Текст книги "Почти мертвые трупы (СИ)"

Автор книги: Олеся Перепелица

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Заказав мороженое, которое здесь всегда было отменным, я по привычке потянулась к сигаретам.

– Куришь? – с неким укором заметил Михаил.

– Скорее бросаю. Год этак третий, – усмехнулась я, все-таки подкурив. – Как проводишь время у нас? Если исключить бесплатные походы в морг?

– О да, это было познавательно, – улыбнулся Ведун. – Мелочи, тут проблемы с квартирой.

– У тебя здесь жилплощадь? – удивилась я.

– Досталась в негаданное наследство, – не слишком весело ответил Михаил.

– Что-то ты не очень рад.

– Почему? Конечно, рад. Кто будет не рад свалившейся на голову квартире, но беготня с бумаги утомляет.

– Тогда понятно, – кивнула я.

– А я все хотел у тебя спросить. Ты ведь не местная?

– С чего ты взял? – немного напряглась я, отводя взгляд.

– Ты как-то проговорилась в одном сообщении, что приехала сюда учиться, – спокойно ответил Ведун, пододвинув мне мою порцию пломбира с орешками.

– Ну да, – пожала я плечами. – Поступила здесь, вот и переехала. А что тут удивительного?

– Просто, как я смотрю, ты работаешь не совсем по специальности, – хмыкнул Ведун. – Я такого факультета, во всяком случае, еще не встречал.

– Тогда уж психиатрический какой-то. “Отлов нежити и прочих духов”, – невесело заметила я, потянувшись за второй сигаретой.

Невольно Михаил затронул не самую приятную тему. Вернее одну из тех, на которые я ни с кем не говорила. Даже с Алексом, что вообще редкость. Но Ведун-то не знал, черт возьми.

– И все-таки? – внезапно заинтересовался Михаил, даже отставив свою порцию.

– Не потянула. Ушла с последнего курса, так и оставшись без диплома, – немного приврала я, хотя во многом ведь правда.

– Не потянула? – удивился Ведун. – Что же это за факультет такой?

– Журфак, – недовольно ответила я, но Михаил, казалось, не уловил моего настроения.

– Странно. Уйти с последнего курса, – покачал он головой.

– Там были некоторые личные обстоятельства, – все-таки пояснила я.

– Почему не перевелась тогда в другой университет?

– Не успела. Потянуло меня в детективы играть, – постаралась я перейти с серьезного тона.

– А честно? – как будто издевался Ведун.

– Михаил, послушай, это не самая приятная для меня тема. И не самая приятная история, так что не хочу портить такой прекрасный день своими причитаниями на жизнь, – немного натянуто улыбнулась я, надеясь, что Михаил поймет мой не слишком скрываемый намек.

– Извини, это я полез не в свое дело, – поднял ладони Ведун. – Лучше расскажи тогда о деле, которым сейчас занимаешься.

Невольно я рассмеялась:

– Умеешь ты выбирать темы, однако!

Но внутри я была очень рада, что мы свернули с неприятного для меня разговора. Свое прошлое я не хотела обсуждать ни с кем, никогда. Хотя бы потому, что за такое можно угодить или в палату с желтыми стенами, или за решетку.

В горле невольно образовался комок. До конца нашего вечера на душе все равно оставался неприятный осадок, который я пыталась всячески скрыть от Ведуна, но, кажется, он все равно что-то почувствовал.

Уже было около шести, когда Михаил провел меня до моего подъезда.

– Спасибо за такой прекрасный день, – улыбнулся он на прощание.

– Тебе спасибо. Все было замечательно, – почти не соврала я, ведь прогулка по городу, действительно, удалась на славу. – Созвонимся еще, пока ты в городе?

– Конечно. До встречи.

Стоило Михаилу скрыться за поворотом, как я почувствовала чье-то присутствие. Я резко обернулась и чуть не сбила подошедшую ко мне девушку.

– Натали? – удивленно сказала я, разглядев ее.

– Я тебя здесь уже полчаса дожидаюсь, – недовольно пояснила блондинка. – Ты что забыла о встрече?

Я непонимающе замерла, осознавая, что, похоже, некоторые куски вечера все-таки стерлись из моей памяти окончательно и бесповоротно. Поняла это и Натали.

