Текст книги "Янкелевич в стране жуликов"

Автор книги: Олег Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Что же вы, господа хорошие, устраиваете скандал на улице? Давайте решать вопросы как цивилизованные люди, – сказал он.

– Правильно, – поддержал его Анциферов и, тыча пальцем в сторону Владлена Владленовича, добавил: – Эй, ты, давай, забиваем стрелку и посмотрим ху из ху в этом городе!

Крот немного растерялся от такого поворота событий. Организуя данную встречу, он предполагал резко наехать на Анциферова, используя фактор неожиданности, и припугнуть его. Но тот оказался не робкого десятка. Поскольку Владлен Владленович затянул паузу, слово взял Морев.

– Господа,– начал он,– я не очень хорошо разбираюсь в вашей терминологии, но полагаю, что стрелка – это нечто вроде коллективной дуэли. На мой взгляд, сходиться стенка на стенку – глупо, делать это на каком-нибудь замусоренном пустыре – тем более. Но если вы настроены выяснять отношения таким образом, так сделайте это хоть в нормальных человеческих условиях. Поскольку вызов брошен Владлену Владленовичу, он выбирает место дуэли, пардон, стрелки. Мне кажется, что заводской спорткомплекс для этой цели будет идеальным местом. Вы вполне сможете устроить там нечто вроде коллективного боя без правил, имея все необходимые удобства: раздевалки, душевые, прохладительные напитки.

– Мне без разницы где он назначит место. Я все-равно докажу, что сильнее, – отозвался Анциферов.

– Тогда определимся с количеством участников. Полагаю, что по 10 человек с каждой стороны будет достаточно?

– Какие десять? Я минимум полсотни парней приведу. Пусть он, если сможет, выставит хоть половину.

– Хорошо, остановимся на цифре в 50 человек. Теперь необходимо назначить ставки. Что получит победитель, кроме морального удовлетворения?

– Завод. Он отдаст мне завод, а я после этого разрешу ему спокойно убраться на все четыре стороны.

– Невозможно. Заводом распоряжается Московский промышленный банк, который на это не пойдет. Если суд признает ваши права на ЗМОЦМ, пожалуйста, забирайте и пользуйтесь. Но пока он находится в управлении банком. Думаю, что Владлен Владленович, в соответствии со своей компетенцией, в случае поражения, готов передать вам права на бессрочную и бесплатную аренду складских помещений. В свою очередь вам, господин Анциферов, тоже следует что-нибудь поставить на кон. Полагаю, принадлежащий вам пакет акций ЗМОЦМ сойдет для этой цели.

– Ладно, годится. Когда?

– В субботу. Скажем, часиков в 19.

Пока Морев вел переговоры, Крот молчал, судорожно соображая как ему из этой ситуации выпутаться. Варианта со стрелкой он не предусмотрел. Отказаться, от нее, не поступившись всем, вплоть до жизни, было нельзя. Но и согласившись на нее, он, в случае неудачного исхода, рисковал потерять очень много.

Так и не найдя ответа, Владлен Владленович молча сел в машину и всю обратную дорогу молчал, словно набрал в рот воды. Лишь когда они приехали в Центр медицинских услуг и остались с Моревым наедине, дал волю своим чувствам. Крот то ругался по фене, то плаксиво стенал о том, какой он бедный и несчастный, то принимался корить Александра за то, что тот втравил его в опасную авантюру. Наконец, Мореву это все надоело, он предложил Владлену Владленовичу заткнуться и убираться к черту, поскольку пенять тот должен исключительно на себя, он предупреждал, что с Анциферовым нужно договариваться, а не пытаться напугать его.

Крот понял, что неправ. В расстроенных чувствах он залез в бар Анжелики Потаповны, достал бутылку рома и напился. Это оказалось прекрасной терапией. Пиратский напиток, словно волшебное зелье, оказал на Владлена Владленовича поразительное воздействие. Когда проспался, к нему вернулось самообладание, он преисполнился отчаянной смелости и деятельной энергии. Неделю оставшуюся до разборки с анциферовской группировкой Крот и Морев провели в неустанных трудах по ее подготовке.

