Текст книги "Жена-попаданка для графа Зотова (СИ)"

Автор книги: Ольга Росса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Глава 36. Званый обед

За два часа, что длился званый обед, я точно поняла, что быть хозяйкой вечера – тяжёлое занятие. Нужно уделить внимание каждому гостю, чтобы никто не обиделся, улыбаться без конца и следить за тем, чтобы блюда подавали вовремя, а после сытной трапезы развлекать целую кучу народа.

Хорошо, что юная барышня Ковалёва виртуозно владела игрой на пианино, чем очень выручила нас. Правда, матушка и Александра Антоновна сменяли её периодически, садясь за инструмент. Некоторые мужчины приглашали дам на танцы, и меня сея участь не миновала. Пришлось, как хозяйке, уделить внимание мужчинам-гостям. Константин однако увиливал от этой обязанности, сославшись на боли в суставе, хотя я знала точно, что ничего у него не болит.

Мужчины играли в карты, мы с женщинами сидела за чайным столиком, попивая из фарфоровых чашек свежий и ароматный травяной чай. Вели беседы о Дивном, о том, как идёт его обустройство, о погоде, покосе и будущем урожае.

– Слышала, вам, Софья Андриановна, довелось роды у крестьянки принимать. Это правда? – обратилась ко мне графиня Бородина из соседнего поместья, пожилая дама со строгим и невозмутимым лицом.

– Правда, Анастасия Павловна, – ни капли не задумываясь, ответила я. – Родился чудесный здоровый малыш.

Женщина распахнула шире глаза и поставила чашку на столик. Возникла неловкая пауза.

– Муж мой недавно приобрёл собаку из породы борзых, – вдруг перевела тему Лидия Михайловна, женщина лет тридцати. Константин говорил, она родная сестра генерал-губернатора, и просил быть особенно любезной с ней. – Собрался осенью в Тару на охоту.

– И почём нынче борзые? – молодая девица Ковалёва решила поддержать разговор.

– Мишенька отдал за неё деревню в двадцать дворов, – театрально закатила глаза гостья, показывая, как это дорого. – Зато муж очень доволен.

Я замерла, поразившись её словам. Целую деревню с живыми людьми, где проживало не меньше сотни крестьян, муж этой графини отдал за собаку. За собаку?!

– Лидия Алексеевна, ваши крепостные рады смене хозяина? – пристально посмотрела я на женщину.

– Вы думаете, я у них спрашивала? – удивлённо хмыкнула она.

– Но ведь это живые люди, – я до сих пор не могла понять, как можно бездушно распоряжаться крепостными так, словно они вещи.

– Ещё скажите, что вам их жалко, – хмыкнула Лидия Михайловна.

– Мне жаль, что до сих пор наш царь не отменил крепостное право, – выдала я то, что нещадно вертелось у меня на языке. – Этот архаизм давно пора изжить в России.

– Что?! – несколько пар глаз уставились на меня, и голоса мужчин за карточным столом умолкли. Я понимала, что ступила на тонкий лёд.

Александра Антоновна поджала губы, и её взгляд стал колючим. Кажется, не миновать мне нравоучений.

– Что же вы сами своим крепостным не дадите вольную? – тут же нашла графиня, что сказать в ответ, ехидно глядя на меня

– Обязательно дадим, постепенно, – не стушевалась я. – Мой супруг пока меня не поддерживает в этом начинании, но, думаю, в скором времени поймёт, что выгоднее отдавать землю в аренду крестьянам и платить прислуге. Ведь если человек свободен, он ценит своё место, где ему платят по достоинству, и будет работать усерднее. Тогда и не понадобится огромный штат прислуги. Фермер же лучше будет печься о хорошем урожае и приплоде скота, зная, что все излишки достанутся ему.

Константин встал и изумлённо посмотрел на меня – причём не только он. А меня было уже не остановить.

