Текст книги "Край белых птиц (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)
29
Голова Мериам покоилась на коленях Шардаша. В руках адептка держала букетик полевых цветов.
Шардаш перебирал волосы жены и одним глазом пытался читать фолиант из библиотеки Дайраэля.
Супруги сидели под цветущей липой, как выяснилось, привлекавшей не только романтичных адепток, но и пчёл. Впрочем, последние жужжали высоко и не интересовались ничем, кроме нектара.
– Я думала, что потеряла тебя, – прошептала Мериам и перевернулась, чтобы видеть лицо мужа. – Оборотни они ведь…
Шардаш оборвал её, коснувшись пальцем губ, и поцеловал. Мериам вздохнула, улыбнулась и потёрлась затылком о плечо мужа.
– Ой, горячий! – вскрикнула адептка, нечаянно коснувшись кожей полоски металла, и отпрянула.
Шардаш поправил сбившийся нагретый солнцем ошейник и охладил его.
– Как думаешь, если я сниму рубашку, эльфы очень оскорбятся? – задумчиво пробормотал профессор. – Жарко же…
– Ой, а я об этом даже не подумала! – смутилась Мериам и одёрнула задравшееся до колен платье. Босые ноги примяли травинки и нашарили туфли.
Шардаш нахмурился. До этого он не задумывался о том, что голые икры Мериам мог видеть кто-то, кроме него – настолько опьянило счастье воссоединения. Профессор тут же поспешил скрыть себя и жену от посторонних глаз. Ему не хотелось, чтобы другие мужчины любовались Мериам.
Действие супруга не укрылось от адептки. Мериам сползла с колен профессора и, насупившись, подбоченилась:
– Ты опять?
– Что опять? – не понял Шардаш.
– Ревнуешь к каждому фонарному столбу. Мне это надоело, надоело отчитываться за каждый чужой запах. Или я способна изменить? Скажи, Тревеус, все тёмные оборотни так не доверяют жёнам?
Профессор молчал, но Мериам не сдавалась, решив раз и навсегда разобраться со всеми тонкостями супружеских отношений других рас. Хватит того, что она два дня вымаливала прощение, корила себя за случившееся с Шайреном, будто могла что-то изменить. Адептка ждала тепла, участия, чтобы её пожалели, а жалеть приходилось самой – мужа.
Шардаш, конечно, на словах признавал невиновность жены, но вёл себя холодно, отстранённо, не обнимал лишний раз. Потом, правда, оттаял, утешил, приласкал и сделал вид, будто ничего не произошло.
– Я тебе доверяю, Мирри, просто мне неприятно…
– Может, мне тоже кое-то неприятно! – фыркнула Мериам. – По твоей милости общаться приходится только с женщинами.
– А зачем тебе мужчины? – насторожился профессор.
Адептка закатила глаза и пробормотала:
– Ну вот, опять! Видимо, пора закатывать скандалы при виде любой особы женского пола и выискивать волосы на пиджаке.
Шардаш покачал головой и заверил: она не станет. Мериам возмутилась, почему нет, на что получила ответ:
– Ты абсолютно не ревнива.
Адептка завелась и заверила, что отныне уподобится оборотнице, наденет брачный ошейник и станет следить за мужем.
– Даже в учительской, – мстительно добавила она.
Шардаш развеселился, сгрёб её в объятия и, щекоча, низким вибрирующим голосом прошептал: «Зато как мы будем мириться!». Мериам обозвала его пошляком и забарабанила кулачками по груди.
В итоге профессор свёл гнев жены к поцелуям. Мериам обмякла в его руках, закрыла глаза и, запрокинув голову, не могла оторваться от губ Шардаша. Тот не ограничился малым и скользнул языком сначала по щеке, затем по подбородку, шее…
Мериам не возражала, довольно улыбалась и щурилась. Сердиться на мужа сразу расхотелось, все страхи забылись.
– Обещаю: больше не буду, – пробормотал Шардаш и оторвался от увлекательного занятия. – Ты права, ревновать глупо, просто оборотни… Ладно-ладно, отныне я человек. Ну, почти.
Адептка в сомнении покачала головой, подобрала оброненный букет, поднесла к лицу и вдохнула аромат.
– Нравятся? – тут же поинтересовался профессор. – Хочешь, ещё нарву?
Мериам не ответила, но Шардаш всё равно встал и отправился разорять соседний сад. Адептка протестовала, но профессор ничего не желал слушать. Он легко перепрыгнул через живую изгородь и направился к клумбе с самыми пышными розами.
Мериам кусала губы и надеялась, что Шардаша не поймают за таким постыдным занятием, как воровство.
Профессор обернулся, лукаво улыбнулся и, выудив из ниоткуда нож, срезал три розы. Подумав, он прибавил к ним четыре цветка другого цвета и тем же путём, как пришёл, вернулся к жене.
«Мальчишка!» – с укором прошептала Мериам, но лицо её лучилось счастьем. Она не ожидала, что муж когда-нибудь подарит ей цветы, сам, без напоминаний.
– Вот, кажется, у людей так положено.
Весь вид Шардаша свидетельствовал: он жаждет награды за подвиг, но лукаво улыбавшаяся жена благодарить не торопилась. Прижимая букет к груди, она любовалась розами и гадала, закончились ли на этом сюрпризы. Как оказалось, нет.
Шардаш подхватил жену на руки и отнёс обратно под липу. Лизнув кончик носа, он бережно опустил Мериам на землю и сел рядом.
– Тревеус, значит, ты больше…
– Да забудь о том ублюдке! Мирри, я тебя люблю и любить буду, даже если ты со всеми магами в Лаксене перецелуешься.
– Вот ещё! – фыркнула адептка. – У меня есть, кого целовать.
Она наклонилась и нежно коснулась губами губ мужа.
Поцелуй прервал Дайраэль. Он вежливо покашлял, привлекая внимание, и сообщил: вечером граф Саамат возвращается в Лаксену.
– Разумеется, если вы захотите остаться, я буду только рад, – заверил эльф.
Шардаш не стал злоупотреблять его добротой. Профессору самому хотелось в Лаксену, в лесной домик, к тиши и покою.
Мериам разделяла устремления мужа и тоже обрадовалась возможности вернуться в семейное гнёздышко. К сожалению, в данном вопросе они зависели от Магистра магии.
Дайраэль понимающе кивнул и удалился.
Мериам снова положила голову на плечо Шардаша. Тот улыбнулся и вернулся к прерванному чтению. Солнечные зайчики играли на их лицах.
Возвращение в Лаксену прошло гладко.
Дайраэль проводил гостей до стационарного портала у эльфийских границ. Там он тепло распрощался с графом Сааматом, пожелал всем остальным попутных жизненных ветров и удалился в кабинет в башне. Эльфу пришла в голову идея усовершенствования одного заклинания, и он поспешил записать и проверить её.
В ближайшей лаксенской деревушке пути магов разошлись: Крегс вернулся к недокрашенной веранде, Мериам и Шардаш – в лесной домик, а граф Саамат – в Наисию.
Стоило Магистру магии пересечь порог столичного дома, как фамильяр принёс целый поднос записок.
Внезапное исчезновение графа Саамата наделало много шума. Он уехал, не сообщив даже Элле, куда направляется. И вот теперь Магистр магии бегло просматривал встревоженные строки, написанные абсолютно разными людьми.
Секретарь просила сообщить дату возвращения, сетуя, что никак не может с ним связаться. Мать чуть ли не похоронила.
Королева по три раза на день посылала фамильяра, а потом и вовсе отправила эмоциональное письмо, заканчивавшееся строками: «Я думала, сбегают только трусы».
Граф Саамат перечитал послание Раймунды трижды, а потом, сжав голову руками, прошептал: «Ты права, я сбежал».
Выпив для храбрости бокал вина, Магистр магии переоделся и направился во дворец. Ноги, вопреки принятому решению, принесли в покои Страдена.
Король обрадовался, увидев графа Саамата. Слабый, как младенец, Страден даже не мог протянуть руку, только улыбался.
Магистр магии присел возле кровати, проверил ауру, пощупал пульс короля и убедился: тот шёл на поправку.
Немного подпитав силы Страдена, граф Саамат рассказал о заказчиках убийства, о поисках и казни исполнителей, о родах Раймунды.
– Мальчик, да? – едва шевеля губами, прошелестел король.
Магистр магии кивнул и невольно отвёл глаза. Страден ничего не заметил. Граф Саамат боялся подумать, что с ним станет, когда узнает.
Сославшись на занятость, Магистр магии ушёл. В мозгу назойливо вертелась мысль: королева должна остаться непорочной. Если бы ребёнок умер… Но граф Саамат знал: сын выжил, поэтому не мог придумать, как поступить. Единственное, что пришло в голову, – замаскировать ауру и понадеяться на удачу. Однако вряд ли Раймунда согласится разыграть смерть ребёнка, отдать чужим людям и видеться с ним украдкой.
Дверь спальни королевы граф Саамат открыл с третьей попытки: руки вдруг стали ватными, пальцы отказывались подчиняться.
Раймунда возлежала на горе подушек и читала книгу. Заслышав шаги, королева вздрогнула, обернулась и прикрыла рот рукой, чтобы не вскрикнуть.
– Здравствуй, Мунда, – граф Саамат наложил на спальню чары и остановился в изножье кровати. – Как видишь, я не сбежал. Вернее, сбежал, но вернулся. Как ты? Как сын? Я был у Страдена, с ним всё хорошо…
Не дождавшись отклика, Магистр магии замолчал.
Королева глядела на него в упор, внимательно, пристально и непривычно холодно, так, как смотрела на прочих подданных. Это неприятно резануло по сердцу, заставив его болезненно сжаться.
– Что ж, рада вашему возращению, милорд, – наконец, отчеканила Раймунда. – Благословение Прародителям сущего, жива. Наследный принц уже сам берёт грудь кормилицы и набирает вес. Благодарю за заботу.
– И это всё, Мунда? – упавшим голосом спросил граф Саамат.
– Да. А чего вы ждали, милорд? – пожала плечами королева. – Я вняла вашим увещеваниям и поумнела.
Раймунда подцепила ногтем закладку, раскрыла книгу и вернулась к прерванному чтению. Казалось, королеву ничуть не смущал обращённый на неё пристальный взгляд. Она делала вид, будто не замечает Магистра магии, но глаза скользили по строчкам, не видя.
– Мунда, ты обиделась?
Граф Саамат подошёл ближе и нерешительно присел на кровать. Хотел взять королеву за руку, но раздумал.
– Я не понимаю вас, милорд, – скинула брови Раймунда. – Полагаю, вы хотите взглянуть на ауру? Что ж, пожалуйста.
Она отложила книгу и откинулась на подушки, прикрыв глаза.
– Жестоко, – покачал головой Магистр магии. – Хуже той пощёчины.
– Так и знала, что вы её не забудете! – усмехнулась королева. – Так где же вы были? Не удосужились даже оставить записку секретарю. Не то, что мне. Право слово, милорд, к чему ваши укоры, разве вы не счастливы, что всё разрешилось?
– Прекрати называть меня милордом! – не выдержав, вспылил граф Саамат.
Он вскочил и, обойдя кровать, склонился над невозмутимой Раймундой. Она смотрела на него спокойными голубыми глазами, в карих же глазах Магистра магии плясали огоньки бешенства.
– В соответствии с титулованием дворян вашего положения данное обращение единственно верно, – королева вновь потянулась за книгой. – Вы, наверное, устали с дороги, поэтому так нервничаете. Заверяю, моему здоровью ничего не угрожает, наследному принцу тоже, о короле вы осведомлены, поэтому можете с чистой совестью отдыхать. Боюсь, ваши услуги понадобятся мне нескоро. И да, в этом году я хочу выступить с речью перед адептами Академии чародейства, и была бы благодарна…
– Ты специально, да? Говоришь и упиваешься местью? – прерывающимся от частого, шумного дыхания голосом спросил граф Саамат и выпрямился.
Уняв эмоции, он вновь обратил взор на королеву и уже холодным вежливым тоном продолжил:
– Вернее, вы, ваше величество. Простите за фамильярность: привык за эти годы. Что касается моего отсутствия, то я побывал в Лунном мире, освобождая одну из ваших подданных. Быстрее вернуться и преступить к своим обязанностям помешали последствия борьбы с демонами. Хотя, признаюсь, мог бы не вернуться вовсе. С речью я вам, безусловно, помогу. Какие ещё последуют указания?
