Текст книги "Редкий дар Джеммы (СИ)"

Автор книги: Ольга Терц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)

Глава 15

Теперь я жила в страхе, не зная, что король сделает с приютом и монастырем и что мне будет, когда архиепископ и настоятельница узнают, что именно я всех выдала.

А король сначала прямо после нашего с ним разговора послал своего гонца в монастырь с приказанием немедленно выдать всех воспитанников приюта, включая Рико и Лию.

И параллельно он послал людей, чтобы схватить архиепископа Бартоломео Кастеллано и судить по обвинению в измене, но тот укрылся в соборе Пресвятой Богоматери, а ночью сбежал в неизвестном направлении. Скорее всего, он укрылся в одном из отдаленных монастырей.

Королевского гонца в монастыре не приняли, и вот это уже стало прямым вызовом со стороны церкви по отношению к самому Карлосу Второму. Он не на шутку рассердился и решил взять монастырь в осаду. Для этого он не только снарядил туда войско, но и усилил его своими людьми с магическими способностями. В том числе и мне пришлось участвовать в том походе на стороне короля – я хорошо знала все ходы и выходы в монастыре, знала всех воспитанников и монахинь и могла очень пригодиться.

В монастыре очень испугались вооруженных людей, которые могли ворваться и все разгромить, а то и убить монахинь. Поэтому они быстро сдались, даже не пытаясь применить магию своих воспитанников – идти напрямую против короля было себе дороже.

Условия сдачи были такие – монастырь выдает настоятельницу и всех людей с магическим даром, даже младенцев, а взамен войско никого и ничто не трогает. Настоятельнице пришлось покориться и она стала мысленно готовиться к смерти.

К сожалению, я никак не смогла предупредить Мауро и он попал к королю вместе с остальными воспитанниками приюта. Многие дети радовались, что уходят из монастыря, другие боялись неизвестности. Поэтому моя помощь была весьма кстати – я встретила всех детей, сказала, что им ничего плохого не грозит, просто приют переедет на новое место и вместо монахинь будут воспитательницы. Обняла своих любимых Лию и Мауро, успокоила всех, кто плакал и начала готовить к долгой поездке.

Совсем малышей мы разместили в повозках вместе со мной и с самыми старшими детьми, которые должны были за ними приглядывать. Закупили провизию на дорогу на местном рынке, запаслись сеном для мягкости и вот вся процессия вместе с военными отбыла в столицу, к королю.

Пока мы ехали, я рассказывала Лии, почему случился весь этот сыр-бор и предупредила, что скорее всего все старшие дети попадут на прием к королю и что врать ему ни в коем случае нельзя. У меня сердце болело за Мауро – что же с ним будет? Узнает ли его кто-то при дворе? И что он расскажет королю о себе? Судьба настоятельницы меня заботила гораздо меньше, но я не желала ей смерти, хотя она едва не уморила меня.

На следующий день мы были в столице. Карлос Второй распорядился заранее, чтобы во дворце были подготовлены покои для детей, к ним были приставлены горничные, лакеи и фрейлины. Все придворные стояли на ушах – шутка ли, пятьдесят детей, и у каждого есть свой магический дар.

На нас на всех смотрели как на нечто диковинное, хотя магия не была в королевстве совсем уж из ряда вон выходящим явлением. А ещё все глазели на настоятельницу и гадали, какая судьба ее ждёт.

Сестра Серафина была очень бледна, но спокойна. Она понимала, что теперь все проиграно и пути назад у нее нет. На прием к королю ее призвали в тот же вечер. Аудиенция длилась долго, видимо, настоятельница обстоятельно рассказывала о заговоре и, возможно, пыталась часть своей вины спихнуть на архиепископа. Потом ее снова отвели в местную тюрьму.

Детей король принял на следующий день. Он призвал только старших детей, которые раскрыли свой дар и я присутствовала при этом разговоре. Дольше всего он общался с Лией и сказал ей, что отныне она будет служить при дворе наравне с Оттавио.

Лия и рассказала ему про Томмазо, прислужнике архиепископа, который мог читать мысли того человека, которого касался. К сожалению, Томмазо тоже нигде не могли найти и скорее всего, он скрылся вместе с архиепископом Бартоломео Кастеллано. Король очень живо заинтересовался даром подростка и у него созрело ещё больше решимости перевернуть все церкви и монастыри вверх дном, но найти архиепископа.

