Текст книги "Невеста для ректора (СИ)"

Автор книги: Ольга Пашнина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Я примирилась с тем, что крупная пьяная туша карабкалась на мою постель. Примирилась с тем, что эта туша ласково улыбалась мне. Смирилась с тем, что на туше не было одежды. Но то была я. Кактус, возмущенный крайне невежливым отношением к хозяйке, остановился, подумал и кинулся на баррикады.

Мужик взвыл, когда колючее зеленое тельце врезалось ему прямо в… в общем, больно было. Он обернулся, ища обидчика, но так как нападавшим был кактус, а для того, чтобы его увидеть, нужно было лишь опустить глаза, мужик остался с носом. Обиженно взирая на пустое пространство комнаты он философски изрек:

– Показалось.

Я кивнула, соглашаясь. Кактус внизу, оскорбленный пренебрежением, готовился нанести повторный удар.

И вновь кузнец взвыл, но на этот раз узрел несчастное растение, обалдел и замер.

Кактус вновь изготовился.

Всегда считала кузнецов людьми крайне умными и толковыми. Но этот, наплевав на все доводы разума и ноющей задницы, сделал то, что нормальный человек никогда бы не сделал. Он размахнулся и пнул кактус.

Тот, естественно, улетать не собирался, но к ноге прицепился крепко. Он терся о ступню мужика, заставляя того бешено прыгать на одном месте и жутко материться.

Дверь распахнулась и кузнец, стряхнувший наконец кактус с ноги, с воем выбежал наружу. Следом полетела его одежда. Ожившее растение кинулось за ним.

Я хохотала, не в силах даже подняться с кровати. В комнату заглянула удивленная принцесса, которую разбудили наши вопли.

– Все нормально? – спросила она.

– У меня да, – простонала я. – А вот кузнецу сегодня не везет.

Озадаченная девушка исчезла, оставив меня в одиночестве. Заснуть я уже не смогла, но зато дописала отчет для Михаила и даже позволила себе немного вольности, описав, как нам здесь хорошо. Когда на моем столе вспыхнуло пламя, и пришел ответ, я уже собиралась прогуляться.

« Веста.

Рад, что вам не скучно. Постарайся лучше следить за ребятами, не позволяй гулять поздно одним. У нас убийства прекратились, есть вероятность, что убийца ищет вас. Помни, что даже если Адриана не организовывала нападения, ее могли заставить работать на убийц. Она метаморф, так что опасайся всякого. Надеюсь, с вами ничего не случится. Михаил».

Надо же, первый ответ с того момента, как мы в Вир Тонге. Значит, ректор крепко обеспокоен нашей безопасностью. Что же происходит?

Небо, как всегда, было хмурым, слегка накрапывал дождь. Я брела вдоль балкона, смотря в серую даль, и пыталась свести все факты воедино. Получалось плохо: слишком уж разорванная картина. Такое чувство, будто действует некто очень умный и сильный, но подверженный эмоциям и настроению.

«Баба» – ехидно пронеслось в голове.

Да, это женщина, без сомнения. Стоит проверить, не приезжал ли кто в Вир Тонг недавно. С убийцы станется поселиться в другом Округе, тем более что все Округа соединяются меж собой переходами.

Сама того не замечая, я дошла до храма Меридии. Веревочная лестница спускалась из шара, висящего в воздухе. Неожиданно мне захотелось посетить храм, хотя я никогда не относилась к той категории людей, которая все время ищет покровительства богов.

В храме был всего один зал. В центре возвышалась статуя Меридии, которая была выше меня раз в пять. Небольшой каменный алтарь был заставлен дарами, что свидетельствовало о важности храма для жителей Вир Тонга.

Я опустилась перед алтарем на колени, как велят традиции и пробормотала:

– Прости, Светлейшая, я без даров. Не знаю, зачем пришла сюда. Вернее, не хочу знать. Хоть ты посоветуй, что делать. Дай знак, прошу. Я запуталась. Почему я так легко прощаю зло? Почему добро остается в моей памяти надолго, а зло не держится? Я готова уцепиться за шанс снова обрести отца, хотя знаю, что за все его преступления могла бы потребовать у короля право на убийство! Я готова простить Михаила за все, что он делал и говорил лишь потому, что нестерпимо хочу, чтобы было как у всех: свидания, подарки, поцелуи… Почему после стольких лет тихого существования в мою жизнь пришло столько людей, в которых я не могу разобраться?

