Текст книги "Паук раскинул сеть (СИ)"

Автор книги: Ольга Романовская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

  В дверях Брагоньер столкнулся с господином Ирджином.

  – Вот, – он смущённо протянул конверт, – пришло на ваше имя.

  Соэр кивнул и, отвернувшись, отступив в кабинет, вскрыл письмо с печатью своего заместителя. Странно, что такого серьёзного могло произойти в Сатии? Проверив, что господин Ирджин не подглядвает, Брагоньер развернул лист бумаги и пробежал взглядом по строкам.

  – Демона в тугой узел! – не скрывая досады, пробормотал соэр и убрал письмо во внутренний карман сюртука. – Твою ж мать, я так и знал!

  Господин Ульман сообщал о кончине графа Олсена и внезапном сумасшествии его супруги. Тело якобы сбежавшего дворянина нашли в чистом поле. Уже не первой свежести и не целиком: не хватало внутренностей. Некромант заметал следы. Ещё одна ниточка оборвалась. Оставалась ревнивая подруга, и по её следу уже шли судебные маги. При наличии примет поисковые заклинания дают замечательные результаты.

Глава 11. Вы мне больше не нужны

  Её величество выслушала доклад Сольмана ли Дакеша в гробовом молчании. Он состоялся в кабинете королевы, в столь поздний час, когда принимать гостей становиться неприлично. Однако её величество не думала о сплетнях, её волновала личность таинственного воздыхателя.

  – Совсем ничего? – она недовольно приподняла верхнюю губу. – Никаких следов?

  – Увы! – развёл руками начальник Тайного управления. – Только ваш волос. Кольцо старое, сделано не в Тордехеше.

  – Вот видите, фамильная драгоценность! – уцепилась за его слова королева.

  Приглушённый свет отбрасывал тени на её лицо, создавая интимную атмосферу, хотя супруга Донавела ли Аризиса и виконт ли Дакеш говорили вовсе не о любви.

  – Видите ли, ваше величество, – терпеливо объяснил Сольман, – я могу назвать вам имя мастера, сказать, сколько кольцу лет, где добыт камень, но это ни на шаг не приблизит нас к разгадке тайны. Допросить мастера невозможно, только некромант справится, если душа не успела переродиться. Никто из высшего света это кольцо не носил, мои информаторы ручаются.

  Королева в досаде ударила кулаком по столу.

  – Зачем нужны магии и всё ваше Управление, если они не способны найти того, кто осмелился сделать столь дерзкий подарок?!

  Сольман вздохнул и терпеливо выждал, пока её величество успокоится.

  – Ещё не всё потеряно, у нас есть конверт. Пусть на нём нет следов отправителя, зато найдутся пальцы слуг, почтальона, наконец. Заверяю, ваше величество, я сделаю всё возможное, чтобы вашему спокойствию ничего не угрожало.

  Королева кивнула и улыбнулась.

  – Простите, господин Дакеш, я не хотела на вас кричать. Просто всё это... несколько неприятно.

  Сольман кивнул и осторожно спросил, посвящён ли в дело король.

  – Увы, мне не удалось поговорить с ним сегодня. Завтра. Не возражаете, если я попрошу вас присутствовать во время разговора?

  – Разумеется. Что мне разрешено сказать?

  – Что посчитаете нужным. Я собираюсь получить аудиенцию сразу после завтрака. Вы приглашены.

  Сольман вновь кивнул. Он нередко завтракал в компании высочайших особ.

  – Вы говорили, в кольце мой волос?

  – В конверте, ваше величество, – поправил собеседник. – Сомневаюсь, будто случайно. Приглядитесь к ближнему кругу. Не сочтите за дерзость, но автора письма надлежит искать среди ваших приближённых. Либо это маг, либо тот, кто в состоянии держать в услужении хорошего мага.

  – По-моему, проще допросить всех личных чародеев, – заметила королева и тайком зевнула.

  – Они не скажут, – возразил Сольман. – Профессиональная этика. Только если вы начнёте расследование. В данных обстоятельствах, полагаю, это невозможно.

  – Правильно полагаете, – вздохнула её величество. – Я не могу, это дело короля. Полагаю, он распорядится. Благодарю вас, господин Дакеш, и извините за беспокойство.

