Текст книги "Королёва - королева демонов (СИ)"
Автор книги: Ольга Райская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)
Глава 15
Глава 15
Наверное, любой из лучших соборов Земли впечатлил бы меня меньше. Храм, он не был похож на храм. Внутри словно был филиал ада, что ли. По крайней мере, декорации способствовали. Может, все дело было в том, что я окунулась в буйство огня и камня. Ни тебе колонн с витиеватым орнаментом, ни лепнины, ни позолоты... А эффект храм производил ошеломляющий, потрясающий сознание и мою человеческую хрупкую психику эффект.
Создавалось ощущение, что сами стены сооружения и все религиозные прибамбасы строили вокруг озера – обычного такого, огненного озера с клокочущей и булькающей лавой вместо воды. Систему вентиляции архитектор продумал тщательно. Запаха серы и гари не чувствовалось совсем, воздух наполняли приятные свежие ароматы, совсем не вяжущиеся с пейзажем. А вот звукоизоляция подкачала. Я даже слышала, как при ходьбе скрепят мои легкие туфли. Правда, тихие голоса окружающих сливались в неразборчивую какофонию, несмотря на хорошую акустику, усиленную сводчатым каменным потолком.
Именно поэтому я сначала услышала озеро, и лишь затем мне удалось его увидеть. Частично. Эпизодично. Издалека. Дело в том, что вокруг абсолютно круглого озера построили кольцевую дорожку из отшлифованного гранита. От тропы отходили лучи, заканчивающиеся небольшими круглыми площадками у основания возвышающихся скал. Так вот, каждое ответвление было посвящено какому-нибудь местному божеству. Чем главнее роль в местном пантеоне отводилась богу, тем выше была скала с его ликом. Большинство каменных глыб не превышало человеческого роста, лишь три – почти касались потолка. Также в центре каждого круга стояла массивная чаша с горящим огнем. В некоторых он полыхал, а в каких-то – практически угас. Ну и, разумеется, с каждым божьим ликом рядом скульпторы изобразили тотемное животное.
Посетителям храма предлагалось пойти до озера, и уже потом, двигаясь по кругу, посетить любого из богов. Хотелось подойти, чтобы рассмотреть поближе, но планы пришлось отложить из-за внезапно разгоревшегося скандала.
– Мой Повелитель! То, что позволяет себе ваша стража – это неслыханно! – взревел седовласый шиен из сопровождающей правителя знати. – Как они посмели дотронуться до избранниц Оракула?
– Непостижимо...
– Немыслимо...
– Скандал... – согласно зароптали другие благородные ашассы.
– Как я могу выполнить вашу волю, если охрана позволяет себе подобные бесчинства? – громко сокрушался организатор отбора ши Станиш. Рядом с ним сердито пыхтел ректор, слова которого стражи просто проигнорировали.
Конфликт накалялся. На небольшой площадке перед главной аллеей к озеру собиралось все больше и больше народа. Ситуация выходила из-под контроля и не то чтобы меня напрягала, я просто интуитивно чувствовала некую искусственность момента. Мой бывший рыночный работодатель, по совместительству король килек и скумбрий, часто поступал весьма похожим образом. Чтобы скрыть свои темные делишки или отвлечь внимание от чего-то серьезного и опасного, затевал грандиозный скандал, в котором чаще всего выступал сторонним наблюдателем.
Тут было над чем поразмыслить. Ушла в себя настолько, что даже вздрогнула, когда почувствовала чужие руки на своей талии и чужой хвост на своей ноге. Не-е-ет! Неужели, опять?
– Это всего лишь я, – шепнул Кайл и придвинулся еще ближе.
– Тоже хочешь потрогать избранницу Оракула? – не удержалась от шпильки.
– Не только потрогать. – Да, в долгу сникерс никогда не оставался.
И вот вроде момент не самый подходящий, тут государственный переворот зреет, а я веду себя как... Да никак не веду, но вот чувствую себя странно, словно влюбленная девчонка на первом свидании. И щеки горят, и коленки трясутся, и даже мурашки выступили на коже.
– Ничего подозрительного не ощущаешь? – спросил он.
А я ощущала. Еще как. Просто ткань у лаори тонкая, а прижимался он так тесно, так горячо, что, плюнув на все условности, решила сознаться. Игриво потерлась о каменную, упирающуюся в меня, выпуклость и ответила, как мне показалось, томно ну и с придыханием так:
– Чувствую...
В моем понимании вышло и эротично, и романтично, и тем больнее было услышать его удивленное:
– Что-о-о? – потом Кайл хохотнул, чем уже даже не разозлил, а лишь привычно взбесил меня, и продолжил: – Ах, это? Это всего лишь кошелек, моя шиена. В такой толчее их срезают, вот и передвинул в надежное место.
Да уж! Надежнее не придумаешь! Зашипев оскорбленной кошкой, попыталась отодвинуться от невыносимого мужчины. Не тут-то было. Держали меня уверенно, крепко и близко, не давая ни единой возможности удрать.
– Не злись, – примирительно шепнул он. И я бы примирилась. Честно. Но разве же Кайл этим ограничился? – Обещаю, дам тебе почувствовать все, что захочешь, но только когда мы из всего этого выберемся.
Мерзавец! Какой же мерзавец!
– Катись в бездну, Арборей! И обещания свои прихвати! – выпалила я и снова попыталась вывернуться из его захвата.
– На стражниках у входа была та же метка подчинения, что и на наемниках в переулке!
– Что? – вырываться я, конечно же, перестала сразу.
– Я готов был убить того мага, когда он… тебя трогал.
–Ты хотел сказать откровенно лапал? – на автомате поинтересовалась я, хотя голова в это время была занята иным. Кто-то целенаправленно устроил публичный скандал. Оставалось лишь понять, что им пытались прикрыть.
Кайл зарычал. Сдавленно, как раненый зверь, но грозно.
– Хотел ему рога обломать. Он отошел от дверей почти сразу, как только ты вошла в храм, и выглядел так, словно резко потерял интерес к досмотру. Маг ослабил ворот и часто задышал. Это показалось мне подозрительным. Я читал, что после ментального внушения, откат сопровождается удушьем. А когда подошел ближе, увидел на его горле исчезающую руну. Точно такую же, как на тех трупах.
– Охранник жив? – отчего-то мне это показалось важной деталью.
– Я не стал задерживаться, а поспешил в храм. Парень все равно не помнил, что творил у дверей, но когда я уходил, он стоял на коленях и хрипел, силясь отдышаться. Неужели, ты думаешь, что стражу правителя могли?.. – Кайл задумался и замолчал.
А я… Вдруг вспомнила, как отец упоминал недавние покушения на Повелителя. Верховный ашасс явно кому-то мешал. Где легче всего убрать человека ну или нечеловека и остаться незамеченным? Разумеется, в толпе, которая распалена конфликтом так, что ничего не видит дальше своего носа.
Устранение личной охраны – всего лишь дополнительная подстраховка. А вот конфликт правителя со жрецами нет – это был план А, и весьма тщательно спланированная акция. Когда она провалилась, злоумышленник, кем бы он ни был, перешел к плану Б, ментально воздействуя на стражу. А чтобы никто ничего не заподозрил, кукловод просто решил убить своих марионеток. Черт! Че-о-о-орт!
Что-то явно от меня ускользало, но времени на раздумья не оставалось. Нисколечко.
– Наверное, мне стоит проверить того мага? – произнес Кайл. – Но мне тревожно тебя оставлять.
– Думаю, с магом все кончено. Не спрашивай меня сейчас, просто сделай, что я скажу – иди и будь рядом с Повелителем, подмечай любую странность, старайся не подпускать к нему никого. Защити его.
– Понял. Но потом… Потом ты мне все объяснишь!
Его руки отпустили мою талию, и тепло Кайла исчезло. Я же бросилась на поиски отца. Только Рей Лигейрос мог погасить конфликт на корню. Местному Повелителю с ним никак не сравниться, все равно, что сравнивать зубочистку с искусно выкованным мечом.
Правитель вещал о том, что не отдавал охране подобного приказа, уверял, заверял и даже извинялся. В общем, выглядел нелепо и жалко, чем еще больше раздражал итак разъяренную толпу шиенов. За его спиной заметила Кайла и от сердца немного отлегло. Арборей, конечно, отважный и смелый воин, но один не справится. Не потому, что слаб, а потому, что слишком прямолинеен и абсолютно бесхитростен. Ему помощь нужна, сильная и матерая! Такая, чтоб у-у-ух!
Родитель обнаружился неподалеку. Стоял, привалившись мощной спиной к каменной стене и скрестив на груди руки. В шиеновском бунте он не участвовал, но на правителя взирал неодобрительно. Увидев меня, скупо улыбнулся и выдохнул с облегчением.
– Белочка!
– Отец!
Он поймал меня и обнял. Пожалуй, я впервые почувствовала, как это, когда отец волнуется за дочь. Столько в его жесте было… тревоги, нежности.
– С тобой все в порядке?
– Со мной да, но… Правителю нужна помощь. Мы с Кайлом думаем, что это покушение.
– Я рад, что ты поладила с юным Арбореем, Нинель! А вот дому Энавель давно пора ответить за глупые решения своего главы! – произнес родитель.
– Ты не понимаешь! Если Повелитель погибнет, мы никогда не узнаем, кто покушался на жизнь Нинэль и других девушек. А в такой толчее у убийцы есть все шансы на успех.
Шиен Лигейрос вздрогнул, но тут же расправил плечи.
– Я понял тебя, дочь…
Рей вышел вперед и встал вплотную к правителю. Тот даже прикрыл глаза от облегчения, присутствие отца дарило ему не только поддержку, в которой он, несомненно, нуждался, но и надежду на удачный исход сложившейся сложной ситуации.
–Благородные шиены и ши! – раздался под сводами раскатистый, уверенный голос Лигейроса. Воцарившуюся в храме тишину нарушало лишь клокотание лавового озера. – Повелитель разделяет ваше негодование. Он в ярости и покарает всех виновных в произошедшем.
Рей внимательно посмотрел на уставшего правителя. Тот обреченно вздохнул и ответил:
– Клянусь.
– Традиции ашассов нерушимы, и этим мы сильны! – продолжил меж тем отец. – Не стоит забывать, что День всех богов – еще одна традиция нашего народа. Так не будем же порочить себя перед ликами тех, кто итак все знает о каждом из нас! И отпразднуем этот день так, чтобы нашим благородным предкам, пирующим с самим Шезму, не было стыдно за своих потомков!
– Воистину это так!
– Лигейрос прав!
– Не стоит омрачать праздник! – конфликт угасал, как залитый водой костер.
– Возложим же богам принесенные дары! Возблагодарим и озвучим наши просьбы! – новый клич родителя приняли с радостью, и Повелитель двинулся к кольцевой дорожке.
Отец вновь оказался на высоте. Лично я в нем ни капельки не сомневалась. Если кто и мог разрулить этот хаос, то только он.
Шиен Энавель приближался к озеру. В руках держал шкатулку, переданную ему кем-то из придворных. Ем ближе он подходил, тем сильнее мерцал кулон на его груди, озаряя все вокруг зеленоватым светом. Сияние сказочно гармонировало с отблеском огня в чашах. Шиены ликовали. В храм прибывали все новые и новые ашассы, а вот Кайла не было. Не увидела я и его отца.
Повелитель ашассов сделал полный оборот вокруг озера и у обелиска каждому богу оставил дар. Он бережно, словно драгоценность, складывал принесенное в чашу, и каменная емкость наполнялась мерцающим огнем. Конечно, моего разноглазого знакомца незаслуженно обделили, зато чаши Шезму и Ашшуры полыхали настолько ярко, что глазам становилось больно. А пламя в них взметалось почти вровень с обелисками.
Все участницы отбора оказались в первых рядах зрителей. В руках каждая держала что-то изящное, приятное взгляду, и только у меня была видавшая виды потрепанная торба. Главное не фасад, а содержание! В свой же подарок я вкладывала глубокий смысл.
Главный ашасс закончил свой поход и снова вышел на лобное место перед главной дорожкой к озеру. Отец по-прежнему стоял рядом, и повелитель даже позволил себе едва заметный кивок в его сторону. Ну, еще бы! Он тебе, милый мой, сегодня минимум два раза жизнь спас. Хлипок ты супротив него, непрезентабелен ни умом, ни телом.
К группе высшей знати присоединился глава нашей группы. Шиен Хассер волновался, потел, и все время утирался яркой тряпицей. Он встал рядом с Лигейросом и застыл, как статуя скорбящего.
– Благородные шиены и ши! – пробасил повелитель, и в Храме вновь стало тихо. – Все вы знаете, что пришло время нового отбора. Оракул возвестил об этом, лучшие женщины Ашшура готовы испытать судьбу. Как вы знаете, такое событие всегда проходит по-разному и зависит лишь от воли богов. Так вот… – Он откашлялся и продолжил: – Первое испытание состоится сегодня!
– Как сегодня? Сегодня? В самом деле? – по толпе прошел удивленный ропот.
Шиен Хассер так выпучил глаза, что я испугалась. Казалось они сейчас выскочат и, как шарики от пинг-понга, поскачут по каменному полу. Не знал. Даже не догадывался. Не зря он мне, когда озвучивал дату первого испытания, указал месяц. Ну, что ж… Как говорится, раньше сядешь, раньше выйдешь. В смысле, раньше начнешь – быстрее отмучаешься. Лично я, после богов, нападений и прочей чертовщины, готова уже ко всему.
– Первое испытание состоится сегодня! – с нажимом повторил шиен Энавель, заставляя недовольных замолчать. – Оракул донес волю богов. Или кто-то хочет поспорить с ним?
А быстро этот щуплый рогатик в себя пришел. Сначала стоял трясся растерянной тушкой, а сейчас вон как заговорил.
– Но, позвольте… – Вперед вышел тот самый жрец – главный по Шезму.
– Не позволю! – отрезал повелитель. – Никто не в праве спорить с богами, даже их служители.
Златотоговому предлагалось утереться. И, хотя он был крайне недоволен происходящим, спорить на глазах общественности не посмел.
– В чем заключается первое испытание? – голос отца заставил притихнуть даже тех, кто и после речи Энавеля все еще негодовал.
– Как ни странно, оно весьма простое. Девушкам следует просить защиты богов, как и положено на нашем празднике. Чем сильнее бог, ответивший на ваши молитвы, тем легче вам будет пройти два других испытания!
И все? Вот так пойти, высыпать содержимое торбы в каменные чаши, сказать богам Ашшура все, что я о них думаю и все? Ерунда какая.
– Ты ничего не путаешь, Карл? – тихо спросил отец.
Но я-то стояла рядом, а поэтому слегка подвисла. Поразили меня два момента. Рей вот так запросто мог общаться с верховным ашассом Ашшура? Значит, этих двоих связывает нечто кроме титулов и власти. И второе… Карл! Карл – это он серьезно? Имя, конечно, громкое, старинное, но очень уж смешное.
– Предсказание было предельно ясным, – отозвался Карлуша.
Но тут отмер шиен Хассер. Он развил бурную деятельность, выстраивая нас в нестройную линейку. Предполагалось, что круг почета вокруг озера мы пройдем по очереди. Я оказалась самой последней из шиен, за мной стояли только две моих ши. Причем Элсу стояла самой последней, а Ирилла шла первой.
– Начинайте! – приказал повелитель.
В Храме затрубили невидимые трубы, озеро вспенилось и заклокотало сильнее, а все присутствующие устремили взгляды на брюнетистую ашассу с резной шкатулкой в руках.
Ирилла расправила плечи и шагнула на центральную дорожку. На самом деле, торжественность момента, звуки, тысячи глаз, устремленных на нас, рождали в душе трепет и заставляли волноваться. И потом, бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И видимая простота первого испытания вовсе не означала, что оно пройдет легко. Подвох был. Определенно. Я это чувствовала и поэтому с каждой секундой нервничала все сильнее.
Стоило ногам Ириллы коснуться черного мрамора, как пламя во всех чашах погасло. Теперь Храм освещался лишь слабыми вспышками лавы, погрузив все вокруг в полумрак. Ашасса шла медленно, светлое пятно ее праздничного лаори удалялось.
Девушка остановилась напротив мрачного обелиска верховному богу. Кто бы сомневался! И так понятно, что Шезму будет фаворитом на сегодняшнем испытании. Не то что мой разноглазик. Ничего, и его не минует выбор.
Ирилла открыла шкатулку и положила в чашу свой дар. Показалось сияние, а потом и небольшие язычки пламени. Огонь в чаше горел ровно, ввысь как у повелителя не устремлялся.
– Великий Шезму дарует свою защиту и покровительство шиене Ирилле Роклор! – пискнул фальшивым фальцетом главный жрец. Вид у него был напыщенный и недовольный, словно у петуха, которому минуту назад хозяин пинок под красивый хвост отвесил.
Ирилла останавливалась еще у нескольких обелисков. И везде чаши вспыхивали. Где-то пламя бушевало сильнее, где-то едва мерцало, но дары Ириллы приняли все выбранные ею боги. Об этом после каждой чаши визжал духовник, чем немало раздражал окружающих.
Всех богов Ашшура я не знала, поэтому не могла опознать, у кого ашасса просила защиту, но Камака и богиню она обошла стороной. Что ж, я выяснила для себя главное, можно одаривать не одного, а сразу несколько богов. Мне это было на руку. Ведь в торбе лежали дары для троих.
Возвращалась шиена Роклор с улыбкой победительницы на устах. Ее поздравляли, ею восхищались. Многие мужчины бросали на нее откровенно заинтересованные взгляды, а она плыла как королева. По сути, Ирилла и считала себя таковой. Мне же в эту секунду захотелось взглянуть на Кайла. Врать себе я не привыкла, взыграли чисто женские чувства. Возможно, даже что-то вроде ревности. Но Арборея нигде не было, и его отсутствие начинало беспокоить. Наверняка ведь полез проверять охранников.
Несколько шиен, включая Риону, беспрепятственно прошли круг, возложили дары Шезму и еще нескольким местным божествам и благополучно вернулись счастливые и довольные. Напряжение спадало. Наверное, на этот раз интуиция меня подвела и конкурс действительно оказался не сложным. Он сводился к тому, чей защитник круче и рогатее. Кстати, главный бонус отбора Шезму не всех одинаково принимал. У некоторых шиен дары так слабо тлели, что с моего места пламя почти не было видно. Но жрец возвещал, что таки да – принял и защитит. Но, видимо, стараться будет не сильно.
Следующей шла Сора Нуан. Та самая шиена, которая больше всего возмущалась ароматом моих даров. Рыбоненавистница! Но это я так, на самом деле за отбор не переживала, потому что не планировала побеждать и выигрывать.
Девушка ступила на мраморную дорожку, обернулась, улыбнулась и… И застыла. Вот реально застыла, словно все мышцы на ее лице заледенели. Как зомби с нелепой, приклеенной улыбкой она развернулась и, слегка раскачиваясь, побрела к обелискам. Но дошла только до озера. Шиена остановилась, задергалась и вдруг прыгнула прямо в лаву. Пронзительный, полный страха и боли крик унесся под своды Храма, и озеро поглотило невольную жертву.
Не обмануло. Мое предчувствие никогда не подводило! Никогда! От ужаса дыхание перехватило. Если бы и захотела завопить – не смогла бы. Судя по всему, окружающие испытывали нечто подобное, потому что тищину разбавляло лишь зловещее клокотание озера.
– Пути богов неисповедимы! – наконец, отмер жрец. Кажется, именно его случившееся тронуло меньше всех.
– Дочь! Там моя дочь! – завопил длинный тощий шиен, стоящий рядом с повелителем.
– Ей уже не поможешь, Грасс! – Рей Лигейрос положил большую руку на плечо ашасса, и длинный как-то сдулся, а потом и вовсе уткнулся лбом в подставленное плечо родителя.
– Воля богов должна быть исполнена! Отбор продолжается! – завизжал жрец.
У него словно крылья выросли и голос прорезался. Мои же подозрения к местному духовенству только усилились. Более того, слишком странно вела себя Сора перед смертью. Слишком. И, могу поклясться, прыгать в озеро не хотела. Не зря он дергалась – пыталась бороться. Вот только с кем? Слишком уж часто всплывает руна подчинения. Что если и шиену Нуан заколдовали? Если это так, то пазл складывался. Но озеро поглотило все улики, и теперь вряд ли можно было что-либо узнать.
Когда наступила моя очередь, я уже изрядно накрутила себя. Ноги не слушались, а колени дрожали. В торбу вцепилась, как в спасательный круг. Перед тем, как ступить на мрамор, посмотрела на Рея. На его плече все еще скорбел, убитый горем родитель Соры. Лигейрос чуть заметно кивнул, и мне стало немного легче. Я не одна. Знаете, тот, кого всегда окружают друзья и родственники, никогда не поймет, насколько это важные слова – я не одна! Мне есть куда и к кому вернуться. Один взгляд мудрых глаз, одно покачивание массивных рогов вселило в меня уверенность.
И я пошла. Медленно, не оглядываясь, аккуратно ступая по скользкому теплому мрамору. И почему я не решила, кому буду возлагать дары первому там, где безопасно и было время подумать? Как-то вопрос ускользнул от меня, и сейчас я пыталась определиться.
Первым на пути возник обелиск Шезму. Ох! Его я опасалась, но отступать некуда. В конце концов, чего это я стану отрываться от коллектива? Все ашассы приносили ему дары, и у нас с собой было.
Свернув с круга, направилась к чернеющей скале. С каменной глади на меня взирал Шезму. Он словно одаривал легкой улыбкой забредшего к нему путника. Рядом стоял бык, почти такой же как тот, на котором к Храму подъехал повелитель. Разве что тотем был более рогат и имел не четыре, а шесть конечностей. Мутация, наверное.
Огонь в чаше давно угас и теперь ее пустое нутро темнело. Именно туда предполагалось возложить принесенное, но я не спешила. А поговорить? У нас к богам ходят с проблемами и просьбами, а чтобы их озвучить, нужно с мыслями собраться.
– Привет! – постаралась быть вежливой я. – Ты меня, конечно, не знаешь, а вот мне о тебе слышать приходилось…
Где-то вдалеке послышался раскат грома. Или нет? Возможно, это мое воображение так отреагировало на сказанную глупость. Ну, кто с богами так разговаривает? Разумеется, о нем слышали все на Ашшуре. Нинка, не юли! Переходи прямо к сути и без лишних соплей излагай сразу суть.
– Прости! – все же решила немного сгладить ситуацию. – Так вот, я принесла дары, Шезму. Возможно, они напомнят о тех, кто был тебе когда-то дорог. Не гневайся, если воспоминания окажутся неприятными. Я так поступаю от чистого сердца и по совести.
– Слишком долго! – завизжал жрец. – Возлагай дары!
– Не мешай таинству! – прервал его рык Рея.
Я же, присев на корточки, развязала торбу. Озеро плохо освещало пространство, но я помнила что изображено на каждой из шести миниатюр. Достав портреты Камака и Ашшуры, устремилась к чаше.
– Прошу, прими их, забудь все плохое и вспомни хорошее! – с глухим звуком дары опустились на каменное дно чаши.
Почему-то я зажмурилась и отступила на шаг. Сердце грохотало, как ненормальное. Но было тихо. Совсем. Даже озеро не клокотало. Любопытство победило, и глаза я открыла. Ничего не произошло. Чаша по-прежнему зияла чернотой, Шезму взирал насмешливо и снисходительно, а шестиногий бык – грозно.
– Шезму не принял дары шиены Лигейрос! – радостно завопил жрец. Вот же гад ползучий! Достал со своими комментариями!
Перед тем, как покинуть площадку, я все за заглянула в чашу. И… Хотите верьте, хотите – нет, но картин там не было. Да, пламени не было тоже, а это означало одно – верховный бог не обещал мне своей защиты, но и от портретов он не отказался.
Мелкие ответвления я прошла, даже не взглянув на хозяев обелисков. А вот к Ашшуре зайти планировала. Ее, как и моего разноглазого обошли вниманием. Вот, что значит не отвечать на мольбы страждущих! Так и до забвения недалеко.
Если Шезму был виден на камне сиял во всей красе, то образ богини едва проступал. Видимо, четкость изображения в Храме напрямую зависела от количества лайков и комментариев определенному божественному блогеру. Рейтинг Ашшуры несколько упал, хотя с ней все еще считались. Не исключено, что даже использовали в показательных рекламных акциях.
– Здравствуйте, – шепнула я чаше. – Вы не подумайте, я хорошо вас понимаю, как женщина женщину, но прошло столько времени и в вас нуждаются не только ашассы и люди, весь мир, названный в вашу честь, ждет вас.
Чаша молчала, силуэт богини проступил отчетливее. Или мне только так показалось? Озеро вспенилось и заклокотало, отчего тени стали зыбкими.
– Вы меня извините, что вмешиваюсь, но ваш друг Камак очень переживает и тоже просит прощения за все, что успел натворить в прошлом. Я принесла вам портреты, написанные одним талантливым художником. Возможно, вы вспомните тех, кто был вам дорог, и сердце оттает.
Картины опустились в чашу, и вновь ничего не произошло. Дар приняли, но защиту не обещали. Что ж, и на том спасибо. Рядом с обелиском сидела небольшая каменная кошка. Ее-то сразу и не приметила. Обычная полосатая Мурка, каких тысячи бегает по подворотням и подвалам моего мира. Не знаю, отчего я это сделала, но, опустившись на колени, погладила гладкую головку между острых каменных ушек.
– Береги свою хозяйку, – сказала я зверьку и выпрямилась.
Образ Ашшуры стал отчетливым, а по каменной стене из глаз богини стекали капли влаги. Снова игра воображения или она действительно плачет? Как бы там ни было, пора возвращаться.
«Постой…» – пошелестело совсем рядом. – «Возьми, я задолжала тебе!»
Прямо в воздухе материализовалась монетка и поплыла в мою раскрытую подставленную ладонь. Я пока еще не выжила из ума и отказываться от подарков богов не собиралась. На руку опустились обычные, привычные глазу 5 рублей.
Задолжала? Неужели… Догадка яркой вспышкой засияла в голове.
– Вы та старушка с кошками? – прошептала я, вспомнив клиентку, которой я продала рыбу, нарвавшись на гнев хозяина. Но мне не ответили. Да и не надо.
Приветливо помахав на прощанье богине, я направилась прочь.
– Ашшура не приняла даров шиены Лигейрос! – противно заверещал жрец.
Заткнул бы его кто-нибудь! Тоже мне, не приняла… Не только приняла, но и одарила! Я сжала монетку, подхватила торбу и направилась дальше. Мне предстояло еще одно, показательное выступление.
Третья высокая скала одиноко возвышалась почти в конце круга, перед главной мраморной дорожкой. Я шла медленно, теперь уже внимательнее осматриваясь вокруг. Встреча с Ашшурой подняла настроение, а исчезнувшие картины дарили надежду на примирение богов.
Перед тем, как свернуть к разноглазому, я немного постояла, всматриваясь в озеро. Оно больше не казалось зловещим, не вздувались огромные пузыри. Лава притихла, словно испуганный зверь. Где-то вдалеке стоял Рей. Переживал, конечно. Его поддержка энергетиком лилась по моим венам. Что ж, пора замкнуть круг, и я свернула к проклятому богу.
– Куда? – завизжал жрец. Честное слово, если он доживет, то я его лично прихлопну. Ну, до чего мерзкий голос! – Куда? Нельзя к тому, кого нужно забыть!
– Цыц! – ох, и тут Рей оказался на высоте. Межмирное заклинание «цыц» возымело эффект и на Ашшуре, златотоговый заткнулся, а я с облегчением выдохнула.
Мраморную тропу покрывал налет пыли. Давно здесь никто не ходил. Каменная глыба была пуста и безмолвна. Ни намека на то, что когда-то здесь красовался лик разноглазого. Чаша пугающе зияла черным провалом. Страха нагоняла и каменная виверна, сидящая, словно страж, рядом с обелиском своего хозяина. Чудовище в три моих роста скалилось. Хотя, может оно улыбалось?
– Ну, привет, – тихонько прошептала я и кончиками пальцев дотронулась до шершавого камня. – Ты как там? Не все еще силы растратил на шоу с охранником? Народ собран, и он ждет чудес.
Каменная плита заметно потеплела. Ладно, значит еще не совсем опустошен, но силы бы ему не помешали. Что он там говорил о пастве? Чем больше верую, тем больше сил? Как бы это осуществить?..
– Я тебе рыбки принесла. Местной. Ты же любишь! Сама выбирала! И о регулярных поставках договорилась, между прочим! – пальцы обожгло и я их одернула. – Ладно, как скажешь! В чашу, так в чашу!
Дары здесь возлагали молча. Но это был не мой случай, не мой метод, не мой путь. И потом, чтобы уверовать в чудо, нужно его увидеть воочию. Одной поджаренной задницы ашасса для этого мало.
Играть нужно на публику. И чем зрелищнее будет спектакль, тем благодарнее окажутся зрители. «Помогай!» – шепнула я пустой стене и потопала к чаше.
Там, приняв позу молящейся грешницы, для пущего эффекта простояла минут пять. Собравшиеся молчали. Даже жрец не завизжал. Правда, скорее всего это не его заслуга, а позитивное влияние шиена Лигейроса. Когда тишина сгустилась, а на лаве появились первые нетерпеливые пузыри, я поняла – пора! Пора действовать!
– О, Пуоча Камак! Великий и мудрый отец наш! – как можно громче заорала я. И не прогадала. Голос подхватило эхо и, отражаясь от стен и свода, многократно его усилило, подчеркнув всю эпичность происходящего. – Смиренно молит тебя дочь твоя (на этом моменте предательская улыбка растянула губы и захотелось откровенно заржать)! Не оставь своею милостью! Помоги на всех путях моих! Защити, направь, укрепи… (тут я представила нечто не совсем то, о чем говорила, и засмеяться захотелось сильнее). Укрепи волю мою! Яви лик свой светлый и прими дары мои скромные!
С этими словами я со всего размаха плюхнула в чашу торбу со всем ее содержимым. Рыба запахла, картины брякнули, а тканевый хвост с тесьмой остались свисать из жерла каменной емкости. Ну, что это такое-то?
– Укрепи, защити, помоги! – напомнила я богу, чуть тише добавила: – Эй, дары принимать будем? Паства ждет!
Тишина. Темнота. И полное фиаско.
Ты лузер, Нинка! Облажалась на весь Ашшур. Не скоро забудут этот помах.
– Проклятый бог не принял дары шиены Лигейрос! – как на зло радостно взвыл жрец. Я же ощутила, насколько близка к убийству, хотя никогда не отличалась особой кровожадностью.
Ладно. Главное, что я старалась, верила и все же попробовала помочь Камаку. Несмотря на божественное ехидство, он все же был мне очень симпатичен.
– Извини. Все, что смогла! – и я развела руками.
– Смотрите! О-о-о-о! Не может быть! Так не бывает! Чудо! – на многие голоса, но вполне единодушно взвыла толпа.
В пещере стало светлее. Я обернулась и замерла. Чаша напротив обелиска Ашшуры полыхала. Нет, к потолку вздымался столб огня. Все-таки женская солидарность не фикция. Она просто есть и появляется порой в минуты отчаянья. Спасибо тебе, Великая прекрасная богиня! Простое спасибо от обычной женщины Нинки Королевой волею судьбы заброшенной в этот мир. Помогла. Уважила! Респект!
– Ашшура приняла дары шиены Лигейрос! – противно завизжал тот, кого придушить уже очень хотелось. Все испортил, засранец!
Но это был еще не конец. Как-то лениво, нехотя зажглась чаша у обелиска Шезму. Да неужели? Пламя не угасло, оно набирало и набирало силу, пока не превратилось в огненный столб.
– Спасибо, – шепнула я. – Мир всегда лучше любой вражды.
– Шезму принял дары шиены Лигейрос! – да заткнет сегодня кто-нибудь этого визгуна? Зла ведь не хватает! Опошлил всю торжественность исторического момента.
Я повернулась в мертвому обелиску Камака. Погладила чашу с непринятыми дарами и стало так грустно.
– Ну что же ты? Посмотри, тебя ждали, тебе рады. Возвращайся домой, пожалуйста.
По торбе пробежали золотистые искры. Я едва успела одернуть руку, как содержимое чаши вспыхнуло и исчезло. А на скале поступило знакомое лицо. Разноглазый улыбался, а потом вдруг подмигнул. Нет, ну с местной магией в любые чудеса поверишь, но чтобы камень подмигивал – увольте! Изображение бога стало четким и хорошо освещенным. Я уже понимала, что за моей спиной из чаши взметнулся точно такой же столб огня. На душе было светло и радостно, ровно до того момента, пока…