– Никогда не проси советов, – сзади меня раздался женский голос.

Обернувшись, я увидела невысокую женщину в поношенном плаще, которая ласково улыбалась, глядя на меня. Очевидно, я не слышала, как та вошла.

А меж тем женщина продолжила:

– Совет может дать всякий, но ты, оступившись, корить будешь не себя, а давшего совет. Не перекладывай ответственность за свои поступки. Думаешь, забывать плохое нельзя? А может, твое сердце само знает, что стоит хранить в памяти, а что нет? Не из желания иметь семью ты готова простить отца, Веста, а от того, что чувствуешь: он изменился. И не из стадного чувства ты тянешься к Михаилу, а потому что он заставил тебя быть самой собой, делать то, чего хочется. Ты не даешь ему шанса, а меж тем страдаешь от неразделенной любви.

– Ничего я не страдаю! – от смущения у меня щеки покраснели.

– Вижу я, как не страдаешь. Знаешь, почему у некоторых пар столько трудностей? Почему влюбленным постоянно что-то препятствует? Все просто: они не созданы друг для друга. Те же, кому суждено быть вместе, несмотря на все, влюбятся.

– Вы вообще кто? – вздохнула я. – Наслушались городских сплетен, да поддакиваете. Нет никакого высшего контроля, мы сами решаем свои судьбы.

– Да, – грустно вздохнула женщина. – Боги забыли об этом мире. Ты знаешь, как он появился?

– Не встречала еще легенд на эту тему, – пришлось признаться мне.

– Хочешь, расскажу? – женщина лукаво улыбнулась.

Я кивнула.

– Садись, – незнакомка указала мне на пол. – Тепло, не простудишься. Да и чисто, я каждый день все убираю здесь.

Значит, жрица Меридии. То-то я смотрю, она здесь чувствует себя своей.

– Наш мир, как и другие, зародился очень давно. Сами пространство и время подвинулись, дабы освободить место нашему миру. Появились боги, начала зарождаться жизнь. Все бы шло своим чередом, если бы наш мир не был перекрестным местом, куда приводят дороги из других миров. Мы живем на перекрестке миров, и потому очень важны. В нашем есть все – магия, чувства, жизнь, боль. Разрушится наш мир – разрушатся все остальные, ведь без обмена энергией невозможно существование мира. Наш ведь единственный, в котором сочетаются такие силы, и мы далеко не все знаем о возможностях волшебства. Самые разные энергии перетекают через наш мир, наполняя жизнью другие.

И население у нас состоит из выходцев разных миров, что по ошибке забредали сюда. Потому и имена и внешности разномастные.

– Я не знала. Откуда вам это известно?

– Еще существуют древние свитки, – туманно ответила жрица. – Жаль, что не владеющим древним языком их не понять. Тебе стоит научиться жить в этом мире, Веста. Он создан для тебя.

– Как-то не сложилось у меня в этом мире со счастьем. С самого детства только паршивое что-то и происходит.

– Может, стоит уже поверить в то, что тебя могут любить?

Я отвернулась, задумчиво глядя на алтарь.

– Как можно любить человека, который бил тебя?

– Можно. Если сердце чувствует, что можно, значит, не противься. Человек – не книга, его нельзя прочесть. Мир не делится на черное и белое, он имеет не только оттенки серого, но и самые яркие краски. Ты никогда не узнаешь, что чувствует другой человек.

– Я вас совсем не понимаю, – покачала головой я.

– И не надо, – улыбнулась жрица. – Живи своей жизнью, пусть все идет своим чередом. Тебе уже пора, негоже гневать богиню, ты и так пробыла здесь долго. Когда-нибудь мы снова встретимся.

– Спасибо.

– За что? – удивилась женщина. – Я ведь тебе не помогла, чувствую, как беспокойно душа мечется.

– За разговор, за легенду, за внимание, – улыбнулась я. – Могли бы просто промолчать.

– Ты сама просила совета, Веста. А теперь иди.

Выйдя на воздух, я поняла, как душно было в храме. Дождь кончился, облака рассеялись, и яркое солнце освещало городок. Люди радостно выходили из зданий, ловили редкие лучи солнца, смеялись и веселились.

Когда я вернулась в свой Округ, меня тут же поймала Лира:

– Веста, вы не знаете, что случилось с кузнецом?

– А что такое? – я едва не прыснула со смеху.

– Да он закрылся у себя, не выходит, буянит. Прибежал вчера ночью голый, с подпаленными усами, весь в царапинах и сказал, будто на него кактус напал!

Я все-таки рассмеялась.

– Веста, – Лира прищурилась, – а этот кактус случайно не того же свойства, что и злобная герань?

– Абсолютно, – подтвердила я. – Этот боров ко мне ночью в кровать полез, вот я его и проучила. Чтоб неповадно было.

Неожиданно Лира, изменившись в лице, глянула на что-то за моей спиной. Обернувшись, я увидела лишь удаляющуюся спину Аглаи.

***

– Ты серьезно знала, что муж гуляет? – спустя час я успокаивала ревущую Аглаю.

Та кивнула.

– Он и не скрывал, а как я кричать начинала, так бил, – и снова женщина начала плакать. – А что я могу? Он вон какой мужик ладный, а я толстуха, да и не красавица. И ты приехала, он даже мне говаривал, что не прочь бы с тобой поиграть.

– А поиграл с кактусом, – зло проговорила я.

Аглая робко улыбнулась.

– Он такой прибежал злой… Ведьмой тебя обозвал, да печку чуть не сломал, я даже спряталась, а то и побить мог.

– Понятно. В общем, Аглая, будем тебя вытаскивать. Достал меня этот мужик.

– А как? – Аглая, перестав плакать, недоуменно на меня уставилась.

– А так. Зовут его как?

– Егроруша.

– Ну и имя, – я хихикнула. – Значит так: раз дяде приспичило поиграть, мы с ним поиграем.

– А не опасно? – забеспокоилась Аглая. – Ты ведьма сильная, а меня и пришибить могет.

– Ты мне вот что скажи, ты от него уйти хочешь?

– Куда ж я пойду? – захлюпала носом женщина. – Он меня бесприданницу взял.

– Бесприданницу? – я подняла брови. – Так и взял, без любви?

Аглая вновь кивнула.

– Пожалел, меня ведь никто замуж-то не брал, я перестаркой была. А Егроруша пожалел, взял без гроша в дом.

Что-то мне это все странным казалось. Гулящий мужик, да женится на дурнушке, у которой ни кола, ни двора… Было в этом что-то…странное.

– Аглая, сейчас к мужу не ходи, делами занимайся. Вечером будет небольшой спектакль, а после он у тебя шелковым станет.

Аглая ушла по делам, а я направилась к Лире.

Та дежурила в аптеке: стояла за прилавком.

– Слушай, – обратилась я к ней, пока не было посетителей. – Есть мужик, козел порядочный. Есть женщина, ничего особенного, беднячка, да необразованная, собой не хороша. На кой лысый ежик этому мужику на ней жениться?

– Жрать хотел? – подумав, ответила водянка.

– Почему тогда экономкой не взял?

– Не только жрать хотел?

– Почему тогда не взял красавицу-умницу?

– Может, у этой не красавицы было что-то, что ему очень нужно было?

– Рада, что ты разделяешь мое мнение.

– А эта женщина не Аглая случаем? – спросила Лира.

– Она, – я вздохнула. – Жалко мне ее, за таким мужиком замужем. Хорошая ведь, и не виновата, что красотой боги обидели.

В аптеку зашел покупатель а я, придумав наконец, что делать, направилась к стражнику.

Амир был там, где и говорил. Увидев меня, мужчина поднялся и предложил мне стул.

– Скажите, как идут дела у кузнеца Егроруша? – спросила я.

Стражник нахмурился.

– Я слышал о вчерашнем инциденте. И крайне возмущен.

– Да, я тоже.

– Вы не смеете так обращаться с жителями Вир Тонга! – неожиданно выдал Амир.

– А они смеют лезть к заезжим магичкам в постель? – в свою очередь возмутилась я. – Между прочим, не будь я ведьмой, на утро вы бы расследовали другое преступление!

– Даже слушать не хочу ваши оправдания, тем более они ложны! Мне рассказали все. И как вы разгуливали перед всеми в неприглядном виде, и как на празднике откровенно заигрывали с Егрорушей, и как в комнату к себе позвали. А как поняли, что одними обжиманиями мужчина не ограничится, на попятную пошли?

От таких обвинений у меня отвисла челюсть.

– Еще один подобный инцидент, миледи Волверин, и я буду вынужден выгнать вас из нашего города! Вашему начальству я уже доложил. А теперь вон! Если я еще раз узнаю, что вы ошивались около Егроруши или его жены, будете сидеть в темнице. Ясно?

– Знаете, – медленно проговорила я. – Иной раз стоит промолчать. Вот вам бы стоило. Оскорблений я не прощаю.

– С каких это пор? – дверь распахнулась и явила нам ректора, который был злой, как черт.

– Ты что тут делаешь?!

Меня схватили за руку и потащили к выходу.

– Отпусти! – я попыталась вырваться.

В комнате Михаил устало опустился на мою кровать и внимательно посмотрел на мою взъерошенную голову.

– Что тут происходит?

Я решила отмалчиваться.

– Я спросил: что тут происходит, – с убийственной холодностью проговорил Михаил. – Почему мне присылают гневные письма о том, что моя сотрудница неподобающе себя ведет? Почему я должен срываться и лететь сюда, дабы выяснить, что ты натворила в очередной раз? Я просил тебя следить за студентами, а не устраивать личную жизнь!

В конце фразы Михаил сорвался на крик, и я вздрогнула.

– Я не…

– Молчать!

– Так мне объяснять или молчать? – буркнула я.

– Ладно, – ректор глубоко вздохнул, – говори.

– Я действительно имела конфликт с кузнецом местным. Я действительно выставила его на посмешище и немного побила. Но я защищалась! Не оживи я этот кактус…

– Ты здоровенного мужика кактусом напугала? – с лица ректора вмиг слетело выражение гнева.

– Живым кактусом, – поправила я.

– Таким же злобным, как герань?

– Ну…почти.

Михаил невесело рассмеялся.

– Да что он сделал то? За что ты на мужика растение напустила?

– Он меня изнасиловать пытался.

Тишина, повисшая в комнате, напугала бы любого. Михаил молча смотрел на меня, а потом совершенно спокойно произнес:

– Изнасиловать?

– Он ко мне полез, когда я спала. Разделся и в кровать, отпускать не хотел. Я ему сначала усы подожгла, а он не унялся. Пришлось призывать на помощь магию. Ну из растений только кактус был при мне. Вот он и…того.

– Понятно. То есть ты его в комнату не приглашала?

– Я что, на дуру похожа? Конечно, нет. Он меня за пару дней заприметил, даже жене говорил, что не прочь бы. Ну а на посиделках напился, да решил счастья попытать.

Ректор встал и подошел ко мне. Я думала, опять начнет орать, но он протянул руку и погладил по голове.

– Испугалась? – спросил он.

– Сначала да, – призналась я. – А потом, когда его кактус атаковал, смешно было.

– Веста…

Наши взгляды встретились. Сначала руки сплелись, отчего я вздрогнула, а потом… распахнулась дверь.

– Ой, – Лира покраснела. – Я опять…не вовремя. Здравствуйте, господин ректор.

– Привет, – поздоровался Михаил, отпуская меня.

– Веста, я тут подумала об Аглае и Егроруше…

– Кто такой Егроруш? – спросил у меня Михаил.

– Егроруша, – поправила я. – Кузнец.

Михаил как-то странно помрачнел.

– Пойдем, поговорим и с Егрорушей, и со стражей.

– Зачем? – перепугалась я.

– Расскажу им сказку, – мрачно пообещал Михаил. – О том, что бывает, когда врешь главе королевской разведки.

– Постой, – мы с Лирой загородили проход.

– Ну, что еще?

– У Егроруша жена есть, Аглая. Хорошая тетка, да муж скотина. Может, мы ей как-нибудь поможем?

– Ну что мне с тобой делать? – простонал Михаил, возвращаясь в комнату.

И Лира принялась объяснять свою идею. А я старалась не смотреть на Михаила. Тот, видя мое смущение, нарочно придвинулся ближе. А когда Лира не видела, провел рукой по моей коленке, за что получил весьма ощутимый удар по ребрам.

Как и оказалось, дела у кузнеца шли из рук вон плохо. Никто его особенно не любил, а потому предпочитали ходить к кузнецу, что работал в Управлении. Тот хоть и брал за работу дороже, общался со всеми вежливо и вообще был отличным человеком. Егроруша в Округе терпели, как одного из представителей коренного населения, но особенной любовью он не пользовался. А вот Амир оказался двоюродным братом кузнеца и мне сразу стали понятны его обвинения.

Странным во всем этом было то, что кузнец буквально купался в роскоши, покупая дорогие вещи, деликатесы и прочее. Откуда у мастера среднего пошиба деньги на шелковые простыни?

Я выловила Аглаю перед началом заката, когда та развешивала белье.

– Скажи, а когда тебя Егроруша брал, ты ему ничего не отдавала?

– Нет, – помотала головой женщина. – Ничего. Только медальон маменькин и отдала, но он ничего не стоил, безделушка девчачья.

– Медальон? А он еще в доме?

– Егроруша сказал, выбросил, – пожала плечами Аглая. – Да и неинтересно мне. Видано ли дело: с мужа отчета спрашивать.

Вернувшись в спальню, я доложила обо всем ректору и Лире.

– Вполне возможно, медальон был родовым артефактом, который кузнец успешно продал, – согласился со мной ректор. – А теперь живет припеваючи, да по бабам ходит.

– И что делать? – спросила Лира. – Аглаю жалко, с такими деньгами и мужа не надо, живи – не хочу.

– Предлагаю просто сдать его страже. Меня они послушают, так что ваш Егроруша будет в тюрьме еще до полуночи. Идет?

– А доказательства? – возразила я. – Кто нам поверит?

– Начнем с того, что мне необязательно верить, но меня надо слушать, – усмехнулся ректор. – Так что с этим проблем нет. Эта ваша Аглая любит кузнеца? А то разобьем сердце, еще потом виноватыми окажемся.

– Да сбежать она хочет, – махнула я рукой. – Только и с ним потому как идти некуда, да жить не на что.

– Значит, стража? – спросил ректор.

Мы с Лирой в унисон кивнули.

Михаил отправился к Амиру, а мы с Лирой вышли в холл. Аглая была там же: поливала растения.

Я отвела ее в сторону и тихо сказала:

– Егроруша твой – вор. Сядет в темницу, больше не потревожит.

И, предупреждая возражения, добавила:

– Жить будешь обеспеченно. Глядишь, и мужа найдешь нового. Только смотри, чтоб тебя полюбил, а не денежки твои.

– Вестушка, – всплеснула руками Аглая. – Да чего ж ты говариваешь такое?! Какие денюжки? Я ж бесприданница, все мужьино.

– То, что краденое, обычно возвращают владельцу, – пояснила я. – Медальон не вернуть, а вот денег у тебя будет навалом.

Аглая потрясенно смотрела на меня, не в силах вымолвить и слова. Я улыбнулась. Хорошо, когда есть возможность сделать что-то хорошее.

***

Ректор вернулся далеко за полночь. Он выглядел уставшим, но довольным.

– Давно надо было навести здесь порядок, – сказал он. – Совсем распустились.

Я уже спала, а потому лениво приоткрыла один глаз и что-то промычала.

– Волверин, ты что, спишь?! Как можно спать, когда тут такое происходит! Слышала бы ты, как Егроруша уводили. Орал, рыдал, обвинял во всем эту ведьму и кактус. Ну, еще я ему объяснил популярно, где и как он в своей жизни ошибся. Больше он лапы тянуть к девушкам не станет.

– Ему ты тоже рог сломал? – фыркнула я.

– Нет, не дошло. Трусливый мужик, как узнал, кто я такой, сник как-то, задор потерял. Скучно.

Михаил сел на кровать и внимательно посмотрел в мое заспанное лицо.

– Давай поговорим? – предложил он, и в голосе просквозила какая-то неуверенность.

– О чем?

– О нас, о наших отношениях. Я не собираюсь делать вид, что ты не волнуешь меня, Веста. И не собираюсь делать вид, будто мы только коллеги.

А мне вот говорить обо всем этом не хотелось.

– Ну прости меня!

Ректор усадил меня на коленки.

– Не хотел я обижать тебя, в сердцах вырвалось. Веста, ты же абсолютно оригинальная личность, я таких не встречал. Знаю, что я скотина, с моей работой по-другому нельзя. Давай мириться?

Михаил с такой надеждой смотрел мне в глаза, что пришлось кивнуть. Легкая улыбка тронула губы мужчины.

– Вот и славно, радость моя! Теперь перейдем ко второму вопросу. Давай попробуем?

– Что попробуем? – не поняла я.

– В любовь поиграть, – усмехнулся ректор. – Я тебе буду цветы дарить, на свидания приглашать, до дома провожать, двери открывать перед тобой.

– А я?

– А ты будешь благосклонно принимать мои ухаживания. И еще обнимать. И еще не будешь язвить, хотя бы перед студентами.

– Знаешь, – подумав, ответила я, – вали к демонам со своими играми. Я не играю в любовь. Положи меня на место.

– Не пущу! – прорычал Михаил, повалив меня на кровать.

– И чем ты отличаешься от кузнеца? – с горечью проговорила я. – Пусти меня, не смей дотрагиваться!

В ответ мужчина поцеловал меня.

– Ты моя, Волверин! Никто не дотронется до тебя больше никогда! Слышишь? Только я! Не хочешь быть со мной, будешь одна.

– Уйди! – простонала я, вырываясь, но руки держали крепко.

– А если нет? – усмехнулся Михаил.

Вот тут-то страх захлестнул меня по-настоящему. Застыв, я наблюдала, как Михаил расстегивает рубашку и кидает куда-то в угол. Вторая ночь подряд грозила мне насилием, но в этот раз меня держал мужчина, чей поступок я не смогу забыть.

– Все еще считаешь, что мне стоит отказать?

– Зачем ты это делаешь? – прошептала я. – Чем я виновата? Принцесса уже не встречается с Вадимом, а ты все еще мучаешь меня! Пусти меня! Не смей трогать. Только попробуй что-нибудь со мной сделать, я жить не буду! Не веришь? Я ведь сделаю, и не побоюсь. Обо мне некому рыдать, а с тобой я жить не хочу! Я не кукла, с которой можно играть!

Ректор вдруг отпустил меня. Сел на край кровати и спрятал лицо в ладонях.

– Веста, вишенка, что же ты делаешь?

– Уйди, – слезы жгли глаза. – Уйди или я с балкона прыгну!

Под звуки моих рыданий ректор покинул комнату.

Почему? Ну почему каждый раз, когда мне начинает казаться, что все налаживается, он тут же доказывает мне, что ему ничего не стоит сломать мою жизнь?!

Заснула я только под утро, измученная слезами и ноющими руками, на которых вскочили синяки от жесткого захвата ректора.

Уехал Михаил в обед, а я даже не потрудилась встать. Перед отбытием он тихо зашел в мою комнату, наклонился и прошептал, зная, что я не сплю:

– Прости, вишенка. Я идиот, я не хотел тебя напугать. Я дам тебе время, сколько захочешь. Но не отступлюсь. Удачи тебе, никого не бойся, но будь осторожна, девочка.

Легкий, почти невесомый поцелуй в щеку заставил меня всхлипнуть. Рука Михаила легла на мою голову.

– Не плачь.

– А я и не плачу, – зло пробормотала я. – Там без тебя не улетят?

Послышался смешок.

– Не улетят. Провожать меня не пойдешь?

Я глянула в зеркало, что висело над кроватью: глаза красные и маленькие, нос заложен, нижняя губа покраснела и опухла. Красавица, что и говорить.

Я мотнула головой.

Ректор притянул меня к себе и крепко обнял. Появилось желание вырваться и правда спрыгнуть с балкона, но тут же сердце пропустило удар и пришла робкая мысль:

« А может…»

– Последний шанс, – наконец выговорила я.

– Что? – не понял ректор.

– Я дам тебе один шанс, но если ты еще раз хоть пальцем меня тронешь, больше не увидишь. И вдобавок напущу на тебя толпу бешеных растений!

Михаил рассмеялся и крепче сжал меня в объятиях.

– Как скажешь, вишенка.

– Тебе пора ехать.

– Знаю.

Я не решалась посмотреть ректору в глаза, но он приподнял мою голову и все-таки взглянул мне в лицо.

– Будь очень осторожна, Веста, – медленно проговорил он. – Кузнец – слабак, ты справилась с ним легко, но Вир Тонг – древнейший город. Пусть тебя не обманывает впечатление, будто это деревушка провинции. В Вир Тонге множество обществ, гильдий и сект. Далеко не каждые из них безобидны. Внимательно следи за своим окружением. Я не могу гарантировать, что убийца остался в университете. Поняла?

Я кивнула.

– Тогда до встречи.

Целовать меня не стали, и спасибо Богам. Я не была уверена, что смогу спокойно отреагировать на этот жест. На словах простить было легко. На деле…

Михаил вышел, оставив меня, погруженную в собственные мысли. В голове была каша: от попыток разобраться в своих чувствах к ректору, до предположений, кто и почему хочет меня убить.

Не сумев уснуть, я стала одеваться.

8 глава. Как разозлить жреца

Началась самая сложная часть моей работы: инспектирование студентов. Я должна была провести с каждым из них определенное время и составить отчеты для руководства. Бумажная работа, ничего сложного, но кто бы знал, как мне не хотелось заниматься всем этим! И за какую провинность на меня повесили не только приемную комиссию, но и практику? Вроде работаю не хуже остальных, даже иной раз лучше некоторых…

Первой своей жертвой я избрала Лиру, которая уже достаточно давно трудилась в аптеке.

Аптекарь загрузил ее по полной программе: она стояла за прилавком, принимала посетителей и контролировала редкие поставки ингредиентов зелий. Впрочем, старик отдавал водянке должное: с появлением Лиры его жизнь существенно упростилась. Он получил отличную возможность тратить больше времени на научные изыскания и уже добился определенных успехов. Лиру он называл не иначе как «моя прекрасная дриада», всячески баловал вкусностями и отпускал купаться в обеденный перерыв.

Водянка, выросшая на озере, радовалась возможности вволю поплавать и с удовольствием качалась на волнах так часто, как это было возможно. Элен с приличествующим ее положению пренебрежением наблюдала за играми с балкона. Адам безвылазно сидел в своей комнате, уткнувшись в книги. А Пит, точно также как и я не умевший плавать, предпочитал проводить время внутри Округа.

Когда я зашла в лавку аптекаря, самого старика на месте не было, а Лира скучала: в столь ранний час посетители почти не заглядывали.

Заметив меня, водянка нахмурилась:

– Веста, у вас все хорошо? – спросила Лира.

– Вполне, – кивнула я.

– Выглядите вы уставшей, никак с ректором нашим опять поссорились?

– Да вроде помирились уже, – я пожала плечами. – В любом случае сейчас у меня много забот. Разберусь с ним, когда вернусь.

– Послали вы бы его, – буркнула девушка.

– А я вообще не понимаю, откуда на мою голову столько поклонников. Столько лет все было тихо, как вдруг массовое помешательство на моей персоне. Как думаешь, может, их выпустили откуда-то?

– Боюсь представить, откуда, – хихикнула Лира. – Вы отчет писать пришли? Рассказать, чем я тут занимаюсь?

– Да нет, я в курсе. Посижу в уголочке, напишу быстренько, и свободна буду.

И мы занялись каждая своим делом. Лира принялась протирать стеклянные колбы, что присутствовали в лавке в изобилии, а я достала пергамент и начала писать отчет.

Скрипнула дверь и я вскинула голову.

– Миледи Волверин! – обрадовался вошедший аптекарь. – Счастлив вас видеть. Вы к нам с проверкой?

Я чихнула.

– Значит, точно, проверять меня пришли! – расхохотался аптекарь.

– Не вас, а вот эту юную студентку. Как работает?

– Отлично! – старик просиял. – Может, оставите ее мне насовсем?

– Нам она тоже нужна, к сожалению. Наслаждайтесь, пока есть возможность. Я так понимаю, ничего плохого о студентке вы сказать не можете? Отлично! Так и запишем. Ректор будет счастлив получить.

Ограничившись официальными фразами, особенно не выражающими состояние дел, я написала вполне сносный отчет, который должен помочь Лире в будущем. Отчеты руководителей практики принимались к сведению потенциальными работодателями.

Аптекарь трудился в своем кабинете, что примыкал к основному помещению аптеки и одновременно являлся еще и складом товара, Лира принимала посетителей и делала это очень хорошо. К местному аптекарю шли все: от детей, которые едва-едва говорили, до стражников. Что мне показалось странным, так это то, что аптекарь спокойно давал лекарства в долг. Очевидно, воров и нечестных людей в Вир Тонге было крайне мало, или же они успешно скрывались.

Поняв, что ничего интересного, кроме простуженных и отравившихся жителей не предвещается, я решила погулять и отставила в сторону письменные принадлежности. Лира как раз убежала на обед, а аптекарь трудился за прилавком, и я не боялась чего-то пропустить.

В этот раз я решила сходить в Округ Чужестранцев или, как его прозвали в народе, Округ Нечисти. Жили там все существа, не относящиеся к человеческим. Единороги, гномы, дриады – кто только не приезжал в Вир Тонг. Однако, по правилам Управления, нечисти селиться рядом с людьми не было положено. Примерно около ста лет назад король велел отстроить специальный округ. Лучшие маги занимались этим вопросом, стремясь подгадать скорость и размеры округа под оригинальные размеры Вир Тонга, дабы несчастная нечисть не отстала в постоянном движении плавучего города.

Поскольку Округ был построен гораздо позже остальных, мне было интересно, сумели ли королевские маги выполнить свою задачу. Ну и, разумеется, контингент там был – интересней некуда.

Шаткий веревочный мостик я перешла без происшествий. Хотя, признаюсь, честно, меня пугала высота и та толща воды, что находилась подо мной. Я нервно обернулась, остановившись на середине: убийце стоило лишь перерезать канаты, и я полечу в воду. И тут уж ни ректор меня не спасет, ни магия. К счастью, убивать меня пока никто не собирался.

Если раньше я думала, будто Округ Торговцев – оживленный Округ, то я глубоко ошибалась. Ни одно место, виденное мною ранее, не могло сравниться с этим. Множество разных существ со всех уголков мира сновали туда-сюда, создавая непередаваемую суматоху и жуткий гвалт.

Я разглядела в этом скоплении народа (точнее, нечисти) несколько гномов неопрятного вида с вороватыми глазками, одного гнома знатных кровей (определила я это по костюму и достоинству, с которым гном вышагивал по балкону), парочку легкомысленных дриад, стражников и даже одного иера.

– Миледи Волверин? – вдруг раздался позади меня мягкий голос.

Я обернулась и увидела красивого единорога. Очень знакомого единорога…

– Гам Горный! – удивилась я, вспомнив победителя Бегов. – Вы меня знаете?

– Видел на поле, – склонил голову единорог. – Вы храбро стали на защиту Эридха. Я запомнил вас.

– Да уж, храбро, – я усмехнулась. – И получила копытом по ребрам.

– Важен поступок, а не последствия. К тому же, Иаг получил сполна. За нападение на человека полагается смертная казнь в наших стадах.

– Я не буду о нем жалеть, – пожала плечами я.

– И не надо, – Гам возмущенно дернул хвостом. – Он заслужил то, что получил. Единорог не может позволить себе быть высокомерным. Вы какими судьбами в Вир Тонге?

– Работа, – ответила я и на удивленный взгляд единорога пояснила, – студентов привезла на практику.

– Все трудитесь. А я вот с торговым визитом, от своего стада избран, как победитель бегов.

– Поздравляю вас. Говорят, вы были изумительны. Жаль, что я не видела. Лежала в это время в отключке.

– Слава Богам, вы живы, Веста. К сожалению, не могу вспомнить имя того мужчины, что усмирил Иага…как он?

– Михаил? Живет и властвует, – усмехнулась я. – Что с ним сделается. Как вам Вир Тонг? Город поистине легендарный.

– Своеобразный, – согласился Гам. – И очень необычный. Я не видел ничего подобного ранее.

– Да уж, здесь все другое…В Вир Тонге ощущается дух провинций, чего не скажешь о нас. Раньше я считала, будто мой университет – конец света.

– Вы впервые путешествуете? – удивился единорог.

– Так далеко – да. И мне определенно нравится. Хотя, во всем есть свои минусы…

Мы с Гамом отошли в сторону, чтобы пропустить шеренгу из десятка стражников, возвращающихся после ночной смены.