Текст книги "Клятвы и слёзы (ЛП)"

Автор книги: Оливия Вильденштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Лиам запустил руку мне в волосы.

– Он не хотел, чтобы я говорил тебе, так что, пусть это останется между нами.

Я кивнула, всё ещё прижимая костяшки своих пальцев к губам, желая подавить весь тот ужас, что вызвала новость Лиама.

– Это несправедливо, – пробормотала я.

– Жизнь редко бывает справедлива.

И хотя я не могла прочитать его мысли, я почувствовала, что он думал о своей собственной матери, которую забрали у него, когда ему было только восемь, и сделал это его собственный отец-тиран.

– Кстати, о несправедливости, я знаю, что ты ненавидишь Эвереста, и я знаю, что ты хочешь следовать традициям, – я облизала губы, – стаи, но мой кузен оказал тебе услугу. Он разделался с убийцей твоей матери, – я надеялась, что если я преподнесу всё именно так, это может изменить его решение. – Может быть, ты пересмотришь его приговор?

Лиам сжал пальцами мою футболку, словно это была шея Эвереста.

– Моя мать не была частью стаи.

– И что? – меня начало дико трясти от злости. – Разве её жизнь была от этого менее ценной?

– Не путай прощение с честностью.

Его глаза сделались такими чёрными, как будто его зрачки поглотили радужку.

– Мой отец был подлым ублюдком, но он, тем не менее, был моим отцом. Если я позволю твоему кузену уйти безнаказанным, какой из меня тогда Альфа?

– Милосердный.

– Милосердие не добавит мне уважения.

– Это неправда. Умение сострадать это достойное качество для лидера. Я бы уважала тебя за то, что ты проявил сострадание к тому, кто его не заслуживает.

Он перевёл взгляд на блестящую мраморную поверхность шоколадного цвета.

– Не надо, Несс.

– Что не надо?

– Не надо рассказывать мне о том, как руководить стаей. Я здесь Альфа, а не ты.

Его слова задели меня, и я распрямила плечи.

– С помощью таких речей ты можешь заставить стаю уважать себя, но не меня, – я отпрянула от него и пошла в гостиную. – Не меня.

– Куда ты идёшь? – он пошёл за мной.

– На улицу.

Он схватил меня за запястье и развернул к себе.

– Прости. Я не должен был этого говорить. Я просто устал и на взводе из-за всего того, что происходит с тобой, – он указал на мой живот, – я не хотел, чтобы это так прозвучало.

Я уставилась на его пальцы, всё ещё сжимающие моё запястье.

– Я хочу, чтобы ты уважала меня, – он завёл прядку волос мне за ухо, – но я не могу так сразу изменить законы стаи. Не сейчас. Со временем…

– Ты принял меня – девушку – в стаю, и ты не подсыпáл это дурацкое дерево в напитки новых членов стаи, так что ты можешь всё изменить! Если ты этого хочешь, ты можешь. Это в очередной раз доказывает, что ты хочешь смерти моему кузену, иначе ты бы простил его.

Я подняла руку, чтобы ослабить его хватку, а затем дёрнула её на себя, чтобы высвободиться. Его пальцы не причинили мне боли, но я всё равно прижала руку к груди.

Его глаза округлились, когда он посмотрел на то место, где только что были его пальцы. Он положил руку на свой затылок, после чего упал на колени передо мной, прижался лицом к моему животу и обхвати меня руками.

– Прости меня, Несс. Пожалуйста, не уходи.

Я долго смотрела на него, смотрела, как его большое тело дрожит от раскаяния. Это напомнило мне о той ночи на террасе в гостинице, когда он плакал в моих объятиях. Сейчас он не плакал, но его трясло.

Может быть, Лиам и вёл себя, как сильный и смелый мужчина, но он был сломлен внутри, и хотя я неплохо умела справляться с проблемами, я не знала, как разрешить ту, что оставил после себя один из его родителей. Могла ли я справиться с ней? У меня у самой было столько проблем. Сирота. Почти бездомная. Без денег. И с парной связью.

Я положила руку ему на голову.

– Я не оставлю тебя, Лиам.

