно безмятежным, словно у нее не было никаких проблем.
– Порой я забываю о своем ужасном положении, и душа моя успокаивается, я погружаюсь в какое-то дремотное умиротворенное состояние, – сказала Анна и с вопросительной улыбкой взглянула на Барбару, которая рассмеялась и кивнула в ответ. Она порывисто склонилась к подруге.
– Анна, мне кажется, я зачала в ночь реставрации. Разве это не чудесно?
– Да, дорогая, это и вправду чудесно. – Анна вздохнула, вспомнив о своих проблемах. – Самое печальное, что принцесса Мэри собирается приехать в Англию, – сказала она. – Похоже, острый глаз моей госпожи разгадал, в каком положении я нахожусь.
– Тогда мы должны предупредить Карла, – твердо заявила Барбара. – Хочешь, я расскажу ему?
– Ты, право, очень добра! Но мне кажется, Яков сам должен сделать это. Они всегда были близки с Карлом, и вообще, глупо прятаться за женскую юбку.
– Анна, я уверена, Карл все поймет.
– Иногда люди с трудом входят в положение других, – вздохнула Анна. – Ты же знаешь, как свет ополчается против тех, кто забирается слишком высоко. Мой ребенок может претендовать на трон, и многие не смогут смириться с этим. – Она вдруг поникла. – Больше всего я боюсь гнева отца.
Барбара взяла ее за руку и сказала:
– Я уверена, что все будет в порядке.
– Яков решил, что мы должны вначале обвенчаться, а затем он обратится к королю с просьбой о публичной церемонии. Конечно, мы помолвлены, но будет гораздо надежнее, если мы еще и обвенчаемся.
– Вы уже обдумали, как все устроить?
– Да, Яков поговорит с одним священником, и мы тайно обвенчаемся здесь.
– Как? В этом доме, без ведома отца?
– Да, это опасно, я понимаю. Но мы перебрали все способы и решили, что этот самый лучший. Яков приведет священника около полуночи, когда все уснут.
Барбара нервно оглянулась на дверь. Вся эта история могла иметь ужасные последствия, и ей стало немного не по себе. Как прореагирует Карл, узнав о ее соучастии?
– Конечно, наше тайное венчание тоже не будет иметь законной силы. Особы королевской фамилии должны венчаться с согласия короля! – мрачно произнесла Анна. – Когда великая королева Елизавета была еще принцессой, Том Сеймур хотел жениться на ней без согласия парламента. За это его обезглавили…
Барбара моментально поняла, что тревожит Анну.
– Послушай, дорогая! Ваши дела, конечно, сложны, но зачем же думать о самом худшем варианте? Неужели ты думаешь, что Карл может приказать обезглавить кого-то, а уж тем более своего брата? Он был сам не свой, когда ему пришлось рассматривать дела протестантов, виновных в смерти его отца. И в результате он так и не смог… он отменил казни.
Анна робко улыбнулась.
– Да, верно, он очень добр, – согласилась она. – Но он будет прав, отправив нас обоих в Тауэр.
– Твой ребенок не будет рожден в Тауэре, – решительно возразила Барбара. – Если Карл любит меня, а так оно и есть… – она покраснела в смущении, – я уверена, что смогу повлиять на него и помочь вам.
Некрасивое лицо Анны осветилось благодарностью.
– Вдруг и мне когда-нибудь представится возможность отплатить тебе за доброту.
Тайное венчание состоялось в полночь 3 сентября 1660 года, и Анна Гайд стала женой наследного принца Англии Якова Стюарта.
Барбара встретила Анну днем позже на Королевской бирже, и они остановились, чтобы посекретничать. Там трудно было отыскать тихое местечко, всюду толпился народ. Анна склонилась к Барбаре и прошептала ей на ухо:
– Все произошло прошлой ночью. Яков отправился на встречу с королем, видимо, сейчас он уже говорит с ним.
Королевское время было расписано по минутам, и Якову трудно было добиться этого дневного свидания. Найдя Карла в его кабинете, Яков упал на колени и ошеломил его своим признанием.
Карл сказал раздраженно:
– Яков, не усугубляй ситуацию, ты и так уже наделал достаточно глупостей. Поднимайся и расскажи мне все толком.
Яков сел на ближайший стул и насколько мог связно изложил последовательность событий. Карл то и дело прерывал его, стараясь до конца уяснить обстоятельства дела.
– Что сделано, то сделано, – вздохнув, сказал Карл. – Теперь нам надо придумать, как лучше всего уладить твою проблему. Я понял, как все случилось. Поскольку девушка ждет ребенка, то у тебя просто не было выбора, братец.
Про себя он подумал, что Якову досталась жена значительно умнее его. Он любил Якова, но всегда знал, что тот глуповат.
– Мы можем отправиться за границу, если так будет лучше.
– Чудак! Ты наследник английского престола! Неужели ты уже забыл тяжкие годы нашего изгнания, наше стремление в Англию? Как можно так легко отказаться от всего? – И Карл задумчиво добавил: – А ребенок Анны тоже вправе претендовать на престол. Необходимо как можно скорее устроить публичную церемонию.
Яков в порыве признательности обнял брата.
– Карл, конечно, я не заслуживаю такого отношения и такого брата.
Король язвительно сказал: – Может, это я не заслуживаю такого брата, как ты. – Его мрачное лицо просветлело, и он по-дружески обнял Якова за плечи. – Но я твой брат, а Анна твоя жена, и теперь мы должны оповестить наших подданных о предстоящем событии. – Он прищурился. – Что, канцлер знает о вашей женитьбе?
Яков с виноватым видом отрицательно покачал головой.
– И я даже боюсь представить себе размеры его гнева.
– Гнева?! Его гнев должен испариться, – усмехнулся Карл. – Не может же он не признать своего внука, который будет одним из претендентов на трон Англии!
Карл вызвал двух ближайших друзей Гайда, маркиза Ормонда и графа Саутгемптона, и приказал им привезти канцлера в Уайтхолл.
Осанистый и довольно тучный Гайд, слегка запыхавшись, вошел в кабинет; его часто мучила подагра, а сейчас от спешки она разыгралась с новой силой. Услышав новость, он недоверчиво уставился на короля, а потом вдруг разразился страшными угрозами. Долгие годы он считал себя ментором Карла, стоял на страже его нравственности. Гайд гордился своим строгим моральным обликом, безупречной честностью и неподкупностью. И вот сейчас его собственная плоть и кровь изменила ему! Какое предательство!
– Продажная тварь! – взревел он.
– Едва ли продажная тварь, – сказал Карл, лениво усмехаясь, – сумела бы уговорить Якова жениться на ней.
– Все равно она нарушила закон, – заявил Гайд. – Ее надо поместить в Тауэр. Парламент утвердит указ, и ее обезглавят. Да-да, пусть она моя плоть и кровь, но именно я поставлю этот вопрос перед парламентом.
Карла встревожил гнев старика, он подошелк нему и обнял его за плечи.
– Надо сначала разобраться! Все не так уж страшно. Дело сделано, и мы должны постараться уладить все в лучшем виде.
Он подвел Гайда к креслу, и тот тяжело опустился в него.
– Какой позор! – простонал Гайд.
Карл старался как мог, но ему не удалось смягчить гнев старика. Не оставалось ни малейшего сомнения, что его не порадует и перспектива стать дедушкой наследника трона. Это известие могло сейчас только ухудшить ситуацию. В конце концов Карл отослал канцлера домой, сказав, что они обсудят все позже, когда тот успокоится.
Канцлер отправился прямо домой, в Вустер-Хаус, и запер дочь на замок в ее комнате.
Мать Анны, узнав обо всем, тайно позволяла Якову приходить по ночам к дочери.
Любовь Барбары к Карлу вспыхнула с новой силой. Ей даже не пришлось использовать свое влияние, она видела, с какой чуткостью и пониманием он отнесся к положению Якова и Анны. Как он мудр и уравновешен! – думала Барбара. Ей нравились его доброта и благожелательное отношение к людям. Весь двор возмущался и злорадствовал по поводу скандального романа, кроме Карла, который, кажется, был единственным, кто не держал на этих двоих злобы.
– Все словно с цепи сорвались, – говорил он Барбаре как-то вечером. – Как глупо! Разве может любовь быть преступлением? Никогда. – Он склонился над обнаженной Барбарой, которая лежала рядом с ним, и добавил: – Я нахожу, что любовь достойна всяческого покровительства и восхищения.
