Текст книги "Всё не то, чем кажется (СИ)"
Автор книги: Олли Бонс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 16 страниц)
Глава 28. Ради друга можно и злодеем стать
Похоже, таков замысел этой необычной девушки – она в одиночку отправится выручать дракона, пока я у костра развлекаю остальных. По крайней мере, очень надеюсь, что я правильно её понял. Также хочется верить, что Дрейк ещё не сдался, не утратил силы и надежду.
– Рассказывай, друг! – кричат со всех сторон.
– Что ж, слушайте, – начинаю я, устраиваясь на земле. А сам думаю, что бы такого сочинить. Эти люди являются потомками преступников, но сами, пожалуй, не совершали никакого зла, потому не стоит выдумывать историю об убийствах. Мало ли, как ещё отнесутся.
– Кхе... кхе... – тяну я время. – Был я, значит, учеником ювелира в Четвёртом королевстве. А хозяин у меня был таким жадным да склочным, заставлял работать сутки напролёт, а за то лишь кормил, но держал впроголодь.
– И ты его убил! – старик, примостившийся рядом, радостно хлопает себя по костлявым коленям.
– Не мешай! Не перебивай! – шикают на него. Старик вздыхает и почёсывает клочковатую бороду.
– Был мой хозяин, значит, таким мерзким, с вечно кислой рожей, – продолжаю я, ещё не зная, как закончить. – И жена у него была под стать: лицо красное, сама крикливая, злобная...
– И ты её убил! – смеётся старик, брызгая слюной.
– Помолчи! – снова утихомиривают его люди.
– А ещё у моего хозяина была дочь, – говорю я. – Худющая такая скелетина, притом злая, как мать с отцом вместе. Вечно она находила недочёты в моей работе и требовала переделывать, даже если та работа и не касалась ювелирного дела. Я ведь и дом их убирал, и покупки делал...
– А-а, – визжит старик. – Так ты дочку-то ихнюю порешил!
Его оттаскивают подальше, чтобы не мешал.
– Жизнь моя, таким образом, была очень тяжёлая и печальная, – вздыхаю я.
– Ох, бедолага, – вздыхают вместе со мной сердобольные женщины.
– Знаю! Всех троих прикончил! – вопит старик из-за их спин. Затем слышатся какие-то странные звуки, и он замолкает.
– Говори дальше! – просят меня люди.
– Так вот, – медленно, растягивая слова, произношу я. – Было мне плохо, горько и тяжело. Но тут в моей мрачной и беспросветной жизни появился лучик света – в лавку хозяина зашла прекрасная девушка, которую я полюбил всем сердцем.
Женщины ахают и охают.
– Как звали-то её? – спрашивает, мечтательно улыбаясь, светлокосая девица.
– Андр... – почему-то срывается с моих губ. – Андраника! – спешно исправляюсь я.
– Какое необычное имя! – говорит кто-то.
– Не очень-то и красивое, – хмыкают девушки помоложе.
– И ты... её... кокнул! – доносится радостный вопль старика. Похоже, кто-то закрывал ему рот, но старик сумел на время освободиться.
– Ничего подобного, зачем мне её кокать, – притворно возмущаюсь я. – Я её полюбил и хотел, это, ну, чтоб и она меня тоже.
– Расскажи, какой она была! – просит одна из женщин. Её соседки кивают.
– Расскажи, как ты её порешил! – вновь вмешивается старик.
В задних рядах начинается возня, а затем в озеро с плеском что-то падает.
– Была она прекрасной, как принцесса в сказке, – говорю я. – Глаза синие, с золотыми искрами, как ночное звёздное небо.
Проклятый язык. Ну почему не голубые, как цветы на весеннем лугу, или не зелёные, как свежескошенная лесная трава? Почему не карие, как тёплая кора нагретого солнцем дуба?
– А волосы... – продолжаю я.
– Золотые? Рыжие? – слышатся предположения нетерпеливых девиц.