– Давай переодевайся, я тебе сейчас еще раз объясню, – усмехнулась девушка.

Понимая, что выхода нет, я открыла дверь и пригласила гостью внутрь. Пока мы поднимались по ступенькам, Натали успела напомнить мне вчерашний разговор.

– У нас сегодня состоится месса, но это не главное, на самом деле. То есть ты, конечно, можешь посмотреть, но вообще я просто хотела тебя познакомить с нашими. Я в этот раз тоже не участвую, так что смогу тебя провести. Ты главное не нервничай. Посидим в дружеской, считай, обстановке. Там будет не так уж много народа.

– А во что мне переодеться? – осторожно уточнила я, проходя в квартиру.

– Нет-нет, ничего ритуального пока не нужно одевать. Я имела ввиду потеплее, просто, – усмехнулась Натали, осматривая мое скромное жилище. – Сегодня праздник Урожая, Ламес.

– Никогда не слышала, – ответила я, надевая черные джинсы и чисто черную кофту: все-таки моя сопровождающая была одета именно в этом цвете.

Учитывая окраску моих волос, выглядела я действительно мрачно, правда светло-бежевая ветровка немного скрасила мой образ.

– Пойдем? – повернулась ко мне Натали, прекратив рассматривать мою фотографию, на которой я вместе с Алексом и еще одним санитаром оккупировали операционный стол.

Невольно я вспомнила тот день, а точнее новогоднюю ночь… На губы скользнула улыбка: как давно это было.

– Поехали, – согласилась я, выходя из квартиры. – А во сколько начало?

– В двенадцать, конечно, – усмехнулась Натали, мечтательно закатив глаза.

– А что там будет происходить? – спускаясь по темным ступенькам, спросила я.

Все-таки участвовать в жертвоприношении мне не хотелось. Представление же о том, как проходят черные мессы у меня было не то что смутное, а вообще никакое.

– Увидишь, – таинственно ответила Натали. – У нас с тобой будут лучшие места.

Да уж, что-то эта фраза не внушала мне должного оптимизма. Подумав, я отключила звук на телефоне. Думаю, если раздаться звонок во время мессы, то ничего хорошего мне ждать не стоит.

Когда мы сели в машину, я все-таки отправила смс Алексу, которому обещала позвонить: “Не звони сегодня. Я завтра к тебе заеду”. Невольно захотелось дописать: “Я на черной мессе”, но, боюсь, Алекс бы не оценил.

Подбадривая себя таким образом, я, тем не менее, очень нервничала, то и дело сжимая сидение. Захотелось закурить, но в машине я не стала этого делать.

Натали ехала в полном молчании, учитывая, что на город уже опустились сумерки, это выглядело довольно зловеще.

Заметив, что мы выезжаем за пределы города, я окончательно насторожилась.

– Куда мы едем?

– Не волнуйся. Это место загородом, подальше от посторонних глаз, – пояснила девушка, с губ которой не пропадала мечтательная и при этом жесткая усмешка.

– А именно?

– Заброшенная церквушка, там рядом давно нет населенных пунктов. Только деревня одна, но и она далековато, – спокойно пояснила девушка. – Можешь, подремать. Ехать нам еще долго. Хорошо, что времени с запасом. Успеем.

Но я старалась запоминать дорогу. Черт его знает, как мне придется оттуда убираться. Может, даже спасаться бегством… Замечательно.

Кроме машины в мой список глобальных покупок теперь добавился пистолет. С ним бы я точно чувствовала себя безопаснее.

Небоскребы сменились деревьями, но трасса все еще была оживленной. Только еще через несколько минут мы свернули с главной дороги и начали углубляться в совсем уж незнакомые мне земли. После шестого поворота мои попытки запомнить дорогу закончились полным крахом. Машину крутило как могло, дороги, которые скорее напоминали тропы, сменяли одна другую, а по сторонам был только лес да поля. Шум трассы все отдалялся.

Натали безмолвствовала.

“Господи, куда меня занесло?!”, – невольно подумала я.

Хотя в данном случае эта фраза напоминала богохульство.

А ведь это только начало.

