Текст книги "Битая грань (СИ)"
Автор книги: Ольга Горовая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 21 страниц)
– О!.. Спасибо! – похоже, Катю это удивило и тронуло, такая забота со стороны родителей.
Саша вернулся к своему месту и протянул ей стакан, сам же завладел второй ладонью Кати, крепко сжав нервно подрагивающие пальцы.
– Так как вы встретились опять после всех этих лет? – вновь с некоторой заминкой, поинтересовалась Лена, когда тема рояля оказалась исчерпана.
И голос ее звучал так, словно она считала эту встречу скорее неудачей, чем счастливым стечением событий. Что, против воли, заставило Ольшевского усмехнуться.
– Судьба, видимо, – смешливо покачал головой. – Сколько веревочке не виться, а… Должен был я с этой девочкой быть, и все тут, – передернул плечами и поднял руку Кати, целуя дрожащие пальцы. Поймал потерянный, полный такой глубины взгляд, что у Санька голос сел, не смог отвести глаза. Самого вдруг прижало крепко, до печенок прожгло. – В поезде столкнулись, когда оба по делам мотались во Львов, и уже не смогли разойтись… – закончил тише, пришлось даже горло прочистить, чтоб нормально договорить.
Заставил себя все же к хозяевам повернуться, улыбнулся. Но и сам понимал, все ощутили то, что между ними с Катей пробивает.
– Да… Жизнь иногда поворачивается так, что и в романах или в кино не придумают, – усмехнулся в ответ Андрей, качая головой, словно не до конца верилось. Но, показалось, отчиму было по душе, что он видел. И за падчерицу поспокойней стал. – Обновить? – предложил еще коньяка Саше.
– Нет, пока достаточно, – с улыбкой отказался. – Хоть и не за рулем, но еще планы на вечер есть. Не хочется перебирать норму.
– Понимаю, – согласился Андрей, начав разделывать гуся.
А Ольшевский поймал очередной напряженный взгляд Елены. Она не казалась ни успокоенной, ни поверившей. Словно подвох искала в каждом слове. Но промолчала.
Пока все ели, никаких слишком серьезных тем не возникало. Хотя, в этой семье что ни тема – повод обострить!
Катя рассказала, что уволилась, устав от придирок начальницы, но пока планов нет, взяла паузу.
– Но, Катя!.. – Елена тут же отложила вилку с ножом, вдохнула поглубже.
А малышка сразу же спину выпрямила, воинственно встретив взгляд матери. У той такой поступок, определенно, вызвал скорее опасения, чем поддержку…
– Пусть дух переведет, можем себе это позволить, – веско обронил Саша, перебив Елену, уже начавшую встревожено спрашивать, что она дальше намерена делать. – А там посмотрим. Может, захочет свое что-то – откроем, может, творчество будет развивать… Играет котена все так же потрясающе, несмотря на перерыв! – искренне поделился своим восторгом. – А может и… Там поглядим, – повторил, пожав плечами, закончив на неопределенной ноте.
Катя и сама все поняла, увидел в ее глазах. И благодарность тоже за то, что поддержал и прикрыл перед матерью. Но, елки-палки, ему реально не по душе было, когда на его котену наезжали! Даже мать! Не ей в жизнь Катерины мешаться после всего, казалось. Котена сама прекрасно разберется, если ей не сбивать ориентиры. Его же вон и без подсказок выбрала…
Надеялся, что она это в его глазах тоже без слов поняла, как и веселую поддержку почувствовала.
– Но… – Елена была сбита с толку. – Работа важна…
– У меня есть несколько вариантов, мам. Несколько проектов, которым я помогала, люди обращаются за индивидуальной организацией и логистикой. Я отвечаю. Не отказываю. Но… Я сейчас на музыке сосредоточусь больше. Хочу вернуть себе все то, что упустила за эти годы. Вспомнить, рукам ловкость вернуть… Такое удовольствие от этого получаю! – искренне поделилась своим счастьем с родными.
– И правильно! Если можешь, наслаждайся. Жизнь такая непредсказуемая штука, что радость упускать нельзя! – уверенно вмешался Андрей, тоже уловив, что в семье нарастает напряжение. Попытался разрядить обстановку.
Елена глянула на мужа, возможно, не вполне с такой позицией согласная, но не спорила. Молча дожевала свой салат.
Нет, ему определенно этот прокурор все больше нравился! Напоминал одного столичного приятеля, тоже прокурора. Тот с Олегом крепко дружил, ну и с Саньком теперь тоже накоротке время от времени общался. Жизнь так сложилась… У них у всех. В свое время, когда Олегу шанс подвернулся дальше продвинуться, выйти в политику, в чистый бизнес, Санек без споров поддержал друга. Взял на себя многое, они переключили на него все теневые рычаги и потоки. Но каждый другого поддерживал без вопросов. Теперь Горбатенко и Санька выводил на «чистую» сторону, прилагая максимум усилий для этого… Ну и с Алексеем свел тесно, что пригодилось. Как и знания Марии, жены Горбатенко, тоже юриста, о многих тонкостях.
Но ладно, не об этом сейчас. Текущих проблем полно, потом вспоминать станет.
– Десерт? – Елена поднялась, начав собирать тарелки.
– Я помогу, – подхватилась и Катя. – Саша точно будет, если это то, что я думаю… – улыбнулась широко и легко впервые за вечер.
– Буду! – ухмыльнулся Ольшевский, поняв замысел. – Если речь о вашем фирменном шоколадном торте… Никогда не мог устоять.
– Да, я помню! О том и говорю, – поддержала этот веселый тон Катя. – А еще, как ты когда-то мне последний кусок уступил, а сам смотрел с таким горем, что я прожевать не могла.
– Эй, я тогда не ел толком два дня, и тут этот торт. И ты с грустными глазищами…Конечно, давился слюной! – возмутился Санек, уже откровенно смеясь.
Но тут заметил внимательный взгляд Андрея и немного испуганные глаза Лены. Они явно могли сболтнуть лишнего с котеной. Более того, возможно, что Елена хотела бы мужу говорить. Не знал, насколько тот в принципе осведомлен о деталях прошлого жены.
– В общем, скажи спасибо, что я без боя уступил тебе тот кусок, малышка. Видно, и тогда ни в чем тебе отказать не мог. За это сейчас отъемся, – поднялся и он, держа на лице все ту же беззаботную усмешку, типа помогая женщинам донести тарелки, которые у Кати забрал, до раковины.
А потом, под видом срочной необходимости, слинял в ванную комнату, чтобы не отвечать на вопросы, которые у Андрея вполне могли появиться, пока хоть как-то не поймет, что Елена хочет или нет сообщать мужу. Вроде и понимал, что прокурор не мог не узнавать. Но… Как бы там ни было, а и подставлять Елену не собирался.
– Господи, доченька! Как ты с ним связалась? Зачем?! – мама так говорила, словно с Катей случилась ужасная трагедия, и она уже готовится ее хоронить.
– Не «зачем», мам. Я с ним счастлива. Так, как даже не думала, что могу. Потому что доверяю, знаю и уверена, что Саша никогда мне боль не причинит, не обидит… – постаралась ровный тон держать, делая вид, что ее не задело.
– Специально, да, не обидит. Саша всегда хорошим был парнем. Но… какие он тебе гарантии и в чем дать может, Катенька? Разве твой отец хотел меня обидеть или тебя сиротой оставить?! – еле слышно прошептала, еще и тревожно глянув через плечо, где Саша ушел, а вот Андрей остался.
Пусть и не за столом уже сидел, поднялся, доставая из серванта десертные тарелки всем. Катя тоже оглянулась на отчима.
– Мам, не надо драматизировать, – вроде и спокойно, но с намеком попросила она. – Ты знала, на что шла, когда вы с папой женаты были. И я знаю, чем Саша занимается… Он часами торгует, мам, искусством… – посмотрела ровно и твердо, не позволяя матери спор завести.
Да и Андрей подошел:
– Вам помочь, девочки?
– Да, родной, вот, эти можешь забирать, – споро разложила мама куски торта, который теперь было модно называть «брауни», по тарелкам. Так, что всем стало ясно, пытается мужа отсюда спровадить.
– Я понял, – хохотнул Андрей, но не спорил. – Секретничайте. А Александр хороший, Катюша. Мне очень понравился, – глянув на нее с одобрением, добавил отчим.
И, что-то невнятно напевая себе под нос, пошел назад к столу.
– Вот видишь, – ввернула Катя матери с некоторым сарказмом.
– Хороший… Кто ж с этим спорит? – все равно несчастным голосом выдохнула мама. Но оборвала себя, заметив, наверное, что и Ольшевский возвращается. – И все же…
– Мам, я спросить хотела, – прервала ее Катерина. – У тебя часы папины остались? Саша сейчас очень увлекается этой темой, коллекционирует. Мне кажется, ему приятно будет, если я подарю. Да и он для нас столько сделал, заслужил. И папа одобрил бы, я думаю, – не позволив себя прервать, выдала на одном дыхании заготовку, которую еще вчера придумала.
Ну не лазить же тайком по ящикам в доме, ей-богу! Не шпионы же, в самом деле!
– Часы? – мама растерялась. Вновь как-то виновато глянула на Андрея, немного грустно на Катю. – Да, есть… Но… у меня же больше от отца и не осталось ничего, – совсем тихо и глухо, уткнувшись взглядом в торт, который уже и резать перестала.
– А я? – даже с некоторой обидой хмыкнула Катя, наблюдая за Сашей, который подошел к столу. Покачала головой, когда поняла, что он безмолвно предлагает помощь…
– Ты права… – неожиданно, хоть и все еще глухо, согласилась мама, неуверенно и робко коснувшись ее руки. – Да и право имеешь. Я тебя лишила всего, что от отца осталось. Пусть часы твоим наследством будут, памятью. Только, Катюша, ты уверена, что?..
– Уверена, мама, – ей даже легче стало. И тепло в душе вдруг ощутила, которого так давно от матери жаждала. – Он заслужил. Саша уже столько мне дал… Мне даже словами не выразить!
– Ну, смотри, – мама вздохнула все так же тяжело. – Взрослая. Раз не хочешь на моих ошибках учиться… Сейчас принесу, – грустно улыбнулась, когда Катя скорчила гримасу. – Садитесь, я сейчас кофеварку включу, – уже ко всем обратилась мама, направившись к лестнице на второй этаж, где их спальня и кабинеты располагались.
А Катя, улыбнувшись и Саше, и Андрею, которые обсуждали какие-то проблемы нынешней политической обстановки в стране, подошла к столу, расставляя чашки.
Глава 14 часть 2
– Ну что? Попробуем? Или будешь до утра их взглядом гипнотизировать? – чуть поддевая ее, Саша замер у кровати, немного нависая над Катей.
Он так и остался в костюме, в то время как она успела натянуть домашние штаны и лонгслив, и теперь сидела на той самой кровати, скрестив ноги. И вертела в руках коробочку из плотного картона, в которой и лежали отцовские часы.
– Попробуем… – глубоко вздохнула, понимая, что Саша прав.
Да и ему интересно.
И встречи у него еще какие-то, она помнила… Но не торопил же! Просто ждал, когда Катя соберется с мыслями и силами. А это было непросто. Стоило ей открыть крышку – и стольким захлестнуло! Накрыло, буквально погружая в прошлое! Поднесла к лицу, принюхиваясь. И показалось, что уловила даже аромат одеколона отца, хоть и вряд ли, столько лет прошло… А на глаза слезы навернулись, и в груди ком, огромный, дрожащий какой-то – папу так четко вспомнила! Со всеми мелочами, которые в обычной жизни не замечаешь: тоном голоса, хрипотцой, какими-то шутками или словечками, ранее ее достававшими вечно. А теперь так не хватало!
– Я не могу, Саша, – чувствуя, что по щеке побежала слеза, как-то вымученно улыбнулась, смущаясь. – Я так по нему скучаю, до сих пор. По нашей семье. Тяжело собраться. Давай лучше ты… – протянула коробку Ольшевскому.
Саша не прикалывался. Не иронизировал. Сел рядом, как был, в том самом костюме, сгреб Катю в охапку и крепко поцеловал и в губы, и в эти дрожащие, влажные ресницы. Прижал ее голову к своему плечу, ероша пряди.
– Конечно, малышка, без проблем, – просто взял часы у нее и аккуратно достал одной рукой из коробки.
А Катя вся напряглась, застыла, наблюдая за Сашей. Часы не шли. Замерли на том времени, когда отец погиб… Ну, или около того. Нет, она не верила в мистику, просто никто не заводил их с того времени, вот механизм и не работал. Но выглядели они ровно так, как Катя помнила, и от этого дрожь пробирала, тоскливая, полная светлой грусти и ностальгии.
– Блин! Я их так хорошо помню на руке Михаила, – хмыкнул Саша, словно ее мысли озвучив.
– Да… – тихо вздохнула она. – Надо сзади поддеть крышку, – шмыгнув носом и вытерев остатки слез пальцами, указала на обратную сторону часов.
Саша кивнул и перевернул часы, попытался пальцами подцепить, но у него не получилось.
– Может, я давай? – предложила, посмотрев на свой маникюр.
– У меня нож есть, – покачал головой Саша и, поднявшись, пошел к своей сумке, достал из кармана «швейцарский» нож, нашпигованный кучей дополнительных инструментов.
Вернулся к Кате, вновь рядом сев. Раскрыв лезвие, таки подцепил крышку – та тут же отлетела на постель. И…
– Слушай, я не верил! – пораженно хмыкнул Александр, разглядывая маленький, пожелтевший клочок обычной бумажки в «клетку», словно из школьной тетради вырванный. – Ну, типа интересно было, да и с тобой смотаться, сделать что-то – прикольно. Но я действительно не верил, что мы тут что-то найдем, – он покачал головой, так и держа в одной руке часы, а в другой нож.
– Я тоже, – выдохнула Катя, очень четко поняв это сейчас. – Просто предположила. А теперь… Уфф! Как в «Остров сокровищ» попала, – немного нервно рассмеялась, не решаясь даже прикоснуться к этому клочку бумаги.
– Та да, таки у нас с тобой какие-то шпионские страсти развернулись в жизни, – хохотнул и Саша, но очень явно ощущалось, что он сбит с толку и немного дезориентирован. – Ну давай, котена, смотри, есть там чего? – закрыл и спрятал ножик в карман брюк.
– Нет, лучше ты, – покачала Катя головой. – Я все равно не пойму ничего…
– Окей… – Саша взъерошил волосы и как-то растерянно улыбнулся.
Протянул руку и аккуратно взял листик, словно боялся, что тот рассыплется у него в пальцах. Развернул.
– Ну?! – не выдержала, поднялась на колени Катя, стараясь заглянуть с другой стороны, когда молчание затянулось.
– А х**н знает! – хмыкнул Александр еще более растерянно. – «б.жд.б.15», – показал бумажку ей. – Понятия не имею, что это значит, – пожал плечами. – У тебя есть идеи?
– Нет, – с такой же растерянностью покачала она головой. – Ни единой, – опустилась себе на пятки.
– Ладно, это было интересно, по крайней мере, – хмыкнул Ольшевский. Но аккуратно свернул бумажку и спрятал в пакетик из-под лекарств, который Катя ему достала уже из своей сумки. – Посмотрим, может, Олег что-то знает? Или я вспомню… Но пока глухо.
Катя только молча руками развела. Не поняла из этого ничего. Да уж, но интересно было, тут не поспорить.
Не было у него никаких встреч.
Вернее сказать, второго участника «не делового» свидания пока не осведомили о предстоящем. Но Санька это вот вообще не печалило, по ходу. Да и котене не скажешь, что поехал ее бывшему морду бить. Расстроится, переживать будет, за Сашу нервничать. Зачем? Пусть себе спокойно отдыхает. Заслужила.
Ему еще на неделе все узнали: и адрес проживания, и работы (не поменял, кстати, так и пахал в том же университете, как Катя и рассказывала), да и все, что в принципе можно было узнать про этого Вадима, нарыли по его просьбе старые контакты. Мудак этот, судя по данным, вновь женился, а вот руки распускать не отвык, если проанализировать количество «случайных» травм его жены и малолетнего сына по обращениям в больницу. Пацаненка было реально жалко, ни за что же страдал.
Ольшевский на дух не переносил таких моральных уродов.
Так что нет, Санек не собирался ждать, пока бумеранг «справедливости» настигнет Вадима заслуженной карой. Да и за котену, блин, кровавой мести жаждал! Глаза затягивало багровой пеленой, когда думал о том, что его малышке пережить пришлось с этим ублюдком!
С собой взял Кирилла… Не то чтобы нуждался в помощи, и сам этой мрази почки отобьет. Но кое в чем пригодится помощник. Не везде светиться хотел…
Они уже организовали через «третьи руки» звонок от знакомого, передавшего Вадиму, что есть клиент, которому нужна помощь. Вадим «шабашил» понемногу, явно не хватало зарплаты кандидата наук. Странно, что в бизнес не шел по профилю, сидел на кафедре. Только время от времени составляя бизнес-планы или разбирая вот так по заказу структуру фирмы. Чистый теоретик? Санек считал, что просто трус и боится рискнуть, вылезая из поганого, но все же теплого и «стабильного» болота.
Сейчас Ольшевский сидел в чужом авто, припаркованном под обычной пятиэтажкой (свою машину на три квартала дальше оставили), Кирилл был за рулем. Парень уже набрал Вадима, и они ждали, когда этот мудак спустится. Санек же пока осматривал двор. В голове не укладывалось, что Катя жила тут несколько лет: захудалый дом, двор унылый, серый, ни одного работающего фонаря, с убогим «дизайном» в виде «лебедей» из покрышек и каких-то непонятных цветов из пластиковых бутылок, а рядом поломанная скамейка и урны, с переваливающимся через край мусором… Убожество и то самое болото. Совершенно не похоже на дом, в котором Катя выросла, да и на ее киевский двор, куда пару раз наведывался, тоже. Там все новое, светлое, опрятное… Куда больше его малышке подходит!
В этот момент дверь одного из подъездов хлопнула, и на улице показался какой-то человек. Замер на мгновение, осмотрел двор. И пошел прямиком к ним…
– Он? – поинтересовался Санек у Кирилла.
Сам он только фото пока видел, и в темноте сложно было уловить схожесть. Кирилл же должен был издалека присмотреться к этому мужчине, пока Саша с Катей ужинали у ее родных.
– Он, – уверенно кивнул помощник, прекрасно понимая, для чего они здесь.
– Хорошо, – Санек удовлетворенно прищелкнул языком и вышел на улицу, навстречу мужчине. – Вадим? – все же уточнил он и у этого человека.
– Да. Вы хотите аудит компании?
– Нет, у меня по долгам вопросы, Вадим. По вашим… – наверное, его голос о многом сказал мужику, потому как он резко подался назад, словно автоматически пытаясь уклониться.
Но там уже стоял Кирилл.
– Не понимаю, о чем вы?! – резко, будто наезжая на него, даже с претензией возмутился Вадим. Однако Санек прекрасно слышал прорезавшийся в этом визгливом наезде страх.
– Не понимаешь? – хмыкнул он. Сняв пальто и пиджак, отбросил в авто, где так и не закрыл дверь. – А Катерину помнишь, свою первую жену? И то, как вы расстались…
Вадим придушено ругнулся и рванул в сторону, но и тут Кирилл помешал.
– Вижу, помнишь, – словно и не заметив этого, Саша подвернул рукава рубашки. Запонки еще в авто снял, спрятал в пиджак. Да и запасная сорочка валялась на заднем сиденье, не собирался и следа оставить. И все же…
– Я не знаю, что эта сучка наплела… – вот зря он рот раскрыл. Иногда молчание – золото…
– Ты ей прилично задолжал. И я пришел за процентами, – не рассусоливая больше, Санек с силой ударил в живот и сразу в лицо, не дав передыху.
Помнил все, что котена рассказывала. И не остановился, когда Вадим захрипел, хватая воздух. У него приличный список «вины» этого урода пылал перед глазами…
– Катерине чтоб ни слова, – вытирая руки влажными салфетками, которые Кирилл достал из бардачка, глянул с намеком.
Блин, сбил костяшки… Катя заметит, и к гадалке не ходи. Ладно, может, уже спит? А утром… надо будет поотжиматься, скажет, что покрытие в гостинице паскудное. Глядишь, и прокатит.
– Понял, босс, – не спорил парень, попутно следя, чтобы тихо стонущий Вадим никуда не отполз. – И в голову не приходило.
– Хорошо, – распаковав новую рубашку, стянул с себя старую, не обращая внимания на холодную влажную погоду, накинул на плечи. Подошел к этой корчащейся и хрипящей массе на земле, больше похожей теперь на мешок с картошкой, еще раз от души врезал ногой в район почек. – Только попробуй куда-то пожаловаться, узнаю и прижучу, тварь. И жену с ребенком своих прекрати трогать… В следующий раз никто не остановится, – резко и грубо предупредил, подкрепив слова еще одним ударом. – Давай вызывай ему скорую, труп нам пока ни к чему, и поехали. У меня есть дела интересней этой мрази, – велел Кириллу, вернувшись к авто.
И, надев пиджак и пальто, сел в машину. Кирилл, сообщая по телефону о пострадавшем, «обнаруженном» на улице, завел двигатель и вырулил с этого греба**ого двора.
Глава 15
ГЛАВА 15
– Не хочешь рассказать подробней об этом Александре? – Андрей подошел и обнял Лену со спины.
Заметил, как она напряжена и вся словно сжалась. Вцепилась в подоконник пальцами, рассматривая в ночной темноте нечто, ведомое ей одной. Давно ее такой не видел. В последнее время подобные состояния накатывали на Лену все реже, и ему, как серпом по сердцу, было больно ощущать любимую такой.
– Подробней? – Лена как-то вымученно улыбнулась ему в отражении оконного стекла. – Он у Миши несколько лет на подхвате был, помощник во многом. Катю охранял несколько лет.
– Между ними и тогда… чувства имелись? – ровно поинтересовался Андрей, обняв жену еще крепче. Он что-то такое и подозревал, если честно.
– Нет… Не думаю, – Лена как-то устало улыбнулась. – Они тогда действительно хорошо общались, дружили, это да, было. Но вот такого, как сейчас, ни разу не замечала.
– Да, заметно, что между ними все глубоко и сильно, – согласился Андрей, продолжая вглядываться в нее. Поцеловал легко в висок. – Тогда почему ты так изводишь себя? Кажется, он Катю не обидит…
Лена нервно засмеялась. Обхватила себя руками, накрыв его ладони поверх своими пальцами.
– Не обидит… Но, Андрюша, ты не хуже меня знаешь, что дело не в его желании. Не знаю, – Лена тяжело выдохнула, махнув головой. – Я почти уверена, что он не только часами занимается, – вздохнула, словно пыталась слова подобрать. – Даже если вышел из многого. Но… ты, наверное, и лучше меня знаешь, что оттуда до конца никому не удается уйти, пока жив, – жена вздрогнула, он ладонями эту ее дрожь ощутил. – А я так старалась Катю из этого увести, убежать, вырваться из нашего… прошлого. Очень боюсь, что Саша, волей или неволей может втянуть ее в то, что и сам не хотел бы.
Андрей промолчал, пытаясь обдумать и подобрать слова, обговорить это с женой, разобраться.
Прошлое… Оно у них было. У обоих. Каждый со своим багажом по жизни. И он об истории Лены знал все… Ну или то, что ему в принципе знать стоило. Андрей тоже не все-все рассказывал жене о своем прошлом. Не потому, что утаить хотел, просто не все имело значение.
У него это также был второй брак. Первая жена умерла от рака через десять лет после того, как расписались. Глупо и нелепо, по вечной дурной привычке откладывать поход к врачу и свое собственное здоровье «на завтра», пока не стало поздно. А ведь был тот вариант, когда можно вылечить. Да только он вечно на работе, а жене не до себя оказывалось, все иные заботы время занимали… Когда спохватились, ничего не успели уже изменить, угасла на его руках. Андрей потом два года в себя приходил, даже не думал, что снова захочет жениться или какие-то серьезные отношения завязать.
Случай сыграл свою роль, вот и не верь после этого в судьбу. У него авто заглохло, не заводилось никак, а на работу надо. Побежал на маршрутку и… сбил с ног Лену, которая на ту же остановку торопилась. Извинился, помог, провел до маршрутки, узнав, где работает и куда едет. Слово за слово… так и началось. И жили недалеко, как выяснилось потом, а не пересекались еще ни разу…
И о пришлом своем Лена не сразу, но рассказала, когда поняла, что не отцепится уже Андрей, несмотря на колючесть и холодность, которую женщина пыталась демонстрировать. Да он и сам к тому времени кое-что разведал по своим каналам… Непросто.
Другой бы перекрестился и ушел, оставив ее и все эти сложности в стороне. Но не он. Причем сам не думал, что так крепко влипнет, что сумеет вновь полюбить…
Но и Лену к нему тянуло сильно, ощущал, может, потому еще тоже не сдавался.
С ним тогда некоторые друзья, кто тоже что-то о первом муже Лены знал (а в их среде таковые имелись, ясное дело), перестали общаться совершенно. Про оскорбления и гадости, которые они говорили, он Лене никогда не рассказывал… Вычеркнул таких людей из жизни и все. У него теперь своя семья появилась. И Катя… Не умел Андрей с детьми общий язык находить, что правда, то правда. Да и она не была уже ребенком. Потому старался с падчерицей просто ровный тон держать, как со взрослой. Не считал себя в праве что-то навязывать. К тому же период у девочки был сложный: отчужденность, замкнутость, свойственная подросткам, доминировала в поведении.
Лена, и та не знала, как с дочерью общий язык теперь найти. Она так отчаянно хотела вычеркнуть из их жизни то время, которое было связано с криминалом, потому что боялась последствий. Не говорила, не хотела даже вслух вспоминать, словно накликать беду страшилась. Оглядывалась вечно, все опасалась, что за ними еще придут….
И Андрей разделял ее опасения, когда немного разобрался в вопросе. Долг за умершим мужем Лены был большим. И для таких людей, с которыми Михаил «работал», не имело значения, с кого тот взимать, как и не важно было, что Лена уже несколько лет отчаянно пыталась новую жизнь выстроить и за него замуж вышла…
А Катя цеплялась за свои воспоминания, виня во всем мать, идеализировала отца, многого не понимая и не помня. И ее понять можно было, да Андрей и понимал. Но… Тяжело всем. Поговорить бы матери и дочери по душам, но Лена не желала ни память об отце у девочки рушить, сталкивая с настоящей и неприглядной реальностью того, чем Михаил занимался, ни посвящать в какие-то подробности, остерегаясь, что этим навлечет угрозу на голову дочери. Да и сама, наверное, не готова была все на поверхность вытягивать.
Как бы там ни было, а Лена любила первого мужа. И Андрей ее в этом не мог упрекнуть. Глупо соревноваться с мертвыми. Но Лена его с первым мужем тоже не сравнивала. Да и он свою первую жену любил. Но и Лену… Иначе, в чем-то трепетней, глубже, откровенней, помня о былых ошибках. И возраст иной, жизнь научила ценить близких. А то, что оказалась в такой ситуации… Так когда замуж за Михаила выходила, другое время и страна были, и он тогда был просто старшим лейтенантом. Потом уже на другую тропку ступил, так или иначе, а вовлекая в это и семью.
Но до сих пор, выходит, это прошлое ее не отпускало. Боялась и сейчас, что аукнется. А Андрей… зная достаточно о таких группах и той среде, понимал, что Лена может и не ошибаться.
– Позвони ему, поговори. Объясни, что тебя волнует. Возможно, вам и с Катей теперь удастся как-то наладить общение. Кажется, она уже готова слушать, а может, и поймет сейчас больше, раз сама в подобной ситуации, даже если Александр и не настолько плотно повязан, как был Михаил когда-то? – предложил Андрей жене.
Лена обернулась и посмотрела на него через плечо долгим, каким-то тоскливым взглядом, от которого и у Андрея на душе паскудно стало.
– Да, наверное, стоит…
Прошло столько лет, а она до сих пор иногда вздрагивала от резких звуков и оглядывалась по сторонам на улице. Иногда это даже было заметно окружающим, но мало кто, кроме Андрея, действительно понимал, что заставляет Лену вести себя подобным образом.
Она знала о том, чем занимался ее первый муж. Не в деталях, без подробностей. И все же имела представление. Однако Миша всегда защищал и Лену, и Катю от вероятных последствий или угроз своей деятельности. Не сталкивалась она и с его врагами, бог миловал.