А у меня на языке крутятся чёрные, которые упоминать совершенно не хочу: а ну как история каким-то невероятным образом дойдёт до Дрейка? Со стыда сгореть можно. Застываю в задумчивости, глядя, как из толпы вновь выныривает макушка старика.
– Седые, – вдруг ляпаю я.
– Седые? А годков ей сколько было? – удивляются люди.
– Всего семнадцать, – вздыхаю я. – Но родные трагически погибли прямо на её глазах, тогда-то она и поседела.
– Ах, горе-то какое, – вздыхают женщины.
– Это ты их прикончил? – пробирается поближе к огню мокрый старик.
Двое мужчин берут его под руки и вновь куда-то уводят.
– Да что ж такое-то! – возмущается одна из жительниц деревни, складывая руки на груди. – Заприте где-нибудь старого дурня, он всё портит! Продолжай, малец, – ласково кивает она мне.
– Так вот, – говорю я. – Не знал я, как порадовать свою возлюбленную. Ничего-то у меня не было. Взял я у хозяина небольшой перстенёк, даже не думал, что он заметит, да только он всё примечал.
– ...и прикончил тебя за это! – крик старика сменяется бульканьем.
– Что мелешь! – возмущается народ. – Как же прикончил, если вот он парень, сидит перед нами!
– Стало быть, за кражу ты и здесь? – подводит итог рослый парень с рыжей бородой.
– Да, так и получилось, – киваю я.
Народ вокруг меня начинает суетиться. Кто-то хочет услышать больше о том, как я дарил девушке перстень, была ли она рада, призналась ли в ответной любви (это девицы), кто-то расспрашивает, как проходил суд.
– А почему столько лет сюда не приносили преступников? – интересуется один из мужиков. – Что, ты первый за сотню лет нарушил закон?
– Так ведь преступников сейчас в каменоломни отправляют, в Третье королевство, а то и в Первое, золото добывать. Или во Втором морскую соль, – говорю я, не успев как следует подумать. Затем быстро добавляю: – Но только там всё переполнено, девать меня было некуда, вот и решили... по старинке...
– Да что мы парня-то мучаем, – наконец говорит одна из женщин. – Смотрите, какой он израненный да грязный. Пусть хоть лицо умоет. Давно ты ел, парень?
Ей отвечает мой пустой желудок, издавший громкую трель.
– Всё ясно. Тащите рыбу! – хлопает она в ладоши. Тут же разжигаются ещё два костра, от озера тащат корзину со свежей рыбой и принимаются жарить её на прутьях. Мне тоже вручают прут с нанизанными рыбинами, и я протягиваю его над огнём, как это делают остальные.
Наконец рыба кажется мне готовой (как оказалось, кажется). Я ем без особого рвения и поглядываю по сторонам, но той странной девушки, что вызвалась помочь, нигде не видно. Похоже, она обладает колдовскими силами, но разве это означает, что она не могла попасть в беду? Может быть, и она тоже увязла в топком болоте, и мне стоит попросить о помощи. Как же быть?
– А эта девушка... Повелительница Огня, как вы её называете, – начинаю я издалека, – какая она?
Поднимается хор голосов, в котором сложно разобрать отдельные слова, но звучат они уважительно, пожалуй, даже немного со страхом.
– Она наша спасительница, – басит чернобородый мужик.
– Богиня, – вторит ему невысокая морщинистая старушка.
– Без неё бы пропали, – улыбается рыжий парень.
– Она здесь главная? – уточняю я.
– У нас тут нет главных, – говорит чернобородый. – Она что-то вроде... приносящей удачу, вот так как-то.
– Как талисман, – помогаю я подобрать нужное слово, но похоже, что люди не знают его значения. Приходится объяснять. И тут я, к счастью, замечаю, как эта самая девушка приближается к кострам.
