Текст книги "Кровь и ложь (ЛП)"

Автор книги: Оливия Вильденштейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Возможно. Мне его мама купила, – она оттолкнулась от косяка. – Слушай, я не собираюсь уговаривать надевать тебя то, в чём тебе будет некомфортно, но, знаешь, скорее всего, я никогда его больше не надену. Я стараюсь не надевать одну и ту же вещь дважды. Поэтому если ты боишься испортить его, не стоит. В том месте, где оно было куплено, полно платьев.

– Это очень щедро с твоей стороны.

Она пожала плечами, и её шёлковый халат сполз с плеча. Она поправила гладкую ткань и вернулась на кровать, где села, скрестив ноги.

– У меня к тебе один вопрос.

Я перестала любоваться платьем.

– Почему ты единственная девушка в стае?

– Я всегда считала, что я ошибка природы, – я закусила щёку. – А ты знаешь, почему я единственная девушка в своей стае?

До меня вдруг дошло, что я употребила притяжательное местоимение, поэтому я тут же поправилась.

– То есть в Боулдеровской стае?

– Нет. Без понятия, – она сделала глоток дымящегося кофе. – Это должно быть необычно... Необычно круто.

– Это, и правда, необычно, но совсем не круто. Я бы хотела, чтобы там были и другие девушки.

– Зато все парни твои. Зачем тебе вообще с кем-то делиться?

– Не все они красавчики. К тому же, никто из них меня не любит.

Больше не любит....

– Детка, сними свои шоры. Помнишь, как ты смотрела на это платье? Весь вчерашний вечер Лиам смотрел на тебя точно также. Я, чёрт побери, чуть не запорола весь свой сет, наблюдая за вами двоими.

– Он наблюдает за мной, потому что не доверяет. Как и все волки Боулдеровской стаи. После того, как он увидел, что я разговаривала с тобой, он хотел выпытать у меня, о чём мы с тобой говорили.

Она закатила глаза.

– Боулдеровцы думают, что у них кругом враги.

– И они ошибаются?

– Ну, да. Не всем они интересны. Эти парни неандертальцы. Сексуальные, но всё же неандертальцы. Чего может хотеть от них моя высокоразвитая стая? – она допила остатки кофе, а потом поставила кружку рядом с наполовину пустой бутылкой воды. – У них нет ничего такого, чего нет у нас.

– Они все мужчины.

Она нахмурилась.

– И что?

– Они сильнее меня.

– Только потому, что у тебя нет таких же огромных мышц, не означает, что ты слабая, Несс. Это прозвучит чертовски старомодно, но самая главная сила вот здесь, – она постучала указательным пальцем по виску.

Я сжала губы, но не потому, что считала, что она глубоко заблуждалась, а потому что считала её идеалисткой. Легко быть идеалистом, когда у тебя есть всё – начиная с богатства и безопасности, и заканчивая статусом и семьёй. У меня не было ничего из этого.

Она наклонила голову.

– А я-то думала, ты самоуверенная, наглая девушка. Но, похоже, это не так.

– Я умею производить впечатление, – я попыталась улыбнуться, хотя мне этого совсем не хотелось. – Ты тоже оказалась совсем не такой, как я предполагала. Вообще-то, ты милая.

– Ха. Думаю, ты первая, кто это сказал, – она собрала свои длинные кудрявые волосы в импровизированный пучок, который держался сам по себе. – Не могла бы ты сказать это моей маме в воскресение? Я бы с радостью купила билеты в первый ряд, чтобы увидеть её реакцию...

На этот раз моя улыбка стала искренней.

Желудок Сары громко и продолжительно заурчал.

– Мне нужна еда. Не хочешь пообедать?

Я посмотрела на красные цифры, горящие на её прикроватных часах.

– Сейчас пол пятого.

– Отличное время для обеда.

Она подошла к другой двери и открыла её. За ней находилась белая мраморная ванная.

– Так что? Ты со мной?

– Конечно.

Пока она принимала душ, я осторожно сняла платье и аккуратно сложила его. Затем я надела свои джинсовые шорты и голубую футболку, и сразу почувствовала себя оборванкой. Я ещё пару раз спросила её, не возражает ли она, если я возьму платье. И каждый раз она качала головой и говорила «нет».

