Текст книги "Почти мертвые трупы (СИ)"

Автор книги: Олеся Перепелица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

– Ладно, можешь идти. И это забирай.

Александр, похоже, не верил своему счастью. Он быстро схватил реликвию и спрятал в карман.

Машина тут же остановилась. Парень быстро выскочил на улицу и рванул куда-то.

– Куда ехать? – поинтересовался Геннадий.

– Не знаю. Давайте я сама пройдусь. Спасибо за помощь.

– Мне приказано весь день возить вас и охранять, – покачал головой водитель.

Спорить мне не хотелось. Да и зачем?

– Тогда припаркуйтесь где-то. Мне надо подумать.

Я прикрыла глаза. Значит так… сильно сомневаюсь, что смерть Данила связана с этой подвеской. Да, это неплохой накопитель энергии, причем ручная работа, но за такое не убивают. Что Александр замешан, я не верю. Сам он не мог такое совершить. А говорил он правду. Или я совсем разучилась выявлять ложь. Значит, это не ловушка и Данила туда не заманивали. Но кто-то ведь знал, что он будет именно там. Или же за экстрасенсом следили.

Подозреваемых в этом деле было слишком много.

Я снова взяла распечатку звонков. Так, чаще всего он звонил Кире и некому Константину Павловичу. Что же, позвоним и ему.

– Да? – ответили мне практически сразу.

– Константин Павлович? – на всякий случай уточнила я.

– Да, я слушаю.

– Меня зовут Вера, и я расследую убийство Данила Романова. Он звонил вам незадолго до смерти. Кем вы ему приходитесь?

– У нас были деловые отношения, – спокойно ответил собеседник, не задавая лишних вопросов.

– Можно конкретнее?

– Я врач в психбольнице имени Святой Марии. Данил просил меня присматривать за одним пациентом и сообщать ему о его состоянии.

– А как звали пациента?

– Жигнов Анатолий Петрович, – все также спокойно ответил врач.

В голове что-то щелкнуло.

– Он недавно был убит?

– Да, драка с еще одним пациентом.

– Вы не против, если я подъеду и уточню детали по этому делу?

– Приезжайте. Как зайдете в здание – позвоните.

На этом разговор закончился.

– А давайте… в психбольницу им. Святой Марии, – озвучила я свое решение Геннадию.

Водитель и не подумал даже задавать вопросы.

Зазвонил мой мобильный.

– Вер, а ты где? – весело поинтересовался Алекс.

– Я еду в психбольницу.

– Неужели все настолько плохо?!

– Да иди ты лесом, – чуть усмехнулась я. – Там было совершенно два убийства.

– А, те самые… Думаешь связано?

– Надеюсь. Если нет, то все гораздо хуже. Чтобы опросить и проверить алиби всех врагов Данила, уйдут годы. Это дело единственная четкая ниточка с последними делами Данила. Кстати, ты не занят?

– Да не очень. Нужна помощь?

– Да, я не очень верю, что это что-то даст, но все-таки попробуй. Узнай у Киры из какого почтового отделения было отправлено письмо и поезжай туда. Может, там кто-то обратил внимание, что письмо пропало. Мало ли. Вдруг было что-то шумное и запоминающееся. Скорее всего письмо кто-то выкрал и, думаю, это наш убийца. Номер Киры сейчас сброшу смс-кой.

– Кира будет счастлива слышать мой голос. Я уже представляю наш милый и культурный диалог, – едко заметил патологоанатом. – Почему вообще мэйлом нельзя было то письмо отправить?

– С фотографий на бумаге можно в теории считать информацию, с компьютера почти невозможно. Кстати, спасибо за идею. Надо будет проверить.

– Всегда пожалуйста, – буркнул Алекс. – Ладно, все сделаю.

Больница находилась на окраине города, на ее территорию практически заходил пусть и не очень обширный, но все-таки сосновый лес.

На вид психбольница им. Святой Марии напоминала обычную поликлинику, разве что решетки на всех окнах навевали не самые оптимистичные мысли, да и стерильный белый цвет мне никогда не нравился.

Стеклянные двери открылись легко, пропуская меня в светлый зал приемной. Въедающийся запах лекарств сквозил здесь повсюду. Пухленькая светловолосая девушка, разбирающая медицинские карты, кинула на меня мимолетный взгляд через стекла очков и вновь вернулась к своим делам.

Я потянулась к своему телефону, но меня определи.

– Так понимаю, вы – Вера? – раздался откуда-то справа голос.

На белом диване расположился мужчина лет тридцати пяти на вид, с аристократичными чертами лица, коротко стриженными, местами тронутыми сединой, волосами и очень уставшими глазами. Белый халат явно указывал на его профессию.

– Да, а вы – Константин Павлович? – чуть улыбнулась я, подходя к нему.

– Рад знакомству, можно, просто Константин, – он чуть улыбнулся. – Что именно вы хотели бы узнать?

– Все, что связано с убитым пациентом и его связью с Данилом. Любая информация может оказаться полезной.

– Тогда давайте пройдем в мой кабинет. Разговор, что-то мне подсказывает, будет долгим.

Мы прошли по непримечательному коридору, со стен которого буквально осыпалась побелка. В здании было довольно пусто.

Кабинет оказался маленьким и уютным, здесь пахло какими-то ароматическими маслами или чем-то в этом роде, пол был застелен ковром, маленький диванчик был завален папками с бумагами, как и кофейный столик.

В контраст с этим рабочий стол был идеально чист и убран, все было аккуратно разложено и расставлено.

– Извините за небольшой беспорядок, – кивнул на бумаги доктор. – Присаживайтесь за стол и задавайте тогда конкретные вопросы.

– Хорошо, – согласилась я, устраиваясь поудобнее. – Когда Данил здесь был последний раз?

– В день убийства, точнее, наутро, когда были обнаружены тела. Я сразу ему позвонил.

– Какая была его реакция?

– Он был расстроен и зол, а также не поверил ни слову следователей. Чай или кофе?

– Кофе, без сахара, если можно.

– Конечно.

– Кем Данилу приходился этот пациент?

– Он говорил, что другом, подробнее не распространялся. У нас был уговор, по которому я извещал его о всех изменениях в здоровье Анатолия.

– А что с ним было? Можете подробно рассказать о его болезни? – взяв в руки горячую чашку, спросила я.

– Он поступил к нам давно, но я помню даже первый день, когда его к нам привезли. Жаловались соседи – он кричал что-то ночью, вначале в квартире, потом выбежал на лестничный пролет. Выкрикивал нечто вроде: “Он убьет меня…”. Накинулся с кулаками на врачей, когда они приехали.

– Кто “он”? – заинтересовалась я.

– Он не говорил. Мы проводили с ним долгие сеансы, я был его лечащим врачом, но сдвинуться с этой точки нам так и не удалось. Он просил спрятать его, постоянно кричал, боялся. Иногда не узнавал никого. Где-то через неделю после того, как его привезли, он полностью замкнулся и перестал воспринимать реальность.

– Когда появился Данил?

– Через месяц. Он пытался общаться с Анатолием, но тот не шел на контакт, его мозг уже был сильно поврежден болезнью. Сомневаюсь, что он хоть что-то понимал.

– Когда Анатолий еще был более-менее в себе, он рассказывал что-то про себя? Откуда его страхи и почему кто-то хочет его убить?

Константин чуть нахмурился:

– Вера, не воспринимайте его бред так серьезно. Его сознание могло придумать миллионы историй.

– Так он что-то рассказывал?

– Нет. Только постоянно повторял, что “он” убьет его.

– Что за второй пациент, с которым они сцепились?

– Сергей… О нем я толком ничего не могу вам сказать. Он поступил вечером: кидался на людей, говорил нечто нечленораздельное, его отправили к нам, так как он начал буянить неподалеку. Пообщаться с ним я хотел утром, но не успел.

– Он совершил убийство в ту же ночь?

– Да.

– То есть вы не можете утверждать с полной уверенностью, что он ненормальный? Он мог притворяться, чтобы проникнуть сюда?

– Если он хороший актер, то да. Но зачем? Чтобы зарезать сумасшедшего? Это лишено смысла, – скептично заметил доктор.

– Кстати, на счет зарезать, откуда у него мог взяться нож?

– Мы не знаем, но единственный возможный вариант – он как-то смог его пронести, хотя это лично мне кажется невозможным.

– Палаты звуконепроницаемы? Точнее палата Анатолия?

– Нет, обычная. Он не был буйным пациентом. Последние годы он постоянно молчал.

– Но криков ночью никто не слышал, как и шума борьбы? – нахмурилась я.

– Нет. Хотя у нас ночью постоянный обход коридоров.

– Не находите странным? Если они дрались, то это было бы громко… да и человек, которому воткнули нож в живот, вряд ли будет молчать.

– Какого ответа вы ждете? – нахмурился Константин. – Конечно, кажется, но я не лгу вам. Данил думал также как вы…

– А Анатолий был сильным физически? Я видела фотографии, мне он показался худым.

– Да, он мало ел, считай все насильно в него вводилось. И я понимаю, к чему вы клоните: я не знаю, как ему удалось выбить нож у Сергея и вонзить тому в живот.

– Вопрос еще в том, как мог Сергей потом перерезать ему горло, – задумчиво ответила я. – Если там, конечно, не было никого третьего.

– В здание больницы не могли проникнуть посторонние, а за врачей и персонал я отвечаю.

– Нож тоже никак не мог здесь оказаться, – парировала я.

– У вас есть еще вопросы? – сухо спросил Константин, которого явно зацепил мой ответ.

– Пожалуй, нет. Спасибо за уделенное внимание.

– Давайте я вас провожу, – привстал Константин.

– Думаю, я найду выход. Хотя у меня есть к вам одна просьба. У вас есть какие-то контактные данные родственников Сергея и Анатолия?

– У Анатолия никого не осталось уже, а Сергея есть…

– И адреса, где они жили, если возможно, – мило улыбнулась я.

Константин смерил меня оценивающим взглядом, задумался на несколько секунд, но все-таки кивнул.

– А кем работал Сергей?

– Журналистом. Собственно, здесь вы найдете, практически всю информацию о них, – протянула мне две папки Константин.

– Спасибо и до свидания.

– До свидания, Вера.

Геннадий спокойно ждал меня в машине.

– Куда теперь? – просто поинтересовался он.

У меня начало складываться ощущение, что в его голову просто заложен ограниченный набор фраз.

– В отель.

Достав телефон, я набрала Алекса.

– Ну что там? – спросила я.

– Ничего, абсолютно, – неутешительно ответил патологоанатом. – Письмо, похоже, действительно каким-то образом пропало, как и упоминания о нем. Как будто и не было.

– Может, и не было… – задумалась я, но говорить свои подозрения Алексу не стала.

Геннадий не внушал мне такого доверия, чтобы при нем начать наговаривать или, наоборот, говорить правду о Кире.

– Ладно, давай поговорим в отеле. Мне надо попробовать все разложить по полочкам, а то сейчас в голове полная каша.

– Давай, жду.

Первая информация появилась. Можно пытаться разобраться, хотя бы в этом расследовании. Не зря же Данил навещал этого Анатолия. Точно не зря.

Четвертая глава. Ловля подозреваемых

Карандаш быстро мелькал в моих пальцах. Раз оборот, два оборот… Как же это делают всего-то двумя пальцами?

– Вера, – вырвал меня из мыслей Алекс. – Ты уже минут десять сидишь и смотришь на чистый лист бумаги.

– Я думаю… Точнее пытаюсь думать. Да только в голове сейчас полный вакуум.

– Может, ты ляжешь поспишь? Уже поздно, – мягко, как будто общаясь с душевнобольной, уточнил друг.

– Нет, все надо собраться. Значит, так. Наша жертва – Данил. Он экстрасенс в немаленькой организации по перекупке и перепродаже артефактов, с нелегким характером и, похоже, манией величия. В сумме нам это дает кучу врагов и возможных подозреваемых. Но при этом он неглуп и силен, что сокращает список. Кто первый подозреваемый?

Начертив один кружок с именем убитого, я сделала большой глоток холодного пива. Алекс последовал моему примеру.

– Кира, – затем сказал он. – У нее и возможность есть, и вполне может быть мотив.

– Она бы подходила, если бы не два громадных “но”. Первое: будь она убийцей, то она бы в жизни не поехала зачем-то искать меня. Да и обвиняла меня она искренне. Но даже не это главное. Она не могла убить его, так как они были “связаны”. Их чувства и жизни были переплетены настолько, что это было бы как убить саму себя. Она и сейчас напоминает истеричку именно поэтому… Кира вполне может сойти с ума из-за такого “разрыва”. Так что ее отметаем.

Еще один глоток пива прояснил немного сознание.

– У нас есть три человека в фирме, с которыми он общался. Мила, Елизавета и Виктор. Они могли знать местонахождение Данила, когда его убили, и они могли знать о письме, которое было отправлено мне. А значит и могли перехватить. Смерть Виктора на первый взгляд была никому из них не нужна. Они все теряли свою работу или оказывались на грани краха. Да и возможности ни у кого из них не было. Елизавета и Виктор – очень слабые экстрасенсы, их дар практически не чувствуется. У Милы шансов больше, так как она оборотень, плюс есть шанс, что Данил ей доверял, а значит, мог подпустить. Но какой у нее мотив?

Имена Виктора и Елизаветы я перечеркнула, как и имя Киры, а вот рядом с Милой оставила вопросик. Единственный вопрос, зачем ей это?

– У нас есть еще некий Александр, который первым нашел труп. Но его можно тоже вычеркивать сразу – он просто человек. Причем слабохарактерный, похоже, игрок, если задолжался кому-то. Нет, он тут точно не причем.

Еще один крестик.

– А что ты в дурдоме выяснила? – поинтересовался Алекс, скептично посмотрев на перечеркнутые имена всех подозреваемых.

– Странная ситуация. Но в ней можно попытаться разобраться. Там есть, что распутывать, да только есть ли смысл? Не будет ли пустой тратой времени?

– Ну смотри, письмо же кто-то выкрал. В письме было об этом деле, значит, кто-то не хотел, чтобы в этом всём копались. Да и если искать не там, то где? – философски закончил Алекс.

– Главы кланов оборотней. Правда, неизвестно перешел им Данил дорогу или нет. И экстрасенсы. Вопрос тот же. На счет оборотней можно расспросить Киру… Ладно, если вернемся к убийству Анатолия. Он боялся, что его кто-то убьет, боялся до сумасшествия, в прямом смысле слова. Почему это интересовало Данила? Между ними должна быть связь.

– Надо опросить Киру и его помощников. Может, они когда-то видели этого Толика, – логично заметил Алекс с зевком.

– Кира не знает, она ведь видела фотографии и ничего не сказала. Но в любом случае, этим, думаю, стоит заняться завтра. Значит так, через пять лет Анатолия убивает Сергей, тоже непонятно, как со всем этим связанный. Завтра надо будет поехать по их адресам, пообщаться с коллегами и родственниками. Особенно Сергея. Не мог же он просто так убить незнакомого человека. Увидеть бы их трупы еще…

– Так давай я Женьке позвоню? Он же мой однокурсник бывший, – весело заметил друг и начал набирать номер. – Пять секунд. Жень, это снова я. Угу. Слушай, а тебе что-то говорят имена Анатолий Жигнов и Сергей Кузнецов? Да-да, то дело в психушке. Уже похоронили? Жаль. Что-то особенное было, не помнишь? Ага. Ага. Что?

Интересное, похоже, действительно было, так как Алекс надолго замолчал.

– Понял. Все, спасибо огромное. Да, конечно. Как договаривались, – друг положил трубку и с победным видом обернулся ко мне. – А я нашел связь между Толиком и Данилом. Учись!

– Говори уже, – усмехнулась я.

– Не дашь даже драматичную паузу выдержать? Ладно, ладно… Женя вспомнил, что у Толика была ведь точно такая же татуировка, как у Данила!

– “Отвергнутых”?

– Нет, та закорючка.

– И что она обозначает?

– А черт его знает, – махнул рукой патологоанатом. – Но все равно, вот она связь!

– И при этом из прошлого, Женя же говорил, что татуировка старая, – задумалась я.

– Ладно, завтра съездим к родственникам и на квартиры, все узнаем. Сейчас-то смысл голову ломать.

– Есть у меня одна идея, – пробормотала я. – С Данилом, похоже, не связаться, а вот Толика можно попробовать вызвать.

– Ты еще и спиритические сеансы собираешься тут устраивать?!

– А что? Можешь поприсутствовать. Я как раз обычно в конце падаю в обморок – переложишь на кровать.

– Ты меркантильная, – сделал вид, что обиделся Алекс, с интересом наблюдая за мной. – И что тебе для этого нужно? Дохлая кошка? Кровь девственницы? Перо из задницы полярной совы?

– Почему совы? – искренне удивилась я.

– А остальное в моем монологе тебя не смущает, что ли?! – возмутился друг. – Захотелось мне так.

– Нет, всего лишь свечи, тишина, пиала и нож. Так что если хочешь смотреть – не комментируй, а сиди молча. Мне надо будет сосредоточиться.

– Легко, – ответил Алекс и открыл еще одну бутылку пива. – Попкорна только не хватает.

Достав мелок, я быстро начертила пятиконечную звезду. Линии были ровные и четкие, рука ни разу не дрогнула. Пять свечей я установила по углам, а пиалу – в центр. Считай все готово. Все действия давно были доведены до автоматизма и не заняли и десяти минут.

– Выключи свет, – попросила я и взяла в руки фотографию.

Задумчиво проведя над ней рукой, я почувствовала легкую пульсацию. Он определенно не был обычным человеком. Тогда только лучше.

Почувствовав прилив сил, я запустила легкий импульс – фитильки вспыхнули одновременно. Приятное покалывание прошло по ладони.

И вновь в памяти всплыли слова Артура, что я стала одной из них. Огонь действительно стал мне как будто ближе, роднее, что ли. Это немного пугало.

Так, сейчас не время об этом думать. Надо начинать.

Крепко взяв кинжал, я сделала уверенный разрез – в пиалу начала медленно сочиться кровь. Капля за каплей, стекая по ладони.

Слова призыва очень тихо слетали с губ. Почему-то в этот раз было тяжело. Как будто что-то мешало мне говорить, сжимая горло когтистой лапой. По спине пробежал холодок, но я продолжала ритуал. Огоньки свеч начали извиваться.

– Анатолий Жигнов…

Резкая боль сжала виски. Я вскрикнула от неожиданности, и вдруг что-то впилось мне в шею, опрокидывая на пол. Затылок обожгло. По подбородку заструилось что-то теплое и соленое…

– Вера?! – голос донесся как будто через слой ваты.

Перед глазами поплыло: пламя свечей заполонило собой все. Тени играли по стенам.

Я не могла дышать… вместо воздуха из горла вырывались сгустки крови. Кофта уже тоже набухла и стала влажной, а может, мне только казалось. Все тонуло в непонятном огне.

Веки налились свинцом. Я попыталась вздохнуть и почувствовала мерзкий соленый привкус. Мир внезапно исчез.

Где-то на грани сознания я расслышала тихий шепот: “Убью”. Или это были игры уже моего подсознания?

Снова тишина.

Такая спокойная. Точнее все так спокойно.

Что-то как будто пульсирует в голове, разливая приятное тепло. Темнота немного рассеивается.

В нос ударяет кислый запах сгнившего мусора и затхлой воды. Ветер бросает мне в лицо какую-то скомканную газету, но я просто отмахиваюсь от нее.

Вокруг темно, но можно разглядеть арку, хотя нет, это мост. Маленький и заброшенный, но когда-то бывший красивым и декоративным. Откуда-то я знаю это. Под ним и навалена куча подгнившего, разложившегося хлама. Мне как-то так странно… Все давит, сжимает, не дает нормально двигаться, а запахи таки резкие, что кружится голова.

Неподалеку проезжает машина с ярко зажженными фарами. Их свет на секунду меня ослепляет. Мой взгляд поднимается выше – я смотрю на большое, красивое здание с огромными стеклянными витринами. Сейчас там было темно и пусто, но можно было даже отсюда разглядеть новенькие машины, только-только выставленные на продажу.

“Speed” гласила большая синяя вывеска.

Внезапно во мне просыпается злость. Сама не знаю почему, но я чувствую, что просто теряю контроль от этого чувства.

Вдруг в голове что-то щелкает, как будто чей-то приказ. Кто-то хочет, чтобы я ушла. Ну уж нет…

Снова темнота.

– Вера! Вера! Ты меня слышишь?! – женский голос звучал истерично и назойливо.

– Что с ней?! – еще один голос, очень знакомый.

– Отойдите, – спокойно, но не тихо воскликнул какой-то мужчина.

Кажется, что-то с грохотом упало на пол, следом раздались чьи-то ругательства. Недолгая пауза.

– Надо отвезти ее в больницу! – разозлено заявил Алекс.

Точно, это же его голос. Чего же он только так кричит? Голова от всей это какофонии звуков начала раскалывать на две части. Хватит.

– Чего вы… – я попыталась возмущенно воскликнуть, но из горла вырвался только хрип.

Я закашлялась и распахнула глаза. На секунду мир поплыл, но я быстро взяла себя в руки и даже привстала. Это был определенно мой номер в отеле, и лежала я на своей кровати. Рядом стояла бледная и разъяренная Кира, Алекс нервно наматывал круги по комнате, а надо мной склонился неизвестный мужчина лет пятидесяти.

– Что здесь происходит? – поморщившись, спросила я, так как с моим пробуждением все резко замолчали.

Голос прозвучал очень хрипло, а горло сжало от боли, как при простуде. Во рту был мерзкий прикус, так что мне сразу захотелось почистить зубы.

– Это что было нормально?! – не ну шутку завелся Алекс.

– Что… – начала было я и тут же осеклась.

В голове с опозданием вспыхнули воспоминания. Что за черт?! Такого у меня еще не было. И что это была за улица, мост? Я еще отчетливо слышала запах гнили и разложения.

– У нее сейчас шок – это нормальное явление. Я только не могу понять, из-за чего произошло внутреннее кровотечение – думаю, все-таки стоит провести обследование в больнице, – задумчиво сказал незнакомец.

– Не стоит, я в порядке, – хрипло ответила я.

– Это, возможно, серьезное заболевание, – смерил меня тяжелым взглядом он.

– Просто стресс и перенапряжение, – выдавила я улыбку. – Благодарю за беспокойство, но не стоит.

Мужчина молча встал и повернулся к Кире:

– Мои рекомендации вы слышали, здесь больше ничем не могу помочь.

– Максим, спасибо, – кивнула оборотень. – Извини за поздний звонок.

Незнакомец ничего не сказал, просто подхватил свой небольшой кейс и вышел из номера. С его уходом воцарилась давящая тишина.

Вспомнив свои ощущение перед обмороком, я посмотрела на свою одежду – все оказалось не так плохо, как представлялась в моем воображении. На белой ткани гольфа было всего лишь пара красных и уже засохших потеков. Голова немного кружилась, но я встала и подошла к большому настенному зеркалу.

Выглядела я неважно – лицо было бледным, на подбородке и губах запеклась кровавая корка, глаза покраснели.

– Вера, какого черта происходит?! – взорвался, наконец, Алекс.

– Мне бы тоже хотелось услышать объяснения, – куда спокойнее спросила Кира, но прозвучало это угрожающе.

Прежде чем ответить я все-таки вернулась на кровать. Чувствовала я себя неважно.

– Не знаю. Это был обычный призыв духа. Я хотела поговорить с Анатолием Жигновым, но почему-то все пошло не так. Я не могу понять, что это было – мне никогда не приходилось с таким сталкиваться, – честно ответила я. – И раз уж ты здесь, Кира, у меня есть к тебе вопрос. Ты что-то о нем знала? Или о Кузнецове Сергее?

Оборотень смерила меня подозрительным взглядом, явно не поверив до конца, но ответила:

– Нет. Знала только, что Данил часто его навещал, говорил, что это по работе.

– Что же, ясно, – пробормотала я.

– То есть ничего нового ты сказать не можешь?

– Пока нет, – признала я.

Кира была явно недовольна таким ответом и собралась уходить, но я ее остановила:

– Ты не знаешь фирму по продаже машин “Speed”? Здание у них еще с огромными стеклянными витринам, трехэтажное.

Оборотень удивленно вскинула бровь:

– Да, она находится в северной части города, а что?

– Там неподалеку есть парк или что-то в этом роде? – на всякий случай уточнила я, припоминая подробности то ли сна, то ли видения.

