Текст книги "Три желания (СИ)"

Автор книги: Ольга Придакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 27 страниц)

Глава 37.

Ночь закончилась быстро. Отдохнувший и во всех смыслах сытый, граф проснулся в хорошем настроении. Поднялся с постели мурлыча под нос незатейливый мотивчик, умылся. Завтрак в номер заказывать не стал, а спустился в общий зал и сел так, чтобы просматривалось все помещение. Народу еще было мало. В основном его же попутчики, но попадались на глаза и новые лица. Их он рассматривал с особой тщательностью – профессиональная привычка. Но ничего интересного, что вызвало бы пристальное внимание Пульетта, не обнаружилось. Взгляд просто скользил с одного лица на другое, ни за что не цепляясь. Покончив с завтраком и расплатившись с милейшей хозяйкой, граф вновь занял место в дилижансе, уже готового к отправлению. Дальняя дорога очень располагает к мыслительному процессу, особенно, если есть возможность отгородиться от внешнего шума и представить, что во всём мире, кроме тебя никого нет.

Пульетт закрыл глаза, окутав себя тишиной и погрузился в воспоминания. Он очень редко позволял себе расслабиться. Всегда был настороже, всегда как натянутая тетива, готовая выпустить отравленную стрелу в противника, – чтоб наверняка, насмерть, не оставляя за спиной врагов. Он боялся показаться слабым. Поэтому бил первым. Поэтому шёл по головам.

С чего начался его путь к вершинам? Он рос очень способным мальчиком. Спокойный, рассудительный, усидчивый. Юношу хвалили учителя, магия воздуха была послушна рукам и мать с отцом пророчили ему блестящую карьеру при дворе короля Магруса, дальнего родственника по материнской линии. Ради Пульетта родители были готовы оставить спокойный и тихий городок Лопет, чтобы перебраться в столицу. Их род, хоть и древний, но потрепанный временем и изрядно растерявший былую славу и спесь, изо всех сил старался "держать лицо", чтобы у юного графа был и выезд, и соответствующая экипировка, и имидж. Какое-то время им удавалось поддерживать легенду о своей состоятельности, но всё когда-нибудь заканчивается. Закончилась и их сказка о могуществе и богатстве рода, когда сосед развязал очередную войну с королём Магрузом. Она лопнула как мыльный пузырь.

Его Величество неожиданно вспомнил обо всех своих родственниках и призвал их на службу. Мобилизация коснулась и семьи Ла'Виртов. И чтобы отправить отца в столицу, а затем на войну, пришлось семейству вычерпать все сбережения до гроша. Пульетт был еще слишком молод, но и его забрали ко двору Магруза в качестве камер-пажа.

Больше он своих родителей не видел. Война пронеслась по королевству, стирая с лица земли целые деревни, выжигая поместья, убивая жителей. У молодого Пульета погиб отец, а родовое гнездо сгорело вместе с домочадцами и юноша в один миг стал сиротой и нищим. Только благодаря сильному дару и пытливому уму, ему удалось невозможное – стать замеченным, подружиться с королевским принцем, поступить в военную академию. По мере взросления, молодой граф наращивал и броню на своём сердце – не верить, не жалеть, не поддаваться! Только вверх! Ведь сверху вниз смотреть намного проще! Он разучился любить, у него не было семьи, не было дома, но теперь его боялись, перед ним лебезили и заискивали, его хотели обойти! А он, не обращая ни на кого внимания, стремился ещё выше... Выше Совета, выше Канцлера, выше короля – выше всех! И сейчас у него появилась такая возможность, благодаря одной никчемной девчонки!

Когда на смену умершего старого короля Магруза, на трон сел его сын Руколь, Пульетт Ла'Вирт стал не последним человеком в королевстве. Пусть не первым и даже не вторым, но благодаря старой дружбе и новым связям, его карьера быстро пошла в гору. Правда, из-за любвеобильности нового Величества, у них с графом иногда возникали некоторые недоразумения, но Пульетт тут же отступал в сторону и король успокаивался. Пока не появилась Кларисса.

