Текст книги "Паук раскинул сеть (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

  Нападавших было двое. Один, припав на одно колено, пытался продышаться и остановить кровь. Второй вскинул арбалет.

  Болт просвистел рядом с шеей и вонзился в стенку денника.

  Брагоньер быстро огляделся, ища пути к отступлению, открыл рот, чтобы позвать стражу, – убийцы в королевском дворце! – но не смог, горло парализовало.

  Из тени шагнула закутанная в плащ фигура. Мужчина или женщина, не разглядеть.

  – Хватит, я сам. Он уже никуда не денется.

  Мужчина.

  На пальце блеснул перстень с раухтопазом. Некромант.

  Брагоньер упрямо сжал губы. Он не собирался отступать. Заклинание оцепенения работает только на близком расстоянии, некромант легко его снимет, но соэр выиграет столь нужное время. Вряд ли тёмный маг столь же искушён в рукопашном бое.

  – Не надо, не выйдет, – губы некроманта расплылись в гадкой ухмылке. – Не тратьте зря силы, господин Брагоньер.

  Удушливый мешок вновь скрыл от глаз конюшню. Колдовство тёмного мага превратило меч и нож в бесполезные игрушки: Брагоньер не мог пошевелиться. Его обезоружили, подхватили подмышки и куда-то потащили. Потом ударили по голове. Свет померк, душа на время разлучилась с телом.

  Брагоньер пришёл в себя на полу какой-то комнаты. Его подташнивало, голова кружилась, но разум работал чётко. Соэр уже понял, что угодил в ловушку, и теперь пытался понять, кто именно заманил его туда. Очевидно, тот, кто стоял рядом с ним. Лёжа на животе, с заломанными за спину руками, Брагоньер видел лишь сапоги, но точно знал, они принадлежали заказчику некроманта. Аристократ, который через час предстанет перед лицом его величества с лживым докладом. Осталось услышать лишь голос.

  – Редкостное ощущение, не правда ли? Прежде вы никогда не подметали одеждой пол. И уж точно вас не душили пыльным мешком и не связывали, будто скот.

  Брагоньер заскрежетал зубами.

  Значит, он. Как ловко всех провёл! Ну да, конечно, подделать приглашение для него не проблема. Только как мог предать тот, которого Брагоньер привык уважать, кому верил.

  – Мэтр Карен, верните ему голос, – распорядился заказчик. – И, пожалуй, развяжите. Может, господин соэр облегчит нам задачу и не станет упрямиться.

  В поле зрения Брагоньера возник некромант. Он по-прежнему прятал лицо в складках капюшона. Склонившись над пленником, тёмный маг усмехнулся и провёл ладонью поперёк горла. По нему будто прокатилась волна жара. Брагоньер сглотнул и осознал: голос вернулся. Вслед за ним соэру подарили и чувствительность пальцев, избвив от пут.

  Медленно, осторожно Брагоньер встал на колени и наткнулся на острие меча, собственного меча.

  – Меры предосторожности, – извинился заказчик и сел. Оказалось, он тоже прятал лицо под маскарадной носатой маской. – Я вас знаю, знаю вашу принципиальность и не хочу соблазнять возможностью праведной кары. С вас станется попытаться меня убить.

  – Хорошо придумано! – Брагоньер отстранил меч и устроился на полу, поджав под себя ноги. – Удобно контролировать того, кто сам обо всём говорит. Но вы допустили ряд ошибок. Полагаю, из-за них я и здесь. Рискованно, однако, организовать нападение в королевском дворце! На это способны всего два человека. Использовали тайные ходы?

  – Безусловно, – подтвердил собеседник и потянулся к бутылке вина. – Полагаю, вам не помешает выпить. Извините, коньяка нет, но красное вино полезнее.

  – Собираетесь пустить кровь? – усмехнулся соэр и вытер разбитую губу: один из наёмников не удержался и ударил в отместку за ожесточённое сопротивление. – За паркет не боитесь?

  Заказчик рассмеялся и плеснул в бокал вина. Один из дежуривших за спиной Брагоньера слуг по знаку хозяина подал его соэру.

  – Не бойтесь, яда нет, – успокоил владелец кабинета, – я надеюсь на ваш ум. Согласитесь, никому не хочется повторить судьбу графа Олсена. И вряд ли вы жаждете испытать те же мучения, что и юная подруга нашего некроманта.

  Брагоньер отвёл руку с бокалом. Он не собирался пить в доме предателя.

  – Ради чего? – склонив голову набок, мрачно спросил соэр. – Чего вам не хватало, в...

  Удар по горлу не дал выдать заказчика. Некромант навострил уши, но Брагоньер урок усвоил и, откашлявшись, потирая шею, не закончил фразы.

  – Чего мне не хватало, не ваше дело. Не моя вина, что вы оказались столь... доверчивы. А теперь расскажите, что знают судейские. Последние сведения у меня трёхдневной давности, наверняка успели что-то новое откопать.

  Брагоньер покачал головой. Он собирался молчать.

  Если этот человек предал короля, тогда от кого же ждать верности?

  – Предлагаю узнать там же, где и прежде, – наконец вымолвил соэр. – У вас много возможностей, вот и воспользуйтесь. Я свою честь не запятнаю.

  – Благородство и ещё раз благородство! – рассмеялся заказчик. – Оно вас и сгубило. Были бы не столь принципиальным, стали бы при мне министром внутренних дел. Я бы не беспокоился за свою спину.

  – Вы хороший актёр, обманули всех, но я вам не верю. Вам нужен труп. И госпожа ли Сомераш тоже наверняка мертва. Вы не пожалеете никого. Только Сората всё видит, а добытый кровью трон долго не удержишь.

  – А я попробую. В последний раз прошу, господин Брагоньер.

  Соэр отвернулся, демонстрируя презрение к сидевшему перед ним человеком. Внутри бушевали обида и злоба. Для того, чтобы окончательно обрушить мир не хватало второго предательства, и Брагоньер уже начал подозревать, кто передавал заговорщику письма.

  – Я хочу переговорить с вами наедине. Полагаю, при посторонних ни я, ни вы не будем откровенны.

  Заказчик задумался и кивнул. Некромант неохотно скрылся за стенной панелью, слуги скрутили соэру руки и удалились.

  – Вставайте и идёмте. Тут слишком много ушей.

  Брагоньер покорно встал: без помощи рук это оказалось непросто – и последовал за хозяином дома к незаметной двери. Внутри закипала злоба. Он даже не хромал! Немудрено, что такой человек смог устроить похищение практически у всех на глазах.

  Миновав тёмный короткий коридор, мужчины оказались во втором кабинете. Его владелец нажал на пару точек на панели и объяснил, отныне из комнаты не вырывается ни звука.

  – Приятно иметь в друзьях самого Ректора, верно? – усталым движением заказчик снял маску и вытер лоб платком. – Он защиту и делал, по дружбе, так сказать. Жарко сегодня, не находите?

  Брагоньер смотрел в лицо Арлану ли Сомерашу и пытался найти хотя бы тень беспокойства или раскаянья. Ничего! Само спокойствие.

  – Покушения не было, верно?

  – Отчего же? – возразил герцог и разрешил соэру сеть в одно из трёх кресел у камина с волчьими мордами. – Я его и заказал, написал инструкции. Мэтра Олиоха не проведёшь, вот и позволил себя продырявить.

  – Телохранителей в расход? – Брагоньер не спрашивал, а утверждал.

  – Частично. Согласитесь, подозрительно убить тех, кто тебя защищал в такую минуту? – министр устроился рядом с соэром, сложив руки на рукояти чужого меча. – Я их уволил, они спились, подрались... Один умер, другой свихнулся, наглотавшись дерьмового первача. Ещё вопросы?

  – Только один. За сколько продали жизнь собственной дочери? Я понимаю, всех остальных, но собственную дочь!