– Лунный мир? – испуганно переспросила Раймунда и приподнялась на локтях. Затем усмехнулась и покачала головой: – Нет, милорд, переживать за вас я не имею права, я могу лишь выразить удивление вашей безрассудной храбростью, упрямством и безмозглостью. Если вы, Элалий, так ничего и не поняли, то уходите. А если стали хоть чуточку храбрее, оставайтесь. Но либо до конца, либо никак, милорд.
Граф Саамат молчал, пытаясь понять, что скрывалось за словами королевы. На миг он увидел её прежнюю, а потом снова маска.
Он ожидал, укоров за поспешный отъезд, бесполезный риск, эмоциональных, быть может, даже со слезами – но ничего, будто Раймунда не писала того письма. Ледяное спокойствие и такая же ледяная вежливость правительницы, решившей слегла пожурить подданного. Это обескураживало и причиняло боль.
Магистр магии вспомнил старую истину: самое страшное наказание – безразличие. Он ругал Раймунду за разрушенную дружбу, обвинял в глупости и недостойном поведении – и увидел воплощение своих слов и пожеланий.
– Вы злитесь, я же вижу… Давайте взгляну, как вас лечат, и уйду, чтобы не портить настроение.
– Ничего вы не портите, что вы! – возразила Раймунда. – Просто вы сделали выбор, милорд, а теперь отчего-то недовольны.
– Я ничего не делал, – покачал головой Магистр магии и пододвинул кресло к кровати. – Во всяком случае, ничего об этом не знаю.
– Сделал, – возразила королева и отвернулась. – Ты сбежал. Ничего не надо объяснять. Ты меня не любишь, сын тебе не нужен, а моя любовь – обуза. Дружбы при таких составляющих, разумеется, тоже быть не может, поэтому я и выбрала единственно возможный тип поведения. Всё в прошлом.
– Всё в прошлом, Элалий, – тихо повторила она и, вздохнув, легла, вперив взгляд в зеркало. На ресницах задрожали слезинки, но Раймунда сдерживала рыдания. – Смотри ауру и уходи. Видишь, надолго меня не хватило, буду учиться. Тяжело, но ведь знания не даются легко, так ведь?
Закатив глаза, она остановила слёзы и, обернувшись, улыбнулась Магистру магии.
– Спасибо за всё и будь счастлив. А я как-нибудь устроюсь, честно.
Губы королевы судорожно сжались. Подавив спазм, Раймунда заставила себя вновь растянуть губы в улыбке.
– Мунда, что ты задумала? – насторожился граф Саамат и, пересев на кровать, сжал её ладонь. – В последний раз ты отправилась на встречу с Шагающими, теперь открыто прощаешься…
– Какая разница? – пожала плечами королева, погладив его пальцы. – Это не повредит никому, кроме меня.
– Ты с ума сошла?! – поражённый догадкой, Магистр магии до боли сжал запястье Раймунды. – Даже не думай, слышишь?!
– Понял? – пальцы королевы робко коснулись скулы графа Саамата, прошлись по подбородку. – Щетина, и энергии так мало… Ничего, всё хорошо.
Раймунда ласково погладила Магистра магии по щеке. Наградив его лёгким поцелуем, королева отстранилась.
– Всё хорошо, – обречённо повторила она. – Иди, отдыхай, занимайся министерством, Академией… А сына назову Лангрином, если ты не против.
– Не заговаривай мне зубы, никуда я не уйду! Ни на минуту не оставлю, зная, что ты задумала!
Лицо графа Саамата выражало тревогу. Он, не мигая, смотрел в глаза Раймунде и продолжал сжимать её запястье. Она же, необыкновенно спокойная, даже не морщилась от боли
Решение пришло недавно, но королева успела всё распланировать. На подготовку она отвела себе полгода.
– Всё хорошо, Элалий, всё хорошо, – со светлой улыбкой в который раз повторила Раймунда. – Я ничего не жду, ты не думай. Шантажировать – мелко. И не надо нянчиться со мной. Никаких Шагающих по воде, никакого Темнейшего, никаких авантюр. Расскажешь потом про Лунный мир. Если захочешь меня видеть.
Она помрачнела, вырвала руку и потёрла покрасневшее запястье.
Опомнившись, граф Саамат извинился и поспешил вылечить последствия своей несдержанности.
– Я опять сорвалась. Прости, просто очень тяжело умнеть.
Раймунда хотела взять книгу, но вместо этого обняла графа Саамата и прижалась к его губам, робко, ни на что не надеясь. Она считала мгновения, думала: «Вот сейчас, он оттолкнёт меня», но поцелуй длился и длился, становясь всё чувственнее.
Вновь обретя надежду, королева попыталась придвинуться к Магистру магии, но не смогла, вскрикнув от боли.
Граф Саамат отреагировал мгновенно, спросил, где болит, и положил ладонь на низ её живота.
Раймунда жмурилась от тепла и мечтала, чтобы он никогда не убирал руку.
– Успокоилась? – тихо спросил Магистр магии. – Давай, поцелую, только из головы выброси. Хочешь на подоконник, на солнышко?
– Хочу, – кивнула королева и капризно добавила: – И поцелуй хочу. Ты об имени сына ничего не сказал…
Граф Саамат задумался и кивнул. Наклонившись, он обнял Раймунду и коснулся её губ, затем поднял на руки и усадил посреди золотистого солнечного сияния.
Чары мгновенно опутали окно, сделав королеву невидимой.
Граф Саамат устроился рядом, придерживая Раймунду за плечи, и с трудом признался: да, он сбежал ответственности, бросил её больную, накричал и теперь сожалеет. Королева заверила, что всё понимает, и ещё раз повторила: «Я не претендую на твою свободу».
Магистр магии кивнул и с облегчением вздохнул. Вроде бы Раймунда стала прежней, сняла маску и выкинула из головы истеричный бред. Но на всякий случай граф Саамат собирался за ней следить: мало ли, как влияет рождение ребёнка на разум женщины?
– На сына смотреть будешь? – неожиданно спросила королева. – Мне его приносили. Уже не кричит и не такой страшный.
– Вот насчёт ребёнка я и хотел с тобой поговорить, – граф Саамат мгновенно стал серьёзным. – Страден ничего не заметит, если только сын не моя копия, но вот с другими возникнут проблемы.
– С чего вдруг? – усмехнулась Раймунда. – Никому и в голову не придёт, будто Лангрин не от Страдена. А нет подозрений – нет проверки. Его ведь лечили – и ничего, тишь да гладь. Человеческая аура, никто и не всматривался, какая именно.
– Рискуешь, – покачал головой Магистр магии. – Давай подстрахуемся? И с престолонаследием надо что-то решать.
– Ищи Страдену новую жену, иного выхода нет. И не надо, – королева протестующе вскинула руки, – заговаривать о рождении законного наследника! Приворотное зелье и только так.
– Были проблески ума – и пропали. Ну, чем тебе так неприятен Страден?
– Тем, что мне нужен в постели другой мужчина. Оборотней, вампиров, орков, демонов тоже не предлагать. И давай закончим этот разговор! – нервно повысила голос Раймунда и отвернулась, вперив взгляд в окно.
Ситуация казалась тупиковой, и граф Саамат решил на время отложить обсуждение деликатной темы. Он надеялся затем мягко подтолкнуть королеву к верному решению, а пока больше беспокоился о её душевном здоровье. Недавно озвученные фантазии свидетельствовали: Раймунда нуждается в тепле и заботе. Может, ей и раньше этого не хватало, а он, погружённый в свои проблемы, не замечал? Тоже мне, друг!
– Так милорд или Элалий? Ваше величество определилось? – лукаво спросил Магистр магии, погладил босые ступни королевы.
Та улыбнулась и ответила вопросом на вопрос:
– А я тебе нужна?
В голосе звучала надежда.
– Нужна, конечно, – граф Саамат, как прежде, положил ноги королевы на колени. – И что-нибудь придумаю, слово сдержу. Обещал ведь защищать обоих ещё до рождения сына. Просто, пойми, мне тяжело, я не ожидал… И да, я трус. Можешь накричать, если хочешь.
– Ну, письмо ты явно читал, – тепло улыбнулась Раймунда, щекоча Магистра магии пальцами ног, – так что хватит. Поведай-ка лучше, кого это там ты спасал. А после… после я в парк хочу. Убеди этих идиотов, что можно. Не умру же я, право слово, от свежего воздуха!
Граф Саамат рассмеялся и пообещал поговорить с придворным врачом. Затем перетащил магией с кровати подушку, подложил под плечи Раймунде и, слегка массируя щиколотки, начал рассказ о долгом спасении Мериам Шардаш из плена семейства АльХани.
Королева внимательно слушала, то хмурилась, то улыбалась. В конце она забеспокоилась и напомнила Магистру магии о мстительности демонов.
– Сомневаюсь, что они до меня доберутся, – покачал головой граф Саамат. – Один очень слаб, другой не понятно, расколдован ли… Там сложно, каменное оцепенение обратимо, но в короткий период времени. Так что, полагаю, прикончат их другие демоны, чтобы отобрать земли. Проклятые – изгои, их не любят.
– И этот человек упрекал меня в легкомыслии! – закатила глаза Раймунда и несильно толкнула Магистра магии ногой в живот. – Ещё не наигрался в героя? Нет, ребёнок это не я, а ты.
– С чего вдруг? – не понял граф Саамат.
– С того, что демоны – мстительные создания, и абсолютно неважно, проклятые они или нет. Этому адептов учат, а ты маг со степенями. И о здоровье своём наверняка не заботишься. Вот лечишь меня, а у самого на лице весь скорбный путь борца с нечистью написан.
– Мунда, прекрати. Вечно тебе что-нибудь мерещится!
– Ладно, эту проблему решу я. Если бы ты знал, как я устала валяться в кровати! Иди, поторопи насчёт парка.
Граф Саамат фыркнул и встал, осторожно переложив ноги королевы на подоконник. Теперь она уже не казалась несчастной, болтала и улыбалась, как прежняя Раймунда. И наверняка не шутила, когда говорила о решении проблемы. У королевы богатая сеть шпионов, Раймунда вполне могла знать больше Магистра магии.
Врач сдался под напором графа Саамата и разрешил прогулки.
Королевскую спальню наполнили служанки, которые мигов одели и причесали Раймунду. Она впервые за последние две недели выбралась за пределы комнаты, облачилась во что-то, кроме ночной рубашки и пеньюара, и вновь почувствовала себя живой.
Придворные перестали шушукаться по углам и замерли в почтительных поклонах и реверансах перед её величеством.
Раймунду везли на специальном кресле для тяжелобольных, но она всячески подчёркивала, что абсолютно здорова. В ушах – серьги, на пальцах – перстни, на шее – пара амулетов и ожерелье, на руках – ажурные лёгкие перчатки. Платье плотно облегает фигуру, идя в разрез с традиционными представлениями о недавно родивших женщинах.
Все признавали: её величество прекрасна.
Раймунда привычно улыбалась и подставляла руку для поцелуя. Завидев какого-нибудь министра, она подзывала его и расспрашивала о делах. Королева отмахивалась от попыток отмолчаться, сославшись на её подорванное здоровье, и требовала детального отчёта.
Таким образом, в парк Раймунду сопровождала целая толпа мужчин. Они докладывали о проделанной работе, сообщали последние новости и записывали новые поручения.
Королева сразу дала понять: лёгкая жизнь закончилась, пока Страден не в состоянии править, всем займётся она.
– Но, ваше величество, у вас маленький сын, и вы ещё не оправились от родов, – попытался было возразить министр финансов, но осёкся под ледяным взглядом Раймунды.
– Ну же, договаривайте, милорд, скажите, что моё место в спальне и у колыбели, – королева сжала губы и щёлкнула пальцами, подзывая секретаря. – Организуйте проверку министерства финансов на предмет злоупотреблений.
– Повторяю для всех, милорды, – она привстала в кресле, опираясь о подлокотники, – пока его величество Страден, мой супруг, не поправится, все донесения, все указы читаю и подписываю я. Удачного дня!
С облегчением выдохнув, придворные и министры разошлись.
Кресло катилось по дорожкам парка, тени и свет играли на лице Раймунды. Она наслаждалась свежим воздухом, голубым небом и запахом цветов.
Королева с тоской следила за полётом всадников на крылатых конях и злилась на тело, которое не позволяло вести такую же деятельную жизнь, как прежде. Но ничего, теперь, когда они с графом Сааматом помирились, выздоровление пойдёт быстрее, и Раймунда выступит-таки перед адептами Академии чародейства.
Магистр магии ожидаемо скрасил досуг Раймунды. Завидев его в просвете дорожки, королева чуть заметно улыбнулась и поманила графа Саамата к себе. Им предстояло о многом переговорить и многое спланировать.