Он поднял на меня глаза и внимательно посмотрел на моё лицо, словно хотел удостовериться, что я говорю правду, а затем поднялся вверх по моему телу. На протяжении долгой минуты он стоял, глядя на меня сверху вниз, а не наоборот, и я увидела, что сильный мужчина внутри него снова воспрянул, оттеснив сломленного ребёнка.

Он обхватил руками моё лицо, запрокинул назад мою голову и отчаянно прижался губами к моим губам. И хотя мой желудок начал сжиматься, я раскрыла губы и переплела свой язык с его языком.

Я понимала, что на этом наш спор не закончен, но это было перемирие. Я бы хотела, чтобы оно длилось долго, но было ли это возможно, если завтра он собирался совершить злодеяние? Я постаралась выбросить образ своего кузена из головы, пока Лиам атаковал мои губы. Я почувствовала вкус крови, хотя ничья кровь пока не пролилась.

Лиам застонал и стал целовать меня ещё более рьяно. Вкус крови у меня во рту стал таким сильным, что меня начало тошнить. Я с силой упёрлась руками в грудь Лиама и оттолкнула его.

Его рот и подбородок были в крови.

ГЛАВА 12

– О Господи, у тебя кровь идёт! – взвизгнула я.

– Ты укусила меня.

В его голосе послышалось оживление. Его это забавляло?

Как это могло забавлять его?

Я провела языком по зубам. И, само собой, мои клыки были удлиненными. Я коснулась рукой своего рта. Кончики моих пальцев окрасились в красный. Меня переполнило чувство отвращения.

Улыбка Лиама стала ещё шире, и он достал бумажную салфетку из кожаной коробочки, стоявшей на полке рядом с входной дверью. Он промокнул свои губы, а потом мои. Кровь струйкой вытекала из ранки, которую я прокусила.

– Чёрт, это был самый горячий поцелуй в моей жизни.

Я моргнула. Разве это могло быть приятно?

Он немного подержал салфетку у своего рта, после чего скомкал её и бросил на полку.

– Я сделала тебе больно, – сказала я таким же неровным голосом, каким выглядела сейчас его израненная губа.

Он нахмурился.

– Детка, боль от укуса только усиливает удовольствие. По крайней мере, мне так говорили… ведь я никогда раньше не встречался с девушкой-волком.

Я тут же забыла о том, что укусила его. И хотя это было и глупо, мне нравилось то, что я отличалась от его бывших девушек.

Его глаза сверкнули жёлтым светом – это были волчьи глаза.

– Ты мне веришь?

Я кивнула.

Он приподнял мой подбородок своим носом, прошёлся заострившимися зубами вниз по моей шее, а затем вонзил их в мою кожу прямо над ключицами.

Я ахнула, но не от боли.

Я почувствовала пощипывание в том месте, где он проткнул мою кожу, и волна удовольствия распространилась от этого места по всему моему телу. Он отпустил мою кожу, после чего прошёлся языком по тому месту, которое прокусил.

– Чёрт, ты такая сладкая.

Когда он слизал всю кровь, он уставился на моё ошарашенное лицо с удовлетворённой ухмылкой.

– Я рад, что нашёл один из способов доставить тебе удовольствие. Хотя я не теряю надежды найти ещё.

Мои щёки и всё моё тело охватил жар.

– Я думала, так делают только вампиры.

– Вампиров не существует.

Но мы же существуем…

Он облизал свои распухшие от желания губы, его глаза всё ещё сверкали, но уже не жёлтым светом.

– Ты когда-нибудь слышала легенду об укусе, который спас жизнь?

Я покачала головой.

– Это хорошая история. Одна из моих любимых. Моя бабушка часто рассказывала её мне.

Я потёрла то место, которое укусил Лиам.

– Во время ужасного лесного пожара, одного Альфу ударило горящее дерево, упавшее на него. Удар был таким сильным, что когда члены стаи попытались снять с него пылающий ствол, они почувствовали, что их связь с ним ослабевает. Его правая рука, – я нахмурилась, и он объяснил, – в больших стаях есть Бета-волки. Так вот, Бета приказал всем отправиться домой, чтобы избежать ещё больших жертв. Но пара Альфы отказалась покидать его. Она выкопала траншею в земле, чтобы добраться до него, а затем схватила его за шею и вытащила бездыханное тело. Согласно легенде, когда её зубы пронзили его кожу, её любовь к нему попала в его кровоток и запустила сердце, – он пожал плечами. – Эта история, вероятно, преувеличена, но мне нравится думать, что наша магия способна спасать жизни.

