Текст книги "Жена-попаданка для графа Зотова (СИ)"

Автор книги: Ольга Росса

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Глава 33. Решение

Какой же переполох я навела из-за своего падения. Напугала Машу – она круглыми глазами смотрела на меня. Я старалась ей улыбаться, заверяя, что мне совсем не больно, хотя нога ныла. Хорошо, что шляпа и трава смягчили удар по голове. Дворовые, оказавшиеся поблизости, поспешили на помощь, но граф упрямо нёс меня к дому. Он шёл прихрамывая, потому что старая травма не давала идти ровно. Наверное, ему тяжело и неудобно нести меня. Мне стало неловко.

– Стойте! Я сама! – запротестовала, глядя на мужа. – Отпустите, говорю!

Граф не стал со мной спорить и аккуратно спустил меня на землю.

Я попыталась наступить на больную ногу, но тут же острая боль дала о себе знать.

– Ай! – не удержалась я и закусила губу от досады.

– Вам не дойти, а я один вас не донесу, – Константин поджал губы. – Обопритесь на меня.

Я обняла мужа за шею, прижавшись к его боку. В этот момент из дома выскочил пожилой мужчина в ливрее, наш новый слуга.

– Михаил! – граф обратился к дворецкому. – Помоги поднять барыню в спальню.

– Софья Андриановна, прошу, – слуга учтиво подставил плечо, и я смущённо закинула руку на его плечи, повиснув на обоих мужчинах и опираясь на здоровую ногу.

Мы не торопясь вошли в дом и двинулись к лестнице. Константин тяжело пыхтел и прихрамывал, но упорно шёл наверх. На его лбу выступили бисеринки пота, он упрямо сжимал губы. А мне было безумно приятно, что муж не оставил меня и решил помочь подняться в комнату.

Моё сердце гулко стучало в груди, и я теснее прильнула к мужу, наслаждаясь его сильным телом и ароматом полыни, исходящим от его кожи. Никогда мне не было так хорошо, как рядом с ним.

Обнимая его за шею, я вдруг поняла, что моё желание, произнесённое под Тобольскими воротами, сбылось в полной мере. Я ведь просила встретить мужчину, предназначенного мне судьбой: доброго, умного, воспитанного. Вот же он – обнимает меня бережно и находится совсем близко. Наши души снова встретились в этом мире. И, кажется, я уже давно влюбилась в него, только осознала это лишь сейчас.

Константин толкнул плечом дверь, распахнув её настежь, и мы боком прошли в спальню. У кровати я отпустила дворецкого, и тот поспешил покинуть мои покои. Муж аккуратно уложил меня на кровать. Только он хотел выпрямить спину, как я крепко сомкнула обе руки на его шее, и графу пришлось замереть в неудобной позе, нависая надо мной.

– Спасибо, – чуть дыша произнесла я, глядя в его ясные голубые глаза. Мне хотелось сейчас только одного – поцелуя…

– Не стоит благодарности, – сухо произнёс он, убрал мои руки со своей шеи и выпрямился. – В следующий раз сначала убедитесь, что нога освободилась из стремени. Это хорошо, что Аврора смирная лошадь и осталась стоять на месте.

– Простите, – я потупила взор, понимая, что сама виновата и поцелуя мне не видать. – Обещаю, больше не такого не повторится.

– Барин! Чем я могу помочь? – тут же нарисовалась Настасья, забежав в комнату.

– Принеси небольшое полотенце, смоченное в холодной воде, – отчеканил граф.

– И мой саквояж, пожалуйста, захвати, – решила я воспользоваться случаем. – Он остался во дворе у Егора.

Горничная кивнула и выбежала, закрыв за собой дверь.

– Я осмотрю вашу ногу, – тоном, не терпящим возражений, произнёс граф, присаживаясь на край кровати.