Как ни в чём не бывало, она садится рядом и тоже принимается жарить рыбу над огнём. Ни жестом, ни взглядом она не даёт мне понять, как всё прошло на болотах. Да и была ли она там? Её одежда, ноги и руки выглядят чистыми.
Но амулета с ней больше нет – ей некуда его спрятать, я бы заметил.
У меня пропадает аппетит, я не могу усидеть на месте, меня так и тянет обо всём расспросить. А она, как назло, преспокойно ест, разговаривает с людьми и никуда не спешит. Как её там зовут? Нела, вот как называют её люди.
Совершенно темнеет, звёздное небо раскидывается над нами. Донимают кусачие мошки, живущие у воды. Люди один за другим уходят от костра, но только не Нела. Та остаётся до последнего.
Я отхожу, кидаю камешки в озеро, возвращаюсь, а она всё не может наговориться с какой-то старухой. Ярость переполняет меня, я уже готов сам бежать к болоту, только бы узнать, что там произошло. И вдруг мою голову будто протыкают острым прутом.
Кажется, я падаю, потому что не в силах устоять от этой боли. Чувствую чьи-то руки поверх своих, прижатых к вискам.
– Не спи, – говорит Нела. – Не спи!
И мне становится легче.
Старуха у костра ахает. Нела тащит меня прочь, только и бросив старухе, что нам надо поспешить. Мы приближаемся к её дому-осколку, стоящему на отшибе, и там она отпускает мою руку и взлетает наверх.
Я поднимаюсь следом, отвожу в сторону травяную занавесь и вижу Нелу, склонившуюся над кем-то. Подхожу ближе и с радостью вижу то, о чём и так уже догадался: на постели лежит Дрейк в своём человеческом облике.
Но тут меня пронзает тревога. Дрейк стонет, и хотя глаза его открыты, похоже, что он ничего не видит.
– Что с ним? – спрашиваю я у Нелы. – Он сильно пострадал?
– То же, что и с тобой, – отвечает она. – Вы, парни, сделали плохую вещь.
Больше она ничего не объясняет, лишь закрывает глаза и шевелит губами. Будто шепчет, но я ничего не слышу.
Я с радостью вижу, что лицо Дрейка проясняется. Он приходит в себя, осторожно отнимает руки Нелы и глядит на неё так, будто для него в целом мире существует только одна она. Похоже, он даже не замечает меня, скорчившегося в углу.
А я внезапно остро ощущаю все свои синяки и ссадины, жар и боль в руке, усталость и то, как неприятно стягивают кожу корки запёкшейся крови и засохшая болотная грязь.
– Я к озеру, – бросаю я и покидаю этот тесный, будто игрушечный домик, чтобы хоть немного отмыться.
Долго мокну в воде, замерзаю, страдаю от укусов насекомых. Выколачиваю одежду, чтобы избавиться хоть от части засохшей грязи. Кое-как натягиваю свой наряд, брожу по берегу, но никто не беспокоится о том, что я пропал, и никто не пытается меня разыскать. Наконец – делать нечего – решаюсь вернуться.
– Надеюсь, не помешал, – произношу я, входя внутрь.
Я надеялся, что это прозвучит бодро и дружелюбно, однако выходит злобно, будто они без меня тайком ели вкусный пирог, а я застал их врасплох. Дрейк и Нела сидят на постели лицом к лицу и что-то оживлённо обсуждают – подходя, я слышал их голоса – но прерываются, когда я вхожу. Дрейк одет лишь в набедренную повязку из куска ткани, но похоже, его ничего не смущает.
– О чём беседуете? – пытаюсь я улыбнуться.
Что такое, это ведь я, само обаяние. Человек, в которого были хоть немного влюблены все подруги Сильвии. Тот, кто с лёгкостью заводил друзей, если того хотел. Так почему же сейчас я сам себе напоминаю ворчливого занудного старика?
Нела смотрит на Дрейка, а тот куда угодно, только не на меня.