Он убрал мои пальцы с того места, которое я всё ещё потирала, и поцеловал меня туда.

Я вздрогнула. Я потеряла не очень много крови, но при этом чувствовала такое же головокружение, как в тот раз, когда мне пришлось расстаться с половиной литра своей крови в попытке спасти маму. Она настаивала на том, что моя кровь не сможет магическим образом вылечить её рак яичников, но я всё равно решила попробовать сделать это одним мрачным утром. Вставив иглу в её руку, покрытую синяками из-за катетеров, я молила о чуде.

В отличие от пары Альфы из легенды Лиама, я не получила своего чуда, поэтому я не сильно верила в то, что наша магия может спасать жизни.

Лиам повёл меня в спальню и тем самым вытащил меня из моих страшных воспоминаний. Он включил лампу на прикроватной тумбочке, затем отпустил мою руку и пошёл в ванную, которая располагалась рядом со спальней.

– Дай мне одну секунду.

Он исчез внутри, оставив меня стоять на краю ярко-фиолетового ковра, который растянулся от одной стены, обшитой деревянными панелями, до другой. Когда я осталась одна в комнате, мысли начали вращаться в моей голове, точно блюдо в микроволновке. Образ моего кузена возникал у меня перед глазами снова и снова.

Как бы мне хотелось спасти его.

Оглянувшись, я заметила свою сумку, лежащую на диване. Мой телефон был внутри неё. Я могла предупредить его. Он мог убежать далеко и никогда больше не возвращаться. Взглянув на дверь спальни, я достала телефон, и мой палец замер над иконкой сообщений.

С помощью пары коротких слов я могла изменить его судьбу. Я почти сделала это, но затем вспомнила о том, как он обошёлся с моей жизнью, как он задушил Хита, и я поняла, что не могу предать стаю только потому, что мы с ним были связаны кровными узами.

Я опустила телефон, но он вдруг завибрировал, и на экране появилось сообщение.

САРА: "Эй, подружка, не хочешь потусоваться завтра?"

И хотя моё настроение было угрюмым, сообщение Сары заставило меня улыбнуться.

Я: "С радостью".

САРА: "Обед в 3 часа "У Трейси"?

Я: "Никто не обедает в 3 часа".

САРА:"Мы обедаем".

Я покачала головой.

"Хорошо. До завтра".

Заскрипели половицы, и я подпрыгнула.

Лиам прислонился к дверному проёму своей спальни, джинсы сидели низко на его бёдрах и он был без рубашки. При виде его точеной груди, кубиков пресса и густеющей книзу полоски чёрных волос, у меня пересохло в горле. Лиам был просто идеальным. И почему моя парная связь образовалась именно с Августом?

– С кем ты переписываешься? – в тоне Лиама прозвучало что-то странное – подозрение, или ревность.

– С Сарой. Мы решили встретиться завтра.

Он опустил руки, которые были скрещены на его груди, и подошёл ко мне.

– Будь с ней осторожна. Я знаю, что она твоя подруга, но она из сосновых. Я не доверию сосновым. Так же как и ручейным, или любой другой стае с запада.

– И ты ещё говоришь, что у меня проблемы с доверием.

Он улыбнулся мне почти что хищной улыбкой, после чего выдернул телефон у меня из рук и бросил его на кожаный диван.

– На тебе слишком много одежды. Руки вверх.

Я огляделась вокруг, посмотрев на огромные стеклянные стены, за которыми простирался ночной пейзаж.

– Там никого нет, – пообещал он.

Почувствовав, что моя неловкость никуда не делась, он подошёл к стене и нажал на кнопку, опустив металлические жалюзи, а потом вернулся ко мне.

– Ты уверен?

– Закрой глаза.

Я нахмурилась, но сделала, как он сказал.

– А теперь слушай.

Я продолжила хмуриться, но всё-таки попыталась прислушаться. Мне понадобилась секунда, чтобы расслышать что-то ещё помимо моего частого дыхания и гула опускающихся металлических жалюзи. Но затем мне удалось различить мерное биение сердца Лиама, стук насекомых, врезающихся в окна, порыв ветра, пролетающего над дикой травой, шелест сосновых иголок, крики сов, порхание крыльев насекомых и тихий стук сердец, которые были слишком маленькими для того, чтобы принадлежать человеку или волку.

