Текст книги "Каменная Звезда"

Автор книги: П. Баккаларио

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

ПЕРВЫЙ СТАСИМ[1]1
  Стасим – часть греческой трагедии, когда в самый драматический момент хор начинает комментировать происходящее.


[Закрыть]

– Да, Владимир. Есть новости?

– Я попытался связаться с Харви.

– Удалось?

– Скажу в ближайшие дни. А у тебя как?

– Кажется, все спокойно. Никто не появлялся.

– А твоя племянница?

– Ничего не говорит. Думаю, они общаются… но не уверена.

– Уже почти весна.

– Наступает самый сложный момент.

– Скажи, что тебя пугает?

– Я не знаю, что делать. Не знаю, идет ли кто-то сюда… по следам Альфреда.

– Ты не хочешь называть… их?

– Нет, Кроме Якоба Малера.

– Забудь это имя.

– У меня есть две новости: хорошая и плохая.

– Начни с хорошей.

– Два дня назад вышла местная газета с криминальной хроникой. Нашли два трупа мужчин. Недалеко от Рима. Один из них – тот маленький римский вор. Джо Винил. Тот, что хотел украсть у моей племянницы Кольцо Огня.

– А второй?

– В статье сказано, что это мужчина среднего возраста, без документов. Его лицо опознать невозможно. Я подумала, что это Якоб Малер, но посоветовала Фернандо расследовать. Знаешь, под видом работы над романом…

– А что за плохая новость?

– Если Малер тоже умер… Кто их убил?

ПАНТЕРА

Длинный, поднимающийся вверх коридор. Два каблука-шпильки ритмично зацокали по зеркальному полу. Затем остановились. Черная рука с черным лаком на ногтях трижды постучала в позолоченную дверь. Подождала. Снова постучала. С электрическим щелчком в стене отворилась дверь.

За дверью была комната, покрытая красными коврами. Посреди комнаты стоял спиной к двери мужчина и рассматривал картинки, пробегающие по огромному золотистому монитору. На мужчине был бархатный пиджак темно-синего цвета и рубашка в стиле XVIII века с длинными манжетами, закрывающими руки. Он опирался на резную трость в форме виноградной лозы.

– Ну, рассказывай, Пантера, – приказал он, продолжая просматривать картинки.

Девушка вошла в комнату, и ее каблуки погрузились в леопардовую шкуру, которая покрывала пол. Она была очень высокая, похожа на балерину. На ней было черно-бордовое платье с воротником, отороченным белым мехом, и парик, отбрасывающий золотые отблески.

Она не проронила ни слова.

Мужчина продолжал смотреть на монитор. На картинках мелькал интерьер ночного клуба. Он назывался «Люцифер». Это был его клуб.

Владелец был стар, но никто не мог точно сказать, сколько ему лет. Кто-то говорил, что свой первый ночной клуб он открыл тогда, когда был основан Нью-Йорк. Кто-то утверждал, что он еще старше. Его звали Эгон Нос, или Доктор Нос, за его потрясающий нюх на наживу. И еще за его огромный крючковатый нос.

Правда, он ненавидел, когда говорили про его нос.

Мужчина шумно вздохнул и выключил монитор одним движением руки. Потом обернулся. У Пантеры в руке было тело голубя.

– А, хорошо. Вы его взяли, – устало заметил он.

Затем сделал несколько шагов, опираясь на палку. Глаза его блестели от волнения, но тело было сгорбленным, как будто нос был слишком тяжелым и перевешивал.

Пантера положила голубя на письменный стол в стиле барокко, который стоял в центре комнаты. Четыре массивные ноги в виде лап льва, с украшениями в виде купидонов и вьющихся растений. На поверхности были узоры: различные животные и корзины с цветами.

– Подвинь поднос, дорогая, – предложил Эгон Нос, касаясь своей палкой большой серебряной тарелки с бананами и красными яблоками. – Сегодня я не голоден.

Пантера все еще ничего не сказала.

– У него что-нибудь с собой было? – спросил старик, вороша перья голубя указательным пальцем правой руки с длинным загнутым ногтем алебастрового цвета.

Девушка вытащила бумажку из кармана платья и протянула своему шефу.

Эгон внимательно прочитал ее.