  – Натэлла жива и останется жива, – резко, впервые занервничав, ответил министр. – А теперь, раз уж вы решили молчать, – он выжидающе глянул на соэра – тот и бровью не повёл, – нам придётся попрощаться. Отставляю вас мэтру Карену и лучшим тордехешским костоломам. Как инквизитор, вы, несомненно, знаете их возможности. А мне пора наложить немного белил и с гримасой лёгкой боли принимать посетителей. После обеда и вовсе его величество обещался быть. Прощайте. Жаль расставаться при таких обстоятельствах, но каждый сам за себя, господин Брагоньер. Виноваты только вы. Сидели бы со своей девочкой, нежились в бассейнах, а не совали нос в дела местного Следственного управления, остались бы живы.

   Глава 13. Время действовать

  – Девочку надо перенести в Трию, – герцог кинул некроманту увесистый кошель. – Полагаю, с таким запасом энергии у вас найдётся рабочий артефакт переноса. – Но до этого я хочу на неё взглянуть. Вживую. Что вы с ней делали?

  – Ничего, – пожал плечами мэтр Карен, пересчитывая деньги.

  Ему не нравилось, что заказчик до сих пор скрывал внешность и имя. Некромант надеялся на инквизитора, тот уже почти раскрыл инкогнито, но аристократ оказался предусмотрительным, вовремя велел ударить. Вот и оставалось гадать, ваша милость, сиятельство или светлость сейчас стоит перед ним. Может, даже ваше высочество. Некромант пытался магией прощупать незнакомца, но тот носил столько амулетов, что не удавалось начаровать даже обычной чесотки. И слуги у заказчика опытные, действуют не хуже наёмников. Это наводило на определённые мысли, но мэтр Карен не собирался ими делиться.

  – Ничего – это изнасиловали или промыли мозги? – уточнил герцог.

  Некромант ощутил его нервозность. Значит, девочка нужна, но не настолько, чтобы ради неё броситься в море. Вот её отец наверняка бы сыпал проклятиями, угрожал, рвался оторвать голову обидчику. Между тем, заказчик невербально дал понять: подобные развлечения чреваты. Он изменил позу, характерно положил руку на пояс, как раз туда, где аристократы частенько носили под сюртуком кинжал или нож. Да и боевая стойка – лучшее свидетельство недовольства. Под маской не видно выражения лица, но глаза о многом говорят. Так смотрят, оценивая, что же делать с человеком: пощадить, проучить или убить.

  – Да так, без последствий, – неохотно признался мэтр Карен.

  – Зато у вас будут последствия, – жёстко ответил министр. Губы дрогнули, судорожно поджавшись. – Ищите способ вернуть девочке чистоту, иначе ваш гонорар уменьшится. Сильно уменьшится. На голову.

  – Вы мне угрожаете? – нахмурился некромант, отступив на шаг, чтобы освободить пространство для манёвра.

  – Угрожать – ваша прерогатива, – расплылся в холодной усмешке герцог. – Я же ставлю в известность. Мне нужно, чтобы Натэлла ли Сомераш осталась жива, и смогла родить сына.

  – Вам? – уточнил мэтр Карен, начиная понимать.

  – Не ваше дело, но мне не нужны проблемы с её отцом. Учтите, я возьму с собой врача. Подготовьте всё к восьми часам вечера. Приду в 'Зелёную ветвь'. И не один, поэтому без глупостей. Отныне с вами без мага я не общаюсь. Иная игра, иные ставки.

  Министр позвонил в колокольчик, и в дверях возник молчаливый слуга.

  – Проводите господина.

  Некромант неохотно склонил голову и вышел. Думал, хоть на обратном пути сумеет рассмотреть дом, выяснить, кто хозяин, но безликие комнаты выдавали обманку для тайных встреч. Потом мэтру Карену и вовсе пришлось нырнуть в тёмный ход. Он вывел на пустырь в предместье Тордехеша.