И вот час пробил. Когда Анциферов с друзьями и со своими бойцами прибыл, как положено в таких случаях, ровно в 19 часов к заводскому спорткомплексу, то был поражен. Такого количества престижных иномарок разом он не видел ни в одном другом месте. "Форды", "Шевроле", "Вольво", "БМВ", "Ауди", "Тойоты" и, конечно, "Мерседесы" запрудили всю асфальтированную площадку перед спорткомплексом. Меж машин бойко сновали юноши в красной униформе и белых перчатках, указывая водителям места парковки и услужливо открывая дверки машин приехавшим. Анциферов увидел, как один из таких юношей как раз придерживал дверку у "Астон Мартин ДБ-7", когда из этой тачки выбирался известный эстрадный певец, появляющийся на телеэкране с частотой рекламы женских прокладок. В это время возле него, словно из подземли, вырос еще один паренек в униформе и произнес:

– Господин Анциферов, вам приготовлено место для парковки возле служебного входа. Будьте добры следовать за мной.

Юноша запрыгнул на маленький китайский мотороллер и, юрко пробравшись меж машин, стал показывать дорогу в объезд стоянки. Анциферов и вся его многочисленная свита проехали во внутренний двор, где через служебный вход их провели внутрь спорткомплекса. Бойцам было предложено занять раздевалку, а их боссу с друзьями занять места в зале. Перед дверью в зал все входящие проходили проверку на наличие оружия ручными металлоискателями. Анциферовские приятели малость поспорили с проверяющими о правах человека, до драки дела не дошло, но страсти накалились. Прибежавшему на шум Чубакину конфликт удалось погасить. По его указанию "секьюрити" первыми доказали свою безоружность, проведя металлоискателями по собственной одежде. После этого анциферовцы снесли свои пушки в гардероб и сдали в, специально установленный там для этих целей, сейф. Затем, благополучно пройдя проверку, прошли в зал, где им на выбор предложили места на балконе или в партере. Анциферовцы огляделись и только из упрямства сделали вид, что совсем не поражены увиденным. Такой организации разборок они еще не видели и даже представить не могли, что такое возможно. Стрелку превратили в натуральное шоу. Из нормальной бандитской процедуры выяснения отношений сделали какой-то цирк. В зале был установлен большой загон, обтянутый металлической сеткой, а вокруг него подготовлены кресла для публики. Сидячие места были в основном заняты, и Анциферов с удивлением обнаружил среди публики массу известных, благодаря телевидению, лиц. Кого здесь только не было: эстрадные звезды, финансовые воротилы, даже третьесортные политики, но основную массу составляли так называемые "новые русские", причем приезжие. Анциферов сам относил себя к социальной прослойке "новых русских" города Горноуральска и своих местных "мажоров" в основном знал, эти же братки были ему не знакомы. Многие пришли с дамами, поэтому в зале рябило от золота и бриллиантов. Меж рядами сновали девочки из "Изауры" разнося гостям прохладительные и горячительные напитки. На Анциферова никто не смотрел, никто не указывал на него своей подруге пальцем, и он почувствовал себя ланистой, доставившим гладиаторов на потеху благородной публики, и дураком. Маленьким утешением стало то, что ему выделили самые лучшие места – несколько мягких кресел в середине зала, возле сетки, огораживающей арену грядущей битвы. Причем, две девочки в мини тут же подкатили и поставили перед ним столик на колесиках с напитками и сигаретами.

Анциферов спросил какого-то дядечку, сидевшего сзади, как тот узнал об этом мероприятии и тот ответил, что по объявлению в системе "Интернет". Информация о предстоящем бое показалась ему забавной, а цена за вход в 5 тысяч подходящей.

