355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ольга Мочалова » Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах » Текст книги (страница 9)
Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах
  • Текст добавлен: 24 сентября 2016, 03:13

Текст книги "Голоса Серебряного века. Поэт о поэтах"


Автор книги: Ольга Мочалова


Соавторы: Алла Евстигнеева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

Высоко оценил возвращенного из ссылки Варлама Шаламова: «Какие сильные строфы»[374]374
  Варлам Тихонович Шаламов (1907–1982) – писатель, поэт; репрессирован, после освобождения из лагеря (1951) и реабилитации возвратился в Москву (1956); подборка его стихов появилась в журнале «Знамя» (1957).
  В. Т. Шаламов писал о свидании с Б. Л. Пастернаком после отъезда с Колымы: «В 1953 году в Москве я встретился с Пастернаком, который незаслуженно высоко оценил мои стихи, присланные ему в 1952 году» (Шаламов В. Т. Несколько моих жизней. – В кн.: Шаламов В. Т. Стихотворения. М., 1988, с. 9.).


[Закрыть]
.

Прослушав чтенье стихов Георгия Оболдуева, обнял и расцеловал его. И Георгий Николаевич не понял – одобренье ли это или сожаленье?

«Когда Вы мне позвонили, я проходил по коридору, только потому и услышал звонок. Я один в квартире, все на даче, лежу с мучительным прострелом, приступом радикулита, спасибо, помощи не надо, я справлюсь».

«Я посмотрел переводы Маршака сонетов Шекспира [375]375
  Самуил Яковлевич Маршак (1887–1964) – поэт, переводчик. Книга «Сонеты Шекспира в переводах С. Маршака» (1948) была удостоена Государственной премии СССР (1949).


[Закрыть]
. Вижу, он соблюдает не точность, а поэтический смысл, и сам стал переводить так же».

Как-то Юрий Верховский прочел мне 5 переводов разных авторов одного и того же стихотворения какого-то республиканского поэта. Переводили: Верховский, Казин [376]376
  Василий Васильевич Казин (1898–1981) – поэт, один из организаторов литературной группы «Кузница».


[Закрыть]
, Пастернак и кто-то еще. Переводили с подстрочника. Может быть, другие и были точней, но перевод Б. Л. оказался самым красивым, весь из горячих красок, смелых штрихов.

Сидя с Б. Л. в арбатском кафе, Маяковский сказал: «Вы любите молнию на небе, а я люблю ее в электрическом утюге. Это большая разница между нами».

Пастернака насильно затянули в группу ЛЕФ (Левый фронт)[377]377
  Левый фронт искусств (ЛЕФ) (1922–1929) – московское литературно-художественное объединение, во главе которого стоял В. В. Маяковский. Б. Л. Пастернак вышел из ЛЕФа в 1927 году.


[Закрыть]
, от чего он решительно отбояривался.

В посвящении Марине Цветаевой самое определительное выражение – «лесная шишига»[378]378
  Пастернак Б. Л. Памяти Марины Цветаевой (1943). – Впервые опубл.: Новый мир. 1965. № 1, с. 163.
  Цитируемые слова вошли в текст одной из строф указанного стихотворения:
Мне в ненастье мерещится книгаО земле и ее красоте.Я рисую лесную шишигуДля тебя на заглавном листе.

[Закрыть]
.

Власть имеющая жена 3. Н.[379]379
  Зинаида Николаевна Пастернак (урожд. Еремеева, в первом замужестве Нейгауз; 1897–1966) – вторая жена Б. Л. Пастернака.


[Закрыть]
приказывала ему на даче: «Несите за мной корзинку, Вы – идиот». Слышали соседи в Переделкине. Он молчал и следовал за ней.

Был год и час, когда он стоял на коленях перед первой женой, им оставленной, с мольбой о прощении.

Последние годы был верующим, писал на евангельские темы.

Пленялся Галиной Улановой, особенно в «Ромео и Джульетте»[380]380
  Галина Сергеевна Уланова (1910–1998) – балерина, балетмейстер. Будучи солисткой балетной труппы Большого театра, Уланова исполняла партию Джульетты в балете С. С. Прокофьева «Ромео и Джульетта» (1946).
  В том же 1946 году балерина была удостоена Государственной премии за исполнение главной партии в балете С. С. Прокофьева «Золушка». Б. Л. Пастернак присутствовал на спектакле «Золушка» 12 декабря 1945 года. Следующим днем датировано его письмо Улановой со словами благодарности и восторга. (См.: Пастернак Б. Л. Собр. соч.: В 5 т. Т. 5. М., 1992, с. 437)
  Стихотворения об Улановой у Пастернака нет.


[Закрыть]
. Было стихотворенье.

Еланская [381]381
  Клавдия Николаевна Еланская (1898–1972) – актриса, народная артистка СССР, с 1924 года работала во МХАТе.


[Закрыть]
, встретив Б. Л. в болшевском санатории, сказала ему: «Я Вас люблю». «Да, не за что», – ответил он.

«Доктора Живаго» считал оправданием и вершиной творчества.

К его приезду на Ольховскую я приготовила на подносе стакан чаю и две конфетки. (Голод.) Он сказал: «Спасибо, я его уже пил. Давайте лучше поговорим, через час я должен ехать за женой и везти ее домой из гостей».

Отзыв Жени Завадской (искусствовед): «Читаю его стихи по утрам, как молитву, и это создает тонус дня».

«Он читает так, что не успеваешь вникать в слова. Читает прекрасно, по комнате проносится освежительная гроза» (Варвара Монина).

«Его стихи бессвязны, непонятны. Но тут происходит особое явленье: не нравится произведенье (художественная недодержка), но очень нравится автор. Поток подхватывает с собой все, что попадается на пути: ил, водоросли, щепки, камни, песок». (О. М[очалова])

Как-то я ответила ему на письмо. Потом подумала и приложила записку: «Творческое лицо не определяется перечислением достоинств и недостатков. „Братья Земгано“ Гонкура – литературное совершенство, безупречное мастерство. Там всё пропорционально и строго обдумано, заинтересовывающий сюжет, яркие характеры, достаточное разнообразие человеческих типов, лирические переживания, психологический конфликт, пейзажные вставки, исторические оглядки. Вещь для любованья искусством умного пера. А что это дает? Читатель закроет книгу без волнующего воспоминанья о ней. У Достоевского много недостатков: навязчиво повторяющиеся во всех романах галереи однотипных героев, садистическое истязание нервов, длиннотные исступленные исповеди, отсутствие природы, психология под косым лучом заката. Но у него есть большое достоинство, мимо которого не пройдет никто – неутомимая глубинная жажда познания и утверждения высшего начала в человеке. Это решает всё. У Вас тоже есть большие достоинства». При следующей встрече Б. Л. благодарил за письмо и за «полоску».

Как-то он позвонил и спросил: «Как Вы поживаете?» Я ответила: «Все двери заперты, все места заняты, все корабли сожжены». Он застонал.

