Текст книги "Выбранный курс (СИ)"

Автор книги: Ольга Кравченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)

Словно из-под земли за спиной доктора возник медбрат.

– И да, мистер Роджерс, – не оборачиваясь, Грег притормозил Стива, – будете звонить доктору Чо, скажите: кроме себя самой, больше ничего везти не надо.

Стив невольно усмехнулся и, кивнув, поспешил за Баки и медбратом.

– Дождетесь, открою вам все тайны преисподней, – посмотрев на инспектора, кивнул в сторону оперблока Хаус.

– Мы пока с мисс Тэйлор побеседуем.

– Чай, кофе, – кивнул в сторону автомата Хаус. – Танцевать с сотрудниками клиники запрещено волей Отца, Сына и Святого духа в одном лице. – Откланявшись, Грег развернулся и исчез за раздвижными дверями.

– Правду говорят – талантливый сукин сын. Если кто и вытащит, так это он, – уважительно кивнул инспектор и посмотрел на сидящую на диване девушку. – Кофе? И Вы мне все расскажете.

***

– Сукин сын. Но видно – талантливый.

– Я много слышала о нем, – голос Хелен был уважительно-восхищенным. – В свое время его разрывали на части лучшие медцентры мира. Жаль, что такой вот повод познакомиться…

– Мы ждем тебя.

– Уже лечу. Скоро буду. Держитесь. И Брока с Джеком держите.

Стив выключил телефон и направился к ожидавшему его медбрату. С подготовкой Баки уже закончили, в ординаторской было пусто. У него быстро взяли кровь. Пока переодевался, сделали экспресс-анализ и жестом пригласили в одну из дверей. Узкий коридор вел вдоль задернутого матовыми жалюзи огромного окна. Перед Стивом открыли еще одну дверь, он сделал шаг и остолбенел.

Уже по первому взгляду на Брока было понятно, как сильно он переломан. И даже прикрывающая ниже пояса тело простыня не могла скрыть представлявшие собой одну сплошную гематому опухшие ноги. При мысли, во что те превратились, Стиву стало дурно. Но всего на секунду. Слишком дорого обходилось им сейчас время.

Баки уже лежал по одну сторону от Брока, медбрат подсоединял к нему трубки. Второй ждал Стива с другой стороны. Опустившись на кушетку, Стив повернул голову и столкнулся с взглядом Баки. И они уже вместе посмотрели в одну точку, на сосредоточение всех их мыслей и желаний сейчас.

Брок был бледным, весь в ссадинах и синяках. Дышал через трубки ИВЛ, грудина была странно продавлена – казалось, там вообще нет движения.

– Перельем кровь, – голос Хауса не был насмешлив, в нем не звучал сарказм, – будем удалять осколки ребер. По-хорошему, надо делать все и сразу: и легкие спасать, и позвоночником заниматься, и ногами. Время против него сейчас. Но пока мы не снимем шоковое состояние, работать дальше слишком высокий риск.

– Как Джек?

– Его ввели в искусственную кому, ждем приговор офтальмолога. И я бы не сказал, что ему легче.

– Делайте, что надо, – выдохнул Стив.

Главное – жизнь. Со всем остальным они справятся. Вместе. Стив верил в правильность своего выбора и упрямство Баки, в странности Хауса и гений Хелен. Но прежде всего – в способность Брока и Джека снова и снова восставать из пепла.

Остаться с Броком им с Баки не разрешили. Как только закончилось первое переливание – Хаус сразу предупредил, что понадобится еще, и не одно – их попросили покинуть оперблок. Вошедший, когда они выходили, новый врач попросил какую-то пилу, отчего Зимний в Баки набычился, Стив с трудом увлек его за собой.

***

Инспектор не ушел. Терпеливо ожидая их в холле, что-то обсуждал по телефону. Девушка тоже все также сидела на диванчике. Корзина для мусора около автомата была наполовину заполнена пустыми стаканчиками из-под кофе.

– Жду от тебя к вечеру информацию по всем машинам марки Додж старше пяти лет в городе. Их не должно быть много, – увидев их, начал закругляться Росс. – Выполняй, – и тут же выключил телефон. – Как они?

– Плохо, – Баки рухнул в кресло, то едва не сложилось под ним.

– Сейчас мне надо уехать, вечером приеду еще. Держитесь, – инспектор, пожав им руки, ушел.

– А Вы? – Стив присел рядом с девушкой.

– Доктор Хаус просил дождаться его.

– Вы не здесь работаете? В Вашей больнице Вас не будут искать?

– У меня выходной. Я возвращалась домой с суточной смены.

– И все равно остановились и помогли. Сопровождали, хотя могли просто передать их санитарам и поехать отдыхать.

– Не могла, – Лив удивлённо посмотрела на странного мужчину. Она ни на секунду не допускала другого решения со своей стороны.

– Спасибо Вам, – донеслось из многострадально скрипящего кресла. Баки постарался улыбнуться случайному ангелу-спасителю Брока и Джека.

– Главное, чтобы остались живы.

Лив вздохнула и посмотрела на мужчин. И поняла – они осознают всю сложность ситуации и готовы пройти все. Только не смерть…

***

Стив сам не понял, как задремал. Когда он открыл глаза на звук распахнувшихся дверей, за окном смеркалось. Баки удивленно не сводил глаз с вышедшей вместе с Хаусом Хелен.

Как она так быстро смогла приехать? Даже если суперджетом Тони? Значит, вылетела еще до того, как нашли ребят. Полетела в неизвестность, уверенная, что в любом случае ей кого-нибудь, но воскрешать – либо Брока с Джеком, либо суперов. Все знали – смерть Брока подкосила бы их.

Хаус жестом позвал Лив, и они вместе скрылись все за теми же дверьми.

– Хелен… – Стив не мог двинуться с места. Чо сама подошла к ним.

– Он борется, – доктор была сдержанна, значит, битва еще не выиграна. – Мы делаем все возможное. Пока риск для жизни остается. Слишком тяжелые травмы, слишком много. Очистили грудину от осколков ребер, легкое, слава Богу, цело. Сейчас переливаем плазму. Если кризиса не будет, утром снова перельем вашу кровь.

– Что угодно, Хелен, только… – Стив что есть сил прикусил губу, соленая капля упала на белоснежный кафель пола.

– Вы должны одно понимать, – вздохнув, Хелен перевела взгляд со Стива на почерневшее лицо Баки, снова на Стива, – даже если Брок выкарабкается, он никогда не будет ходить. Никогда. Огромным прогрессом будет, если он хотя бы сможет сесть. И никакие современные технологии, увы, не смогут ничего изменить.

По очереди ободряюще обняв ребят, Хелен снова исчезла за дверью операционной.

Баки шумно скрипел пластинами. Стив подошел к нему и присел на корточки. Бесконечные секунды они смотрели друг на друга. Только с шестого гудка Стив ответил на надрывающийся телефон.

– Да, Ник. Нет. Я сказал – нет. Я никуда не поеду. И завтра. И через неделю. И вообще пришлю тебе рапорт. Ты правильно меня понял. Капитан Америка уходит в отставку. У Стива Роджерса новая миссия.

Не слушая все еще пытающегося переубедить его Фьюри, Стив выключил телефон и посмотрел на Баки. Тот коротко кивнул.

Главным приоритетом для них обоих стал тот, кто за дверью.

========== Часть 4 ==========

Тихий шелест бумаги разорвал зыбкий сон. Другой бы не расслышал, но не супергеройский слух. Стив приоткрыл глаза.

Доктор Грегори Хаус стоял посреди палаты и на тусклый свет рассматривал сэра Генри Паркса*. Вид его был предельно сосредоточенным. Рядом чуть поодаль за спиной шмыгал носом молоденький медбрат, всем своим видом выражавший такую вселенскую скорбь, что если бы не загадочная десятка в руках врача, Стив бы подскочил от тревоги.

Наконец Хаус довольно кивнул и протянул в сторону парнишки руку.

– Двадцать, – не дождавшись, через пару секунд обернулся назад Хаус.

– Если двое, – шмыгнул медбрат, – а он один.

Хаус едва заметно усмехнулся и потер переносицу, не убирая руку. И многозначительно поманил ею, когда дверь санузла открылась, и на холодный люминесцентный свет больничных ламп вышел Барнс, привычно приводивший себя в чувство, сунув голову под холодную воду.

Медбрат жалобно вздохнул и полез в карман, еще одна десятка легла в ладонь Хауса.

– Свободен. И снимки Лего через десять минут на моем столе.

Под немигающими взглядами Стива и Баки доктор аккуратно сложил купюры и убрал их в карман.

– Спасибо, что разрешили остаться, – Стив сел на диване, потянулся, разминая затекшие мышцы.

– Вы бы все равно не ушли. Применять силу? Не вижу смысла создавать проблемы там, где их и без того хватает.

Хаус подошел к окну и открыл жалюзи. Раннее рассветное утро заглянуло в палату: те несколько часов, когда солнце еще не печет, а мягко согревает.

Баки бросил полотенце на кресло и подошел к кровати, наклонился, поправляя одеяло и повязку на глазах Джека.

– Результаты обследования Винс обещал к девяти, – не оборачиваясь, заговорил Хаус; приоткрыв окно, впустил в застывший тяжелым ожиданием воздух палаты утреннюю прохладу. – Винсент Кваати – лучший офтальмолог Австралии и, пожалуй, всего юго-восточного региона. Он сохранил зрение императору Японии и единственный, кто согласился оперировать внука премьер-министра Сингапура неделей от роду. Предварительно, шансы спасти правый глаз Гризли…

– Главное, они есть, – перебил Стив, не желая слушать сухие цифры.

Хаус усмехнулся, качая головой.

– Если ваш Гризли когда-нибудь и сможет видеть, то размытые черно-белые очертания. Зрительная кора больших полушарий мозга значительно повреждена. Множественные осколочные ранения склеры глаза. Проще говоря, сетчатка изрешечена десятками глубоких царапин. Про левый глаз можно говорить только в прошедшем времени.

– Вы сказали, он в искусственной коме? – оторвав взгляд от Джека, Баки повернулся к окну.

– Это было необходимо для снижения болевого шока. Да и ему так будет проще перенести операцию.

– Операцию?

Стив поднялся и подошел к кровати, замер рядом с Баки.

– Пока были проведены лишь срочные реанимационные процедуры, – Хаус наконец обернулся к ним, присел на подоконник. – В девять Винс все скажет.

– Когда нас пустят к Броку? – сменил тему Стив.

Накануне вечером им снова не дали увидеть его. Хелен объяснила, что реанимационные мероприятия продолжаются, и сказать, когда можно будет хоть немного вздохнуть, не возьмется никто. По то и дело выбегавшим и вбегавшим в оперблок людям суперы делали вывод, что за матовыми стеклянными дверьми идет война. С перевесом то в одну, то в другую сторону.

– Мы сделали тораколапаротомию с удалением осколков ребер, гемостазом, удалением крови из плевральной и брюшной полости. Короче: распилили грудину, выкачали кровь, зашили дырку в печени. Нам повезло – довольно крупный осколок ребра закрыл разрыв. Иначе бы Лего не дотянул даже до вертолета.

– Его зовут Брок, – недовольно проворчал Баки.

– И как я понял мисс Чо, он тот еще мудак, – хмыкнул Хаус. – На том и выедем. Надеюсь.

– Где, кстати, Хелен? – встряхнулся Стив.

– У Ле… мистера Рамлоу. За ним постоянно наблюдают, чтобы не упустить момент.

– Момент?.. Чего? – забеспокоился Баки, в нем снова проснулся Зимний.

– После относительной стабилизации состояния сразу займемся позвоночником и ногами. Хотя спасать там уже нечего.

– Что?.. – Стив не поверил своему чуткому слуху.

– Через шесть-восемь часов после травмы, – в палату неожиданно вошла Хелен, замерла, прислонившись спиной к стене, – в спинном мозге начинаются необратимые изменения. В таких случаях оперировать необходимо как можно быстрее. Но в ситуации Брока это было невозможно из-за повреждения грудной клетки и дыхательной недостаточности. Время, потребовавшееся для стабилизации, сыграло против него.

– То есть, – пробормотал Баки, приходящее осознание происходящего оглушало суперов, – если бы его оперировали сразу, шанс пойти…

– Так же был бы равен нулю, – хладнокровно закончил Хаус. – Кости его ног размолоты в порошок, сухожилия разорваны, многочисленные повреждения артерий и вен.

– Нам бы вообще хотя бы сохранить… ноги… – вздохнула Хелен.

Было видно, как тяжело она все переживает, как близко к сердцу принимает происходящее с Броком. Ее реакция разительно отличалась от действий и слов скупого и язвительного Хауса. Но Стив не спешил упрекать, чувствуя, что Грег по-своему переживает за Брока. Они все сейчас грызлись за него.

– Нам удалось избежать кризиса, – продолжала Хелен, – и если все будет хотя бы относительно стабильно, после утреннего осмотра проведем хирургическую декомпрессию спинного мозга, восстановление оси позвоночного столба и фиксацию позвоночника.

– В любом случае исход был бы один, – Хаус не жалел, но, наверное, это и не нужно было сейчас Стиву и Баки, чтобы настроить себя на дальнейшую борьбу за Брока. – Ходить он не будет. Разве что первое время под себя. Исход травмы – паралич нижних конечностей, нарушение функции тазовых органов. Недержание, проще говоря. Так же отсутствие тактильной и болевой чувствительности ниже зоны поражения.

– Если хирургическое вмешательство в позвоночник пройдет успешно, – продолжила Хелен, – со временем есть шанс на частичное восстановление функциональности и чувствительности в аногенитальной области.

– Он сможет писать сам, – высекая, словно розгами, словами, пояснил Хаус.

– И хотя бы сесть. Но не раньше, чем через полгода, – закончила, выдохнув, Чо.

– Погоди, Хелен… – Стив замотал головой. Услышанная информация распирала мозг, отказываясь откладываться в голове. Баки вцепился руками в волосы. – Неужели совсем ничего нельзя сделать? А Старк? Сыворотка?

– Стив.

– Может, найти Тора? Он бы уговорил Локи! Асгардские технологии?

– Стив…

– Стрэндж, в конце концов!

– Сти…

– Если вы найдете того, кто заново нарастит кости, воссоздаст сухожилия и мышечную ткань, восстановит кровоснабжение и чувствительность нервных клеток, я паду перед ним ниц и до конца жизни буду носить на руках!

Хаус резко оторвался от подоконника и неожиданно для своей хромоты стремительно подошел к кровати, замер напротив суперов. Хелен, зажав рот рукой, продолжала стоять у двери.

Стив остолбенел, его словно снова сжало льдами Арктики. Баки сгорбился. Но оба понимали, что слезами и слабостью ни делу, ни Броку не поможешь. Они все равно будут бороться, испробуют все, что есть, придумают новое. Но не сдадутся. Никогда.

***

Хобарт потихоньку просыпался. Привычно первыми открывались окна аккуратных домиков на окраинах. Рыбаки собирались в рейсы, фермеры упаковывали в фургоны полные свежего парного молока деревянные коробы, городские садовники, пользуясь утренней прохладой, поливали клумбы и прореживали отросшие кустарники. Газетчики дребезжали своими велосипедами по белоснежным булыжникам мостовой.

«Обломки самолета были обнаружены накануне вечером в пяти милях от побережья. К первоначальной версии крушения – согласно показаний выживших пассажиров – вследствие попадания птицы в лобовое стекло, прибавилась еще одна, по неподтвержденным пока источникам имеющая криминальную окраску. Главный комиссариат Хобарта хранит молчание.»

Росс поднял лежащую на ступеньке утреннюю газету. «Найти бы да уволить с черным билетом эти… неподтверждённые источники!» – ругнулся про себя Дуглас. Данные о неожиданной новой версии катастрофы, судя по сообщению на пейджере от его помощника, стали известны поздней ночью. И Росс собирался заняться этим сразу после посещения больницы. Но сначала другой утренний визит.

Сложив газету трубочкой, Дуглас позвонил в дверь. Несколько раз.

– Какого черта… – спустя некоторое время послышалось недовольное бурчание, цепочка раздраженно звякнула, дверь приоткрылась. – На часы смо…

– Капитан Дуглас Росс, окружной комиссар полиции Тасмании, – протянутая к глазам хозяина дома корочка оборвала поток его возмущений.

– Простите, комиссар, – дверь закрылась, снова зазвенела цепочкой и открылась уже полностью, – мальчишки хулиганят, совсем загоняли. Звонят и убегают. А я человек немолодой, не набе…

– Мистер Дункан Ковард? – снова прервал Росс, нежелающий тратить время на заговаривание зубов. Против стоящего в дверях человека у него были только подозрения, но, вопреки профессиональной беспристрастности, уже сформировались вполне определённые чувства. – Позвольте пройти.

– Конечно, комиссар, – мужчина нехотя пропустил Дугласа в дом.

– Вы тоже полицейский? – наиграно удивился Росс, входя в небольшую гостиную и рассматривая развешанные на стенах фотографии.

– Почти тридцать лет в одном управлении, – кивнул хозяин дома. – Меньше недели – и на пенсию.

Ковард исподлобья смотрел на комиссара. Что тот делает у него? Да еще и в такую рань? Обычные опросы в связи с крушением? Когда уже угомонятся…

– Значит, Вы, должно быть, крайне наблюдательный человек.

Росс заходил издалека. Когда он накануне вечером по звонку своего помощника заехал в Управление, тот передал ему запрошенную информацию. Автомобилей Додж возрастом пять и более лет в городе оказалось всего три. Хозяин одного из них работал посезонно на фермах и как раз был в отъезде, второй слег с аппендицитом три дня назад, третьим значился капрал полицейского управления восточного пригорода Дункан Ковард.

– Стараюсь, комиссар, – сдержанно кивнул капрал.

– Вы ведь вчера утром как раз заступали на дневное дежурство?

Дугласу отчаянно не хотелось верить, что такой же, как он, сотрудник полиции оказался способен на подлость.

– Совершенно верно, комиссар.

– Вы живете в восточном пригороде и наверняка ехали по объездной дороге, – Дуглас знал, что это так, засмотрел съемку дорожных камер до дыр, но хотел услышать версию капрала. – Может, что-то видели? Большинство обломков и людей с потерпевшего крушение самолета выбросило именно на восточное побережье.

– Да, комиссар, я действительно ехал в объезд, в центре были жуткие пробки, – кивнул Ковард, Дуглас заинтересованно насторожился, – но я ничего не видел.

Росс перестал дышать от столь наглой лжи. Совершенно недрогнувшим голосом тот, кто обязан помогать и охранять, глядя ему в глаза, откровенно врал. Дуглас, несмотря на ночь, поехал вчера к месту, где нашли Брока и Джека, и видел, что оттуда прекрасно просматривается дорога. Значит, и с дороги лежащих на песке бесчувственных людей было видно очень хорошо.

– Вы уверены? – Росс давал капралу последний шанс.

– Мне очень жаль, комиссар. Я за рулем всегда стараюсь быть предельно внимательным к дороге и не отвлекаюсь по сторонам.

Дуглас кивнул. Он понимал, что прижать капрала ему по сути нечем. Конкретно в том месте камер нет, а то, что тот ехал по этой дороге за несколько минут до того, как там оказалась девушка из встречной машины… Так, случайность.

– Мне тоже. Жаль.

Росс подошел к стоящему около небольшого стола капралу. Трус держался на удивление уверенно. Замерев рядом, Дуглас внимательно посмотрел в тронутое морщинами лицо, пытаясь увидеть на нем хотя бы тень раскаяния. Но так ничего и не разглядел за маской невозмутимости.

Но уйти просто так он тоже не мог.

– У Вас очень красивая улица. Зеленая, вся в цветах. Они бы прекрасно смотрелись на могиле, – Дуглас посмотрел капралу в глаза, – которой стал бы Ваш дом, если бы те, мимо кого Вы проехали, не увели бы падающий самолет от города.

Показалось или капрал дрогнул?

– Согласно спроектированной траектории падения, он летел прямо на порт и стоящие там танкеры с нефтью. А потом прорезал бы через весь квартал и остановился примерно в районе Вашей улицы.

А вот сглотнул старый трус вполне заметно.

– Вы отказали в помощи тем, кто спас Вашу гребаную жизнь, – неизменившимся, все таким же спокойным голосом продолжал Дуглас. – Один из них больше никогда не будет ходить, второй не увидит свет, но они пожертвовали собой, чтобы Вы это могли.

И Росс стремительно направился к выходу, чувствуя, как клокочет в груди злость – эмоция, которую он никогда раньше не позволял себе на службе.

От хлопнувшей двери вздрогнул дом, стол и замерший посреди гостиной старый капрал.

***

– Вот так, молодец. Держись, сынок, ты справишься. Выбора у тебя нет. Командир твой вон как борется. А ты, говорят, его никогда не бросал.

Медсестра – пожилая пухлая негритянка – поправила съехавшую с глаз Джека повязку, подоткнула укрывавшую его простынь. Поднимающееся солнце настырно светило в глаза. Осуждающе покачав головой, словно оно могло причинить пациенту неудобства, сестра поднялась и подошла к окну. Из-за низкого роста она никак не могла дотянуться до оставленного в верхнем положении рычага жалюзи.

– Позвольте помочь?

Сестра обернулась и подозрительно посмотрела на стоящего в дверях мужчину.

– Дуглас Росс, комиссар полиции.

Росс вошел в палату и сразу направился к окну. Показав все еще настороженной медсестре служебную корочку, он без труда достал до крепления и закрыл жалюзи.

– Спасибо, а то мальчику глаза слепит, – удовлетворенно кивнула медсестра и направилась обратно к кровати, проверяя – действительно ли теперь хорошо.

Росс невольно улыбнулся, про себя отметив, какое кардинально иное отношение к спасшим город людям у его недавнего, признаться, неприятного собеседника, и у этой прожившей неменьшую жизнь женщины.

– Доктор Хаус предупреждал, что Вы придете, – заговорила сестра, – но он сейчас на операции.

– Второй раненый? Командир? – понял Росс.

– Да, – кивнула сестра, – а мальчики его рядом с операционной сидят, даже покушать пойти не захотели. Но голодными негоже сидеть, и так ни крошки в рот не взяли, как началось все это, – женщина покачала головой.

– Идите, принесите им, а я тут посижу, – предложил Дуглас, приближаясь к кровати.

– Ты прав, сынок, – подумав, кивнула сестра. – Я и тебе принесу. По тебе видно, что ты не завтракал.

– Спасибо, мне достаточно кофе и пару тостов, – смутился Росс, его желудок в этот момент действительно недвусмысленно заурчал.

– Да, да, сынок, конечно, – закивала сестра с такой интенсивностью, что Дуглас понял – сегодня ему светит самый шикарный завтрак за все прожитые годы.

Едва за медсестрой закрылась дверь, Росс подошел совсем близко к кровати и присел на рядом стоявший стул. Он уже больше суток вел это дело, но пока не видел двоих основных фигурантов. Почти не бывая в Управлении, мотаясь то тут, то там, даже собранный видео-и фотоматериал не смотрел. После визита в больницу собирался вплотную заняться. Но возможность «познакомиться» с одним из героической пары неожиданно представилась прямо сейчас.

Дуглас поднял голову и… залип. Словно не замечая закрытых повязкой глаз, он смотрел на тронутое щетиной лицо. Четкая линия скул, крупный подбородок, прямая линия губ, ровный, немного крупноватый нос, темные густые волосы, на корнях тронутые сединой.

Вмиг вспотевшие ладони осторожно легли на неподвижно лежащую на простыне руку.

Комментарий к

*Генри Паркс – политический деятель Австралии, изображён на купюре 10 австралийских долларов.

Больница Хобарт Прайвет Хоспитал, Грегори Хаус, Хелен Чо.

https://yadi.sk/i/qqPdxeaJjGwnQA

========== Часть 5 ==========

Прислонившись лбом к кондиционированному окну, Баки смотрел, как снаружи бурлит жизнь. Проснувшийся город уже выпил свой утренний кофе и постепенно вливался в свой спокойный островной ритм. Он неспешно накатывал на белоснежный песок волнами прилива, цвел бутонами пышных камелий на клумбе у главного входа в госпиталь и что-то напевал зыбкими, как поднимающееся в зенит солнце, голосами уличных музыкантов. Звуки через плотно закрытое окно не проникали, но Баки видел уверенные движения рук отстукивающего маракасами ритм молодого африканца. И его сердце сейчас колотилось так же: гулко, отрывисто, расходясь эхом в пустынном коридоре.

Сидящий на диване Стив в очередной раз выключил завибрировавший телефон, едва взглянув на экран. Баки знал, что Фьюри подключил «тяжелую артиллерию», но даже при всем уважении к Коулсону Стив не изменит свое решение. И Джеймс был в этом с ним полностью согласен. Мир есть кому спасать, а у них Брок. И они ему нужны.

Баки оторвался от окна и вернулся, присаживаясь рядом.

– Пять часов уже, – выдохнул Стив, не отводя взгляд от неподвижно замерших дверей оперблока; для кого – в ад, для кого – в рай.

– Хелен предупреждала, это одна из самых сложных операций.

Баки откинулся на спинку дивана, стараясь теснее прижаться к ноге Стива, пока еще по привычке пытающегося взвалить на себя главную ответственность. Им еще многое придется пересмотреть, перетрясти, перераспределить; жизнь не просто сделала крутой пируэт, она стала другой. Просто другой. Никто из них не был готов, но у них нет выбора. Да и не стоял он перед ними. Ни секунды.

– И вторые сутки… – словно не слыша его, продолжал Стив.

– Он борется, и это главное.

Стив растерянно кивнул. Он не тешил себя пустыми иллюзиями, зная, что Хелен миллион раз все обдумала и взвесила, прежде чем говорить с ними. Он не искал виноватых, понимая, что это все равно ничего не изменит. Есть то, что есть, и им с этим жить. Он не допускал ни на секунду чего-то иного, кроме как «вместе и навсегда», мечтая, когда Брок наконец очнется. Смотрел на двери операционной и планировал, как и что надо будет изменить, чтобы ему было удобно. Мысли, идеи, варианты роились в голове, как пчелки над теми самыми камелиями.

– Слушаю, – на вызов со своего завибрировавшего телефона Баки ответил, Стив остался неподвижно сидеть. – Привет, Дуглас. Пока ничего нового, ждем. Ты у Джека? Да… Хорошо… Понимаю… Да, не проблема, мы все равно отсюда никуда. Ок, договорились.

– Есть новости? – не поворачивая головы, спросил Стив, едва Баки выключил телефон.

– Разрозненные факты, – на выдохе зажмурился, встряхиваясь, Баки. – Дуг сказал, систематизирует все, состыкует и вечером сможет что-то уже сказать. Но появилась еще одна версия.

– Он раскопает, – кивнул Стив.

Они сами не заметили, как и когда перешли с комиссаром на «ты». Просто почувствовали, что тот не просто хорошо, но отрешенно, выполняет свою работу, а не меньше них живет всем происходящим. Знакомые чуть больше суток, в этом строгом, сосредоточенном мужчине они нашли недостающую им опору, чтобы удержать Брока и Джека. Ему верили, не сомневаясь, подставляли спину и плечо.

– Он был у Джека, – продолжал Баки, – сейчас поехал в Управление. Вечером вернется.

– Здесь же есть интернет? – неожиданно спросил, поворачиваясь в сторону Баки, Стив.

– Думаю, да… – даже растерялся тот.

– Дом.

– Дом? Ты… о чем, мелкий?

Они все немножечко сходили с ума, но Стив всегда отличался особенным здравомыслием. И сейчас откровенно пугал Баки.

– Нам надо найти дом. Когда мы заберем Брока отсюда, у нас должен уже быть подготовленный, оснащенный всем необходимым дом, – тоном, будто разговаривает с несмышленым ребенком, пояснил Стив. – Перевозить его сразу будет нельзя. Да и восстановление в теплом климате все лучше, чем если пол-Нью-Йорка знакомых каждый день глаза будут мозолить. Ты знаешь Брока, он жалости к себе не потерпит.

Баки улыбнулся. Костлявая с косой все еще пыталась протиснуться сквозь плотные двери операционной к тому, кого ей упорно не хотели отдавать, а Стив уже думал наперед. Знал, что нихуя у старухи не получится, Брок очнется, и к тому моменту они должны быть готовы.

– Надо найти несколько вариантов и вечером посоветоваться с Дугласом, – продолжал Стив. – Нужен хороший район, чтобы к океану поближе, но и не на первой линии, одноэтажный, большой – Джека заберем с собой. Я вот думал предложить Лив работу сиделки. Как думаешь?

– Думаю, Клоденс, мисс Одори – медсестра Джека – тоже не захочет с ним расставаться. Хотя он ей не только по возрасту не светит, – отчего-то все больше улыбался Баки. – Вот Дуг ему бы подошел, если бы тоже, как мы все, по мальчикам был.

Вместо привычно ожидаемого укоризненного «Баки!» Стив лишь улыбнулся и кивнул. Дуглас действительно хорошо бы вписался в их компанию. Впрочем, он уже в нее вписался, пусть и в качестве ведущего дело ребят полицейского.

Баки резво остановил проходящего мимо них ординатора. Тот спокойно посмотрел на попросивших ноутбук любовников оперируемого пациента – все всё знали, не скрывали, понимали, воспринимали спокойно, как само собой разумеющееся, а к странностям, имея главврачом Хауса, привыкли давно. Спустя несколько минут Стив привычно воззрился медитировать на дверь, а Баки погрузился в омут сайтов недвижимости.

***

– Сводку происшествий за сутки я разберу сам, – помощник вскочил с места, едва Дуглас появился в дверях кабинета, – у тебя на столе листы опроса свидетелей, предварительный анализ той дыры в обшивке, что заинтересовала тебя, и подробная запись из центрального дорожного управления со всех камер в районе восточного пляжа.

– И что скажешь? – взяв со стола тонкую папку, Росс с интересом посмотрел на помощника.

– Ты о чем? – грызя коктейльную соломинку, невинно поинтересовался тот.

– Снупи, листы лежат в последовательном порядке, а дорожники всегда дают отчеты с обратным отсчетом времени, – Дуглас сдержанно улыбнулся. – И я уже миллион раз тебе говорил – мой руки после банановых макаронс.

– Виновен, – помощник покорно поднял руки вверх.

Немного нескладный физически, с коренастой низенькой фигурой и за счет рыжих кудряшек кажущейся еще больше и так немаленькой головой, помощник комиссара Снайпрусс Малфой давно не обижался на данное ему прозвище. Никогда не стеснялся и не стыдился своей внешности, скорее даже подчеркивал ее особенности. Легкий характером, он умел поддержать любой разговор, разрядить самую напряженную ситуацию, мгновенно и точно пошутить или добродушно подколоть. Снайпрусса любил не только его шеф – чисто профессионально и по-дружески; его подруга – до обсуждаемых всем Управлением засосов на шее, плечах, спине и ниже; постоянные клиенты камер – за справедливость и прохладный лимонад; почти весь Хобарт знал и улыбался сержанту, где бы тот ни появлялся.

– Я там пометил тебе, – Малфой вмиг стал серьезным, дождался, когда шеф возьмет папку в руки и продолжил:

– Не мог он их не видеть. Даже если по сторонам не смотрел. Там как раз перед тем местом поворот, и водитель не может не посмотреть в сторону берега, оценивая дорогу.

– Это не доказательство, – Дуглас пробежал взглядом отчет дорожников и пометки Снайпрусса. – Даже начинающий адвокат приведет с десяток опровержений, еще и возраст приплетет. Слабое зрение, машина без регистратора, еще и записи метеорологов о ветре и особой запыленности до кучи.

Малфой хмуро вздохнул, кивая. Они знали, что капрал – моральный урод, но прижать могли только за немытую машину. Плохо читаемые номера – пятнадцать долларов штрафа. Пятнадцать долларов за жизнь двоих людей.

– Сука… – процедил сквозь зубы Снайпрусс. – Как они? – спросил, подняв глаза на шефа.

– Один пока в искусственной коме, днем должны оперировать, – у Дугласа при мысли о Джеке тут же перехватило дыхание, заполошило сердце и вспотели руки; вспомнил, как не хотел из его палаты уходить.

– Видеть будет?

– Нет, – вздохнул Росс, – один шанс на тысячу.

– Сука… – повторил Малфой, понятно, кого имея в виду. – А второй?

– Командир? Я уезжал, еще шла операция. Пытаются позвоночник собрать, чтобы хотя бы лежать мог и, возможно, когда-нибудь сесть. Как он вообще выжил – никто не понимает.

– Мы что-то загнались со всем этим и не подумали, – Снайпрусс почесал затылок, – может, семьи надо было встретить? Заселить, помочь с документами, ну и всем остальным…