  – Ну что вы, – расплылся в вежливой улыбке Сольман, – это моя работа. Надеюсь завтра порадовать вас и ваше величество новостями.

  Он встал и почтительно склонился над протянутой королевой рукой.

  Уже в дверях Сольман спохватился, вернулся к столу и вполголоса спросил:

  – Вам нужно кольцо, ваше величество? Оно чистое, без проклятий и яда.

  – Неужели вы решили, будто я?.. – возмутилась её величество.

  – Кольцо красивое, подобрано со вкусом. Но не желаете...

  – Желаю, – неожиданно передумала королева. – Давайте, оно ведь при вас? – Сольман кивнул. – Если вы не способны найти того человека, это сделаю я. Кольцо станет приманкой.

  – И породит в душе напрасную надежду, – неодобрительно покачал головой начальник Тайного управления. – Не играйте с огнём!

  – Вы же будете рядом, виконт? – взмахнула ресницами её величество. – Моя репутация чиста, а ваше присутствие сделает её чище горного хрусталя.

  Сольман усмехнулся. Ему часто льстили, но никогда ещё королева. Оставалось гадать, случайность ли это или часть какой-то игры. За одно Сольман ручался: их разговор никто не подслушивал. Начальник Тайного управления лично проверил все панели и заблокировал проходы. До его прихода её величество и не догадывалась об их существовании. Впрочем, она и теперь не знала о половине. Полным планом дворца владел лишь Сольман, но не собирался ни с кем им делиться.

  – Кольцо, виконт, – напомнила королева.

  – Могу я дать вам совет? – Сольман не спешил отдавать улику. – Не берите его, ваше величество. Обещаю завтра передать кольцо вашему супругу в вашем же присутствии. Иногда каприз может привести к неприятным последствиям. Я слишком хорошо это знаю.

  Начальник Тайного управления рисковал, однако королева не рассердилась, хоть и помрачнела. Ей вспомнилась история с собственной фрейлиной. Безусловно, лучше отдать кольцо его величеству, но оно ей нравилось. Маленькая женская слабость. Таинственный ухажёр угадал вкусы королевы: именно такую огранку, такую оправу она любила. Вначале королева пылала праведным гневом и легко рассталась с украшением, а теперь жалела.

  – На пару минут, господин Дакеш, – это прозвучало как приказ, а как просьба.

  Сольман мягко улыбнулся и положил кольцо на сукно стола.

  – Закажите себе такое же, ваше величество.

  Королева вспыхнула и попыталась возмутиться дерзостью подданного, но вышло неубедительно. Сольман лишь убедился, с кольцом нечисто.

  – Ваше величество, – он сел и неодобрительно глянул на любовавшуюся украшением женщину, – вы кого-то подозреваете? Тогда зачем этот фарс? Если всё не так, как вы хотите показать, лучше не привлекать внимания.

  На минуту королева потеряла дар речи, а потом обрушилась на Сольмана с обвинениями. Кто он такой, да как он смеет? Начальник Тайного управления слушал молча, привычно пропуская слова мимо ушей. Её величество нервничала, а это плохой признак. Сольман знал о её любовниках, как, впрочем, и всех пассиях короля: подобные браки не предполагают верности, но не один из них не претендовал на нечто большее, чем мимолётная близость. Обычно дело и вовсе не доходило до постели. Тут же чуть ли не чувства. Между тем, агенты докладывали, сердце королевы холодно и пусто. Значит, не любимый, но важный для неё человек. Узнать бы кто. Сольман нечасто сталкивался с тупиковыми ситуациями, они были для него в новинку.

  Раскрасневшаяся королева нервно обмахнулась веером и практически швырнула кольцо на стол.

  Сольман сложил губы буквой 'о', но не спешил убирать драгоценность. Он не ожидал подобной импульсивности от обычно сдержанной, хоть и не ледяной королевы и в то же время внутренне посмеивался над её несдержанностью. Сольман ровным счётом ничего не сделал, а её величество устроила целое представление. Неужели удар нечаянно попал в цель?

  – Простите меня, господин Дакеш, – продышавшись, вернула прежнее спокойствие королева. – Нервы. Вы дали верный совет, именно так и надлежит поступить. Отдайте письмо и кольцо моему супругу. Оно чрезвычайно красиво, но я слишком многим рискую.

  Начальник Тайного управления одобрительно кивнул и спрятал кольцо в потайном кармане.

  – Что-нибудь ещё, ваше величество? – осведомился он, всем своим видом показывая, именно так и должна поступать королева.

  – Нет, спасибо. И благодарю за совет. К сожалению, того человека я не знаю, но беру в свидетели Сорату, не разделяю его намерений. Можете так и передать его величеству, я не предательница.

  – И мысли не допускал, – Сольман склонился в вежливом поклоне. – Приятных сновидений, ваше величество. Мы найдём этого человека.

  Когда дверь за начальником Тайного управления закрылась, королева расстегнула верхний крючок платья: нестерпимо душно. Какие же тяжкие ночи выдались этим летом! Она сидела за столом и смотрела на унизанные кольцами пальцы. Нужно бы отпустить секретаря, время позднее, и самой лечь спать, но мысли сами собой возвращались к топазу и волосу, который неизвестный поднял и сохранил. Было в этом что-то трогательное, что затрагивало сердце. Наглец, но романтичный наглец. И кольцо, только такое кольцо можно подарить любимой – часть собственного рода, часть собственной судьбы. Пожалуй, её величество хотела бы переговорить с нарушителем спокойствия до того, как его отправят в ссылку. По сути, её никто никогда не любил, только уважали. Глупо? Быть может, но женщинам свойственны слабости, особенно, если по статусу лишена многих радостей.

  Брак с Донавелом... Да, удача, несравненная удача для её маленькой страны. Сколько родов сражалось за право подарить Тордехешу мать будущего короля, а выбрали именно принцессу Алису, совсем юную, дебютантку того года. Именно поэтому королева так привечала Натэллу ли Сомераш: она видела в ней себя.

  Удача, вечный протокол и никакой любви. Муж не пренебрегал своими обязанностями, у них родился сын, наверняка боги пошлют ещё детей, но ни о какой близости речи не шло. Муж отдельно, жена отдельно. А тут... Впрочем, всё, что вредит королевству, надлежит отвергнуть. Тот человек посягал на место Донавела, значит, угрожал всему Тордехешу.

* * *

  Брагоньер в который раз мысленно проклял великосветских девиц и всех женщин на свете. Глупые истеричные существа! Много шуму и мало толку. Рыдают и не могут вспомнить элементарных вещей. Например, когда в последний раз видели пропавшую Натэллу ли Сомераш? Пришлось применить пару действенных методов по приведению в чувство излишне экзальтированных и самодовольных особ, возомнивших, будто они небеса, а соэр – пыль у их ног. Должность и обещание пригласить для допроса в душное Следственное управление произвели должное впечатление, аристократки позабыли о горе и высокомерии и согласились отвечать на вопросы.

  Картина складывалась пренеприятная. Делая пометки в блокноте, соэр всё больше уверялся: нет ничего случайного. И дело вовсе не в богах, на этот раз постарались люди.

  Ни к какой подруге Натэлла ли Сомераш не собиралась. Ни одна из них не писала ей записку.

  Да, весь день юная герцогиня провела с одной из девушек и распрощалась с ней после заката. Натэлла улыбалась, не нервничала и снова собиралась завтра к источникам: девушка любила плавать. Юная герцогиня накупила разных платьев, шарфиков, туфель и прочих мелочей, столь любимых женскому сердцу. Брагоньер кратко записал их – на всякий случай. Иногда подобные мелочи становятся ключом к раскрытию дела. Например, хозяин лавки состоял в сговоре с похитителем, или похититель сам завязал знакомство с герцогиней. Например, нечаянно толкнул, помог собрать покупки и извинился. Или же просто стоял у входа, наблюдая.

  Однако слуги и герцог в один голос утверждали: Натэлла ли Сомераш уехал к подруге на девичник – посиделки с музыкой, танцами, гаданиями и ночной прогулкой по парку. Министр сначала не желал её отпускать, но единственная дочь настояла на своём. Этот разговор слышали трое, да и привратник подтверждал, госпожа уехала верхами. Конюх действительно заседлал юной герцогине любимую кобылку, а дворецкий вспомнил приглашение, которое, как выяснилось, никто не посылал.

  Порывшись в блокноте, Брагоньер даже нашёл описание герба на сургучной печати. Сличив его фамилиями подруг пропавшей девушки, соэр быстро вычислил отправительницу приглашения, но тут круг замкнулся. Письмо было, но его не писали. В итоге, прибегнув к власти перстня инквизитора, Брагоньер обязал перепуганную девицу явиться завтра на допрос. Соэр собирался пригласить на него мага, чтобы развеять любые сомнения. После Брагоньер планировал отбыть на охоту за некроманткой, её след уж взяли. Пара дней пути, и капкан захлопнется. Только нужно взять всех, а не только исполнителей. И привезти Натэллу ли Сомераш живой и невредимой.

  Вырвав из блокнота лист, Брагоньер пристроился писать письмо Сольману. Мог бы, конечно, на бумаге Следственного управления Трии с водяными знаками, но в соэре подняла голову паранойя. Он опасался оставить оттиск написанного, того, что кто-то сможет восстановить текст. И не случайно: содержание выходило примечательным, не для широкой общественности. По сути, о нём должны были знать только двое: Брагоньер и его друг из Тайного управления.

  Строчки ложились на бумагу быстро, с лёгким уклоном вверх. Соэр сидел в служебном экипаже и торопился закончить письмо до возвращения в гостиницу. Оттуда же магическая почта тут же доставит послание в столицу, благо Брагоньер умел и имел право пользоваться этим видом связи. Самым надёжным, который не перехватишь, можно только оборвать сеанс. Но это по силам только магам первой категории. Сам Брагоньер никаким даром не обладал, ни Училища, ни Университета не заканчивал и из всей науки волшебства постиг только заклинание оцепенения – верного помощника любого инквизитора и следователя высокого ранга, ту самую магическую почту и магическую же связь, с помощью которой соэр планировал поговорить с другом вечером.

  Брагоньер не знал, как Сольман отреагирует на его просьбу. На его месте он бы доложил королю: без разрешения монарха подобное невозможно, но надеялся на силу давней дружбы.

  Неприятная история. Но лучше развеять сомнения сейчас.

  Одно, два, три преступления или не одного? Случайность или?..

  Экипаж качнуло, и карандаш оставил на листе длинную прямую линию. Брагоньер не стал её стирать, прямо поверх написал самую главную просьбу. Будто богиня подсказала, как выразить свои сомнения без помощи слов. Сората изначально ближе к людям, чем её брат, хотя сейчас соэру пригодится именно помощь Дагора.

  Судебные маги порадовали: некромантка укрылась на болотах. Не в самой трясине, а на северной оконечности, среди мьяг. Боевые маги уже выдвинулись, ожидали только Брагоньера. Тот согласно кивнул: уезжаем завтра на рассвете, и отправился ужинать.

  Эллина встретила любовника напряжённым молчанием. Она уже успела переброситься парой слов с маявшимися в холле магами, разумеется, как госпожа Тэр, а не как гоэта, поэтому знала, остаток отпуска придётся провести одной. Эллина не допускала и мысли о том, что соэр не ринется в Рейквистские болота: не тот человек. Он за ней-то по всему Тордехешу гонялся и загнал-таки, а тут некроманты, герцогская дочка...

  – Выспись хотя бы, – шепнула она. – Сумку уже собрала.

  Брагоньер одарил её изумлённым взглядом, а потом кивнул.

  – Я, разумеется, остаюсь здесь, – это было нечто среднее между вопросом и утверждением.

  Соэр пожал плечами. Теперь пришло время гоэты удивляться. Как, он предоставляет ей право выбора?! А как же запрет на работу, опасность и женщина должна думать только о тряпках?

  – Я не запрещаю, – подтвердил Брагоньер, – но предупреждаю: там опасно. Впрочем, – он помрачнел и на пару мгновений запнулся, – и тут может оказаться опасно, если я прав. Тогда тебе действительно лучше быть рядом, чтобы я смог защитить.

  Эллина осторожно заглянула в лицо соэра. Лицевые мышцы напряжены, губы поджаты, в глазах – холодная решимость. Отразившиеся на лице эмоции нашли отражение и в позе: скованной, закрытой, собранной, будто соэр собирался прямо сейчас обороняться от врагов.

  – Как тебе удобнее, так я и сделаю, – ответила Эллина то, что от неё хотели услышать.

  – Подожди в Трие. Один шанс из десяти, что я не ошибся. Одни замки на песке, интуиция.

  Гоэта кивнула и распорядилась об ужине, ненадолго оставив Брагоньера одного. Он отправил письмо и на время забыл о тяжёлых думах, терзавших его после беседы с подругами Натэллы ли Сомераш. Никаких улик, но сомнения отчего-то закрадывались.

  Соэр уехал засветло. Эллина ещё спала, сладко, по привычке тесно прижавшись. Пришлось осторожно расплетать её объятия. Гоэта недовольно заворочалась, что-то бессвязно пробормотала. Сейчас лицо у неё казалось чистым и невинным, немного детским. От тела пахло тёплой кожей и фиалковым мылом.

  Сев на кровати, Брагоньер задумался: может, всё же разбудить? Потом решил: не стоит. Они вчера всё обговорили, а посторонние мысли выветрит прохладным ветерком. Соэр и так уделяет слишком много времени подобным вопросам. Хотя потом он как-нибудь попробует, говорят, это особенно приятно.

  В холле гостиницы уже ждали пятеро: маги и капрал. Соэр сухо поздоровался и велел пару минут обождать на улице.

  Завтрак Брагоньер проглотил быстро, не чувствуя вкуса, только потому, что нужно, и вышел на свежий воздух. Несмотря на лето, было прохладно, без плаща замёрзнешь. Оглядев спутников, соэр счёл их годными для поимки некромантов и взобрался в седло.

  Вчера Сольман скептически отнёсся к предположениям друга и посоветовал больше отдыхать, а то и вовсе передать надзор над делом другому. Брагоньер и сам начал сомневаться, вот и утром обсмеял себя за подобный бред.

  Ехали быстро, делая минимум остановок. Во время них судебный маг проверял местонахождение некромантки и корректировал маршрут движения. Брагоньер держался отстранённо, всем своим видом показывая, кто здесь главный. Никто, впрочем, его командование не оспаривал, боевые маги, и те проявляли почтительную сдержанность. Видимо, история Норы, на год сосланной в Лицензионную контору, произвела на всех должное впечатление. Как говориться, хочет господин в пасть льва, пусть лезет.

  Брагоньер опасался нападения, того, что некроманты или их заказчик нанесут удар первыми, но ничего серьёзнее поимки парочки грабителей, промышлявшей на дороге в богатую Трию, не случилось. Соэр не знал, считать ли это дурным или хорошим знаком.

  Потом судебный маг сообщил, некромантка покинула болота. Брагоньер решил не рыскать среди топей в поисках её логова: только напрасно людьми рисковать, в Рейквистских болотах без тепловой карты и проводника никуда, – а поймать тёмную магиню и выпытать нужные сведения. Пытки помогали разговорить любого колдуна или ведьму.

  Пустынные места навевали тоску и мысли о том, что лучшего пристанища для преступников не найти. До ближайшего человеческого жилья – часа три, не меньше. А виной всему – болотистый лес, совершенно непригодный для превращения в хозяйственные угодья.

  Рейквисткие болота южнее, чуть на запад по диагонали. Места заповедные, даже магами не изученные. Там то топь, то аномалия. Поговаривали, будто они кишмя кишат тёмными магами. Брагоньер с недовольством подумал, что давно пора осушить болота, поставить волшебников по периметру и пустить волну огня, чтобы убить всё живое. Возглавь поход сам Ректор, справились бы. Но мага постоянно находили причины для отказа. То энергию у них болото высасывает, то артефакты не работают, то сил не хватит дать отпор тёмным, мол, неизвестно, сколько их там. Вот и приходилось инквизиторам бороться с последствиями чужой лени. Раньше так костры постоянно пылали, теперь уже лучше, не нужно постоянно рыскать и тёмных убивать.

  – В деревушке она, – авторитетно заявил судебный маг после очередной проверки.

  – Какой деревушке? – нахмурился Брагоньер, сверившись с картой.

  Никакого жилья поблизости, одни чахлые ёлки.

  – Да это кабак, – подал голос обладатель чёрного плаща с пурпурной каймой. – Есть тут один. Кабак и один домишко – вот и вся деревенька. Наверное, девка за едой выбралась. Я знаю, проведу.

  Соэр одобрительно кивнул. Толковых магов выделил Ректор.

  Ехали в объезд: иначе не позволял лес. В итоге до заведения под названием 'Белое пёрышко' добрались ближе к закату. Хозяин выстроил его на перекрёстке двух дорог; по одной крестьяне везли по осени урожай на продажу, тем кабак и кормился. Выцветшая вывеска изображала схематичное перо, ступеньки крыльца прогнили, венцы дома покосились.

  Второе жильё – обычный крестьянский двор, притулилось чуть в стороне, подальше от дороги. За частоколом паслись овцы и рябая корова.

  Брагоньер остановился, не доехав до 'Белого пёрышка', и перегородил дорогу вдоль болот. По его знаку солдаты рассредоточились вокруг кабака, а маги нанесли визит его посетителям. Их не оказалось вовсе: только рыжая девица и хозяин увлечённо болтали у стойки. Стоило двери распахнуться, как женщина подскочила и с разворота под протяжное испуганное 'о-й-й!' собеседника наградила солдат россыпью звенящих огней. При соприкосновении с кожей они награждали ожогами. Сама же девица с необычной для её пола и одежды ловкости перемахнула через стойку и, оттолкнув оторопевшего хозяина, ринулась в кухню.

  – Держи ведьму! – прогремел зычный голос капрала.

  Будто вторя ему, искрясь, пронеслись два боевых заклинания. Майя отбила их, использовав дверь вместо щита. Дерево разнесло в щепки, зато некромантка осталась жива. Передвигалась она быстро, а, скинув туфли, и вовсе будто летала, однако боевые маги недаром ели свой хлеб. Они быстро отрезали пути отступления и взяли Майю в клещи. Запаниковав, некромантка рефлекторно потянулась к шее, но не нашарила шнурка с артефактом переноса. Застонав от досады, она позвала мьяг и попыталась сознанием дотянуться до ближайшего кладбища.

  Усмехнувшись, Майя назвала этот бой экзаменом на зрелость. Если пройдёт его, значит, достойна стать полноценной магиней. Нет – что ж, все когда-нибудь умирают.

  Убедившись, что пути к отступлению отрезаны, некромантка широко расставила ноги и скинула накидку, чтобы не мешала. Пальцы тут же сплели тугую шипящую вязь, сгустившуюся в две спирали. Они сорвались с места, стремительно набирая скорость, и ударили в ближайших магов. Один заклинание отбил, другому повредило наспех выставленный щит.

  – Это прелюдия, мальчики! – криво улыбнулась Майя, сдув с носа непокорную прядь. – Девочки, они тоже умными бывают.

  – Умные девочки не погибают ради чужих денег, – парировал старший маг. – Сдавайся, инквизитор пощадит.

  Некромантка расхохоталась и ответила двумя пульсарами. Она понимала, подобные вещи – не проблема для опытного волшебника, зато помогут выиграть время и нащупать слабые места. О своих Майя уже позаботилась: окружила себя прочным щитом. Его уже проверили парой ударов. Когда обороняешься в одиночку, не все успеваешь парировать.

  Солдаты вскинули арбалеты.

  Майя мысленно попрощалась с учителем и дала себе слово умереть достойно. Пусть её последней мыслью станет не страх, а наслаждение, то самое, которым пропиталась прошлой ночью спальня. Той ночью, когда некромантка получила прощение. А с ним никакие инквизиторы не страшны, пусть допрашивают мертвеца, если смогут убить.

  – В последний раз предлагаю: сдавайся, – по-отечески предложил старший маг, подав знак не стрелять. – Ты же молодая совсем...

  Майя не дала договорить, ответила на доброту подлостью – клубком земляных змей. Сама она пригнулась и начала торопливо чертить рисунок призыва демона. Пусть опасно, зато действенно. Разумеется, закончить Майе не дали. Щит треснул под совместным ударом с трёх сторон. Некромантка вскрикнула, дёрнулась от боли и, не выдержав напора, упала на колени. Ближайший маг поспешил прицельным вихревым ударом окончательно разрушить щит.

  Хлёсткая петля затянулась на шее Майи. Она с хрипом дёрнулась и попыталась перерубить невидимые нити огненным ножом. Синее пламя, треща, боролась с чужими чарами. Сжав зубы, вспотев от напряжения, некромантка стремительно теряла силы. Неопытная, горячая, она растрачивала их значительно быстрее, нежели помогал восстанавливать дар. Не помогал даже лёгкий перекос в сторону тьмы. Удовольствие сыграло с Майей злую шутку, не получи она разрядки ночью, некромантка могла бы большее.

  – Брать живой! – послышался приглушённый стенами приказ Брагоньера.

  Вскоре он появился в поле зрения Майи. Окинув её оценивающим взглядом, соэр встал рядом с капралом и холодно распорядился:

  – В плечо.

  Тут же сработали спусковые крючки механизмов, и Майя, шипя и проклиная всех инквизиторов на свете, упала на колени. Из обеих рук торчало по болту.

  – Сдавайся, – посоветовал Брагоньер. – Жизни не обещаю, но умрёшь быстро. Хотя, – он усмехнулся, на мгновение напомнив Майе учителя, – вдруг окажешься полезной? Попробуй выторговать жизнь.

  Некромантка сплюнула на пол. Могла бы, запустила в соэра разрывным шаром, но боль полностью поглотила всё её существо. Глаза Майи заслезились, рот болезненно искривился. Она судорожно вздохнула, будто силясь впитать в себя крупицы энергии вместе с воздухом, и, покорившись силе, распласталась на полу.

  И тут трактир наводнили мьяги. По-звериному морща носы, они щурили жёлтые глаза, выбирая жертву. Солдаты попытались пристрелить их – куда там! Нечисть проворнее любого болта. Один из служивых вскрикнул, когда волосатое человекоподобное существо впилось зубами в плечо, с трудом оттолкнул и тут же повалился на пол под напором превосходящего противника.

  Маги вынуждено переключили внимание на нечисть, а Майя ползком попыталась выбраться на улицу. И натолкнулась на острие меча. Он упёрся в шею, чуть царапнув. Некромантка осторожно, очень медленно, извернулась и подняла голову, чтобы взглянуть на врага. Водянистые зелёные глаза, инквизиторский перстень на пальце, лёгкая усмешка победителя на губах. Могла бы, Майя снова плюнула, прямо на сапоги из дорогой гладкой кожи, но во рту, как назло, пересохло. Зато некромантка смогла прохрипеть:

  – Убивай, но сам тоже сдохнешь.

  – Сомневаюсь, – ухмылка Брагоньера стала жёстче.

  Майя с ужасом поняла, что парализована. Попробовала пошевелить ногой, рукой – ничего. Остался только голос.

  – Видишь ли, нас тоже кое-чему учат.

  Не обращая внимания на кипевший вокруг бой с мьягами, соэр присел на корточки и коснулся пальцами щеки Майи. Перчаток не снял, демонстрируя своё отношение к ней. Некромантка ответила полным презрения взглядом.

  – Ты ведь не одна, у тебя дружок есть. Вот он-то мне и нужен. Расскажешь – и никакого кресла.

  – Обойдёшься! – прошипела Майя. – Я его не выдам.

  Ни за что и никогда. Эльес должен уйти, пусть ради этого придётся расстаться с жизнью. Некромантка надеялась, учитель не придёт её спасать. Он сейчас дома, на болотах. Наверняка забеспокоится, когда Майя не вернётся. А всё девчонка виновата, ради неё некромантка и сунулась в трактир. Она болезненная, видишь ли, кормить её надо особо. Да пусть бы сдохла, всем на радость! И плевать на заказчика. Соврали бы, мол сама представилась.

  Маги тем временем добивали мьяг. Лишённые изворотливости человеческого разума, они стали лёгкой добычей для волшебников первой категории, пострадали лишь солдаты.

  – Выдашь, – заверил Брагоньер и, подозвав капрала, ткнул пальцем в перекошенное от злобы лицо Майи: – Связать. Не поить, не кормить, не разговаривать.

  – Слушаюсь, господин инквизитор! – отчеканил служивый и взвалил некромантку на плечо.

  – И хозяина прихватите, – добавил соэр, проводив взглядом виновницу утоиительной поездки. – Он может что-то знать.

  Разумеется, мужчина принялся возражать, но его грубо выволокли из-под стойки и выгнали на улицу.

  – Зачистить кабак. Всех на допрос. Трупы мьяг сжечь. Двое магов за мной.

  Срэр проверил окрестности деревушки в два дома и доехал до границ болот. Дальше соваться побоялся, да и боевые маги, вопреки принятому решению молчать, в один голос советовали отступить. Слишком опасно, слишком непредсказуемо, а некроманта с пленницей всё равно не найти. Тут поисковые заклинания давали сбой, давали большую погрешность, хотя ещё пару миль назад прекрасно работали. Именно за это болота и облюбовали тёмные: чем дальше в топь, тем слабее следаки и сильнее их противники. Поговаривали, будто бы дальше стандартные заклинания и вовсе переставали работать, но по известным причинам подтвердить или опровергнуть эту догадку никто не мог. Рейквистские болота выпускали живыми только своих.

  Заночевать пришлось в ближайшей деревушке. Туда добрались уже затемно, уставшие и голодные. Майю бросили на конюшне, вместе с солдатами, маги, капрал и Брагоньер же заночевали под крышей. Первым пришлось ютиться в одной комнате, когда как соэр устроился с максимальным комфортом в соседнем доме.

  Наутро Брагоньер зашёл взглянуть на пленницу. Некромантка присмирела, уже не смотрела волком. Соэр снял с неё оцепенение и разрешил покормить. Метод кнута и пряника обычно работал с такими, как Майя – юными и нестойкими.

  – Ну так как, побеседуешь со мной? – Брагоньер устроился на перевёрнутом чурбане, наблюдая за тем, как некромантка жадно вгрызается в краюшку хлеба. – Тогда бить не будут.

  – Угу, сразу сожгут, – буркнула Майя и окатила соэра презрением. – Мне-то что, умру, а вот ты ни с чем окажешься, поэтому и юлишь.

  – Ты женщина, – пожал плечами Брагоньер, – до некоторой степени, разумеется. Считай, я тебя жалею. Но память у меня короткая, быстро забуду о юности личика. Неужели любишь шрамы? Такую кожу только ткни иголкой, не выведешь уже. И волосы, новые не отрастишь уже. А он не придёт, вижу ведь, – соэр издал короткий смешок, – ждёшь, надеешься, поэтому такая смелая. Если ещё не пришёл, уже никогда.

  Как ни хотела Майя сохранить спокойствие, лицо всё же дёрнулось, будто от удара. Брагоньер усмехнулся, встал и подошёл вплотную. Некроматка поёжилась от ледяного взгляда и отвернулась, но даже так продолжала чувствовать его холод. Он пронизывал до костей.

  – Я знаю о детях, безвинную изобразить тоже не получится. Но ты можешь облегчить свою участь.

  Майя заставила себя обернуться и кокетливо захлопать ресницами.

  Дело дрянь! Но некромантка всегда умела находить общий язык с мужчинами. Всего-то нужно обаять инквизитора, заставить развязать себе руки, а дальше свобода. Разумеется, в живых охотника Майя не оставит. Пусть в нём есть что-то от тёмных, он враг. Опасный враг.

  – Даже не пытайся, – её начинания оборвали на корню. – Я же сказал, ты до некоторой степени женщина, а не женщина. Лучше подумай. Времени у тебя мало, до вечера, а умирать можно по-разному.

  Не слушая полившихся в ответ проклятий, Брагоньер удалился. Он не сомневался, некромантка долго не выдержит, сломается уже на лёгких пытках. А если нет, и соэр ошибся, то преступнице воздастся за чужую кровь. Уж после 'Кресла ведьмы' она точно заговорит, оно не таких ломало.