– Я знаю, что ты ещё учишься настраиваться на свои чувства, но не забывай использовать их. Наша человеческая природа позволяет нам жить в этом мире. Но наша волчья природа позволяет нам выживать в нём.

Он нежно взял мои запястья одной рукой и поднял их к потолку. Другой рукой он потянул вверх мою футболку и снял её через голову.

Мою кожу покрыли мурашки, и всем моим телом завладело желание. Хотя моё тело не предназначалось для Лиама, оно всё равно желало его. Расстегнув мой лифчик, он опустил лицо к моей груди и вдохнул запах моей чувствительной кожи.

– Сейчас тебе больно? – его голос был низким и хриплым.

– Нет, – сказала я, слегка задыхаясь.

Он спустился пальцами вниз по моему животу, расстегнул мои джинсы и медленно стянул их. Он снова стоял на коленях, но на этот раз не для того, чтобы умолять меня остаться. Его глаза заволокло поволокой, а его лицо теперь находилось напротив той части меня, рядом с которой не оказывался ещё ни один мужчина.

Он оттянул пальцем чёрное кружево. Холодный пот выступил у меня на лбу, когда он приблизился ещё ближе. Неожиданно резкая боль пронзила мой живот, и я отбросила его руку.

– Прости. Прости, – прохрипела я. – Это какой-то отстой.

Лиам встал на ноги, обхватил руками моё тело, которое начало дрожать, и положил свой подбородок мне на голову.

– Так и есть, но это временно.

Я прижалась щекой к его вздымающейся груди, и в моей голове был лишь один вопрос: почему моя волчица выбрала Августа себе в пару.

ГЛАВА 13

Я резко проснулась. Не понимая, где нахожусь, я оглядела комнату, залитую тусклым солнечным светом. Мой взгляд упал на картину с павлиньим пером над камином из камня. Я была в комнате Лиама.

В его кровати.

Я развернулась и коснулась его подушки. Она была холодной. Я скинула простыни со своих ног и вскочила с кровати.

– Лиам, – позвала я и начала передвигаться по спальне в поисках Лиама.

Дверь в ванную была приоткрыта, но внутри никого не было. Я взяла телефон, проверила время и пошатнулась, увидев цифры на экране: 10:30. Я не могла вспомнить, когда в последний раз спала так долго.

Экран моего телефона был переполнен сообщениями от Эвелин, которая спрашивала меня, где я и всё ли со мной в порядке. Я отправила ей короткое сообщение о том, что со мной всё в порядке, и я направляюсь в гостиницу.

Лиам тоже прислал мне текстовое сообщение: "На пути в Денвер. Уже скучаю по тебе".

Сердце заколотилось где-то у меня в горле, превратив каждый мой вдох в подвиг.

Я проверила время в сообщении Лиама: 7:30 утра. Это означало, что он уже был в Денвере. Точнее он уже был там более двух часов. Тот факт, что я не получила от него других сообщений, вызвал у меня адскую тошноту. Означало ли это, что они отправились на поиски Эвереста? Или что они уже добрались до него и возвращались назад? Образы того, что они могли с ним сделать, проносились у меня в голове, как удушающий дым из трубы.

Я постаралась успокоить своё воображение. Мне нужно было загнать свои мысли в угол, чтобы удержать их от создания различных сценариев. Я поискала свою одежду, но вспомнила, что она осталась в гостиной. В нижнем белье я направилась к двери.

Открыв дверь, я увидела Лукаса. Оторвавшись от своего журнала, он выпалил:

– Наконец-то проснулась.

Я захлопнула дверь с такой силой, что петли на ней задребезжали. Чёрт. Чёрт. Чёрт. Я прикрыла руками обнажённую грудь, как будто Лукас каким-то образом мог увидеть её сквозь дверь.

– Если я тоже разденусь, тебе это поможет?

Поможет? Чем, по его мнению, это могло помочь?

– Судя по твоему молчанию, ответ отрицательный.

Я отыскала полотенце и обернула его вокруг себя. Делая большие глотки воздуха, я с трудом зашагала обратно к двери, после чего распахнула её.

Лукас ухмыльнулся.