– Каждый человек достоин того, чтобы жить свободно и выбирать свою судьбу, – смело продолжила я, – будь то потомственный дворянин или крестьянин. Вот взять, к примеру, нашего конюха Егора. Парень талантливо рисует. Ему бы развивать свои умения и учиться в академии художеств, а не вкалывать на конюшне. Уверена, будь у него выбор и свобода, он бы давно стал настоящим художником. А сколько талантов пропадает из-за того, что человек является вещью своего барина, который решает его судьбу, словно бог.

Тишина воцарилась в гостиной. Моя пламенная речь произвела впечатление на всех.

– Софья Андриановна, вы, конечно, правы в своих рассуждениях, – неожиданно меня поддержал комендант крепости, встав из-за стола. – Думаю, Россия в скором времени откажется от крепостничества. В Петербурге об этом часто говорят. Мир стремительно развивается, нам ни в коем случае нельзя отставать от него, иначе окажемся на задворках.

– Спасибо, Алексей Фёдорович, – улыбнулась я генералу, понимая, что моя речь не прошла даром. – Рада, что вы со мной солидарны.

– Говорите, ваш конюх талантливо рисует? Хотелось бы посмотреть на его работы, – комендант проявил неподдельный интерес к моим словам.

– У меня на руках только две его недавние работы, – всполошилась я, вспомнив, что оставила рисунки в гостиной на стеллаже.

Я с удовольствием показала гостям портреты углём. Все единодушно сошлись в том, что у парня талант, и всем стало любопытно посмотреть на этого самородка. Константин послал дворецкого, чтобы тот разыскал Егора и привёл в дом.

Через десять минут конюх приковылял прямо в гостиную, опираясь на бадог. Егор опасливо оглядывался на дорогих гостей, от которых веяло дорогими духами и напыщенностью, но держался достойно и поклонился им.

– Какой молодец, однако. Ещё и талантливый, – высказался кто-то из дам.

Вот тут Егор стушевался, особенно когда его начали расспрашивать о том, как и где он научился рисовать. Парень отвечал неохотно, жутко смущаясь, ему было неловко от столь пристального внимания к себе.

Константин подошёл к конюху и строго посмотрел на слугу.

– Егор, хочешь вольную дам? – неожиданный вопрос застал парня врасплох.

– Вы меня гоните, барин? – округлил глаза конюх. – Я плохо работаю? Это всё из-за ноги, да?

– Никто тебя не гонит, – ухмыльнулся граф. – Хочу, чтобы ты поехал в Москву учиться, как твой дядя. С родственником заодно повидаешься, может, он тебя приютит, пока учиться будешь.

– А потом что я буду делать? – сглотнул Егор, и его затравленный взгляд обратился ко мне, словно он искал защиты.

– Жить свободной жизнью: можешь остаться в Москве или уехать в Петербург, а может, поедешь учиться в Италию. Тебе решать.

– Я хочу вернуться в Дивное, тут мой дом, – вдруг выдал конюх и опять посмотрел на меня, отчего мне стало не по себе. – Хочу работать у вас, Константин Александрович. Буду вашим личным художником, отработаю свою вольную.

– Посмотрим, – хмуро покосился на меня муж, заметив, как Егор бросал взгляды в мою сторону. – Можешь идти.

Егор низко поклонился и, хромая, поспешил выйти из гостиной. А я не могла поверить в то, что только что услышала. Константин хочет дать вольную крепостному? И я почувствовала свою маленькую победу, свой первый вклад в свободу принадлежащих нам крестьян.

– Предлагаю поиграть в фанты, – бодро подала голос Екатерина. Все тут же забыли про конюха и мою пламенную речь об отмене крепостного права.

Матушка быстро собрала вещи-залоги от каждого участника и положила их в цилиндр, который заранее подготовила. Она вызвалась быть ведущей, а меня посадила спиной к гостям, чтобы я не видела залоги и раздавала задания.

Чего только я ни придумывала, увлекшись игрой. Комендант лихо сплясал гопак, девица Ковалёва прочитала стихи, молодая графиня прокукарекала столько раз, сколько ей лет, Александра Антоновна сыграла на ложках, а кто-то из мужчин отделался комплиментами в адрес каждого гостя.

В очередной раз, когда матушка спросила меня, что сделать этому фанту, я решила устроить маленькую месть мужу, надеясь, что сейчас выпадет фант пожилой графини или статного дворянина, её племянника, – игроков оставалось совсем немного.

– Пусть этот фант крепко обнимет моего мужа и поцелует, – уточнять, куда целовать, я не стала, всё же немного пожалев Константина.

– Поздравляю! – вдруг воскликнула матушка.

Я обернулась и удивлённо уставилась на свою серёжку в её руках. Кажется, я перехитрила саму себя, забыв о том, что тоже являюсь участником игры.

Константин улыбнулся уголком рта, явно довольный тем, что ему повезло и сейчас я буду отрабатывать фант. И не собираюсь его целовать в губы – пусть не надеется.

Шагнув к графу, я не успела опомниться, как его сильные руки крепко обняли меня. Я потянулась к его щеке, чтобы оставить лёгкий поцелуй, но муж меня обхитрил. Константин подставил свои губы в самый последний момент, и наши уста встретились. Поцелуй был коротким, но горячим и требовательным, меня изнутри обожгло пламенем. Магия всколыхнулась, разливаясь приятной негой по телу. Я поспешно отпрянула от мужа, боясь, что потеряю контроль над силой и она выдаст меня с головой, засветившись на ладонях.

– Ох, сразу видно, молодожёны, – игриво проговорил кто-то из женщин. – Настоящая страсть.

Я украдкой посмотрела на свои руки. Слава богу, они не светились. Вздохнув, глупо улыбнулась гостям, не чуя ног под собой. Сердце бешено стучало в груди, делая кульбиты.

Глава 37. Гроза

Званый обед плавно перетёк в ужин, и гости разъехались по домам, уже когда начинало темнеть. К моему удивлению, Александра Антоновна ничего мне высказала по поводу моей пламенной речи о крепостном праве. Видимо, поддержка самого коменданта меня спасла от нравоучений. А может, тётушка решила оставить этот неприятный разговор на потом, чтобы не портить себе настроение от хорошего вечера.

Я успела навестить перед сном Машу и пожелать ей спокойных снов, чмокнув в щёчку. Я жутко устала и еле добрела до своей комнаты. Настасья помогла мне переодеться. Из открытого окна вдруг повеяло свежестью и влагой.

– Кажется, ливень будет, а может и гроза, – задумалась горничная, расчёсывая мои волосы. – Недаром парило днём. После жары всегда так.

– Дождь – это хорошо. Давно природа просит, – радовалась я мысленно, что завтра будет не так пыльно. – Лишь бы грозы не было, а то Маша проснётся и испугается.

– Это да. А ещё Константин Александрович плохо спит в грозу, – добавила она.

– Может, пройдёт стороной, – успокаивала я саму себя. Не хотелось, чтобы Мария испугалась. Не люблю я грозы, никогда не знаешь, чем обернётся стихия.

Я легла. В доме стояла звенящая тишина. В темноте я долго прислушивалась, пытаясь уловить хоть какие-то звуки. И вот в один момент словно что-то заставило меня открыть глаза и подняться. Магия всколыхнулась, разливаясь по венам, и мои ладони засветились. Тонкая серебристая нить, еле видимая, словно паутина, быстро потянулась к дверям, просочившись сквозь неё. Что это? Магия на что-то указывает мне?

Я встала с постели, накинула пеньюар и поспешила тихо выйти из спальни. Нить тянулась к лестнице и вниз. Осторожно ступая, я последовала за ней. Темнота окружала меня, я пробиралась практически на ощупь. Очутившись на кухне, поняла, что нити магии тянутся к дверям в подвал. На столе кто-то забыл свечу, от которой оставался небольшой огарок, и я взяла подсвечник, держа его за специальное кольцо, – надеюсь, мне хватит этого.

Толкнула дверь, на меня сразу повеяло влажной прохладой и затхлостью. Я аккуратно шагнула на каменные ступени. Скоро я очутилась в первом помещении – кладовой, где хранились овощи и разносолы в бочках, а на полках стеллажей стояли банки с вареньем и мёдом. Нить звала меня дальше, в смежную дверь.

Это оказался винный погреб. Правда, запасов практически не было, только пара пыльных бутылок. Видимо, остались ещё со времён, когда отец Софьи был тут хозяином. Нить магии указывала на арку, где стояло несколько бочонков. Я принялась их оттуда вытаскивать, благо они были неогромные и пустые.

Когда последний бочонок оказался на полу, я взяла свечу и юркнула под арку, разглядывая старую дубовую дверь, обитую железом. Коснулась рукой пыльной поверхности, и что-то внутри щёлкнуло. Магический механизм?

Толкнула дверь, и она нехотя сдвинулась с места, скрипя ржавыми петлями. На меня пахнуло влажной землёй. За дверью тянулся длинный коридор, укреплённый камнями. Следов обвалов я не увидела и смело шагнула внутрь, следуя за тонюсенькой нитью. Подземелье казалось мне знакомым. Точно! Я видела его во сне! И тут же поняла, куда меня тянет магия, – к книге.

Через несколько метров я уткнулась в глухую стену. Помнится, во сне Солана открывала её с помощью магии. Поднесла к стене свечу, я увидела выбитые на ней руны.

– Бел-горюч Алатырь-камень, откройся! – вспомнила я фразу жрицы и коснулась каменного завитка. Сердце замерло от предчувствия.

Серебристые искорки от моих пальцев побежали по стене в разные стороны, заполняя руны свечением. Раздался глухой скрежет, и стена поехала в сторону. У меня получилось! Я нашла потайной алтарь жрицы!

От волнения вспотели ладони. Собравшись с духом, я шагнула в пещеру. Здесь всё сохранилось в точности так, как было в моём сне, словно время тут остановилось. Посреди помещения торчал большой каменный валун, на нём были сложены сушёные травы и цветы. Выглядели они так, будто несколько дней назад ещё цвели и только совсем недавно засохли.

Книга должна лежать на камне, но она сейчас невидима для обычного взгляда. Я осторожно подошла к валуну и медленно опустила ладонь на его середину. Пальцы ощутили холодный металл, рельеф ковки и огранку драгоценных камней.

Как книгу сделать видимой, я не знала. В моём сне Солана произносила только заклинание невидимости, да и то я его в точности не помнила.

– Покажись, – тихо шепнула я первое, что пришло в голову.

Вмиг под рукой засветилась магия, и искорки побежали в стороны, принимая очертания большого фолианта. Я даже дышать забыла, наблюдая, как книга проявляется в реальности. У меня получилось!

Толстый фолиант в золотом ажурном окладе, украшенном драгоценными камнями лежал на валуне. Посередине красовался большой рубин. Сразу чувствовалось, какая мощная сила таится в этой книге. Пульс бешено стучал в висках от волнения. Я нежно поддела пальцем оклад, открыла книгу и удивлённо уставилась на пожелтевшие страницы и незнакомые буквы. На каком языке это написано?

– Ну вот, – разочарованно вздохнула. – И как мне прочитать тебя? – обратилась я к книге, как будто она могла меня услышать.

Вдруг буквы расплылись, словно моё зрение потеряло резкость, и через секунду снова проявились. Привычные кириллические символы сложились в понятные слова и предложения.

– Книга жрицы Живы, – еле дыша, прочитала я. – Невероятно!

Я бегло пролистала несколько страниц. Тут были описания ритуалов и заклинаний на любой случай, рецепты зелий, инструкции, как изготовить оберег, различные схемы и рисунки. Голова шла кругом от обилия информации. Да этой книге цены нет! Её точно нельзя отсюда выносить.

Свеча дрогнула, и я поняла, что скоро останусь без света. Пора уходить. Закрыла книгу, но заклинания невидимости я не помнила, поэтому пришлось просто оставить её на камне. Вышла в коридор, коснулась стены, и она встала обратно на место, закрыв проход.

Огарок еле теплился в подсвечнике, и я спешила как могла. Выйдя в винный погреб, облегчённо вздохнула. Как только я поднялась на кухню, фитиль погас. Вовремя я вернулась. Помещение озарила вспышка молнии, и через несколько секунд раздался гром. Гроза всё же пришла в поместье.

Я заторопилась в свою комнату. Вышла в гостиную, и снова зарево молнии осветило дом. Я как раз смотрела на широкие окна. Вспышка выхватила из темноты сад и чёрную фигуру в плаще; лицо мужчины было прикрыто капюшоном. Он просто стоял и, казалось, смотрел прямо на меня. От неожиданности я вскрикнула и, не чуя ног под собой, бросилась в вестибюль. Как добежала до второго этажа, не помню. От страха сердце пташкой трепыхалось в груди. Я постоянно оборачивалась, боясь увидеть догоняющего меня чёрного человека.

До комнаты оставалось совсем немного, когда я чуть не столкнулась в коридоре с Машей. Она стояла возле двери в мою спальню в одной белой сорочке, крепко сжимая в руке плюшевого зайца.

– Маша! – я обняла девочку, облегчённо выдохнув, когда поняла, кто стоит передо мной. – Ты что тут делаешь?

– Софья, мне очень страшно, – прижалась она ко мне, – можно я буду спать с тобой?

– Конечно, пошли скорее, – мой голос утонул в очередном раскате грома, и мы поспешили в спальню.

– Я очень боюсь грозу, – тихо прошептала Мария, когда мы легли в кровать.

– И я тоже, – честно призналась, обняв её. – Но вместе не так страшно. Правда ведь?

Не успела Маша ответить, как за окном с треском ударила молния, ярко осветив комнату. Стёкла задребезжали от грома. Мы крепче вцепились друг в друга. В эту минуту раздирающий душу крик раздался за стеной. У меня чуть сердце не остановилось.

– Папа! – несмотря на страх, Маша помчалась к двери в смежную комнату. Я бросилась за девочкой, сообразив, что кричал муж.

Мы обе влетели в графскую спальню. Очередная молния озарила комнату. Константин сидел на кровати, обхватив голову руками; он часто дышал, приходя в себя.

– Папа! – Маша кинулась к нему на шею. – Что с тобой?

Граф крепко обнял дочь, я видела только их силуэты в темноте.

– Не переживай, всё в порядке, – хрипло проговорил он. – Мне приснился кошмар.

– Опять война? – сочувственно спросила она, прильнув к его груди.

– Да.

Снова мелькнула молния, и наши взгляды встретились на мгновение. Я поняла: в грозу графа мучают кошмары из прошедшей войны. Кажется, именно это имела в виду горничная, когда говорила, что хозяин не спит в непогоду.

– Папа, давай бояться вместе, так не очень страшно, – предложила Мария. – Софья тоже боится грозу.

– Правда? – раздался тихий голос мужа, и я ощутила его пристальный взгляд.

– Правда. Очень боюсь, – вдруг разволновалась я.

– Тогда давайте переждём грозу вместе. Маша, ложись рядом со мной, а Софья ляжет с того краю постели, – прозвучало от графа неожиданное предложение.

– Как хорошо ты придумал, папочка, – обрадовалась девочка и тут же перекатилась на середину кровати. Зашуршало одеяло – Константин бережно укрыл дочку.

– Софья, чего вы ждёте? – вкрадчиво поинтересовался Константин.

– Иду, – я шагнула к кровати, еле различая очертания комнаты, но мне помогла очередная молния, осветив спальню.

Я легла на постель поближе к Маше, чтобы хватило одеяла и на меня.

– Папа, расскажи сказку, пожалуйста, не так страшно будет, – тихо проговорила девочка.

– Какую хочешь? – тут же ласково отозвался отец.

– Про спящую красавицу, – воодушевилась дочка, радуясь, что её просьбу услышали.

– Хорошо. Я начну, а Софья мне поможет.

– Конечно, – тут же подала я голос.

– Жили на свете король с королевой. У них не было детей, и это их очень огорчало, – начал Константин историю.

Его тёплый баритон и неторопливая речь успокаивали и убаюкивали. Я лежала на боку, помогая мужу рассказывать, когда понимала, что он подзабыл дальнейшие события в сказке. Маша внимательно слушала и тоже иногда подсказывала отцу сюжет.

Гроза пошла на убыль: ливень затихал, молнии не так часто и ярко озаряли небо, и гром уже не пугал глухими раскатами. Когда граф закончил сказку, Маша спокойно спала, посапывая.

– Спасибо, Софья, – вкрадчиво прошептал муж. Я не видела в темноте его лица, но чувствовала, что благодарность была искренней.

– Вы с Машей для меня стали очень близки, – вдруг призналась я, осознавая, что мы одна семья.

– Я рад слышать это. Вы нужны Мари, – облегчённо вздохнул Константин, – и мне тоже.

Моё сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Мне хотелось признаться мужу, что я люблю его, но почему-то жутко стеснялась спящего рядом ребёнка. Константин молчал – может, присутствие дочери сдерживало и его от откровений? Через какое-то время я услышала его мерное дыхание – заснул.

Я долго не могла сомкнуть глаз. Мозг лихорадило, мысли скакали от книги к мужу и обратно. Но всё же под утро усталость взяла своё, и я провалилась в желанный сон.

Глава 38. Семейный пикник

Весёлый щебет птиц доносился из сада, даря спокойное пробуждение. Приятная нега разливалась по телу, и тут я ощутила на себе чей-то пристальный взгляд. Подняв веки, увидела перед собой голубые глаза мужа, в которых светилась нежность.

– Доброе утро, Софья, – прошептал он и опустил взгляд. Я последовала за движением его глаз и увидела Машу, которая во сне сползла с высокой подушки, продолжая спокойно спать между нами, но зато теперь я могла видеть лицо Константина.

– И тебе доброго утра, – тихо ответила, перейдя на «ты». Щёки вспыхнули, когда я осознала ситуацию: впервые мы спали в одной постели. Пусть и не было ничего между нами, но кровь закипала от одной мысли, что мы вместе на кровати, даже несмотря на то, что ребёнок лежит между нами.

– Как спалось? – улыбнулся граф, и его пальцы чуть коснулись моей щеки.

– Хорошо, – я млела от его неожиданной ласки, и в ответ моя рука сама потянулась к щетине мужа, ощущая колючесть его кожи.

– Я прощён? – с надеждой смотрел на меня граф.

– Да, – чуть дышала я от охватившего меня волнения.

Мы одновременно приподнялись, опираясь на локти, и потянулись друг другу, словно два разнополярных магнита, у которых не было шанса избежать сближения. Наши губы робко встретились, прощупывая, до какого момента дозволено дойти. И я прыгнула в этот омут с головой, разомкнув уста. Никогда наш поцелуй не был таким тягучим и сладким, нежным и страстным одновременно. Кровь кипела, магия металась искрами по жилам – надеюсь, я не выдам себя. Рано ещё признаваться в сокровенном мужу.

– Я уже не сплю, – хихикающий детский голосок моментально отрезвил нас.

Я отпрянула от мужа. Как же неловко вышло, Маша проснулась и увидела, как мы целуемся.

– Доброе утро, Мари, – прокашлялся граф. Видимо, ему тоже было не по себе. – Ты уже проснулась?

– Да. Теперь у меня будет братик или сестричка? – улыбалась она, смотря сонными глазами так наивно и счастливо, что у меня сердце сделало очередной кульбит.

– Отчего ты так думаешь? – приподняла я брови.

– Александра Антоновна говорила, что после поцелуя у мужа и жены рождаются дети, – выдала девочка с надеждой.

– Если так, значит, будет у тебя братик или сестрёнка, – голубые глаза серьёзно смотрели на меня, ожидая ответа.

Воздух застрял в лёгких, и я удивлённо взглянула на мужа. Сердце моё затрепетало так, что чуть не выскочило из груди.

– Ведь будет? – это был не намёк, а уже прямой вопрос.

– Конечно, – выдохнула я, улыбаясь от накатившего счастья.

– Ура! – подскочила Мария, прильнув сначала ко мне, потом к отцу. – Я хочу братика сначала.

– Только придётся подождать, – Константин обнял дочь, а сам не сводил с меня глаз, полных надежды и нежности.

Я никогда не чувствовала себя такой счастливой, мне казалось, сейчас расправлю крылья и взлечу в небо, обнимая весь мир.

– Предлагаю устроить завтрак на озере. Только мы, и больше никого. Даже прислугу не будем с собой брать, – неожиданно произнёс муж с улыбкой на губах. – Поедем верхом. Машу я посажу перед собой на Агата. Вы, Софья, вполне справитесь с Авророй.

– Согласна! – тут же обрадовалась девочка. – Я буду кататься на папиной лошадке! Ура!

– Отличная идея, поддерживаю, – улыбка не сходила с моего лица. Мы будем настоящей семьёй. Что ещё нужно для полного счастья?

– Тогда пора вставать и готовиться, пока солнце окончательно не раскалилось.

Природа снова порадовала нас хорошей погодой после ночной грозы.

Мне вдруг сразу вспомнился силуэт мужчины за окном. Зрелище было жуткое, но, может, мне показалось или это был садовник, который укрывал ценные растения от проливного дождя. В любом случае я ничего не буду говорить мужу, до тех пор пока не буду уверена в своих догадках.

Константин отправился на конюшню отдавать распоряжения, я – на кухню. Мария убежала к себе в комнату готовиться к конной прогулке.

Когда я возвращалась к себе, чтобы переодеться к поездке, из-за угла в коридоре неожиданно появился граф. Он тут же обнял меня за талию и прижал к стене, словно студент, который зажал в углу девчонку.

– Софья, – его сбивчивое дыхание будоражило моё тело, и я невольно приоткрыла губы, ожидая поцелуя, – ты правда хочешь, чтобы наш брак стал настоящим?

– Хочу, – выдохнула я и сама потянулась к манящим губам мужчины.

Муж вместо слов жадно смял мои уста, страстно прижимая меня к стене. В животе затрепетала нега, воздух в лёгких закончился, и я с упоением отдалась обжигающему поцелую.

– Я приду ночью к тебе? – Константин пристально смотрел в мои глаза, тяжело дыша.

– Не спрашивай, просто приходи, – прошептала я. В этот момент где-то хлопнула дверь, и муж отпустил меня, отойдя на шаг.

– Тогда жди, – и шальная улыбка заиграла на его губах.

Я собиралась на пикник словно на императорский бал. Настасья удивлённо смотрела, как я порхаю по комнате, выбирая, какую шляпку лучше надеть.

– Ох, барыня, я не узнаю вас, – всплеснула руками горничная. – Вы такая счастливая сегодня.

– Просто хорошее настроение, – пожала я плечами, разглядывая свой наряд: белая блузка, синяя юбка и шляпка-цилиндр – просто, но элегантно.

– Рада видеть вас такой, – искренне улыбалась девушка.

– Чуть не забыла про Егора – ему же перевязку нужно сделать, – очнулась я от счастья. И правда – из головы вылетел конюх и его нога. – Настасья, пойдём со мной на конюшню. Я перевяжу ногу Егору, а ты потом отнесёшь мой саквояж в комнату. Не хочу возвращаться в дом.

– Как скажете, Софья Андриановна, – встрепенулась горничная.

Мы с Машей спустились во двор вместе. Нас уже ждал граф, держа под уздцы Агата и Аврору. Он так и не успел побриться, но лёгкая щетина даже шла ему. Коричневый костюм для верховой езды придавал его голубым глазам особую выразительность и глубину. Я улыбнулась мужу, неся саквояж лекаря.

– Опять к Егору? – хмыкнул он, глядя на чемоданчик. Неужели ревнует меня к конюху?!

– Я быстро. Ему обязательно нужно сделать перевязку, – довольная, я шагнула в сторону конюшни.

– Ладно, пока Федосья не вынесла сумку с продуктами, подождём, – донёсся вздох за моей спиной. Вот ещё придумал – ревновать меня к крепостному! Но было чертовски приятно.

Егора пришлось звать, он пропадал где-то за сараем. Я быстро перевязала ему ногу. Настасья стояла рядом, с интересом наблюдая за моими движениями и украдкой бросая взгляды на молодого конюха.

Когда я закончила, отдала саквояж горничной и поспешила к мужу. Маша уже сидела на коне с блаженным выражением лица, предвкушая поездку.

– Можно отправляться, всё готово, – Константин улыбнулся, кивнув на мою кобылу, которую для меня подвели к приступку. Он помог мне взобраться в седло, потом сам оседлал Агата.

– Я еду первым, вы за мной, – махнул он рукой и пришпорил коня.

Не успела я пустить свою лошадь рысью, как откуда ни возьмись выскочил Гораций, громко лая и виляя хвостом.

– Гор, хочешь с нами на прогулку? – поняла я рвение питомца. – Ладно, только не отставай.

Не спеша мы выехали из усадьбы, двигаясь вдоль грунтовой дороги по обочине, так как после ливня земля ещё не высохла и было очень грязно. Гораций то обгонял нас, то отставал, найдя что-то интересное в траве, то просто бегал туда-сюда, высунув язык.

Я наслаждалась природой, вдыхая аромат луговых цветов, который лёгкий ветер доносил до моего носа. Аврора послушно шла за Агатом, стараясь от него не отставать. Кажется, у этой парочки тоже намечаются романтические отношения.

Навстречу нам попались крестьяне, ворошившие на лугу свежее сено, чтобы оно просохло после дождя. Они приветливо махали руками издалека, заметив хозяина. Какой чудесный день! Такое ощущение, что мир счастлив вместе со мной.

Мы остановились на пологом берегу широкого озера. Здесь недавно была стоянка крестьян на время сенокоса, но, видимо, они переместились дальше по мере продвижения сенокоса. На берегу остался большой шалаш и чёрное кострище, вокруг которого лежали короткие брёвна для посиделок. Мы решили, что лучшего места для завтрака не найти.

Константин достал из сумки туеса с едой. Маша устроилась на пенёчке, уплетая блины и делясь ими с Гором, который застыл перед нею с умилительным выражением на морде, выпрашивая у маленькой хозяйки лакомство.

Мы с мужем сидели рядом на бревне, любуясь видом на синюю водную гладь озера и друг другом. Даже есть особо не хотелось, когда одной рукой граф нежно обнимал меня за талию, а я млела от его рук, предвкушая предстоящую ночь.

После трапезы Мария бегала по лугу, собирая цветы, а мы с мужем гуляли вдоль берега и украдкой целовались, пока дочка не видела. Гораций устал носиться и просто лежал на траве. Время пролетело незаметно и незабываемо. Домой мы возвращались неохотно и неспешно, как будто чувствовали, что время, отведённое нам сегодня, истекает.

Стоило нам только въехать во двор, как я заметила чужую лошадь, привязанную к столбу.

– Кто-то приехал? – опасливо посмотрела я на графа, когда он спешился и снял дочь с коня.

– Да, – нахмурился Константин. – И я знаю кто.

Не успела я озвучить новый вопрос, как из дома выскочил молодой офицер и кинулся к графу.

– Ваше Высокоблагородие! – вытянулся он стрункой перед начальником, приложив ребро ладони к фуражке. – Три арестанта сбежали из острога. Комендант объявил всеобщую тревогу и приказал сообщить вам. Велено немедленно вернуться в крепость.

– Ясно, – ещё пуще нахмурился Константин и сочувственно посмотрел на меня. – Придётся ехать.

– Понимаю – служба, – вздохнула я разочарованно. Не видать мне сегодня ночи в объятиях мужа.

– В пятницу вечером я вернусь, обещаю, – он шагнул ко мне и крепко обнял, притянув к себе. – Жди меня, Софья.

– Я буду скучать, – прошептала, касаясь горячих и желанных губ мужа. Лёгкий поцелуй, и граф отпустил меня.