– Мы говорим о том, как нам отправиться в путь, – отвечает он. И он будто чем-то недоволен.
– А о чём тут говорить? – не понимаю я. – Ты не можешь лететь?
– Вероятно, ещё могу, но не унесу больше одного человека, – Дрейк наконец-то глядит мне в глаза.
– Но тебе и не надо... – я с подозрением смотрю на Нелу. – Ты что, собираешься с нами?!
– Да, – отвечает за неё Дрейк.
– Зачем? – возмущаюсь я. – Это лишь наше дело! Ты уверен, что ей можно доверять?
Конечно, мне сразу же делается стыдно. Как я мог сказать такое при Неле в её же доме! Ведь и зла от неё мы никакого не видели.
– Она спасла мне жизнь, и я без колебаний доверю ей жизнь ещё раз, – отрезает Дрейк.
А мне и слова доброго не сказал, хотя ведь это я отправился звать на помощь.
– Но наше путешествие только для двоих, нам не нужны посторонние! – настаиваю я.
– Я хочу, чтобы на этом пути рядом со мной был хоть один друг, – усмехается Дрейк.
Ничего себе! Мы с ним столько пережили вместе, и я не друг, а эту видит в первый раз – и лучшими товарищами стали? Я чувствую, что больше ни мгновения не могу находиться рядом с ними. Выбегаю, оборвав целый пук травы у двери, и направляюсь куда глаза глядят.
Глава 29. Что нас не погубит, то нас и спасёт
Когда я пинаю камни у озера, кто-то подходит сзади и кладёт мне руку на плечо.
– Пойдём, – слышу я голос Нелы.
– Идите вдвоём, – сержусь я. – Наверняка и без меня теперь обойдётесь.
Нела вместо ответа крепко сжимает моё плечо и тащит за собой. Похоже, она невероятно сильная девушка. Я и рад бы освободиться, но чувствую себя как в тисках.
– Отпусти! – кричу я ей, спотыкаясь о камни.
– Тихо, – шипит она. – Если тебя услышат и кто-то придёт, мы не выберемся отсюда, а твоему другу будет грозить гибель. Может, прекратишь себя вести как обиженный ребёнок хотя бы на время?
– А он и есть избалованное дитя, – слышу за плечом насмешливый голос Дрейка.
Поравнявшись со мной, он суёт замызганный мешок мне в руки, приказывает держать, что я и выполняю, и шагает к озеру. Там он погружается в воду человеком, а выныривает уже драконом. Медальон, сейчас ему не нужный, ярко светится на шее Нелы. Нашёл кому отдать.
– Вот и моя лодка, – наша незваная спутница наконец отпускает меня и раздвигает камыши, в изобилии растущие у этого берега. – Поможешь или как?
Она поворачивается ко мне. Я молча швыряю мешок на дно лодки, помогаю надеть на дракона упряжь. Затем мы берём верёвку, что валялась тут же, под сиденьем, и запрягаем дракона в лодку.
Нела перебирается через борт, и я тоже. Дракон держится на поверхности, как огромный жирный гусь. Он косит на нас синим глазом, убеждается, что мы уже в лодке. Нела кивает ему, и мы бесшумно движемся по озеру.
С одной стороны над нами нависает скала, с другой – берег, где темнеют беспорядочно разбросанные домишки. Звёзды, удивительно крупные здесь, отражаются в воде и будто покачиваются на волнах.
Нела, не отрываясь, глядит на поселение, она напряжена, я вижу тревогу в её глазах. Когда деревушка оказывается позади, я слышу вздох – похоже, до этого мгновения Нела сдерживала дыхание.
Мы движемся вперёд, на нас надвигаются скалы.
– А дальше что? – нарушаю я молчание, не выдержав. – Как мы переберёмся через этот хребет? Эта гора выше всего, что мне доводилось видеть.