  Пока некромант гадал, кто скрывается под маской заказчика, герцог думал о дочери. Он не желал ей смерти или иных мук, на которые, по мнению Брагоньера, обрёк наследницу, но и не испытывал к Натэлле той любви, о которой шептались. Видимость – да, чувство отцовского долга – безусловно. О детях положено заботиться, обеспечивать всем необходимым. Совсем нетрудно тратить деньги на Натэллу, если другого ребёнка нет. Тратить и жалеть, что у такого человека, как герцог, родилась столь хилая и бесполезная наследница. Будто боги прокляли. Женился на здоровой, молодой, а та обманула и родила вот это. После и вовсе умудрилась стать фактически бесплодной: какой толк от супруги, которая могла забеременеть, если не в состоянии выносить? А министру требовался мальчик, любой аристократ женится ради рождения сына. Не вина министра, что супруга умерла родами, произведя на свет нежизнеспособное дитя. Мальчика, но какой толк от мёртвого младенца? Герцог Марсию замуж брал для деторождения, ни для чего другого. Денег у министра хватало, почёта, власти тоже, приданое невесты – капля в море. Зато у неё в роду все рожали много крепких мальчиков, все, кроме неё. Родители невесты обманули, подсунули в жёны такую, как Натэлла. Пусть они в один голос твердили о здоровье покойницы, министр знал, от крепкой женщины не рождаются больные чахоткой. Герцог пробовал лечить дочь, но когда узнал, что та всё равно останется хилой и слабенькой, бросил бесполезное занятие. Не кашляет кровью, хуже не станет и довольно, всё равно долго не проживёт, умрёт, как и мать, родами. И ничего он, Арлан ли Сомераш, не изменит. Не Дагор: только в его власти заменить Натэлле абсолютно все органы и кровь.

  Герцог постарался, чтобы насмешка судьбы – так он мысленно называл главное разочарование своей жизни – хоть как-то компенсировала несбывшиеся надежды. Поэтому Натэлла росла самой красивой, нарядной, предметом зависти. Он ни в чём дочери не отказывал, надеясь потом удачно выдать замуж. Спасибо Сората наградила Натэллу красивым личиком, немного облегчив задачу. Хоть в чём-то пошла в отца! Но всё равно, он – пышущий здоровьем мужчина и она – слабенькая, пусть и талантливая. Один рисунок герцог даже держал в домашнем кабинете – морской пейзаж с лодкой. Он успокаивал. Хотя, видят боги, министр предпочёл бы, чтобы дочь преуспела в науках и политике, тогда он смирился бы с её здоровьем и полом, сумел назвать соратницей.

  Когда королева стала привечать юную герцогиню, отношение отца к дочери потеплело. Она нравилась её величеству, стояла возле трона и сумела-таки стать лучше здоровых. Министр уже начал подумывать, что ошибался, и, отняв одно, боги подарили Натэлле другое.

  Потом же всё изменилось, судьба дала шанс жениться вторично и завести желанных детей. Неважно кого – герцог с радостью принял бы от той женщины самого хилого младенца. Натэлла стала не так нужна, как прежде, и министр решил пожертвовать ей ради исполнения мечты. В конце концов, он ничего не терял, лишняя болячка не подорвала бы здоровья дочери. А если бы она умерла... Что ж, врачи говорили, долго не проживёт. Но герцог не собирался устраивать из Натэллы бесплатное развлечение или подвергать её пыткам. Одно дело – физические лишения, другое – изнасилование и побои.

  Министр провёл рукой по лбу, будто смахнув с бровей чёлку, и потянулся за артефактом переноса – одним из тех, на которые пошла кровь детей. Некромант при каждой встрече приносил новые, заряженные. Миг – и герцог стоял посреди собственной спальни. Оставалось только переодеться в шлафрок и отправиться изображать выздоравливающего. Нанесённые в своё время раны были неглубокими, выглядели жутко, а по сути – царапины. Мэтр Олиох быстро залечил их, но ради поддержания видимости тяжёлого состояния герцог заботился о должной бледности и походке.

  Дом, в котором министр встречался с некромантом и куда привезли Брагоньера, некогда принадлежал разорившемуся крупному торговцу, а потом перешёл в казну. Его облюбовало министерство внутренних дел для встреч с агентами. В связи с этим чуть изменили обстановку, планировку, превратив дом в идеальное место для тайных бесед. Пользовались им все высшие чины министерства, поэтому, начни некромант выяснять, с тем же успехом он мог заподозрить заказчика в двух заместителях и трёх помощниках герцога и начальнике Отдельной службы безопасности. Все аристократы, по титулу не ниже барона. Слугам же министр доверял безоговорочно, во многом потому, что их связывала клятва и особый договор. Всего трое, но они стоили дюжины солдат.

  После обеда, как обещал, приехал король. И не один – с супругой. Сыграли партию в карты, обсудили пару мелких происшествий. От герцога не укрылась нервозность королевы, её рассеянность и несерьёзное отношение к игре. Складывалось впечатление, будто мысли венценосной Алисии витали где-то далеко.

  – Милорд, могу я переговорить с вами?

  Меньше всего на свете герцог ожидал этого вопроса. Король, кажется, тоже, иначе не стал бы удивлённо смотреть на супругу.

  – Это насчёт недавнего письма, – пояснила королева. – Я хотела кое о чём попросить.

  – Уже всё выполнено, – склонил голову в лёгком поклоне министр. – Ищем. Не беспокойтесь, ваше величество, вашей чести ничего не угрожает.

  – Я знаю, – тепло улыбнулась королева. – С такой надёжной защитой можно отправиться в гости к демонам.

  – Смотрите, не перехвалите, ваше величество! – рассмеялся герцог и предложил закончить игру: всё равно все потеряли к ней интерес.

  – Я боюсь недохвалить, – с улыбкой парировала её величество. – Мой долг перед вами слишком велик.

  – В таком случае, я его прощаю.

  Все дружно рассмеялись, и королева невольно вздохнула с облегчением. Её насторожила странная холодность и вежливость во время прошлого визита, будто герцог не приходился кузеном королю. Тогда ещё принцесса, Алисия застала в живых мать министра, старшую сестру его величества. Помнится, будущая королева её жутко боялась: настолько грозна была вдовствующая герцогиня. По слухам, она уморила супруга: несчастный не вынес тяжёлого характера своей дражайшей половины и сбежал в лучшие миры через восемнадцать лет брака. Ей бы корону, но законы Тордехеша запрещали передавать престол по женской линии. А так бы не Донавел, а принцесса Маргрета правила бы королевством, чтобы потом передать власть единственному сыну.

  Король взглянул на часы и с сожалением подметил, что государственные дела зовут его во дворец.

  – Ваше величество, могу ли я немного задержаться? – королева обернулась к супругу, испрашивая дозволения. – Меня беспокоит судьба Натэллы, и я хотела бы узнать последние новости.

  Её величество жаждала только положительного ответа и получила его. Разве можно сказать иное, когда на тебя так молитвенно смотрят?

  – Ступайте, кузен, утолите её любопытство, – улыбнулся король. – Надеюсь, вы почтите своим присутствием ежегодную Большую охоту?

  – Безусловно. Если бы не врачи, давно перестал жить затворником, – рассмеялся министр. – Доверите выбор охотничьих домиков?

  – Кому же ещё мне его доверить? – рассмеялся Донавел и, помрачнев, добавил: – Скорей бы арестовали всех мерзавцев!

  – Первые аресты пройдут на следующей неделе, – совсем другим, не прежним благостным, а жёстким, деловым тоном отчеканил герцог. – Полагаю, баронет Брагоньер, который занят делом моей дочери, тоже порадует казнями. Он уже поймал сообщницу, через пару дней Натэлла вернётся домой, а похитители предстанут перед судом.

  Герцог проводил его величество до холла, попрощался и галантно подставил королеве локоть. Та, шурша юбками, опершись о руку министра, последовала за ним в кабинет.

  – Можно я взгляну на те письма? – спросила королева, едва они остались одни.

  – Какие письма? – не понял герцог.

  – С угрозами, – смущённо уточнила королева, осматриваясь. Взгляд невольно остановился на скромном пейзаже.

  – Работа Натэллы? – её величество указала на этюд.

  Министр кивнул.

  – Да, это написано в Трие. Я только купил имение, привёз дочь посмотреть. Она сделала ряд рисунков, один подарила мне. Глядя на эти скалы, хорошо думается. Так зачем вам письма?

  – Просто так. Хочу взглянуть на руку того, кто писал.

  – И навести порчу? – усмехнулся герцог и отодвинул для высокой гостьи кресло. Сам же остался стоять, подпирая стол.

  Пряный запах духов заполнил кабинет, приятно щекоча ноздри. Он чрезвычайно нравился министру. По его мнению, только её величество умела не переборщить и запахом подчеркнуть характер и внешность.

  – Если бы я могла!.. – развела руками королева, проведя пальцем по гладкой столешнице.

  – И к счастью, а то мне пришлось бы вас арестовать.

  – И допрашивать? – чуть игриво закончила логическую цепочку её величество. Теперь внимание королевы привлёк письменный прибор с королевским гербом. Не подарок – законно доставшийся по наследству от матери.

  – Вы так говорите, будто это приятно.

  Королева промолчала. Теперь она сидела, сцепив руки в замок, и делала вид, будто интересуется маникюром.

  – Вот письма, – герцог отпер тайник и выложил на стол куцую стопку.

  Королева, сама того не замечая, покусывала нижнюю губу, пристально рассматривая строчки. Затем она взяла лист бумаги и начала писать. Рукой не прикрывала, но герцог и не думал подглядывать, гораздо больше его занимала смена выражений на лице гостьи. Он терпеливо ждал, пока королева закончит, отправит письмо и скажет, наконец, то, что не желала сказать при супруге.

  – Будьте столь любезны, капните воску и отправьте адресату с собственной печатью, – её величество протянула герцогу сложенный пополам лист.

  Брови министра взлетели вверх.

  – Эммм... ваше величество, полагаю, вам лучше запечатать его самой.

  – Пожалуйста, – улыбнулась королева, на миг накрыв его руку ладонью. – Можете прочитать, ничего серьёзного. Не хочу, чтобы письмо попало не к тому человеку, ваша же печать не привлечет ненужного внимания.

  Герцог на миг нахмурился и кивнул. После он проверит, что именно его просили отправить и к чему такая секретность.

  – Могу я рассчитывать на вашу откровенность? – помолчав, спросила королева.

  – Несомненно, – без запинки ответил министр и убрал письма. – Чем могу?

  – Как ваше здоровье? Только не надо отговорок! – грозно предупредила венценосная особа. – Как оно на самом деле? Вы знаете, – она улыбнулась, – я спрашиваю не из вежливости.

  Герцог не знал, как понять эту внезапную заботу. Королева и прежде тепло к нему относилась, но что стоит за таинственным – не из вежливости?

  – Благодарю, хорошо. Могу держаться в седле и надеюсь сопровождать вас в будущую пятницу, – наконец вымолвил он, тщательно подбирая слова.

  – Арлан, вы вознамерились начать всё сначала? – с укором вздохнула королева. – Даже господин Сольман фамильярнее, чем вы. Вы так разительно изменились!

  – В чём же выражаются изменения, ваше величество?

  Её величество встала и подошла к министру, слегка задев того юбкой. Он вздрогнул, ощутив неожиданное лёгкое касание предплечья, а потом второе, уже более смелое, – раненного бока. Показалось, или пальцы королевы попытались нащупать повязку сквозь рубашку?

  – Что вы задумали? – нахмурился герцог, отступив на шаг и запахнув полы сюртука. – Со стороны ваше поведение выглядит не лучшим образом. Признаться, и не со стороны тоже.

  – Я всего лишь хотела убедиться, что вы не лжёте, и раны действительно зажили.

  – Каким же образом? – продолжал хмуриться министр.

  – Потрогать, – смутилась королева. – Если повязки набухли от крови... Да, признаю, я перешла границы, простите. Но могу я всё же взглянуть, что крови нет?

  Герцог одарил её величество осуждающим взглядом, но снял сюртук и небрежно кинул на стол.

  – Убедились, ваше величество?

  Королева кивнула и, отвернувшись, пробормотала:

  – Вот вы и сердитесь! И то хорошо, потому что в прошлый раз вы так старательно мучили меня зубодробительной вежливостью. Я даже растерялась. Кольцо с сапфиром ведь ваше?

  – Что? – ошеломлённо переспросил герцог, мигом растеряв суровость. – Ваше величество, какая зубодробительная вежливость? Вы приехали вместе с фрейлинами, я обязан был встать и соответствовать этикету. И какое кольцо?

  – Кольцо с сапфиром, – терпеливо напомнила королева и осмелилась вновь коснуться герцога, на этот раз плеча.

  Министр тут же убрал её руку и, глядя в глаза, так же тихо, с расстановкой спросил:

  – Зачем я вам действительно нужен? Явно не для разговоров о Натэлле.

  – Забудьте! – щёки королевы налились румянцем. Она тут же скрыла это досадное недоразумение за жалобами на жару. – Просто господин Дакеш узнал, что кольцо – не фамильная драгоценность, его купили у коллекционера. Через третьи руки.

  – И поэтому это был я? Странная логика!

  Её величество замялась ещё больше и неуверенно пробормотала:

  – Я вспомнила, что некогда потеряла похожее. Кольцо, доставшееся от покойной матери. Вы знали об этом. Но нет, значит, нет, – тут же встряхнулась королева. К ней вернулась былая уверенность. – Жду завтра к вечернему чаю. Жаль, без Натэллы, но я приготовила для неё чудесный сюрприз. Сегодня, простите, обсудить не получится: я вспомнила о срочном деле. Проводите меня, милорд, и удачи в поисках!

  – Ваше величество, – герцог цедил слова, делая их весомыми, гулкими, – нам лучше договорить. Я не сделаю вид, будто ничего не случилось. Что происходит? Ваше стеснение лишь укрепляет в дурных предположениях. Садитесь. Если опасаетесь чужих ушей...

  – Как же низко я пала! – отвернувшись, пробормотала королева, покорно вернувшись к столу. – Сама себя унизила.

  – Забудьте эту чушь, ваша светлость! – с жаром взмолилась она, ухватив герцога за руку. – Право, не знаю, зачем... Козни демонов, не иначе.

  Растеряв степенность, королева всё крепче сжимала пальцы собеседника. Раскрасневшаяся, она с надеждой смотрела на министра. Тот же не знал, как поступить. Рука её величества дрожала, сама она часто-часто дышала, грудь едва не выпрыгивала из корсажа. Запах духов смешался с запахом тёплой кожи, щекоча ноздри.

  Он был властен казнить и помиловать. Одно слово королю, и положение его супруги стало бы шатким. Активизируйся аристократия и соседние монархи с незамужними дочерями, Алисия могла бы потерять корону. Королевский развод неизменно связан с судебным процессом, вот бы порадовались газетчики!

  Герцог медлил с ответом. Он не предвидел такого развития событий и пытался разгадать игру королевы.

  – Ваше величество, давайте без актёрства! Успокойтесь. Я принесу воды. После вы расскажете, чего собирались добиться. Понимаете, слова, что ваш муж ничего не узнает, дать не могу. Однако попытаюсь помочь, если это в моих силах.

  Её величество кивнула, отпустила руку герцога и тяжело опустилась в кресло, будто сильно устала. Она вновь прикусила нижнюю губу и уставилась на сложенные на столе руки. От воды королева отказалась, сидела, смотрела на перстни и не могла решиться сказать. Ничего постыдного, но в свете недавней выходки – жутко преступно.

  Министр придвинул второе кресло к столу и сел напротив королевы. Он не торопил её, любуясь переливами света в золотистых волосах. Точно такой же изображали Сорату, только с голубыми глазами. Но герцогу больше нравились карие, цвета тёплого шоколада. От королевы вообще веяло теплом, она не догадывалась, но именно это субъективное чувство министра внутренних дел в своё время спасло венценосный брак. Герцог привык доверять интуиции, а она говорила, эта растерянная светлая девочка не преступница.

  Повисшее в кабинете молчание стало осязаемым. Оно давило на плечи, делая ситуацию ещё более неуютной.

  – Мне нечего рассказать, в этом-то и проблема, – наконец со вздохом вымолвила королева. – Минутная слабость. Пришла поговорить о Натэлле, а потом всё закружилось...

   – Не надо, – мягко возразил герцог. – Вы хотели остаться со мной наедине. Признаться, это несколько удивляет... У вас есть основания искать защиты? Ли Дакеш раскопал нечто ужасное? Помнится, прежде вы со своими проблемами тоже приходили ко мне, только не пытались соблазнить.

  Королева покраснела до кончиков волос и поспешила заверить, что и в мыслях не держала. Сольман же всего лишь рассказал о кольце, а её величество вспомнила... Словом, обычная женская дурость, последствия одиночества.

  – Видите, как я откровенна? – грустно улыбнулась королева и потянулась за платком. – Виновна или нет, решайте сами. Можете рассказать мужу. Хотя, – она издала короткий смешок, – ему нет до меня никакого дела. Никому нет до меня никакого дела, ваша светлость. Наследник рождён, я больше не нужна.

  – Не хочу обижать, но любовников у вас достаточно, – покачал головой герцог.

  Похоже, её величество ему доверяла, раз обнажила душу. Только министр не верил, что всё это без тайного умысла. Вряд ли герцог привлекал её как мужчина. Хотя как только не шутят боги! Может, дружба с Натэллой – всего лишь предлог. Сорвалась же, приехала чаем поить, когда ранили. Теперь же Натэлла исчезла, поводов видеться меньше, вот и попыталась открыться. Только не в характере это Алисии ли Аризис – влюбляться.

  – Вы знаете? – опешила королева и тут же спохватилась: – Конечно же, министр внутренних дел обязан всё знать. Вы только имена, или в спальне тоже?..

  От мысли, что кто-то детально описывал герцогу её любовные утехи, вновь стало нестерпимо душно и стыдно.

  – Не бойтесь, – ободряюще улыбнулся министр, – меня такое не интересует, только имена. Вот ли Дакеш наверняка в курсе.

  – Ох! – не выдержав, королева закрыла лицо руками.

  Дурная затея привела к дурным последствиям. Ничего бы не случилось, если бы она тогда не приехала. Справилась бы через третьи руки или у придворного лекаря. Просто нехорошо, что герцог себя истязает, не выздоровеет ведь.

  – Неужели нечто предосудительное? – наклонившись, изумлённым шёпотом спросил министр. – Право слово, не верю!

  – Ну... Эээ... Я не собираюсь обсуждать с вами подобные вещи!

  Королева рывком поднялась, но не удержала равновесия и, упав, больно ударилась о край стола грудью. Кажется, больше опозориться уже невозможно.

  Упрекая за неаккуратность, герцог помог королеве сесть обратно в кресло. К синякам полагалось прикладывать лёд, но столь деликатный случай требовал иных способов, поэтому министр просто предложил позвать служанку. Королева отказалась: хватит с неё позора. Хотелось хотя бы потрогать ушибленное место, но не при мужчине же!

  Герцог тактично перевёл разговор на охоту, сделав вид, будто ничего не случилось. Затем, когда королева пришла в себя, проводил её до экипажа и вежливо поцеловал руку на прощание. Как и положено родственнику мужа, самые кончики пальцев.

  После министр долго сидел, запершись, в кабинете и думал. Всё шло не так, как задумано, но лишь приближало неизбежное. Возможно, минутная слабость королевы – божественный знак. Нужно сходить в храм Сораты и спросить, угоден ли ей новый союз. Одно пугало – подозрения её величества насчёт кольца. Девичья память оказалась не столь короткой, как рассчитывал герцог. Зато ли Дакеш потерпел фиаско. Мог бы и не стараться, герцог знал все его методы и агентов.

  Остаток дня пролетел в делах. Во-первых, министр прочитал написанное королевой письмо. Действительно, ничего такого, послание адресовано сестре. Видимо, служба Сольмана слишком сильно усердствовала. Ан нет, вот и причина: упоминание о кольце и тоскливая приписка: 'Жаль, не могу его носить'. Донавела бы, несомненно, такое заинтересовало. У герцога же породила ряд новых сомнений. Королева знала, что он всё прочтёт, не давала ли знака? Напрасно министр пожалел её, не выпытал правду. Но уж больно жалкой казалась её величество, так молила ни о чём не спрашивать. И одновременно открыто ласкалась. Каких же трудов герцогу стоило не ответить!

  В шесть министр поужинал и вызвал своего личного мага, чтобы ровно в восемь стоять перед дверьми 'Зелёной ветви'. Волшебник замер позади, будто телохранитель.