Мы поели "У Трэйси", где я ожидала встретить кого-нибудь из Боулдеровской стаи, но вместо этого мы встретили там пару членов Сосновой стаи. К счастью, никто из них не был Джастином Саммиксом.

Когда я упомянула его имя, Сара сморщила нос, наклонилась вперёд, и, держа на весу бургер, с которого капал мясной сок прямо в её капустный салат со сметаной, сказала:

– Он хуже всех.

После этого я полюбила её ещё больше. А поскольку она мне уже порядком нравилась, это о многом говорило. Как бы мне хотелось, чтобы она была боулдеровским волком. Но затем я задумалась над тем, почему я хотела, чтобы она была частью стаи, членом которой я даже не была. А имело ли это вообще какое-либо значение? В конце концов, она была таким же волком, как и я. И тот факт, что мы не отвечали перед одним и тем же Альфой – хотя я вообще ни перед кем не отвечала – не означал, что мы не могли быть друзьями.

ГЛАВА 38

Несмотря на то, что мы запланировали встретиться посреди недели, Сара отменила нашу встречу из-за свадебных хлопот. Судя по её скучающему тону голоса, она не очень-то хотела заниматься тем, что запланировала её семья.

Я сидела дома почти всю неделю, периодически перевоплощаясь в волка и выбираясь на пробежку. Я не поднималась сильно высоко в горы, но любила потоптать землю с заката до глубоких сумерек, выпуская пар.

Всю неделю я пыталась дозвониться до Эвереста, чтобы узнать о новостях, но он не отвечал на телефон. Я уже начала подумывать, что он не хочет со мной разговаривать. Может быть, он считал позорным водиться со мной, учитывая то, что я сделала с его Альфой? Какими бы ни были его причины, я добавила его молчание в длинный список вещей, которые тревожили меня.

Несколько раз я разговаривала с Августом и всё время переводила разговор на него. Мы разговаривали о военных тактиках и горячих пустынях, о гранатах и религиозных учениях. А также и о несерьёзных вещах.

В конце нашего последнего разговора я спросила его, когда он приедет домой, а он спросил меня, скучаю ли я по нему. Наступила мучительная и неловкая тишина, которой он положил конец, сказав, что ему надо подготовиться к операции, и что его группа уже ждёт его в машине.

Честно говоря, я скучала по нему, но я списывала это на то, что я была одиноким изгоем. Может быть, для него было даже лучше уехать. Если бы он остался, ему, вероятно, пришлось бы общаться со мной из жалости, и я бы это ненавидела.

Когда подошла суббота, мой желудок начало скручивать от нервов. Я слишком нервничала, чтобы есть или делать что-то ещё помимо заданий, которые давала мне Люси. Я спросила Эвелин, не хочет ли она прогуляться, но она сказала, что у неё разболелась голова.

Перед тем как поехать на свадьбу, я надела красное платье и заглянула в её комнату, где она смотрела повтор сериала "Закон и порядок". Она сидела в кресле с цветочным принтом, которое было таким же старым, как и сама гостиница. Увидев меня, она моргнула. Затем её глаза увлажнились, и она несколько раз повторила “Que linda”¹⁴. Кончики моих ушей стали такими же ярко-красными, как и платье.

– Как ты себя чувствуешь?

– А ты как? – она сощурила свои чёрные глаза.

– В порядке.

Она нахмурилась, давая мне понять, что вовсе мне не поверила.

– Я опоздаю, если не поспешу, – я нагнулась и поцеловала её в лоб.

Он поймала мою руку и сжала.

– Расскажешь мне завтра про свадьбу?

– Да.

Я задержалась в дверях её комнаты, глядя на профиль её спокойного лица, освещённого экраном.

Что будет, если Лиам не простит меня? Оставят ли её Джеб и Люси, или прогонят прочь?

Когда она заметила, что я смотрю на неё, я попыталась скрыть волнение, которое отражалось у меня на лице, и нацепила улыбку. Я закрыла дверь раньше, чем она успела спросить меня, в чём было дело, и быстро зашагала прочь на случай, если она решит последовать за мной.

Джеб, который находился в офисе и заполнял бланки, вышел со мной на улицу, где я должна была дождаться Фрэнка. И хотя солнце уже клонилось к закату, на улице стояла дикая жара, которая, к слову, совсем не помогала унять озноб, пробегавший по моему телу.

– Тебе не обязательно стоять здесь со мной, Джеб.

Дядя прищурился, глядя на заходящее солнце.

– Сегодняшняя свадьба – часть состязания на роль Альфы?

– Да.

Он сжал свои тонкие губы.

– Почему ты всё ещё соревнуешься? Ты пытаешься что-то кому-то доказать?

Я уставилась на опускавшийся огненный шар, позолотивший кроны высоких сосен, и закусила щёку.

– Уже нет.

– Ты, и правда, этого хочешь?

Я не ответила ему. Вместо этого я спросила:

– Эверест злится на меня?

Его лоб, покрытый морщинами, нахмурился.

– Почему он должен на тебя злиться?

Эверест, должно быть, не рассказал о том, что случилось с Хитом, раз дядя задал этот вопрос.

Когда я не смогла ему ответить, Джеб сказал:

– Люси сказала, что он получил плохие известия. Похоже, родители Бекки решили отключить её от аппаратов жизнеобеспечения, – он вздохнул. – Это очень грустно... Она была такой молодой, и казалась такой милой девушкой.

– Казалась? Ты не знал её?

– Не очень хорошо. Эверест редко приводил её. Мой сын очень скрытный.

Я почувствовала, что его пристальный взгляд на секунду задержался на мне.

– Кстати, о наших знакомых. Несс, как хорошо ты знаешь Эвелин?

Его лицо стало ещё более хмурым, отчего по моей обнаженной спине прокатилась дрожь.

– Очень хорошо. А что?

Он вставил большие пальцы в петли на поясе и начал топтаться на месте, переступая с ноги на ногу.

– А что? – повторила я.

Он перестал мяться.

– Одна из гостей захотела увидеть нашего нового повара, и когда я их представил, она назвала Эвелин другим именем – Глорией. Эвелин сказала, что не знает, кто такая Глория, но у неё задёргался глаз. Я, конечно, не поведенческий эксперт, но я думаю...

– Эвелин не врёт. Она никогда не была в Боулдере.

Меня взбесило, что дядя пытался уничтожить мою веру в единственного человека, которому я доверяла.

Он кивнул.

– Я просто рассказал тебе. На случай если...

– Тебе не следует рассказывать о том, что может причинить мне боль.

Он слегка приоткрыл рот. Я видела, что он хотел рассказать что-то ещё, но, заметив моё выражение лица, должно быть, передумал. К счастью, впереди на дороге показалась машина. Фрэнк был здесь. Но когда я увидела огромные колёса, облегчение, которое я почувствовала ранее, улетучилось.

За мной приехал не Фрэнк.

Машина замедлилась и остановилась рядом со мной. На переднем сидении машины сидел Лукас, вырядившийся во фрак, который натянулся на его плечах. Его рука свисала из открытого окна.

– Эй, мистер Кларк.

– Привет, парни, – дядя наклонил голову, после чего открыл заднюю дверь машины и подал мне руку, чтобы помочь забраться внутрь. – Вы сегодня настоящие франты.

– Ну, вы же знаете эту Сосновую стаю с её помпезными вечеринками.

Джеб слегка улыбнулся, но его взгляд остался серьёзным.

– Берегите мою племянницу, парни. Не нравятся мне эти молодчики.

– О, Несс в нас совсем не нуждается, – сказал Лукас, растягивая слова. – Особенно теперь, когда она стала лучшей подружкой племянницы Джулиана.

Джеб моргнул.

– Ты дружишь с Сарой Мэтц?

– А разве это запрещено?

У меня теперь было не особенно хорошее настроение. Но это не имело отношения к комментарию Лукаса, а относилось исключительно к Джебу.

– У Несс вообще бывает хорошее настроение? – спросил Лукас у моего дяди.

Я что-то проворчала и пристегнула ремень.

Дядя ничего не ответил Лукасу, так как был занят тем, что очень пристально изучал моё лицо.

Эвелин не стала бы мне лгать.

Её не звали Глорией.

– Ты чувствуешь, что с треском провалишься сегодня? В этом дело? – проговорил Лукас.

Лиам посмотрел в зеркало заднего вида, и наши глаза на секунду встретились. Я отвела взгляд первой.