– В скалах есть путь, – отвечает Нела. – Нам придётся лишь немного подняться, а затем мы продолжим плыть против течения. Возможно, будет непросто, но легче, чем лететь.
– Ты уверена в том, что там есть путь? – сомневаюсь я. – Доводилось там бывать?
– Я видела реку издалека, – тихо говорит она. – Часть пути по ней точно можно проделать.
Издалека! А что, если река не окажется ровной и гладкой, как ковровая дорожка во дворце? Может быть, мы по ней вообще продвинуться не сможем!
– У тебя есть мысли получше? – интересуется Дрейк, и я понимаю, что думал слишком громко. У меня, конечно, есть мысли получше.
– Неле стоит вернуться к себе, – заявляю я, – а мы полетим.
– Нела, если он ещё раз такое скажет, – медленно произносит дракон, – сбрасывай его прямо в воду, я сердиться не стану.
Я сворачиваюсь в комочек на корме лодки и чувствую себя одиноким, как никогда.
Вскоре мы слышим шум, который становится всё громче. Это с рёвом падает в озеро река, вырвавшаяся из скальных объятий.
– К берегу, – командует Нела, и дракон тут же её слушается.
– Попробуй взлететь вместе с лодкой, – говорит она ему, – а мы поднимемся по тропинке. Будь осторожен.
Я вынимаю из лодки мешок и прыгаю в воду. Камни режут ноги – я потерял один сапог в болоте, а второй выбросил позже, ведь в одном ходить глупо. Нела тоже босиком, но кажется, ей ничто не доставляет беспокойства. Она уже ждёт меня на берегу, пока я хромаю от лодки. Шум позади становится громче – это дракон хлопает крыльями, пытаясь подняться.
Нела протягивает мне руку. Я гляжу на неё, подняв бровь, и прохожу мимо. Надеюсь, моё лицо выглядит именно таким высокомерным, как мне хотелось бы. Как у портрета моего дальнего предка, короля Ирмана, перед которым сразу начинаешь чувствовать себя ничтожеством. Удивительное мастерство живописца.
В следующее мгновение я оскальзываюсь на камнях и удерживаюсь лишь благодаря тому, что Нела меня подхватывает.
– Спасибо, – ворчу я сквозь зубы.
Она берёт меня под руку и ведёт вперёд.
– Я могу идти и сам, – говорю ей.
– Брось свою нелепую гордость, – отвечает Нела. – Сейчас темно, и ты не был здесь никогда, а мне эти места знакомы. Идём, я покажу путь наверх.
Мы проходим ещё несколько шагов вперёд.
– Я давно хотела уйти отсюда, – неожиданно говорит моя спутница.
– А знаешь, как относятся к таким, как ты, в остальном мире? – сам себя не понимаю. Вроде бы хочется её предупредить, но наружу прорывается злость. – Это здесь тебя считают особенной, чуть ли не поклоняются. А там ты станешь изгоем. Никто не примет тебя, никто не будет тебе рад. Дорога одна – в Мёртвые земли, где ты проживёшь остаток жизни в одиночестве, или может, рядом будут двое-трое таких же, как ты. Смотри, как бы не пришлось скучать о деревушке у озера!
– Я знаю, Дрейк предупредил меня, – спокойно отвечает Нела. – Он рассказал о своём прошлом...
Я останавливаюсь, будучи не в силах даже дышать от возмущения. Нела стоит рядом, в её тёмных глазах пляшут голубые искры от амулета. Дрейк сразу доверил ей амулет, доверил свои тайны! Как он мог?
– Не бойся, – девушка понимает моё замешательство по-своему. – У меня нет никакого злого умысла, так вышло, что мой путь совпадает с вашим. Я благодарна Дрейку за то, что он понял меня и согласился взять с собой... идём же!
Я сдерживаюсь и ничего ей не говорю. Мы шагаем дальше.