Я все-таки задремала, провалившись в на редкость крепкий сон. Да только сновидения были не самым приятными. Разговор с Ведуном не прошел зря, всколыхнув в душе те воспоминания, которые я хотела забыть.

Седьмая глава. Черная месса

Наверное, это был сон, хотя скорее напоминало слайд-шоу, где я единственный зритель, который вынужден замирать на каждом кадре. В памяти смешивались куски воспоминаний, превращаясь в какой-то кошмар.

Вот я неуверенно подхожу к зеркалу, всматриваясь в свое отражение: не слишком красивая, угловатая девчонка, которой недавно исполнилось пятнадцать. Одежда виднелась непонятным смазанным пятном, но до нее мне не было дела. Я подходила к полураскрытой двери кабинета, за которой слышались голоса родителей.

Я стояла, не скрываясь, но они, казалось, не замечали меня, продолжая свой спор. Мать почти кричала, в ее голосе слышались слезы.

В память врезались отдельные фразы: “Моя дочь наркоманка?!”, “Нужно лечить прямо сейчас”, “Какой позор!”.

Сухие фразы отца, что пытался защитить меня, говорил, что не верит в это, просто тонули в женской истерике.

Я чувствую, что, как и тогда, много лет назад, в душе назревает обида. Слезы от такой несправедливости и лжи подкатывают к глазам. Кажется, я хочу кричать, что это неправда, что это ложь. Но перед глазами все как-то странно плывет, мое горло как будто обхватывает когтистая рука.

Мои колени подгибаются, и я падаю на паркет. Мне вновь невероятно душно, по потолку извиваются непонятные тени, скаля свои морды…

“Я схожу с ума”, – отчетливо понимаю я.

Я прекрасно помню, что будет дальше, помню больницу, Анатолия Игоревича. Но при этом теперь я уже понимаю, что со мной тогда произошло. В те дни у меня начал просыпаться мой дар, вызывая самые настоящие галлюцинации. Я начала видеть то, что обычные люди не могли, а потому попала в психбольницу с ее бесконечными капельницами, слезами и детскими страхами.

Как наяву я вновь почувствовала горечь обиды и безумный страх одиночества.

Меня резко кинуло в следующий кадр, перенося далеко вперед.

Вот меня везут на какой-то каталке, виднеется белый потолок, как сквозь вату, пробиваются крики врачей. Мне очень-очень жарко. Не понимаю, почему?

Все так странно кружится.

Потом мне скажут, что у меня подскочила температура до сорока одного градуса. Какая-то инфекция, что пропала бесследно через несколько часов.

Остался только липкий страх смерти, которая прошла очень близко.

Это был день, когда я впервые столкнулась с духом, и он чуть не утащил меня за собой. Спаслась я только чудом.

Следующий кадр заставил меня даже во сне дернуться: я узнала эту аудиторию, я помнила все эти парты, помнила этот вечер, но боялась повернуть голову вправо… Потому что знала, что там увижу. Я не хотела это вспоминать.

Машина резко подскочила на каком-то ухабе, а после остановилась. С бешено стучащим сердцем я открыла глаза.

– Выходи, соня, – затормошила меня Натали. – Приехали.

Нельзя описать словами, как я была рада слышать ее голос, как была рада проснуться здесь, в этой машине, пусть даже посреди ночного леса.

Реальность заставила меня встрепенуться и вылезти из машины. Я насторожено осмотрелась. Прямо впереди, окруженная машинами, стояла небольшая, старенькая, явно заброшенная церковь, лишенная креста. Окна были выбиты, так что внутри можно было разглядеть людей и свет пламени.

Ночь уже полностью вступила в свои права.

– Пойдем, – дернула меня за руку Натали. – Скоро все начнется, мы должны успеть занять наши места, если ты, конечно, не хочешь пропустить первую в своей жизни мессу.

Девушку охватило непонятное волнение, смешанное с предвкушением. В свете огня ее лицо искажалось, становясь похожим на жуткую маску.

Я не чувствуя уверенности, тем не менее, последовала за ней, держась чуть сзади. Пока мы шли, Натали успела перекинуться парой фраз с какими-то людьми, лиц которых я не рассмотрела – было слишком темно, да и, как я заметила, они были перемазаны чем-то черным.