В годы путешествия «Доктора Живаго» по странам Федин говорил: «Люблю, но наши дороги расходятся».

На одном из литсобраний Асеев сделал замечание, что строфика Б. Л. бедна, однообразна. Заурядное четверостишие с перекрестными рифмами. Б. Л. бросился к Асееву на шею, начал его тормошить, шутить.

В последние годы в Переделкине Б. Л. жаловался: «Каждый гость приезжает с бутылкой вина, я не могу отказаться выпить, против желания – я пьян».

Был разговор, что молодежь восхищена чтением стихов Б. Л. и особенно стихами о зоологическом саде.

Б. Л. говорил: «Главное то, что пишется через тебя, как бы помимо тебя».

Мое посвящение Пастернаку:

* * *

«Владеет свойствами откровения».

Д’Аннунцио

 
Никто так не пьянел водой,
Ошеломленный властью влажной.
Без ослабленья молодой
Так не крепчал порывом жажды.
Он всем дарил, что даром брал,
Отзывливый и доброемкий,
Обильной влаги капитал,
Богат, как вешние потемки.
Он всем дарил, что всяк имел,
Но с новой силой удивленья,
Так в жилы ослабевших тел
Вливается выздоровленье.
В бессвязный погруженный бред,
Бросающий нам горсть жемчужин.
Таким вот истинный поэт,
Как оправдание, нам нужен.
О, будь ты грешен сотни раз,
Поспешен, сбивчив, опрометчив,
Луч солнечный в условный час
Перевернешь в разящий меч ты.
Пускай другой в тебе найдет
Ночное мчание кентавра,
Меня захлестывает вод
Похищенная смело правда.
Разливом через край – хорош!
В нападках безудержных – весел!
Как ветер, взволновавший рожь
С окраин дальних поднебесий.
 
Сентябрь 1944.

При встрече Б. Л. за стихи благодарил и сказал, что они лучше ахматовского посвященья, написанного почти одновременно[382]382
  Ахматова А. А. Борис Пастернак (Поэт) (1936). Стихотворение из сборника «Тростник». – Впервые опубл.: Ленинградская правда. 1936.29 сент.


[Закрыть]
. Я спросила: «Согласны ли Вы с созданным здесь образом?» Ответ был: «Да, какая-то часть меня здесь есть».

Посвящение Евгении Куниной Пастернаку [383]383
  Евгения Филипповна Кунина (1898–1997) – поэтесса, переводчица.


[Закрыть]
:

Тост
 
За первую свежесть разлива
Весенних взволнованных рек,
За юности ливни счастливой,
За всеисцеляющий снег!
За маркие перья гагарок
Над жизни нетающим льдом,
За небо и солнце, в подарок,
С размаху внесенные в дом!
За детские сказки [одно (?) слово утрачено – публ.].
За ширь из высоких окон,
За чудно косые картины
И музыки щедрый закон!
За то, что сияет Жар-птица,
За гения пламенный знак,
За силу, что в слове таится,
За имя – Борис Пастернак!
 
1942.
Творческое лицо Бориса Пастернака

Поэт и птицы. В юношеских стихах промелькнула птица «породы – люблю Вас». Гумилев отозвался о ней, как о представительнице гимназической фауны. Во множестве разлетелись по стихам голуби, как дополнение пейзажа. В сб[орнике] «На ранних поездах» одно из лучших стихотворений «Дрозды»[384]384
  Пастернак Б. Л. Дрозды. Стихотворение из цикла «Переделкино» (1941). – Впервые опубл. в сб.: Пастернак Б. Л. На ранних поездах. М., 1943.


[Закрыть]
.

Но главный герой птичьего царства – соловей, вернее – соловьи. Соловей, гроза – весьма обычные атрибуты поэзии, но соловьи Б. П. поют так, что лунная ночь преображается их трелями. Они «неистовствуют»[385]385
  Пастернак Б. Л. Весенняя распутица. Стихотворение из цикла «Стихи из романа» (1946–1953). – Впервые опубл.: Знамя. 1954. № 4, с. 92.


[Закрыть]
.

 
«Как древний соловей-разбойник,
Свистал он на семи дубах»[386]386
  Там же.


[Закрыть]
.
 

Это говорится о ручье. Но соловей все же – мера звуковых сравнений [387]387
  Можно поспорить с мемуаристкой по поводу «звуковых сравнений». В названном выше стихотворении речь идет именно о соловье. – Ср. со стихотворением, где говорится о ручье: Пастернак Б. Л. Тишина. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется». – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1957. № 4, с. 77.


[Закрыть]
.

Особенно сильно сказывается соловьиное неистовство в стихах героя «Живаго»[388]388
  Имеется в виду роман Б. Л. Пастернака «Доктор Живаго». (См.: ЛС, гл. 8, примеч. № 22)
  Стихотворный цикл «Стихи из романа» (1946–1953) включает 25 стихотворений. Журнальную публикацию нескольких стихотворений из него автор предварил таким пояснением: «Роман предположительно будет дописан летом. Он охватывает время от 1903 до 1929 года, с эпилогом, относящимся к Великой Отечественной войне. Герой – Юрий Андреевич Живаго, врач, мыслящий, с поисками, творческой и художественной складки, умирает в 1929 году. После него остаются записки и среди других бумаг написанные в молодые годы, отделанные стихи, часть которых здесь предлагается и которые во всей совокупности составят последнюю, заключительную главу романа» (Знамя. 1954. № 4).


[Закрыть]
. Там соловьи заливают и озаряют ночь. Голуби одомашнивают природу: «Голуби клюют в снегу»[389]389
  Пастернак Б. Л. Март. Стихотворение из цикла «Стихи из романа» (1946–1953). – Впервые опубл. в кн.: Пастернак Б. Л. Избранные стихотворения. М., 1948.
  Цитируемая строка стихотворения без искажений такова:
Голуби в снегу клюют овес.

[Закрыть]
. Соловьи перехлестывают берега.

 
«Земля и небо, лес и поле
Ловили этот редкий звук,
Размеренные эти доли
Безумья, боли, счастья, мук».
 

Последняя строка и определяет чашу бытия, выпитую поэтом залпом, с размаху.

Как-то на выставке фарфора я увидала статуэтку великолепного, большого, черного грача. Экстатически возбужденный, он кричал, глаза его готовы были вырваться из орбит. Он встречал весну. И тогда мелькнула мысль – Пастернак. Такая же сила жажды и опьяненья жизнью. Чего не простишь за силу внутреннего напора, в которой он – превосходящий.

Коронное стихотворенье «Ночь» дает богатейший материал, как бы обзор мироощущенья автора, одновременно и мировоззренья.

 
«Идет без проволочек
И тает ночь, пока
Над спящим миром летчик
Уходит в облака.
Он потонул в тумане,
Исчез в его струе,
Став крестиком на ткани
И меткой на белье.
Под ним ночные бары.
Чужие города,
Казармы, кочегары,
Вокзалы, поезда.
 