Граф вынырнул из глубин памяти и выглянул в окно. Юг Морвела ещё не затронуло холодом зимы. Небо ещё было высоким, солнце не так часто как на севере, пряталось за тучи и краски осени еще не потускнели. Граф не любил зиму с её морозом и однообразием пейзажа. Если бы не воля Руколя, в Морвеле ноги бы его не было! То ли дело его родной Адерс! Торил тоже хорош, но его маги... Он опять вспомнил о цели своего путешествия и вздохнул. Если все пройдет хорошо, он построит храм Светлоликой богине Удачи! Два дня! Всего два дня пути отделяют его от маленькой победы над неуловимым менталистом универсалом!

На последней остановке у придорожной гостиницы, перед самой границей с Торилом было не протолкнуться. Вольеры и стойла для тварей всех мастей и животных были заполнены до отказа, как и сами комнаты для постояльцев. Самые смекалистые путешественники, видимо, не раз здесь останавливающиеся, раскинули свои собственные шатры, заняв прилегающую к зданию территорию. А те кто поумнее, сдавали места ночлега в своих шатрах опоздавшим и нуждающимся.

Маги воды тоже были нарасхват, потому что каждый, кто собирался пересечь границу Торила, тщательно мылся сам и стирал свою одежду. Чтобы, не дай Светлоликий, на вещах не осталось ни капли пота, ни слезинки, ни слюнки. Ведь маги Торила, это тоже маги воды, только усиленные даром Крови. И воду они могут выдавить даже из песков Палейта!

Дилижанс прибыл на стоянку ближе к вечеру. Это была его конечная остановка и с утра он должен был отправиться в обратный путь. Забрав свой саквояж, Пульетт огляделся. Местечко, что гордо именовалось Завр, даже городишком назвать было трудно. Большая деревня с полусотней домов в четыре улицы, сходящихся крестом на небольшой площади с ратушей. Несколько магазинов, маленькая лавка зельевара, кузница и пара-тройка таверн с ночлежкой. Гостиница была одна. Граф поморщился. Перспектива остаться без номера с удобствами его не прельщала, поэтому твёрдой походкой он направился внутрь, надеясь на звон своего кошеля и жадность хозяина. Однако его ждало разочарование. Никакие посулы не смогли умаслить взмыленного мужчину, у которого даже на кончике носа висела капля пота, – Простите, був! Но мест нет! – твердил он заученную фразу каждому, кто пытался всунуть ему в руки золотой, а то и два, – Могу предложить только ужин! У нас есть замечательная "курица маренго", рубленые биточки из йепуре под сливочным соусом, рыбный суп, кулебяка мясная. Любителям согреть душу – сбитень и медовуха! А для гурманов, совсем недавно из Кенула завезли партию чая! – щедро нахваливал он свою кухню.

От ужина Пульетт не отказался, решив, что даже за то время, что он проведет за поглощением пищи, может случится что угодно – кого-то убьют, ограбят, съедут... Да мало ли? При таком скоплении народа на небольшом пятачке земли, обязательно что-нибудь случается. И облюбовав себе место у окна, он заказал биточки с гречневым гарниром, кулебяку и чай, а после стал наблюдать за людьми, что суетились снаружи на улице. Те счастливчики, что уже определились с ночлегом, разместив свой багаж, договаривались о водных процедурах, занимая очередь к "водникам". Кому не так сильно повезло, пытались потеснить более удачливых и торговались с хозяевами их шатров, стараясь перебить цену и втиснуть свое тело в маленькую щель входа.

Но вот к зданию подъехала карета, запряженная четверкой лошадей. Чернокожий грум, соскочив с облучка, распахнул дверцу, помогая пышнотелой баве спуститься на землю. Следом за ней, как горох из стручка, посыпались шестеро ребятишек, мал мала меньше. Последним, кряхтя, вылез отец семейства. Бава быстро собрала в кучку свой выводок и величественно направилась ко входу в таверну. Пульетт повернул голову, с интересом ожидая появления аристократов и гадая, что они предпримут, когда услышат волшебные слова: "Мест нет!" Но они удивили мужчину, когда прямиком направились за стол. А разместившись, семья заказала ужин, ни словом не обмолвившись о ночлеге.

