Текст книги "Бокал эльфийского (СИ)"
Автор книги: Ольга Романовская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)
Госпожа Даш поджала губы и промолчала. Вырвав руку, она зашагала впереди. Поведение Эжена категорически не нравилось: самонадеянное, наглое. Не хватало ещё, чтобы обнял и предложил проверить, так ли хорош, как утверждал. Лара терпеть не могла подобных мужчин. Но Эжен не стал, нагнал и завёл разговор на отвлечённую тему.
Домой, разумеется, до заката не добрались. Эжен, безусловно, бы дошёл, не испугался бы темноты, но пожалел Лару, у которой гудели ноги и сосало под ложечкой. Заночевали в деревне оборотней, у знакомой волчицы. Та, глянув на уставшую замёрзшую парочку, хмыкнула и постелила им на полатях.
– Давайте, я в сенях устроюсь? Она, – Эжен покосился на Лару, накрывавшую на стол, – на меня сердится. Сам, конечно, виноват, поторопился.
– Мириться лучше там, – волчица указала на полати. – Вы не стесняйтесь, я сама не заскучаю.
Маг покачал головой, ещё раз покосился на Лару и поблагодарил хозяйку за совет и гостеприимство. Улыбнулся и сложил ладони. Раз – из них вылетела бабочка и опустилась на руку госпоже Даш. Та изумлённо ахнула: как живая! Даже пыльца на крылышках. Бабочка щекотала кожу, перебираясь к кончикам пальцев, и замерла, давая себя рассмотреть.
– Эжен!.. – Лара обернулась к магу; глаза сияли детским восторгом.
Эжен улыбнулся, сделал пару быстрых движений, и вся кухня наполнилась разноцветными недолговечными красавицами. Бабочки кружили в затейливом танце, соединялись в фигуры и разлетались. Широко распахнув глаза, Лара рассматривала их и жмурилась, когда насекомые пролетали близко от лица. Ей хотелось потрогать бабочку, выяснить, из чего она состоит, но госпожа Даш не решалась испортить иллюзию.
Разочарованный стон сорвался с губ Лары, когда бабочки разом исчезли. Сразу стало так серо, обыденно. Даже комната казалась меньше.
– Я позволил себе лишнее, простите, – Эжен шагнул к Ларе и забрал из рук тарелку. – Забыл, что вы...
Стушевавшись, он не договорил.
– Иллюзия понравилась?
– Очень, – не стала скрывать госпожа Даш.
Она понимала, за что извинялся маг, и уже не держала зла. Хотел понравиться, но переборщил.
– Мне в сенях спать? – Эжен поставил тарелку на стол. – Мне очень стыдно, честно.
– Ни капельки вам не стыдно! – хмыкнула госпожа Даш. Будто она не видит, как он старательно сдерживает улыбку? – А где вы будете спать, это ваше дело.
– Опять сердитесь, – вздохнул маг и прошёлся кончиками пальцев по внутренней стороне запястья собеседницы. И всё это – не отрывая глаз от её лица.
Лара стояла и не знала, как реагировать. По телу волнами разбегались мурашки, было одновременно щекотно и приятно, странно приятно. Пальцы Эжена между тем скользнули выше, подавляя волю, заставляя желать продолжения. Вроде, он не делал ничего особенного, а выходила ласка. Когда маг под одобрительным взглядом волчицы коснулся запястья губами, на один краткий миг, госпожа Даш дёрнулась. Её будто огненным шаром ударило, а потом обдало холодом.
– Хватит, Эжен! – взмолилась она. Попробовала вырвать руку – не вышло, та обмякла, перестала подчиняться. – Вам на пару раз, а мне потом страдать.
– Глупая! – маг обнял, гадая, как заставить улыбку заиграть на скорбно поджатых губах.
– Не надо, честно! – Лара высвободилась и отгородилась от Эжена столом. Она разрывалась между двумя противоположными желаниями: вернуться в уютные горячие объятия, с которыми ничего не страшно, и сбежать подальше от этого голубоглазого блондина. – Вы любили жену, теперь ищите утешения. А я не такая девушка, со мной тяжело.
– Вы фантазёрка, Лара, а ещё считаете все яблоки кислыми только потому, что съели одно неспелое, – вздохнул Эжен. – Ладно, хватит заниматься самотерзаниями, давайте есть. И можно мне таки в тепле выспаться? Я ничего такого себе не позволю.
Госпожа Даш кивнула и с облегчением замяла неприятный разговор.
Еда, как и следовало ожидать, оказалась простой, но сытной. Оборотница присовокупила к ней по рюмочке настойки – 'для сугреву и доброго здравия кунга'. Оказалось, местные Местные оборотни хорошо знали Эжена, именно поэтому охотно пускали в дома.
Потом пришло время укладываться спать. Лара, как могла, оттягивала этот момент, опасаясь нового, изменившегося Эжена. Наверное, он всегда был таким, просто тоска наложила отпечаток на характер. Теперь же, похоронив жену и память о ней, Эжен избавился от хандры. Таким он нравился Ларе больше: открытый, весёлый, иногда по-мальчишечьи шкодливый, и одновременно пугал решимостью, напором и чувствами. Маг не считал нужным скрывать симпатию к госпоже Даш, хотел большего, нежели дружба, а Лара сомневалась в природе его чувств. Прежде бы обрадовалась, доверилась, теперь же видела на горизонте не свадьбу, а запертую дверь.
Лара в десятый раз перемывала посуду. Не выдержав, Эжен отобрал тарелки, подсушил и убрал на место. После напрямик заявил, что госпожа Даш ведёт себя как ребёнок, который превращает тень в привидение. Не решившись признаться в своих подозрениях, Лара умылась и первой забралась на полати. Уткнулась носом в стенку и замерла. Приятное тепло согревало, унимало биение сердца, вызывало зевоту.
Тревога захлестнула с новой силой, когда Лара ощутила прикосновение Эжена. Госпожа Даш сжалась и постаралась максимально отодвинуться от мага. Тот тяжко вздохнул и под отчаянное 'Ай!' обнял.
– Вы... Вы!.. – Лара не находила слов, чтобы выразить возмущение, но ударить Эжена не спешила.
В итоге, побрыкавшись немного, госпожа Даш устроилась на груди мага, признавая, так намного мягче и теплее.
– Спокойно ночи, – прошептал Эжен, погладив по волосам.
Тепло Лары будоражило, дыхание будило мысли о поцелуях, но маг заставил себя погасить лучину и закрыть глаза. Всё потом, а пока пусть Лара спокойно выспится.
Глава 30.
Вернувшись домой, Эжен устроил генеральную уборку. Лара смеялась, пыталась доказать, не мужское это дело, – бесполезно. В итоге удалось уговорить поделить обязанности, хотя маг и тут противился.
– Вы гостья, а не служанка, – стоя на стремянке, вещал он, смахивая пыль с полок. – Я давно собирался прибраться, теперь повод нашёлся. Если из вещей Айрин что-то нужно, берите, остальное продам.
– И вот ещё, – маг отложил тряпку в сторону, – я узнавал, из Шоленга в Оронг можно попасть только посуху, но это далеко и долго. Зимой так и вовсе лучше повеситься. Поэтому предлагаю закупиться всем необходимым в Треме, махнуть в университет и стационарным порталом перебраться в Шиер. Надеюсь, ректор не озвереет и позволит. Не бойтесь, – заметив беспокойство, мелькнувшее по лицу Лары, заверил Эжен, – если любвеобильный лэрд попробует приставать, устрою дипломатический скандал, но не позволю. И плевать на Тайную канцелярию!
– А на жизнь вам не плевать? – резонно спросила госпожа Даш.
– Моя жизнь, что хочу, то и делаю, – пожал плечами маг и протянул тетрадь с розочками. – Выбросите, сожгите – словом, что угодно. Это дневник Айрин.
Лара нахмурилась. Нельзя поступать так с откровениями некогда близкого человека, если уничтожать, то самому. А потом поняла: Эжен отдал дневник потому, что сам бы не смог от него избавиться.
– Вы его читали? – госпожа Даш взвесила в руке тетрадь: тяжёлая.
– Да, – глухо ответил маг. – Узнал много интересного. Жаль, поздно нашёл, столько времени впустую! И всё, хватит об Айрин!
Лара кивнула и, поколебавшись, открыла тетрадь. На первой странице аккуратным почерком владелица вывела: 'А. б. К'. Дальше шли записи, самая ранняя датировалась ещё прошлым десятилетием, самую позднюю сделали три года назад. Лара прочитала её и брезгливо захлопнула дневник. Одна жалость к себе, тоска по учителю, самолюбование и гордыня. И ни слова о любящем муже!
– Не осуждайте её, – раздался за спиной голос Эжена. – Я простил, и вы простите. В конце концов, вы ей обязаны.
Лара не стала уточнять чем, хотя догадывалась. Показалось, или маг намекал на себя? Дневник госпожа Даш забрала и сожгла. Странно, но наблюдая за тем, как огонь в камине плавит и поглощает листы, она испытала облегчение.
– Лара, а с портретом что сделать? – хмурясь, поинтересовался Эжен. – Может, родственникам отдать? Вроде, тётка ещё жива. Или в музей университета? Они портреты выпускников хранят, а Айрин хорошо училась. Жаль выбрасывать.
Госпожа Даш смутилась: маг советовался с ней, будто с женой. Между ними ничего нет, а Эжен уже хозяйкой считает. Значит, серьёзно настроен. С другой стороны, Валентайн тоже ничего трогать не запрещал. Эх, как бы узнать наверняка! Не хочется дважды наступать на одни и те же грабли. И ведь нравится ей Эжен, вся эта дрожь, смущение, ватные ноги из-за конкретного человека. Пугающие признаки влюблённости, с которыми нужно что-то делать, иначе пропала Лара! Она себя знала, не выдержала бы, сдалась.
В итоге, так и не дождавшись ответа, Эжен убрал портрет в дальний ящик, собираясь при первой возможности передать престарелой родственнице. Маг гадал, не продать ли и дом: сомневался, что Лара согласится жить с ним в глуши. Самому тоже прискучил свист ветра и редкие визиты оборотней. Хотелось вечером выйти в люди, посидеть в ресторане, прогуляться по улице, в конце концов. Стеснять брата в Треме Эжен не желал, да и стыдно в его возрасте не иметь собственного жилья. С другой стороны, дороги эти комнаты, гостиная с уютным камином, волчьи шкуры... Может, оставить как загородный дом, чтобы иногда сбежать от всех и вся.
* * *
Вечером утомительного дня Лару поджидал сюрприз: сервированный на двоих стол в гостиной и роза, будто не тронутая морозом. Разумеется, зачарованная.
– Эжен, откуда? – изумлённо выдохнула госпожа Даш, поднеся цветок к носу. Он пах!
– Из Трема, – равнодушно ответил маг и жестом фокусника извлёк из-за спины бутылку вина. – Эльфийское. Сорт дешёвый, но и такое в нашей глуши найти сложно.
– Вы разоритесь! – укоризненно покачала головой Лара.
Похоже, Эжен собрался устроить романтический ужин.
– А ещё у меня есть вот что, – с довольной улыбкой маг водрузил на стол пакеты со всякой снедью. В судке – горячий суп, жаркое, гарнир. – Не мою же убогую стряпню есть!
– Вы чудесно готовите, – покрывшись красными пятнами, возразила Лара.
– Вы лучше, – безапелляционно заявил маг и попросил помочь разложить деликатесы. – Они в стазисе, вкус, запах сохранились. Брал в лучшем ресторане.
Госпожа Даш нервно сглотнула и с тоской покосилась на дверь. Может, сбежать на кухню и отсидеться? Жар прилил к голове, сердце сжалось.
– Эж-ж-жен, не надо! – Лара с мольбой глянула на мага.
– Почему? – искренне удивился он.
Лара смотрела так, будто Эжен убивать собрался. А в бутылке, наверное, яд, раз госпожа Даш так бурно отреагировала на попытку открыть пробку. Магу же пришлось изрядно попотеть, чтобы достать настоящее вино, а не подделку. Отдал баснословную сумму, думал порадовать...
Госпожа Даш промолчала, только болезненно скривился рот. Не выдержав, отвернулась и уткнулась лицом в стену. Эжен мгновенно оказался рядом, обнял, прижал к себе и зашептал нелепицу, которой обычно успокаивают людей. Руки Лары сначала упирались ему в грудь, силясь оттолкнуть, а потом обмякли.
– Вы решили, я вас соблазнять буду? – смахнув пальцем слезинку с её глаза, спросил маг и присел на диван, устроив Лару на коленях. Та не противилась, только меленько вздрагивала. – Как тот подонок, да? Он пригласил в ресторан, напоил вином?.. С большим удовольствием посмотрю ему в глаза и подправлю смазливую внешность.
Под кожей заходили желваки; маг крепко стиснул зубы.
– Не надо! – подняла на него испуганные глаза Лара. – Он сильный, он профессор.
– Надо, – упрямо повторил Эжен, буравя взглядом волчью шкуру. Мышцы напряглись, губы побелели – маг разозлился не на шутку. – Я тоже не слабак, а если в рукопашную, то неизвестно, кто кого. Нельзя оставлять подонков безнаказанными.
– Ради меня! – взмолилась Лара, ухватив его за руки и крепко сжав запясья.
Госпоже Даш стало страшно за Эжена. Вдруг Валентайн его покалечит? Крови ректора тоже не хотелось, пожалуй, только поговорить.
Эжен вздохнул и с мягким упрёком прошептал:
– Какая же вы добрая! Нельзя так.
Лара промолчала и, внезапно осознав, где сидит, заёрзала. Эжен тут же отпустил и прежним спокойным тоном пригласил к столу.
– Отпразднуем окончание ваших злоключений.
Госпожа Даш кивнула, робко улыбнулась и присела в пододвинутое кресло. Эжен же, будто заправский официант, откупорил бутылку, разлил вино по бокалам и, расхвалив достоинства каждого блюда, положил выбранное Ларой на тарелку. Только после этого сел и, сияя изнутри, предложил выпить за 'девушку, принесённую метелью'.
– Лучше за вас,– краснея, возразила Лара. – Вы столько ради меня сделали.
– Вот, ради вас, значит, и пить надо за вас, – рассмеялся Эжен и поднял руку с бокалом. – Ну же, Лара! Вы же солнышко, а не хмурая тучка. И я вас никуда не отпущу.
Госпожа Даш закашлялась и обмахнулась салфеткой: стало вдруг нестерпимо жарко и душно. А ещё внутри ухнуло в тянущую пустоту сердце, чтобы подпрыгнуть и застрять где-то в горле. Эжен же не сводил с неё ласковых глаз и, воспользовавшись ситуацией, накрыл рукой ладонь. Она показалась Ларе раскалённым железом. Предательская дрожь мурашками разбежалась по телу.
– Давайте перейдём на 'ты'? – внёс предложение Эжен, поглаживая дрожащие пальцы.
Госпожа Даш промычала нечто, похожее на 'да', и поспешила заглушить пожар внутри вином. Вкуса и букета она не почувствовала – какое там, если не в силах сосредоточиться под этим взглядом? Пол уходил из-под ног, Лара радовалась, что сидит.
– Это... Вы... То есть ты... – госпожа Даш растеряла всё красноречие.
Свечи, огонь камина, вино, Эжен, ласкающий её запястье, так, что хочется закрыть глаза и растечься по креслу. Волны жара и холода, попеременно накатывающие на сердце. Вдобавок ко всему глаза мага, блестящие, глубокие, тянущие магнитом. Лара хотела, но не могла отвести от них взгляда, и понимала: пропала, безвозвратно пропала!
– За тебя! – наконец, оставив в покое руку госпожи Даш, Эжен вновь поднял бокал и усмехнулся. – У тебя такое чувствительное запястье.
Лара густо покраснела, будто маг сказал нечто неприличное, и торопливо пригубила вино.
– Я всё не могу понять, как ты ко мне относишься, – отставив бокал, Эжен задумчиво подпёр щёку рукой, и, не дав госпоже Даш ответить, продолжил: – Зато я могу сказать о своём отношении. Хочешь? Сразу оговорюсь, ничего такого я с первого дня не испытывал, просто понял на том шиерском постоялом дворе, где подрался с Ирадием, что не хочу расставаться. Это ведь называют любовью, Лара?
Он бросил на неё быстрый взгляд.
– Значит, я тебя люблю. Принять или нет моё чувство, решишь сама, но не надо отталкивать из страха предательства.
Лара не знала, куда деть глаза. Она ощущала на себе пристальный, требовательный взгляд мага и мечтала провалиться сквозь землю.
– Я... я есть не буду! – выпалила госпожа Даш и встала. – Всё очень вкусно, ты.. вы..
Как всё неожиданно, так нельзя! Люди подобные вещи без подготовки не говорят, а он огорошил. Да, положим, ухаживал, но... И с чего бы вдруг?
– Эжен, ты никакого зелья не пил? – нахмурившись, Лара села обратно и пристально осмотрела, не как женщина, а как маг, силясь найти признаки постороннего вмешательства. – Или не нюхал? Давай, я зрачки посмотрю?
Маг рассмеялся и покачал головой.
– Увы, у моего чувства самая естественная причина, – наигранно грустно вздохнул он. – Даже не похоть. Банально и глупо, верно? Вот если б соблазнил, то да, а так посмешище.
Лара нервно покусывала губы. Пару раз она порывалась ответить, но каждый раз не находила слов. Эжен же спокойно ел, будто и не делал недавнего признания. В итоге госпожа Даш решила изобразить, будто ничего не слышала, и обратила-таки внимание на тарелку. Еда немного остыла, пришлось подогреть.
– Эм, как-то невесело у нас, – заметил Эжен и подложил Ларе кусочек перепёлки. – Или говорить со мной теперь больше не о чем?
– Почему же, – пробормотала госпожа Даш, старательно пережёвывая лист салата – не в угоду здоровью, а чтобы хоть чем-то себя отвлечь. Волнение в груди не улеглось, сердце не желало возвращаться на место. – Можно о Треме поговорить, различиях системы образования в Оронге и Шоленге.
– Ну, давай, – маг откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди, – рассказывай.
– О чём? – не поняла Лара.
– О различиях, учебных планах, публикациях. В том же 'Вестнике'. У тебя же тоже там статьи есть, кандидат наук, как-никак.
Смутившись, госпожа Даш вспомнила свою маленькую работу по практической рунологии. Такую стыдно в учёном обществе упоминать. Ох, кажется, не просто так она младший преподаватель.
– Ну, они, это, есть, – брякнула Лара и потянулась к бокалу. Эжен с готовностью его наполнил. – Мы строим процесс обучения по самым современным методикам, предполагающих активное вовлечение студентов в учебныйучебных процесс. Например, с помощью игры.
– А мы ретрограды, значит? – глаза мага задорно блестели. – Или нет, лоботрясы, только и играем.
– Эжен! – вспыхнула Лара. – Сам просил, я и рассказываю. Кстати, у тебя-то работы есть?
– Четыре, – с ленцой ответил Эжен. – Они скучные, тебе неинтересно.
– А ты?.. У тебя кандидатская?
– Она тоже.
Госпожа Даш разжала пальцы, едва не разбив бокал, спасибо, невысоко подняла. Вино разлилось по парадной скатерти. Охнув, Лара поспешила убрать пятно, но Эжен опередил, легко и просто вернул ткани первозданный вид.
– Ты же диплом видела. Он в ящике лежал, под свидетельством о браке и листом о прохождении спецкурса. Чему удивляться-то?
– Я в твоих бумагах не копалась! – возмутилась Лара. Этого ещё не хватало! Она даже метрику не стала искать, осмотрела только то, что не прятали. – Что рассказал, то и знаю. Или ты портрет припомнил? Так он на столе стоял. На столе, а не в столе!
Раскрасневшись, госпожа Даш осушила остатки вина в бокале. Внутри клокотали раздражение и обида. Как Эжен мог так дурно о ней подумать? А ещё любит! Лара едва не разрыдалась.
– Ш-ш-ш, ну, дурак, прости! – Маг встал и попытался обнять Лару. Та зашипела, будто кошка, и ударила его локтем в бок. – Лара, Ларочка, конечно, ты ничего не смотрела. Ты же умница, красавица...
Видя, что госпожа Даш прислушивается, Эжен осыпал её комплиментами, с радостью подмечая, как постепенно проясняется лицо. Она позволила взять себя за руку и поцеловать каждый пальчик. Вроде, даже улыбнулась. Когда губы Эжена коснулись запястья, Лара вздрогнула и прикрыла глаза. По венам растекалось блаженство, хотелось, чтобы Эжен вечно целовал её кожу. На подкорке сознания мелькнула саркастическая мысль о женской слабости. Помнится, Лара точно так же разомлела, когда Валентайн проделал подобное. И внутри, в животе, медленно, но верно рос плотный горячий комок. Госпожа Даш робко коснулась волос Эжена. Тот тут же поднял голову, вызвав недовольный стон: маг перестал ласкать запястье.
Глаза Эжена будто стали ещё глубже, голубее. Теперь они напоминали Ларе чистейшие озёра, в глубинах которых сияли солнца.
– Поверь! – одними губами прошептал маг и в следующий миг прильнул в долгом нежном поцелуе.
Голова Лары шла кругом. Она не понимала, то ли от вина, то ли от волнения, то ли от пылавших жаром запястий. Приоткрыв губы, госпожа Даш позволила поцелую затянуться, а когда Эжен отстранился, и сама коснулась его щеки. Чуть колючая от короткой щетины, до сих пор пахнет морозом.
Комочек внутри достиг размеров шара для игры в мяч, поднялся к горлу, мешая дышать. Или всё дело в поцелуе? Лара сама не помнила, как вновь оказалась во власти губ Эжена, когда его крепкие руки прижали к себе, подняли на ноги. Всё кружилось, вертелось, плыло. Знакомая слабость без боя захватила тело, каждое прикосновение отзывалось мурашками.
– Ох, Лара! – хрипло выдохнул Эжен, с трудом отстранившись. – Какое там зелье, когда и без него так.
Лара же пыталась понять, что произошло. Ещё пару минут назад, она боялась, переживала, а теперь всем существом тянулась к магу. 'Всё-таки влюбилась!' – с упрёком констатировала госпожа Даш, обмахиваясь салфеткой. Глянула на Эжена, в его лучистые глаза, и решила попробовать. Шила в мешке не утаишь, любой мужчина бы догадался, что она к нему неравнодушна.
– Тогда за нас? – вернувшись на место, Эжен в который раз подогрел ужин. С губ мага не сходила счастливая улыбка. – Ведь это же 'да', Лара?
– Я ничего не обещаю, но если ты сумеешь...
Лара нервно накручивала на палец прядь волос. Душно-то как! И какое совпадение, прямо злой рок: кажется, она опять влюбилась в профессора. Да, Эжен открыто не сказал, но как иначе понять его: 'Она тоже'? И целуется он отменно, колени подгибаются. Про запястья знает. Ох, не попала бы Лара в переплёт! С другой стороны, какой прок магу её соблазнять? Или заметил признаки симпатии, как Валентайн? Нет, госпожа Даш ничего такого себе не позволяла, а Эжен с первой минуты проявлял заботу. Он не такой, не подлец. Ну, не носит траур по жене, разлюбил – с кем ни бывает?
– Сумею, – твёрдо заверил Эжен и поднял бокал.
Госпожа Даш украдкой бросила взгляд на волевое лицо и усмехнулась. У мага даже тени сомнения нет. Как же самоуверенны мужчины!
Под нажимом Эжен признался: действительно, доктор магических наук. Ларе сразу стало понятно, почему иллюзии мага провели Ланни. Подперев щёку ладонью, она спросила, отчего Эжен не остался преподавать.
– Не моё. Педагогического таланта нет.
– А госслужба?
– Уволился, два года всего проработал. Потом женился, ушёл в семью, так сказать. Зато готовить научился, – рассмеялся Эжен. – Вряд ли кого-то ещё из моих коллег не приводит в ужас уборка, стирка и обед из трёх блюд. Видишь, какой тебя хозяйственный поклонник, – подмигнул маг, – можно смело бросать на него дом и воевать с рефератами.
Лара потупилась. Эжен будто сваха! Обычно женщины себя расхваливают, а тут мужчина в мужья набивается. Госпожа Даш в шутливой форме высказала это вслух и получила неожиданно честный серьёзный ответ:
– Я действительно стараюсь понравиться, вот и вспоминаю все положительные качества. Согласись, это ты находишься в более выгодном положении, ты покупатель.
– Мужчины всегда прибедняются, – покачала головой Лара. – У вас во всём больше возможностей, а о тебе я и так многое знаю.
– Надеюсь, только хорошее? – ухватился за её слова Эжен.
– Плохое ты умело скрываешь, – улыбнулась госпожа Даш и поспешила замять тему личных отношений. – Итак, ты защитил кандидатскую, затем докторскую...
Вторично рассказывая о собственной жизни, Эжен оказался словоохотнее. В этот раз он не обходил стороной брак и причину переезда в уединённый дом. Оказалось, Айрин ухаживала за больной матерью, и маг пошёл навстречу супруге. Особо не жалел. По словам Эжена, никаких особых высот он всё равно бы не достиг, а маг широкого профиля – почётное занятие.
– И так, по мелочи, оставшейся землёй занимался. Продали мы её, деньги в банк положили. Собственно, всё. Теперь твоя очередь.
Рассказ Лары вышел вдвое короче. О большей части Эжен уже знал, остальное выслушал с интересом и предложил устроить в родной университет. Лара отказалась: ей хотелось в Альду.
После ужина Эжен церемонно пожелалпоцеловал госпоже Даш спокойной ночи и строго-настрого запретил что-либо мыть. Сделав вид, будто ушла в гостевую комнату, Лара притаилась в коридоре и видела, как маг собирал грязную посуду. Дождавшись, пока он унесёт очередную партию, госпожа Даш проскользнула в гостиную, завернула оставшиеся судки в скатерть и, взвалив на плечо, направилась к лестнице. На полпути Лара столкнулась с Эженом. Тот, разумеется, не пришёл в восторг от проявленной инициативы, но госпожа Даш заявила, всё честно: он ездил в город, покупал продукты, она моет посуду.
– Зачем? – вопрос обескуражил.
– Чтобы чистая была, – озвучила прописную истину Лара.
– Она уже чистая. Бытовая магия. Или ты решила, будто я закончу романтический вечер с тряпкой?
Госпожа Даш невольно рассмеялась и покорно отдала узел магу. Умел тот удивить! Сама Лара, увы, не могла похвастаться умением превратить грязное в чистое, видимо, это под силу только докторам магических наук.
Под строгим надзором госпожи Даш, заявившей, что если с первого раза не выйдет, посудой займётся сама, Эжен разложил тарелки, судки и бокалы в мойке и накрыл скатертью, будто балаганный фокусник. Скорчив серьёзную мину, изображая крайнюю степень напряжения, маг взмахнул руками, явно работая на публику, а потом буднично крутанул кистью, особым образом сложив пальцы. После сдёрнул скатерть и с гордостью продемонстрировал чистейший результат труда. Ларе оставалось только мысленно поаплодировать.
– Пожелаешь мне спокойной ночи?
Эжен вплотную подошёл к Ларе и заключил в капкан рук. Вроде, и не обнимает, ладони опираются в столешницу, но сбежать нет никакой возможности.
– Ты слишком торопишься, – покачала головой госпожа Даш.
– Я же не об этом, – чуть улыбнулся Эжен и подался к её лицу. – Хотя и этого я очень хочу, но подожду.
Теперь их разделяли считанные дюймы, Лара чувствовала даже тепло и ритм дыхания. Неужели поцелует? Но он не поцеловал, просто смотрел, и, повинуясь импульсивному желанию, уступив тянущему нечто в животе, госпожа Даш поцеловала сама. Руки оплели шею Эжена; кровь стучала в ушах.
Когда маг отстранился, Лара испытала разочарование. Сердце всё никак не желало униматься, сжимаясь от приступа надежды и счастья. В последний раз госпожа Даш испытала подобное, когда увидела белую розу рядом с зонтом.
– Ты меня любишь? Нет, скажи правду, любишь или нет? – ухватив Эжена за руку, Лара требовательно уставилась ему в глаза. – Не лги, лучше горькая правда.
Маг предпочёл не заверять в истинности чувств, а поцеловать руку и пройтись губами по запястью. Лара прикрыла глаза и затаила дыхание, когда они замерли на выпуклой жилке. Ох, что же Эжен творит? Это намного волнительнее интимных ласк и так возбуждало. Видимо, так же, как Валентайна посасывание пальцев. Ларе, впрочем, это тоже нравилось, но, оказалось, запястья ещё чувствительнее. На подкорке сознания мелькнула мысль: продолжай Эжен в том же духе, соблазнит. Но он не стал, вторично пожелал спокойной ночи и ушёл. Лара же ещё долго не могла заснуть.
* * *
Лара с волнением приникла к окну дилижанса. Эжен сидел рядом, согревая от холода. Другие пассажиры с завистью посматривали на парочку, которой не грозили украшения в виде посиневших носов и замёрзших пальцев. Увы, делиться заклинанием маги не желали, поэтому остальные стучали зубами. Пассажиров в дилижансе, помимо Лары и Эжена, было трое: бабушка с внучкой и вечно дремлющий мужчина, в обнимку с пухлым портфелем. Госпожа Даш подозревала, он чиновник. Маг предположил, южнее дилижанс наполнится: Шиер – место привлекательное.
К сожалению, первоначальный план о переходе порталом пришлось отложить: у Эжена нашлись некие неотложные дела вдали от университета, поэтому, чтобы не терять время на путешествие в университет через весь Шоленг, отправились дилижансом. Второй магический университет королевства в пользовании порталом, к сожалению, отказал.
– Боишься? – Эжен коснулся руки в перчатке и без спросу засунул её к себе под куртку, согревая.
– Немного, – призналась Лара.
Окно запотело, покрылось морозным узором. Госпожа Даш осторожно поскребла его пальцем, подула и уставилась сквозь образовавшийся кругляш на сугробы и тёмные силуэты деревьев.
– Он тебя не тронет, – тоном подписав приговор лэрду Валлену, заверил Эжен и обнял Лару. Она не сопротивлялась, наоборот, приникла к плечу, не обращая внимания на осуждающие взгляды пожилой женщины. Та даже пробурчала про распущенность нынешней молодёжи и отвлекла внучку книгой. – Пусть только взглянет!
– Вряд ли милорд мной заинтересуется, – покачала головой Лара. – Ирадий, хоть и сволочь, но дело своё знает. Уверена, он вложил в голову лэрда нужные воспоминания.
Маг в сомнении покачал головой, но не стал в присутствии посторонних обсуждать подобные вещи. Вместо этого он под громкое 'Ах!' женской половины дилижанса сотворил из воздуха и положил на колени Ларе алую розу. Это стало уже традицией – каждый день дарить цветок и опять же каждый день надеяться на благодарственный поцелуй. Увы, Лара пока села себя сдержано, хотя Эжен видел, он нравился ей. Об этом свидетельствовали взгляды, улыбки, реакция на скромные ласки. Эжен гадал, сколько ещё продержится крепость, и продолжал класть в сумку Лары печенье и шоколад.
Госпожа Даш улыбнулась. Иллюзии Эжена идеальны, даже пахнут. Темнит он, не опускают таких специалистов с государственной службы, а если те всё же увольняются, пристально следят и при первой возможности забирают обратно. Тут же великолепный мастер иллюзий перебивает случайными заработками.
– А она настоящая? – девочка, не обращая внимания на шиканье бабушки, потянулась к цветку. Глаза горели неподдельным восторгом.
Вместо ответа Лара протянула цветок и, обращаясь к Эжену, спросила:
– Можно, я её подарю?
– Она твоя, – пожал плечами маг. – Делай, что хочешь. Мне нетрудно наколдовать целую корзину.
Госпожа Даш отдала розу девочке и предупредила: иллюзия не вечна, рано или поздно исчезнет. Малышка кивнула и бережно коснулась пальцем лепестков.
– Ой, мягкие!
Эжен широко улыбнулся и, решив сделать ребёнку приятное, спросил, что та любит. В итоге через минуту на коленях девочки устроился иллюзорный котёнок.
– Лучше бы ты настоящего подарил, – укорила Лара. – Она же расплачется, когда он растворится.
– Ну, если очень попросишь, могу попробовать решить проблему, – взгляд Эжена красноречиво остановился на губах.
– Я сама её решу, – улыбнулась госпожа Даш, поражаясь, каким смелым и наглым стал маг. Впрочем, он никогда не отличался особой стеснительностью, но раньше проявлял сдержанность в подобных вопросах. – Полагаю, в городе найдутся котята.
Эжен, не скрывая сожаления, вздохнул и извлёк из сумки книгу. Он не понимал Лару. Вроде, она отвечала взаимностью, даже желала, когда Эжен ласкал запястья, по наитию отыскав самую чувствительную зону, но не заходила дальше редких, вырванных хитростью поцелуев. Эжен боялся настаивать, старался мягко подтолкнуть, но терпение его заканчивалось. Маг твёрдо решил соблазнить Лару по приезду в Оронг, чтобы разом покончить с непонятными страхами. И, заодно, по-мужски поговорить с Валентайном Сареном. Несомненно, именно после романа с новоиспечённым ректором постель у Лары ассоциировалась с концом любви, вот она и старательно удерживала отношения на самой первой конфетно-букетной стадии.