 
* * *
В пространствах беспредельных
Горят материки.
В подвалах и котельных
Не спят истопники.
В Париже из-под крыши
Венера или Марс
Глядят, какой в афише
Объявлен новый фарс.
 
 
* * *
Он смотрит на планету,
Как будто небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот.
Не спи, не спи, работай.
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой.
Как летчик, как звезда»[390]390
  Пастернак Б. Л. Ночь. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: День поэзии. М., 1957, с. 89.


[Закрыть]
.
 

С трогательной убедительностью слиты город, человек, мировые пространства. Как притягивается к земле полетом летчика ночная высь. Как чувствуется скрытая тревога и восхищенье им. Как тепло, по-семейному мало сравненье:

 
«Став крестиком на ткани
И меткой на белье».
 

Живая связь с комнатой, домашним уютом. Как колоритно перечисленье – «под ним»: все разнообразие человеческих угодий, пятна пейзажей по соседству с «неведомой вселенной», на фоне «горящих материков». С какой благодарностью звучит: «Не спят истопники». Как забавно, озорно дано любопытство Венеры и Марса к расклеенным уличным афишам. Да,

 
«…небосвод
Относится к предмету
Его ночных забот».
 

Поэтическая особенность автора – слиянность, спаянность сущего – от котельной до беспредельности. Ночные бары вправлены в поднебесье: какое более чем уваженье к непрерывному человеческому труду. Это органический пантеизм, молитва кого-то «своего» в пространствах земли и неба.

Возвышенное восприятие окружающего:

 
«Как будто внутренность собора —
Простор земли, и чрез окно
Далекий отголосок хора
Мне слышать иногда дано»[391]391
  Пастернак Б. Л. Когда разгуляется. Стихотворение из одноименного сборника (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1958. № 4, с. 29.


[Закрыть]
.
 

И рядом, почти как рецепт домоводства:

 
«Опять, как водка на анисе,
Земля душиста и крепка»[392]392
  Пастернак Б. Л. Стога. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1957. № 4, с. 77.


[Закрыть]
.
 

Опорные мысли поэта:

 
«Ты понял, что праздность – проклятье
И счастья без подвига нет»[393]393
  Пастернак Б. Л. Хлеб. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Новый мир. 1956. № 10, с. 18.


[Закрыть]
.
 

Завоевательное стремленье, как долг. Потому

 
«Что ждет алтарей, откровений.
Героев и богатырей
Дремучее царство растений,
Могучее царство зверей»[394]394
  Там же.


[Закрыть]
.
 

Вот поприще для всей совокупности человеческих сил.

Для достойного несения званья человека требуется —

 
«Не отступаться от лица,
Но быть живым, живым и только,
Живым и только до конца»[395]395
  Пастернак Б. Л. «Быть знаменитым некрасиво…». Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Знамя. 1956. № 9, с. 78.


[Закрыть]
.
 

Живым – значит отзывчивым на все, разбуженным. Остальное приложится. На тайники сердца откликнутся тайники вселенной.

И дальше:

 
«Быть знаменитым некрасиво.
Не это подымает ввысь»[396]396
  Там же.


[Закрыть]
.
 

«Самозванство», т. е. известность, ограничивает, заставляет сосредоточиться на себе. Надо

 
«Так жить, чтобы в конце концов
Привлечь к себе любовь пространства,
Услышать будущего зов»[397]397
  Там же.


[Закрыть]
.
 

Надо уметь растворяться в пространстве и времени так, чтобы они сами, по своей охоте брали тебя, как бы нуждаясь в насыщении.

О людях поэт говорит:

 
«Я чувствую за них за всех,
Как будто побывал в их шкуре.
Со мною люди без имен,
Деревья, дети, домоседы,
Я ими всеми побежден,
И только в том моя победа»[398]398
  Пастернак Б. Л. Рассвет. Стихотворение из цикла «Стихи из романа» (1946–1953). – Впервые опубл.: День поэзии. М., 1956, с. 57.
  В цитируемых строфах стихотворения после первых двух строк пропущены строки:
Я таю сам, как тает снег,Я сам, как утро, брови хмурю.

[Закрыть]
.
 

В сборнике на «Ранних поездах» он говорит о едущих с семичасовым поездом, «превозмогая обожанье»[399]399
  Пастернак Б. Л. На ранних поездах. Стихотворение из цикла «Переделкино» (1941). – Впервые опубл.: Красная новь. 1941. № 9—10, с. 47.


[Закрыть]
.

Широта охвата объятий и есть то, что проникает во время и пространство. «Неистовство» соловьев летней ночью не перекликается ли со стремленьем сердца? Отсюда же исходит решение, звучащее так желанно:

 
«Не потрясенья и перевороты
Для новой жизни очищают путь,
А откровенья, бури и щедроты
Души воспламененной чьей-нибудь»[400]400
  Пастернак Б. Л. После грозы. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1966. № 2.


[Закрыть]
.
 

Взаимосвязь человека, природы, предмета непосредственна и своеобразна. Упомяну характерные черточки: у деревьев есть зрение, они наблюдают происходящее у людей:

«В тумане им меня не видно»[401]401
  Видимо, цитируются по памяти строки стихотворения: Пастернак Б. Л. Заморозки. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1958. № 4, с. 30.
Пока оно из мглы не выйдет,Блеснув за прудом на лугу,Меня деревья плохо видятНа отдаленном берегу.

[Закрыть]
.

Перед несеньем плащаницы две березки расступаются, чтобы дать дорогу шествию[402]402
  Пастернак Б. Л. На Страстной. Стихотворение из цикла «Стихи из романа» (1946–1953). – Впервые опубл.: Пастернак Б. Л. Доктор Живаго. Милан, 1958.
  Цитируемая (в пересказе) строфа стихотворения такова:
И видят свет у царских врат,И черный плат, и свечек ряд,Заплаканные лица —И вдруг навстречу крестный ходВыходит с плащаницей,И две березы у воротДолжны посторониться.

[Закрыть]
.

На протяжении десятилетий в стихах активно действует чердак. Он декламирует, он хранит сны мечтателей. Прошла сквозь жизнь студенческая привязанность к мансарде. Природа занимает у людей вещи их обстановки:

 
«Осень. Древний уголок
Старых книг, одежд, оружья,
Где сокровищ каталог
Перелистывает стужа»[403]403
  Пастернак Б. Л. Золотая осень. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Пастернак Б. Л. Стихотворения и поэмы. М., 1961.


[Закрыть]
.
 

Осень – старьевщица, антикварный музей.

Художник сопоставляет с метелью мятущуюся толпу человеческую. В стихотворении «Вакханалия»[404]404
  Пастернак Б. Л. Вакханалия. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Новый мир. 1965. № 1, с. 179; без названия.