Наконец дошла очередь до Мауро. Он стоял ни жив, ни мертв и был готов к самому худшему исходу событий.

– Здравствуйте, ваше величество! – достаточно твердо сказал он не смотря ни на что.

– Назови себя и свой дар, мальчик – потребовал король

– Меня зовут Мауро Бруни, ваше величество. Я могу превращаться в дракона.

– Погоди-ка, тут что-то знакомое. Ты служил моему отцу?

– Да, ваше величество.

– Так это ты убил его! – вскричал король в сильном волнении.

– Да, ваше величество, – Мауро не глядел на короля, он не смел поднять глаз.

Король распорядился немедленно заключить его под надёжную стражу и препроводить в тюрьму. Но он не учел, что Мауро легко может сбежать, а дракону даже усиленная охрана ничего не сможет сделать. Так и случилось – по дороге он превратился в дракона, разметал стражников и улетел прочь из города.

Король был очень зол на себя, на свой промах. Теперь неизвестно, попадется ли в его руки этот убийца его отца. А я радовалась, что Мауро спасся и молилась про себя за его безопасность.

Вот так закончился прием детей у Карлоса Второго. Все они вернулись в свои покои в ожидании дальнейших распоряжений.

Я и Лия спали в одной комнате. Мне не спалось – слишком много переживаний было в тот день. Лия размышляла вслух, что теперь будет с церковью и найдет ли король архиепископа. Я же думала, а что со всеми нами дальше будет. Сможет ли Карлос Второй управиться с такой мощной, но неорганизованной силой, которой были одаренные магией дети?

Глава 16

На следующий день я наконец-то смогла вернуться к мужу, но мы так и не уехали из столицы – Карлос Второй не отпускал от себя никого, кто обладал волшебным даром.

Мы пока жили у родственников Луиджи, но было понятно, что нам нужно перебираться в столицу насовсем. Поэтому Луиджи нашел нам небольшой уютный домик и уехал в свой замок распорядиться перевозкой вещей, а я тем временем каждый день приходила во дворец и проводила время с такими уже родными мне детьми.

Королю нельзя было отказать в своеобразном чувстве юмора. Он решил организовать приют детей с волшебными способностями в бывшем особняке архиепископа, который, судя по всему, священнику больше не понадобится. Этот большой трехэтажный дом стоял в глубине сада вдали от шумных улиц.

Пока в доме делали перепланировку и обставляли его сообразно с нуждами приюта, воспитанники так и продолжали жить во дворце, по несколько человек в каждой комнате, которая проходила анфиладой в восточном крыле дворца. К маленьким детям были дополнительно приставлены няньки и в целом дети получали весь необходимый им уход и заботу.

Занятия временно не проводились, но прогулки были каждый день, а в хорошую погоду и дважды в день. На прогулках с детьми были фрейлины, но я все равно следила за детьми тоже, по старой привычке. Мы с ними гуляли в великолепном королевском саду и фрейлины учили всех детей правильно расплачиваться при встрече с какой-нибудь титулованной особой. Здесь уже нельзя было бегать, как на природе, но мы зато играли в разные нешумные игры. Толпа детей с помощью фрейлин более-менее подчинялась строгим правилам дворцового уклада, конечно, кроме совсем уж малышей.

Так дети прожили целый месяц, прежде чем их переселили в бывший особняк архиепископа. Здесь было комфортно, были большие комнаты для принятия пищи, собраний и учебы, спален было около десятка, а ещё была отдельная комната – игровая. Туда накупили чудесных игрушек – солдатиков, кукол, лошадок и птиц. Малыши с визгом расхватали эти игрушки, а некоторые с ними даже спали. В игровой детям можно было прыгать и бегать, шуметь и выплескивать все свою юную энергию.

В общем, все было сделано по уму и в соответствии с потребностями детей разного возраста. К радости Лии, в одной из комнат была организована библиотека, и туда закупили множество книг, которых она ещё не читала. Это был поистине королевский подарок приюту, ведь книги стоили очень дорого. Но король не скупился на своих очень ценных маленьких подданных.

Несколько вдов разного возраста воспитывали, помогали детям и нянчились с малышами. Также в особняке жили кухарки, прачки и садовник.

Особым распоряжением меня назначили смотрительницей приюта. Это была большая честь для меня. Теперь все горести и радости детей я делила с ними наравне. В мои обязанности входил надзор за воспитанием, обучением и здоровьем воспитанников, а за бытовой жизнью приюта следила сеньора Гатти – очень практичная и энергичная женщина.

Мне стали платить хорошее жалованье, я работала в приюте каждый день. Утром я приходила в библиотеку, где был оборудован мой кабинет, общалась с Лией, потом навещала воспитанников, беседовала с сеньорой Гатти, вызывала лекаря к больным детям и так далее – день пролетал незаметно.

Самое главное, что изменилось в приюте – детей стали отдавать в приемные семьи. И, между прочим, воспитанников охотно усыновляли, потому что считалось очень почетным растить ребенка с волшебным даром. Да и не в каждую семью ещё отдавали детей, а только в достаточно благонравную и обеспеченную – это я контролировала лично и навещала своих бывших воспитанников регулярно.

Таким образом, приют наш прилично опустел и я обратилась к королю с прошением принимать в него обычных детей – подкидышей и сирот. Таких в столице было много, и участь их была незавидной. Многие из них становились профессиональными нищими, а те, кто попадал к ремесленникам, жил там впроголодь и тяжело работая, считали, что ещё хорошо устроились.

Король удовлетворил мою просьбу и в ту же неделю в приют попало около двадцати новых воспитанников из числа обычных детей. В том числе это были совсем младенцы, которым нужны было грудное молоко. К счастью, сумма, выделенная на содержание приюта, позволяла нанимать кормилиц.

А что же новые дети, как они теперь появлялись в приюте? Королю очень нравилась идея с бесплатным крещением, но он решил не вмешивать церковь в эти дела и не изымать детей из семьи, если им там достаточно хорошо живётся. Но знать заранее, когда какой дар у какого ребенка откроется, было ему очень важно. Поэтому решено было в разных городах королевства раз в месяц проводить детские праздники, на которых я была обязана присутствовать.

Каждый ребенок получал маленький подарок лично из моих рук и я пользовалась этим, чтобы проверить, есть у него дар или нет. Если дар присутствовал, родителям такого ребенка выплачивали двадцать золотых с наказом прибыть во дворец, когда ему исполнится десять лет. Такого ребенка заносили в особый список. Во время детского праздника в столице, например, я нашла таким образом целых двоих детей, одного из которых пришлось отправить в наш приют, так как семья его была очень бедна и детей там было мал мала меньше.

После того, как мы с Луиджи устроились на новом месте, он стал искать место органиста в столице. Там было несколько церквей и главный собор Пресвятой Богородицы, и место нашлось достаточно быстро, тем более, что Луиджи великолепно играл на органе, обладал учтивыми манерами и вообще очень располагал к себе людей. Так устроились наши дела.

Архиепископа пока так и не нашли, а король грозил всем церквям и монастырям жестокими карами за укрывательство изменника. Между тем на церковном соборе избрали другого архиепископа, Лоренцо Фиоре, который в политику не лез и заговоров не плел.

Вообще короля церковь полностью устраивала как инструмент идеологического воздействия на людей. В этом тоже была замешана политика. Как считал Карлос Второй, у людей должны быть моральные нормы, духовные ценности, возможность надежды на лучшую жизнь – церковь давала им все это. Кроме того, храмы и монастыри были сосредоточением искусств, в том числе, например, духовной музыки и изображений святых, а также церковной литературы.

В общем, Карлос Второй всецело одобрял церковь, ему важно было только то, чтобы она не сильно вмешивалась в его светские дела. Поэтому, несмотря на свои угрозы, он не вторгался на территории храмов и монастырей в поисках архиепископа. Ему достаточно было хотя бы того, что Бартоломео Кастеллано больше не возглавляет церковь.

Король вообще был не особо кровожадным. Достаточно сказать, что сестру Серафину он не предал смерти, а заточил в дальнем монастыре после ее полного раскаяния и выдачи всех, кто имел отношение к заговору.

Глава 17

Прошло несколько месяцев с нашей с Луиджи свадьбы, когда я почувствовала, что беременна. Я, конечно же, сразу поделилась этой новостью с мужем и мы стали гадать, кто родится – мальчик или девочка. Мне было все равно, а вот Луиджи всё-таки очень хотел наследника. Но разумеется, он будет рад и девочке, как он меня уверял.

Мы жили в столице недавно, но уже вполне обустроились и привыкли к новому дому, к работе, к тому, что вечером мы обязательно ужинаем вместе и обсуждаем, как прошел день, какие новости. Семейная жизнь вообще мне очень нравилась своими маленькими традициями и милыми привычками. Например, когда Луиджи мне желал спокойной ночи, он обязательно целовал меня, так что я засыпала с ощущением его губ.

В приюте у меня всегда было много дел, но это были приятные хлопоты. Так и Луиджи любил свою работу органиста и не променял бы ее ни на какую другую.

В эти дни случилось ещё одно долгожданное событие в семье Луиджи – его сестра, Марселла, вышла замуж за графа де Кастелли, который был очарован ее нежной красотой и спокойным характером. Луиджи выделил сестре хорошее приданое и свадьба была пышная и торжественная, в церкви во владениях графа.

На Норму свадьба произвела впечатление и она стала мечтать тоже выйти замуж за какого-нибудь богатого и знатного господина. Пока она ещё была слишком молода, но я думала, что надо помочь со временем приискать ей мужа в столице. Она стремится к блеску, к развлечениям и будет счастлива, если в замужестве не будет сидеть дома целыми днями.

Вообще у Нормы была яркая внешность – темные каштановые волосы слегка вились, как и у брата, карие глаза миндалевидной формы были опушены длинными густыми ресницами, у нее были слегка пухлые губки и точёная шея, у нее был замечательный очень ровный светлый тон кожи и изящная фигура. А еще она была бойкой и умела отлично беззлобно шутить, а это редкость. Она может, например, украсить собой даже королевский двор, почему бы и нет. Я договорилась, чтобы на шестнадцатилетие Луиджи представил ко двору свою младшую сестру.

Время летело незаметно, а животик у меня рос быстро и мне уже стало тяжело ходить. Я чувствовала толчки внутри себя, и теперь все чаще отдыхала. Я выбрала Лию своей помощницей по приюту, хотя она была ещё совсем юной девушкой, но очень организованной и разумной. Она мне очень помогала в последние месяцы, так как в приюте все больше появлялось обычных детей, а тех, кто обладал особыми способностями, забирали жить в семьи даже весьма богатые и знатные люди. Вообще такой дар до сих пор считался признаком родовитости и особого божьего благословения.

Донашивала я уже с большим трудом, мне было непросто выполнять даже самые простые бытовые действия, живот был просто огромным, я постоянно его чувствовала и мечтала быстрей бы уж разродиться. С другой стороны, я очень боялась родов, того, что у меня слишком крупный младенец. Не доверяла я местным повитухам и лекарям, но делать было нечего – приходилось надеяться только на них.

Луиджи был со мной, когда только мог. Он обращался со мной, как с драгоценной вазой, чуть ли не пылинки с меня сдувал и очень поддерживал морально. Он немного подшучивал над тем, какая я стала неповоротливая, но мы оба понимали, что шутки эти были добрыми. Он заранее договорился с лучшим столичным лекарем, который лечил самого короля, и с очень опытной повитухой. Это хоть немного, но успокаивало меня.

В час, когда начались схватки, мужа не было рядом – он уехал по делам. Я запаниковала и послала слугу к лекарю Франческо Бернарди, а также к повитухе сеньоре Агате.

Схватки длились и длились, я вся уже извелась от боли. Наконец вернулся Луиджи, навестил меня, крепко поцеловал и сжал мою руку. Морально мне стало легче, но физически я испытывала ужасные муки. Лекарь Франческо дал мне какой-то настой, но он нисколько не облегчил боль, скорее я просто стала немного спокойнее. Дальнейшее я уже помню с трудом, схватки слились в одно невозможно болезненное страдание, я кричала и плакала и почти не слышала того, что мне говорили повитуха и лекарь.

…спустя несколько часов все закончилось благополучно – у меня родилось двое здоровых младенцев, мальчик и девочка. Луиджи взял их на руки по очереди и спросил меня:

– Как мы их назовем? Мне нравится имя Леон для мальчика, пусть он будет сильным, как лев.