– Отлично, отлично, – кивая, сказал он. – Вот та новость, которой мы ждали. Да, да, конечно…

Записка исчезла в кармане его пиджака, а он оперся на палку всем своим весом.

– Теперь нужно, чтобы кто-нибудь из вас этим занялся…

Пантера подошла поближе. Она коснулась руки старика, потом погладила шею. Старик неожиданно засмеялся по-детски, и мягкая плоть его носа задрожала.

– Давай, Пантера. Позови еще девочек и… сходите в этот ужасный клуб «Монтаук».

Пантера отстранилась и, выпрямив спину, села за письменный стол.

Эгон Нос ударил своей палкой по полу, и хрустальные бокалы, стоящие на столе, зазвенели.

– Налей себе чего-нибудь выпить, – сказал старик. Рядом с бокалами стоял кувшин, наполненный до половины чем-то красным. – Мне нужно позвонить.

Девушка взглядом проследила за своим шефом, который сел в дамасское кресло. За его спиной были огромные золотистые экраны. Над ним висела большая лампа из хрустальных капелек, словно взятая из какого-нибудь дома в Венеции. Но ее света было недостаточно, чтобы осветить стены.

Эгон Нос глубоко вздохнул.

– Ты можешь идти, душа моя, – сказал он.

Его глаза были похожи на зеркала, лишенные зрачков.

Девушка послушно удалилась. Она выскользнула из-за стола и указала на тело голубя.

– Нет, оставь его тут. Может быть, попозже ко мне вернется аппетит.

Она вышла из офиса. Каблуки ее сапог застучали по зеркальному полу коридора. Позолоченная дверь закрылась за ней.

Оставшись один, Доктор Нос выдвинул тяжелые ящики стола. В третьем он нашел сотовый телефон. Положил его на стол. Порылся в карманах шотландских брюк.

Он вытащил из кармана брюк золотую зажигалку, чиркнул кремнем и осветил свой офис огнем.

– Ух, ух, ух, – повторял он, ожидая, пока включится телефон.

Потом бросил зажигалку на стол.

Он очень внимательно набрал номер, так как при любой другой комбинации телефон мог взорваться. 666. В трубке послышался шорох.

Эгон Нос прижал телефон к уху – он почти исчез в его ушной раковине.

И снова послышался шорох.

– Ух, ух, ух, – повторил мужчина, приподняв палку и потыкав ею в мягкое тело голубя. – Уж лучше старыми методами!

Шорох внезапно прервался.

Теперь был слышен гудок телефона.

Нос оперся на палку. Он вертел в руках листок бумаги. И вдруг…

– Геремит, – ответил голос на другом краю Земли.

Сухой, нереальный голос.

– Чуть повеселее, старина! – ответил Эгон. Его нос подрагивал. – Может, я звоню тебе в неудачный момент? Сколько там времени в твоих краях? Пусть Зевс испепелит меня, если я опять позвонил тебе среди ночи! Правда, я уже и не помню, какой он, день. Он до сих пор такой нелепо… светлый?

С того конца провода послышался неопределенный звук. И потом ответ:

– Нет.

– Как приятно тебя слышать. Мы уже давно не разговаривали, как старые друзья. Сколько? Месяцы? Годы? О, я сейчас перестану. Я знаю, что отнимаю время у тебя. Но что я могу сделать? И ты стареешь, и ты идешь в обратную сторону… В общем: у меня для тебя новость. Почему бы мне не позвонить насчет свежей новости… ух, ух, ух… – Палка Эгона Носа еще раз коснулась тела голубя. – Я бы назвал ее «новой» новостью. Наш человек зашевелился. Завтра в четыре. В клубе «Монтаук». Тебе это что-нибудь говорит? – Не дожидаясь ответа, повелитель нью-йоркских ночей испустил еще один глубокий вздох. – Ну да, ты не можешь знать, если не выезжаешь оттуда. «Монтаук» – это историческое место в Бруклине. Старый декадентский клуб, наполовину американский, наполовину итальянский.

– Пошли кого-нибудь, – приказал голос с другого конца света.

– Хм. Как приятно слышать, что ты еще жив. Я именно это и собирался сделать. Послать кого-нибудь. Но это может очень дорого стоить.

– Сколько угодно.

– Отлично. Мне это нравится. И раз уж мы разговариваем, хочу сообщить тебе еще одну новость. Я помню первое поручение, которое ты мне доверил. Оно касается того преступника из Рима и твоего друга-музыканта. Хочешь знать, чем все закончилось?

– Я знаю.

– Ух, ух, ух… – разочарованно вздохнул Эгон Нос. – Правда, новости расходятся быстро. Жаль твоего друга! Я так хотел устроить для него хорошую вечеринку в клубе, со скрипкой. В общем, дело сделано. Завтра могу позволить моим девушкам…

– Нет.

– Ясно. Я им скажу, что есть нельзя – надо смотреть.

С той стороны в телефоне почувствовалось какое-то колебание, перемена мысли. Это была всего лишь доля секунды, затем голос сказал:

– Если только они увидят волчки.

– Что, старина?

– Если там будут волчки… – повторил Дьявол Геремит так, словно каждое слово ему стоило большого труда, – твои девочки могут вмешаться.

Долгие двенадцать дней.

И долгие двенадцать зимних ночей.

Но внутри Якоба Малера время остановилось.

В лесу. Он растопил снег. Ел каштаны. Сырые грибы. Корни. Практически не двигался.

Его злейшими врагами были холод и сломанная рука. Победить их можно было только одним способом – не думать. Быть неподвижным, как статуя. Как статуи сада, откуда он бежал.

Это были охотницы.

Они приходили за ним.

Они вышли из машины Джо Винила, уже зная, что им нужно делать: убить.

У них был план, миссия, цель.

Но не хватало лишь одного: его лица.

Двенадцать дней и двенадцать ночей назад Якоб Малер лечился в частной клинике в маленьком городке рядом с Римом. Немного пациентов. Немного вопросов.

Он видел, как Джо Винил вошел во дворик вместе с охотницами. «Идиот Винил!» – подумал Малер, стараясь двигаться как можно быстрее. Он не понял, что его тоже пригласили на банкет…

Он снял бинты, которые закрывали его лицо, изуродованное взрывом, и намотал их на лицо своего соседа по палате. Когда каблучки охотниц уже били в лицо медсестрам клиники, его сосед по палате закричал, и Джо Винил понял, каким он был дураком.

В лесу, неподвижный, Малер ждал, игнорируя боль. Еще один день. Потом он начнет двигаться.

КЛУБ

Клуб «Монтаук» походил на странную смесь позолоченного стиля Венеции XVIII века и американского кантри. Белые столики были отделены друг от друга деревянными перегородками, на стенах висели зеркала и сияющие лампы. Официанты в смокингах легко скользили по мраморному полу.

Ровно в четыре Харви вошел.

Волнуясь, он попытался найти Гермеса, но не смог. Выбрал столик в углу, бросил на стул свою спортивную сумку Начал перелистывать меню.

Мужчина тронул его за плечо:

– Эй, парень.

Харви резко вскочил.

Он не узнал человека, стоявшего перед ним: плащ цвета сливок, свитер из шерсти с высоким воротником и, прежде всего, длинные белые волосы.

Мужчина улыбнулся.

– Гермес? – нерешительно прошептал Харви.

– Т-ш-ш-ш! – прошептал инженер, откинув волосы с глаз. – Парик. Правда, здорово?

Гермес втиснулся между столиком и жесткой спинкой дивана напротив Харви, протащив вместе с собой небольшой чемоданчик, Он сдул волосы со лба и протянул парню руку, как истинный бизнесмен.

– Я рад видеть тебя, Харви, Правда. Я почти и не надеялся. Видишь, как здорово помогли мои голуби?

Мальчик улыбнулся:

– Да, здорово. Как у настоящих шпионов.

– Нужно быть очень внимательными, – доверительно прошептал Гермес, оглядываясь.

Он вспотел в своем плаще и парике.

– Что скажешь об этом клубе? Правда, напоминает фильмы Хичкока?

– Хао, потрясающе! – согласился Харви, цитируя Шенга.

– Прежде всего… он в двух шагах от моего дома. Единственная улица с кодом в Нью-Йорке.

– В смысле?

– А1 V4 E1 N1 U1 Е1 145.

– Что это значит?

– Это значения букв в «Скарабее», игре со словами наподобие кроссворда. Представляешь? Человек, который ее изобрел, жил здесь, и табличка с названием улицы написана так, чтобы напоминать о нем.

– Честно?

– Честно.

Двое разразились смехом и заказали два фруктовых сока. Потом Гермес откинулся на диванчике и осмотрелся.

– Вау! – заключил он в результате осмотра.

– Что «вау»?

Не оборачивайся. За твоей спиной две такие девушки… Инфаркт можно заработать. Ох, как я люблю Америку!

– Ты хорошо выглядишь.

– А ты? Кажется, ты… увеличился. Что это за сумка?

– Я хожу с ней в спортзал. Я записался на курсы бокса.

– Бокса?

Харви откинул волосы со лба.

– Ну да. И моя преподавательница – девушка.

– Ничего себе! Приятно, наверное, боксировать с девчонкой…

Гермес улыбнулся официанту. Харви повернулся, чтобы посмотреть на девушек.

– Да, красивые, – признал он тут же.

– Даже голова кружится.

– Кстати, насчет кружения…

– Волчок. Объясни мне все, – попросил Гермес.

Харви показал ему каталог и карточку с адресом антиквара.

– Это не так далеко от моего дома, – заметил Гермес, вертя ее в пальцах.

– Тебе это не кажется странным?

– Очень странно. Когда я хочу что-то найти в этом городе, до этого всегда ехать не меньше трех часов.

– Да нет, я хочу сказать – что этот каталог попал ко мне.

– Не к тебе, а к твоему отцу.

– Антиквар обвел фотографию волчка.

– Верно. Почему?

– Мой отец точно не знает, но ему кажется, что этот объект уже был продан.

Гермес посмотрел на свет фотографию волчка.

– Радуга?

– Именно так.

– Переход. Окончание бури… – Гермес положил листок на стол и начал постукивать пальцами по краю стакана.

– Наверное, нам надо пойти навестить этого… Владимира Ашкенази.

– Ты разговаривал с остальными?

– Я послал всем троим зашифрованное послание по Интернету. Ответы такие: у них все хорошо, они передают тебе привет и очень рады, что появился еще один волчок. Все хотят увидеться.

– Я тоже. Может быть, нам как раз представился повод…

Гермес положил руки на свой чемоданчик.

– Ну да. Но надо быть осторожными.

– Что у тебя здесь?

Гермес резко поднял руки:

– Домашнее задание на каникулы. Все человеческие знания о Митре, халдеях, древних религиях, зеркалах и кометах.

– Есть новости о Кольце Огня?

– Честно говоря, мало. – Инженер оперся на локти и прошептал: – Кое-что я нашел. Например, слово «митра» означает «договор». Это договор между древним богом солнца и светом – секретный договор. Но ты помнишь, что было написано на зеркале?

– «Есть невидимые причины в видимом мире…» – по памяти процитировал Харви.

– Вот именно. Я подумал, что рано или поздно все тайное станет явным.

– Что-нибудь еще?

Могу понадоедать тебе протоколами мистерий Митры, которые проводились в Риме двадцать восьмого марта тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, поговорить об иранских магах и их отношении к свету, о богине Изиде… но на самом деле у меня не так много информации. Одни легенды.

– Например?

Гермес поставил чемоданчик на колени и вытащил оттуда множество записей.

– Я назвал Кольцо Огня зеркалом Прометея, думая, что именно с помощью зеркала титан украл у богов огонь. Но история Прометея непростая: он не только украл огонь у богов, он создал людей, смешав дождевую воду с землей. – Инженер отпил сока. – И я обнаружил, что еще один персонаж греческой мифологии связан с зеркалами. Это Гефест, бог-кузнец. Он тоже использовал огонь, чтобы сковать меч Геракла и доспехи Ахилла. На щите Ахилла, кстати, были изображены Плеяды и семь звезд Большой Медведицы. А греки верили, что от Большой Медведицы зависит конец света. Звезды, понимаешь?

– Профессор увлекался звездами, – вспомнил Харви.

– Точно! – Гермес переплел пальцы рук. – Все связано. Каким-то образом, которого я не понимаю. В общем, ты знаешь, что случилось, когда Прометей украл огонь у богов? Зевс пошел к Гефесту и изобрел вместе с ним самое ужасное наказание. Прометей был прикован к скале, и орел пожирал его печень. А для людей, созданных им… – Он показал Харви статую женщины, державшей в руках вазу. – Гефест создал Пандору. Первую женщину. – Он откинулся на спинку. – Ты бы мог придумать более изощренное наказание?

Выйдя из клуба «Монтаук», Харви и инженер вошли в метро и направились в Квинс, к антиквару.

– Чего я еще не понимаю… – признал Гермес, сделав несколько шагов, – это что и где нужно искать. Все такое смутное, все смешано, все такое непонятное… Легенды и реальность. Мифы и история.

– А что насчет книг профессора?

Гермес пожал плечами:

– Я обнаружил вот что: у древних персов была каста мудрецов-астрономов, их называли волхвами. Они поклонялись богу солнца, которого именовали Митра, Некоторые из их доктрин попали на Запад во времена войны греков и персов и стали основой египетской религии. Римляне завоевали и Грецию и Египет.

– И завладели всем этим.

– Да… они собрали огромный багаж секретных сведений. В том числе карту халдеев и их волчки. Кольцо Огня. Или все три вещи сразу.

– Все смешалось, – резюмировал Харви.

– Ты не представляешь насколько. Это должен изучать серьезный ученый, а не дилетант вроде меня.

– Но если такие дилетанты, как ты, достаточно сумасшедшие, чтобы продолжать…

Гермес остановился и посмотрел на мальчика:

– Я не могу понять, комплимент это или нет.

АНТИКВАР

На магазине антиквара не было вывески. Безымянная витрина, плохо освещенная, выходящая прямо на улицу. Надпись на витрине гласила: «Старинные вещи со всего света». Сквозь стекло были видны несколько пыльных предметов, покоившихся на трех разных подставках. Две небольшие статуи, украшения из коралла, пара настольных ламп, шкатулка, украшенная профилем ангела, и пара ваз в оранжевую и черную полоску Харви и Гермес толкнули металлическую входную дверь. Зазвенел колокольчик. Узкий проход среди нагромождения старинной мебели вел в открытое пространство, ярко освещенное неоновыми лампами, подвешенными к потолку.

Груды старинных вещей громоздились в каждом углу, и это делало помещение еще более таинственным и непонятным. К стенкам были прислонены стопки книг, картин, рамок, из шкафов высовывались обрывки цветной ткани, куски разбитых кукол, к потолку были прикреплены африканские маски, украшенные оплетением из веревок.

В другом конце комнаты стоял маленький письменный стол, покрытый бумагами. За ним была небольшая дверца, завешенная занавеской из позвякивающих желтых камешков.

– Есть кто-нибудь? – спросил Гермес. Он двигался почти на цыпочках, боясь что-нибудь уронить.

Длинная костлявая рука высунулась из-за желтых камешков и сжала занавеску в один пучок.

– Добрый день, – прозвучал громовой голос Владимира Ашкенази.

Антиквар, высокий и худой, высунулся из-за занавески, как паук, а затем выполз из своего укрытия и уселся за стол.

У него было узкое лицо и редкие волосы, очень светлые и почти незаметные. Его веки были цвета печеных яблок. Рот длинный и узкий, зубы маленькие и частые, почти стершиеся. Нос тонкий, правильной формы. Руки тонкие и такие бледные, что создавалось впечатление, будто он посыпает их тальком. Он был одет во все черное.

– Что я могу для вас сделать?

Харви внимательно осмотрел антиквара и предоставил Гермесу возможность говорить.

– Ах! Добрый день! – воскликнул инженер. – Мы пришли к вам после того, как посмотрели ваш каталог.

Он показал Владимиру папку, тот с любопытством посмотрел на нее и кивнул:

– Да, конечно.

– Вы оставили ее у моего отца, – уточнил Харви.

– Да, да, – согласился антиквар, не удостоив мальчика ни единым взглядом.

На носу антиквара блеснули очки с круглыми стеклами.

Я вчера немножко занимался маркетингом. И какая же вещь вас заинтересовала?

– Волчок, – выдохнул Гермес.

Очки Владимира отбросили блик. Первый раз он посмотрел на Харви.

– А-а-а, – протянул он.

– Вы его продали?

– Не продал. Но продать не могу.

Владимир положил папку вместе с другими на стол, повернулся к занавеске из камешков, как будто услышал какой-то шум, потом снова посмотрел на своих клиентов:

– Дело в том, что… Сделаем так… Разрешите…

Выйдя из-за стола, Владимир проскользнул между Гермесом и Харви, повернул табличку на входе с «открыто» на «закрыто» и запер дверь на ключ.

– За мной, пожалуйста, – сказал он, возвращаясь назад и приподнимая занавеску из камешков над дверью. – Осторожно голову! – предупредил антиквар, проходя в узкий и темный коридор. – Все никак не соберусь починить свет… вот тут, в центре… тут антресоли, осторожно…

Глухой звук «бум!» означал, что Гермес нашел антресоли. За его спиной Харви постарался сдержать смешок.

– Ударились? – спросил Владимир, правда не собираясь останавливаться.

– Ничего страшного! Не беспокойтесь, у меня крепкая голова.

– Мы пришли, – тут же сказал антиквар.

Теперь его лицо было освещено дневным светом. Они стояли в большой стеклянной комнате, напоминавшей парник. Двенадцать металлических стержней поддерживали прозрачный потолок, похожий на большой кусок полиэтилена, привязанный к задней стене магазина. Комната, полностью находившаяся под открытым небом, была освещена солнцем. В ней было тепло и пыльно, вокруг стояло много мебели, статуй, картин и других старинных предметов.

– Вот мое царство, – объяснил Владимир.

Его тело, двигаясь среди любимых предметов, казалось, стало более осязаемым.

Харви прижимал к себе спортивную сумку и смотрел вверх, на крыши домов, сгрудившихся вокруг стеклянного потолка.

– Сильно… – пробормотал он.

Антиквар пробурчал что-то непонятное, открыл старый шкаф и вытащил оттуда несколько свертков.

– То, что вы ищете, должно быть здесь, – пробормотал он, выкладывая свертки на рабочий стол, заваленный кусками рамок и отбитыми частями статуй, которые предстояло реставрировать.

– А у вас есть еще волчки? – спросил Гермес, с трепетом глядя, как пальцы антиквара разворачивают сверток.

Владимир покачал головой:

– Нет. Это было бы большое счастье, если учесть, сколько они стоят.

– А они много стоят? – уточнил инженер.

– Я бы сказал, да, – ответил мужчина, вытащив, наконец, деревянный волчок.

Он подержал его в руках, потом отдал Харви:

– Мне кажется, что это ты его заметил.

Харви положил на пол спортивную сумку. Он взял волчок и внимательно осмотрел его. Сердце его забилось быстрее. Он вертел волчок в пальцах, любуясь изображением радуги и металлическим кончиком. Без сомнения: это один из их волчков. Пятый.

– Гермес, понимая это, сделал вид, что ему все равно, и заметил:

– Не знаю, что в этой вещи такого ценного… По-моему, это просто старая игрушка.

– А! – воскликнул Владимир, подняв палец. – Вам удалось сделать две ошибки в одной фразе.

– Я занимаюсь…

– Это не старый волчок. Он древний. И это не игрушка. Это теургический инструмент.

– Теу… какой?

– Теургический. Это греческое слово, означающее, что эта вещь может совершать действия, осуществляющие связь с богами. Этот волчок, дорогой мой, использовался в сложнейших ритуалах, и использовался для того, чтобы связаться с богами и получить их ответ. Это волчок… оракулов.

– Ты понял? Это инструмент богов, – сказал Гермес Харви, который всегда скептически воспринимал волчки и их использование на деревянной карте.

– Оракулы были не просто таинственными, – пояснил Владимир Ашкенази.

Он поискал что-то на столе, потом взял старинную книгу и перелистал несколько страниц.

– Михаил Пселл, древний ученый из Византии, обладавший энциклопедическими знаниями, написал кое-что именно об этих волчках. Вот его трактат о халдейских оракулах.

– Халдейские оракулы? – подпрыгнул Гермес.

– Вы их знаете?

– Конечно! Кто же их не знает? – улыбнулся инженер.

Владимир усмехнулся и взял в руки старое кольцо с обрамленным рубином.

– Именно! – сказал он, поднимая кольцо. – Все женщины должны знать халдеев: это они придумали носить обручальные кольца на безымянном пальце руки. Они считали, что от этого пальца идет прямая энергетическая линия к сердцу.

Гермес приоткрыл рот.

Антиквар обошел вокруг стола и указал на часы, висящие на стене:

– Это они придумали систему счета, основанную на двенадцати. И час, состоящий из шестидесяти минут. Знаки зодиака и большую часть названий звезд.

– Это мы знали, – вмешался Гермес с некоторой гордостью. – Мы еще знаем и про волхвов.

– Это были мудрецы, но не халдеи, – возразил Владимир Ашкенази. – Это были стражи старинных традиций. Они знали… нечто, что должны были передать тем, кто придет после них. Сегодня, возможно, это уже потеряно. – Мужчина вздохнул. – Бедные волхвы! Из них помнят только тех троих, кто пришел в Вифлеем, следуя за звездой. Дети скоро и про них забудут, и про самый важный из трех даров, которые они принесли.

– Золото?

– Ладан?

Владимир Ашкенази покачал головой:

– Смирна, естественно.

– Я это и собирался сказать! – воскликнул Гермес.

– Я думаю, сегодня никто не знает, зачем нужна смирна, – продолжил антиквар.

Боясь опозориться, Харви и Гермес замолчали.

Глаза антиквара из-за очков казались огромными.

– Мы все потеряли, – продолжил он. – Значения, символы, традиции. И теряем богов.

– Может быть, просто появились новые? – парировал Харви. – Интернет, нефть, сотовые телефоны, телевидение…

– И какую мудрость нам дают эти новые боги? – Владимир покачал головой. Потом снова вернулся к теме, с которой начался разговор: – Это вообще не волчки. На самом деле они называются «вертишейки».

– Вертишейки?

Владимир начал читать вслух книгу византийского ученого:

– «Внутри каждого волчка находится золотой шар, который, в свою очередь, заключает в себе драгоценный камень. Когда волчок запущен, он воспроизводит голос мирового Быка и на его движение влияют небесные сферы».

– Золотой шар? Драгоценный камень?

– Голос мирового Быка? Небесные сферы?

Антиквар положил книгу на стол и посмотрел на волчок, который все еще был в руках Харви.

– Внутри дерева, которое символизирует космос, находится золотой шар, который символизирует Землю, а внутри драгоценный камень: ядро Земли.

– Значит, он действительно очень дорогой, – пробурчал Гермес обеспокоенно.

При этих словах Владимир Ашкенази вздрогнул.

– Я вообще не говорил, что у него есть цена. Что он вообще продается. Я вам могу объяснить, почему он ценный: он уникальный.

– В этом я не уверен, – возразил Гермес. – Насколько мне известно, есть еще четыре или пять.

– На сей раз я вам не верю. Такие вещи невозможно найти.

– А как вы нашли этот?

– У меня есть друзья.

– А почему вы его не продаете?

– Потому что он был забронирован несколько месяцев назад моим клиентом.

– И нет возможности…

– Нет.

– И вы не можете нам сказать…

Антиквар покачал головой:

– Извините. Все, что я могу сделать, – показать вам его.

Владимир Ашкенази забрал волчок из рук Харви и переложил его в сверток. Потом поднял взгляд.

Черный ворон прохаживался по прозрачной крыше. Его лапы ритмично постукивали по стеклу.

– Вы знаете, что великий Гомер учился у волхвов? – рассеянно сказал он. – И Пифагор, повелитель цифр?

Но Харви и Гермес не ответили: они сконцентрировались на деревянном волчке, который исчезал внутри свертка, Харви вздохнул. Гермес почесал голову забыв на несколько мгновений о своем светлом парике.

– Дело в том, что… – начал Харви.

Владимир Ашкенази вытянул над столом свою тонкую костлявую шею.

– Что?

– Мы… – Гермес не знал, как продолжить.

– Нам нужно знать, кто заказал этот волчок, – кратко сказал Харви. – Очень нужно.

– Я не могу вам этого сказать… сейчас, – ответил Владимир, покачав головой.

Это не показалось Харви отказом. В тоне голоса антиквара скрывалось нечто недосказанное. И его рассказ о халдеях, о волхвах и о древних богах казался своеобразным приглашением… Как будто он дал им информацию и сейчас, прежде чем продолжать, хотел получить взамен другую информацию.

– Мы уже видели такие волчки, как ваш, – решился наконец Харви.

– Где? – спросил Владимир Ашкенази, как будто уже знал ответ.

В трех метрах над ними ворон стучал лапами по стеклянному потолку. Потом раздался сильный удар во входную дверь, в другом помещении магазина.

Испуганный ворон взлетел.

– Наверное, нужно пойти открыть, – сказал Владимир.

Он успел сделать только два шага. Глухой удар веревки по стеклу, более громкий удар – от прыгнувшего тела. И часть потолка рассыпалась на тысячу осколков.

Темная фигура спрыгнула на пол в дожде из кусочков разбитого стекла. Владимир смотрел на это, застыв от удивления. Гермес упал на пол, стараясь защитить голову от осколков, падавших повсюду. Харви спрятался под стол.

Все произошло очень быстро. Вторая фигура присоединилась к первой, спустилась по веревке и легко приземлилась на пол в двух шагах от первой.

– Что случилось? Кто вы? Что вам нужно? – закричал Владимир.

Зашуршали крылья, и ворон тоже влетел в комнату. Он как сумасшедший кружил вокруг Владимира и Гермеса.

Удар во входную дверь повторился, на сей раз еще сильнее.

Из-под стола Харви увидел две пары ног в обтягивающих джинсах, приближавшихся к нему. Пол был покрыт осколками.

– Стойте! Кто вы? – закричал антиквар в двух шагах от Харви.

Двое не слушали. На каждом шагу их женские сапоги хрустели осколками.

У Харви бешено билось сердце. Он подождал, пока незнакомки приблизятся, потом резко вскочил на ноги, надеясь опрокинуть на них стол.

Двое отскочили назад. Среди беспорядка в комнате они обнаружили сверток с волчком и схватили его, не задумываясь.

Харви сжал кулаки. Он узнал их: это были две девушки из бара, блондинка и брюнетка, с точеными лицами и хищно сверкающими зубами.

Он попытался атаковать ближайшую из них, но его удар ушел в пустоту. В следующее мгновение он ощутил сильнейший захват за запястье – такой, что не смог больше двигаться.

Пантера развернула Харви, заломив ему руку за спину, потом поднесла губы к его уху, угрожающе зашипела и оттолкнула его.

Харви потерял равновесие и упал на осколки. Он услышал, как Владимир закричал:

– Стой, воровка!

Потом, подняв глаза, он увидел, как две девушки быстро поднялись по веревке и исчезли.

– Проклятие! – прокричал Харви, вставая. Он повредил ладонь. – Они забрали волчок!

Гермес посмотрел, нет ли опасности, встал на ноги и погрозил в пустоту кулаком:

– К их счастью, они сбежали, не то…

Владимир Ашкенази закашлялся, оглянувшись вокруг. Глаза его округлились от ужаса.

– Все хорошо? – спросил его Харви.

– Пара царапин.

– Нужно позвонить в полицию.

Мужчина осмотрел свертки и другие вещи, разбросанные по полу. Он все еще был в шоке.

Да… наверное… нужно так сделать… – Чувствовалось, что он не знал, что делать.

– Вы… ты… они?.. – спросил он у мальчика.

Гермес искал на полу светлый парик, который потерял.

– Это мы виноваты, – признался Харви. – За нами следили.

– В каком смысле за вами следили? – пробурчал Владимир.

Мальчик указал на потолок:

– Я должен был сразу понять, как только увидел ворона.

– При чем тут ворон?

– Ой! – вскрикнул Гермес.

Он натянул парик, но внутри были осколки стекла.

Харви пожал плечами:

– Я уже некоторое время чувствовал, что за мной… наблюдают. А эти двое были из бара, где мы с Гермесом встречались.

Инженер прохаживался по комнате большими шагами.

– У нас из-под носа увели этот волчок!

– Это были девушки из бара, – настаивал Харви.

Гермес помог антиквару поставить стол на ножки.

– Да. Первый раз девушки идут за мной… и видите, как это закончилось.

– Они шли за мной, – уточнил Харви.

Владимир не задавал вопросов. Он был разбит и растерян.

– Нужно предупредить других, – сказал Гермес.

– Но мы не уверены.

– Мы никогда и не были.

Харви со злостью сжал кулаки. Он все еще помнил шипение, которое издала девушка ему в ухо.

– Я даже не смог ее задеть!