[Закрыть]
толпа жаждущих ломится на «Марию Стюарт» с Ермоловой [405]405
  Ошибка в тексте. Стихотворение написано в связи с премьерой «Марии Стюарт» во МХАТе (1957). Перевод текста трагедии Ф. Шиллера был сделан Б. Л. Пастернаком.
  Роль Марии Стюарт в спектакле сыграла актриса Алла Константиновна Тарасова (1898–1973). Пастернак послал Тарасовой стихотворение «Вакханалия» вместе с письмом от 5 августа 1957 года, в котором писал:
  «Но теперь мне хочется вернуться к прерванным занятиям, и я не смогу сделать шага дальше, пока не уплачу дани своим последним впечатлениям на пороге между здоровьем и заболеванием. Такими пограничными впечатлениями на этом рубеже были: подготовка „Марии Стюарт“ в театре и две зимних именинных ночи в городе (я лето и зиму живу на даче) в конце февраля. Мне хотелось стянуть это разрозненное и многоразличное воедино и написать обо всем этом сразу в одной, охватывающей все эти темы компоновке. Я это задумал под знаком вакханалии в античном смысле, то есть в виде вольности и разгула того характера, который мог считаться священным и давал начало греческой трагедии, лирике и лучшей, доброй доле ее общей культуры. Тут где-то совсем рядом находится роль и действие банальности и цыганщины не только у Ап. Григорьева, Блока и Есенина, но и в мире Лермонтова, и которую знал в себе и всю жизнь в себе подавлял Лев Толстой. В чем-то в этом роде, то есть почти на грани „садовых“ или „каскадных“ мотивов зарождается дух и гений Чайковского, и тут же, сразу, с „открытой эстрады“ достигает высот и трагизма Шестой симфонии и „Пиковой дамы“.
  Я Вам эту вакханалию посылаю, так как одна ее часть, как Вы сами увидите, косвенно связана с Вами. Но, пожалуйста, не подходите с меркою прямой точности ни к изображению артистки, ни к пониманию образа самой Стюарт. В этом стихотворении нет ни отдельных утверждений, ни какого бы то ни было сходства с кем-нибудь, хоть артистка стихотворения это, конечно, Вы, но в той свободной трактовке, которой бы я ни к Вам лично, ни в обсуждении Вас себе не позволил.
  Если вещь в целом не понравится Вам, если Вы ее найдете неприличной, не сердитесь и простите меня, что я Вас вставил в такой контекст».
  (Пастернак Б. Л. Собрание соч.: В 5 т. Т. 5. М., 1992, с. 548–549).
  Мария Николаевна Ермолова (1853–1928) – актриса, сыграла заглавную роль в трагедии Ф. Шиллера «Мария Стюарт», поставленной на сцене Малого театра (1886).


[Закрыть]
, кружит, как вьюга во вьюге. Б. П. особенно удается описанье пирушек и кутежей. Блестящ и элегантен его натюрморт пиршественного стола:

 
«По соседству в столовой
Зелень, горы икры,
В сервировке лиловой
Семга, сельди, сыры,
И хрустенье салфеток,
И приправ острота,
И вино всех расцветок,
И всех водок сорта».
 

От его наблюдательности не ускользнула деталь:

 
«Мехом вверх, наизнанку
Свален ворох одежд».
«Три корзины сирени.
Ледяной цикламен».
 

Преувеличенное «я» символистов было свергнуто массовостью революционного напора. В центре поэзии находились личные переживанья автора, его настроения. Андрей Белый остро почувствовал несвоевременное несоответствие «я» и «мы», он предлагал почти изъять первое лицо из текста, заменяя его глаголом неопределенной формы. «Я» Пастернака храбро, деловито, беспретенциозно.

 
«Я придумаю кличку иную»[406]406
  Пастернак Б. Л. Без названия. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Знамя. 1956. № 9.


[Закрыть]
.
 
 
«Я льнул когда-то к беднякам»[407]407
  Пастернак Б. Л. Перемена. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Чукоккала. М., 1979.


[Закрыть]
.
 
 
«Я тоже, как на скверном снимке,
Совсем неотличим ему»[408]408
  Пастернак Б. Л. Заморозки. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1958. № 4, с. 30.


[Закрыть]
.
 

Перелистываешь страницы его сборника и «я» находишь наскоро. Часто оно произносится более чем без прикрас:

 
«Я, наверно, неправ, я ошибся»[409]409
  Пастернак Б. Л. После вьюги. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Пастернак Б. Л. Стихотворения и поэмы. М., 1961.


[Закрыть]
.
 
 
«Я чинил карандаш
И шутил с ним неуклюже»[410]410
  Пастернак Б. Л. После перерыва. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Пастернак Б. Л. Стихотворения и поэмы. М., 1961.
  Цитируемые строки стихотворения без искажений таковы:
А я чинил карандаши,Отшучиваясь неуклюже.

[Закрыть]
.
 

Он чуть не говорит о себе: «Растрепа». Чуть ли не Иванушка-дурачок проглядывает за изгородью, который легко превратится в Ивана-царевича, побеждающего дракона.

Если говорить о форме стихов Б. П., придется сказать, что она однообразна, т. е. внешне однообразна, – преимущественно четверостишия с перекрестной рифмой. Самая простая и самая используемая-строфика. Ставить ли это в минус, в упрек. Думаю, нет. Его четверостишия так насыщены, рифма обновляюще-неожиданна, сообщения так буйны, что тут уже не требуется виртуозной ловкости в расстановке строк. Стихи вырываются, как комья, выбрасываемые стремниной.

Если при обзоре творчества, даже таком относительном, полагается говорить о недостатках, то они есть. Есть досадности, которые действительно портят поэтичность целого. Сюда относятся: неясность мысли, сшиб основной темы, неточный (лохматый) образ, вульгарноватость выражений, длинноты, расплывчивость. Несвежо, нарочито звучат, к сожалению, евангельские темы.

Наивный шаблон:

 
«И великой артистке
Шлет горячий привет».
 

Плоскостно, как надпись на фотокарточке: «На добрую память».

Много случаев стыка («К кровати»)[411]411
  Пастернак Б. Л. Июль. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Знамя. 1956. № 9, с. 76; под названием «Лето».


[Закрыть]
.

Неточный образ:

 
«Стог принимает на закате
Вид постоялого двора»[412]412
  Пастернак Б. Л. Стога. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Литературная Грузия. 1957. № 4, с. 77.


[Закрыть]
.
 

Или еще:

 
«Не плачь, не морщь опухших губ,
Не собирай их в складки.
Разбередишь присохший струп
Весенней лихорадки»[413]413
  Пастернак Б. Л. Объяснение. Стихотворение из цикла «Стихи из романа» (1946–1953). – Впервые опубд.: Пастернак Б. Л. Стихотворения и поэмы. (Библиотека поэта. Большая серия.). М.; Л., 1965, с. 430.