– Ты же знаешь, что ты теперь член стаи, Несс. Тебе надо привыкать раздеваться перед нами. Это поможет тебе сблизиться со своим народом.

– Вы и ваши методы единения… – пробормотала я и поплелась в сторону дивана.

– Значит, тебе понравилось играть в пейнтбол? Надо бы повторить.

– Я скорее съем тухлую белку.

Он бросил свой журнал на кованный кофейный столик, после чего поправил бейсболку синего цвета, которую он носил козырьком назад, и сказал:

– Ты такая чёрствая, Кларк.

– Какая часть игры в пейнтбол должна была мне понравиться? Когда меня пристрелили мои же товарищи по команде?

Я стянула с дивана лифчик, после чего схватила свои джинсы и футболку.

– Вы вели себя со мной просто ужасно.

– Это называется дедовщина. Все через это проходят.

– Серьёзно? Кто ещё в стае пережил такое же веселье?

Лукас одарил меня глуповатой улыбкой.

– Я так и думала.

– Ты когда-нибудь слышала, что затаить обиду это всё равно, что выпить яду? Это только делает тебе больно.

Я стиснула зубы.

– Кстати, а что ты здесь вообще делаешь? Опять пришёл поиграть в сторожевого пса?

Он хмыкнул.

– Во-первых, я волк, а не пёс. Во-вторых, несмотря на то, что провести день с тобой это так же увлекательно, как стричь ногти на ногах, я отношусь к своей работе серьёзно.

Неужели он только что заставил меня представить его ноги? Фу.

Он встал и вытер руки о свои чёрные спортивные шорты.

– Кроме того, если всё пройдёт хорошо, ты избавишься от меня к вечеру.

Его слова эхом отозвались внутри меня. Если всё пройдёт хорошо… Другими словами, если Эверест будет найден и убит.

Я впилась пальцами в одежду.

– У тебя есть какие-нибудь новости?

– Нет, – он задержал на мне свой изучающий взгляд. – Так каков наш план? – его голос прозвучал чуть менее дерзко, как будто он испытывал ко мне жалость, а не раздражение.

Должно быть, он понял, что моё угрюмое настроение по большей части было связано с тем, что происходило в Денвере, а не с тем, что творилось в Боулдере.

– У тебя есть машина? – спросила я.

– У меня есть доступ к одной машине.

Он указал на окно. Несмотря на то, что небо было затянуто тучами, за окном блестел чёрный внедорожник Лиама.

Как бы мне ни хотелось избавиться от Лукаса, я не могла отрицать, что его умение водить машину было полезным.

– У тебя же есть права?

Он приподнял одну бровь, рассеченную белым шрамом.

– Они у меня с шестнадцати лет. А что? У тебя разве нет?

Я сжала губы.

– Нет, у меня нет.

– Серьёзно?

Его бровь, казалось, приподнялась ещё на пару миллиметров.

– У меня всё не было времени их получить. Но как раз сегодня я собиралась этим заняться. Только сначала заскочу в гостиницу и повидаю Эвелин и Изобель.

Я направилась к двери спальни, прижимая к себе одежду, но остановилась и повернулась к Лукасу. Впервые с тех пор, как я проснулась, я улыбнулась.

– О, а потом в три часа я обедаю с Сарой "У Трэйси". Или, может быть, лучше сказать, что это мы с ней обедаем?

Он скривил губы, как будто проглотил что-то кислое. Войдя в спальню, я услышала, как он проворчал что-то вроде:

– Мне за это недостаточно платят.

Я ухмыльнулась, натягивая вчерашнюю одежду. Когда я вернулась в гостиную, собирая волосы в хвост, Лукаса уже там не было. Я заметила его снаружи – он сидел на корточках, припав носом к земле. Моё сердце застучало в такт моим ногам, когда я подошла к нему и оглядела грунтовую дорогу и мягко покачивающиеся сосны.

– Что-то не так? – порывистый ветер подхватил мои тихие слова.

– Я почуял запах волков.

– Из стаи?

– Нет.

– Сосновые?

Его ноздри раздулись ещё раз, после чего он развернул своё длинное тело и встал.

– Нет.

– Настоящие волки?

– Понюхай.

Он кивнул на траву.

Я присела на корточки и вдохнула. К земляному травянистому аромату скользких стеблей примешивался запах шерсти волка с характерным мускусным запахом человека.

