Текст книги "Ведьмы, Создающие Чудо-Оружие (СИ)"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 124 страниц)

Тем не менее это было страшное чудовище, главный палач Третьего Рейха, глава СС, и Рейхсмаршал Гиммлер. Тот, кого боялись по миру не меньше, чем самого Гитлера.

Алиса ощутила себя неуютно и вздрогнула.

Гиммлер с улыбкой произнес:

– Снимите наручники с нашей гости!

Доктор с сомнение заметил:

– Она очень опасная ваше высокопревосходительство!

Главный палач Третьего Рейха кивнул:

– Возможно, но еще совсем ребенок! Сними с не наручники и поводок!

Доктор неохотно повиновался. Гиммлер отлил из кувшина в стакан и протянул Алисе.

Его голос был подчеркнуто ласков:

– Пей милая!

Девочка пискнула:

– Что это?

Гиммлер рассмеялся:

– Молоко! Причем, не коровье, а козье. Оно очень полезное для детей!

Алиса кивнула:

– Большое спасибо!

И впилась в стакан губами. И есть, и пить ей хотелось все сильнее. А молоко показалось девочке сказочно вкусным. Она осушила его до капли, и умоляюще посмотрела на Гиммлера.

Тот притворился удивленным:

– Ты голодна девочка?

Алиса кивнула:

– Нам несколько дней не давали и есть и пить!

Гиммлер рассмеялся:

– А вот как? Вот изверги!

Алиса отметила:

– Не то слово!

Гиммлер ласковым тоном отметил:

– Но и ты пойми Алиса, вы покалечили пару сотен и две дюжины убили отборных эсесовских солдат. За такое вам полагается смертная казнь! А ведь у на в Третьем Рейхе детей порой вешают даже мелкую кражу или нарушение комендантского часа.

Алиса присвистнула и поежилась. Главный палач Третьего Рейха продолжил:

– А по закону мы имеем право применить физическое воздействие даже к детям. Так что Алиса если ты не расскажешь нам всей правды за тебя и твоих друзей возьмутся палачи. А они очень жестокие. Хочешь испытать на себе когда венам и жилам, проходят разряды тока?

Алиса побледнев, честно ответила:

– Не хочу!

Гиммлер сверкнув глазами, прошипел:

– Говори, кто послал вашу группу?

Алиса честно ответила:

– Никто!

Гиммлер свирепо рыкнул:

– Лжешь! Детям такое оружие могли дать только взрослые!

Алиса тяжело вздохнула и ответила:

– Мы сами взяли все это оружие, и переместились через машину времени!

Гиммлер вылупился:

– Что?

Алиса с улыбкой подтвердила:

– Вот именно машину времени! Мы из будущего!

Наступила тягостная пауза. Гиммлер, похоже, это переваривал. А затем заметил с лисьей улыбкой:

– Ты из будущего… Возможно, у вас потрясающие технологии!

Алиса вздохнула и честно попросила:

– Можно еще молока?

Гиммлер налил в стакан и снова протянул Алисе. Девочка жадно пила, и понемногу успокаивалась.

Главный палач Третьего Рейха спросил:

– Ты хочешь жить?

Алиса с подкупающей искренностью ответила:

– Все хотят! А дети в особенности, у нас все впереди, да и люди могут жить очень долго в двадцать втором веке.

Гиммлер жестко заметил:

– Ваши преступления велики. Только сам Адольф Гитлер может вас помиловать и отменить смертный приговор. Вы убили и покалечили самых лучших солдат Третьего Рейха. А такое очень нелегко простить, плюс еще и поврежденная техника!

Алиса со вздохом ответила:

– Война есть война!

Гиммлер заметил:

– И по законам военного времени вас ждет смерть. Плюс еще вас будут жестоко перед этим истязать, выбивая сведения. Понятно это вам?

Алиса отметила, с трудом сохраняя присутствие духа:

– Если в Землю лечь, то это только раз! Если суждено подобное…

Гиммлер жестко ответил:

– Может, тебя сразу вздернуть на дыбу, чтобы ты поняла?

Алиса побледнела… Перспектива подвергнуться пытке не радовала. Она не слишком привычная к боли. А палачи Третьего Рейха умеют пытать страшно. А ведь еще и смерть. Что в случае ее гибели будет?

Что ждет? Небытие? Или рай как ребенка-мученика? Но в посмертный рай люди конца двадцать второго века не верят. Хотя в то, что есть, какая-то душа, уже вроде бы и доказано. Что мы, отдав концы, не умираем насовсем. И что можно будет в будущем возвращать душу в тело.

Но это в том случае, если Алиса умрет в свое время и место. А когда она сгинет в пыточных подвалах гестапо, и ее дух запутается в коридоре времени? Это будет и вовсе ужас!

Девочка пробормотала, в самом деле, испытывая страх:

– Не надо меня и ребят пытать. Мы все итак скажем!

Гиммлер добрым тоном произнес:

– Это интересно… Из какого ты времени?

Алиса честно ответила не утаивая:

– Конец двадцать второго века. Хотя некоторые ведут отчет новой эры со времен Великой Октябрьской революции.

Главный палач нахмурился:

– А ты не врешь? Что коммунисты в будущем победили?

Девочка согласно кивнула:

– Да мы смогли победить. Во всем мире идеи Ленина и Маркса восторжествовали!

Гиммлер ощутил в себе желание ударить из-за всех сил дерзкую девочку по лицу, но сдержался привычным усилием воли. И сдавленным голосом произнес:

– Этого не может быть! Вы не можете нас победить, у нас вместе с Японией ресурсы всего мира!

Алиса решила не врать, тем более испытать на себе пытки не очень хотелось:

– Я из другого мира! У нас вы напали на СССР в сорок первом году, еще не завершив разгром Британии. Взять Москву в сорок первом вам не удалось, потом в войну вступили США и вас прикончили в сорок пятом!

Гиммлер проревел, стукая стаканом по столу:

– Врешь!

Алиса с усмешкой ответила:

– Я ведь стою перед вами и это доказательство что говорю правду!

Гиммлер жестко заметил:

– Вы победили? И США и Британия воевали на вашей стороне – какой бред!

Девочки кивнула с улыбкой:

– Видно они сочли, что это лучшее… Чем лечь под вас!

Гиммлер поднялся с кресла, сделал несколько шагов и заявил:

– Ну, что… – В руках главного палача Третьего Рейха, мелькнул пульт. Он нажал на кнопку.

Несколько сильных охранников ввалилось в кабинет.

Гиммлер заявил:

– Она твоя доктор Менге! Заставь ее говорить правду, но только не покалечь, они нам еще могут пригодиться!

Человек в белом халате и красной маске кивнул:

– Будем пытать аккуратно, но больно!

Алиса, дрожа от страха, предательски захныкала:

– Не надо меня пытать, я вам все расскажу про светлое будущее!

Доктор рыкнул:

– Надо девочка! Интересы Третьего Рейха требуют!

Алису подхватили и понесли. Девочка на сопротивлялась. Кабинет для пыток был совсем рядом с гиммлеровским. Видно главный палач иногда сам следил за пытками.

Алису посадили в кресло и вставили ноги в зажимы. Доктор Менге заметил:

– Жаровня безопасный, но очень болезненный метод пыток.

Две девушки в красных масках и резиновых перчатках, достали заранее подготовленное масло и стали густо смазывать подошвы Алисе. Еще две подводили газ. Тут палачами работали женщины. Их специально использовали когда предстояло пытать детей, чтобы жертва не умерла. Женщины, как правило, более аккуратные и нежные, но причиняют большую боль.

Алиса ощутила, как ее босые ножки зажали в кандалы. Это было больно лодыжкам. И девочка чувствовала в себе растущий страх. Затем подвели трубки с газом. Тут по синим проводам, подавался кислород, по красным газ. Жаровня была на высоте и регулировалась высота пламени и температура.

Понятно, что пытка ожидалась долгой и жестокой. Женщина-палач в маске заметила:

– Это еще ребенок! Кожу на ступнях полностью спалить не будем?

Доктор Менге кивнул:

– Нет! Так подпались, чтобы потом кожа ступней заросла и, пытку можно было бы повторить! Эта девочка много знает и нам нужна от нее информация.

Женщина кивнула с улыбкой под красной маской:

– Она еще сможет танцевать! А пока давайте ее маленьким огоньком!

Девушки повернули краники. Холодные ножки Алисы ощутили приятное тепло. Девчонка поначалу подумала, что это вовсе не больно. Алиса вспомнила Эсмеральду, как ее ломали испанским сапогом. Но это не самый лучший пример мужества. Та быстро сломалась. А вот как держалась под пытками Зина Портнова.

Голые, смазанные маслом подошвы стало припекать. Это уже не столь приятно. Алиса поморщилась. Небольшое пламя медленно жарило девочке пятки. Это пытка безопасная, но изощренная и эффективная, так как боль длительная и нарастает медленно, но верно.

Алиса дернулась ногами, но титановые колодки держали прочно.

Доктор Менге спросил у Алисы:

– Говори, кто вам послал!

Девочка снова честно ответила:

– Мы сами! Взрослые даже не знают об этом!

Доктор Менге плотоядно усмехнулся:

– Вот как? А ты думаешь, мы этому детскому лепету поверим?

Алиса достаточно логично заметила:

– Но ведь это глупо на такое ответственное задание посылать детей!

Доктор Менге кивнул:

– Да глупо, но поэтому мы хотим узнать, зачем это сделали!

Пламя немного подросло, и стало горячее. Алисе стало очень больно, и она застонала. Затем стиснула зубы, но из детских глаз текли слезы. Это ужасно. Пытка. А подошвы так припекает. Девочка, вспоминая произведения на героические темы, пыталась представить что-то другое. Например, подумать о приятном. Вот в частности как хорошо в ее мире. Даже сельского хозяйства как такого нет. Пищу делают из биоплазмы, и ее можно заказать по Гипернету, что куда практичнее. Раньше, кстати, весьма распространенными были роботы-повара. Но сейчас поступают проще.

Биоплазменная пища, очень вкусная, но от нее не пучит живот, и не надо убирать и мыть тарелки. Так это все здорово! Алиса без условно ценила прогресс.

Хотя, наверное, какая-то бабка из двадцатого века оценила бы его еще более.

Алиса дергалась, пятки припекало. Вспомнилась Герда. Как эта девочка, голодная и замершая топала по дороге из острых камней. И ей было очень больно, босые ножки сбило в кровь. А Герда все шла и шла. И терпела страдания. И видно голые подошвы ей припекало.

Тут Алиса услышала голос доктора Менге:

– Говори, что тебя послал?

Девочка решила молчать. В самом деле, лучше всего и не отвечать. Тем более она чувствовала, что если откроет рот, то завопит во всю глотку, от невыносимой боли в обожженных ступнях. Нет, она помолчит. А чтобы было легче вспомнит Герду, одну из историй, где эта девочка проявила еще большее мужество и героизм.

Бедная девочка покинула цветущий сад с вечным летом и идет по осенней холодной дороге.

Сразу же из тепла ее встретил леденящий ветер.

Её босые ножки ступают по каменистой гряде. Голые подошвы впрочем, успели огрубеть уже в саду и им не так больно. Но путь далекий, ножки сбиваются, через несколько десятков верст начинают пылать подошвы и ныть икры. Девочка просит милостыню, чтобы ей дали хоть немного поесть и проситься на ночлег. Кто подает ребенку, а кто нет. Но вот повезло: пустили на ночлег. Девочка уснула на сене. И спит очень крепко, после долгого пути. Но утром приходиться снова, взяв в добросердечных хозяев краюшку хлеба, отправиться в путь. А ножки еще ноют после долго перехода, и босиком идти холодно.

И голоя подошва после сна, еще не расходившись, болезненно воспринимает уколы камней, что усеяли дорогу.

Но быстрая проходка согревает девчонку. Босые ножки краснеют, и немного печет поцарапанную о булыжники подошву. Девочка терпит и преодолевает усталость, чтобы отвлечься от нытья в ногах внимательно осматривает окружающую обстановку. Он движется по дорогам Германии, в направлении Франции. Много можно увидеть интересного в этих густонаселенных землях. Иногда начинает моросить мелкий осенний дождик. Герда очень боится простудиться.

Ей даже малины на ночь не дадут, а антибиотики появятся только в будущем.

На ней всего лишь легкое летнее платьице.

И от долго перехода буквально звенит каждая жилка, ее измученных, босых ножек.

Но вот во время следующего ночлега сердобольная хозяйка её пожалела и дала на дорогу теплый меховой платок. И Герда снова идет на следующий день. Ножки поначалу коченеют, но затем отогреваются. Только звенят каждой жилкой. Мучительно так ходить, но девочка справляется, у нее есть цель, и она её обязательно достигнет.

Только бы не заболеть по настоящему.

А ножки с каждым днем грубеют, обрастают мозолями. Тяжело идти вот так. Пару раз девочка ночевала в стогу сена, мерзла ночью, потом вставала с ломанием костей. Но Герда упрямо шла дальше, тело разогревалось и становилось легче. Девочка жила подаянием. Это помогало, пусть и не регулярно, но принимать пищу, поддерживать силы.

Иногда ей приходилось и рубить дрова, и таскать воду из колодца за корку хлеба.

Мышцы устало ныли каждый день, но боль притупилась. Детское тело быстро адаптировалось под нагрузки, и теперь девочка проходила за сутки в среднем около шестидесяти верст, и не падала от усталости. Её босые, сбитые ножки покрылись твердой коркой, и почти не чувствовали колкости камней и холода. Девочка шла, преодолевая страдания. Зимы в Европе мягкие. Выпадал порой мокрый снег. Герда оставляла на нем босые следы, не прерывая шага.

Даже как-то красиво смотрелись на белом фоне такие изящные, маленькие отпечатки.

Она двигалась словно заведенная и пока не попала с помощью ворона во дворец. Там она попросила у принцессы и принца пару башмаков и повозку, чтобы и далее продолжать разыскивать Кая. Но принцесса со смехом заметила:

– Ты уже привыкла ходить босая! Зачем тебе башмаки? Они только отяжелят твои ножки! Лучше иди как раньше и скорее обойдешь пол света!

Первый министр заметил:

– Закаляйся, если хочешь быть здоровой!

И пришлось Герде, снова топать босиком, так она не встретила никакого сочувствия. Но действительно босые ноги девочки огрубели, и кожа на подошвах стала прочнее, чем у сапог. И она шла демонстрируя несгибаемое мужество. Вот она прошла босиком Германию и оказалась во Франции. Мокрый снег трамбовался под точеными детскими ногами.

Где ее брат Кай? Сколько она прошла, и все ни слуху, ни духу. Хотя и в самом деле к стуже привыкаешь, и не так страшно, даже не кашляешь зимой и в лохмотьях. А кожа на босых ступнях, прочнее стала чем подошва сапог.

Девочка подошла к Парижу. Там она встретила беспризорных детей. Таких же оборванных и босоногих как и она. Девочка пожала им руки и обменялась новостями. Дети всех стран владеют интернациональным языком и понимают друг друга. И Герда быстро сдружилась с ними.

Это куда лучше в коллективе, чем одной.

Но дети голодные, и девочка вместе с ними совершает набег на помещичий амбар. Но появляется полиция с парой тренированных псов. Одна псина настигает Герду и валит её с ног. Полицейский надевает на девочку кандалы и ведет её в тюрьму.

Ее заковали словно взрослую.

Бедная Герда, позвякивая тяжелыми, натирающими ноги кандалами, бредет в парижскую тюрьму. Еще сажают в Шатле, в холодную, вонючую камеру, где вместе сидят и маленькие девочки, попавшиеся на кражах, и женщины постарше, но практические все молодые.

Хотя когда заключенных много, становится теплее и можно отогреться.

Кормят отвратительной бурдой и черствым хлебом. Так провести в нечеловеческих условиях можно не один год.

Девочка впрочем, не сдается и даже спела песенку;

Родина в моем сердце – играет струна,

Хорошо станет жить всем на свете…

И мне сниться Россия – святая страна,

Где смеются счастливые дети!

Только в этой стране жизнь порою не мед:

Наступает пора испытаний жестоких…

Но ведь зимою привычно встает -

И девчат трель летит чернооких!

В этом мире из льда вырастает курган,

В нем алмазов хрустальный орнамент!

Дед Мороз самый грозный сугробов каган-

Близкий русской душе иностранец!

Герда Кая искала, босая в снегу -

Протоптала просторы России…

И скажите лентяи – что я не могу,

Херувимы мечту оросили!

Мы найдем в тундре тоже прекрасный Эдем,

Пусть на полюсе зреют бананы…

Будет время поверьте больших перемен -

Ждут нас новые в космосе страны!

Воплотим человека святую мечту,

С самым чистым порывом пилота!

В небо с песней смеясь, я стрелой полечу-

Приземлиться не ваша забота!

Шар земной очень маленький стал вдруг для нас…

Да Гагарин пришел с микроскопом…

А кому-то милей башмаки ” Адидас”

И бросаются жадные скопом…

Не продайте за шмотки Отчизну свою-

Не губите за баксы Россию,

Иисуса с вождем я усатым люблю -

Потому что Он тоже мессия!

Вот что значит вдохновение, и ты уже помышляешь о будущем. И видишь это будущее словно настоящее.

Девочка сдружилась с другими заключенными, и стала душой компании, и уже подумывала о побеге.

Но Герду вызывают на допрос. Мажут пятки маслом, и пообносят к босым ногам пылающую жаровню. Девочка кричит от боли и теряет сознание. А её заставляют взять на себя вину в убийстве дворянина.

Пытки продолжаются несколько дней, ребенка порют, подвешивают на дыбе, но Герда проявляет невероятное мужество. Ни в чем не признается. И тогда к ней применяю испанские сапоги.

Ту пытку что сломала Эсмеральду.

Доски сдавливают детские ноги, а палач вбивает клинья. После первых же ударов девочка теряет сознание. Но на неё льют холодную воду, заставляя придти в себя. Потом снова колотят по доскам. Боль попросту ужасающая. Герда хрипит, и исходит диким криком.

Но все равно не желает признаться.

Пьяный палач ухмыляется.

Ему нравится мучить невинных людей.

Дознаватель повторяет вопрос:

– Ты убила виконта де Жузака?

Нет она не Эсмеральда чтобы признаться.

Герда со стоном отвечает:

– Нет!

Девочка смертельно бледна и исцарапана. Одна щека обожжена огнем.

Дознаватель кричит:

– Палач, еще ей один клин! Потолще!

Безжалостное животное повинуется.

И снова следует удар, от которого содрогается все тело девочки. Слезы бегут из глаз Герды, героине Андерсена очень больно, но она не признается.

Нет он и не такое терпело, хотя ее тривиально калечат.

Дознаватель вопит:

– Да признайся нам! Это всего лишь слова!

Да так не хочется быть покалеченной.

Герда неожиданно находит в себе силы внятно ответить:

–Слова как ветер, крутят мельницу дающую муку мудрым, и муку глупцам!

Остроумно ответила девочка.

Ведущий допрос кричит:

– Еще два клина!

Палач с очень довольным видом ухмыляется.

И опять летит молот…хрустят косточки, детских ножек, от болевого шока ребенок опять теряет сознание. Герду ведром ледяной из подвала воды приводят в себя. И продолжают изощренную и вместе с тем топорную пытку. Вот в тисках одновременно зажимают, пальчики рук девочки. Сдавливают тиски. Герда снова теряет сознание. На сей раз надолго. Даже ведро воды не может привести её в себя.

Видимо болевой шок превысил пределы детского организма и юная узница отключилась.

Девочка лежит в пыточном кресле бледная и окровавленная.

Живое воображение помогло Герда отключиться от реальности, и от жгучей боли в по-настоящему жарящим пяткам.

Но тут в пыточный подвал вошел Гиммлер. И с жестким видом спросил:

– Разговорили, преступницу?

Доктор Менге со вздохом ответил:

– Молчит! Словно в рот воды набрала! Может, попробовать ток?

Гиммлер посмотрел на босые ноги Алисы. Вся подошвы покрылась багровыми волдырями. И произнес:

– Пока хватит! Дадим девчонке время подумать! А пока может быть возьмемся за мальчиков?

Женщина-палач плотоядно облизнулась:

– Мальчики красивые?

Гиммлер усмехнулся:

– Неплохие! Но вы им тоже только пяточки поджарьте немного! Если мы пропустим сразу по полной программе, а они не за говорят, то их расколоть станет труднее.

Герда отвлеклась от мыслей и застонала. Как пылают ее подпаленные подошвы, жутко. Но она это прошла и смогла отключится.

Гиммлер лаконично скомандовал:

– В подвал ее, и дайте немного узникам поесть и попить! Нам они нужны живыми!

Алису снова заковали, в том числе и за ноги. И буквально понесли в камеру. Боль была жуткая. А когда резиновая дубинка ударила по обгоревшей подошве, девочка взвыла, но тут же прикусила губу.

Алиса даже шепнула:

– Один – ноль в нашу пользу!

Алису отнесли в камеру, где уже горели прожектора, и стало чуть теплее. Пашу и Аркашу, прихватили и поволокли на допрос с пристрастием.

Алиса легла на бетон и подняла подпаленные ножки, чтобы кровь отхлынула от спаленных подошв и, было не так больно. Жутко конечно, когда тебе палят на жаровне ступни, но Алиса выдержала. И смогла показать мужество пионерки. Но что дальше? Их будут мучить долго и изощренно. И станет так больно…

Алиса пропела:

– Какая боль, какай больно, Россия против Германии: сто – ноль!

Девочка представила перед глазами танк “Пантера”-2, как он горит подбитый советской Катюшей. И немного утешилась. Хотя у Пантеры, ствол такой длинный что даже смотреть страшно. Нет, это еще ничего по сравнению с “Тигром”-3. Его наверно назовут императорский тигр.

Принесли ее тюремную пайку. Невкусного крапивного супа и сухого хлеба. Голодная Алиса впрочем, поела с жадностью….

Вот в принесли в камеру и мальчиков. Паша имел на лице синяки и ссадины. У обоих мальчиков были обгоревшие на жаровне подошвы с волдырями.

Пашка хвастливо отметил:

– Я этих немцев так обругал!

Алиса хихикнула в ответ и заметила:

– Ругаться нехорошо!

Аркаша с этим согласился:

– Верно! Я просто молчал, и думал о чем-то постороннем. Так пытку перенести легче! А Пашка как орал, как орал!

Мальчишка-блондин резко рыкнул:

– Заткнись гнида!

Алиса предложила:

– Давайте будем молчать! И если уж такая судьба, то умрем под пыткам, и сохраним достоинство!

Аркаша с этим согласился:

– Видно, нам и в самом деле придется умереть! Так уж лучше погибнуть молча!

Пашка агрессивно ответил:

– Не дождетесь! Я их будут крыть самыми отборными ругательствами во вселенной.

. ГЛАВА Љ 8.

Алиса, измученная пытками и эмоциями уснула. Затихли и мальчики.

Хоть во сне тебе может, привидится что-то героическое, что может стать утешением, в условиях, когда ты влипла, и оказалась в ловушке.

А сны такие героические и ты в них молотишь фашистов, причем очень эффективно и красиво;

Преодолев за ночь первую гряду Зееловских высот советские войска попытались днем развить свой успех. Но большое количество управляемых по радио минных полей, а также плотный огонь пулеметов и скорострельных орудий, вновь вогнал в землю пехоту. Да и танков подорвалось слишком уж много.

Впрочем, ремонтные бригады геройствовали не хуже боевых частей и значительная часть машин, уже к концу дня вернулась в строй.

Алиса Селезнева и Анжелика так и не сомкнули глаз. Они дрались, стреляли, что-то выкрикивали…

Гитлеровцы не были дураками, в частности многие их орудия весьма успешно отсиделись в глубинах, а затем их домкратом подымали наверх. После чего они лупили…

Самый распространенный вид орудия это, конечно же, зенитное в 88-миллиметров. Универсальная пушка для стрельбы и по самолетам, и танками, и пехоте. Только снаряды меняй… Правда несколько громоздкая, но ведь и домкраты используются специальные, предусмотренные для танков и САУ.

Среди обороняющихся много подростков и женщин. Людские ресурсы Третьего Рейха истощаются, так что приходиться подгребать всех подряд. Даже десятилетние мальчики-бойцы не такая уж редкость. Они ведь тоже могут и бутылку с горючей смесью швырнуть, и всадить в пехотинца из засады.

Обычно такие мальчики бегают босиком и шортах, так детская обувь дефицит, да и с голыми ногами куда ловчее.

Оборонительная линия на Зеелах очень мощная, еще начали возводить еще до начала первой мировой войны, на случай броска царской армии к Берлину. Да уже в восемнадцатом веке при Елизавете, которой лишь преждевременная смерть помешала величаться Великой, русские брали Берлин!

Так что высоты имею много подземных коммуникаций, лабиринтов траншей, и укрытий для снайперов. Это можно сказать своего рода город.

Несмотря на то что Адольфу Гитлеру, как правило, приписывают шизофренический оптимизм, серьезные работы над укрепление Берлина начались еще с весны сорок третьего года. И в отличие от Западного, Атлантического Вала удалось её достроить до конца.

Все мертвые сектора были заминированы, или подготовлены в заливке напалма…

Алиса Селезнева и Анжелика уже который раз обожгли свое голенькие, изящные ноженьки когда из-под земли полилась зловещая смесь синтетического бензина, серы, фосфора…

А подпалило девичьи пятки под вечер серьезно, они покрылись крупными волдырями, ступать стало пыткой.

Девчата сдались и вели теперь огонь, лежа из засады, тем более, что советские войска почти не продвинулись за день. Впрочем, снайперы так и должны поступать, а когда кипит сражение, цель обязательно найдется… И можно далее пополнять свой счет.

Отважная Алиса Селезнева, почесывая об металл спаленные ступни, рыкнула:

– Да нас с тобой Анжелика очень плохо и больно. Но поверь мне, куда большие страдания мне лично причиняют воспоминания о сгоревших заживо солдатиков Красной Армии.

Рыжеволосая воительница нервно лязгнула жемчужными зубками:

– А мне поверь видеть их еще горше, особенно тех, кто не умер сразу, а обуглился… Война отличается от ада, только тем, что в ней нет пытки рутинностью!

Алиса Селезнева, сбив метким выстрелом фашистского наводчика неосторожно выглянувшего из-за чехла, заметила:

– Если бы все были бы наши воины, такими как мы? Хотя острить, конечно же, легче, чем стрелять!

Анжелика и тут не согласилась:

– Это для кого как! Мне лично и то и другое дается с трудом… Кстати, а почему тебя назвали Алисой?

Златоволосая воительница просто как на исповеди ответила:

– Знаешь, моя мама прочитала еще в детстве подобную сказку… Красивую сказку, но очень глупую. После чего она решила, что её дочка должна подобно Алисе открыть новый мир, но только не на земле, а космосе. Покорять галактики и во всей вселенной насаждать коммунизм, борясь с фашистскими диктатурами, и рабовладельцами. Ты понимаешь…

Анжелика пальнула и промахнулась, в досаде стукнула приклад подбородком:

– Ну-да! Конечно же, понимаю. Ты знаешь, сама мечтала попасть на планету, где даже на полюсах вечное лето, а люди не знают болезней и старости. На Земле нет рая, и в той же вечнозеленой Индии, жара, большая влажность, и тучи противнейших насекомых!

Алиса Селезнева хихикнула:

– Зато там есть Маугли… – Затем сменила тон на более серьезный. – Я думаю, что скоро Индия станет советской.

Анжелика вполне резонно усомнилась:

– Это Неру просто слабак. Он пацифист и не коммунист. От таких как он оппортунистов и националистов, больше вреда, чем пользы. Нам нужные более сильные и преданные красной идеи союзники, что нести коммунизм и его свет в мир!

Алиса Селезнева сделала еще пару выстрелов, она видела, что фашисты постепенно слабеют. Только чтобы только по детям не попасть. Они такие несчастные, худенькие, босые, белобрысые вызывают только сочувствие. Вот в небе опять появились Илы… Они вылетели пораньше, а за ними более быстрые “пешки”.

Алиса Селезнева топая босыми ножками, сострила по поводу этих небольших бомбовозов:

– Пешки тоже не орешки – будущие ферзи, ты фашист беги!

Анжелика хмуро высказалась:

– При слабых союзниках, даже сильная техника будет простаивать!

Алиса Селезнева вполне резонно обратила внимания на нюансы:

– Но вот, например румынский король Михей. Монарх и по большому счету всего лишь изнеженный юноша. Но, тем не менее, его наградили высшим орденом СССР – “Победа”.

Анжелика кисло поморщилась:

– А меня ордена у сожалению обходят стороной. Хотя за “Ягдтигр” как правило, дают “Великой отечественной войны” не ниже второй степени. Или хотя бы “Красного знамени”.

Алиса Селезнева складно ответила:

– Герои достойны чтобы им повесили орден, те, кто ими командует, чтобы их просто повесили! Ибо хороший полководец начинает сражение только тогда – когда места для героического поступка просто не остается, из-за предопределенности победы!

Анжелика подтвердила:

– Да ты златоволосая мастер парадоксов… Но тогда Сталина нужно повесить!

Алиса хихикнула:

– Конечно же, нужно! Столько наших хороших парней из-за него погибло. Войска в начале войны были расположены, совершено непригодным, для обороны способом. А следствие – поражение в самом начале!

Анжелика приложила пальчик в своим алым губкам:

– Ты смотри…. Осторожнее с базаром. Ведь особые отделы еще никто не распускал.

Алиса Селезнева перекривилась:

– Ой-ой-ой! Нашла чем пугать – ежа манной кашей! Поверь мы сильнее, чем все энекеведешники вместе взятые. Особенно духом!

Анжелика это женщина-богатырь снова как будто ей били под руку, промазала… Впрочем, уже стемнело и видимости никакой, а цели такие маленькие и расплывчатые, да еще и подвижные. Ну, что тут против них можно сделать?

Алиса Селезнева тоже стреляла не часто. В этом сне у нее как бы и друга, личность воительницы провоевавшей не один год, и имеющей собственную мораль и привычки. Как сражаться босиком, так и быть тщеславной. Она привыкла, к тому, что ни разу не мазала, за последний год и не хотела открывать печальную статистику. А то этому просто не стреляла вслепую. Кроме того среди сражающихся слишком уж часто появлялись “сморкатые” бойцы. Жалко было их добрейшей душе Алисы Селезневы.

Хотя, например, кажется, Гитлер говорил: милосердие на войне не должно превышать пределов экономической целесообразности! Экономическая целесообразность не должна превышать аскетических потребностей!

Впрочем, последнее, как и лозунг; пушки вместо масла, соблюдался не самым лучшим образом! На счастье СССР и погибель Третьего Рейха!

Гитлер явно имел проблемы с психикой. Более прагматичный правитель Третьего Рейха создал бы СССР куда серьезнее проблемы, и мог бы перетянуть на свою сторону и союзников.

Алиса даже пропела с энтузиазмом;

Во славу нашей Родины России,

Отчизны лучезарнейшей святой…

Где звезды бархат неба оросили,

Своей любовью чистой неземной!

Мы витязи державы-исполина,

Которая вселенную хранит!

Да будет наша Родина едина,

Отчизна – не расколешь монолит!

Мы запустили раньше всех ракету,

И облетели с космонавтом шар…

В поэмах наши подвиги воспеты,

Господь нам предоставит щедрый дар!

Когда напали на страну фашисты,

Мы дружно за винтовки все взялись…

Сражаются с ордою коммунисты -

А ты стрелою лучезарной ввысь!

Отбили от Москвы стальные орды,

Под Сталинградом сокрушив хребет!

Девчонки взгляд был лучезарно гордый,

Она несет нам пролетарский свет!

Мы рыцари страны в вселенной лучше,

России лучезарней не найти…

Хоть над страною нависают тучи,

Нам не свернуть со славного пути!

Когда Берлин мы взяли – это радость,

Такое счастье приобрел солдат…

Вкусили мы победы меда сладость,

К лицу мальчишке с стали автомат!

Теперь настали мирные недели,

И по полям из злата прет страда…

Мы вечно жить и в радости хотели,

Всевышний Бог с Отчизной навсегда!

Да девушка не только прекрасно стреляла, но еще и пела как самая настоящая примадонна.

Наступила ночь с шестнадцатого на семнадцатое апреля и началась массированная атака. В ход вступили новые резервы, в том числе и танковые.

В частности новейшие Т-44… Этот танк, был на тридцать сантиметров пониже, чем Т-34-85, и имел более мощное лобовое бронирование как башни, так и корпуса. С это машиной связывались многие надежды, но…

Часть танков уже на подходе забуксовала и у них вышла из строя трансмиссия… Видимо конструкторы и промышленники, так и не смогли приспособиться к её поперечному расположению и коробка передач, элементарно выходила из строя при попытке переключения скоростей.( Эта детская болезнь была характерная и для ранних модификаций Т-34-76).