Текст книги "Игра на выживание"

Автор книги: Патриция Хайсмит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

– Не думай больше об этом. – Он сжал в руке скомканное кашне.

– Я должен... не могу не думать... потому что я был уверен, что вот так же я убил и ее... что и тогда я вот так же вышел из себя и не понимал, что творю! Тео, я боялся, что в пылу ссоры вот так же ударил и ее... а когда пришел в себя, то она была уже мертва. Ведь именно так и получилось с Инфанте... я забил его до смерти.

– Если бы не Мигель, он остался бы жив, – рассеянно отозвался Теодор, сам не зная, зачем он это говорит, и размышляя лишь о том, когда же Рамон наконец сумеет в полной мере осознать значение главной улики – кашне.

Внезапно Теодор вспомнил о том, что лицо Лелии было обезображено до неузнаваемости. Он попытался, но так и не сумел представить себе, чтобы человек был способен на такое. Но, как теперь твердил Рамон, в минуту гнева от любого можно ожидать, что угодно.

– Алехандро! – окликнул Теодор, стараясь перекричать рев мотора, и сам шагнул к нему. – Это кашне... Вы знаете, кому оно принадлежит? Разве Инфанте вам не рассказывал?

Алехандро взглянул на кашне, затем перевел взгляд на Теодора и улыбнулся.

– Понятия не имею, – беззаботно ответил он.

– Я вам заплачу. Да и что вам терять-то? – затем, видя нерешительность Алехандро, Теодор понял, что скорее всего Алехандро сам этого не знает, или же, возможно, думает, как подороже продать ему эту информацию, или же ему просто хочется самому завладеть этим кашне для последующего шантажа. Теодор устало вздохнул.

Алехандро же пожал загорелыми плечами.

– Этот щенок... Инфанте все твердил, что это самая ценная из его вещей. Это все, что мне известно.

– И Мигель знает не больше вашего?

– А мне почем знать? – равнодушно отмахнулся Алехандро.

Теодор подумал о том, что полиция должна бцдет допросить Мигеля. Нет, Саусас. Допрашивать Мигеля должен только Саусас, или же из-за смерти Инфанте все они окажутся в крайне непростом положении. Мигелю с его лодкой теперь даже при всем желании не удастся отсидеться где-нибудь в тихом месте. Или, возможно, не сегодня-завтра он бросит лодку и растворится среди миллионов других мексиканцев? Да и станет ли мексиканская полиция бросать все силы на его розыски?

Как Теодор и предполагал, на подходе к берегу Алехандро начал требовать у него ещё денег.

– Вы свое уже получили, – твердо бросил Теодор, даже не глядя в его сторону, и Алехандро оставил свои беспочвенные притязания, заворчав себе что-топод нос о богатых жмотах.

Но он подвел лодку к самому берегу, а когда её нос уткнулся в песок, то сам первый соскочил на землю, чтобы помочь сойти пассажирам, словно на его борту находились чрезвычайно важные персоны.

– Поднимитесь на гору, там увидите шоссе, – сказал он, взмахом руки указывая на крутой склон каменистого холма. – И знаете что, сеньор, я не хочу, чтобы ко мне наведывались всякие там полицейские с вопросами, ясно?

– Ясно, – ответил Теодор.

– Или же я скажу им, что это сделал ваш приятель, – продолжал Алехандро, кивая на Рамона. – Понятно вам?

Глава 28

Солнце, похожее на ярко-оранжевый огненный шар, едва коснулось горизонта. А затем море начало быстро поглощать его. Теодор смотрел на закат из окна автобуса, подставляя лицо последним солнечным лучам, и пытался сообразить, как действовать дальше. Разумеется, первым делом позвонить Саусасу и предоставить ему возможность самому проинформировать полицию Акапулько о смерти Инфанте – иначе их самих задержали бы на неопределенное время. И стали бы разыскивать Алехандро и Мигеля, а Теодора такая перспектива совсем не радовала. Он чувствовал себя усталым и опустошенным, как и Рамон, который теперь сидел рядом с ним, опуршись руками о колени и опустив голову. На закатанном рукаве рубашке Рамона темнело темно-красное кровавое пятно, и похожее засохшее пятно Теодор обнаружил и на правом колене своих светло-серых брюк. Так что теперь он размышлял о том, стоит ли им попытаться этим же вечером улететь из города или, все-таки, отправляться на поиски отеля, где можно было бы переночевать.