– Согласна, – тихо ответила я, – а девочка пусть будет Мартой.

Так я стала матерью очаровательных близняшек. Они были очень похожи друг на друга, их легко можно было спутать, если они были в пеленках. Такие крохотные, зато они умудрялись очень громко и пронзительно кричать, особенно, когда были голодными. Я взялась их выкормить сама, благо молока у меня было много. Хотя так в знатных семьях было не принято, обычно брали кормилиц. Зато мы взяли няньку Фелицию, которая очень помогала мне с детьми.

Самое интересно, что у обоих близняшек был волшебный дар, и даже их способности были похожи – Марта обладала даром видеть будущее, а Леон – прошлое. Я поделилась с Луиджи этой новостью и он очень обрадовался, что дети унаследовали от меня магические способности. Он считал это знаком того, что у детей будет необычная судьба и они смогут добиться каких-то особенных высот.

Я вся растворилась в материнстве. Днём и ночью мои малыши требовали внимания, так что у меня уже все дни слились в сплошное кормление младенцев и я чувствовала постоянную усталость.

Лия пришла меня навестить в один из дней, поделилась новостями приюта и ей нужно было обсудить некоторые дела, но я слушала рассеянно и отвечала невпопад. Все мысли были с моими прелестными крохами. Лия сказала мне, что я выгляжу немного замученной, но счастливой, наверное, так оно и было. Да, сейчас для меня впервые дела моего родного приюта отошли на второй план.

Луиджи старался тоже много времени проводить с малышами, он постоянно улыбался, глядя на них. Его даже не раздражали их крики, он к ним в конце концов даже привык.

Так проходили дни, в заботах и радостях, теперь и вся жизнь моя изменилась. В той, другой жизни, у меня не было своих кровных детей, я не испытывала ни беременности, ни родов, а теперь зато прочувствовала сполна, что это такое.

Глава 18

В нашем приюте на момент, когда моим близнецам исполнилось три года, оставалось всего четверо детей с магическими талантами. Их не забирали в семьи только потому, что либо боялись слишком странного дара, либо считали его ненужным. Поэтому в приюте осталась, например, девочка, которая сможет общаться с духами, и мальчик, который сможет сколько угодно пить алкоголь, не пьянея.

Они с виду ничем не отличались от остальных детей – также шумели, бегали, играли, проказничали, плакали, если им плохо и смеялись над всякой ерундой. Словом, это были вроде бы самые нормальные дети, если не знать, что в десять лет они откроют у себя необычные способности.

Король считал, что любой дар может пригодиться, если его правильно применить. Поэтому в специальные списки вносили всех необычных детей и за их судьбой следили специальные люди, в том числе и Джемма. В десять лет король на приеме каждому ребенку вручал охранный браслет и с этих пор считалось, что дети служат лично королю, они должны были жить в столице и получали денежное довольствие.

Леон и Марта поздно начали говорить, только к двум годам. Между собой они общались на каком-то своем языке и им этого хватало. Вообще они скучали друг без друга, поэтому я старалась их не разлучать. Они росли достаточно крепкими и редко болели. И это было большим облегчением для меня, ведь в этом мире была особенно высока детская смертность.

Пока они подрастали, я нашла себе новое занятие – учить игре на клавесине некоторых девушек из знатных семей. У меня дома стоял прекрасный клавесин, тот самый свадебный подарок, переведенный Луиджи из родового замка. Да, клавесин отличается от рояля, и довольно сильно. На нем нельзя играть с разной громкостью. Но звук у него был приятный и тембр необычный. Отнюдь не все фортепианные произведения на нем звучали хорошо, я пробовала. В конце концов, было немало прекрасной музыки, написанной специально для клавесина.

Лия была теперь невестой на выданье, и приют выделил ей приданое. Но она пока не спешила замуж и хотела быть ближе к королевскому двору – ее привлекала и политика, и королевская библиотека, и ещё кое-кто, о ком она мне как-то поведала, краснея. На Лию большое впечатление на приеме произвел советник короля, с даром распознавать правду и ложь, по имени Оттавио де Ринальди. Она очень хотела бы увидеть его снова.

Я прекрасно помнила, что король хотел привлечь Лию к дворцовой службе, так как ее дар помнить абсолютно все мог бы быть весьма полезен самому Карлосу Второму. Поэтому я решила напомнить ему об этом, попросив Луиджи записать Лию на прием к королю.

– Ну как все прошло? – спросила я ее после того, как прием состоялся.

– Ах, Джемма, меня берут во дворец! Король лично установил мне жалованье и описал мои обязанности. И он позволил мне беспрепятственно пользоваться любыми книгами в своей библиотеке!

– Поздравляю тебя! Ты нужна королю и я уверена, что будешь очень полезна! А как Оттавио, он был на приеме? – я не забыла о симпатии Лии.

– Да! Он всегда при короле. Он мне понравился ещё больше в этот раз и я счастлива, что буду теперь видеть его постоянно!

– Отлично! А он не женат?

– Насколько я знаю, нет. Джемма, ты думаешь… – тут Лия покраснела и замолчала.

– Ну а почему бы и нет? По-моему, вы были бы отличной парой! У каждого свой уникальный дар, интересно, как бы вы применяли его в семейной жизни?

– Ох, я ведь все-все запоминаю, наверное, со мной сложно спорить о прошлом.

– А Оттавио зато вмиг поймал бы тебя на малейшей лжи! Легко ли это – всегда говорить правду, даже в мелочах? – тут я лукаво улыбнулась.

– Я думаю, у меня получится, – серьезно ответила мне Лия.

Я же регулярно исполняла обязанности, которые назначил мне король, на тех самых детских праздниках, которые проводились каждый месяц в разных городах и где я находила новых детей, одаренных магическими способностями.

Но вообще-то у приюта были и свои праздники. Например, один раз в год я собирала выпускников со всех приемных семей в стенах приюта и мы устраивали совместный праздник с теми, кто жил в приюте сейчас. Выпускники приюта приходили со своими приемными родителями, а самых маленьких сопровождали ещё и няньки. Ребята рассказывали, как им живётся, подростки делились, удалось ли уже применить свой дар на пользу людям и как это было.

Это было чудесно – кругом были цветы и сладости, можно было бегать, играть, танцевать, веселиться. Ребята обменивались новостями и вспоминали общее прошлое. Выпускники в этот день получали маленькие сувениры из моих рук. А ещё я играла детям танцевальную музыку на клавесине, который теперь стоял и в приюте – это был подарок от самого короля. И все дети танцевали кто во что горазд, я всегда умилялась этому весёлому зрелищу.

Кстати, в приюте теперь больше стало занятий, чтобы дети потом могли найти себя в жизни. Девочек учили домоводству, танцам, музыке, вышиванию, рисованию и так далее. С таким образованием и с наличием хотя бы небольшого приданого у девочек было больше шансов на удачное замужество. Как ни крути, это было очень важным для их будущего в этом мире. Также девочки из приюта отлично устраивались в семьи гувернантками и экономками.

Мальчиков же дополнительно обучали какому-либо мастерству ремесленники – сапожники, портные, ткачи, гончары и так далее. Для этого дети ходили в их мастерские почти каждый день. Каждый ребенок выбирал себе профессию по душе, а дело приюта было договориться с нужными ремесленниками.

А в меня вселяло гордость то, что из нашего приюта стали брать в семьи и обычных детей. И я радовалась за таких выпускников и регулярно навещала их в приемных семьях.

Между прочим, был у меня помимо приюта и уроков музыки ещё один источник дохода. Меня иногда приглашали в аристократические семьи посмотреть их детей и определить, есть ли у них магический дар или нет. Мне щедро платили за такую «работу» и многие семьи специально приезжали в столицу для этого.

А в семье Луиджи все было почти по-прежнему, за исключением того, что Норма стала фрейлиной ее высочества принцессы Оливии, младшей дочери короля. Она с восторгом описывала брату свою жизнь при дворе и надеялась удачно выйти замуж за кого-нибудь из придворных. Младший брат Луиджи, Рикардо де Росси, отлично справлялся с управлением замком и владениями барона, так что год от года они давали все больший доход. Его вторая сестра, Марселла, родила уже третьего ребенка и по-видимому, была вполне довольна своей жизнью. Сам же Луиджи по-прежнему служил органистом в церкви и я иногда ходила к утренней мессе послушать его игру. Я заметила, что в эту церковь стекалось много народа – не исключено, чтои м тоже нравилось мастерство органиста.