Текст книги "Марсель-Рио-Марсель (СИ)"
Автор книги: Ольга Иванова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)
– Ее тоже можно понять, – усмехнулся Дэвид, обнимая Софи, – она ведь переживает за свою маленькую девочку…
– У которой тоже скоро будет своя маленькая девочка, – продолжила с иронией Софи.
– Почему ты так уверена, что там, – он пристально посмотрел на ее живот, – девочка?
– Уверена – и все! – загадочно улыбнулась Софи. – Вот увидишь!
Неожиданно раздался звонок в дверь.
– Дэвид, открой, пожалуйста, – крикнула из кухни Жаклин, – а то у меня руки в муке…
Дэвид нехотя поднялся и пошел открывать. Через минуту Софи услышала, как внизу раздались незнакомые голоса: вначале басовитый мужской, затем журчащий женский, а после звонкий детский… Нет, детских голосов было, пожалуй, два!.. Софи даже затаила дыхание в ожидании неизвестных гостей, искоса поглядывая на лестницу.
И вот вернулся Дэвид. Вид у него был довольно растерянный, но на лице играла улыбка. За ним вошел дородный усатый мужчина с залысинами на голове, а еще через мгновение порог переступила молодая миловидная блондинка с зелеными кошачьими глазами, за руки она держала двух похожих друг на друга, как две капли воды, белобрысых мальчиков-близняшек.
– Софи, дорогая, – со смущенной улыбкой глядя на жену, проговорил Дэвид, – кажется, пришла пора познакомиться и с моей семьей…
Эпилог
Сентябрь, 1887 года
…Дидье Люка лежал на жесткой тюремной кровати, заведя руки за голову, и наблюдал, как с сырого слизкого потолка капает вода. Кап… Кап… Кап… Тяжелые капли, гулко ударяясь о каменный пол, разбивались на сотни мельчайших брызг… Перед мысленным взором Дидье время от времени проносились картины прошлого… Воспоминания, как те же капли, возникали в голове, стекали в омут памяти, а там превращались в водяную пыль…
Скрежет ключа в замке двери камеры заставили его вернуться в реальность. Дверь отворилась, и охранник пропустил в камеру Фабьена Легранда.
– Что опять? – раздражено спросил Дидье, даже не поворачивая головы. – Снова будешь мораль читать? Или хочешь узнать, не раскаялся ли я? Так вот отвечу: нет. Я все также вас ненавижу.
– Но ведь у тебя больше ничего и никого нет, кроме твоей ненависти. Ты одинок, Дидье, – Фабьен подошел ближе. – Твоя надуманная ненависть лишила тебя любви, семьи, детей, дружбы – всего того, что и наполняет жизнь настоящим смыслом.
– Только жизнь прошла, – вдруг сказал Дидье, глядя куда-то в сторону. – Уже прошла…
– Еще можно что-то изменить, Дидье.
– Не смеши меня, Фабьен… Эти стены теперь моя жизнь. Уходи. Я ничего не хочу больше знать ни о тебе, ни об Эмиле, ни о ком-либо из ваших семеек…
Фабьен вначале пристально посмотрел на бывшего друга, потом без слов развернулся и пошел назад к двери.
– Так зачем ты все-таки приходил? – вдруг окликнул его Дидье.
Фабьен на мгновение замер у двери, бросив через плечо:
– Твое дело отозвано и закрыто. Ты свободен, Дидье, – и тут же вышел.
Дверь камеры осталась распахнутой…
* * *
Февраль, 1888 года
– Еще чуть-чуть, Софи… Осталась немного… Головка уже показалась, – пожилой доктор стоял на коленях у кровати, готовый вот-вот принять на руки новорожденного ребенка. – Тужься! Ну же!
Софи, повинуясь природным инстинктам, напряглась всем телом, из ее горла вырвался животный вопль… После этого на мгновение в комнате наступила тишина, а еще через секунду безмолвие нарушил звонкий младенческий крик… Софи облегченно всхлипнула и расслабилась.
– Поздравляю, мамочка, – торжественно произнес доктор, – у вас дочка…
– Я знаю, – прошептала Софи и утомленно улыбнулась.
– Тогда, может, вы уже и имя знаете? – лукаво прищурился доктор, передавая ребенка Жаклин, стоящей наготове с чистым полотенцем.
– Знаю…
– И какое, если не секрет? – не унимался доктор.
– Миранда… Я назову ее Миранда…
