Текст книги "Время синтеза (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

– Мне пора, Элан, – сказал Тан и развернулся, чтобы уйти. Он чувствовал, что запутался, и решил поразмыслить над всем этим позже, в более спокойной обстановке.

– Вот и иди! Иди и подумай как следует, тогда увидишь, кто прав! – словно прочитав его мысли, напутствовал учитель.

* * *

– Ещё один сигнал? – нахмурился председатель комиссии. – Что это значит? Неисправность прибора?

– Прибор исправен, – возразил начальник лаборатории гиперсвязи, бросаясь к панели управления. – Связь с ответным устройством на Марсе установлена, в чём уважаемая комиссия только что убедилась, – быстро бормотал он, колдуя над приборами. Высокий и тощий, как палка, главный связист напоминал гигантского богомола, с неимоверной скоростью нажимающего на кнопки длинными передними конечностями. – Что же касается второго сигнала, то он послан другим ГС-передатчиком, который находится вне Солнечной системы.

– Как это другим?! А что же вы тут тогда так долго изобретали, тратя государственные деньги, если на испытании первого в мире устройства гиперсвязи обнаруживается, что аналогичный прибор уже существует? – грозно вопросил председатель, придвигаясь вплотную к начлабу. – И что значит "вне Солнечной системы", а где же тогда, чёрт возьми? – Его плотная коренастая фигура угрожающе застыла прямо за спиной главного связиста.

– Вот координаты. – Тот проворно отпрыгнул в сторону, чтобы не загораживать дисплей.

– Мне некогда вникать в цифры и значки, назовите место!

– У этой планеты пока нет официального названия, только номер, – затараторил начлаб, тыкая тонким сухим пальцем в дисплей. – Её существование до настоящего момента рассматривалось как условное, построенное на расчётах, то есть я хочу сказать, было с большой вероятностью предсказано, что там есть планета, причём по своим характеристикам близкая Земле.

– Минуточку! Так это что же, та самая Надежда человечества? – Председатель обернулся к остальным членам комиссии. Те забубнили каждый своё, создавая общий бестолковый гул, и председатель вновь повернулся к связисту.

– Да, похоже, это именно она, – подтвердил тот.

– Ну так бы сразу и сказали! А то морочите голову номерами! Выходит, туда уже доставили прибор?! Почему же тогда мне никто не сообщил об этом? Что за игры вы тут ведёте? – Председатель достал из кармана платок и вытер мгновенно вспотевшую лысину.

– Я никаких, как вы изволили выразиться, игр не веду, – возмутился начлаб, – и могу сказать со всей ответственностью, что вы присутствуете на первом в мире испытании гиперсвязи! Ни о какой отправке к Надежде прибора ГС мне ничего не известно, и я не понимаю, откуда вообще он мог взяться! На сегодняшний день наша группа успела собрать и полностью отладить всего два устройства: одно – здесь, в лаборатории, а второе – на Марсе. Насколько я знаю, исследователи должны полететь к Зет-один-четы... простите, к Надежде, только через полгода, состав отряда ещё даже не утверждён! Кто же, по-вашему, доставил прибор и включил его? И на чём этот кто-то полетел туда? Гиперпространственников пока только три, и все они в Солнечной системе. Или Центр втихаря сделал ещё один "Союз-ГП"? Что ж, в таком случае, это не я, а вы ведёте странные игры!

– Не забывайтесь! Я – председатель правительственной комиссии, а не ваш ассистент!

– Подождите... – неожиданно пробасил, выступая вперёд, полный и рослый человек – один из членов комиссии. – А почему вы считаете, что устройство ГС на Надежде – наше?

– Вы имеете в виду принадлежность Российской директории? – нахмурился председатель.

– Да нет... – неторопливо прогудел член комиссии, – я говорю о человечестве в целом.

– Что? – брови председателя поползли вверх. – Вы полагаете, это... зелёные человечки?

– Нет, не думаю! – замотал головой начлаб. – УГС наше. Оно передаёт свои координаты и идентификационные данные. Фактически это стандартное устройство связи, какие входят в оборудование всех кораблей Российской директории. От других оно отличается только тем, что может осуществлять гиперсвязь. Именно такими УГС в ближайшее время планируется оснастить все ГП-корабли. Прибор на Надежде, как я уже говорил, работает в автоматическом режиме: посылает свои данные, после чего переключается на приём в ожидании ответа. Если мы подтвердим получение сигнала, то наверняка получим ещё какое-то сообщение, или даже...