– Скорее жалкое подобие, которое облюбовали бездомные.

– Спасибо, – не стала я ничего объяснять. – Если у меня появится какая-то информация, то я сообщу.

Алекс все это время молчал, но как только за Кирой закрылась дверь, он решительно повернулся ко мне:

– Может, хоть мне объяснишь, что вообще происходит?

– Если бы я сама знала… – вздохнула я и все-таки кратко пересказала свое видение, которое, похоже, было вполне реальным.

– И ты думаешь, что это что-то значит? – открывая уже где-то четвертую бутылку пива, в лоб спросил друг.

– Думаю, да. Это хоть как-то, но должно быть связано с Анатолием. Может, это какие-то яркие воспоминания, которые связаны с его смертью… Те эмоции были не моими, это он ненавидел кого-то, кого-то, кто был в том здании.

– Не хочу тебя расстраивать, но ты могла просто сильно удариться головой, – скептично заметил Алекс.

– Не будь таким пессимистом, – ответила я, чувствуя, как саднит горло. – Поможешь?

– В смысле?

– Сходи туда завтра, возьми фотографию и попробуй опросить работников, – с зевком пояснила я. – А мне завтра еще нужно съездить по адресам погибших и заскочить к Данилу на работу.

– У тебя хоть фотография нормальная есть? Когда он еще живой был? – без особого энтузиазма уточнил Алекс.

– Чего нет, того нет.

– Отлично я завтра буду смотреться, – тяжко вздохнул друг и пробормотал что-то еще, но мои мысли были уже далеко.

Все-таки что за чертовщина здесь творится?

Утром была на редкость пасмурная погода, и выходить из здания отеля совершенно не хотелось. Голова после вчерашнего болела невыносимо, да и легкое магическое истощение давало о себе знать. Номер Алекса был уже пуст, а короткая записка под дверью гласила: “Узнаю – позвоню. Если что, я в морге”.

Да уж, его определенно тянуло в родные и знакомые места. К трупам.

Заварив еще одну чашку кофе, я вернулась за стол и достала документы из больницы, нужно наконец-то их просмотреть. Здесь также прилагались фотографии тел.

Поморщившись, я перелистнула страницу. Так, что у нас есть по Анатолию Жигнову?

Пробежавшись глазами по тексту, я пришла к неутешительному выводу, что ничего нового. Родственников нет, родился в довольно крупном поселке городского типа – Решетеве. Насколько я знала, это было недалеко отсюда. Похоронили его на Юго-западном кладбище за счет Данила. Чем занимался непонятно. Был его старый адрес, где он жил до “переезда” в психбольницу, но учитывая, что прошло уже около пяти лет, сомневаюсь, что никто не прибрал квартиру к рукам.

Что же, нужно надеяться, что кто-нибудь из сотрудников на работе его узнает.

Так, а что у нас с Сергеем?

Тут ситуация была получше. Сергей был местным, жил в однокомнатной квартире на окраине. У него была сестра, Ангелина Кузнецова, которая проживала буквально в соседней квартире и родители, живущие в центре. Оба адреса прилагались. Что же, уже лучше.

К родителям ехать нет смысла, а вот навестить соседку можно.

За окном, как назло, начался мелкий и неприятный дождь, а ведь добираться нужно до окраин, черт возьми.

Вдруг зазвонил мобильный, вызвав легкое раздражение. Даже любимая песня Nickelback “If today was your last day” не прибавляла оптимизма, тем более, что звонила Кира.

– Да?

– Я прислала к тебе Гену, если вдруг тебе понадобиться куда-то съездить – он в твоем распоряжении. Машина та же.

– Спасибо, – даже немного не ожидала я.

– Не за что. Кстати, к чему ты вчера спрашивала про “Speed”?

– Да так, пока ничего важного, – уклончиво ответила я.

– Если тебя интересует, то Данил там бывал.

– Зачем? – несколько удивилась я.

– Он общался с неким… Соколовским, если я ничего не путаю. Он там менеджер по продажам. Они вроде были друзьями в детстве или что-то в этом роде, но они давно не общались, насколько я знаю.

– А вот это уже интересно, – задумалась я. – Еще раз спасибо.