Лена любила Мишу, и хоть не была абсолютно согласна с тем путем, который он избрал, глупо отрицать, что это позволяло им жить гораздо лучше и обеспеченней, чем многим другим. Но в тот момент, когда его убили…
Это стало для нее катастрофой. Моральной, психологической, жизненной. Кто-то мог бы сказать, что дура, и должна была понимать угрозы и риски. Да Лена и понимала, казалось… Но не была готова. Да и как можно подготовить себя к мысли о смерти любимого мужчины? Переживала о нем всегда, боялась, волновалась ночами, просила время от времени не ввязываться в очень опасные предприятия, на что Миша лишь отшучивался… Однако, наверное, все же не верила, не осознавала, как конечна их жизнь.
А его убили. И она была разрушена. Не могла собраться с мыслями в голове, не видела перспективы, вообще не понимала, что ей нужно дальше делать и как теперь быть без любимого человека? А ведь нужно было еще и о дочери подумать, и о том, как теперь жить – Лена давно уволилась с работы, Миша даже настаивал на этом. А теперь как?.. Как просто существовать в мире, где его остывшее тело завтра утром опустят в землю навсегда?
У нее не имелось ответа ни на один из этих вопросов в тот момент. Лена буквально залилась успокаивающим. Это уняло слезы, но не помогало уснуть ни на секунду. Кате повезло больше, дочка смогла отключиться, и слава богу! Хоть она немного нервную систему разгрузит.
В тот же момент Лена собиралась спуститься в кухню, бесцельно проворочавшись в их с Мишей постели, только сильнее впадая в отчаяние. Чтобы «убежать» от горя и ужасного сосущего чувства пустоты из-за смерти мужа, решила уйти из спальни. Хоть чая заварить…
Он стоял там, около лестницы, видимо, собираясь подняться на второй этаж, где располагались спальни. Неизвестный, темный человек… Мужчина. Лена так испугалась, что не могла ничего ни понять, ни рассмотреть: ни лица толком в темноте не видела, ни каких-то примет. Глазу было не за что зацепиться, человек оказался целиком облачен в темную одежду, словно терялся в ночи.
Лена и пикнуть не успела, как была прижата к стене, а у ее горла оказалось острое и ледяное лезвие ножа.
– Даже не думай орать, с*ка, – прошипел мужчина, с силой сжимая ее горло. О чем он? Она и хрипеть не смогла бы, какой крик?! – Твой муж нам должен был стволы поставить. И бабло уже взял… Где оружие?! Давай, колись! – не повышая голоса, он так ужасающе, казалось, говорил, что Лена вся затряслась.
Или это от сжатого горла и нехватки воздуха?
Замотала головой, вцепилась в его руку ногтями, пытаясь ослабить удушающий захват.
– Я… я не знаю… – просипела она, пока даже не в состоянии осмыслить все происходящее. Только в ужасе молясь про себя, чтобы Катя не проснулась, не вышла сюда…
– А бабки? – еще сильнее надавил на какую-то точку, отчего у нее белые звезды замелькали перед глазами.
Вновь замотала головой, не в силах говорить.
– Тебе же хуже, с**а, – надавив на острие так, что точно поранил ей кожу, казалось, скривился неизвестный. – Мы потеряли деньги. И кто-то должен нам их вернуть. Большие деньги. Долг твоего мужа – теперь твой.
– Но… у меня нет огромных денег! Я готова отдать все, что есть. Но я не знаю, сколько… Дом могу продать… – отчаянно сипя, пыталась объяснить она, донести до этого человека, что готова расплатиться…
А он как-то так… засмеялся(?), что у нее в животе тяжелый ледяной ком бухнулся от этого странного гавкающего звука.
– Дом? Ты хоть представляешь, сколько твой муж нам должен? Не достанешь деньги, будешь нам всю жизнь шлюхой отрабатывать. И дочка твоя тоже. Имей в виду… – в конце, словно не видя, что Лена уже себя не помнит от страха, человек еще раз надавил на нож.
Что-то горячее потекло по шее. А боли она не ощутила, странно… Так боялась?!