Пульетт стал внимательнее разглядывать мужчину и женщину, пытаясь определить чьи они подданные. На жителей Торила вроде бы непохожи, но и не северяне. С маленькими детьми далеко не поедешь, значит, скорее всего Адерс, приграничье. Отсюда до ближайшего городка его родины, не больше двух часов по хорошей дороге. Наверное, дети просто проголодались, вот семья и свернула к таверне подкрепиться. Это был шанс найти приличный ночлег и Пульетт задумался, как сделать так, чтобы на него обратили внимание и пригласили к себе в гости.

И похоже, удача повернулась к графу лицом, потому что на улице неожиданно громко закричал слуга семейства. Бросив взгляд в окно, Пульетт увидел, как чернокожий мужчина повис на поводьях, пытаясь удержать на месте четверку коней в то время, как некий оборванец нещадно лупил их кнутом. Бедные животные, обезумев от боли, поднялись на дыбы, едва не оборвав вожжи и чуть не растоптав несчастного грума. Медлить было нельзя. Волной воздуха выдавив окно, (он потом рассчитается с хозяином заведения – подумалось ему), граф выпрыгнул на улицу, бросая заклинание "воздушная петля" в преступника, а животным посылая иллюзию стены перед мордами. Сработало.

Перестав чувствовать боль и видя перед собой препятствие, животные остановились и слуга смог их успокоить. За это время любопытствующий народ успел высыпать из помещения наружу, обсуждая только что увиденное происшествие. А глава семейства, протискиваясь сквозь образовавшуюся толпу, спешил к Пульетту, на ходу стряхивая, заклинание "водяная бомба".

Неужели всё-таки торилец? – промелькнула мысль у графа, прежде чем возбужденный отец семейства не схватил его руку и не начал трясти в знак благодарности, – Спасибо! Спасибо! Вы не представляете був, как выручили нас! Если бы мы остались без транспорта и ночлега... Вы же сами видите, что здесь творится, – качнул он головой в сторону толпы, – Для нас наступил бы кошмар! Дети! Их нужно купать, кормить, развлекать и укладывать спать! Моя драгоценная супруга одна с этим не справится, а няня малышей осталась в Кенуле! Видите ли, она влюбилась и выходит замуж! – передразнил он кого-то, вытирая вспотевший лоб батистовым платком. – Могу ли я отблагодарить Вас, пригласив к себе погостить и отдохнуть денька два-три? Наше поместье совсем рядом, меньше часа верхом или час с небольшим, если в карете.

– Вы торилец? – не удержался от вопроса Пульетт.

– Да, наша семья живёт на территории королевства Торил. Вас что-то смущает? – улыбнулся мужчина.

– И Вы маг воды! – скорее для себя, чем для собеседника, утвердительно произнёс Пульетт.

– Ах, Вы об этом, був! – рассмеялся мужчина, – Смею Вас заверить, что о нашем коварстве слухи сильно преувеличены! Это сделано специально, чтобы города Торила сохранили свою девственную чистоту. Согласитесь, что страх самое лучшее оружие против захватчиков. Но,– продолжил он,– доля правды в слухах всё же есть. Да, мы можем, используя любую жидкость человека, подчинить его, лишив воли.

И видя, что граф немного побледнел и слегка отодвинулся от него, вновь заулыбался, – Не бойтесь! Могу поклясться, что не причиню Вам вреда! Я Ваш должник, був! Так что, едем?

Пульетт на минуту задумался. Ведь он всё равно направлялся в ту же сторону. Но прежде, с утра собирался добыть информацию о тех магах, что тайно проворачивают тёмные делишки в обход закона. Он не хотел светиться, не хотел сам попасть в лапы беспринципного колдуна, но и без положительного результата своей поездки, тоже не хотел остаться. Затем планировал нанять экипаж до Качара, приграничного городка. А тут само всё складывается наилучшим образом! Маг обещает не вредить? Что ж, сделаем вид, что поверили, но будем начеку! Вспомнилась нянина присказка из детства, когда она на его: "Больше так не буду!", отвечала: "Верю, верю всякому зверю! А тебе, ежу – погожу!" Вот и он погодит верить, пока не возьмёт клятвы!

Мужчина стоял в ожидании ответа и Пульетт кивнул, – Хорошо! Но, как Вы сами понимаете, Ваше слово ничем не подкрепленное, просто звук…

– Я понял! – тут же откликнулся мужчина, – Назовите, пожалуйста, Ваше имя, був!

Пульетт замялся. Назвать своё настоящее имя, значит выдать себя, а назваться придуманным – будет ли действительна клятва? Маг усмехнулся, разгадав причину заминки и отстегнув булавку от лацкана сюртука, уколол свой палец, – Я, барон Омар эль Грат, клянусь не навредить ни словом, ни действием, буву, что помог моей семье благополучно завершить путешествие и принял приглашение в качестве гостя! Клянусь своим даром и стихией обеспечить ему безопасность, пока був будет находиться на моей земле!

Как только маг закончил говорить, выступившая капля крови на его пальце начала пузыриться, затем свернулась шариком и лопнула с тихим звоном, оставив после себя розовое облачко. А через минуту даже от него не осталось следа и Пульетт вздохнул с облегчением. Барон же извинившись, отправился готовить карету к отбытию, благо, что его семейство уже подкрепилось и с опаской наблюдало за разговором отца с незнакомцем.

Граф же повернулся к таверне, чтобы заплатить по счетам и забрать свой саквояж. Уже подошёл к двери, когда вспомнил о преступнике оборванце, что так и лежал у обочины дороги с воздушной удавкой на шее. Такой ценный контингент бросать не стоило и развернувшись на 180 градусов, Пульетт направился к преступнику, – Имя? – чуть ослабив петлю, спросил он мужчину, волной воздуха поставив на ноги.

Про себя же отметил его молодость и худобу, окидывая фигуру преступника цепким взглядом. Тот смотрел на графа набычившись и молчал. Пульетт пожал плечами, – Не хочешь говорить? Дело твоё. Тогда сейчас просто дождёшься стражников и потом отправишься или на плаху, или на каторгу. А мог бы избежать всего этого.

И граф развернулся, сделав вид, что собрался уходить.

– Бойс! Моё имя Бойс!

– Стихия?

– Земля, слабенький и без дара.

– Откуда родом? Местный?

– Из Кенула.

– А здесь как оказался?

– Нанимался к торговцу в работники, а он сам попал в кабалу в Тироле. Я еле ноги унёс, но остался без гроша.

– И решил разбойничать? – усмехнулся Пульетт.

Мужчина вновь замолчал, понурившись.

– Ладно, если поможешь мне в одном деле, не только вернешься домой, но и станешь богатым! А чтобы не сбежал, придётся тебе поделиться со мной капелькой крови!

И пока мужчина не пришел в себя, Пульетт со всего размаху двинул его кулаком в нос, а выступившую кровь, аккуратно вытер своим носовым платком, – Так-то лучше! – удовлетворенно проговорил он и, похлопав парня по плечу, добавил, – Не переживай, как только справишься с заданием, я тебя освобожу. Вот, держи пока серебрушку. Умойся, переоденься и жди меня здесь через два дня. Только не вляпайся больше ни в какую историю!

Немного подумав, он добавил к серебряной монете ещё несколько медных, – Поешь! – и взмахом руки убрав удавку, вновь направился к таверне, уже не обращая на Бойса никакого внимания.

Уладив все дела с хозяином заведения, заплатив за разбитое окно и забрав свою сумку, довольный поворотом событий, граф прошествовал к ожидавшему его барону.

Слегка поклонился баронессе. Помог забраться в карету ребятишкам, пропустил вперёд хозяйку и хозяина, и сам забрался внутрь, приготовившись к шумному окружению. Но на его удивление, ребятня, немного повозившись уснула, навалившись на мать разными частями своих тел. Уставшая бава тоже дремала, прикрыв глаза. И Пульетт решил осторожно поспрашивать барона о магах Торила.

– Скажите, був Омар, а что подразумевается у Вас в королевстве под понятием вреда?

– То же, что и у других. – пожал плечами барон, – Яды, проклятия, увечья, ранения, убийство... Дальше перечислять?

– Простите, но я говорил о специфическом вреде, присущем только магам Торила. О заклинаниях на крови и прочих жидкостях человека.

– Если человека насильно делают рабом – за это смертная казнь, без вариантов. А если человек, по какой-либо причине, добровольно отдаёт себя в рабство – это разрешается, при соблюдении всех формальностей.

– И что, находятся такие, что продаются в рабство?

– Вы правильно подметили, уважаемый. Продаются! За это будущий раб получает очень хорошие деньги и оговаривается срок, на который составляется договор. Это как найм на работу. А что это Вы, любезный, так интересуетесь? Уж не хотите ли сами устроиться на работу? – рассмеялся барон.

– Что Вы, что Вы! – замахал руками Пульетт, – Мне никак нельзя отлучаться надолго из дома. Видите ли, у меня дома случилось несчастье. Парализовало племянника. Молодой парнишка, а вставать не может. Уж и медикусов приводили, да без толку всё! – состряпав скорбное лицо, горестно поведал Пульетт своему собеседнику, – А я слышал, что Ваши маги могут подчинить сознание и человек будет делать всё, что ему скажут. Вот мы с сестрой и подумали, что может хоть так поставим бедняжку на ноги! Прикажем – ходи, он и пойдёт!

Барон задумчиво поскрёб подбородок, – Даже и не знаю, что Вам сказать. Без самого человека, заочно, это точно незаконно. Но если принять во внимание ситуацию, то… Граф весь превратился в слух.

Глава 38.

Совсем молодой симпатичный маг Воды разглядывал меня как диковинку, думая, что я не вижу как он пялится. А я в это время старательно собирала тучи над его головой. Даже кончик языка высунула от усердия и прищурилась, прикидывая – сразу все опрокинуть ему на голову или слегка дождичком полить...

Но он вдруг махнул рукой, словно отгоняя насекомого и моя туча растаяла на глазах. А маг сделал жест, словно зачерпнул пригоршню воды и плеснул мне в лицо. Конечно, я не успела среагировать и поэтому промокла с головы до ног, будто часа два шагала под проливным дождём.

– Плохо, бава Дари'эн! – покачал головой маг. А сам смеется, гад! – Вас могли уже несколько раз убить, пока Вы собирались атаковать!

– Разве можно обычной водой убить? – отплевываясь от подарочка, спросила его.

– Ещё как! Вода очень страшная сила и не хуже огня убивает! Я уж не говорю о замерзшей воде! Давайте-ка ещё разок повторим! Концентрация, щит, плетение, атака... Только в такой последовательности!

И мы повторяли. Снова и снова, а под конец у меня уже было ощущение, что я тону, стоя на земле! Купаться мне теперь не захочется ещё несколько лет! Зато щит научилась ставить на автомате, только вот держать долго не могла. При атаке тратила сил столько, что на щит уже не оставалось. Молодой маг с меня угорал, то ли в восхищении от моей силы, то ли от моей дурости, что не могу цедить по капле, а швыряю сразу всем, что имею. Но видно и магу приходилось несладко, потому что его защита гудела и прогибалась всякий раз, как моя волна доходила до цели.

– Всё! На сегодня достаточно! – наконец-то, прозвучали заветные слова и я тут же села на пол, не обращая внимания на лужи и грязь, которые мы устроили на крытом полигоне Его Величества.

– Я очень благодарен Вам, бава, за то, что согласились брать уроки именно у меня! – не дав мне отдышаться, удивил маг, – Встретимся через три дня, да?

– Это я Ва́м благодарна, був! Тратите своё время на такую бестолочь, как я!

– Вы не бестолочь! Просто нет опыта, но это поправимо! Если будете выполнять домашние задания и тренироваться, очень быстро стихия начнет Вас слушаться. И он, слегка поклонившись, оставил меня сидеть в луже, а сам ушёл. Обнадежил, однако! Если буду тренироваться! Да мне одного дня хватило, чтобы надолго почувствовать неприязнь к любым жидкостям! Я теперь как кошка буду фыркать на воду и отряхивать брезгливо лапки!

Вздохнув и кряхтя поднялась сначала на четвереньки, затем на ноги, оглядывая извазганное платье, в коем я приперлась на занятие. В таком виде по дворцу не погуляешь! Пришлось вновь прибегать к стихиям и сначала мыться, потом сушиться. И то ли вода от меня тоже устала, то ли я разозлилась, но стихия беспрекословно подчинилась, убрав все пятна и потеки с одежды и лица, а затем и с пола. Наведя кругом порядок, потихоньку поплелась к себе в покои в сопровождении Рины, что всё это время жалась у стеночки, дожидаясь окончания урока.

– Бава, а Вы теперь каждый день будете тренироваться?

– Угу. – разговаривать сил совсем не осталось, но служанка не удовлетворилась односложным ответом.

– А завтра Вы с этим же магом будете заниматься?

– Нет.

– А этот ещё придёт?

– Да, через три дня.

– А можно я опять в сторонке постою и посмотрю?

– Так ты же меня и так провожаешь и дожидаешься окончания урока, зачем спрашиваешь?

Рина смутилась и пролепетала, – Вы же можете меня отослать и приказать прийти к определенному времени!

– Если хочешь, смотри! Только издалека, чтобы не попасть под заклинание. – пожала я плечами.

Пока разговаривали, поднялись на первый этаж. И я вновь вздохнула – ещё столько плестись по этим длинным и запутанным коридорам дворца, что хотелось просверлить стены насквозь, чтоб пройти по прямой сразу в комнату, оказавшись в кровати. На мгновение мне показалось даже, что я увидела этот прямой коридор, подернутый легкой дымкой. Я моргнула и видение тут же исчезло. От усталости пригрезилось, наверное.

Через полчаса, мы со служанкой, наконец-то, добрались до моих покоев и Рина тут же развила бурную деятельность. Помогла избавиться от платья, набрала в ванну горячей воды, убедив меня, что водные процедуры с цветочным ароматом и расслабляющий массаж – лучшее средство от усталости. И пока я лежала в воде полудохлой амёбой, сбегала за лёгким перекусом, а потом принялась за обещанный массаж, разминая и растирая уставшие мышцы. Я только кряхтела и попискивала от её особенно усердных движений. Но из ванны вышла действительно обновлённой, а вид различных тарелок со снедью, поднял настроение еще на несколько градусов. Притянув столик с едой поближе к кровати и прихватив тарелку с маленькими бутербродиками, я достала книгу легенд и взгромоздилась на подушки, решив во что бы то ни стало узнать окончание истории про Элис и Мору.

Однако мне помешали. Раздался стук и Рина сообщила, что пришёл був Андрэ. Пришлось отложить книгу и встречать брата. Я так соскучилась по нему, что наплевав на этикет и дворцовые предписания (пусть их короли и выполняют!), бросилась к нему на шею, крепко обняв и прижавшись щекой к его широкой груди. Он засмеялся, обхватив в охапку и гладя по спине, произнёс, – Я тоже очень соскучился, Дари'эн! Мы стали редко видеться! Нужно с этим что-то делать.

– Угу, – промычала я ему в грудь, – выполнить задание Его Величества и скрыться от него на необитаемый остров!

– Так далеко я не планировал убраться! – вновь рассмеялся Андрэ, – Но когда весть об универсале дойдет до остальных королей, придётся тебя прятать! А необитаемый остров не худший вариант!

И видя, как у меня округлились глаза, расхохотался в голос.

– Ничего смешного не вижу! – обиделась я, – Я не хочу ощущать себя дичью, на которую началась охота!

– Не расстраивайся раньше времени! – став серьёзным, произнёс Андрэ, – Лучше смотри, что я нашёл в семейном архиве и вот, сравни! – он протянул мне ладонь, на которой лежал перстень с точно таким же рисунком, что и на моем кулоне и пожелтевший от времени лист пергамента.

– Это наш родовой перстень! – произнёс Андрэ, – Тот самый, что вместе с лавкой достался мне в наследство. А это я нашёл сегодня совершенно случайно, когда искал книгу заклинаний Магов Земли. Я помнил, что у отца в лавке была такая. Очень старая. Еще удивлялся, как она попала к нам, Магам Воздуха и для чего нужна. Даже спросил об этом отца, но он не ответил, сказав: "Подрастёшь, узнаешь." А потом она пропала с глаз и я забыл о ней. Когда же ты рассказала про условие Его Величества, вспомнил, что можно воспользоваться заклинаниями из той книги, чтобы попасть в Палейт. И вот... – он указал глазами на пергамент, – Нашёл там это.

Я осторожно развернула лист. Соглашение. Почти такое же, что я заключала с чертовкой, только не копия. Оригинал. И мелкий шрифт отсутствует.

"Я, Инвар эрл Ламберт, признаю свою ошибку и отдаюсь на суд, и принимаю волю, и вверяю свою жизнь Светлоликому Отцу Нашему, что одарил своих детей даром четырёх стихий..."

– Ничего не понимаю! Твой предок был универсалом? – подняв глаза на брата, спросила я.

– Выходит что так! – он пожал плечами, – Ты дальше читай!

– "... Моя вина безмерна – нарушено равновесие, но милости прошу не для себя, для потомков! Позволь, о Светлоликий остаться им магами! Дети не отвечают за родителей!" И снизу отпечаток пальца, пульсирующий (до сих пор!) кровавой каплей. А сверху размашистая резолюция наискосок: "Лишить трех стихий, оставив стихию воздуха. Запечатать мир. Хранить замо́к, как зеницу ока, передавая по наследству старшему в роду. Пока не появится тот, у кого будет ключ. Лишить род приставки эрл, как потерявшего способности универсалов."

Я вновь уставилась на Андрэ, – Это что же получается, если я универсал, то у меня должна быть какая-то приставка к фамилии? Чтобы сразу всем было всё понятно? Не надо мне такого добра!

Андрэ рассмеялся, – Тебя только это заинтересовало? А про замо́к и ключ всё понятно? И что такого могло произойти, что нарушилось равновесие и мир был запечатан?

Я вздохнула, – Самое сложное оставлю на закуску! – и повторяя знаменитую фразу, не менее знаменитого актёра: "Будем искать!", склонилась над кольцом, сравнивая его с кулоном. Та же серебряная вязь оправы, заключающая в себя малахит камня. Те же черные зигзаги и черточки, создающие определённый рисунок... Только мой кулон появился у меня совсем недавно и Элл сказал, что это артефакт. А кольцо – родовое наследство, ему тыщу лет в обед! Дзынькнула и пропала какая-то мысль. Я даже потрясла головой, чтобы как в калейдоскопе, сложилась нужная картинка. Не получилось! Но, определённо, что-то мне напоминал рисунок, отпечатавшийся на обоих украшениях.

Обхватив подбородок рукой и сжав губы гузкой, я стала перебирать в памяти все виденные мною украшения – на Макбет, на короле, графе, в витрине лавки ювелира – ничего и никогда! Словно это один единственный экземпляр, причём, я всё больше склонялась к мысли, что всё же комплект.

Пока мы с братом ломали голову над загадкой кольца и его связью с событиями минувших дней, Рина принесла ужин и Андрэ заторопился к Анастасье. На моё предложение поужинать вместе, отказался, – Настасья уже заждалась наверное. Без меня не будет есть! А ты, набирайся сил и готовься к следующему уроку с магом Земли. Завтра после полудня. И возьми его. Теперь он твой! – С этими словами Андрэ надел мне кольцо на большой палец, потому что с других оно соскальзывало. На мой молчаливый вопрос ответил, – Ты универсал, предок был универсалом. Значит оно твоё.

– Хорошо! – я кивнула и сняла его с пальца, – Только твои предки не афишировали его, прятали от лишних глаз. И я его спрячу. Буду носить вместе с кулоном на цепочке под платьем. С этими словами расстегнула цепочку и нацепив туда кольцо, повернулась к брату спиной, – Помоги застегнуть, пожалуйста! И наверное стоит вернуть на место пергамент. Мне кажется, что договор все еще в силе... Ты обратил внимание на отпечаток? Я такое впервые вижу!

– Да, я тоже так думаю. – осторожно сворачивая трубочкой лист и пряча его за пазуху, ответил Андрэ, – Ну, я пошёл?

Он вновь обнял меня за плечи, поцеловал в лоб и удалился. Я же села ужинать, надеясь, что после мне уж точно никто не помешает дочитать историю двух подруг!

От вида обилия еды у меня потекли слюнки и я поняла, что жутко проголодалась. Анастасья говорила, что после работы со стихией всегда просыпается зверский голод. Да я и сама уже знала об этом по своему опыту. Поэтому миндальничать не стала словно кисейная барышня, а сразу приступила к уничтожению аппетитных ляшечек какой-то птицы, запеченных до золотистой корочки, чередуя с куском хлеба и зеленым овощем, похожим на огурец. Потом в ход пошли мясные рулеты и паштеты, сладкие пироги, булки с изюмом и орехами под горячий чай со сливками. И на десерт – сладкая, сочная сутха талун! Маленькие красные ягоды, собранные в кисти наподобие нашего винограда, вкусом были похожи на клубнику. И если закрыть глаза и класть в рот по одной ягоде, то можно представить себя дома на даче с тарелкой спелой клубники в руках! Вот с этой вазой полной сутха талун я перебралась на кровать с твердым намерением заняться чтением. Но сутха талун – это тебе не клубника! Много есть этой ягоды не рекомендуется, потому что она имеет одно очень коварное свойство – усыплять обжору, если вовремя от нее не отказаться! Что со мной и произошло!

Вазочка выпала из ослабевших рук, ягоды рассыпались на постель, но я уже этого не видела, уплыв в сладкую грезу сна. Однако моё подсознание продолжало работать, генерируя совсем уж фантастические идеи. Почему-то приснилась Хранительница Острова Молчания. Словно она, скаля зубы и извиваясь всем своим немаленьким телом, вывалилась из портала в воду, подняв тучи брызг. И было это совсем в другом месте. Перед взором предстала живописная картинка – круглое, зелёное озеро в окружении синих гигантов и заснеженных пиков гор. Небольшой ручей с хрустальной водой, журча вытекает из озера и теряется среди величественного леса. Тишина и покой. И только змеюка, в ярости беснующаяся в озере, нарушает идиллию...

Я повернулась во сне на бочок и сон тут же сменился другой картиной водной стихии. Огромные волны, вздыбленные к небу наперекор гравитации, с грохотом обрушиваются на маленький клочок земли посреди морского простора. Холодные брызги, словно крохотные бриллианты, разлетаются в разные стороны, слезами стекая с черных валунов в беспорядке разбросанных по берегу. Эти валуны похожи на осколки скалы, что разбилась здесь брошенная рукой силача гиганта. И теперь они с немым укором взирают в небеса, не силах соединиться воедино. А между ними вьётся неприметная тропка и поднимаясь вверх по склону, упирается в одинокий замок. И тоже стоит оглушающая тишина. Я пытаюсь подойти поближе, чтобы рассмотреть строение и возможно познакомиться с его обитателями... Мне удаётся подняться на несколько метров вверх по тропинке, и я как-будто даже вижу движение на стене окружающей замок, но... Это пресловутое "но"! Меня будит звук открывшегося окна.

Ещё находясь под впечатлением сновидения, я не особо понимаю где я и что происходит, когда меня выдергивают из кровати и над ухом раздается раздражённое, – Как ты мне надоела! Когда же ты сдохнешь?