– Думаешь, здесь мне хорошо? – продолжает Нела. – Меня зовут, когда нужно разжечь огонь, подманить рыбу к берегу. Всё это они смогут и без меня, если не станут лениться. Не думай, мне не поклоняются.
– Я видел, с каким уважением к тебе относятся... – я охаю, споткнувшись о камень, и продолжаю: – Называют спасительницей...
Нела в очередной раз поддерживает меня, а затем поворачивает, чтобы мы не сбились с невидимой в темноте тропки.
– У моей матери тоже был дар, – говорит она после недолгого молчания. – Она могла лечить людей, правда, ей не всегда удавалось. В то время главным в нашем поселении был Брагг...
– У вас разве есть главные? – перебиваю я не очень-то вежливо. – У костра мне сказали, что тут все равны.
– Ты что, глупый? – фыркает Нела. – Тебе доводилось хоть раз видеть группу людей, в которой рано или поздно не появился бы вождь, глава, тот, к кому прислушиваются остальные? Что бы они ни говорили, у нас всегда был такой человек. Тогда это был Брагг, ненавидевший мою мать с тех пор, как она предпочла ему отца. Отец погиб, когда охотился за горными козами. Сорвался со скалы. В группе охотников был Брагг, и мать верила, что гибель отца не была случайной. Но никому о том сказать она не могла.
А затем сын Брагга заболел. Мать сделала всё, что могла, но не вышло. Мальчишка умер. Брагг обвинил мою мать, и её утопили в этом самом озере.
– Неужели никто не заступился? – я прихожу в ужас. Значит, вот как смогли поступить эти люди, с которыми я делил ужин у костра.
– Никто, – горько говорит Нела. – Никто из тех, кто приходил за помощью и получал её. Никто из тех, с кем мы делились пищей в голодные времена. Никто из тех, кто называл себя нашими друзьями. Теперь понимаешь, что людям с особым даром не так уж хорошо и здесь? Я готова отправиться в Мёртвые земли и жить там в одиночестве, но хотя бы не в вечном страхе, не в ловушке, будто зверь.
– То, что случилось с твоей семьёй, ужасно, – честно говорю я. – Мне очень жаль.
– Я не рассказала ещё о годах, когда мне пришлось выживать одной, без родителей, – в голосе Нелы звучит боль. – Я не могла отомстить, не могла уйти, и мне пришлось жить дальше бок-о-бок с теми, кого я возненавидела, и притворяться, что не держу зла. Лишь надежда, что однажды я отсюда вырвусь, поддерживала меня.
– Теперь я понимаю, на твоём месте я бы тоже сбежал при первой возможности, – киваю я. – Только перед уходом я бы перерезал горло этому Бреггу. Каков он из себя, я видел его вчера?
– Браггу. Он погиб – в точности как мой отец, сорвался со скал. Даже удивительно, что в том не обвинили меня, – хмыкает Нела. – Остался его старший сын, Невен. Сейчас люди слушают его. Ты наверняка его видел, рыжебородый.
Я вспоминаю крепкого, рослого рыжего парня с лицом, будто грубо слепленным из красной глины, и киваю.
– Он хороший. Действительно хороший, но был уверен, что я должна стать матерью его детей. Уговаривал, затем начал настаивать. Если бы не вы, может, я тоже нашла бы последний приют в озере – по своей воле. Или прыгнула со скал, чтобы хотя бы умереть свободной, за границами нашего поселения.
Я молчу. Мне становится стыдно и за то, что я наговорил в домике на скале, и за то, что вёл себя как маленький. Нела сильная и достойна уважения, а я... а я даже не позаботился узнать, почему ей вдруг захотелось уйти с нами. И конечно, теперь я понимаю Дрейка – он встретил кого-то с похожей судьбой, с похожим даром (или проклятием). Их суть сразу сблизила их больше, чем нас с Дрейком – наше недолгое знакомство.
– Прости меня, – выдавливаю я из себя. – Я не всегда веду себя как свинья. И теперь, честное слово, я сделаю всё, что в моих силах...
– Молчи, – Нела останавливается, глядит на меня.
– Да, я не мастер просить прощения, – вздыхаю я. – Вот и сестра...
– Да помолчи же! – вновь прерывает меня спутница и оглядывается. Теперь я понимаю, что она будто к чему-то прислушивается. Но что здесь можно услышать, кроме шума воды?
– Скорее, – дёргает меня Нела в ту минуту, когда я пытаюсь расслышать то же, что и она. Мы спешим наверх по камням, по осыпающейся тропинке. Ногам больно, и я не понимаю, от чего мы бежим, но вижу, что Нела напугана, и этого достаточно.
Вскоре мы оказываемся на нешироком уступе над водопадом. Отсюда виден дракон, который борется с течением и перевёрнутой лодкой в ожидании нас. Если прыгнуть чуть правее, есть надежда уцепиться за лодку. Если левее, можно упасть вместе с водой в озеро, неглубокое и каменистое в том месте. Но падать придётся долго.
Нела снова озирается, я тоже оглядываюсь и вижу Невена, того самого рыжего здоровяка.
– Стойте! – хрипит он, отдуваясь. – Нела, как ты могла? Ты предпочла его мне?
В глазах Невена я вижу и ярость, и боль, и недостаток ума. Такой и покалечить может. Нела перестаёт меня поддерживать, я чувствую, как она дрожит, и сам крепко сжимаю её руку.
– Не подходи! – просит она, обращаясь к Невену, но тот всё ближе. Похоже, он не сообразил, что мы сбегаем, а лишь решил, что застал двух влюблённых.
Невен наклоняется, чтобы поднять камень покрупнее.
– Прыгайте! – кричит дракон, разглядевший со своего места всё происходящее.
И мы прыгаем, глубоко погружаясь в воду. Я всё ещё держу Нелу за руку – или она меня – а во второй руке сжимаю мешок. Течение в этом месте довольно сильное, и я решаю было отпустить мешок, чтобы уцепиться за лодку, как вдруг чувствую сильный рывок. Это Нела свободной рукой схватилась за упряжь дракона, а он что было силы рванул вперёд.
– Не-е-ела-а-а! – доносится до нас крик Невена.
Затем какое-то время я слышу лишь шум воды, под которую то и дело погружаюсь. Меня бьёт крыло, задевает лапа, моя рука, кажется, вот-вот оторвётся. Я нащупываю верёвку, на которой держится лодка, и хватаюсь за неё второй рукой, в которой всё ещё держу проклятый мешок.
Наконец я чувствую, что течение ослабевает. Мне удаётся даже оглядеться, и я вижу, что река здесь становится шире. А скалы обхватывают её всё теснее и впереди совсем смыкаются, образовывая высокий тёмный коридор.
Дракон подгребает к небольшому клочку берега, и мы с Нелой, пошатываясь, кое-как выбираемся. На моей покрасневшей и опухшей руке чётко выделяются следы её пальцев, как и на её руке – мои. Надо бы перевернуть лодку и вычерпать из неё воду, чтобы плыть дальше, но я просто выпускаю из рук мешок и плюхаюсь рядом. Нела тоже садится на землю и вдруг заливается слезами.
Я не знаю, что делать, и смотрю на Дрейка. Но ему повезло, он дракон, ему не нужно никого обнимать, хлопать по плечу, или что там делают люди. Он просто болтается в воде, привязанный к лодке, и ждёт.
Я неловко обнимаю Нелу, и она не отстраняется.
– Прости, я весь промок, – говорю я, – так что сухого платка у меня нет. Но ты не огорчайся, мы ведь не попали в беду и почти не покалечились. Сейчас отдохнём – и двинемся дальше. Или у тебя, может, что-то болит?
– Дурень, – всхлипывает Нела. – Я плачу от счастья.