– Пять тысяч чего? – спросил Анциферов.

– Долларов, разумеется, – пожал плечами дядечка.

В это время погас свет и зажглись прожектора, высветившие огороженную арену.

Организаторы, задумавшие это шоу, действовали по всем законам жанра. В освещенное пространство, ограниченное металлической сеткой, первым вышел болтливый ведущий с микрофоном, который с пафосом возвестил, что сегодня, здесь состоится событие, которого еще не было нигде и никогда. Коллективный бой без всяких правил. По пятьдесят человек с каждой стороны, которые выйдут на арену все разом. К противнику можно применять любые приемы, запрещенных точек для нанесения ударов нет, разрешено все!

Ведущий не случайно подчеркнул, что это будет бой без всяких правил. В официально проводящихся боях без правил, запрещено вытыкать глаза, рвать рот и бить в пах, в данном случае эти ограничения не действовали. Далее конферансье представил организаторов небывалого зрелища. Первым он объявил Владлена Владленовича. Луч прожектора переместился на балкон и желтым пятном обозначил его местонахождение. Крот, облаченный в черный смокинг, с самодовольной улыбкой, воздев в приветственном жесте руки, соединенные над головой, раскланялся. Потом назвали Анциферова и тоже осветили его. Он выдавил кислую улыбку и вяло сделал ручкой присутствующим дядям и тетям.

Шоу набирало обороты. Конферансье объявил, что на их состязании действует тотализатор и призвал господ делать ставки. Меж зрителей в броуновском движении засновали сексапильные девушки из "Изауры", которые отставили в сторону подносы с напитками и теперь занялись букмекеством.

Анциферов злился. Он играл желваками и поскрипывал зубами. Его противник бессовестнейшим образом наживался на нем и делал себе имидж за его счет. "Ничего, пусть потешится, – злорадно думал Анциферов. – Бой расставит все на свои места. Чем сильнее он сейчас бахвалится, тем хуже будет ему после позорного поражения". Действительно, он имел все основания ожидать победы. Его парни не зря проливали литры пота и ворочали железо тоннами на тренировках, рисковали потенцией, принимая анаболики. В нужный момент они обязаны были продемонстрировать свою силу и конкретно продемонстрировать кто держит шишку в этом городе. С анциферовскими спортсменами опасались связываться и "синие", и "южные". А уж ту шелупень, которую сможет выставить этот никому неизвестный Владлен Владленович, раздавят в два счета. Тем более что разборка будет проходить без оружия. Пуля дура, нажать на курок много ума не надо, а вот, чтобы победить противника голыми руками, нужна основательная подготовка.

Примерно так же считали и анциферовские бойцы. Они в фирменных "адидасах" и "рибоках" первые появились на огороженной арене и вальяжно встретили шумные приветствия зала. Для пущего эффекта продемонстрировали несколько классических упражнений из арсенала бодибилдеров, подчеркивающих рельефность мускулатуры. В это время на арене появилась команда противников. Ей тоже поаплодировали и посвистели, но значительно менее шумно, уж больно как-то странно она выглядела. Пять десятков короткостриженных парней в старых спортивных штанах с пузырями на коленках, в выцветших майках и тельняшках, вразвалочку, без какой-либо внешней аффектации зашли на освещенную арену и встали в несколько рядов. В их виде не было той демонстративной мощи, как у анциферовских качков, только те почему-то приутихли и поубавили спесь. От новоприбывших казалось исходили некие флюиды опасности и холодной безжалостности, словно от крупных хищников, и спортсмены первыми почувствовали их.

История имеет множество примеров коллективных боев без правил. Наивысший их расцвет, безусловно, был в древнем Риме. Там они получили подлинный размах и помпезность. Римские императоры, как никто другой, понимали толк в такого рода зрелищах. К примеру, Гай Юлий Цезарь один раз представил вниманию квиритов целое сражение в котором принимали участие по 1000 пеших гладиаторов, 300 всадников и 20 слонов с каждой стороны. А каждый из пришедших ему на смену императоров старался превзойти по масштабам гладиаторских боев своих предшественников. В средние века участие в сражениях перед публикой стало не долей рабов-гладиаторов, а привилегией знати. Лучший свет дворянства сходился в коллективных схватках на ристалищах рыцарских турниров. В последующие эпохи, в связи с повсеместным запрещением дуэлей, групповые схватки проходили уже без привлечения зрителей. Лишь конец 20-го века окончательно расставил все на свои места. Свое место под солнцем получили и публичные спортивно-коммерческие бои без правил в десятиугольнике, а так же тайные масштабные бандитские разборки. Вероятно, происходящее в этот вечер в спорткомплексе ЗМОЦМ действительно можно было назвать первым опытом в мире по синтезу обоих направлений.

Кто бы ни были в жизни эти парни, вышедшие сегодня на арену спорткомплекса, какие бы цели не преследовали, сходясь стенка на стенку, нужно отдать им должное. Их сердца были столь же полны отваги, как тела налиты силой. Гладиатор, бьющийся с другом ради продления своей бренной жизни и миски похлебки, достоин уважения за смелость не меньше, чем, например, 30 солдат английского гарнизона Плоермеля и 30 бретонцев гарнизона Жосселена, сразившиеся во времена Столетней войны исключительно чести ради. И все же существует еще один фактор, предопределяющий победу не меньше, если не больше, смелости и отваги. Это дух, который владеет сердцами людей, идущих в бой. И не важно, какой клич при этом у них на устах: "За веру, царя и Отечество" или "За власть Советов", главное, чтобы они чувствовали, идя на смерть,– их дело правое, победа будет за ними.

В данном случае дух правого дела витал на командой Крота. Но совсем не от того, что она защищала его интересы. Дело было гораздо в большем. Встретились две системы, по сути добра и зла, причем добро было в том варианте, когда оно еще и с кулаками.

Для предстоящей разборки у Владлена Владленовича практически не было людей. Немногочисленные чубакинские "секьюрити" в таком деле не годились. Привыкнув к своим сутенерским обязанностям, они обленились и все, на что были способны – это шугануть малолетних бакланов и продемонстрировать силу разгулявшейся пьяни. Владлен Владленович обратился за помощью к Хабибу и Насосу, но те ответили, что данная разборка их не касается и встревать в нее они не станут. Проблему снял Морев. Он сам понимал, что поступает нехорошо, но утешил себя старым иезуитским оправданием – "Цель оправдывает средства". Александр скатался в соседнюю область, где дислоцировалась небольшая часть воздушно-десантных войск. Честно поведал отцам командирам, что ему надо 50 крепких парней, чтобы побить горноуральских спортсменов-рэкетменов. Пообещал по штуке баксов за участие и премию в случае победы. Информация быстро просочилась. Воины десантники, несколько месяцев сидящие без денежного довольствия, и получавшие в месяц за участие в боевых действиях в Чечне в несколько раз меньше, выразили большое желание отметелить рэкетменов. Они надавили на отцов командиров и те, по причине общественного мнения и обещания спонсорской помощи для части, согласились закрыть глаза на непродолжительный самоход 50-ти добровольцев. Поэтому сегодня команда Крота, состоящая из достойных граждан своей страны, должна была сразиться с плохими парнями Анциферова. А их схватка во многом ассоциировалось с противостоянием добра и зла.

Наконец, когда все ставки были сделаны и нетерпение зрителей достигло своего апогея, прозвучал короткий резкий зуммер, давший сигнал к началу битвы. В зале сразу образовалась гробовая тишина, а команды начали сходиться, как обещано, стенка на стенку. Причем делали внешне это очень спокойно. Анциферовцы, проявляя спортивную выдержку, а десантники с невозмутимостью людей, прошедших в этой жизни огонь и воду, а потому не волнующихся по пустякам. Но вот взметнулась первая нога, резко полетел первый кулак, и понеслась! В мельтешении тел первой линии сошедшихся в схватке трудно было что-либо разобрать. Удары с той и с другой стороны сыпались с быстротой молнии. Короткие воинственные выкрики, хрипы и стоны гулко разносились по притихшему залу. В образовавшейся скученности спортсменам сложнее было продемонстрировать наработанную технику восточных единоборств. Зато десантники, имевшие опыт зверских рукопашных схваток не на жизнь, а на смерть в самых неподходящих условиях, успешно его применяли. На практике они знали: врага нужно отключать сразу и надолго, иначе он убьет тебя без всякой жалости. Поэтому старались наносить удары по жизненно важным точкам и очень сильно. Спортсмены, видя как безвольно валятся один за другим их товарищи, подались назад. У них не было такой сплоченности, как у десантников. В повседневной жизни они ездили каждый на своей тачке, отдыхали каждый в своей квартире. Чувства локтя друга, когда укрываешься с ним в землянке одним бушлатом, ешь из одного котелка, ты спас его от выстрела в спину, а он вытащил тебя раненого из боя, было им неведомо. Поэтому они и отступали, не обращая внимания на то, что противник шагает по телам их павших товарищей. Десантники еще усилили натиск. Со звериным рыком, со злобой на паршивую жизнь, несправедливость государства и душевным подземом людей, сражающихся за правое дело, они яростно обрушились на рэкетменов. Трещали и ломались кости, капы летели из ртов вместе с зубами, хлестала кровь из разбитых носов. Крики ярости и боли слились уже в один протяжный вой, возносившийся к потолку.

Десантники умело отсекали самых лучших бойцов противника, нападали на них с разных сторон и безжалостно запинывали. По условиям поединка, как издавна принято в старой русской праздничной забаве "стенка на стенку", лежачих не били. Те из валявшихся на полу, кто в силах был еще двигаться, отползали в сторону к сетке ограждения. Но, судя по многочисленным телам, лежащим без движения, значительная часть бойцов лишилась если не жизни, то сознания наверняка. Помощь им никто не оказывал, так как сунуться в эту жестокую круговерть постороннему было попросту страшно. Впрочем, десантники своих лежачих старались не бросать, а вытаскивали их из драки и укладывали подальше. Постепенно монолитное сражение разбилось на множество мелких стычек, вследствие уменьшения числа бойцов, держащихся на ногах. Сразу выявилось численное превосходство военных. Было заметно, что их приходится не меньше, чем по двое на одного спортсмена. Некоторые из последних искали спасения в отступлении, но, так как с площадки выскочить было невозможно, их догоняли, прижимали к заградительной сетке и избивали до тех пор, пока они не падали. Все участники битвы уже заметно устали. Движения их были не столь быстры, как раньше, а удары потеряли былую резкость. Кто-то уже просто отдыхал, сойдясь в клинче с противником и повиснув на нем. И все же, несмотря на потерю активности, драка продолжалась. То один, то другой ее участник кулем валился на окровавленный пол.