Ситуация нравилась мне все меньше и меньше, хотя люди вокруг явно веселились: постоянно был слышен смех, чьи-то крики, веселые разговоры. Правда, сколько здесь собралось людей, я могла сказать с трудом. Все фигуры буквально сливались перед глазами, мелькали, сменяли друг друга. Отчетливо чувствовался запах алкоголя. Пока мы дошли, даже я успела не то поздороваться, не то познакомиться с кем-то. Все так и норовили меня обнять, весело говоря что-то мне на ухо. Во всем этом гамме я не смогла разобрать и слова, а потому просто блекло улыбалась и кивала.

Натали потащила меня к черному ходу, во всяком случае, это было похоже на него. Внутри было очень темно, все свечи были зажжены где-то далеко, и свет плохо пробивался сквозь щели. С трудом, цепляясь за стены и так и норовя упасть, я стала подниматься по ступенькам вслед за Натали, которая, казалось, могла видеть в темноте, настолько уверенно она двигалась.

Ступеньки уже начали мне казаться бесконечными, когда, наконец, мы вышли на небольшую площадку, огражденную коваными перилами. Именно к последним направилась Натали, чуть ли не подпрыгивая от нетерпения и переполнявших ее эмоций.

Я свесилась чуть вниз и сумела разглядеть алое полотно, которое ярким пятном виделось на когда-то белом кафеле. Свечей было очень мало, так что церковь была погружена в полумрак. Отчетливо чувствовался запах плавленого воска и гари.

Невольно, атмосфера этого места начала действовать и на меня: я почувствовала непонятное предвкушение, как будто ожидая шоу, что вот-вот должно было начаться.

– Выпей, – протянула мне надпитую бутыль непонятного содержимого Натали.

Забыв всякую осторожность, я сделала громадный глоток, не почувствовав вкуса. Тело начало наполняться невероятной легкостью и теплом. Я сделала еще пару глотков, практически осушая бутыль. Сама не знаю, какого черта я сейчас творила.

Натали забрала напиток и залпом допила содержимое, довольно улыбнувшись. Ее зрачки были расширены настолько, что, казалось, полностью затопили радужку.

В голове еще успела мелькнуть мысль про наркотики, как храм прорезал чей-то громкий крик.

Не успела я дернуться, как его подхватили, казалось, сотни глоток. Жуткий вопль пронесся по всему зданию храма, но я вместо того, чтобы зажать уши, только рассмеялась. Я уже не чувствовала страха и неуверенности, ощущая, что мне нравится происходящее.

Я рванула вслед за Натали к барьеру, свешиваясь вниз.

На красном покрывале лежала полностью обнаженная девушка, даже отсюда было видно, что ее глаза затуманены. Длинные рыжие волосы “жертвы” в пламени свечей казались окровавленными, а ее маленькие ладошки с силой сжимали черные свечи. Воск медленно скатывался вниз.

Вокруг столпились люди, полностью укутанные в черные одеяния и накинувшие капюшоны. Я поняла, что все что-то говорили, а может кричали… В ушах стояла странная какофония звуков, и у меня было необъяснимое желание кричать до боли в горле. Я закусила губу, уже чувствуя соленые капельки крови. Сердце скакало в груди, буквально выпрыгивая наружу.

Внезапно крики усилились: к покрывалу вышла женщина, одетая в некогда белую, а теперь покрытую явно кровавыми разводами, рясу. Жрица держала в руках черную пиалу, наполненную жидкостью. Отсюда было прекрасно видно, что это кровь.

В голове все-таки успела мелькнуть мысль: “Неужели человеческая?”, но дальше я отмела все лишнее.

Женщина склонилась над лежащей и установила пиалу ей на живот. Рыжеволосая тут же дернулась, чуть выгибаясь, заставляя пиалу наклониться. Ручейки красной жидкости потекли по ее телу, вызвав очередной всплеск эмоций в толпе.

Огонь свечей внезапно полыхнул в два раза сильней, вздымаясь почти до потолка. Я удивленно отшатнулась назад и невольно кинула взгляд на Натали. Ее глаза теперь действительно горели огнем, она резко вздымала руки, как будто управляя огненными сгустками и забыв обо всем на свете.

И мне безумно захотелось ей помочь. Так же резко воздеть руки вверх, чтобы огонь ожег стены, оставляя разводы копоти, чтобы почувствовать жар на ладонях.

Не зная, что творю, я в такт с Натали воздела руки вверх – языки пламени взвились совсем близко к нам, оказывается, там были еще не подожженные свечи. Мои ладони горели изнутри. Я сама горела невидимым огнем, готовая сорваться вверх, вслед за пламенем. Но оно уже опало, вернувшись к маленьким лужицам воска.

Запахло гарью, а у меня отчетливо начала кружиться голова, но я продолжала стоять, смотря за происходящим и не понимая, что произошло пару секунд назад.

Я пропустила момент, когда в руке женщины появился ритуальный нож. Сердце пропустило удар, когда она резко дернула руку вперед, но острие вонзилось отнюдь не в девушку, что продолжала спокойно лежать, а в…

Я чуть не упала, пытаясь рассмотреть предмет, который держала жрица: это было бычье или коровье сердце. Женщина безжалостно вонзила нож, орошая свои руки и красное полотно кровью.

Она что-то говорила, на незнакомом, чужом языке. Непонятные слова, странно искаженные, но которые с легкостью подхватывали остальные.

Свечи полыхнули еще раз, на секунду полностью осветив помещение, а после потухли, погружая храм в полную темноту.

В ушах был все еще слышен звон, от которого болела голова, во рту чувствовалась сухость. Кто-то дернул меня за руку:

– Пошли отсюда. Иди за мной.

До слуха доносились крики, шум, почти животный рык, заставившие даже меня задышать быстрее. Только когда мы с Натали оказались на свежем воздухе, я почувствовала себя немного легче. Но я буквально горела изнутри, голова была невероятно легкой, и по-прежнему хотелось смеяться, как умалишенной. Было слишком хорошо.

Натали выглядела не намного лучше, но ей, похоже, это было привычно. Она кинула мне бутылку воды, которую я каким-то чудом поймала.

Жадными глотками я выпила половину, а остальную вылила себе на голову. Стало легче.

– Можешь, присоединиться к ним, если хочешь, – хрипло заметила Натали. – Это мне просто выпало следить за проведением.

Я мотнула головой, чувствуя, что желание уже начало спадать, как и легкое сумасшествие, что успело окутать меня. Осталась только легкость, да глупая улыбка не спешила пропадать с губ.

– Вот так они и проходят, – усмехнулась Натали, падая на траву и выпивая воду из еще одной бутылки.

Я с удивлением поняла, что небо уже начало приобретать более светлые оттенки. Ночь пролетела, как за одну секунду. Но сколько же все это творилось?!

– А чья эта была кровь? – хрипло спросила я, полностью сорванным голосом.

Похоже, я все-таки кричала.

– Козла, насколько я знаю. А вот у тебя на подбородке – явно твоя.

Я поспешно вытерла кровавые капельки и дотронулась до полностью разорванной губы. Боли я не чувствовала. Слизнув кровь, я ощутила, что меня начинает тошнить.

– Это нормально, – как будто угадала мои мысли Натали. – Дальше пойдет уже нормально. Думаю, ты уже сможешь полностью присоединиться к нам, Вера. Вера… Подходящее имя для нашей кампании.

Я прикрыла глаза, пытаясь понять, что со мной творится. Хотела бы я вновь участвовать в этом? Да, да, черт, это какое-то сумасшествие.

– Сейчас кое-кто освободится. Я хочу тебя с ним познакомить, он тоже одаренный, как и мы с тобой.

– Одаренный?

– Сатаной, – кивнула Натали, подтверждая мою мысль. – Ведьма ты, ведьма, не отнекивайся. У тебя в глазах горит пламя. Ты прошла проверку, там, в храме. Ты управляла огнем, моя дорогая. Теперь ты одна из нас.

Я непонимающе смотрела на Натали. Алкоголь играл в крови не давая поймать мысль. Я не могла понять смысл ее фразы, голова вновь начинала трещать, да и не хотела я сейчас думать.

Закрыв глаза, я улеглась на траву. На этот раз сон был лишен сновидений.

– Проснись, – казалось, прошла всего лишь секунда, когда раздался голос Натали.

Разлепив глаза, я зажмурилась от слишком яркого света, хотя солнце только-только показалось из-за горизонта.

Приподнявшись, я поняла, что горло у меня просто опухло изнутри, а желудок безжалостно сжимают спазмы.

– Держи, выпей еще воды – поможет, – раздался рядом мужской голос, а после мне в руки была буквально всунута бутылка.

После того, как я попила, мне стало значительно легче, и я даже смогла поднять взгляд на своего своеобразного спасителя. Это оказался парень, возможно, на пару лет старше меня, на нем были надеты только джинсы, разорванные в некоторых местах, никакой футболки не было и в помине, так что была видна практически идеальная фигура. Его черные волосы почти достигали плеч и сейчас были распущены, глаза также имели практически черный цвет, особенно учитывая расширенные до предела зрачки. Хотя у меня, наверное, не лучше.

Осмотрев парня, я сделала еще один глоток воды.

– Артур, – представился между тем он, изучая меня с неприкрытым любопытством.

– Вера, – протянула я руку с обломанным маникюром, которую парень не замедлил поцеловать.

Что-то мне в последнее время попадаются одни джентльмены, – меланхолично подумала я, вставая с земли.

Артур и Натали поднялись следом.

– Нам есть, что обсудить, – обратился ко мне парень, переглянувшись с девушкой.

– Определенно, – пробормотала я.

– Пойдемте отойдем, чтобы без лишних ушей, – оглядевшись, сказала блондинка.

Я последовала примеру девушки: поляну буквально заполонили люди. Кто-то все еще был в балахонах, кто-то, как Артур, щеголял оголенным торсом, да и не только им, некоторые же успели переодеться и даже напоминали обычных людей. Но все собирались, поспешно садясь в машины.

Церковь же выглядела полностью разгромленной, даже хуже, чем до нашего приезда. Это вызвало у меня чувство стыда. Но кошмарное самочувствие не дало совести вступить в неравный бой.

Вместе с Натали и Артуром, который чуть придерживал меня, явно опасаясь того, что я упаду, мы отошли ближе к лесу, где было не так людно. Усевшись на траву, мы переглянулись.

– Вера, ты прошла небольшое испытание. Теперь ты по праву можешь присоединиться к нам. На тебе есть Его метка…

Эта фраза девушки заставила меня вздрогнуть и невольно оглядеть себя, но блондинка поспешила меня успокоить, чуть усмехнувшись:

– Фигурально, не бойся, никакие клейма мы не ставим. Я не сомневалась в тебе. В тебе сразу чувствуется Его сила, – улыбнулась девушка, потянувшись всем телом.

– Не могу с тобой не согласиться, – кивнул Артур, задумчиво изучая меня.

Прекрасно. Замечательно. Что за бред тут творится?! Мне так и хотелось все это высказать, но я смолчала. Задала только один животворящий вопрос:

– Что дальше?

– Ты можешь приходить на все наши собрания, мессы, общаться… У нас нет никакого принуждения, Вера. Тебе ведь и самой понравилось.

Я не стала отвечать на этот вопрос, слишком уж мне не нравился ответ. Но я вспомнила, наконец-то, из-за чего я здесь.

– А много нас, одаренных?

– Теперь четверо, – покровительственно улыбнулся Артур, приобнимая меня за плечи.

По моей коже прошли мурашки. Он определенно был экстрасенсом.

Даже чертовски красивым экстрасенсом.

– А кто еще? – сосредоточилась я, тем не менее, не спеша отодвигаться.

– Владислав, но он не смог сегодня приехать. Ты с ним познакомишься позже. К нам же можешь обращаться в любое время, – ответил Артур и подмигнул мне.

– Я запомню, – серьезно ответила я.

– Давай я подвезу тебя до дома, – встала Натали, которая заметила мое сонное и не совсем вменяемое состояние.

В напитке явно были наркотики, или еще какая-то подобная гадость, иначе отчего у меня еще может быть настолько фееричное состояние?

– Увидимся, – сказал мне Артур, нехотя убрав руку.

Я в ответ только кивнула, направляясь к машине Натали. Спиной я чувствовала его заинтересованный взгляд.

– Я тебе дам наши номера и кое-какие адреса. Кстати, ты понравилась Артуру, – уже отъехав от церкви на приличное расстояние, ответила сатанистка.

На это заявление я ничего не сказала, чувствуя усиливающуюся тошноту.

Доехали мы до дома относительно быстро. Бездумно записав номера и адреса, которые продиктовала блондинка, я быстро распрощалась и направилась к себе.

Поднявшись в квартиру, я кинула первый взгляд в зеркало: на голове был сплошной колтун моих волос, глаза были чернющие, кожа бледная, одежда откровенно грязная и пропахшая дымом.

Покачав головой, я завалилась на диван, по дороге кое-как скинув вещи. А точнее раскидав их по всей комнате.

Зазвонил мобильный. Конечно, это был Алекс, который всегда умел найти момент для звонка.

– Вера, ты заедешь или как? – спросил друг.

– Сколько времени? – прохрипела я.

– Час уже. Что-то твой голос с каждым днем все хуже и хуже. Тебя где ночью носило? – бодро поинтересовался Алекс.

– На оргии…

– Где?! – ошарашено переспросил друг, видимо, решив, что ослышался.

– То есть мессе. Черной, – сжимая голову, ответила я. – Давай я тебе потом все объясню. Сейчас умираю просто. Не звони, пожалуйста.

– Ну ладно, только чтобы потом со всеми подробностями! – уже весело заметил Алекс, видимо, представив похождения этой ночи.

Отключив телефон, я забралась под одеяло. Все. Нагулялась. Думать и осмысливать, а также жалеть буду завтра.

Провалилась в сон я мгновенно, но мне вновь снились все те же не самые приятные кадры из прошлого. Подсознание, как будто затеяло со мной жестокую игру, напоминая о том, что я больше всего хотела забыть.

Восьмая глава. Первые подозреваемые

Мысли в голове путались, сменяя одна другую и мешая сосредоточиться. Непрекращающаяся головная боль только ухудшала ситуацию.

Сделав еще один глоток обжигающего чая, я подняла глаза на ухмыляющегося Алекса, который, покачиваясь, сидел на моем стуле.

– Не ожидал, не ожидал, – не переставал веселиться друг, уже выслушавший сбивчивую и путаную историю. – Так ты теперь с Ним общаешься…

– Алекс, катись к черту, – прикрыла я глаза.

– Не-не-не, теперь это по твоей части, – хохотнул друг. – А я тебе сразу сказал – ведьма!

Мне захотелось схватиться за голову. Мало мне было абсолютно сумасшедшей ночи, так еще и Алекс не вовремя решил меня проведать и узнать все подробности.

Тошнота по-прежнему не спешила проходить, как и жуткая сухость во рту. Настроение ухудшалось с каждой секундой.

Утешало только то, что я все-таки получила номера и адреса подозреваемых, круг которых сузился до трех человек, если, конечно, неведомый убийца все-таки состоял в секте. В принципе, я была практически уверенна в этом. Все-таки вряд ли Ирина где-нибудь еще смогла бы нажить себе врагов, владеющих темным колдовством.

Но мотива на первый взгляд не было. Что же, надо привести себя в порядок и отправиться по адресам. Для начала хотелось бы увидеть третьего подозреваемого, который не смог приехать на мессу.

Мысли вновь вернулись к злополучной церкви. Черт. Меня признали полноправной ведьмой! Всю жизнь мечтала получить такое звание от кучки сатанистов.

– Во всем есть позитивные моменты, – внезапно сказал Алекс.

– Какие же? – оторвалась я от своих рассуждений, поднимая голову.

– Вот родилась бы ты в Средневековье, тебя бы на костре сожгли. А так разве что за вандализм в тюрьму посадят – не больше.

– Алекс, тебе к своим трупам не пора?

– Да куда они денутся? Они у меня смирные, выдрессированные, что называются, – не спешил понимать мои намеки друг. – Кстати, слушай, а можно я в следующий раз с тобой съезжу? У меня еще со школы мечта поучаствовать в групповухе или как это у вас официально называется? Я даже черный балахон найду ради такого благого дела.

Я выразительно и зло посмотрела на Алекса.

– Так все, понял, пошутил. Вера, ты не зверей только – по взгляду уже вижу.

– Что-то ты сегодня слишком веселый, – устало вздохнула я.

– Вера, ты просто со стороны свой рассказ не слышала, – усмехнулся Алекс. – Ладно, все, я больше не буду издеваться. Сегодня, во всяком случае. Хотя поступок это героический, что бы ты знала.

– Спасибо, – мрачно заметила я, заваривая себе еще одну порцию чая. – Между прочим, я так смотрю, не только у меня веселые ночи. Может, все-таки поделишься, где тебя носило? Учти, врать ты совершенно не умеешь.

Веселье друга тут же сошло на нет, и он немного смущенно взъерошил волосы. Я удивленно замерла, чуть не разлив чай.

– Так, вот теперь ты меня пугаешь. Кто ты и что ты сделал с моим другом?! – сказала я наконец.

Таким за все годы нашей дружбы я Алекса еще не видела.

– Господи, Вер, не начинай. Так, встретил свою школьную кампанию в кафе, засиделись, не говорить же это Лерке? У нас и так скандал на скандале. Что ты так ехидно на меня смотришь?!

– А в школьной кампании часом школьной любви не было? – доверившись интуиции, спросила я.

Алекс помрачнел, хватаясь за голову.

– Я настолько ужасно вру? – поинтересовался он безнадежным тоном.

– Да не то чтобы, просто я слишком давно тебя знаю, – стала серьезной я. – Ты не подумай, что я тебя осуждаю…

– Знаешь, – задумчиво сказал Алекс. – Даже я сам не чувствую себя виноватым, как бы это мерзко и не звучало. По-моему, уже глупо скрывать: ничерта у нас с Леркой не получается. В общем, я не хотел кому-либо говорить заранее, но мы с ней собираемся подавать на развод. Дай мне сигарету, чтоб тебя.

Еще не осознав смысл фразы, я автоматически передала пачку.

Я, конечно, знала об их ссорах с Леркой, но вот так услышать, что они разводятся, я не ожидала. В кухне повисла тишина.

– Ладно, ты не заморачивайся. Это еще не точно решенный вопрос, – немного криво усмехнулся Алекс. – Ты лучше скажи, что дальше делать собираешься?

Похоже, говорить о разводе он не хотел, так что я послушно перевела тему, не став озвучивать свои мысли. Хотя я даже сама не знала, что собиралась сказать.

– Поеду к этой тройке, разузнаю об их отношениях с Ириной, можно будет попробовать еще раз опросить Натали. Она вроде бы ко мне хорошо относится, – закурив, ответила я. – Ты, наверное, скажешь, что не стоит в это ввязываться, и я уже и так все разузнала, но я уже не могу все это так бросить. Мне кажется, что могут появиться новые жертвы. Это не обычная секта.

– Да ладно, я уже давно смирился с твоей тягой к альтруистичным и самоубийственным поступкам. Думаешь, тебе все так и расскажут?

– У тебя есть другие варианты?

– Ну, ты же ведьма… Вер, я серьезно сейчас! Может, можно как-то определить, кто эти заклятия-проклятия направил?

На секунду задумавшись, я неопределенно покачала головой.

– Не знаю, но, думаю, что вряд ли. Тут можно у Михаила спросить, но у меня большие сомнения. Он бы мне тогда еще в морге ответил бы.

– Ты только ему все подробности не рассказывай, – посоветовал Алекс.

– Нет, черт, пойду ему про шабаш и мессу хвастаться, – огрызнулась я.

– Ты сегодня взвинченная, – подумав, заметил патологоанатом.

– Как тебе сказать, Алекс, у меня сейчас болит голова, мне так и не удалось выспаться, а еще я вступила в станистскую секту, где меня признал одаренной Им, – я выразительно показала пальцем в пол. – Какое еще у меня сейчас может быть настроение?

– Ладно, у тебя есть парочка основания для перекошенного лица, – хмыкнул друг. – А который сейчас час?

– Без пятнадцати девять, – посмотрев на часы, ответила я.

Алекс внезапно подскочил, чуть не уронив стул.

– Так, Вер, прости, но я улетаю. Мы с Лерой сегодня в девять собирались посидеть где-то и поговорить о наших отношениях. Если я опоздаю, он совсем озвереет.