Я кивнула. Он аккуратно поднял мои юбки до колен, сначала снял сапог со здоровой ноги, потом принялся за другой, стараясь делать это бережно, и не спешил, чтобы по возможности не тревожить повреждённую ногу. Однако я всё равно чувствовала боль и невольно кусала губы.

Когда его пальцы коснулись шёлкового чулка у колена, приятные мурашки побежали по моей коже. Затаив дыхание, я наблюдала, как он медленно снимает мой интимный предмет одежды. Константин не торопился, словно ему нравилось делать это, и на мгновение я даже забыла о боли. Освободив мою ногу от лишнего, муж аккуратно осмотрел стопу. Взял подушку и подложил её мне под лодыжку.

– Похоже, вы потянули связки, – в голосе у него вдруг появилась хрипотца. Константин поднял глаза и пристально посмотрел на меня. Тёплая волна неги прокатилась по моему телу от его взгляда.

– Да, похоже на то, – чуть дышала я, а его пальцы нежно прикоснулись к моей обнажённой стопе, двигаясь вверх к колену. От этой ласки сердце моё забилось ещё быстрее. Что он делает?

– Софья… я… – муж смотрел на меня, подбирая слова, и я ждала, что он сейчас наконец-то поцелует меня и скажет, что любит…

Но в этот момент хлопнула дверь – вернулась горничная, неся в одной руке мой лекарский саквояж, а в другой небольшое блюдо с холодной водой, где мокло хлопковое полотенце. Всё очарование сразу пропало, граф снова нахмурил брови и отвёл взгляд. С самым серёзным видом он наложил холодный компресс на мою лодыжку.

– Настасья, смачивай полотенце через каждые три минуты и прикладывай к ноге Софьи Андриановны, – строго посмотрел хозяин на прислугу. – И так полчаса, не меньше. Я приду позже и наложу тугую повязку.

– Хорошо, барин, – кивнула горничная.

Муж даже не посмотрел на меня и вышел прихрамывая. Трость его осталась где-то во дворе. Я тяжело вздохнула. Что же он хотел сказать мне? Вот надо было Настасье появиться не вовремя. Прямо злой рок какой-то!

Горничная периодически охлаждала полотенце в воде и снова окутывала им мою ногу, иногда причитая о том, как это меня угораздило упасть с лошади. Я вежливо попросила её помолчать.

Когда через полчаса вернулся граф, тяжело опираясь на трость, в другой руке он держал стеклянную баночку и чистые бинты. Он успел сменить костюм. И я заметила, что мужчина стал сильнее хромать после того, как перенёс меня на руках через весь двор.

– Настасья, ты свободна, – я посмотрела на горничную, выпроваживая её из комнаты. Девушка мгновенно всё поняла и молча удалилась.

Граф принялся за мою травмированную ногу. Он постоянно поджимал губы, хмурясь, и неровное дыхание выдавало его эмоции. Константин злился. Наверное, на меня. Он сосредоточенно натёр лодыжку какой-то пахучей мазью и перебинтовал сустав. Делал он это всё быстро и ловко, даже не взглянув на меня.

И тут я поняла, откуда у мужа такие отличные навыки. После ранения нога временами даёт о себе знать. Эта мазь и бинты его личные, предназначенные для снятия болей и фиксации колена. Никогда ведь я не задумывалась о том, как порой ему бывает больно. Он же никогда не говорил об этом, и даже ни один мускул не дрогнул на его лице. Вот и сейчас Константин наверняка мучается ногой после нагрузки, поэтому и злится на меня.

– Константин Александрович, простите, что причинила вам боль, – тихо произнесла я, когда муж собирался молча покинуть мою комнату. – Честно, я не специально.

– О какой боли вы говорите, Софья? – мрачный взгляд графа скользнул по мне, отчего я смутилась.

– Ваша нога… из-за меня у вас теперь будет обострение, – поджала я губы. – Мне жаль…

– Не надо жалеть меня, Софья, – хмыкнул он, гордо вскинув подбородок. – Война внесла коррективы в мою жизнь, спасибо, что не отняла её. Отдыхайте. Берегите свою ногу, дайте ей восстановиться. Сегодня я ваш лекарь и рекомендую соблюдать постельный режим до завтра.

Граф схватил трость и вышел тяжёлой походкой из комнаты. Похоже, ему самому не помешает постельный режим.

Конечно, я понимала, что ногу следует поберечь и не стоит выходить из комнаты. Но скучать мне не пришлось. Меня вскорости навестили матушка и Александра Антоновна. Помимо разговоров о моём падении, мы решили насущные вопросы о том, что подавать завтра на званый обед и как развлекать гостей.

У меня выдался свободный час в тишине и покое. Тут же мне в голову пришла шальная идея: что, если я могу сама себя вылечить? Аккуратно согнула колено, призвала силу, и из рук полилось серебряное сияние прямо в ногу. Приятная прохлада окутала лодыжку, снимая боль. Работает! Минута волшебной терапии, и я смогла встать на ноги, совершенно не испытывая дискомфорта.

Эйфория накрыла меня. Может, у меня получится помочь Константину? Вот только как это сделать незаметно? Надо что-то придумать, а пока придётся до завтра лежать в постели и притворяться травмированной.

Обед принесла горничная на подносе и помогла мне переодеться в домашнее платье. Потом прибежала Мария. Она держала в руках книгу с любимыми сказками и уселась рядом со мной на кровать.

– Какую сказку будем читать? – улыбнулась я малышке.

– Подожди. Я хотела тебе кое-что показать, – и она вынула из книги два небольших листа из плотной серой бумаги, на которых были изображения, нарисованные углём.

– Это же ты, Маша! Прямо как живая, – ахнула я, опознав в первом рисунке девочку. – Как красиво! А это же… я?

На втором листе красовалась васадница в амазонке и шляпке точь-в-точь как у меня.

– Конечно ты! – захихикала девочка.

– Откуда у тебя эти портреты? – удивилась я, не понимая.

– Пока ты тренировалась, конюх сидел на пеньке и с тебя глаз не сводил, – начала воодушевлённо рассказывать Маша. – Потом проковылял в конюшню и вынес оттуда досочку с бумагой и грифелем. Снова сел и давай рисовать, на тебя постоянно поглядывал. Мне стало любопытно, что он там рисует. Мне очень понравился твой портрет, и я попросила Егора нарисовать меня. Вот, он отдал эти рисунки, а я решила тебе показать.

– Егор? – изумлению моему не было предела. – Это нарисовал конюх?

– Да. Правда красиво?

– Это великолепно! Где он так научился?

– Я спросила у него. Говорит, с детства любит рисовать, – пожала плечами девочка.

– Определённо, у Егора талант, – с трудом верилось, что обычный конюх умеет так профессионально рисовать. – Может, он изобразит нас вместе?

– Да! Здорово! Папа, ты и я! – обрадовалась девочка, обняв меня. Я прижалась к ней щекой, понимая, что не хочу возвращаться домой. Разве я смогу оставить Машу и Константина? Они теперь для меня самые родные и близкие люди. Осталось только завоевать сердце собственного мужа.

Глава 34. Лечение

Перед сном Настасья, как обычно, причёсывала меня. Я сидела перед зеркалом и думала о Константине. Поговорить бы с ним.

– Настасья, не знаешь, барин у себя в комнате?

– Нет. Константин Александрович уехал в Омск, – огорошила меня горничная.

– Как уехал? – повернулась я к ней, удивлённо смотря на девушку. – Завтра же званый обед.

– Ой, барыня, не хотела я вам говорить, – замялась вдруг она. – Дружок нашего барина прискакал – князь Соболевский. Вот барин с ним и умчался верхом на Агате.

Я вспомнила блондина-весельчака, который был на нашей свадьбе.