– Что?

– Или даже с нами на связь выйдет оператор.

* * *

"И чего я попёрся к учителю, ведь и так было ясно, что он ответит! Для Элана нет ничего более святого и неприкосновенного, чем Заветы, – думал Тан, шагая по цеху к заевшей машине. – Слышал бы он, что Бик говорит про Мартория, – воспоминания о словах Бика вызывали стыд. – И как только он может плести такое? Если Марторий не Отец Небесный, то как же он мог оживить Поселение? И дать нашему Поселению Сердце! Кто бы мы были без силы Сердца? Камни во тьме..."

Мысли продолжали течь, ничуть не мешая работе, и вскоре стараниями Тана машина уже снова исправно вскрывала консервные банки с истёкшим сроком годности, вытряхивая их содержимое в контейнер. Подкатил Пел и остановился в ожидании, когда отставший от графика контейнер наполнится. Помимо воли в голову Тана продолжали лезть разглагольствования Бика. Конечно, по большей части он городил чистую ахинею, и всё же в его рассуждениях попадались вещи, заставлявшие задуматься. Тана так и подмывало поделиться этим хоть с кем-нибудь, и он спросил:

– Слушай, Пел, а тебе не надоело каждый день возить эти контейнеры?

– Нет, с чего вдруг? Это моя работа, и я могу делать её лучше других. Почему мне должно надоесть? Что за чудной вопрос?

– Нет, я не имел в виду твою личную, природную, так скажем, склонность к этой работе, а говорю вообще, в принципе.

– Не понимаю!

– Ну-у-у, вот мы выращиваем плоды, потом делаем из них консервы, а когда срок годности выходит, отправляем продукты в переработку на удобрения и на них снова выращиваем плоды. И так без конца. Вот я и спрашиваю: тебе никогда не хотелось взять да и перестать этим заниматься?

– Мне? Перестать? А что же я тогда буду делать? – удивился Пел, нетерпеливо елозя на месте.

– Да не важно, я ж объясняю: в принципе! Что в нашем мире изменится?

– То есть, как это – не важно? Если я ничего не буду делать, то просто превращусь в камень – вот что изменится! И с чего только тебе подобные глупости в голову приходят – взять и перестать?! Разве можно изменить волю Господа? Он же создал и нас, и этот мир, а значит, мы должны делать, что велено! Лично я не хочу встретить Небесное Пришествие неподвижной, тупой глыбой... а вообще, сходил бы ты к Элану, он лучше меня объяснит, что к чему.

– Да был я у него уже, – буркнул Тан.

– Ну, так сходи ещё раз! – Контейнер наконец наполнился, и Пел быстро погрузил его на тележку. – Слушай, мне надо работать, а твоя болтовня тормозит весь процесс.

– Так это машину заело, при чём тут моя болтовня! – возмутился Тан, но Пел уже катил к выходу из цеха.

Вечером Тан отправился на кулинарную выставку Ланы. Творчество Ланы привлекало многих, и здесь, в Большом доме, собралась порядочная толпа.

Лана по обыкновению пыталась уделить внимание каждому пришедшему, и Тан терпеливо ждал, когда она, выслушав мнения, комплименты и критику от двух признанных знатоков искусства кулинарии, порхнёт к тем, кто попроще. Оглядывая зал, Тан вдруг с изумлением заметил Пела и собрался было его окликнуть, но передумал. Пел так целенаправленно и сосредоточенно пробирался к экспозиции, стараясь никого не задеть своей громоздкой тележкой, что не хотелось его отвлекать. "Надо же, – удивился Тан, – оказывается, даже такие, как Пел, способны найти в высоком искусстве что-то для себя притягательное". И тут же отругал себя, что такой мыслью невольно принизил простого работягу. "Какая гнусность, никогда больше не стану слушать Бика! Здесь все равны, и каждый имеет право наслаждаться творчеством Ланы!"

– Танчик! – ловко вынырнув из толпы, она возникла прямо перед ним. – Привет! Рада, что заглянул! Хочешь попробовать? – Лана улыбнулась и протянула поднос, уставленный малюсенькими тарелочками.

– Смеёшься? – Тан взял с одной из тарелочек крохотный кусочек. – Это, наверное, малиновый торт "Заря над лесом"?

– Точно, он! – кивнула Лана. – И вовсе я не смеюсь.

– Нет, смеёшься! – Повертев кусочек в руках, Тан положил его обратно. – Знаешь же прекрасно: сколько бы я ни мусолил все эти крошки, понять, в чём между ними внутренняя разница, не смогу. Оставь лучше экспертам.

– Да хватит им уже! – отмахнулась Лана. – Это я тебе принесла! – Она склонила голову на бок и посмотрела Тану в глаза. Лицо её стало серьёзным. – А ты всё прибедняешься! Хотя на самом деле прекрасно в этом, – она указала на поднос, – разбираешься!

– Ну, не то чтобы... хотя, конечно, я понимаю, что такое красота... Но так это ж каждый понимает! Вон сколько народу набилось поглазеть на твои изыски! Почти все жители.

– Ладно, – Лана снова заулыбалась, – а скажи, вот тебе лично какие из новых блюд больше всего понравились?

– "Заря над лесом" и "Морская прогулка". Мне кажется, это не просто хорошая кулинария, а настоящие произведения искусства.

– Вот видишь, Танчик, что и требовалось доказать!

– В смысле?

– В смысле, что эксперты именно этим блюдам поставили наивысший балл за внутреннюю гармоничность! А ещё говоришь, что плохо разбираешься! Ты же не наобум сказал эти названия?

– Нет, конечно не наобум, просто тут, знаешь, такая штука... Эта самая внутренняя гармония... она хоть и недоступна мне напрямую, но, кажется, как-то умеет просачиваться наружу... не знаю, трудно объяснить... ну, короче, её сразу видно. Посмотришь, и в голове вдруг ка-а-ак щёлкнет: вот он, шедевр!

– Лана! – бесцеремонно завопил вдруг выскочивший незнамо откуда Энке. – Я пишу статью о выставке, и мне надо задать тебе несколько вопросов! Ты не против?

– Вообще-то мы тут разговариваем, если ты, Энке, не заметил! – резко произнёс Тан.

– Да пойми, дружок, мне надо срочно! – ничуть не смутился тот, фамильярно хлопнув Тана по плечу. – Статья должна быть в завтрашнем номере Газеты! Потом договорите, лады?

– А не пошёл бы ты... – Тан угрожающе выступил вперёд.

– Спокойно, не ссорьтесь! – Лана встала между ними. – Энке, подожди, пожалуйста, чуть-чуть в сторонке, я сейчас подойду. И подержи пока это, хорошо? – Она протянула ему поднос.

– О, а это – "Морская прогулка"? – показал на одну из тарелочек репортёр, принимая поднос. – Похоже на кусочек пены.

"Это "Летние облака", тупица!" – чуть было не вырвалось у Тана, но быстрый, как молния, взгляд Ланы заставил его промолчать.

– Нет, это "Летние облака", но пену действительно немного напоминает, – Лана тихонько подтолкнула Энке к свободному углу зала. – Вот здесь постой всего одну минуточку, я скоро вернусь.

Он покорно кивнул, похоже, совершенно очарованный её улыбкой и мягким голосом.

Неожиданно для себя Тан подумал, что, может, Бик не так уж и неправ? Было бы неплохо иметь право повелевать другими. И приказать Энке никогда больше не подходить к Лане...

– Ты уж извини, но я обязательно должна с ним побеседовать. Это его работа, да и мне интервью не помешает... Слушай, давай встретимся позже, ну, когда здесь всё закончится. А то мне ещё кое с кем надо пообщаться. Давай?

– Ладно, буду ждать тебя у выхода.

– Тогда, до встречи, Танчик! – И она упорхнула. Быстро, как птица: раз – и нет!

"И зачем ей нужен этот дурак Энке! – ворчал про себя Тан. – Подумаешь, статью какую-то накарябает. Как будто кто-то и так не знает про Лану и её выставки! Я-то вот намного полезней – любой механизм у неё на кухне за минуту починю, если вдруг сломается... А что умеет этот репортёришка? А впрочем, Бог с ним, ладно. Наверное, даже хорошо, что так получилось, после выставки будет больше времени поговорить, и никто нам не помешает". Настроение у Тана поднялось, и он решил ещё раз внимательно изучить все новые блюда.

"Танчик", – думал он, бодро протискиваясь к экспозиции. Кроме Ланы, никто и никогда не называл его так. И откуда только она это взяла? Тан представил себе, как его все вокруг называют Танчиком, и скривился. Фу-у! Нет, тут всё дело исключительно в Лане. Только от неё это может звучать приятно.

* * *

– Аномальное поведение чего? Там же ничего нет!

– Это не совсем так, господин президент. Материальных объектов – да, действительно нет, но есть нечто другое. Научные определения этих явлений...

– Не надо научных определений, – перебил говорящего советник президента по науке, – с ними мы просидим до утра. Пожалуйста, давайте короче, только самую суть.

– Хорошо, попробую. Итак... – Академик собрался с мыслями. – Суть в том, что все материальные объекты физического пространства-времени обязательно имеют свои... ну что ли... отражения в подпространстве, да. Это похоже на силовые линии с узлами напряжённостей... Такая, с позволения сказать, сетка-карта всего, что есть в трёхмерном космосе, причём с учётом течения времени. Именно по этой сетке мы и ориентируемся в подпространстве. – Он вопросительно взглянул на советника.

– Продолжайте, – ответил за него президент.

– За всё время полётов с использованием гиперпрыжков мы только один раз столкнулись с тем, что корабль вышел в физический космос не в точке ожидания. Смещения во времени не было, а в трёхмерном пространстве оно оказалось совсем небольшим, но тем не менее такое имело место. К сожалению, точно определить, что его вызвало, тогда не удалось, и в конце концов за причину приняли неточную работу аппаратуры. Хотя теоретически, и с гораздо большей вероятностью, это мог быть сдвиг "силовой линии". И это особое мнение вашего покорного слуги отражено в заключении по этому делу.

– Почему же не приняли меры? – обратился президент к советнику.

– Явление больше не повторялось, и никаких реальных подтверждений вашему, – советник бросил недобрый взгляд на академика, – особому мнению не было. Видимо, явление относится к очень редким природным аномалиям. И пока просто не было возможности изу...

– Что ж, теперь такая возможность у вас появилась, – перебил его президент.

– Совершенно верно, господин президент, – тут же встрял академик. – В сообщении, переданном с Надежды, содержится полный пакет записей бортового компьютера! Они сейчас изучаются. Судя по всему, если "линия" уходит в сторону, то возникает смещение в пространстве, а если сжимается или растягивается – во времени. Вот в такую, большей частью именно временную, аномалию как раз и попал направлявшийся к Надежде корабль.

– То есть вы считаете, что всё это проделки не людей, а подпространства. Силовая линия сжалась и закинула корабль не в то время, так?

– Да, господин президент. Только не сжалась, а растянулась. Поэтому корабль оказался в прошлом, когда на Надежде ещё нет никакого поселения, а гиперпрыжки и гиперсвязь люди пока не изобрели. Кроме того, аномалия сместила корабль и в пространстве тоже. Он вышел слишком близко к Надежде, в её атмосфере. Аварийная посадка была очень жёсткой. Корабль почти рухнул на планету! Он получил такие повреждения, что уже не смог покинуть Надежду.

– Хорошо. Допустим, всё так, как вы говорите. Тогда у меня вопрос: что помешает той же силовой линии искривиться снова? Я сейчас говорю о транспорте, который мы планируем в ближайшее время отправить на Надежду. Сможем ли мы защитить его от аномалии?

– Весь наш опыт гиперпрыжков показывает, что такие аномалии крайне редки...

– И тем не менее! – перебил академика президент.

– Мы уже начали разработку методов защиты.

– Форсируйте процесс, используя все доступные средства. Транспорт на Надежду должен быть отправлен как запланировано.

– Да, господин президент.

* * *

– Здесь так уютно, – сказала Лана, – давай посидим немного, посмотрим на воду?

– Давай.