[Закрыть]
.
 

Вызывает иронию нянькина-мамкина забота о прыще девушки, которую он бросает.

Можно, во всяком случае, говорить о художественной недодержке, недоработке стихов Б. П. Недостатки имеют своё психологическое оправдание: автор спешил, он бежал, на него обрушивался шквал впечатлений. Досада все же остается.

Марина Цветаева и Есенин кричали от боли, это было стержнем их поэзии.

У М. Цветаевой тяжелое, дымное душевное пламя «хлыста и изувера», рискованное увлеченье жить – «всё наоборот», бурная эротика, настоенная на несовпадениях. У Есенина и «Русь уходящая»[414]414
  Есенин С. А. Русь уходящая (1924). – Впервые опубл.: Заря Востока. 1924. 6 ноября. № 722.


[Закрыть]
, и «Русь советская»[415]415
  Есенин С. А. Русь советская (1924). – Впервые опубл.: Бакинский рабочий. 1924. 24 сентября. № 216.


[Закрыть]
, и «Москва кабацкая»[416]416
  Есенин С. А. Москва кабацкая. Л., 1924.


[Закрыть]
, и «Задрав штаны, бежать за комсомолом». В сущности, одно и то же – великая душевная неустроенность.

 
«Стыдно мне, что я в Бога верил.
Горько мне, что не верю теперь»[417]417
  Есенин С. А. «Мне осталась одна забава…» (1923). – Впервые опубл.: Гостиница для путешествующих в прекрасном. 1924. № 1(3), с. 8.


[Закрыть]
.
 

Не за что держаться. Бесшабашная удаль, любовь к родине, но оторванная от жизни.

М. Цветаева заигралась на теме нечистой силы. Таков ее «Молодец»[418]418
  Цветаева М. И. Молодец. Поэма-сказка. – Впервые отд. изд.: (Прага, 1924).


[Закрыть]
, «Крысолов»[419]419
  Цветаева М. И. Крысолов. Поэма. – Впервые по главам: Воля России. Прага, 1925, № 4–8, 12; 1926, № 1.


[Закрыть]
, Маринка-морока – ее героиня [420]420
  Вероятно, О. А. Мочалова имела в виду героиню (прототип) поэмы Цветаевой М. И. Переулочки. Поэма-сказка. – Впервые опубл. в кн.: Цветаева М. И. Ремесло. Книга стихов. Берлин, 1923.
  Поэма написана по мотивам былины «Добрыня и Маринка». Героиня былины – Марина Игнатьевна – колдунья. Сжигая следы Добрыни, она пытается приворожить его, но в конечном итоге погибает от его руки. У Цветаевой герои безымянны. Герой пассивен. Героиня морочит, завораживает его земными и небесными соблазнами.
  Можно также предположить, что речь идет о героине поэмы Цветаевой «Молодец», написанной по мотивам сказки «Упырь», в которой девушка по имени Маруся, под давшись чарам вампира, принявшего облик доброго молодца, губит своих близких и себя.
  Здесь уместно вспомнить слова Цветаевой: «„Переулочки“ и „Молодец“ вот, досель, мое из меня любимое», а также: «Ведь я сама – Маруся» (Письмо М. И. Цветаевой Б. Л. Пастернаку от 22.05.1926. Цит. по кн.: Переписка Бориса Пастернака. М., 1990, с. 341).


[Закрыть]
. «Царь Давид»[421]421
  Ошибка в тексте. Правильно: Цветаева М. И. Царь-девица. Поэма-сказка. – Впервые опубл. отд. изд.: (М., 1922).


[Закрыть]
– сюсюкающее сладострастие. Всё это могло быть интересно, как опыт, дерзание, но в наше время, время ополчения темных сил, распространившихся по всему земному шару, кокетство с дьявольщиной дважды порочно. Человеческий гений направлен на производство средств массового истребленья. Женщина, как хранительница границ, обесценена, моральные ценности существуют, как попутные рекламы, слова выветрились, правда играет смешную роль дрожащего овечьего хвостика, подвиг легко вменяется в преступленье, преступленье не встречает сопротивленья, от памяти отказываются. Правда, времена молодости М. Цветаевой совпали с общим декадентским теченьем, когда был в ходу спиритизм, оккультизм, когда Сологуб увлекался новыми чарами [422]422
  Ошибка в тексте. Правильно: Сологуб Ф. Навьи чары. Роман. (1907). – Впервые опубл.: Шиповник. 1907, № 3; 1908, № 7; 1909, № 10.
  В настоящее время роман рассматривается как первая редакция трилогии Ф. Сологуба «Творимая легенда» (1913).


[Закрыть]
, а Бальмонт заявлял:

 
«Я люблю тебя, Дьявол, я люблю тебя, Бог»[423]423
  Бальмонт К. Д. Бог и дьявол. Стихотворение из цикла «Мировое кольцо». – Впервые опубл. в сб.: Бальмонт К. Д. Только любовь. М., 1903.


[Закрыть]
.
 

Но теперь уж не до игры, и мы жаждем не тяжелого дурманного хмеля, а освежительного источника. Поклонимся ей не за «Красный бык»[424]424
  Ошибка в тексте. Правильно: Цветаева М. И. Красный бычок. Поэма. – Впервые опубл.: Воля России. Прага, 1928, № 12.
  Поэма – отклик на смерть Владимира Завадского, брата подруги Цветаевой Веры Завадской.


[Закрыть]
, а за ее великое страданье.

Творчество Б. П. – несомненное утвержденье, ветровой охват всего горизонта, одухотворенно-звериная влюбленность в бытие. Сила Пастернака – поток, рвущийся через нагроможденье камней. А уж он ли не страдал!

 
«Душа моя, печальница
О всех в кругу моем!
Ты стала усыпальницей
Замученных живьем»[425]425
  Пастернак Б. Л. Душа. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: Свиридов Ю. Снег идет. Кантата. Партитура. 1975.


[Закрыть]
.
 

Что такое его доброта? Его доброта – та же жажда воли, свободы себе и другим, протест против стеснения, ограничения. Были у него и соблазны самоубийства, невозможность дышать сгустившимся воздухом. Он умер замученный, от разрыва сердца [426]426
  Незадолго до смерти Б. Л. Пастернака кардиограмма показала инфаркт, а чуть позже, после рентгена, поставлен диагноз – рак легких. (См.: Пастернак Е. Б. Борис Пастернак. Материалы к биографии. М., 1989, с. 657–658)


[Закрыть]
. Не за счет благополучия его жизнерадостность. Музыкальная настроенность его души, не изменявшая никогда, сродни трем водопадным фортепьянным пьесам:

Шуман – «Порыв»;

Шопен – Этюд ор. 10. № 12;

Скрябин – Этюд ор. 8. № 12.

Протест – напор – страсть – отчаянье – восхищение – взлет – безумие – вера. А вера была. Вера, которую так часто, наблюдая мировые потрясения, утрачиваем мы.