– Пётр Борисович? И что ему вдруг понадобилось от моего мужа?

– Я случайно услышала, как князь звал хозяина в салон Жюли, – почти шёпотом поведала горничная, – она привезла канканьеток из столицы. Соболевский был так рад, что не поленился приехать за вашим мужем в поместье.

– Салон Жюли? – нахмурилась я.

– Да, это молодая вдова купца Малофеева. На деньги мужа устроила увеселительный салон в городе, куда приглашает только самых респектабельных мужчин. Вот и девиц этих привезла, которые юбки задирают, танцуют так, что панталоны видно. Канкан вроде называется. Срам-то какой.

У меня сердце оборвалось. Граф уехал смотреть на канкан?!

– Это всё князь виноват, – покачала головой горничная. – Наш барин не такой, он приличный мужчина, но вот его друг тот ещё балагур и весельчак. Сам не женат, а барина нашего вот заманил в вертеп.

– Спасибо, Настасья, – бесцветным голосом произнесла я. – Можешь идти.

– Простите, барыня. Не надо было вам рассказывать, – поджала губы горничная.

– Всё ты правильно сделала. Иди.

Она кивнула и покинула комнату.

Вот так, значит? Умчался по первому зову в увеселительное заведение смотреть, как девки ноги задирают? Меня охватила такая злость, что на кончиках пальцев засветилась магия. Я ходила из угла в угол, фантазия подкидывала различные срамные эпизоды, где в главной роли был мой муж.

А что я хотела? Он мужчина в расцвете сил. Нужно же ему где-то сбрасывать напряжение. Все мои надежды на счастливое будущее с собственным мужем рухнули в один миг. Константин не любит меня и даже не пытается как-то завоевать моё расположение, чтобы наш брак стал настоящим. Неужели я настолько ему не нравлюсь? Как же тогда наш поцелуй?

Сердце ныло, и я легла в постель, но не могла уснуть, вертелась с боку на бок. Какие только мысли не посещали меня, но в конце концов я решила, что рано сдаваться. Раз Константин не желает делать первые шаги, тогда я намекну ему, что у него есть законная жена, которая хочет ласки и любви.

Стояла глубокая ночь, а я ещё не спала, прокручивая в голове предстоящий серьёзный разговор с мужем. А может, лучше просто показать свои чувства мужу? Поцеловать его, например.

Вдруг я услышала в коридоре тяжёлую поступь и глухой стук о дощатый пол – трость. Походку мужа ни с чем не спутаешь. Я подскочила с кровати и прильнула ухом к двери. Граф остановился напротив моей комнаты – стук каблуков и трости прекратился. Я уже хотела открыть дверь и выйти к нему, но через мгновение мужчина продолжил путь в свои покои. Скрипнула соседняя дверь.

Самое время поговорить. Схватив пеньюар, быстро надела его. Смелость, смешанная со злостью и ревностью, придала мне сил, и я шагнула в сторону покоев мужа.

Резко раскрыла смежную дверь и гордо вошла в спальню. Константин как раз зажёг свечу и ошарашенно замер, увидев меня. Граф держал в руке подсвечник, пылающий фитиль освещал его лицо, и я заметила стеклянный блеск в голубых глазах.

– Софья? Вы не спите? – удивился муж. По его невнятной речи я поняла, что он далеко не трезв.

– Нет. Жду, когда вы вернётесь из города, – в моём голосе просквозила-таки обида. – Уехали, мне ничего не сказали. А я тут переживай за вас.

Граф поставил подсвечник обратно на стол.

– Не думал, что вам интересно, как я провожу время, – буркнул он себе под нос, отворачиваясь от меня. Неловко стало, что я увидела его в таком состоянии?

– Почему же? Очень даже интересно, – язвительно хмыкнула я, шагнув к мужу и почувствовала, как от него разит не только вином, но и женскими духами. – Я бы тоже не отказалась посмотреть на канкан. Красиво девицы танцуют?

– Что? – недоумённо посмотрел на меня муж, а потом на его губах появилась кривая улыбка. – Вы и об этом знаете… Как ваша нога, кстати? Вижу, вы спокойно можете ходить?

Блин! Забыла совсем про ногу!

– Мне гораздо лучше после вашей мази, – сделала я невозмутимое лицо. – Не стоит переводить тему нашего разговора.

– Так о чём вы хотели поговорить, Софья? – изогнул он бровь и шагнул ко мне. Его губы тут же скривились от боли, и я поняла, что ему тяжело стоять без опоры на трость. – Может, перенесём наш разговор на утро?

– Я просто хотела напомнить, что у вас есть законная жена. Когда решите снова посетить салон Жюли, вспомните об этом, – процедила я, ощутив снова дешёвый аромат духов.

– Жена? – выдохнул он и наклонился, опалив меня горячим дыханием, смешанным с парами алкоголя. – У нас с вами уговор. Помните?

Не успела я ответить, как его губы жадно впились в мои уста, требуя подчиниться. Поцелуй был грубый, с неприятным привкусом табака. Он ещё и курил? Не замечала раньше за ним такой пагубной привычки. Я сначала растерялась, но потом отпрянула от него, слегка толкнув.

– Пустите! Вы пьяны! – машинально вытерла я рукавом свои губы.

– Я вам противен, – хмыкнул граф и отвернулся, снимая сюртук. – Правильно. Кому нужен муж-калека? Идите спать, Софья Андриановна.

– Какой вы калека?! – возмутилась я. – Вы не так меня поняли…

– Я всё правильно понял, дорогая жена, – он устало сел на край кровати. – У нас с вами фиктивный брак. Я вернул вам поместье – вы показываете обществу, как счастливы в браке со мной. Завтра приедут важные гости, не забудьте им искренне улыбаться. Моя карьера сейчас в ваших руках.

Граф потянулся к сапогу, но снова скривился от боли.

– Давайте помогу! – кинулась я к нему и присела рядом.

– Оставьте. Я сам, – нахмурился Константин, взирая на меня сверху вниз.

– Нет уж. Долг платежом красен. Вы сегодня мне помогли. Теперь примите мою помощь, – упрямо поджала я губы, смотря в его стеклянные глаза, в которых светилась неуверенность.

Граф молчал, и я приняла это как знак согласия. Схватила пыльный сапог и аккуратно стянула его с ноги. Следом и другой оказался на полу.

– Покорно благодарю, – чуть улыбнулся муж, прикрыв веки. Я поднялась и убрала сапоги к дверям, чтобы слуга потом почистил обувь. А вот руки мне придётся мыть.

– Софья, если вдруг решите завести любовника, потрудитесь, чтобы я об этом не узнал, – устало вздохнул мужчина, и послышался скрип кровати.

Я потеряла дар речи. Что он сказал?! Граф лёг на постель прямо в одежде и закрыл глаза.

– Даже не думала об этом, в отличие от вас, – процедила я, злясь на мужа. Что-то наш разговор вышел совсем не таким, как я его планировала.

– У меня точно нет любовницы, – сонно промямлил Константин. – Это пока вы не думаете, а потом… вы молодая, красивая девушка… на вас будут обращать внимание мужчины… и однажды вам кто-нибудь так понравится… что воспылаете к нему страстью… например, к молодому горячему конюху… – бубнил граф себе под нос, что я еле различала его слова.

Я поняла, что разговаривать с ним бесполезно. Он пьян, не соображает, что мелет. Как вообще доехал на коне до поместья? Всё же Агат умное животное, сам, наверное, привёз хозяина.

– Спокойной ночи, – вздохнула я. Граф ничего не ответил, успев заснуть в считанные секунды.

И мне в голову пришла мысль проверить колено мужа своей магией, пока он спит, возможно, получится полечить. Попробовать точно надо.

Тихо подошла к кровати и заглянула в лицо графа, которое так и осталось нахмуренным. Видимо, он так привык к боли, что она не помешала ему заснуть. Или алкоголь притупил ощущения.

Я призвала магию в ладони, и на пальцах появилось серебристое сияние. Ещё раз взглянула на мужа – его грудь мерно вздымалась – точно спит. Положила ладонь на левое колено, еле прикасаясь к нему.

Магия прохладным потоком потекла в повреждённый сустав. Я почувствовала воспаление как следствие сегодняшних нагрузок, отчего Константина мучила боль. Но главная причина его хромоты оказалась серьёзной – неправильно сросшиеся после перелома хрящи. В будущем мужчину ждут куда более серьёзные проблемы, чем сейчас. Думаю, он и сам это прекрасно понимает.

Конечно, за один сеанс я не смогу полностью восстановить сустав, хотя чувствую, что справлюсь с этой непростой задачей. Но сегодня сниму воспаление и боль, чтобы облегчить страдания мужа.

Я долго проводила магическую терапию, пока не добилась нужного результата. Когда убрала руку, погасив магию, посмотрела на графа. Он по-прежнему спал, но его лицо стало более расслабленным и безмятежным, морщинка на переносице разгладилась.

Вот только как мне дальше лечить его? Не буду же я ждать, когда он напьётся в очередной раз. А когда он трезвый, спит очень чутко. Тем более скоро видеться будем только по выходным, служба в крепости никуда не делась.

Вздохнув, я невольно залюбовалась правильными чертами Константина. Вот что он там напридумывал себе? Калекой себя назвал. Любовников мне уже сулит. Не ожидала, что он так комплексует из-за своей ноги. Оказывается, завоевать сердце собственного мужа – та ещё задачка.

Глава 35. Извинения

Утром, как только проснулась и почувствовала, что готова к новому дню, я пошла во двор. Егор сидел возле конюшни и опять что-то чистил щётками. Увидев меня, он поспешно встал и поклонился.

– Доброе утро, Софья Андриановна, – улыбнулся конюх во весь рот и указал на табурет. – А я вас жду. Вот принёс для вас.

– Спасибо, Егор. Ставь ногу на пенёк, перевяжу, – я слегка улыбнулась в ответ на лучезарное приветствие парня и присела на табурет. – Вчера видела твои рисунки, мне Мария показала. Это правда ты нарисовал?

– Я, барыня, – смущённо опустил глаза конюх, задирая штанину до колена. – Вам не понравилось?

– Отчего же? Наоборот, очень даже понравилось, – принялась я разматывать бинты. – У тебя талант, Егор. Красками рисовать умеешь?

– Умею, только дорогие они. Закончились давно, – понуро ответил он. – Да и холсты надо хорошие, чтобы красками рисовать.

– Тебя кто-то учил? – не верилось мне, что он такой самородок.

– Да. Мой дядя, старший брат отца. Вы, наверное, не помните его, – задумался конюх. – Тимофею ваш батюшка вольную давно дал, когда узнал о его таланте к живописи. Отправил учиться в Москву. Сейчас дядя уважаемый художник. В Дивное приезжал пять лет назад, вот меня и подучил немного, пока тут летом пейзажи писал.

– Вот как, – удивилась я, стараясь не выражать лишних эмоций, а сама обрабатывала шов. – Нога хорошо заживает. А портрет мой маслом сможешь нарисовать?

– Смогу! С превеликим удовольствием, барыня. Только красок нет и холста. Да и старый мольберт мой поломался, – сник Егор.

– Не переживай. Отправим кого-нибудь в Омск, пусть купят для тебя самые лучшие краски, кисти, холсты и мольберт, – воодушевилась я. – Будешь художником, а не конюхом. В доме не хватает картин: пейзажей, натюрмортов, портретов. Справишься?

– Про пейзажи не скажу, а вот портреты мне любо рисовать, – немного замялся Егор.

– Вот и отлично. Начни с портретов: меня нарисуешь, Машу, Константина Александровича, матушку мою. Поговорю сегодня с мужем, чтобы деньги на материалы выделил и послал человека, который сможет всё это купить.

– Спасибо, Софья Андриановна, – глаза у конюха засветились от радости. – Давно я с маслом не работал. С превеликим удовольствием буду писать портреты.

Я закончила перевязку, сложила инструменты обратно в саквояж и пошла к дому. Солнце светило ярко, обещая ещё один жаркий день. Покосы, наверное, вовсю на лугах идут.

Откуда-то выскочил Гораций. Виляя хвостом, он припал к земле, ожидая от меня ласки. Я присела на корточки и не удержалась – погладила пса по брюху, которое он подставил под мою ладонь.

– Красавец ты мой, защитник, – ласково проговорила я, улыбаясь. За спиной послышались шаги и стук трости.

– Поневоле начинаю завидовать собственному псу, – раздался знакомый голос с нотками иронии.

Я подняла взгляд и нахмурилась, отвернувшись. Сегодня я обиженная жена. Пусть граф почувствует свою вину.

– В отличие от вас, Гораций ведёт себя достойно, – гордо ответила мужу. – И заслужил ласки.

– Значит, я не заслужил, – вздохнул Константин.

Я поднялась и гордо вздёрнула подбородок, посмотрев в лицо графа. Выглядел он хорошо и свежо, словно вчера и не гулял в кабаре.

– Нет, – обогнула его и направилась к дому. За спиной послышались шаги, и я удовлетворённо улыбнулась. Идёт.

В холле появилась кухарка и поспешила ко мне с вопросами.

– Барыня, когда завтрак подавать?

– Федосья, накрой стол на террасе минут через двадцать. На свежем воздухе аппетит лучше, – улыбнулась я женщине. – И всем скажи, что завтрак сегодня будет там.

– Отличная идея, дорогая, – поддержал меня муж, взяв меня под локоть, и тихо шепнул. – Я хочу извиниться и поговорить. Можно это сделать в вашей комнате?

– Хорошо, – я даже не взглянула на графа и гордо пошла к лестнице. Отлично, значит, он всё же чувствует свою вину передо мной.

В комнате Настасья делала уборку. Граф велел ей выйти, и она тут же беспрекословно покинула комнату.

Я же села в кресло перед окном и устремила взгляд на сад. Красота цветов и шелест листьев успокаивали меня. Послушаю, что же граф скажет.

– Софья, мне безумно стыдно за свой поступок, – тяжелым тоном начал Константин. – Не знаю, что нашло на меня вчера… Я был зол на себя…

– Видимо, вам так понравилось выступление канканьеток, что от вас за версту несло дешёвыми духами, – ехидно заломила я бровь, пристально смотря на мужа.

– Это всё Пётр, – граф не отвёл взгляда от меня, смотря искренне, – князь пригласил танцовщиц за наш столик. Они заказали кучу еды и выпивки – это их работа выманивать деньги из посетителей. Признаюсь, некоторые девицы вели себя распущенно, и одна уселась ко мне на колени. Я был пьян, мне хотелось забыться…

Я молча слушала его признание, с трудом сохраняя невозмутимое выражение лица.

– И как? Забылись? – окатила я его холодным тоном.

– Простите, Софья, я говорю правду. Даже не помню имени той танцовщицы. Она попыталась поцеловать меня, а мне стало тошно от этого балагана, и я уехал домой, – голос у графа дрогнул. – Я обещаю, этого больше не повторится. Вы простите меня?

– Мне нужно время, – тихо произнесла я бесцветным голосом. – Не готова сейчас озвучить свой ответ.

– Хорошо. Я понял, – склонил граф голову. – Буду ждать вашего решения столько, сколько нужно.

– Как ваша нога, кстати? – всё же любопытство разбирало меня.

– Удивительно, но сегодня колено не беспокоит меня совсем, – Константин чуть приподнял брови. – Даже голова после вчерашнего не болит.

– Хорошо, – как можно более безэмоционально произнесла я, радуясь в душе, что моя магия помогла ему и, кажется, избавила ещё и от похмелья. – До приезда гостей осталось не так много. Будьте готовы к встрече.

– Конечно. Увидимся позже, – муж развернулся и, опираясь на трость, не спеша вышел из комнаты.

Я прикрыла глаза, прислушиваясь к звукам за окном. Не знаю почему, но я поверила графу. Сердцем чувствую, что сказал он чистую правду, но быстро прощать я его не собираюсь. Пусть немного помучается, чтобы неповадно было.

Завтрак прошёл на террасе в кругу семьи. Я быстро привела собственное душевное состояние к равновесию, наслаждаясь свежим воздухом, аппетитной выпечкой Федосьи и разговорами ни о чём.

Потом мы с Машей пошли в беседку, которую недавно восстановил каменщик, и премило провели там время. Девочка взяла с собой куклу и плюшевого зайца, мы ими играли в лекаря. Таким образом я дала Марии простые знания об оказании первой медицинской помощи, например при порезе пальца или кровотечении из носа. Со временем научу её и повязки накладывать. Время за увлекательной игрой пролетело быстро, и пришла пора возвращаться в дом. Скоро должны прибыть гости, а мне нужно проверить, всё ли готово на кухне, и переодеться.

Настасья помогла мне надеть корсет, затянув его несильно, как я люблю. Новое вечернее платье синего цвета отлично сидело на мне, и я почувствовала себя уверенно – настоящая хозяйка-барыня. Улыбнулась себе в зеркало, взяла рисунки Егора и пошла в гостиную.

Константин уже ждал меня, сидя у камина. Огонь, конечно, слуги не разводили, граф просто сидел в кресле и задумчиво смотрел на чёрную топку. Услышав мои шаги, он встрепенулся и поднялся, схватив трость. Чёрный фрак подчёркивал его статную фигуру, и я невольно улыбнулась. Пару секунд муж разглядывал меня, чуть приподняв брови.

– Софья, вы прекрасно выглядите, – его губы дрогнули в робкой улыбке.

– Благодарю. Я хотела вам показать вот это, – и протянула портреты руки конюха.

Граф с интересом смотрел на рисунки, изогнув бровь в дугу.

– Я узнал Мари и вас, Софья. Кто же нарисовал так умело? – вопросительно взглянул на меня муж.

– Это работа Егора, – я не удержалась и улыбнулась. – По-моему, у него талант. Вам так не кажется?

– Я слышал от Никодима, что его сын балуется рисованием, но даже подумать не мог, что он так хорошо это делает, – задумался Константин, разглядывая портрет дочери. – Мари здесь настоящий ангел, её улыбка дорогого стоит. С тех пор, как мы с вами поженились, дочь стала чаще улыбаться. И ваш портрет мне особенно нравится. Егор удачно передал ваш взгляд, когда вы тренировались в леваде вчера.

– Я рада, что вы тоже оценили умения парня. Мне кажется, ему совсем не место на конюшне. Давайте проведём небольшой эксперимент, – воодушевилась я, увидев, что муж со мной солидарен. – Отправим человека в город за красками и необходимыми инструментами для Егора. Посмотрим, что выйдет из-под его кисти. Хотя я уверена, что маслом у парня получится так же талантливо, как и углём.

Константин пристально взглянул на меня и нахмурил брови.

– Я подумаю над вашим предложением, Софья, – сухо ответил он. Ладно, не отказал – уже хорошо.

– Буду с нетерпением ждать вашего решения. Скоро гости приедут, – только произнесла я, и с улицы донёсся стук копыт. Первая карета с гостями въехала в Дивное.