Оборотни.

ГЛАВА 14

– Почему ты решил, что это не боулдеровцы?

Я поднялась с корточек. Утренняя роса пропитала ткань моих узких джинсов.

– Я ищейка, Несс.

– И?

– И это значит, что пока ты изучала арифметику, я нюхал кусочки ткани, принадлежавшие разным людям, а потом отправлялся на их поиски.

– Ты не ходил в школу?

– О, я ходил в школу, – он одарил меня самодовольной улыбкой. – Просто мои дополнительные занятия были гораздо интереснее, чем у некоторых.

По пути к машине я сказала:

– Мне ещё нужно многому научиться.

– Как? – он хлопнул себя ладонью по груди. – Разве великая Несс Кларк не всезнайка?

Я толкнула его в бицепс, но это было всё равно, что ударить по твёрдому камню.

– Заткнись.

Он усмехнулся, что было удивительно, так как Лукас был мрачным типом, а вовсе не балагуром. Он кивнул подбородком в сторону дома.

– Ты заперла дверь?

– У меня нет ключа.

– Лиам не дал тебе ключ?

Я нахмурилась.

– А должен был?

Достав колечко с ключом из кармана своих спортивных шорт, он искоса посмотрел на меня. Я не стала спрашивать, что означал этот взгляд. Пока Лукас запирал дом, я забралась во внедорожник и пристегнулась. Через минуту он запрыгнул внутрь, сел за руль и завёл двигатель.

Когда машина тронулась с места, я снова посмотрела на лес.

– Здесь где-нибудь ещё живут другие стаи?

– Я таких не знаю.

– А одиночки?

– Вероятно. Но они играют с огнём, бегая здесь. Если они дорожат своими жизнями, им лучше пробегать мимо.

Пейзаж вокруг был окутан серым светом, который делал всё более плоским и мрачным. Я была рада отсутствию солнца. Настроение у меня было совсем не солнечное. Я проверила телефон в ожидании новостей о поимке Эвереста. Но их не было, поэтому я засунула телефон обратно в сумку.

– Нервничаешь? – спросил Лукас, когда мы уже подъезжали к гостинице.

Я пожевала ноготь на большом пальце.

– А ты разве нет?

– Не-е. Я верю в своего Альфу, – он искоса взглянул на меня. – А ты разве не за него переживаешь?

За лобовым стеклом показался залитый золотом фасад гостиницы, которая скоро должна была достаться отвратительному человеку. Эйдан вероятно собирался превратить её из уютного местечка в очередной безликий проект за много миллионов.

– Он моя плоть и кровь, Лукас.

– Он использовал тебя, затем попытался посодействовать твоему убийству, и ты всё ещё надеешься, что ему это сойдёт с рук? Я тебя не понимаю, Кларк.

Я стала теребить кончики своего хвостика.

– А что если за всем этим что-то стоит? Что если он не хотел этого делать? Что если Эйдан Майклз заставил его? Или шантажировал?

– А что если Эйдан Майклз не делал всего этого?

От его резкого ответа у меня по коже побежали мурашки. Ведь тогда это означало, что у моего кузена совсем не было сердца.

– Думаю, мы всё равно никогда об этом не узнаем, ведь Эвереста не будут судить.

Я схватилась за дверную ручку.

– Мы не животные. Они допросят его прежде, чем прибить.

Сделав глоток липкого воздуха, я прошипела сквозь зубы:

– Он не собака.

– Ты поняла, что я имею в виду.

Я поняла его, но от этого мне не стало спокойнее.

– Тебе необязательно заходить внутрь.

– Пока всё не закончится, я буду следовать за твоей задницей.

Я раздраженно фыркнула и выпрыгнула из машины.

Пока Лукас парковался, я прошла через вращающиеся двери в фойе. В гостинице было светло и тепло, а ещё слегка пахло баночками с «поппури» и лакированными сосновыми досками. Эти запахи ассоциировались у меня с Боулдером. Он не был мне домом, и не был безопасным раем, но на какое-то время это место стало самым близким к тому, что я могла бы назвать домом. Я остановилась у стойки регистрации, где Изобель разговаривала по телефону. Она подняла указательный палец. Я подождала, изучая её лицо. Она была бледной, но не болезненно-бледной. И хотя кожа обтягивала её скулы, а плечи торчали из-под кремовой блузки, она не показалась мне измождённой. На какое-то мгновение образ моей матери наложился на образ Изобель, и моё сердцебиение замедлилось.

Положив трубку, она улыбнулась.

– Привет, моя милая.

– Привет. Как… – я уже было собиралась спросить, как она себя чувствует, но предполагалось, что я ничего не знала об её состоянии. – Как идут дела сегодня утром?

Я обвела рукой помещение гостиницы.

– Всё хорошо. Ночь прошла тихо. Утро тоже тихое. Я перенесла несколько мероприятий для гостей, которые должны были проходить на свежем воздухе, из-за погоды, и изменила расписание уборщиков.

– Спасибо.

– Тебе не за что меня благодарить.

Она сжала мою руку. Кожа на ней была влажной, как и у моей мамы, когда ей было совсем плохо.

– Я также проведала Джеба. Он проспал почти всё утро. Я принесла ему немного еды. Тебе, наверное, следует зайти к нему. Ему не помешала бы компания.

Интересно, знала ли она о том, что сейчас происходило? От жён стаи ничего не скрывали, но знали ли они о каждом шаге Альфы?

– Я зайду к нему после того, как проведаю Эвелин.

А ещё мне нужно было принять душ и переодеться. Могла ли Изобель учуять запах Лиама на мне? Она не была волком, но она видела, как я вошла, и должна была понять, где я была. Но на её лице не было осуждения. Только милая улыбка. И почему эта болезнь нападала на хороших людей? Почему она не могла обрушиться на людей вроде Эйдана Майклза?

Я пошла по направлению к кухне, как вдруг голос Изобель остановил меня.

– У тебя есть какие-нибудь планы на сегодняшний вечер?

Я развернулась как раз в тот момент, когда Лукас вошёл в двери. Мне так хотелось сказать "нет", но я не знала, в каком буду состоянии сегодня вечером. А в каком состоянии будет Лиам? Плюс, ужин у Ваттов предполагал, что Август, вероятно, будет там, и хотя я всё детство ужинала с ним и его семьёй, сейчас всё было иначе.

– Сегодня вечером я не смогу, – сказала я в итоге, и в тот же самый момент Лукас сказал:

– Доброе утро, миссис Ви.

– Доброе утро, Лукас.

Она улыбнулась ему, после чего опять посмотрела на меня.

– Хорошо. Сообщи мне, когда ты будешь свободна. Я бы хотела пообщаться с тобой.

– Я… Хорошо. Я обещаю. Может, на этих выходных?

– Просто дай мне знать. Или приходи сама. Наш дом – твой дом.

От её слов у меня сжалось сердце. Я поспешно кивнула, после чего продолжила идти на кухню. Огромное кухонное пространство было наводнено вкусными запахами, от которых мой пустой желудок заурчал.

– Несс!

Эвелин отдала Кэйси кухонные щипцы и, прихрамывая, пошла в мою сторону.

Изменения атмосферного давления всегда усугубляли её артрит и, видя, как она хромала сегодня утром, я поняла, что ей было больно. Запах ментоловой мази, которую она фанатично втирала в свои больные конечности, успокоил мои расшатанные нервы.

Она поцеловала меня в обе щёки, без сомнения оставив на них следы своей яркой помады.

– Кейси, у тебя всё под контролем? Мне надо поговорить с Несс.

– Можешь не торопиться, Эвелин. Я займусь прованскими овощами.

Эвелин заставила меня взять ее под руку и потянула меня к двери.

– Пойдём. Выпьем чаю, querida.

Я взяла чайник с верхней полки в кладовке, как вдруг перед нами возникла Скайла с тяжёлым подносом.

– Привет! Как дела, дорогуша?

Она поставила поднос рядом с раковиной, затем убрала прядку обесцвеченных волос со лба и схватила мой чайник.

– Дай я помогу тебе. Чёрный, зелёный, травяной?

– «Эрл Грей», – сказала я. Эвелин любила только чёрные чаи. – Но я могу и сама справиться…

Она начала прогонять меня.

– Вон из моей кладовки.

– Спасибо, Скайла, – сказала Эвелин. – Мы будем на террасе. Дождь ведь ещё не пошёл?

Потянувшись за жестяной баночкой с байховым чаем, Скайла сказала:

– Ещё нет, но подозреваю, что он начнётся с минуты на минуту.

– Мы всё же рискнем, – сказала Эвелин и повела меня через столовую на террасу.

Снаружи был только Лукас. Он занял одно из кресел и проверял что-то на своём телефоне. Может быть, Лиам прислал сообщение? Мне не терпелось достать свой телефон, но я могла сделать это после разговора с Эвелин.

Небо заволокло сиреневыми облаками, и оно напоминало стёганое одеяло, которое сшила для меня в детстве мама и которое я отдала ветерану войны на углу улицы в один невероятно холодный зимний день. Его собака тогда зарычала на меня – вероятно потому, что я всё ещё пахла волком – а её хозяин улыбнулся, приподнял бутылку с алкоголем, которая, казалось, навсегда пристала к его ладони, и накинул одеяло на себя и своего питомца.

Оглядев Лукаса, Эвелин зашагала к противоположному концу террасы. Мы сели за квадратный стол из тикового дерева.

Тихим голосом она сказала:

– Фрэнк сообщил мне, что мой бывший муж купил гостиницу твоей семьи.

Я бросила взгляд на огромные стеклянные раздвижные двери, чтобы убедиться, что Скайла не выходила из них. Я не хотела тревожить преданных нам сотрудников раньше, чем это было необходимо. Эйдан Майклз мог вполне гарантировать им работу. Я не знала его намерений относительно этого места. Оно могло стать стратегическим пунктом, позволяющим ему следить за стаей, либо это была всего лишь коммерческая сделка для пополнения его банка недвижимости.

– Эвелин, как ты думаешь, он купил её, чтобы нанести ущерб… нам?

Под "нами" я имела в виду оборотней, хотя я ни секунды не сомневалась, что Эйдан был из тех людей, кто получил бы огромное удовольствие, помешав счастью своей бывшей жены. Поскольку этот мужчина обладал большим количеством связей и любил совать нос в чужие дела, я прекрасно понимала, что он знал о возвращении Эвелин в Боулдер.

– Или он просто вложил в неё деньги?

Она соскребла воск от лимонной свечи, который накапал на тиковую поверхность стола.

– Ему не нужны ни деньги, ни земля, querida.

Другими словами, это было не коммерческое предприятие.

– Вот держите, – прощебетала Скайла.

Она поставила на стол деревянный поднос с двумя кружками, чайником, сахарницей, небольшим кувшином с молоком и тарелкой, в которой находились маленькие печенья с джемом, считавшиеся одним из фирменных блюд Эвелин.

Поскольку у Эвелин был теперь доступ к кухне бóльшего размера и неограниченному количеству свежих продуктов, она сама готовила джем, так что и без того уже вкусное печенье стало просто невероятным.

– Вам принести что-нибудь ещё? – спросила Скайла, оглядев небо.

– Нет, спасибо, – сказала Эвелин. – Ты и так нас уже избаловала.

Я улыбнулась Скайле, которая улыбнулась мне в ответ, но её губы так и норовили выпрямиться, словно она хотела спросить, что не так. И хотя мы с ней были знакомы всего два месяца, я чувствовала, что она меня понимает; возможно, это было связано с тем, что мы обе потеряли матерей. Скайла как-то сказала мне, что она умела слушать, если бы мне вдруг захотелось поговорить.

Тогда я не хотела говорить о маме. И я всё ещё не хотела говорить о ней. Воспоминания о её уходе были всё ещё слишком свежи. И хотя я больше не плакала, когда кто-то вспоминал о ней, это до сих пор разрывало мне сердце.

– Я ещё не видела Эмми, но не могла бы ты поблагодарить свою жену за то, что она вышла вчера в ночную смену? Джеб и… Люси оценили бы это.

Она улыбнулась.

– Хорошо. В любом случае, дайте знать, если вам что-то нужно.

Пока Эвелин наполняла кружки горячим дымящимся чаем, я стащила с тарелки печенье.

– У Фрэнка есть ещё одна комната, которую я приготовила для тебя вчера вечером. Я хочу, чтобы ты переехала жить к нам. Я знаю, что Джеб официально твой опекун, но он не в состоянии заботиться о тебе, а мужчины, которые ошиваются рядом с тобой, мне не нравятся.