– У тебя так хорошо получается считывать людей, Лукас, – сегодня я не хотела ругаться с ним.

Он ухмыльнулся, а потом потёр руки.

– Не пора ли выдвигаться? Я просто умираю, как хочу попробовать канапе, или любое другое вычурное дерьмо, которым собираются кормить нас сосновые.

На протяжении всего пути, пока мы ехали к поместью Джулиана, Лиам не произнёс ни слова. Но скучно не было, потому что Лукас был настоящим балаболом. Похоже, этому парню нравилось звучание его собственного голоса.

Когда мы проехали мимо ворот, охраняемых двумя дородными волками в человеческом обличии, я начала пожёвывать губу, пока не вспомнила, что она была накрашена ярко-красной помадой, которая сочеталась с моим платьем. Я проверила, как выгляжу, с помощью камеры телефона, поправила помаду, после чего пригладила свои блестящие локоны, которые я сделала с помощью старой маминой плойки, посмотрев несколько уроков на YouTube, хотя мне удалось воспроизвести в точности только один из десяти.

Дом Джулиана замаячил на вершине холма, точно бледное облако. По пути Лукас сообщил мне, что при его постройке Альфа Сосновой стаи вдохновлялся французским замком.

– Этот чувак думает, что он долбанный король, – сказал Лукас.

Взглянув на гладкий каменный фасад и витражные окна, стёкла которых были разделены на ромбы, и которые, казалось, тянулись на целый акр вверх, я не могла не согласиться с Лукасом – Джулиан определённо считал себя королевской особой.

Камердинер в чёрных штанах и красном пиджаке с высоким воротником открыл мне дверь и протянул руку в перчатке. Прежде чем я успела её взять, Лиам обошёл машину, встал перед камердинером и протянул мне свою руку.

Я не решалась коснуться его руки, и он это почувствовал, потому что его взгляд сделался напряжённым. Но он не опустил руку. Он продолжал упрямо держать её передо мной. Одной рукой я подобрала складки своего красного наряда и, подчинившись воле Лиама, обхватила его пальцы. Мне не следовало его злить, если я собиралась умолять его сохранить мне жизнь.

Как только мои ноги коснулись земли, я высвободила руку из его хватки. Его плечи напряглись так, что тонкая ткань его фрака натянулась. Лукас прошёл сквозь гигантские двери вперед нас и начал вращать головой из стороны в сторону. Либо он выискивал потенциальные угрозы, либо восхищался жилищем Джулиана, сделанным из чёрного мрамора. Тёмная мебель была отделана золотом, а каждый стол был украшен хрустальной вазой с огромным букетом алых роз.

– Джулиан когда-нибудь был женат? – спросила я.

– А что? Ты имеешь на него виды? – проговорил Лукас.

Я закатила глаза, и заметила, что Лиам пристально посмотрел на меня. И хотя я не собиралась отвечать на дурацкий вопрос Лукаса, тяжёлый взгляд Лиама заставил меня ответить:

– Конечно, нет. Он мне в отцы годится.

– Не думаю, что возраст имеет для тебя значение, – сказал Лукас.

Я перевела всё внимание на лохматого парня, который выводил меня из себя.

– Ты можешь отстать от меня сегодня, Лукас? Я совсем не в настроении.

К нам подошёл официант с подносом, на котором стояли бокалы с шампанским. Я взяла один из них и не очень грациозно опустошила его. Но мне было всё равно. Меня ждал сложный вечер, и мне была нужна вся моя смелость. Я поставила бокал обратно на поднос официанта, после чего покинула чёрный интерьер дома и вышла на террасу, заполненную людьми.

Разговоры в толпе стихли, и все головы повернулись в нашу сторону. И хотя много кто смотрел на меня, большинство взглядов были обращены на Лиама. С его точёным профилем, волосами, красиво уложенными гелем, и в чёрном фраке, он выглядел так, словно сошёл с обложки журнала "GQ". Может быть, они и не поэтому смотрели на него, но я была готова поклясться, что именно поэтому некоторые из них задержали на нём свои взгляды.

Непрерывный звук журчания воды в огромном круглом фонтане, отражавшийся от мозаичного пола, заполнил давящую тишину. Я сделала медленный вдох, чтобы успокоить свои нервы, но вместо этого только наполнила свои лёгкие липким и сладким запахом роз, которыми были усыпаны деревянные шпалеры, обрамляющие часть террасы. Оранжевые полосы солнечного света пробивались сквозь их бархатистые лепестки и острые шипы и падали неровными пятнами на собравшихся. Свечи мерцали на высоких и узких столиках, покрытых белыми скатертями, а сверкающие стеклянные шары свисали со шпалер, точно скопления маленьких лун.

Лукас встал рядом со мной; Лиам встал ещё ближе. Оба прищурили глаза и оглядели безмолвную толпу, которая уставилась на нас. Вдруг появился Джулиан во фраке изумрудного цвета и начал протискиваться сквозь своих людей в нашу сторону. В одной руке у него был бокал, а за другую руку он держал женщину. Сначала я подумала, что их могли связывать какие-то отношения, но они были так чертовски похожи, что я узнала в ней мать Сары.

– Добро пожаловать, – его голос прозвучал громко и задорно. – Я и моя сестра Нора так рады, что вам удалось приехать.

Он отпустил руку своей сестры, после чего взял мою руку и поднёс к своим губам.

– Несс, у меня нет слов, чтобы описать то, как ты сегодня выглядишь.

– Я бы мог вам подсказать парочку, – пробормотал Лукас. – Например, «красная», «полураздетая».

– Да вы поэт, мистер Мейсон, – сказал Джулиан, бросив ледяной взгляд на Лукаса. – Женщины, должно быть, очень вас любят.

– Вообще-то так и есть.

Лиам сдвинулся и встал передо мной, отчего Джулиан отпустил мою руку.

На лице Джулиана расплылась улыбка.

– А мы оказывается собственники? – сказал он себе под нос.

Лиам не ответил.

К счастью, Лукас встрял в разговор:

– Фрэнк и Эрик ещё не приехали?

– Вы первые, – глаза Джулиана сверкнули, когда он увидел вновь прибывших гостей, которые вышли на сверкающую террасу. – Веселитесь и наслаждайтесь общением.

Он взял свою сестру за руку, и вместе они пошли поприветствовать своих новых гостей.

Снова заиграла спокойная музыка. И хотя члены Сосновой стаи всё ещё были настороже, периодически поглядывая в нашу сторону, разговоры возобновились.

– Он думает, что мы будем болтать с его людьми? – сказал Лукас Лиаму.

– Чёрт возьми, подруга, я была права.

У меня перед глазами возникло нечто жёлтое. К нам подошла Сара, на её голове болтались светлые кудряшки, а её платье лютикового цвета облегало её формы, точно бандаж.

Она поцеловала меня в щёку, что заставило Лукаса и Лиама раскрыть рты. Они слышали, что мы были подругами, но, похоже, не верили в это.

– Твои неандертальцы тоже сегодня принарядились, – сказала она.

Лукас, который взял бокал с шампанским с подноса проходившего мимо официанта, подавился напитком.

– Неандертальцы?

Я улыбнулась.

– Да. Неандертальцы. В особенности ты, Мейсон, – сказала Сара. – Судя по тому, что я слышала, ты особенно недоразвитый представитель мужского вида.

Голубые глаза Лукаса засверкали.

– Кажется, вы с Несс нашли общий язык. Обе настоящие мегеры.

– Лукас... – произнёс Лиам.

Лукас повернулся к своему другу.

– Что? Я разве бросался обидными словами?

– А разве мегера это комплимент? – спросила Сара.

Лукас ухмыльнулся.

– По сравнению с тем, что я на самом деле думаю, да.

Её глаза весело сверкнули.

– Ты сегодня будешь ди-джеем? – спросил Лиам, и мне стало интересно, насколько сложно ему давалось изображать дружелюбие.

– После ужина я в деле.

– Чёрт. Я забыл беруши, – Лукас осушил свой бокал с шампанским.

– О, а я видела, как ты танцуешь под мои композиции в четверг вечером.

– Ты должно быть меня с кем-то перепутала. Я не танцую.

– Танцуешь, хоть и не очень хорошо.

Лукас сжал пальцы в кулак и хрустнул костяшками.

– Зачем ты на меня вообще смотрела, блондинка?

– Это часть моей работы. Я наблюдаю за толпой. Я должна быть уверена, что люди слышат то, что они хотят слышать.

– Значит, ты не смогла считать меня.

Она скрестила руки на груди.

– Серьёзно? И что ты хотел услышать?

Он провёл рукой по своим чёрным волосам.

– Всё что угодно, кроме того дерьма, что ты исполняешь.

– Ты придурок, Мейсон, – сказала она. – Настоящий придурок.

Они долго смотрели друг на друга, и я уже было потащила её в сторону, но она не желала двигаться с места.

– Сара, дорогая! Пойдём, поприветствуем наших гостей, – прозвенел голос Норы на весь двор.

Всё ещё не сводя глаз с Лукаса, моя подруга развернулась и пошла в сторону своей матери и дяди.

– Ты вообще не можешь вести себя прилично, Лукас? – спросила я.

Он проследил взглядом за Сарой, после чего посмотрел на меня.

– А её губы и сиськи настоящие?

– О, Господи, заткнись, – сказала я.

– Что? Мне нельзя спросить? Они выглядят ненастоящими.

– Лукас... – начал Лиам.

– Только не говори, что не задал себе точно такой же вопрос, – Лукас повернулся и снова посмотрел на Сару.

– Я не задавался этим вопросом, – ответил Лиам тихим голосом.

Лукас снова перевёл внимание на своего друга.

– Ну, конечно.

Он взглянул на меня, а затем на официанта, который нёс поднос с клубными мини-сэндвичами. Он схватил три и засунул себе в рот.

– Ну, детишки, увидимся позже.

Я не стала спрашивать, куда он направился, потому что и так знала. Он собирался начать охоту на кусок разлагающегося дерева.

После того, как Лукас ушёл, я спросила Лиама:

– А тебе разве не пора идти?

– Это будет выглядеть странно, если я тоже уйду, тебе не кажется? – Лиам посмотрел на кого-то у меня за спиной.

Я повернулась и заметила тех, на кого он смотрел – на Джастина и двух его дружков с музыкального фестиваля.

– Ты вообще имеешь представление о том, почему предмет, который мы ищем, имеет такое значение? – тихо спросила я.

Лиам перевёл на меня свой взгляд, но потом скользнул им ниже на мои ключицы, которые были покрыты мерцающей пудрой.

– Нет.

Моё сердце застучало.

– И никаких предположений?

Он покачал головой, после чего поднял на меня глаза. Он смотрел на меня с таким пристальным вниманием, что мои лёгкие сжались в груди. Никто никогда не смотрел на меня так пристально. Но опять же, никто никогда не пытался так отчаянно проникнуть в мою голову, как Лиам Колейн. Я опустила веки, в надежде, что эти тонкие кусочки кожи хотя бы на какое-то время смогут скрыть от него то, что я задумала.

ГЛАВА 39

Лукас вернулся к нам за несколько минут до начала церемонии c пустыми руками и был крайне раздражён. Он пронёсся мимо Фрэнка и Эрика с его женой, и уселся на стул, который занял для него Лиам.

Лукас тихонько обменялся парой слов со своим другом, вероятно, сообщив ему о том, где он уже успел поискать. И у меня больше не осталось сомнений в том, что в этом состязании они выступали в качестве одной команды.

Лиам уже собирался пройти мимо меня, но остановился и нагнулся. Его тёплое дыхание обдало моё ухо.

– Не то, чтобы я хотел показаться вежливым, но почему ты не идёшь?

Мускусный запах его кожи проник в мои ноздри, и в голове у меня моментально помутилось. Боже, как же хорошо он пах. И почему я не могла испытывать к нему отвращение? Я попыталась отодвинуться от него, но мои колени упёрлись в сидение моего стула.

– Хочу посмотреть, в чём будет одета невеста, – мой голос прозвучал так хрипло, словно я была заядлым курильщиком.

Лиам выпрямился, тень от его бровей упала на глаза янтарного цвета.

– Разве ты не хочешь победить меня?

– Только потому, что я позволяю тебе уйти, не означает, что я не смогу победить.

Жилы на его шее напряглись, пока он изучающе оглядывал моё лицо. Мог ли он разглядеть ложь за моими словами?

Он попытался снова опустить голову к моему уху, как вдруг заиграли первые ноты свадебного марша. Все, кто сидел, встали, зашуршав своими нарядами.

– Тебе лучше пойти, – прошептала я.

Лиам прошёл мимо меня в сторону дальнего прохода между рядами и быстро покинул церемонию.

* * *

Он вернулся после окончания церемонии с недовольным видом. Я поняла, что он не смог определить местонахождение артефакта.

– Какая чудесная церемония, не так ли? – Джулиан стоял в проходе, усыпанном лепестками, рядом с нашими стульями.

– Это было прелестно, – сказала жена Эрика, заведя короткую седую прядку за ухо.

В отличие от Эрика, Фрэнк пришёл на церемонию один. Может быть, он не был женат? Я вдруг осознала, что мало что знала о старейшинах. Всё, что я знала, это то, что у обоих мужчин были сыновья, но только сын Эрика был жив. У них также были четырнадцатилетние внуки, которые являлись членами стаи.

– Не ожидается ли какой-нибудь свадьбы в Боулдеровской стае? – спросил Джулиан.

Фрэнк поглядел на Лукаса, а затем на Лиама.

– Ни один из наших парней пока не сделал предложение, но мы будем держать тебя в курсе, Джулиан.

Наши парни. Соль на мою рану.

Джулиан холодно улыбнулся, после чего обратил своё внимание на меня.

– Несс, не доставишь ли ты мне удовольствие пообщаться со мной до ужина?

Меня задело, что Фрэнк не упомянул меня. Я прошла мимо его парней и взяла Джулиана под руку, которую он предложил мне. Я знала, как это выглядит, но мне было всё равно. Мы отошли от празднующей толпы и направились в сторону блестящей живой изгороди, образующей лабиринт.

– Ох уж эти боулдеровцы и их парни, – Джулиан тихонько фыркнул. – Какая досада, что волки не могут присягнуть на верность другой стае. Я бы принял тебя с распростёртыми объятиями.

– Вы очень добры, мистер Мэтц.

– Пожалуйста, зови меня Джулиан. Когда меня называют мистер Мэтц, я чувствую себя старым профессором колледжа, который обожает твидовые пиджаки, – он поморщил нос. – Как проходит испытание?

– Своим ходом.

Я опустила глаза на красное платье, которое развевалось вокруг моих щиколоток.

– Тогда почему ты откладываешь своё участие?

Я споткнулась и могла бы упасть лицом вниз, если бы он не поддержал меня. Мне это мало помогло, так как мои тонкие каблуки продолжали утопать в мягкой земле.

– Я не откладываю...

– Несс, не надо врать. Я не идиот. Пока Лукас и Лиам бродят по моему дому, ты стоишь неподвижно на лужайке, точно печальный цветок мака.

Он завёл меня за угол какого-то куста с острыми листьями, а потом ещё за один куст. Я была дезориентирована. И причиной тому был не только густой лабиринт, но и признание Джулиана. Он знал причину нашего появления здесь. Но как? Я раскрыла рот, но ничего не сказала, а просто уставилась на него.

– Ты думаешь, я пригласил вас на свадьбу своего племянника по доброте душевной?

Я попыталась закрыть рот, но он не закрывался. Словно суставы в моей челюсти перестали работать из-за шока.

– У меня есть кое-что, что очень ценно для твоей стаи, и МакНамара знает об этом. Это был вопрос времени, прежде чем он отправил бы своих парней вернуть эту вещь.

Наконец я смогла заставить свой рот заработать.

– Но как... Как вы узнали, что это будет частью соревнования?

– Я сделал всё, чтобы это стало его частью, пригласив вас в своё поместье.

Раздался громкий птичий крик. Я подняла глаза к небу, чтобы узнать, что за птица издавала такой оглушительный звук, но не увидела ничего у себя над головой.

– Если бы у твоей стаи было что-то, принадлежащее мне, на месте Фрэнка, я бы воспользовался возможностью войти в центральную дверь, вместо того, чтобы вламываться силой.

– Значит, ваша стая, и правда, украла эту вещь? – прошептала я в темноту.

– Нет.

– Но тогда... как...

– Кое-кто передал мне её за одну услугу. Я знал, что эта вещь была очень важной, потому что Хит нанёс мне визит за пару дней до своей смерти с требованием вернуть её. В тот момент я не понимал, что за бред он несёт. Но, конечно же, его просьба пробудила во мне сильнейшее любопытство. И когда вещь, за которой он охотился, попала мне в руки спустя некоторое время... думаю, ты можешь представить, в каком я был восторге.

Джулиан остановился, что заставило остановиться и меня. Он нахмурился и отпустил мою руку. Я решила, что кто-то идёт, но не услышала ничьих шагов, и не почувствовала никакого постороннего запаха. Но опять же, было сложно различить какой-то другой запах, кроме кислого амбре, витающего в воздухе. Джулиан протянул руку и сорвал листик, торчащий из зелёной стены у меня за спиной.

Так вот для чего мы остановились.

Моя кожа резко похолодела, когда я осознала что, если я перейду ту черту, которую он провёл для меня, вероятно, он переломит мою шею, точно так же, как переломил черенок этого неидеального листка.

Джулиан снова обратил своё внимание на меня. Я отступила на шаг назад и обнаженной лопаткой коснулась шероховатой изгороди. Зачем я последовала за ним в лабиринт, который он знал, как свои пять пальцев?

Небо сделалось фиолетово-голубого цвета, как и глаза Джулиана. Он упивался моим страхом, точно смаковал великолепное вино столетней выдержки.

Он протянул мне свою руку.

– Идём?

Я сглотнула и заставила свои конечности начать двигаться, хотя от одной мысли о том, чтобы коснуться Джулиана, по моим рукам пробегала дрожь.

Когда мы снова начали двигаться, он сказал:

– Незадолго до того, как мы познакомились, я связался с МакНамарой и сообщил ему о том, что у нас было то, что так отчаянно искал Хит. Я пообещал ему вернуть эту вещь, если он объяснит мне её назначение.

Я попыталась снова сглотнуть.

– Должно быть, он не сказал вам, раз она всё ещё у вас.

Он цыкнул.

– Вы совсем в меня не верите, мисс Кларк.

Мои глаза округлились, и я уставилась на очертания его седых волос, уложенных гелем.

– Он рассказал вам?

– Да.

– Но вы её не вернули.

Снова раздался громкий крик. Я подняла глаза к небу.

– Я собирался отдать её, пока не узнал, для чего они её использовали. И тогда-то я собрался уничтожить её, но решил подождать, пока в вашей стае не изберут нового Альфу. Мне было бы сложнее торговаться с вами, если бы у меня на руках остался только пепел.

– И для чего они её используют?

Джулиан снова остановился, но на этот раз для того, чтобы посмотреть на меня.

– Ты, серьёзно, не знаешь?

Я покачала головой.

– Они трут это дерево в напиток, который должен выпить новый член стаи в день, когда становится её частью.

Я нахмурилась.

– Ты когда-нибудь задавалась вопросом, почему в Боулдеровской стае рождаются только мужчины? Ты, в самом деле, думаешь, что всё дело в эволюции, как утверждают ваши старейшины?

На какое-то мгновение мир замер, а затем накренился. Джулиан схватил меня руками под локти, не дав мне упасть.

– Надеюсь, это возродит твоё желание соревноваться дальше.

Порыв ветра прокатился по лабиринту, подняв блестящие листья, которые замахали мне, точно крошечные ручки. Гнев начал разрастаться у меня в груди, прогнав прочь холодное оцепенение, которое я чувствовала на протяжении всей этой недели.

– Когда ты станешь Альфой, ты сможешь уничтожить эти порядки и изменить будущее своей стаи.

Мои щёки, должно быть, снова приобрели нормальный оттенок, потому что рот Джулиана растянулся в широкой улыбке, которая едва ли не доходила до его слишком гладкого и слишком блестящего лба.

Он наклонился ближе.

– Сказать тебе, где я храню её?

– Почему вы мне помогаете?

– Я уже говорил тебе. Я хочу иметь друга в твоей стае, и думаю, ты сможешь быть хорошим другом.

– У вас уже есть Эверест.

– Я бы не стал называть твоего кузена своим другом. Он всего лишь эффективный посредник. Но если ты не хочешь быть моим другом, тогда...

– Где уже эта чёртова палка?

Он медленно улыбнулся, и уголки его пухлых губ приподнялись, обнажив зубы, покрытые идеально белой эмалью.