Чаша победы явно клонилась в пользу десантников и констатация их Виктории была просто вопросом времени. Но поскольку белого полотенца Анциферов на арену не бросал, по причине отсутствия оного, и не делал других каких-либо знаков, означающих признание поражения, то бойня продолжалась. Он со спокойным видом, развалившись в кресле и потягивая минералку, наблюдал за происходящим, как бы демонстрируя своим людям: "Так вам и надо, слабаки!". Вряд ли это было оправдано. Анциферовских спортсменов можно было обвинить во многих грехах, но только не в трусости. Никто из них, даже окруженный превосходящими силами, в испуге не улегся на пол. Каждый пытался оказывать сопротивление, пока был в силах это сделать. Однако под градом ударов десантников почти все спортсмены уже растянулись на полу. На ногах из Анциферовской команды остался только один. Это был Кувалда-Шульц. Он уже не имел сил нападать, но упорно стоял с защитной боксерской позе, свирепо поблескивая выпученными осоловелыми глазами, словно, загнанный до изнеможения матадорами, бык. Было заметно, что ему здорово досталось. Он то и дело утирал сочившийся кровью нос и болезненно морщился от сильной боли в левом боку. Кувалда-Шульц сквозь пот, застилавший глаза, оглядывался по сторонам и видел кругом лишь незнакомые лица противников. По условию схватки пока хоть один член команды находился на ногах, его партия не считалась проигравшей и бойня должна была продолжаться. Десантники тоже устали, они, тяжело переводя дух, плотной толпой обступили последнего из противников, но не спешили его добивать. Вся злость у них уже прошла, и проявлять бессмысленную жестокость не было желания. Поэтому кто-то из них громко сказал:

– Эй ты, амбал, лучше лягь добровольно. Не хочется из тебя инвалида делать.

Кувалда-Шульц помотал головой и вместо ответа попытался достать миротворца правой. Но удар вышел вялый и тот легко отвел его руку блоком в сторону. Десантники немного посовещались и вдруг все дружно направились к противоположному концу арены, оставив на месте одного, самого маленького бойца. Когда они отошли, тот помахал руками трибунам и начал хлопать в ладоши, в такт повторяя:

– В-Д-В! В-Д-В!

Публике было не слышно, что он говорит, но ритм хлопков она уловила и поддержала. Происшедшее очень напоминало сцену из фильма "Кровавый спорт", когда зрители воодушевленно поддерживали белого воина Ванн-Дама, скандируя: "На-цю-каон!" Но кто-то из шутников все опошлил, заорав:

– Мелкий, бей!

Зрителям это понравилось, они подхватили клич, и вскоре весь зал уже грохотал в такт хлопкам:

– Мел-кий, бей! Мел-кий, бей!

Чуть передохнувший и взбодренный шумом публики Кувалда– Шульц пошел в атаку. Он провел серию ударов руками, но его противник, уступающий ему в росте едва ли не вдвое, ловко уклоняясь, ушел от его выпадов, а потом, улучив момент, нанес ответный удар ногой в пах. Кувалду-Шульца перекорежило и скрючило от адской боли. Маленький десантник подскочил ближе, но вместо завершающего удара, неожиданно ткнул соперника указательным пальцем в лоб. Но и этого оказалось достаточно. Последний боец анциферовской команды растянулся перед ним, словно Голиаф перед Давидом.

Столь эффектная концовка вызвала просто бурю восторга у зрителей. Но, без сомнений, больше всех радовался Крот. Он ликующе потрясал руками и самозабвенно вопил, будто сам сражался сегодня на арене и победил. А герои сегодняшнего дня, десантники, напротив, не проявили особой радости от своего триумфа. Подхватив по руки несколько своих сильно пострадавших товарищей, они быстро и дружно покинули зал. Тут же на арену высыпали люди в белых халатах и принялись отхаживать лежавших без движения спортсменов. Кое-кого быстро грузили на носилки и тащили прочь. Другим медленно и осторожно друзья помогали подняться и покинуть поле битвы. Городской травматологической клинике сегодня предстояла тяжелая ночка. Пока шла эвакуация раненых, на свободный пятачок возле огороженной сеткой арены выскочила девчачья группа поддержки и зажигательно заплясала под бодрую музычку. Те, кто проиграл в тотализаторе не стали наблюдать за их представлением и направились к выходу. После столь потрясного мордобоя это было слишком пресно. Но раньше всех отбыл Анциферов.

Пока Владлен Владленович кое с кем из важных гостей, попадавших под разряд "нужные знакомства", отмечал победу, Морев прошел в раздевалку к десантникам. Как смог, поблагодарил их, вручил премиальные, причем, особо пострадавшим – двойные, и предложил парням поужинать. Но те отказались, сказав, что торопятся в часть. После этого ему лишь оставалось постараться, чтобы их возвращение прошло как можно приятнее. Автобусы, на которых они должны были отъезжать, изрядно подзагрузили водкой, коньяком и разными закусками. Мореву было совестно, что он втянул десантников в это мероприятие, поэтому хотелось сделать для них максимум хорошего. Впрочем, парни, обнаружив в автобусе прорву жратвы и выпивки, сами вышли поблагодарить его, тепло попрощались и предложили обращаться снова, если понадобится каким-нибудь бандитам рыло начистить.

Г Л А В А XXX

Весть о славной победе Владлена Владленовича над господином Анциферовым быстро распространилась по городу. Народная молва, как это обычно бывает, здорово приукрасила реальные события. Говорили, что посмотреть грандиозную битву в спорткомплексе ЗМОЦМ прибыл весь столичный бомонд. Перечисление присутствовавших начинали с длинного перечня эстрадных звезд, которое для простоты имело смысл заменить короткой фразой: Пугачевой и Киркорова не было, остальные были. Отмечался высокий уровень организации зрелища. В большинстве рассказов фигурировали голые манекенщицы, которые ходили между зрителями и отдавались им прямо во время боя. Подробно описывалось кому из известных анциферовских парней что отбили и сломали. О десантниках никто не знал, поэтому господствовала версия, что Владлен Владленович привез на разборку свою крутую бригаду из Москвы, состоящую из чемпионов страны по каратэ, кун-фу, айкидо и кикбоксингу.

Естественно, что после такой рекламы рейтинг Крота в Горноуральске сделал головокружительный скачок. Журналисты гонялись за ним, как папарацци за членами королевских домов. На официальное освещение разборки с Анциферовым, по понятным причинам, было наложено табу, поэтому все интервью в основном касались ситуации на заводе. Владлен Владленович подробно информировал о правах Московского промышленного банка на это предприятие и сделал почти сенсационное заявление о том, что заканчивающаяся ревизия уже сейчас пришла к выводу о несостоятельности и убыточности завода, поэтому в настоящее время он прорабатывает вопрос о его официальном признании банкротом. После этого акции ЗМОЦМ упали почти до цены бумаги, на которой были напечатаны. Правда, Владлен Владленович объявил, что в качестве материальной поддержки работников завода, те из них, которые захотят продать свои акции, могут сдавать их в бухгалтерию, где получат раз в пять больше рыночной цены. Анциферов среди рабочих ЗМОЦМ не значился, поэтому обвалу акций этого предприятия только обрадовался. Потерянный им, в результате поражения его команды, пакет ценных бумаг ЗМОЦМ обесценился. Это было практически единственное приятное известие за последнее время, и у него даже появилась надежда, что неудачная полоса в жизни, наметившаяся после вмешательства Владлена Владленовича в сферу его интересов, начинает сходить на нет.

Морев позвонил Пустовалову на работу, но незнакомый голос ответил, что у него сменился телефон. Александр поинтересовался причиной и узнал о повышении Андрея, который теперь стал начальником криминальной милиции. Зная, что Пустовалов всегда задерживается на службе подолгу, решил заехать вечером, поздравить.

Андрей неожиданно встретил его поздравления с раздражением.

– Да что вы все за люди?! Совсем ничего не понимаете что ли? отозвался он. – Мне это назначение не в радость. Оно на крови замешано. Лучше бы меня в простые опера разжаловали, а Дедуля жив остался.

– Жизнь, есть жизнь, – философски заметил Морев. – Только ты, Андрей, зря все так болезненно воспринимаешь. Кому-кому, а тебе себя упрекнуть не в чем. За Кашеварова, не кто-нибудь, а ты лично отомстил. А что касается поздравлений, так это нормально. Значит, людям приятно видеть тебя на этом месте. Тем более что не часто случается, чтобы начальником КМ становился сотрудник БЭП.

– Ладно, прорвемся, – махнул рукой Пустовалов. – Только знаешь, Саша, трудновато пока. Времени разобраться в хозяйстве, вникнуть в дела не дают. Требуют сиюминутные результаты.

– Результаты всегда требуют. На том стояла и стоять будет ментовская система! Кстати, у меня тут мыслишка одна появилась, как вам показатели улучшить.

– Выкладывай.

– На мой взгляд, сейчас сложилась очень удобная ситуация, чтобы поприжать группировку Анциферова. Значительная ее часть проходит в настоящее время излечение в травматологии. Когда люди сутки напролет лежат в палате, они начинают мучиться от тоски не меньше, чем от своих болячек. Заняться, как известно, там нечем, поэтому лежачие целыми днями травят байки за жизнь. Если дать задание в УОТМ на установку в больничке прослушки, то вам эти байки тоже было бы интересно послушать. В них может оказаться очень много интересной информации.

– Неплохая идея, – кивнул Пустовалов. – Я подумаю.

Между тем, о том какую свинью подложить Анциферову думали в Горноуральске еще несколько людей. Им было проще, так не было необходимости рассчитывать свои действия, чтобы они попадали в законные рамки. Бандитский мир – это даже не волчья стая, серые хищники не хамают своих собратьев. Скорее, это большая банка с пауками. Пока паук в силе, товарищи дают ему спокойно ткать свою паутину, но едва почувствуют в нем слабину, сожрут с большим удовольствием. В настоящее время, когда лучшие боевые силы Анциферова лежали на вытяжках и сращивали сломанные кости, "синие" и "южные" не примнули потеснить их позиции. "Синие" предупредили несколько хозяев киосков, ходивших под Анциферовым, что платить те отныне за "крышу" должны им. "Южные" наставили своих точек вплотную с анциферовскими и стали торговать в них наркотой и паленой водкой по значительно меньшим ценам, чем конкуренты. Наезды сошли им с рук, потому что Анциферов куда-то уехал из города, а в его отсутствие призвать к порядку зарвавшихся конкурентов было некому.

После удачно проведенного процесса по делу Скаченко у Морева появилось много работы в адвокатской конторе, при этом он был под завязку загружен решением юридических проблем Владлена Владленовича. Плеханов отнюдь не возражал против представления Александром интересов нового директора ЗМОЦМ, поскольку между ними был заключен официальный договор и это приносило деньги адвокатской конторе. Чтобы везде успеть, Морев буквально разрывался на части и, приходя домой, валился с ног от усталости. Теперь постель у них с Машей была общей, но он часто засыпал, казалось, раньше, чем его голова касалась подушки. Иногда, в таких случаях, она подолгу при свете ночника смотрела на него, словно подробно изучала черты лица, и предавалась раздумьям. Сейчас, став более зрелой и умудренной жизнью, стала по-новому воспринимать людей. Она смотрела на Морева и думала, почему же раньше не замечала в нем столь очевидных вещей, а его действия и поступки воспринимала в искаженном свете. Теперь Маша просто не могла понять, почему в честности и порядочности Александра видела неумение жить и ставила это ему в укор. Вспоминала, как он всегда старался оберегать и заботиться о ней, а она считала его черствым из-за неумения делать ей комплименты и оказывать знаки внимания. Вот уж воистину, большое видится на расстоянии. Понадобилось много лет разлуки, чтобы понять своего мужа.

Следующий день по календарю был выходным и Морев, наконец-то, впервые за последнее время всласть выспался. Сладко потягиваясь, он вышел на кухню. Маша встала уже давно, приготовила завтрак, но сама не ела, дожидаясь его. Но едва они сели за стол, она огорошила Морева неожиданным вопросом: