Текст книги "Профиль мозга (СИ)"

Автор книги: Ольга Моисеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Тут сказано: несчастный случай на орбитальной верфи, – сказал Денис, проглядевший тем временем найденные Баскаковым материалы.

– Официальная версия, да! Но она не соответствует действительности, – уверенно возразил Алексей. – Это не было несчастным случаем, но убийца всё провернул очень умело и хорошо замёл следы – доказательств его причастности нет.

– Так может, именно про убийство своих родителей и кричал с крыши Малинкин? – предположил Топольков. – Если так, то тогда это железобетонно то же самое, что случилось с Прутиковым. Геноптик, внезапно обрётший дар экстрасенса, кричит об этом всему миру, а потом кончает с собой. Малинкин ведь сам сбросился с крыши!

– Мне надо немедленно к нему съездить! – решил Денис. – Думаю, он уже в Центре реабилитации, попытаюсь поговорить. Лёша, поедешь со мной. А ты, Валера, разыщи свидетелей из того дома, где Малинкин кричал, расспроси поподробней, что именно он делал и говорил, откуда пришёл, может, он и о воздействии упоминал, вдруг зацепки про Жирафа в маске появятся.

* * *

– Ну у них тут и контроль! – удивился Баскаков, едва они с Денисом переступили порог Центра реабилитации. – Не хуже, чем у нас!

– Это точно, – согласился Денис, оглядывая встроенные в стены сканеры. – Не успеешь войти, как твой и-код автоматически регистрируется и тебя тщательно досматривают – незамеченным не проскочишь.

– А здесь много мёртвых, – заявил Алексей, когда они, пройдя того самого занудного робота, что в своё время отобрал у Дениса барбариски, вошли на территорию Центра.

– Хочешь сказать, тут куча народу умирает?

– Нет. То есть умирают, наверно, как и в любой больнице, но не знаю, как много. Я говорил не о них, я о тех, кто за живыми присматривает, за пациентами, в смысле. Родственники в основном: дедки, бабки, прабабки... толпами просто болтаются. Очень уж их здесь лежащие беспокоят.

– Ну, так ещё бы! – усмехнулся Денис. – Тут ведь только попавшие в беду, не туда свернувшие обретаются. Есть о чём за них поволноваться! Образцовые члены общества, у которых всё в порядке, в таких заведениях не оказываются.

– Вон он, третий корпус! – показал пальцем Баскаков на приземистое серое здание, и тут же, как по заказу, дверь корпуса открылась, выпустив навстречу гостям невысокого человека в белом халате.

– Здравствуйте, вы – Кулаков? – обратился он к Алексею.

– Нет, я – Баскаков, Кулаков – он.

Денис открыл свой и-код.

– Очень приятно, я – Ведич, врач Малинкина. Это со мной вы разговаривали, когда звонили сюда. Простите, что использовал "только звук", передача изображения наших пациентов без их согласия запрещена.

– Вы же сказали мне, что Малинкин в сознании, – удивился Денис.

– В сознании, – подтвердил Ведич. – Однако он вряд ли в состоянии дать на что-то согласие... Впрочем, попробовать поговорить можно, прошу за мной! – Он повернулся и заспешил к третьему корпусу.

– Доктор, скажите, – спросил Денис, догнав Ведича, – а что могло послужить причиной такого поведения Малинкина?

– Пока сказать не могу, – ответил врач. – Возможно, какое-то психотропное средство... Какое, выяснить ещё не удалось, ни одного известного наркотика мы в его крови не обнаружили.

– А это может быть не препарат, а внешнее воздействие?

– Внешнее? Излучение что ли?

– Ну да, наверное, излучение плюс ещё что-то, в общем, я имел в виду целый комплекс каких-то воздействий извне на мозг, на органы чувств.

– Теоретически такое возможно, – пожал плечами Ведич, – а практически... я сильно сомневаюсь, слишком это сложно, накладно, да и вообще, зачем? Есть масса гораздо более простых и доступных способов убить человека.

– А вы считаете, его хотели убить? – живо заинтересовался Баскаков, до этого внимательно, но молча слушавший беседу Дениса с врачом.

– Дело в том, что он постоянно пытается покончить с собой: ещё в той больнице, куда его сперва привезли, он, едва придя в себя, вскочил и принялся биться головой о стену, лоб успел расквасить, пока его успокоили. Вкатили нейролептик и нам сбагрили, толком ничего не объяснив, – в результате он здесь чуть глаза себе не вырвал. Да вы сейчас сами всё увидите, мы пришли.

Врач коснулся сенсора, и дверь скользнула в сторону, пропуская Дениса с Баскаковым в палату, где лежал привязанный к кровати Пётр Малинкин. Лицо его было в замазанных реггелем ссадинах и кровавых подтёках.

– Мы держим его на мощных снотворных, временами до погружения в наркоз, иначе он постоянно страдает, словно испытывает сильнейшую боль и страх, хотя никаких физических причин для этого нет. Сейчас я уменьшу подачу лекарства, и он проснётся, чтобы вы могли поговорить с ним.

Ведич переключил что-то на консоли рядом с кроватью, и спустя секунд пять Малинкин открыл глаза. Блуждавший некоторое время по комнате взгляд остановился на посетителях.

– Позовите, когда закончите, – сказал Ведич. – Я в соседней комнате.

Врач вышел, закрыв за собой дверь.

– Здравствуйте, Пётр! – сказал Денис, усаживаясь возле кровати. – Мы из спецслужбы, можно задать вам несколько вопросов?

Малинкин беззвучно шевельнул губами.

– Вы встречались с этим человеком? – Денис показал ему портрет человека в маске.

– Нет, – едва слышно ответил Петя. – А он что, связан со смертью моих родителей? Расследование? – голос его стал громче, в глазах появилась надежда. – Вы поняли, что это не случайность?

– Да! – уверенно ответил Алексей. – Мы поняли!

– Посмотрите ещё раз, – гнул своё Денис, – внимательно! Может быть, вы просто забыли? Он мог подойти к вам на улице...

– Не знаю я его, да и при чём тут я и улица? – Лицо его побледнело, появилась дрожь. – Они погибли пять лет назад!

– На вас было оказано вредное воздействие, с кем вы последним общались, прежде чем...

– Нет! Нет! – вдруг заорал Малинкин. – О боже, он идёт, отпустите! – Пётр дёрнулся, пытаясь вскочить, но ремни держали крепко. – Робот! Робот идёт! А-а-а... – голос упал до хрипа, он сжался, словно хотел увернуться от надвигавшейся опасности.

– Робот? Какой робот?

– Отпусти, – прошептал Малинкин, глядя на Дениса с мольбой, и тот почувствовал, как головы коснулось знакомое "холодное дыхание".

– Последи за ним, – бросил Денис Алексею и, когда тот кивнул, вышел в ментальное поле.

Он ожидал увидеть посыл и ответить на него, но вместо посыла на него надвинулось тёмное, мрачное видение, в котором он весь состоял из деталей. Кто-то, блестящий и металлический, со многими руками-инструментами, откручивал эти детали от тела Дениса, заливая всё вокруг кровью, а затем прикручивал их к другим местам. Дикий, нечеловеческий, сокрушительный ужас грозил свести с ума, он хотел потерять сознание, но робот-садист снова и снова выдёргивал его из забытья, продолжая свои жуткие попытки собрать из его тела что-то другое, одному ему ведомое. Временами робот вытаскивал какую-нибудь вену и пускал через неё ток, словно это был провод...

– Эй-эй! Денис! – окрик в ухо привёл его в чувство.

– Ты чего?

– А?..

– Ты стал дрожать, словно в ознобе и чуть на пол не завалился, еле успел подхватить! Ты, вообще, меня понимаешь? – спросил Алексей, отпуская Дениса.

– Да, – начав наконец нормально соображать, ответил Денис. – Зови врача! – он показал на бьющегося в конвульсиях Малинкина.

Баскаков выскочил из палаты и, спустя пятнадцать секунд вбежавший врач снова погрузил несчастного Петра в сон.

– Что-нибудь ещё? – Ведич повернулся к гостям.

– А где его вещи? – спросил Денис. – Юнифон у него был? Я бы хотел взглянуть.

– Юнифон? – врач задумался. – А ордер у вас есть?

– Слушайте, доктор! На ордер нужно время, а его нет! Малинкину всё хуже, кто-то нанёс его здоровью ужасающий вред, и чем быстрее мы посмотрим, кому он звонил, тем больше вероятность задержать этого человека и выяснить, как Пете помочь!

– Ладно, подождите здесь, – Ведич вышел из палаты.

– Денис, а что ты видел? – спросил Баскаков. – Ну, когда с Малинкиным тут... ты ведь в ментальное поле выходил?

– Да, выходил. И то, что я видел... в общем, такое уже недавно было. Внезапное обретение экстрасенсорных способностей, а потом жуткие мучения и желание покончить с собой. Когда я с Прутиковым в контакт вступил, увидел ломающий его тело танец, а здесь – сборка-разборка роботом, словно Малинкин – механизм. Прутиков был танцором, Малинкин инженером, поэтому видение другое, с техникой связанное, но принцип тот же. Жуткие муки и страх, сводящие с ума.

– Значит, то же воздействие?

– Наверняка. Хотя странно, что он замаскированного не опознал.

– Ну, мало ли! Это же маска – может, Жираф её сменил.

– Или вообще снял...

– Родители его здесь, – вдруг сказал Алексей.

– Опять тебе показывать что-то хотят?

– Нет, – покачал головой Алексей. – Они уже ничего не хотят, они просто ждут.

– Когда сын проснётся?

– Он больше не проснётся. Родители ждут, когда он с ними воссоединится.

Глава 7

Последним, с кем говорил по юнифону Малинкин, был Трухаков. Медсестра Ниночка сказала, что вскоре после этого они вместе обедали – еду заказали прямо в кабинет. Потом Малинкин ушёл на своё рабочее место, сотрудники технического отдела подтвердили, что до вечера он работал, потом отправился домой. Петю в отделе любили, говорили, что он – добрый и очень отзывчивый, со всеми дружит и всегда готов прийти на помощь.

Отдать юнифон Малинкина без ордера или разрешения владельца друзья отказались, но девушка, сидевшая рядом с Петей, зардевшись от собственной смелости, заявила, что знает пароль, открывающий его юнифон, потому что Малинкин сто раз при ней его набирал, даже не пытаясь прикрыть цифры, такой уж он открытый и доверчивый человек. Убедить её и остальных активировать прямо здесь и сейчас аппарат, чтобы посмотреть, с кем последним разговаривал Петя, оказалось нетрудно – знать, почему с Малинкиным случилась беда и кто в этом виноват, хотели все.

Выяснилось, что после звонка Трухакова, Петя больше ни с кем не общался, только смотрел вечером новости, заходил на пару форумов, читал инженерные справочники и совсем уже поздно, около двенадцати ночи, запустил музыкальную композицию – какую, пока оставалось неизвестным: музыку защищал пароль, никому из техотдела неизвестный. Денис выяснил только, что композиция была записана на юнифон днём, в то время, когда Малинкин с Трухаковым обедали, и сразу же шевельнулось какое-то пока непонятное, смутное подозрение.

Уж не Трухаков ли скинул Пете эту запись? Судя по виду файла, это была музыка, так что сразу представлялась картина: за обедом болтали о том о сём, и Игорь поделился с Петей понравившейся композицией – обычная история, непонятно только одно – зачем нужен пароль?

Размышления прервал звонок из Управления. Это был начальник отдела киберлогов Игорь Лихарев:

– Звоню по поводу твоего списка, Денис. Мы пробили тех, кому твой программист рассылал работы. Выясняли, действительно ли они заказывали Валенте продукты, которые он им отправил, и могут ли, в случае необходимости, предоставить их для проверки. Заказы подтвердили все получатели, кроме одного. Это ресторан "Пять углов". Он ничего Валенте не поручал, а значит, кто-то из посетителей просто воспользовался платной услугой заведения по предоставлению связи и по ресторанному юнифону записал присланную Валентой программу на какой-то внешний носитель, например, на "таблетку". Оплату посетитель произвёл кэш-картой, так что установить и-код невозможно.

– А что было в заказе?

– У Валенты значится "Музыкальная программа". Если бы мы не стали так скрупулёзно пробивать каждого заказчика, то никаких бы подозрений не вызвало: ресторан заказал музыкальную программу – что может быть естественней!

– То есть, выходит, – маскировка?

– Вот и мне так подумалось, и раз уж ты просил найти то, не знаю что, я решил изучить работу канала во время пересылки этой программы.

– Нашёл что-нибудь интересное?

– Думаю, да. Я обнаружил, что передача данных шла по протоколам, не характерным для музыкальной программы, да и переданный объём намного больше, чем должен быть. Предполагаю, что переданный контент содержит что-то ещё, помимо музыки. Это, разумеется, всего лишь предположение, не более, разработчик программы мог просто не удосужиться правильно соптимизировать свой продукт, да и работа канала определяется многими факторами, а не только переданной инфой, поэтому, чтобы говорить предметно, надо видеть конечный продукт.

Лихарев наклонил голову набок, словно прислушивался к чему-то, и его металлическая ушная раковина ярко сверкнула, отразив свет зажжённой над столом лампы. Слишком большое и, на взгляд Дениса, уродское рекламное ухо, раньше исполнявшее ещё и роль средства связи, давно уже не использовалось Лихаревым по назначению. Юнифон он завел другой – тонкую, модную пластину в изящном бести из змеиной кожи на тыльной стороне левой руки, а слух киберлога контролировал внутренний имплант, так что железное ухо было не более чем странным капризом. Хотя, если вспомнить, какую службу сослужило оно на Дзетте, Лихарева можно было понять. Кривочук вон тоже шрамы на голове не убрал – напротив, брил голову, выставляя их напоказ, и постоянно трогал... Зачем? Для чего людям нужны эти свидетельства грозившей им смертельной опасности, это напоминание о тяжких, мучительных днях? Казалось бы, забудь как страшный сон, да и дело с концом! Тем более если случившееся – государственная тайна, о которой всё равно никому нельзя рассказать! Так нет же...

Баг-задораг! – вдруг очнулся Денис. И о чём это он думает? Да чёрт знает о чём! – старый способ подсознательно отсрочить неизбежное понимание чего-то очень, очень неприятного.

– Спасибо, Игорь! – заставил себя вернуться к делу Денис. – Этого хватит, чтобы надавить на Валенту и заставить рассказать, кому на самом деле он отсылал свою музыкальную программу.

– Вот бы ещё ордер на изучение содержимого его юнифона получить!

– А ты можешь посмотреть работу канала во время записи одной композиции? – Денис передал киберлогу адрес, дату и точное время, когда на юнифон Малинкина была скопирована неизвестная музыка. – Если там будет такая же нестыковка, то мы точно ордер получим.

– Принято, – кивнул Лихарев.

– Игорь! – остановил Денис уже было отключившего соединение киберлога.

– Да?

– Как ты думаешь, возможно ли организовать через юнифон такое воздействие на мозг, чтобы человек спятил и с собой покончил?

– С технической точки зрения встроить в аппарат какой-то мощный излучатель, конечно, можно, без проблем.

– А если ничего не встраивать, а только с помощью программного обеспечения, используя "железо" самого юнифона?

– Это значительно сложнее... – Лихарев задумчиво поднял брови. – Потребуется целая команда мозговедов-нейропсихологов и программистов, но в принципе... В принципе ничего невозможного нет... хотя я не представляю зачем? Есть масса куда более простых и доступных способов заставить того же Малинкина словить глюки и броситься с крыши вниз.

* * *

Мобиль проехал ещё сотню метров и встал: шоссе впереди было забито намертво, вероятно, произошёл сбой в системе регулировки движения, а может быть, сломался один из киберводов и устроил ДТП, рыться в сети, пытаясь разыскать причину пробки, желания у Дениса не возникло.

Он просто с тоской смотрел на столпотворение мобилей, надеясь, что ситуация скоро исправится, – не хотелось просидеть здесь, к примеру, целый час, – лучше бы их с Беркутовым поездка к Валенте побыстрее закончилась. То, что им с полковником предстоит надавить на Борю, выбивая из него информацию, было и неприятно и одновременно ожидаемо: словно прорыв вызревшего наконец воспаления. В душе творилось нечто трудно определимое: смесь тоски по утраченной дружбе, предчувствия беды, острого сочувствия Валенте и его Галке, плюс капелька глупого детского торжества, что теперь Боря уже не посмеет, да и не сможет выставить его на лестницу, захлопнув перед носом дверь.

Возможная причастность к делу не только Валенты, но ещё и Трухакова создавала в мыслях кавардак. Вспоминался детдом – как они дрались за Игоря во имя справедливости, жалость мешалась с уважением к тому, сколького, несмотря на свой порок мозга, Труха достиг, охватывала благодарность, что не зазнался и сразу откликнулся на просьбу помочь Миа. В то же время Дениса злило, что Игорь так внезапно бросил её лечить, оформив задним числом отпуск по болезни, и ещё сильно беспокоило, что как только он перестал ходить в Клинику, его лучший друг Малинкин вдруг спятил...

Пискнул юнифон, полыхнув автоскрином на руку: звонил Лихарев.

– Денис! Я проверил работу канала во время записи композиции Малинкину. Здравия желаю, полковник! – увидев Беркутова, поздоровался киберлог.

– Привет, Лихарев! Так что там с записью?

– Отклонения того же типа, что и при пересылке музпроги в ресторан, только ещё более объёмные и выраженные. Но опять-таки, пока у нас нет юнифона, о том, что в запись музыки скрытно внедрено что-то ещё, точно сказать невозможно. Вдруг это просто совпадение?

– Нет! – уверенно заявил полковник. – Совпадений не бывает.

– Согласен, – кивнул Денис. – Композиция была записана, когда Малинкин сидел у Трухакова в кабинете. Вы пробили, с какого номера она пришла в сетевую обменку?

– Любая обменка хранит данные в течение одних суток, так что номер мы уже не поймали.

– Чёрт! – ругнулся Денис.

– Считаешь, Трухаков ему эту хрень скинул? – спросил полковник. – Они же с Малинкиным вроде как дружили?

– В клинике говорят, что дружили... Но ты сам только что сказал: совпадений не бывает! И потом: Трухаков знает Валенту с тринадцати лет – мы все трое в одном детдоме жили.

– Так, пора разыскать этого Трухакова, – сказал полковник, активируя свой юнифон.

– Спасибо тебе! – поблагодарил Денис Лихарева. – Ты здорово нам помог.

– Да не за что. Жду, когда вы ордер на изъятие юнифонов получите – больно хочется посмотреть, что там за музычка такая!

– Посмотрим! – раздав своим ребятам поручения, подключился к разговору полковник. – И, возможно, даже раньше, чем ордер получим.

– Я сообщу, – перед тем, как нажать отбой, пообещал Денис Лихареву.

Беркутов тем временем вызвал меню кибервода и, быстро набрав пароль, вошёл во внутренние настройки. Не успел Денис поинтересоваться, что это полковник делает, как вдруг откуда-то из недр мобиля выехала компактная панель управления с джойстиком посередине. Бодро коснувшись сенсоров, Беркутов вывел карту с данными о протяжённости пробки и прогнозом изменения трафика.

– Ты будешь управлять? – догадался Денис. – Сам? Вручную?

– А ты хочешь простоять здесь до вечера? – полковник взялся за джойстик.

– Нет, – ответил Денис, заворожено наблюдая, как мобиль, маневрируя среди своих неподвижно стоящих собратьев, выехал на тротуар.

Громко и противно запищал сигнал, предупреждающий о возможности наезда на человека, но Беркутов просто отключил зуммер и, распугивая прохожих, двинулся задом к ближайшему переулку. Временами тротуар так сужался, что протискиваться между выступающими фасадами домов и столбами на краю тротуара приходилось чуть ли не впритирку, но полковник умудрился проскочить опасные места без повреждений. Спустя пять минут мобиль выехал в переулок, чтобы рвануть по нему до следующего поворота, лихо объезжая пробку.

– А у нас все служебные мобили имеют функцию ручного управления? – спросил Денис.

– Все, – Беркутов глянул на него с интересом. – А ты не знал?

– Мне никто не сказал! – возмущённо воскликнул Денис. – А пароль узнать можно?

– Можно. Только надо сначала пройти курс обучения и тренировок на тренажёре, потом сдать экзамен на вождение. И ещё рапорт придётся писать каждый раз.

– Рапорт? Зачем?

– Затем, что должна быть уважительная причина для перехода на ручное управление.

– А-а.

Когда мобиль, перестав петлять по переулкам, миновал наконец затор и лёг на старый курс, полковник передал управление киберводу и сказал:

– Семь минут, и будем на месте. Судя по тому, как твой Валента в своё время отреагировал на внушение майора, долго возиться с ним не придётся. Выложит правду без всякого ордера. Если конечно, не решил скрыться.

– Да нет, – ответил Денис, чувствуя, как настроение стремительно уходит в минус, – бегать он вряд ли станет. У него дочь серьёзно больна, он её не бросит.

Денис оказался прав: Валента был дома, один, работал над очередной программой, увидев Кулакова с Беркутовым, молча кивнул, словно давно их ждал. Денису показалось, что в его взгляде сквозит обречённость.

– Я знал, что ты снова придёшь, – сказал Боря. – И что уже не один.

– Полковник Беркутов, – представился полковник, открывая свой и-код в режиме удостоверения.

Валента снова кивнул, мазнув по удостоверению равнодушным взглядом, и Денис подумал, что Боря похож на воздушный шар, из которого медленно выпускают воздух.

– Как Галка?

– Послезавтра выписывают.

– Скажите, Борис Валентинович, – полковник прошёл в центр комнаты и, встав прямо напротив Валенты, открыл на виртэке переданный Борей список разосланных заказов. – Кому вы отправили вот эту музыкальную программу?

– Ну здесь же написан юнифон.

– Юнифон принадлежит ресторану "Пять углов", но ресторан ничего вам не заказывал. Получатель просто воспользовался платной услугой связи. Кто он?

– Я не знаю, он представился как Иванов. Нашёл меня на портале фрилансеров, заказал музыкальную программу, я сделал и отослал, когда он позвонил из ресторана.

– Что ж, тогда просто покажите нам эту программу.

– А ордер у вас есть?

Юнифон Дениса полыхнул скрином: звонил Топольков. Полковник качнул головой в сторону двери. Они вышли из комнаты, и Денис принял вызов "только звук внутри", чтобы Валента ничего не услышал.

– Малинкин умер, – сообщил Валера. – Вскрытие ещё не делали, но я тут уже подсуетился и сумел добыть его мозговую карту, в ней есть результаты сканирования мозга, сделанного, как только его в Центр реабилитации привезли. Это – Прутиков номер два, Денис! Ты понимаешь?!

– Понимаю, Валера, спасибо! Отличная работа, больше говорить сейчас не могу.

Он нажал отбой и тихо пересказал полковнику инфу Тополькова.

– Ордер будет через час! – сказал Беркутов, распахнув дверь в комнату. – Однако не советую вам, Борис Валентинович, его дожидаться. Расскажите нам всё прямо сейчас, предоставьте эту вашу якобы музыкальную программу для изучения, и это вам зачтётся как ценная добровольная помощь следствию.

Побледнев так, что веснушки стали серыми, Валента молча уставился в пространство.

Полковник двинулся было к нему, но Денис жестом попросил Беркутова подождать с тяжёлым наездом и, внимательно следя за реакцией бывшего друга, спросил:

– Это Трухаков?

Валента продолжал молчать и не двигался, но Денис почти физически ощутил, как нарастает его напряжение.

– Он заказал программу? Ты пойми, Борь, люди умирают, так что мы не отстанем. Лучше тебе ответить сейчас, без дополнительных мер, самому, потому что так или иначе, но я докопаюсь до истины, ты меня знаешь!

– Если я скажу – он уничтожит всю мою семью!

– Когда мы сами выясним правду, а это случится очень скоро, – тот, кто вам угрожал, всё равно решит, что это произошло по вашей вине, – уверенно заявил полковник, – так что угрозу семье вы никак своим молчанием не устраните. Однако если вы нам сейчас всё расскажете, мы обеспечим вашим домочадцам защиту, и тогда их точно никто не тронет. Подумайте над этим.

– Решать тебе, Боря, – поддержал Беркутова Денис. – Но я как твой...

– Ладно! – перебил Валента, потёр руками лицо и тряхнул головой. – К чёрту... слушайте... Да! Это он! Это Трухаков! Он поручил мне написать программу, оплата – операция для дочери. – Слова хлынули из него сплошным потоком, как вода через прорванную плотину, без перерывов и недомолвок. – Галя, моя Галка, умирала, а я, работая днём и ночью, всё равно не успевал собрать нужную сумму, только и мог, что без конца вливать деньги, оплачивая её пребывание в больнице и дорогостоящие препараты, которые на самом деле только оттягивали конец! И тут приходит он, знакомый и богатый, показывает нужную сумму, готовую уже через секунду лечь на нужный счёт! Как я мог отказаться?! Нет, я понимал, разумеется, что за это придётся расплачиваться, но что мне оставалось?..

* * *

Трухаков остановился метров за двадцать до своего коттеджа, прямо напротив ворот. На первый взгляд всё вроде бы было тихо, но дедовское чутьё – а оно, с тех пор, как мозг "доел" все органы и принялся за собственную плоть, стало посещать его всё чаще и чаще, – явственно сигнализировало: "Опасность!" Голову прострелило кинжальной болью и Трухаков, схоронившись за растущим возле чужого забора кустом, присел на Землю, прикрыв глаза и потирая виски.

Материал маски ослаблял массаж, сетчатая шапка противно елозила сверху, но Трухаков терпел: это не была дань последней моде, как наверняка думал любой незнакомый прохожий, шапка помогала сделать маску менее заметной, затеняя её и отвлекая внимание от лица. Той же цели служили и перчатки с оборкой вокруг запястья – последний писк от самого известного дизайнера мужской одежды.

Острый приступ постепенно проходил, уступая месту ознобу и тупой, ноющей боли, и спустя минут десять Трухаков, вдохнув для бодрости пару тонизирующих ингов, смог наконец встать и осторожно высунуться из своего укрытия.

Дьявол! Возле его коттеджа стоял чёрный мобиль, два крепких парня открывали ворота. Стало быть, у них уже есть ордер? И когда только успели? Проклятье! Трухаков попятился, уходя вглубь коттеджного посёлка.

Ох и мудро же Игорь сделал, что переехал! Этой ночью холодильник с трупом Вислоноговой – так и не успел закопать или ещё как-то избавиться! – роботы грузили ночью, то есть он всего на несколько часов с шарящими по участку молодцами разминулся! Грузовой мобиль Игорь загонял во двор, на участок, ворота на время погрузки закрывал, было темно, так что вряд ли кто-то из соседей видел даже название фирмы-киберпервозчика, не то что номер мобиля. Да и глухие заборы у всех тут не зря – давно уже привыкли на участки друг друга не пялиться. Поэтому, будем надеяться, они не вычислят, куда именно Трухаков переехал. Ну, по крайней мере, быстро не вычислят. Всё, имеющее отношение к его проекту и науке, он уже из дома забрал, и это славно! То, за чем он пришёл сейчас, – ерунда, личные вещи, подумаешь! Кэш-карт у него полно, слава Богу, успел об этом позаботиться, так что всё можно купить, если надо. А проще даже и обойтись – ему ведь всего и надо-то продержаться до завтра, когда выйдет обновление... хотя... чёртов Валента! Ведь это он его слил, трус проклятый, больше некому! А раз слил, значит, и про обновление спецслужбе может быть уже известно... И что тогда? Что если они предпримут какие-то действия, которые помешают актиматрице прицепиться к обновлению? Или же самому обновлению распространиться по юнифонам?! Что тогда делать?..

Так, спокойно, без паники! План "Б". Надо срочно придумать план "Б" – Трухаков надвинул шапку пониже и почти побежал к оставленному неподалёку от посёлка мобилю-такси с оплаченным часом ожидания – счастье, что проезд тоже можно оплачивать кэшкой, не засвечивая и-кода. И-код ему теперь вообще больше не нужен, только мешает. Трухаков чуть замедлил ход, задумчиво глядя на своё запястье – мысль, вдруг мелькнувшая в голове, показалась весьма любопытной, дикой немного, но... – Игорь снова прибавил шагу – ...но такой, что стоит обмозговать. А вот и такси!

– До ближайшей т-станции! – плюхнувшись на сидение, скомандовал Трухаков киберводу.

В "трубе" так хорошо думается!

* * *

Проверку системы охраны Центра реабилитации Денис проходил машинально, двигаясь размеренно, но не отдавая отчёта в своих действиях, словно это он, а не докучливый, отбирающий барбариски долдон, был роботом. Во рту до сих пор стоял странный привкус: рассказ Валенты вызвал у Дениса самое настоящее несварение. Всемирно известный врач, спасавший людей от кошмаров и зависимостей, любимец пациентов и медсестёр, проводит смертельные эксперименты на людях, прячась под псевдонимом Жираф на портале "Другой" и под напечатанной на лучшем тришнике медцентра маской – на улице. Одной рукой лечит и помогает, а другой калечит и убивает – доктор, мать его так!.. А примерный семьянин, программист-фрилансер, нежно любящий свою дочь, помогает этому "доктору" уничтожить всех геноптиков, которых в одном только мегаполисе – сотни тысяч. И оба этих человека когда-то были друзьями Дениса...

Информация о преступной деятельности Трухакова и Борином в ней соучастии так плохо укладывалась в голове, что казалось – это не друг детства Валет сейчас заперт в одной из камер Управления спецрасследований, и не плюх-ботан Труха объявлен в розыск, а какие-то совсем другие, из иного измерения, люди...

Денис прошёл на территорию Центра и зашагал к Клинике здорового сна. Миа сейчас лечили, продолжая программу, назначенную ещё Трухаковым, ей вроде помогало, но явно не до конца. "Когда меня отключат, она освободится от нашей связи и сразу же выздоровеет..." – вдруг всплыли в памяти слова Ильи, и Дениса передёрнуло. Зачем? Зачем это так часто вспоминается? Неужели где-то там, в подсознании, он всё-таки допускает мысль о том, чтобы согласиться с идиотской и нелепой просьбой Ильи?! Нет! Денис мотнул головой, не желая даже думать на эту тему. Нет, Миа и так справится... Справится! На одном Трухакове, что ли, свет клином сошёлся? Есть и другие специалисты! Помогут ей, вылечат...

Но сможет ли другой врач правильно скорректировать терапию – так, чтобы добиться полного освобождения от зависимости? Ведь пока Миа жалуется, что по-прежнему толком не спит, проваливается урывками! А если мозг не может сам регулировать ритмы, чтобы полноценно отдохнуть, то как можно избавиться от желания получить этот отдых с помощью олкодина?.. А Миа то и дело про Илью спрашивает... а сказать-то пока нечего... чёрт!.. хоть бы отец ещё что-нибудь придумал!..

– Забрал бы ты её лучше отсюда! – сказал Бортков.

– Привет, майор! – обрадовался Денис. – Который раз уже приходишь на трезвую голову, надеюсь, так будет всегда – к хорошему быстро привыкаешь.

– Вообще-то ничего хорошего в этом нет, и ты это понимаешь.

– Да брось! Если собрался снова требовать от тебя избавиться, то не полируй зря мои извилины, я всё равно не послушаю. Подумаешь, Саша твоя мне иногда снится, разве это проблема? Или ты ревнуешь?

– Как я могу ревновать? Она же мёртвая!

– Тогда хрен ли ты мне со своим избавлением мозг морщишь?

– Не буду, – к удивлению Дениса, пообещал Бортков. – Не время сейчас. Ситуация сложная, я могу тебе пригодиться. Так что оставим это на потом, когда всё изменится. А пока я советую тебе забрать Миа из клиники.

– Почему, майор? Она не долечилась!