– Найди его убийцу лучше… И просто назови мне имя, – очень тихо ответила Кира и положила трубку.

Хм… что же тогда получается? А черт его знает. Что-то часто я его вспоминаю – не к добру это.

Ладно, надо собираться.

Одеваясь, я параллельно позвонила Алексу, который как раз подходил к магазину.

– Соколовский? – переспросил он.

– Да, или что-то в этом роде, Кира, по-моему, была не очень уверена. Поговори с ним отдельно о Даниле.

– О чем? – подозрительно поинтересовался Алекс. – Вер, я же сейчас что-то не то еще ляпну…

– Ладно, опроси всех на счет Анатолия, особенно этого менеджера. Я попозже тогда подъеду и поговорю с ним об убийстве.

– Окей, – согласился патологоанатом.

– Перезвони только сразу.

Одевшись потеплее, я быстро направилась на улицу, будто боясь передумать. Хотя искра азарта уже зажглась во мне. Пазл быстро пополнялся детальками, осталось только как-то их сложить вместе…

Машина ждала меня буквально у входа. Гена, внушительный громила, сидел на водительском месте и читал какую-то маленькую книжку, которая при желании, наверное, у него в ладони бы поместилась. Стоило мне приблизиться, точнее подбежать к машине, как он поднял голову, будто почувствовав меня. Дождь уже разбушевался не на шутку.

– Куда? – сразу спросил он.

– Фух, а давай сначала в офис, а потом на Красноармейскую, дом 38,– бодро ответила я, откидываясь на сидение.

Волосы промокли за считанные минуты и сейчас облепили лицо. Не выдержав, я громко чихнула. Так и простудиться недолго.

Ехали мы вновь в молчании. Геннадий определенно был не самым разговорчивым собеседником. Но мое настроение внезапно как-то улучшилось, несмотря на то, что меня сейчас ждал не самый приятный разговор со всей троицей. Хотя, может, стоило опросить и остальных сотрудников. Слова Киры, конечно, много значат, но ведь и она могла ошибаться.

Водитель подъехал под самое здание.

– Спасибо, я недолго, – зачем-то сказала я, хотя Геннадию это, похоже, было не очень интересно.

Он снова достал свою книжку в мягкой обложке, я невольно присмотрелась: “Труп в ванной”. Не хватает человеку в жизни детектива…

Бежать под дождем мне не пришлось, как и долго объяснять охраннику кто я. Пропустили меня быстро и без всяких вопросов. Похоже, в лицо меня запомнили, несмотря на то, что была я здесь всего один раз.

На седьмом этаже ничего не изменилось, то есть все точно также носились по просторному залу, громко разговаривали, клацали на телефонах и компьютерах. На меня ровным счет никто не обратил внимание. Ни Милы, ни Виталика, ни Елены не было видно.

Решив не отвлекать людей, я уверенно направилась к коридору, где в прошлый раз встретила всю кампанию, и не ошиблась.

Все трое обустроились за столом в своеобразной кухне, как я еще в прошлый раз окрестила для себя эту комнату. Мила нервно курила, просматривая какие-то очередные бумаги. Судя по ее напряженному виду, сосредоточиться она не могла. В пепельнице уже скопилась целая гора окурков, но останавливаться девушка, похоже, не собиралась. Время от времени она резко отбрасывала за спину пряди длинных волос. Невольно я заметила очень большое количество косметики, которое все равно не могло скрыть черные круги под глазами.

Елена с крайне задумчивым видом ела салат в пластиковой упаковке. Вид, как и в прошлый раз у нее был отрешенным. Складывалось ощущение, что она немного не от мира сего. Даже слишком не от мира сего.

Виталий также обложился документами, но и ему не удавалось взять себя в руки. Он то и дело кидал взгляды на пачку сигарет Милы, но молчал. Выглядел он вымотанным не меньше секретарши. Волосы у него были растрепаны, а щетина явно не брита. Да и вся фигура так и говорила, насколько он устал.

Никто меня не замечал, полностью погрузившись в себя.

Понаблюдав за этим траурным собранием еще несколько минут, я поняла, что ничего занимательного больше не увижу.

– Доброе утро, – обратилась я ко всем.