 
«Но и так, почти у гроба,
Верю я, придет пора —
Силу подлости и злобы
Одолеет дух добра»[427]427
  Пастернак Б. Л. Нобелевская премия. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: В мире книг. 1978. № 5.


[Закрыть]
.
 

С одной из его последних карточек на нас смотрит голова обреченного гладиатора. Безвыходная скорбь и неуступчивость. Лицо, как бы выделанное из камня, памятник на века. Как трогательна соразмерная округленность головы, как изящно небольшое ухо. Фамилия Пастернак нерусская, но ведь нет национальности, которой было бы более [других] свойственно качество широты, а уже этим-то он обладал всемерно. И при этом южная горячность: «Араб горячил вороного коня»[428]428
  Строка из стихотворения М. Ю. Лермонтова «Три пальмы» (1839).


[Закрыть]
.

Он с детства любил рояль. И рояль провожал его в последний путь. У гроба на даче в Переделкине играл Рихтер.

 
«Они тащили вверх рояль
Над ширью городского моря.
Как с заповедями скрижаль
На каменное плоскогорье»[429]429
  Пастернак Б. Л. Музыка. Стихотворение из сборника «Когда разгуляется» (1956–1959). – Впервые опубл.: День поэзии. М., 1957, с. 89.


[Закрыть]
.
 

Рояль влек к импровизациям:

 
«Раскат импровизаций нес
Ночь, пламя, гром пожарных бочек,
Бульвар под ливнем, стук колес,
Жизнь улиц, участь одиночек»[430]430
  Там же.


[Закрыть]
.
 

Дорогой Борис Леонидович! Держась за Ваше крепкое рукопожатие, у многих хватит духу перешагнуть пропасть. Вы своими стремительными, решительными шагами поспешите на помощь Господу Богу – помогать Ему ворочать глыбы мирозданья.

9. Аделина Адалис

Адалис – Аделина Ефимовна Ефрон, собственно, не была моим литературным спутником, а только современницей, проходившей по тем же путям и перепутьям. Я ее встречала в литературных обществах, несколько раз беседовала, интересовалась ею и многое о ней слышала.

Она появилась в кафе «Домино» лет 24-х из Одессы [431]431
  А. Е. Адалис приехала в Москву в 1920 году, чтобы продолжить образование. В это время ей было около 20 лет. Начало творчества поэтессы связано с Одессой. Там она сблизилась с группой литераторов: Э. Багрицким, которого считала своим «первым учителем стихосложения», В. Катаевым, Ю. Олешей и др., там стала членом литературных кружков «Зеленая лампа» и «Коллектив поэтов».


[Закрыть]
, стала там бывать постоянно. Говорили, что за ней являлся матрос и предъявлял супружеские права. Это не совсем достоверно. Во всяком случае, она уже была искушенной и переиспытанной. Адалис была тогда бедной и неустроенной. Насмешники подтрунивали, что она не носит бюстгальтера, и сие выглядит слишком откровенно.

У Адалис замечательные глаза с удлиненным разрезом. «Твои мемфисские глаза»[432]432
  Брюсовская строчка «Твои мемфисские глаза…» имеет свою историю. Она вошла в стихотворение «Я помню вечер бледно-скромный…» (1896), написанное В. Я. Брюсовым в Кисловодске и посвященное встреченной им там «барышне с египетскими глазами» по имени Мария. (Впервые опубл. в составе цикла «Ненужная любовь» в сб.: Брюсов В. Я. «Ме eum esse» («Это я»). Новая книга стихов. М., 1897) В год знакомства с Адалис Брюсов написал стихотворение «Египетский профиль» (1920). (Впервые опубл.: Художественное слово. Временник ЛИТО НКП. 1921, кн. 2, с.14, под заглавием «Мемфисский профиль».) В качестве эпиграфа к этому стихотворению была взята строка «Твои мемфисские глаза…».


[Закрыть]
, как писал впоследствии В. Я. Брюсов. Лицо тонкое, но с большим носом, подчеркивающим национальность.

Держалась Адалис учительно, с претензиями руководить другими. Затем – связь с Брюсовым, которая сделала ее притчей во языцех, но проложила литературную дорогу. Среди товарищей существовало мнение, что тетрадочки стихов не стоит показывать Адалис: она заимствует удачные образы и строчки. Стихи ее собственные тех времен были довольно неопределенны: смесь влияний.

О знакомстве с Брюсовым рассказывали так: она встретилась с Валерием Яковлевичем у общих знакомых на вечере. Брюсов сидел мрачный, вялый. Он говорил, что нездоров, плохо себя чувствует. Адалис приняла живое участие в его заболевании желудочно-кишечного характера, дала ряд советов, как справляться с неполадками обмена веществ. Брюсов был удивлен, что молодая женщина так просто, по-домашнему, говорит с ним, знаменитым поэтом, о низших проявлениях организма. Это задело его внимание. А затем был роман. Адалис сопротивлялась, но, по словам насмешников, «уступила под давлением президиума». Ходили и такие шуточки: «Адалис, Адалис, кому Вы отдались? Бр-р-р… Брюсову…» Адалис цинично-откровенно сообщала посторонним в Союзе поэтов: «Валерий пахнет финиками и козьим молоком…» Или что-то вроде.

Было совместное выступление Адалис с Брюсовым на эстраде кафе с чтением перевода идиллии Феокрита [433]433
  Феокрит (кон. IV – 1-я пол. III в. до н. э.) – древнегреческий поэт, основатель жанра идиллии.


[Закрыть]
(перевод диалога). Брюсов аплодировал своей партнерше, прекрасно усвоившей характерные особенности древнегреческой речи.

Затем следует глава «Адалис в Брюсовском институте». Брюсов устроил ей, бездомной, комнату во Дворце искусств (Поварская ул., 52). Он приезжал к своей подруге, когда хотел, привозил плитку шоколада. Она голодала. Некий художник, живший по соседству, был невольным слушателем их бесед. Он рассказывал, что Брюсов держался, как заурядный мужчина, которому прискучила любовница, а Адалис была трогательно-благородна в этом столкновении. К этому времени относятся ее строки:

 
«Когда любовь пошла на убыль,
Повеяв тысячью прохлад»[434]434
  Адалис А. Е. «Ах, на глаза ль твои, на губы ль…». – Впервые опубл.: Художественное слово. Временник ЛИТО НКП. М., 1921, кн. 2, л. 12.
  Любопытно отметить, что в указанном номере Временника ЛИТО НКП подборки стихотворений Брюсова и Адалис были помещены рядом и воспринимались читателями как обмен поэтическими обращениями, диалог двух поэтов. Среди стихов Брюсова – «Мемфисский профиль» (см.: Л В, гл. 9, примеч. № 2), «В такие дни», «Гимн Афродите», «Гимн ночи» и другие, впоследствии включенные автором в сборник «В такие дни» (1921).


[Закрыть]
.
 

Адалис начала вести в институте курс лекций [435]435
  Адалис поступила во ВЛХИ на правах студентки вскоре после его открытия (1922) и уже через полгода стала профессором института, а чуть позже (1924) работала в Кабинете поэтики в качестве товарища председателя (см.: РГАЛИ, ф. 596, on. 1, ед. хр. 66, л. 3). Она читала лекции по теории стиха, вела семинары – пушкинский и по футуризму.


[Закрыть]
. По отзыву Григория Алексеевича Рачинского [436]436
  Григорий Алексеевич Рачинский (1853–1939) – историк литературы, переводчик Бальзака, Гёте, Мопассана и др.; преподавал и занимал пост заместителя ректора ВЛХИ им. В. Я. Брюсова.


[Закрыть]
, ее первая лекция была блестяща. Очень эрудитно, изящно, остроумно. Но дальше Адалис не постаралась. Слушатели ее пушкинского семинара не удовольствовались высказываниями:

 
«Буря мглою небо кроет,
Вихри снежные крутя»[437]437
  Пушкин А. С. Зимний вечер (1825).


[Закрыть]
.
 

«Ах, как хорошо, как бесподобно!»

Нередко Адалис в свои часы не являлась, и студенты узнавали, что она сидит с Гроссманом [438]438
  Леонид Петрович Гроссман (1888–1965) – писатель, литературовед, автор крупных монографий об А. С. Пушкине, Ф. М. Достоевском, Н. С. Лескове; читал лекции по теории и истории литературы в Брюсовском институте.


[Закрыть]
в чайной. Студенты бунтовали, но безуспешно [439]439
  Студенты бунтовали далеко не безуспешно. Одна из выпускниц ВЛХИ, впоследствии журналистка и издательский работник, Е. Б. Рафальская вспоминала о конфликтной ситуации, сложившейся в институте в связи с преподавательской деятельностью Адалис:
  «Как известно, Брюсов был не только поэтом, но и теоретиком стиха. По плану он должен был вести у нас класс стиха. И мы с нетерпением ждали этих занятий. Ко всеобщему удивлению и возмущению он однажды явился на занятия вместе с Адалис, она уселась за кафедру, он, как ангел-хранитель, стал за ее спиной. Занятия Адалис вела беспомощно и порой удивляла нас. Так, разбирая стихи Хлебникова, где есть такие строки:
Ходят двое чудаковДа стреляют судаков —  Адалис стала уверять нас, что судаков действительно стреляют!
  Дебют Адалис как преподавателя длился недолго. Вопрос о классе стиха обсуждался, кажется, на одной из комиссий, на заседании этом Брюсова не было.
  И вот однажды Брюсов ринулся в атаку: „До меня дошли слухи, что вы недовольны преподаванием Аделины Ефимовны. Ничего неправильного она здесь не говорила. Ее источники – такие-то и такие-то немецкие ученые (до этого ни одно из этих имен не упоминалось). Скажите конкретно, чем вы недовольны?“
  Воцарилось растерянное молчание. Тогда Адалис обратилась к Васе Наседкину, который сидел прямо перед ней: „Вот вы, Наседкин, чем вы недовольны?“
  И тут аудитория взорвалась. Первым закричал Степан Злобин: „Что это за допрос? Да, мы недовольны. Мы хотим учиться у Брюсова, а не у Адалис. Мы не хотим дилетантства, мы хотим науки“.
  Со всех сторон послышались просьбы: „Мы просим вас, Валерий Яковлевич, вести класс стиха!“
  Брюсов заявил: „Ну что ж! Раз вы недовольны, будем искать другого преподавателя. Это не так просто, время будет идти, и вы потеряете год. А я занятий все равно вести не буду!“
  Это, как говорится, был запрещенный удар. Но мы выдержали характер, от услуг Адалис отказались. Однако Брюсов был неумолим.
  Что же это было? Страсть стареющего мужчины к молодой женщине? Брюсову было уже 50 лет. И зачем ему было выдвигать Адалис на педагогическую работу? У нее для этого не было никаких данных. Но она была способным литератором. М.б., Брюсов хотел улучшить ее материальное положение? В общем, это был никому не нужный и унизительный для Брюсова и Адалис конфликт» (Рафальская Е. Б. Из окна поезда жизни. Воспоминания. – РГАЛИ, ф. 1329, оп. 2, ед. хр. 15, л. 149–150).
  По прошествии времени класс стиха в институте стал вести Г. А. Шенгели (см.: ЛВ, гл. 2, примеч. № 17), с приходом которого конфликт разрешился. Научные заслуги и «педагогический такт» (!) Шенгели были столь высоко оценены, что руководство института обратилось в Главный ученый совет (ГУС) с просьбой о присвоении ему профессорского звания. (См.: РГАЛИ, ф. 596, on. 1, ед. хр. 109, л. 5)


[Закрыть]
.

Как-то мы с Адалис беседовали, оказавшись рядом в креслах большого зала института. Она критиковала мое тогдашнее стихотворение о поезде: «Вот по этой строчке можно думать, что у Вас роман с проводником: „Люблю Бенар. Захар“».

Об одной из студенток, Агапитовой: «У нее провинциальная восторженность, но такая неровная, со срывами. Кажется, вдруг свет погас, дверь с шумом захлопнулась».

«Брюсов говорил о Вас: „Когда она выпишется, будет прекрасным поэтом“».

«Если бы я говорила в старомодном стиле, сказала бы, что видела Вас в Италии, в Норвегии».

В эти годы Адалис ходила беременная ребенком Брюсова. С циничной откровенностью описывала состояние зародыша внутри себя. Предавалась наркотикам. Ребенок родился мертвым.

Адалис была нечиста на руку. Зайдя в гости, могла украсть что-нибудь из одежды. Ее сын [440]440
  Владимир Иванович Сергеев (р. 1927) – писатель, переводчик, поэт; сын А. Е. Адалис и И. В. Сергеева. (См.: ЛС, гл. 9, примеч. № 13)


[Закрыть]
, обожаемый ею, украл кошелек соседа в Доме писателей (это было много позднее). Мать защищала его, как курица цыпленка.

Было время, когда Адалис жила в одной квартире с поэтом Кочетковым [441]441
  Александр Сергеевич Кочетков (1900–1953) – поэт, переводчик стихов Гейне, Гёте, Шиллера, грузинских, туркменских, узбекских и других поэтов и писателей. Собственные его произведения известны мало. Например, одним из значительных поэтических произведений Кочеткова является драма в стихах «Николай Коперник», которая в 1930-е годы шла на сцене Театра Московского планетария.


[Закрыть]
. Они яростно ненавидели друг друга.

В очереди за гонораром в Гослите [она] поругалась, как торговка, с поэтессой Кларой Блюм [442]442
  Клара Блюм – немецкая поэтесса.


[Закрыть]
.

Рассказывали, что в институте она организовала издевательское общество, которое провоцировало влюбленных, расстраивало дружеские отношения, оклеветывало. Но она имела большое влияние на окружающих. В полушутку она говорила: «Так Адалис повелела, председательница оргий…»

Близкие звали ее Аля, а я – Айка! Ей говорили: «Айка, ты сделала подлость такому-то, ты больше не будешь?» Айка каялась, обещала, что больше не будет. И делала подлость кому-нибудь другому.

Был период, когда Адалис исчезла с горизонта, – время мучительных поисков, нищеты, одиночества. Затем поездка по Средней Азии, знакомство с тамошним бытом, литературой, тамошним материалом – ярким, ходовым [443]443
  1924-й – год смерти В. Я. Брюсова резко изменил человеческую и творческую судьбу Адалис. Она стала много ездить по стране в качестве корреспондента «Известий», «Правды», «Нашей газеты», писать очерки об увиденном. Адалис вышла замуж за писателя Ивана Владимировича Сергеева (1880–1964), у них родились сын и дочь, но брак этот не был счастливым. В дальнейшем, несмотря на то, что в печати периодически появлялись стихотворные сборники Адалис, главной ее работой стали переводы.


[Закрыть]
.

В 1930-х гг. помню книгу Адалис и Сергеева «Абджед хевез хютти»[444]444
  Адалис А. Е. Абджед хевез хютти. Роман приключений. М.; Л., 1927. (В соавторстве с И. В. Сергеевым.)


[Закрыть]
. Книга умная, искусная, но не из тех, какие берутся в жизнь. Помню занимательное суждение: «Со временем религия исчезнет, она останется потребностью очень женственных женщин». Адалис оценил Максим Горький и способствовал ее продвижению в печати.

Дальше было много разговоров о переводе Адалис поэмы Турсун-заде «Индийская баллада»[445]445
  Турсун-заде М. Индийская баллада. (Пер. с таджикского А. Е. Адалис). Сталинабад, 1947.


[Закрыть]
. Перевод был превосходный, превышающий текст автора. Турсун-заде получил за эту вещь звание лауреата [446]446
  Турсун-заде М. (1911–1977) – народный поэт Таджикской ССР (1961), общественный деятель. За цикл стихов «Индийская баллада» был удостоен Государственной премии (1948).


[Закрыть]
. Но Адалис была права, когда в Союзе писателей отстаивала себе половину его премии. «Индийскую балладу» по-русски написала она.

Адалис уже стала признанным писателем, автором многочисленных статей, переводчиком республиканских поэтов, редактором переводных стихов, редактором прозы, в частности, переизданного Чехова. Выходили и ее собственные сборники стихов. На одном из ее выступлений в Гослите с чтением новой книги ее назвали «поэтом гражданского мужества». Ее поэтической тенденцией стало тогда отталкивание от личной лирики ради широких общественно-политических тем. И вот, наконец, Адалис последних лет в полном оперении, на высоте редакционных кресел. Вышли три книги ее стихов [447]447
  В 1960-е годы вышли сборники стихов Адалис:
  Адалис А. Е. Новый век. Стихотворения и поэмы. М., 1960;
  Адалис А. Е. Города. Стихи. М., 1962;
  Адалис А. Е. До начала. Новые стихи. М., 1966.
  Последняя книга Адалис была сдана ею в издательство за несколько дней до смерти: Адалис А. Е. Январь – сентябрь. Стихи и поэма. М., 1970.


[Закрыть]
, куда пробились и личные темы. Смерть ее в 1969 году особо ярких откликов все же не вызвала.

Адалис с начала своего появления в московских литературных кругах, еще будучи никому не известной, держалась учительно и властно. Как ни подтрунивали над ней, она всюду умела занимать место. Роман с Брюсовым не только обогатил ее, но и ввел в большой круг литературного общества, заставил с ней считаться.

Произведений Адалис вышло много в печати, но для всеобщего обозрения у меня нет достаточного более-менее полного материала. Жанры ее творчества разнообразны, как уже говорилось, кажется, нет только драматургии. Возможно, что в ее архиве находится еще много неизвестных, неизданных рукописей. Мои впечатления о ее творчестве связаны большей частью со стихами разных лет, с ее высказываниями в газетах, со всем ее образом, который хочется запечатлеть, как нечто особенное, отличное на общем фоне тогдашней литературной публики.

Что было в ней несомненно – искусство стилизации. Существовало мнение – Адалис пластмасса, которая может оборачиваться всем: железом, деревом, стеклом, даже золотом.

Ранние стихи Адалис производили неопределенное впечатление поисков, перекрестных влияний, сумбурности. Но воспитанная на высоких образцах классической литературы, она выработала в себе требовательное отношение к художеству слова.

«Прекрасное должно было величаво». Думается, что это было ее мерилом в оценках. Валерий Яковлевич недаром был ее учителем. Адалис приняла наставительный, поучительный тон в стихах. Но ее торжественные позы казались деланными, проповедничество – официальным. Многое в ее высказываниях вызывалось требованиями текущего момента, заставлявшими поступиться личными вкусами и взглядами.

На мой взгляд, три ее последних сборника стихов служат выражением высшей литературной школы.

Это мастерское овладение формой, взвешенность слов, предусматривающая все возражения, это тонкое, острое перо в твердой руке. Молодой автор должен считаться с книгами Адалис, с высоким уровнем ее уменья.

Стихи Адалис – игра интеллекта, остроумие, колкость, но также и холодность, неспособность увлечь, зажечь, глубоко взволновать.

Адалис – образец выучки литературной культуры. Думается, вольно или невольно, Адалис пошла на большой внутренний компромисс. Она слишком захотела быть человеком в ущерб фантастическому миру существ и сфер, который в ней жил.

«О, человечество, любовь моя!» Любовь сия кажется внутренней, рационалистической.

Адалис делает интересной изощренность, скользкая прихотливость, интриганские сети, порочные фантазии. Она могла бы завлекать путников блуждающими огоньками, соблазнять призрачными празднествами. Мир ее игр мог быть остр и необычен. Злое вероломство, на которое она была способна, в умной поэтической форме выиграло бы, оборотясь в дикие сказки. Адалис побоялась быть собой. Приближенный ей человек сообщил мне, что она была верующей, вопреки взятой на себя роли. Но верующая во что? Путей и перепутий здесь много. А я жалею о ненаписанной книге Адалис, которая могла быть единственной в русской женской поэзии. Сюда вошли бы ее длинные, острые иглы, ее яды, клубки запутанных нитей, зубастые цветы, русалочьи мысли, внезапные исчезновенья, тяжелые железные ворота на семи замках, множество полудухов, полузверьков, кувырканье ветров, говорящие реки и, порой – великодушные, благородные поступки. Умелые шишиги знают им цену, умеют пользоваться и этим средством.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю