Текст книги "Люди молчаливого подвига"

Автор книги: Овидий Горчаков

Соавторы: Александр Сгибнев,Михаил Колесников,Мария Колесникова,Александр Василевский,Антон Бринский,Иван Падерин,Иван Василевич,В. Курас,В. Золотухин,Михаил Кореневский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)

2.

Конец сентября 1941 года…

Порывы холодного ветра раскачивали верхушки деревьев, стряхивая на землю пожелтевшие листья. Небо все чаще затягивали тучи, обрушивая на землю нудный проливной дождь, которому, казалось, не будет конца. Почти каждый день группы бойцов уходили на задания: собирали сведения о противнике, устраивали диверсии на дорогах, рвали телефонную связь, распространяли в населенных пунктах составленные Бринским листовки с призывом к населению уходить в партизаны, не мириться с фашистской оккупацией.

Многие бойцы отряда Бринского были ранены в схватках с карателями, нуждались в медицинской помощи. Требовались боеприпасы, и самое главное – не было связи с Большой землей. А она так необходима! Нет, не за тем, чтобы просить командование о помощи. Со своими бедами они справятся и сами: найдутся добрые люди, которые вылечат раненых, укроют их на время. Боеприпасы, теплую одежду раздобудут у гитлеровцев. Главное – передать ценную разведывательную информацию о противнике, в которой так нуждаются там, в Центре.

В конце сентября А. П. Бринский встретился в селе Курейшево с уполномоченным ЦК КП Белоруссии по Витебской области, который сказал, что в ночь с 17 на 18 сентября севернее Орши выброшена десантная разведывательная группа под командованием Бати и что сейчас эта группа действует в Ковалевичском лесу.

Позже Антон Петрович узнает, что Батя – это инженер-полковник Григорий Матвеевич Линьков, родом из Оренбургской области, старый член партии, еще в годы гражданской войны участвовавший в боях против Колчака и атамана Дутова. Конечно же в группе Бати есть рация. Значит, можно будет связаться с командованием. В поисках Бати проходили день за днем. Но все безрезультатно. Десантники словно сквозь землю провалились.

Наконец в середине октября одна из групп партизан встретилась с разведчиками Бати.

Узнав об этом, Бринский несказанно обрадовался. Наконец-то они передадут в Центр накопившуюся у них информацию о противнике и, возможно, получат указания о дальнейшей работе.

20 октября Бринский со своими бойцами прибыл в Ковалевичский лес, в район селения Московская Гора, где размещался штаб Бати. Обменялись теплыми приветствиями. Присели.

– Ну, как дела, Антон Петрович? – спросил Батя.

– Неважно, Григорий Матвеевич, – ответил Бринский. – …Вспомнил вот жену, детей. Говорили мне, что их эшелон гитлеровцы разбомбили…

Батя ссутулился. Его голубые глаза под густыми, кустистыми бровями были грустны.

– Война проклятая все перевернула. Я тоже почти ничего толком не знаю о своих…

– И потом, мы надеялись, что у вас есть рация. Думали с вашей помощью связаться с Большой землей. А выходит, и вы без связи…

– Да, со связью плохи дела. Начальник связи погиб. – Батя вздохнул, потер тыльной стороной ладони широкий лоб. – Московское радио мы, конечно, слушаем, но этого мало.

– Надо что-то предпринимать!

– Надо, Антон Петрович, надо… Что-нибудь придумаем. – Батя слегка улыбнулся и пристально посмотрел в глаза Бринского.

…Турецкая группа влилась в состав отряда особого назначения, которым командовал Батя.

3.

25 октября возглавляемый Линьковым отряд прибыл в район хуторка Нешково – одного из самых глухих мест Белорусского государственного заповедника.

Лагерь разбили в нескольких километрах от хутора.

С первых же дней партизаны начали активную боевую деятельность: громили вражеские колонны из засад, взрывали мосты, рвали телеграфно-телефонную связь, собирали сведения о вражеских войсках.

Отряд с каждым днем разрастался. В лесу тут и там слышалась русская, украинская, белорусская, грузинская, узбекская, туркменская речь. Многонациональная семья советских партизан вела борьбу с оккупантами.

«Прекрасный у нас народ! – не раз думал Бринский о своих боевых друзьях. – Как самоотверженно борется за свободу Родины! Такой народ никакому врагу не сломить. Такой народ обязательно победит! Придет время, убежден, что придет, когда мы сокрушим вражеские полчища. И народы порабощенных стран Европы скажут нам братское «спасибо» за интернациональную помощь, за помощь в борьбе против фашистских палачей».

Гитлеровцы, не на шутку встревоженные деятельностью отряда Бати, бросили против него целый полк. Вокруг отряда стало стягиваться кольцо окружения. Батя, чтобы распылить силы карателей, разбил отряд на три группы и приказал каждой самостоятельно выходить из окружения.

Одну из групп возглавил Антон Петрович Бринский. Его партизанам удалось ночью, искусно лавируя в непроходимых болотах, выскользнуть из окружения почти без потерь.

В первых числах ноября группа Бринского развернула лагерь неподалеку от деревни Липовец. Вскоре сюда прибыл со своей группой и Батя. Они были предельно измотаны. Партизанам Бати пришлось нелегко. Группа выдержала жестокий бой с карателями у деревни Красавщина.

– Завтра надо направить людей через линию фронта, – устало проговорил Батя. – На связь с Центром пошлем трех опытных разведчиков. Вы, Антон Петрович, проводите их до Московской Горы, а сами отправитесь в Столбецкий лес, в прежние места.

– Слушаю вас, Григорий Матвеевич.

– Возглавите там отряд. Пополните его местными жителями. И будете действовать. Держите под контролем все деревни вокруг, дороги, мосты, создавайте на хуторах боевые группы, подполье. Следите за перебросками войск… Попытайтесь установить связь с Оршей… А я со своим отрядом займусь этим же здесь, в Липовце.

Антон Петрович понял замысел Бати: Григорий Матвеевич хочет всемерно расширить зону партизанской борьбы.

К тому времени отряды Бати действовали уже на границе Витебской и Минской областей, в Лепельском, Чашникском, Червенском, Бегомльском, Холопеничском и других районах. Весной 1942 года под командованием Бати было уже семь отрядов.

И Антону Петровичу еще не раз придется по заданию Бати переходить из одного лесного края в другой, чтобы собирать нужную информацию о противнике, чтобы в новых местах создавать партизанские базы.

А пока… Пока трое разведчиков с донесением о проделанной работе в тылу врага, с наградными листами на партизан, один из которых заполнен и на имя А. П. Бринского – он был представлен к ордену Ленина, – рано утром покинули липовецкий лагерь и двинулись по приказу Бати на восток, чтобы пробраться через линию фронта на Большую землю…

4.

Зима подходила к концу. Все чаще в лесах раздавались птичьи голоса. Партизаны, вылезая из душных, сырых землянок, щурились от яркого солнца и блаженно потягивались. Лица их заметно светлели, а в глазах появлялись озорные искорки. То тут, то там слышались смех, шутки.

За зиму отряды Бати заметно разрослись. Агитационная работа партизан, посланных им по деревням и хуторам, была не напрасной. В партизанские отряды шли новые люди.

Но чтобы стать настоящим партизаном, одного желания мало. Надо хорошо знать оружие, как отечественного производства, так и вражеское, метко стрелять, умело обращаться со взрывчаткой и делать многое другое. Поэтому в Ковалевичском лесу, где размещалась теперь база Бринского, Батя устроил своего рода учебный пункт, который партизаны называли военкоматом.

Здесь вновь прибывших бойцов обучали военному делу, умению драться с врагом в лесных условиях. И только после прохождения этого ускоренного «курса молодого бойца» из новичков формировались группы, отряды, которые и направлялись затем на боевые операции.

Проходили дни. По сводкам Совинформбюро, Бринский знал, что Красная Армия уже не только остановила гитлеровцев под Москвой, но и сама перешла в наступление, освободив от захватчиков многие города и села. Советские войска стояли у Великих Лук, у Ржева, Орла, Гжатска…

В конце марта в глухие места Нешковского заповедника была выброшена группа десантников, которая доставила отряду Бати взрывчатку, мины, автоматы. А главное – десантники помогли Бате установить радиомост с Центром.

Каково же было удивление Бринского, когда среди десантников он узнал Василия Щербину, с которым был знаком еще по Турецкому отряду. Тогда старший лейтенант Щербина был заброшен в тыл врага со спецзаданием и в Гурце присоединился к группе Бринского. После одного из боев он с частью бойцов ушел продолжать борьбу с врагом в Дераженские леса. Оказывается, позднее Щербина со своими партизанами влился в регулярные части Красной Армии, и вот теперь он опять вместе с Антоном Петровичем.

В тот же день Григорий Матвеевич отправил в Центр радиограмму, в которой поблагодарил командование за «гостинцы», доложил о проделанной работе и сообщил о своих дальнейших планах. В ответной радиограмме Центр просил усилить удары по железным дорогам, по которым гитлеровцы снабжают войска, осаждающие Ленинград.

Через два дня отряд под командованием Василия Щербины выступил в район Вилейки, где как раз и проходила крупная железнодорожная магистраль, по которой беспрерывным потоком шли вражеские эшелоны в сторону Ленинграда.

– Ну, Антон Петрович, – подошел к Бринскому Батя, – а вам надо опять возвращаться в Ковалевичский лес и ковать там новые партизанские кадры… Как, говорите, называют вашу базу? Военкоматом?

– Да, партизанским военкоматом.

– Хорошее название. Так ведь оно и есть на самом деле. Сколько уже боевых групп и отрядов подготовили вы в своем военкомате для борьбы с врагом! А сколько еще подготовите! Теперь дела пойдут намного легче. Есть связь с Центром…

– Конечно, теперь будет полегче. Но знаете, Григорий Матвеевич, как-то надоело мне все время торчать в военкомате. Хочется самому пойти на задание. Собственными руками сковырнуть какой-нибудь мост, пустить под откос эшелон. Тем более, у нас теперь вдоволь взрывчатки, мин…

– Да вы что? Вы же и так находитесь на самом ответственном участке работы! И потом, разве вы не участвуете почти во всех операциях? Ведь диверсии устраивают люди, подготовленные вами. Значит, в каждом взорванном мосту, пущенном под откос эшелоне есть доля и вашего труда…

– Ну, это – косвенное участие.

– Ничего себе, косвенное! – Батя улыбнулся и сказал: – Ладно! Раз уж руки чешутся, отправлю вас с отрядом на железную дорогу Борисов – Орша и автостраду Москва – Минск, поработаете там.

– Вот это дело, – сразу приободрился Бринский. – Когда выступать?

– Где-нибудь в середине апреля. А пока подготовьте мне еще один отряд для железнодорожной магистрали Полоцк – Витебск.

Однако поработать под Борисовом и Оршей Бринскому не удалось. Не успела возглавляемая им группа как следует обосноваться в новом районе, как от Бати поступил приказ вернуться на базу.

Батин отряд был теперь хорошо вооружен и оснащен и мог уже наносить по врагу более ощутимые удары. Поэтому с согласия Центра Батя решил увести свой отряд в Западную Белоруссию к важнейшим железнодорожным узлам: Молодечненскому, Минскому, Барановичскому, Брестскому, Лунинецкому и Калинковичскому. Здесь же, в Березинских лесах, получили задание действовать местные отряды.

Переход предстоял нелегкий. Партизанам надо было совершить 600-километровый рейд через болота и глухую лесную чащобу, через районы, забитые гитлеровцами, и в целях безопасности отряд должен был двигаться только ночью. И не просто двигаться. По пути надо было еще вести и боевую работу. Полтора месяца длился этот героический переход. Закончился он лишь в начале июля. Во время рейда был взорван не один десяток вражеских эшелонов, уничтожено несколько мостов.

После перехода Батя со штабом расположился у Червоного озера, в урочище Булевого болота, а Бринский – возле Белого озера. И снова потекли боевые будни.

5.

Лето было в разгаре. Целыми днями немилосердно пекло солнце, и партизаны изнывали от жары. Даже в тени никакой прохлады. Единственное утешение – это чистая, студеная вода Белого озера. А ночью партизан донимали комары. Их было здесь несметное количество. Казалось, слетелись они сюда со всего света.

Но как бы там ни было, в каких бы условиях партизаны ни находились, их боевая деятельность ни на минуту не ослабевала.

Прибыв на новое место, Антон Петрович уже на следующий день разбил отряд на небольшие группы и отправил их на задания. В ту же ночь на северо-западе Полесья загрохотали партизанские взрывы, превращая в груду обломков мосты, склады с боеприпасами, эшелоны с живой силой и техникой врага, спешившие на Восток.

В конце июля разведчики Бринского столкнулись с людьми из отряда С. П. Каплуна, кадрового военного, работника штаба одного из соединений Красной Армии.

Попав в окружение, Степан Павлович тяжело заболел, а выздоровев, ушел к партизанам. Стал командиром отряда. Партизанам Каплуна было нелегко. У них не хватало оружия, отсутствовала связь с другими партизанскими группами, с Большой землей. И конечно, встреча с отрядом Бринского была как нельзя кстати. Степан Павлович с радостью принял приглашение Бринского влиться в его отряд.

…Одно из эффективнейших средств, применявшихся партизанами в борьбе против гитлеровцев, – взрывчатка. Учитывая это, Центр делал все возможное, чтобы отряды Бати были обеспечены «мылом», как в шутку партизаны называли тол.

Когда в конце июля самолет, посланный Центром, сбросил в районе Булевого болота очередную порцию «гостинцев», Батя вызвал к себе Бринского.

– Антон Петрович, хочу направить вас к Выгоновскому озеру. Тола у нас теперь много. Вот и поработайте в тех местах.

– Поработать на линиях и узлах Брест, Барановичи – Лунинец не мешало бы. Но стоит ли всему отряду идти туда? Ведь отряд мой сейчас сильно разросся. Особенно за счет группы Каплуна…

– Нет, весь отряд посылать мы не будем. Отряд ваш разделим и по частям направим в разные места. Вы возьмете с собой самую большую группу. Заместителем у вас будет Каплун. Дадим вам около ста килограммов тола. Думаю, на первое время хватит. Израсходуете – дадим еще. Значит, договорились?

– Договорились, Григорий Матвеевич.

– Тогда идите, готовьтесь. Дней через пять выступите.

В первых числах августа отряд Бринского прибыл на Выгоновское озеро.

Разбив лагерь в урочище Заболотье, партизаны сразу же приступили к боевой работе. Уже на следующий день неподалеку от станции Буда под откос был пущен эшелон с танками, а вскоре загрохотали взрывы на железных дорогах Лида – Барановичи, Брест – Барановичи, Белосток – Барановичи, Брест – Лунинец…

Ни днем, ни ночью партизаны не давали оккупантам покоя. Чиновники жандармерии, коменданты полиции в каждом рапорте жаловались, что в тылу стало страшнее, чем на фронте, что всюду их подстерегают партизанские пули.

Какие только меры не принимали гитлеровцы, чтобы покончить с народными мстителями! На прочесывание лесов и болот, где укрылись партизаны, бросались регулярные части. Самолеты бомбили лесные массивы, сбрасывали зажигательные бомбы, чтобы выкурить народных мстителей из лесных трущоб. Под видом бежавших военнопленных к партизанам засылались шпионы и провокаторы.

Один из агентов гестапо пробрался в те дни и в отряд Бринского с заданием уничтожить руководство отряда и организовать захват радиста и радиостанции.

По его сигналу дождливым октябрьским утром полуторатысячная колонна гитлеровцев подобралась к партизанской базе Бринского. Подошла и увидела… потухшие костры, поваленные шалаши…

За несколько дней до облавы шпион был разоблачен. На допросе он рассказал Антону Петровичу о готовящемся на отряд нападении, и партизаны успели вовремя покинуть свою базу.

6.

Стоял ноябрь. Бринский получил приказ Бати срочно явиться к нему на Червоное озеро.

«Что это значит? – подумал Антон Петрович. – Что затевает Батя? Позавчера Ивана Черного вызвал, сегодня меня…»

Черный прибыл из Москвы совсем недавно. Он кадровый военный, коммунист, закончил военное училище. Затем поступил в Военную академию имени Фрунзе, но окончить ее не успел – началась война. Ушел на фронт. Несмотря на молодость – ему не было и двадцати шести лет, – Черный командовал на фронте батальоном. В августе Иван Николаевич со спецзаданием был направлен к Бате.

А когда Батю в начале 1943 года отзовут в Москву, вместо него командование назначит Ивана Черного.

– Давненько не виделись с вами, Антон Петрович. Как дела? Как здоровье? – протягивая руку, проговорил Батя.

– Спасибо, Григорий Матвеевич, на здоровье пока не жалуюсь.

– Вот и хорошо… Пойдемте в землянку.

Батя снял намокшую от дождя кожанку и шапку, повесил их возле двери и сел за стол, приглашая Бринского жестом руки сесть рядом.

Когда Бринский сел, Батя склонился над картой, что была разостлана на столе, и, не поднимая головы, проговорил:

– Хочу вас, Антон Петрович, направить на Украину.

– На Украину? – удивился Бринский.

– Да, на Украину… Знаю, Антон Петрович, вы многое тут сделали. И народ еще не раз скажет «спасибо» за это. Но сейчас ваше место на Украине. Там ваш опыт очень пригодится… Смотрите объекты, – и Батя стал водить пальцем по карте. – Сарны, Ковель, Коростень…

– Все это, конечно, так, Григорий Матвеевич. Но жалко расставаться с Белоруссией. Ведь я провоевал здесь больше года, сдружился с бойцами, народ здешний хорошо узнал…

– Ничего, своих земляков, думаю, вы не хуже знаете… Возьмете из своего отряда человек сто. Они вам и будут на первых порах опорой… Пройдет какое-то время, и слава о боевых делах новых партизанских отрядов, которые вы там организуете, докатится и сюда, до Полесья. Я уверен в этом. Так ведь?

– Не знаю, Григорий Матвеевич, не знаю. Думаю, вы преувеличиваете мои возможности… Каплун со мной пойдет?

– Нет, Каплун с вами не пойдет. У него будет другое задание. Ему мы дадим отряд, с которым он отправится под Бобруйск…

Долго еще сидели в тот вечер Батя и Бринский. Им было о чем поговорить. Линьков напутствовал Антона Петровича, давал ему советы.

До сих пор Антон Петрович воевал под руководством Бати, у которого был богатый опыт бойца и организатора. А теперь Бринский будет вдали от него. Нелегкое это дело! Хватит ли сил? Справится ли он с поставленной задачей?..

7.

Холодная осенняя ночь. Ни звука, ни огонька. Только слышно, как плещутся у берега, слегка припорошенного снегом, тяжелые волны Припяти.

Но вот треснула под чьей-то ногой ветка, затем другая, фыркнула где-то неподалеку лошадь, и, осторожно раздвигая кусты, на берег Припяти вышли два человека, держа наготове автоматы. Они осмотрелись, подошли к реке, один из них даже нагнулся и опустил в воду руку.

– Ну, як? – спросил его напарник.

– Вода очень холодная.

– Ладно, пышлы.

Это были партизаны-разведчики из отряда Бринского. Обследовав берег и найдя место для переправы, они так же бесшумно, как и появились, исчезли среди кустов. А вскоре из лесу выехало несколько партизанских подвод, на которых кроме боеприпасов, тола, различного имущества были еще и лодки. Рядом с подводами шли партизаны.

Увидев слегка белеющую в ночи полоску реки, Бринский снял шапку и остановился. «Вот она, на том берегу, Украина, родная Украина! Что ждет нас там? Как сложится наша борьба с врагом?»

Заметив, что бойцы тоже остановились и молча вглядываются в темень противоположного берега, Антон Петрович поднял руку:

– Товарищи, сейчас мы расстанемся с родной землей Белоруссии и ступим на родную землю Украины. Давайте поклянемся, что и там, на Украине, будем до последнего вздоха драться с врагом и не сложим оружие, пока не разгромим фашистскую нечисть!

– Клянемся!

– Клянемся!

– Клянемся! – зазвучали в ночной тиши голоса партизан.

Закончена переправа. Весь отряд снова в сборе.

Бринский шел, опираясь на палку, с трудом делая каждый шаг. Он был болен, простудился, давала о себе знать застарелая болезнь… Партизаны хотели было соорудить носилки и по очереди нести его, но Антон Петрович категорически запретил им это.

– Ничего… Клин клином, говорят, вышибают, – пытаясь улыбнуться, шутил он. – Пересилю как-нибудь. Няньки не нужны, не маленький…

Партизаны с восхищением смотрели на своего командира, они хорошо знали его упорство и мужество.

К счастью, приступ болезни вскоре прошел. Но Антон Петрович знал, что болезнь может в любую минуту обостриться. Знал и ничего не мог поделать с этим…

Небольшой отряд дяди Пети – так теперь стали называть Бринского – прибыл на Украину, конечно, не на пустое место. В западных областях уже действовали три отряда и одна группа Бати, присланные им сюда раньше. Вели успешные боевые действия на Украине и местные партизанские отряды и группы.

В задачу Антона Петровича входило ведение разведки, диверсии, организация в городах и в деревнях подпольных антифашистских групп, а там, где подпольные группы уже имелись, создание на их базе партизанских отрядов.

Первый такой отряд, выросший впоследствии в партизанскую бригаду, был создан в начале декабря с помощью хочинских подпольщиков. На базе маленького отряда, базировавшегося у деревни Озерск, был создан второй крупный отряд, в помощь которому Бринский также выделил часть своих людей…

Большое внимание Бринский уделял агитационной работе. Он и сам был искусным агитатором. Местные жители все время информировались о положении на фронтах, из многочисленных листовок узнавали об успехах партизан.

Хорошо зная украинский язык, Антон Петрович сам писал листовки, которые потом размножались на пишущих машинках. Так как в районах действия его партизан жило немало поляков, листовки писались и по-польски. Их составлял командир одного из партизанских отрядов, заместитель Бринского по работе среди поляков, польский коммунист Юзеф Собесяк, имевший псевдоним Макс.