Тан опустился на пружинящую подушку корней в центре небольшой полянки, окружённой Воздушными деревьями. За спиной и по бокам ветви переплетались в замысловатые узоры, а их длинные тонкие концы с узкими полосками листьев смыкались над головой лёгкой невесомой кисеёй. Впереди ярко блестело озеро, отражая низкие лучи заходящего Солнца. Лана задержалась у воды, высматривая что-то в прибрежной траве. Тан залюбовался её ладной фигуркой, точными плавными движениями.

– О! – Лана сорвала цветок и ловко пристроила его у себя на груди. Потом не спеша подошла к Тану и встала напротив – он не сводил с Ланы глаз, заворожено наблюдая за её походкой. – Ну, как? Красиво? – Она склонила голову, разглядывая большой белый цветок с тонкими малиновыми усиками между лепестками.

– Очень! – ответил Тан и подумал, что если Бог создал всех жителей Поселения по своему подобию, то Лана, несомненно, самый прекрасный из его образов.

– Мне тоже нравится, – Лана нежно погладила цветок и присела рядом с Таном.

Некоторое время они молча смотрели, как полыхающий шар Солнца опускается всё ниже к золотой поверхности воды. Когда он коснулся озера, Лана сказала:

– Кажется, что Солнце не заходит за горизонт, а растворяется в воде. Восхитительно! Я всегда охочусь за такими иллюзиями, они дают мне замыслы для новых произведений... но в то же время... знаешь, появляется такое горькое чувство... что, как бы я ни старалась, мои работы будут лишь жалким и блёклым подобием этого природного великолепия.

– У тебя прекрасные работы! – с жаром возразил Тан. – Ни один из жителей Поселения не сможет создать блюда лучше, чем твои!

– Так ведь это исключительно потому, что каждый делает своё дело! Кулинарией в нашем Поселении занимаюсь только я!

– Да, но разве кто-то из жителей превратил свою работу в настоящее искусство? Вот скажи, пожалуйста, кто придёт специально поглазеть, как убралась в коттеджах Ивет? Как Кати вскопала гряды под овощи, или как наполнены контейнеры сырьём, которое Гур и Гура добывают для нашего Сердца? А? Ну, скажи!.. Не можешь сказать! – торжествующе провозгласил Тан. – Потому что все жители просто выполняют свою работу, очень хорошо выполняют, даже отлично! Но это всё равно не высокое искусство, понимаешь?

Лана задумчиво покачала головой и улыбнулась:

– Вот и Энке тоже всё приставал ко мне с этим термином. Требовал назвать критерии, по которым можно определить высокое искусство.

– Больно много внимания ты уделяешь этому писаке! – не сдержался Тан, но увидев, как резко поскучнела его собеседница, поспешил исправиться: – Это... что-то я совсем не о том... Я про искусство хочу узнать! Так что ты ему ответила?

Заметив его смущение, Лана улыбнулась. Взгляд её потеплел.

– Сказала, что лично я не знаю таких критериев, но вот Тан, например, говорит: высокое искусство – это когда внутреннюю гармонию видно через внешнюю красоту, когда в голове вдруг ка-а-ак щёлкнет: вот он, шедевр! – Она весело рассмеялась, глядя на удивлённую физиономию друга.

– Чего, правда? Прямо так и сказала?

– Ну да, а что такого? По-моему, верные слова! Или ты против?

– Да нет, просто не ожидал, что ты... будешь меня цитировать!

– Почему? Разве ты не знаешь, как для меня важно твоё мнение? – Лана склонила голову на бок, заглядывая ему в глаза.

От её мелодичного голоса и ясного чистого взгляда по телу Тана словно пробежал электрический разряд, в голове стало горячо, и мысли спутались. Лана отвела глаза и принялась рассматривать узоры, созданные ветвями Воздушных деревьев.

* * *

– Так на сколько лет назад его отбросило?

– Согласно хронометру УКС, сигнал автоматически посылается в течение ста пятидесяти восьми с половиной лет, – ответил руководитель проекта "Надежда человечества".

– То есть спасать уже некого?

– Да, господин президент, – вступил в разговор глава департамента транспорта. – Из сообщения следует, что это был грузовой корабль. Стандартный ГП-грузовик со встроенным киберштурманом. Один пилот. Конечно, он не мог остаться в живых через сто пятьдесят... – договорить он не успел.

Дверь распахнулась, и в зал заседаний влетел референт:

– Прошу прощения, господин президент, но у меня крайне важное и срочное сообщение: на связь с Землёй вышел разумный обитатель Надежды!

* * *

Возвращаясь в Поселение, Лана и Тан ещё издали увидели, что за время их отсутствия произошло что-то из ряда вон выходящее. Повсюду царила суматоха, жители метались туда-сюда, стихийно собирались в группы, видимо что-то обсуждая, потом бежали к центру Поселения. Лана и Тан резко ускорили шаг.

– Лана! – заорал, как всегда появившийся откуда ни возьмись вездесущий Энке. – Скорее пойдём в Храм! – Он попытался схватить её за руку, но Тан был начеку.

– Эй-эй! Полегче! – Он загородил собой подругу. – Никуда она с тобой не пойдёт!

– Тише, Танчик, подожди! – Лана мягко отодвинула его в сторону. – Мы сейчас пойдём, куда ты скажешь, Энке, только объясни сперва: что случилось?

– У-у-ухо! Ухо! – взвыл репортёр и, натолкнувшись на их недоуменные взгляды, возопил: – Так вы что же, ещё ничего не знаете?!

– Нет!! – хором крикнули Лана и Тан, заразившись его возбуждением.

– О-о-о! Наше Ухо услышало зов Небесных Отцов! Я не знаю когда, может, ещё утром! А потом пришёл Элан с обычной вечерней проверкой! И он увидел, что огонёк сменил цвет! – Энке затрясло, как от мощного электрического разряда. – Элан вышел на связь! Он г-говорил с Небесными Отцами!! Г-г-грядёт Небесное Пришествие!!!

Лана и Тан ошалело застыли, безмолвно таращась на репортёра. Энке переводил взгляд с одного на другого, приплясывая от нетерпения.

– А-а-а... как?.. – обалдело пробормотал Тан и растерянно посмотрел на Лану.

– Свершилось! – выдохнула она и вдруг вцепилась в Тана мёртвой хваткой.

Энке махнул на них рукой, развернулся и побежал в сторону Храма. Лана потянула Тана вслед за ним.

На площади перед Храмом они увидели Бика с ржавым обломком трубы в руках.

– Стойте! – скомандовал он, размахивая железякой.

Чуть позади него стояли близнецы Гуры. Их высокие и широкие фигуры полностью загораживали вход в Храм. Вид у всей троицы был весьма свирепый.

Лана, Тан и Энке остановились. Рядом топтались жители, которых Бик тоже не пускал в Храм.

– Что тебе нужно, Бик? – крикнул Тан. – Говори быстрей, и мы пройдём!

– Слушай, Тан! Ну, я понимаю, эти, – Бик небрежно дёрнул трубой в направлении Ланы и тех, кто стоял поблизости, – но ты-то! Мы же с тобой столько раз беседовали! Неужели ты опять пойдёшь к Элану на промывку мозгов? Я думал, ты соображаешь!

– Какая ещё промывка? Элан говорил с Небесными Отцами, и я хочу знать об этом всё!

– Чушь! – заорал Бик, от злости подскочив на месте. – Никакие они не Небесные Отцы от Господа! Они такие же жители, как мы с вами, только мы мирно трудимся, а они – завоеватели!

– Что-то не больно ты похож на мирного трудягу! – крикнул кто-то сзади и все, кто собрался на площади, засмеялись.

– Это, – Бик потряс обломком трубы, – только для того, чтобы заставить вас слушать! Я не собираюсь драться, я просто хочу, чтобы вы поняли! Те, кто говорил сегодня с Эланом, не настоящие Небесные отцы! Им просто нужна наша планета, наше Поселение и мы в качестве рабов!

– Что здесь происходит? – раздалось позади близнецов.

Услышав голос учителя, Гуры тут же стали как шёлковые и, забыв свои обещания Бику, раздвинулись в стороны, освобождая проход.

Учитель стоял в дверях храма, обозревая площадь.

– А-а! Бик! Так это ты не пускаешь ко мне жителей! И как всегда пытаешься сбить их с пути истинного!

– С пути истинного?! Сдать Поселение и прислуживать захватчикам! Это ты называешь путём истинным?

Отовсюду послышались удивлённые восклицания и все, кто стоял на площади, разом повернулись к Элану.

– Не захватчикам, а Небесным Отцам! – медленно и спокойно произнёс учитель, неторопливо подходя к Бику. – И не прислуживать, а помогать! Ведь именно в этом наше предназначение – помогать Небесным Отцам обустраивать мир!

– Да они понятия не имеют, кто такие Небесные Отцы! Я был возле Уха, когда ты говорил с ними, и всё слышал!

– Неправда! Они просто проверяли, помним ли мы, кто оживил наше Поселение, чтим ли мы заветы Небесного Отца, или нас поглотила гордыня, и мы забыли и Господа, и их, и то, кем был святой Марторий!

– Марторий был их лазутчиком! Он задурил нам мозги, чтобы мы сделали всё, что нужно этим наглым нахлебникам, и преподнесли потом на блюдечке! Вот для чего все его заветы! Чтобы мы стали их рабами, расходным материалом!

– Да это ты, а не они, хочешь сделать других рабами! Ты возомнил себя избранным и теперь... – слова Элана потонули в невообразимом гвалте, поднятом жителями. Кто-то выкрикивал собственные соображения, кто-то возмущался, а иные пали ниц и принялись громко умолять Господа и Небесных Отцов не превращать их в камни за то, что слушали Бика.

Лана и Тан стали протискиваться ближе к Элану, чтобы услышать, что он говорит, а Энке и ещё несколько жителей, напротив, метнулись к Бику. Тем временем идейный противник учителя уже успел взобрался верхом на Гура и орал что есть силы:

– Дадим захватчикам отпор! Затаимся в засаде и нападём, как только они высадятся! А потом заставим работать на нас!! Вы хотите жить, как вам нравится, и делать только то, что сами пожелаете?! Вы хотите быть свободными?!!

– Небесные Отцы бесконечно мудрые и справедливые, – гремел на максимальной громкости Элан, – и когда они спустятся с небес, все, кто хорошо работал и чтил заветы Мартория, обретут благодать и вечное счастье, а те, кто отринул своё истинное предназначение, – он указал на Бика и окружавших его жителей, – будут прокляты! И превратятся в камни!!

– Не слушайте его, он – вражеский шпион!! – вопил Бик.

– Отступник! Ты станешь камнем! Навеки!! Камнем!!! – надрывался учитель, грозно тыча пальцем в сторону оппонента.

– Да пошёл ты! – вдруг взвизгнул Бик. – Я тебя сейчас сам сделаю камнем!! – и, взмахнув трубой, прыгнул со спины Гура прямо на Элана.

Не ожидавший такого учитель упал, не сумев защититься. Ржавый обломок вонзился в центр груди. Элан задёргался в конвульсиях, а сидевший сверху Бик выдернул обломок, размахнулся и ударил учителя по голове. Ещё раз и ещё. Элан замер.

Лана вскрикнула и, закрыв лицо руками, уткнулась в Тана. Энке вытаращил глаза и снова затрясся, как тогда на дороге. Стоявшие рядом жители потрясённо застыли, пытаясь осознать увиденное.

Бик поднялся, продолжая сжимать трубу. Вид его был страшен, и те, кто оказался ближе всего, невольно попятились. С минуту Бик тупо смотрел на неподвижного Элана, потом поднял взгляд и обвёл им жителей.

– Ну, что смотрите? – медленно сказал он. – Ждёте, когда меня покарает Господь? – тут Бик, наконец, совладал с собой, и слова потекли быстро и легко: – Однако не похоже, чтобы я превращался в камень! – Он покрутил трубу и перебросил её из одной руки в другую. – Вот вам живое доказательство, что все угрозы Элана – пустая болтовня, а заветы Мартория – сплошное враньё! Лично я иду готовиться к защите Поселения. Кто со мной – пошли!

Он повернулся и двинулся прочь от Храма. Жители молча расступались, давая ему дорогу. Но за ним никто не последовал.

Тан отвёл Лану в сторону, подальше от распростёртого тела Элана:

– Подожди меня здесь.

В шоке от содеянного Биком, она лишь безразлично кивнула. Тан взял её руку, легонько пожал и отпустил:

– Я скоро вернусь.

Оставив подругу, он поспешил за Биком.

Тот уже вышел из толпы и, пройдя несколько шагов по дороге, остановился.

– Ну, что же вы? Струсили? – он повернулся лицом к жителям.

– Ты напал на Учителя! – выйдя на дорогу, сказал Тан. – Ты не можешь просто так уйти.

– Это почему же? – ухмыльнулся Бик, поигрывая трубой.

– Ты убил Элана! – пророкотал Гур, медленно выдвигаясь из толпы. – Это очень плохо. Придётся ответить.

– Да, – поддержала его Гура, – убивать нельзя! Элан – наш Учитель!

Близнецы встали по обе стороны от Тана.

– Да!.. Нельзя!.. Учитель! – раздалось отовсюду, жители пришли в себя и потянулись на дорогу, быстро окружая Бика.

Тот развернулся, но бежать уже было некуда – круг сомкнулся.

– Отдай железку! – сказал Тан.

– Ага, сейчас! – Бик огрел его трубой по протянутой руке, и рванулся прочь, расталкивая всех подряд, но его мгновенно выбросили назад в круг.

– Убийца Учителя! – взревели жители, и толпа поглотила Бика.

* * *

– Итак, Надежда обитаема, – подытожил руководитель центра ксенологии. – Что ж, учитывая её сходство с Землей, это закономерно... однако сильно усложняет колонизацию. Придётся договариваться с аборигенами.

– Ну, насколько я понял, они давно уже ждут нашего появления, – заметил советник.

– Ждут только в одном селении, а насчёт всей планеты говорить трудно. Правда, есть хорошая новость, – главный ксенолог глянул в распечатку беседы, – этот "Элан-учитель" ничего не знает о других деревнях, а значит, плотность населения Надежды крайне мала.

– Прекрасно! Будет не так трудно потеснить туземцев, – удовлетворённо кивнул советник.

– Да, особенно воспитанных пилотом грузовика. Очевидно, он долгое время жил в поселении, обучая местных жителей. И, хочу отметить, весьма в этом преуспел, если и после его смерти они не забыли наставлений, продолжая работать и готовиться к прибытию "Небесных Отцов".

– Интересно, это он сам себя причислил к лику святых? Святой Марторий – надо же!

– Нет, вряд ли. Скорее всего, это уже потом сделали аборигены. И вообще, думаю, всё, что он им говорил, за столько лет наверняка изменилось до неузнаваемости, пока пересказывалось одним поколением другому. Они даже имя его переврали. – Он взял распечатку первой записи борткомпа грузовика. – Так, где это... дата, рейс, вот: пилот – Марторев Игорь Васильевич.

* * *

Дом наполнял аромат свежеиспеченного хлеба. Ланы не было, но завтрак уже стоял на столе: румяный каравай, нарезанный нарочито крупными ломтями, плошка варенья янтарного цвета и дымящаяся чашка с зелёным травяным чаем.

Игорь отхлебнул чая и, отломив от каравая хрустящую корочку, подошёл к окну.

Лана стояла возле крыльца и разговаривала с Эланом. В руках у неё был букетик синих цветов. Неужели это Элан ей принёс? Невероятно! Игорь поймал себя на том, что улыбается. Последнее время у него всё чаще появлялись поводы приятно удивиться. Глядя на долгожданные плоды своей многолетней работы, Игорь испытывал двойственное чувство: с одной стороны, был страшно рад, что в поселении наконец-то появились настоящие жители, а с другой, они так быстро менялись, становились думающими и самостоятельными... Они теперь всё умели, и от него больше не зависели. Много лет он учил их, контролируя каждый "чих", а сейчас вроде как стал не нужен, и от этой мысли снова просыпалось одиночество...

К счастью, оно имело мало общего с тем чудовищным, острым и всепоглощающим чувством, которое возникло, когда он понял, что уже никогда не сможет вернуться на Землю. Первые два дня были самыми трудными и страшными. Он не мог заставить себя отойти от УГС и часами сидел в ожидании чуда, словно обещанного самим названием планеты – Надежда...