Автобус съехал с извилистого шоссе Револкадеро, проложенного у подножия скалы, и начал преодолевать крутой подъем к Акапулько. На улицах города уже кое-где зажглись фонари, и когда автобус проезжал мимо какого-нибудь дома, то до слуха Теодора доносились зажигательные, энергичные ритмы ча-ча-ча, несущиеся изо всех открытых окон и дверей. Он решил сойти на площади и оттуда позвонить Саусасу. Затем, против своего обыкновения, Теодор отвернулся к окну и принялся разглядывать людей, прогуливавшихся по набережной.

Внезапно он схватил Рамона за руку.

– Идем! Мы выходим!

Рамон поднялся со своего места.

Автобус же тем временем как раз подъезжал к остановку. Они вышли.

– Туда! Возвращаемся обратно, – объявил Теодор. – Кажется, я видел Саусаса.

– Саусаса? Ты уверен?

Теодор совершенно не был ни в чем уверен. Возможно, он просто обознался. И тем не менее, ему показалось, что он видел именно Саусаса, который стоял под пальмой и беседовал с двумя мужчинами.

– Вон там! Видишь его?

Рамон не ответил, но замедлил шаг, не сводя глаз с Саусаса; Теодор не сомневался, что в этот момент Рамон скорее всего думает :"Да какая разница," или что-нибудь в этом роде, совершенно не беспокоясь по тому поводу, что его могут упечь в тюрьму на пятнадцать лет за убийство убицы.

Саусас тоже заприметил их издалека и радостно улыбнулся. Взгляды двоих мужчин в рубашках с короткими рукавами тем временем были прикованы к Теодору и Рамону, а также к кровавым пятнам на их одежде.

– Сеньоры! Какая удача! – воскликнул Саусас. – А я уж подумал, что вы уже вернулись в Мехико. – Он обернулся к своим прежним собеседникам и сказал: – Muchas gracias, сеньоры. Но сейчас мне необходимо срочно переговорить в этими господами. Так что же случилось?

Теодор поведал ему о встрече с Инфанте и о том, что произошло на лодке. Затем он вытащил из кармана пиджака свернутое кашне.

– Вот оно.

Саусас вскинул брови.

– Броская вещица. Итак, все сходится, – тихо пробормотал он.

– Что вы имеете в виду? – спросил Теодор.

– Вв знаете, чья это вещь? – спросил Саусас.

– Нет, понятия не имею, – признался Теодор. – А вы?

– Гм. Сеньор Шибельхут, Карлос Идальго до сих пор не вернулся домой, и именно поэтому я приехал сюда. Мне удалось выяснить, что он снял со своего банковского счета десять тысяч песо – практически все, что у него было. Вот я и сопоставил одно с другим. Полиция в настоящее время уже занимается его розыском.

– Ясно, – нервно проговорил Теодор. Он только что рассказал Саусасу, что Инфанте получил десять тысяч песо за кашне, которое и не думал никому отдавать. – Ключи Лелии... они тоже были на лодке, – продолжал Теодор. Как мне было сказано, когда Инфанте пришел туда, дверь оказалась открыта, а Лелия была уже мертва. Кому бы не принадлежало это кашне... он, вероятно, вышел за минуту до этого. Инфанте взял кашне, ключи и ещё кое-что по мелочи и закрыл дверь на ключ, когда уходил. Это он принес цветы... чтобы она его впустила.

– Ага... Значит, Инфанте поначалу решил, что это кашне должно принадлежать кому-то из вас.

– Да, – кивнул Теодор, глядя на сосредоточенно лицо Рамона.

– Сеньор Шибельхут, вы очень бледны, – сказал Саусас. – Давайте зайдем в какое-нибудь кафе на той стороне улицы и закажем себе что-нибудь выпить. – Он взял Теодора за руку.

Они расположились в одном из уличных баров, где заказали себе по двойному рому, а Теодор велел принести так же чайник чая и две чашки.

– Сеньор капитан, но все-таки как мы может быть уверены в том, кому принадлежит это кашне? – спросил Теодор. – Ведь все, что имеется в нашем распоряжении, так это всего лишь несколько разрозненных фактов...

Саусас выложил на стол голубую пачку сигарет, вынул одну из них и закурил.

– Сеньор, не далее как вчера во второй половине дня у меня была встреча с сеньорой Идальго. Я сообщил ей о снятых со счета десяти тысячах песо, о чем она до того не знала. Я также предположил, что они могут быть предназначены для выкупа кашне, попутно сообщив, где именно, скорее всего, находится кашне и его теперешний обладатель. И вы знаете, сеньоры, после этого она не выдержала и сломалась. Она призналась, что и сама последнее время замечала странности в поведении Карлоса. И лично мне кажется, теперь она уже почти не сомневается в его виновности. – Саусас с торжествующим видом взглянул на своих собеседников, словно ему только что удалось вытянуть из колоды козырную карту. – Когда же сегодня днем я вылеатл из Мехико, Карлоса дома не было. Но и его жены там тоже не оказалось! Я встречался с ней вчера в два часа дня, и с тех пор по телефону мне так никто ни разу и не ответил. Мы отправились к ним домой. Но там никого не было. – Саусас с ликующим видом развел руками.

Но Теодор все же не мог поверить в то, что все настолько просто.

– Изабель могла уехать навестить сестру. Ее сестра, Нина, живет в Койоакане...

– А вот и заказ! – Саусас нетерпеливо заерзал на стуле, наблюдая за тем, как официант расставляет на столе бокалы с ромом и стаканы с ледяной водой.

Рамон с гневным видом уставился на Саусаса. А затем перевел взгляд на Теодора.

– Он считает, что это был Карлось?

– Он ещё не уверен. Никто ещё ни в чем не уверен, – пробормотал Теодор, ощущая странную неловкость. Ему казалось, что в то время, как он наливал чая себе и Рамону, Саусас со снисходительной улыбкой наблюдает за ним.

– Не исключено, что Карлос тоже здесь. И он разыскивает Инфанте, сказал Саусас, отпив глоток чистого рома. – Кстати, я не удивлючь, если он решит наложить на себя руки. Ведь в Акапулько, знаете ли, так много скал, откуда можно броситься вниз. – Саусас повернулся к маленькому мальчику, подошедшему к их столику, чтобы продать им тощий номер местной ежедневной газеты, отрицательно покачал головой и положил монетку в ладонь малыша.

Теодор же размышлял о том, как в последнее время Карлос старательно избегал встречи с ним, и отказался зайти к нему несколько раз, когда Теодор сам приглашал его в гости. Теперь он уже точно припоминал, что это именно Изабель позвонила ему и изъявила желание пойти на похороны Лелии. Но разве мог Карлось обезобразить лицо Лелии?

– Что ж... я должен позвонить в Мехико и рассказать им про инфанте, объявил Саусас. – А вообще-то, я лучше позвоню в местную полицию, а уж они пусть сами оплачивают свои междугородние переговоры. – Он подмигнул и встел из-за стола. – С вашего позволения, сеньоры.

Теодор видел, как он направился к телефону-автомату, установленному на стене у стойки бара. Шел он вразвалочку, это была походка уверенного в себе человека. Теодор подумал о том, что все случившееся было для него лишь малозначительным эпизодом, частью привычной, каждодневной работы.

– Тео, неужели он на самом деле считает, что это был Карлос? – спросил Рамон.

Теодор вздрогнул.

– Не знаю. Но это был не Сальвадор, это точно. Сальвадор был всего лишь шантажистом. – Он взглянул в глаза Рамону, и увидел в них осмысленный взгляд. Рамон изменился в лице. Несмотря на его изможденный вид, с него все же исчезло прежнее озадаченое выражение; и Теодор понял, что Сальвадор Инфанте заметно поколебал убежденность Рамона в том, что убийцей был он. в этом смысле тщедушный Сальвадор свалил гору с плеч Рамона.

– Ясно, – наконец проговорил Рамон. – А я, значит, убил кого-то просто так, безо всякой причины. Типичная ситуация, не правда ли, Тео?

Теодор схватил его за руку.

– Ты никого не убивал. И выкинь эту мысль из своей головы.

– Да, – согласился Рамон, покорно кивая. – Я его не убил. Почти.

– И никаких почти. Его убил Мигель. А мальчишка был подонком, самым настоящим подонком. Возможно, полицию этот факт и не волнует, но только ты должен помнить об этом. Он сам не безгрешен, на нем уже висело убийство.

– Он был подонком, – повторил Рамон. – В самом деле. – Он взял со стола свой бокал с ромом и залпом осушил его.

Теодор выпустил руку Рамона и знаком показал официанту, чтобы им принесли ещё выпивки.

Саусас вернулся за стол и с улыбкой объявил:

– Нет, вы представляете? Оказывается, в полиции Акапулько уже известно, что Инфанте мертв! Они просто сидят, собирают новости от своих стукачей и даже задницы от стула не оторвут!... Может быть, остановитесь на ночь в моей гостинице? Ведь вы еще, наверное, не выбрали себе отель, а?... А то я запросто могу поселить вас в той гостинице, где остановился сам. Тамошний управляющий – отменный жулик, и там сейчас происходит больше разбирательство с участием полиции и нескольких страховых компаний. Так что для меня он готов на все. Выставит на улицу кого угодно, хоть самого президента, чтобы дать мне комнату! – Саусас усмехнулся и хлопнул Теодора по плечу.

– Ладно. Мы согласны. Спасибо за заботу, – сказал Теодор.

– Отель вполне приличный, окна выходят на залив. Так что потрясающий вид днем и ночью гарантирован. А после того, как вы устроетесь на новом месте и приведете себя в порядок, я приглашаю вас на ужин! Если не возражаете, я позвоню... – Он замолчал на полуслове, глядя в сторону тротуара.

К ним спешила Изабель Идальго.

Теодор и Рамон вскочили из-за стола.

– А я вас повсюду ищу! – сказала она, обводя всю их компанию взволнованным взглядом. – Иносенса сказала мне, что вы здесь, – пояснила она, обращаясь к Теодору.

– Присаживайся, Изабель! – предложил Теодор, придвигая ей свой стул.

Она села за стол и взглянула на Саусаса.

– Он здесь. Я приехала с ним ещё вчера... ведь, в конце концов, я его жена, – сказала она, горделиво взглянув на Теодора и Рамона. – Он сейчас в нашем номере, в отеле. И хочет сдаться. – Она опустила плечи, словно эти слова забрали у неё последние силы.

– Чтобы слаться? Так значит, это правда? – спросил Теодор, пораженный её словами, как если бы раньше в его душу не закрадывалось ни малейшего подозрения.

Изабель кивнула. Вид у неё был довольно жалки.

Теодор придвинул свободный стул и тяжело опустился на него.

– Сеньора, вы правильно сделали, что пришли. – Саусас успокаивающе коснулся её руки, но у него было время бросить торжествующий взгляд на Теодора. – В каком он отеле?

– Он просил меня рассказать вам все... как он изрезал её ножом, чтобы представить дело так, как будто это орудовал маньяк. Сначала он ударил её, а потом испугался, потому что ему показалось, что она мертва. Это все, что он рассказал мне, – тихо проговорил Изабель, тупо глядя в стол перед собой. – Он сказал, что взял нож из кухни... а потом, когда уходил, выбросил его где-то на улице. Он ещё тогда вспомнил про кашне, но побоялся возвращаться.

– Речь об этом кашне, сеньора? – спросил Саусас, протягивая руку Теодору.

Теодор вынул кашне из кармана пиджака и передал его Саусасу.

Изабель лишь мельком взглянула на него и кивнула.

– Да, это то самое кашне, которое я подарила ему на новый год. Я вспомнила... действительно вспомнила о нем, когда вы начали распрашивать меня, но не была уверена... О, Тео! – Ее рука скользнула по столу к его руке и остановилась.

Теодор погладил её по руке, и его сердце разрывалось от жалости. Он разглядывал тонкие линии голубых сосудов, просвечивавший сквозь тонкую кожу на тыльной староне её ладони. В следующий её рука выскользнула из-под его ладони и метнулась обратно, чтобы поправить растрепавшиеся волосы.

– Ведь это все, что вы хотели услышать, да? А теперь просто идите и арестуйте его, – сказала Изабель Саусасу. – Он хочет, чтобы вы пришли.

– Обязательно пойду, непременно, – отозвался Саусас. – Итак, в какой стороне находится ваш отель, и как он называется?

– Отель "Квинта-Антония"... небольшой такой, как выйдете отсюда, так сразу налево. Пройдете, может быть, улицы три... или пять. Но это недалеко, – дрогнувшим голосом проговорила Изабель. – Тео, ну как он мог такое натворить? Как мог обойтись так с тобой, с Рамоном, со всеми нами? Он сказал, что любил её, и все же сделал... это.

Теодор вспомнил, как обычно Карлось помогал Лелии надевать пальто, и то, как они с Рамоном как-то раз в шутку сказали, что она явно неравнодушна к Карлосу, на что Лелия ответила: "Никогда в жизни," или что-то ещё в этом роде. Тогда же в его присутствии Лелия заверила Рамона, что насчет Карлоса он может не волноваться. И в самом деле, волноваться было решительно не о чем – кроме того, что в конце концов Карлос все же убил её.

– Изабель, сегодня тебе лучше переночевать у нас, в нашем отеле, сказал Теодор. – Там ты, по крайней мере, сможешь отдохнуть.

Бледный и притихший Рамон встал из-за стола вместе с Саусасом.

– Вы тоже желаете пойти? – поинтересовался Саусас.

Рамон заколебался.

– Нет. Вряд ли. Боюсь, если он попадется мне на глаза, то я могу его просто убить.

Саусас улыбнулся Теодору.

– Тогда, может быть, сеньор, дождетесь меня здесь? Думаю, если он действительно настроен сотрудничать со следствием, то я вернусь уже минут через десять.

Теодор проводил Саусаса до выхода, не желая расставаться с ним вот так, не сказав больше ничего, хотя, с другой стороны, он понятия не имел, что ещё тут можно сказать, и кто должен это говорить: он сам или все-таки Саусас.

Остановившись на тротуаре, Саусас поднял руку, рассчитывая остановить проезжающее такси, которое, однако, как ни в чем не бывало проехало мимо.

– Должен вам сказать, сеньор Шибельхут, вы поступили очень смело, поверив в невиновность своего друга, сеньора Отеро. Некоторые посчитали, что со стороны полиции было очень глупо не ухватиться за человека, который сам признался в том, что это он зарезал женщину. Однако, нам было известно то, чего не знали вы. При вскрытии выяснилось, что смерть сеньориты Бельестерос наступила в результати сильного удара по голове. Мы полагаем, что она ударилась головой – очень сильно – о спинку своей кровати... А, вот и такси. Удары ножом последовали позже, и у нас на этот счет тоже были свои предположения. Что ж, они полность подтвердились! – Радостно улыбнувшись, он открыл дверцу машины. – До скорой встречи, сеньор! Adios!

На обратном пути к ресторану воображение Теодора нарисовало ужасную картиру – как Лелия падает навзничь на кровать, куда её бросил Карлос Идальго, который никак не мог смириться с отказом. Остановив официанта, он попросил принести ещё горячего чаю и поставить дополнительную чашку. Рамон и Изабель были увлечены разговаром: Рамон сидел, опершись о стол и чуть подавшись вперед, а Изабель, похоже, удалось взять себя в руки, и теперь вид у неё был не такой удрученный. Теодор тихо сел за стол.

Рамон взглянул на него и сказал:

– Если бы сейчас сюда вошел Карлос, то я, наверное, свернул бы ему шею, и никто не смог бы остановить меня, даже пули.

Однако, Теодор в этом не был уверен. У Рамона больше не было сил мстить, ибо он расстратил их почти без остатка, направив сначала против себя самого, а затем обрушив свой гнев на Сальвадора Инфанте. Теодору казалось, что в тот момент сам он куда больше, нежели Рамон, ненавидит Карлоса, однако прекрасно понимая, что и это чувство, как и большинство страстей, рано или поздно пройдет, он остался сидеть за столом, в то время, как Саусас отправился арестовывать Карлоса.

– Не думай об этом. Не выдумывай того, чего ты не делал. Не надо, Рамон.

Он взглянул на Изабель.

Ее бледные губы тронула странная, загадочная улыбка, словно в этот момент одолевавшие её чувства и эмоции отступили на второй план, и измученный рассудок наслаждался короткими мгновениями покоя.

– Это как игра, в которой никто не побеждает, не так ли, Тео? проговорил Рамон. – Никто ничего не выиграл: ни ты, ни я, ни Карлос, ни Сальвадор Инфанте... только Саусас. Только полиция.

Теодор ничего не ответил на это.

За столом воцарилось напряженное молчание. Они сидели затаив дыхание, словно боясь пошевелиться, а Изабель была похожа на каменную статую, на губах которой застыла таинственная улыбка.