Текст книги "Янкелевич в стране жуликов"

Автор книги: Олег Логинов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)

Олеся вышла и вошел Крот.

– Привет, – кивнул Насос, узнавая посетителя. – Ну, проходи, раз пришел, садись. Как дела?

– Нормально.

– Нашел своего негра?

– Нашел.

– Отпетушил его?

– Зачем превращать в петуха курицу, которая может нести золотые яйца?

– Не понял, объясни.

– Этот негр оказался авторитетным чуваком. У него такие связи, что ни тебе, ни мне не снились. Этот парень умеет бабки из воздуха делать.

– Он что факир?

– Такие фокусы, что он может, ни один факир не сделает. Будь он хоть сам Копперфилд.

– А это что еще за фрукт?

– Мужик один. Он сквозь стены умеет проходить и по воздуху летать.

– Ни хрена себе! Во, блин, люди дают! Значит, он может любую хату поставить и от мусоров улететь? Вот бы моих пацанов обучил таким приколам. Слышь, а может это туфта все?

– Может быть. Как он свои трюки делает никто не знает. Но дело-то собственно не в нем. Вернемся к нашим баранам.

– Кого это ты так называешь?

– Никого. Это поговорка такая.

– Интересные у тебя поговорки. Ты поаккратней с ними, фильтруй базар, а то кто-нибудь не так поймет. Всадит пику и пикнуть не успеешь. Ха-ха-ха. Во, блин, тоже поговорку придумал: "Всадит пику и пикнуть не успеешь!" Надо ее на "Русское радио" послать. А ты, собственно, чего пришел? Проблема какая есть?

– Есть. Хочу ее с тобой перетереть.

– Ну выкладывай.

– Да ты ее знаешь. Потому что проблема это твоя, а не моя. Тут цинк пошел, что ты с черными повздорил и теперь они тебя с наркотой обломили. Так вот, если хочешь, можешь послать их в задницу. Наркоту тебе я буду доставлять.

– И где ты ее надыбаешь?

– Я тебе про негра рассказывал. Он на американскую мафию работает, сечешь? Так вот поставку товара он гарантирует из любой точки земного шара.

– Ну, давай приводи его. Потолкуем.

– Э нет. Этот парень светиться не будет. Ему и так приличный срок корячится за фальшивые баксы и побег из СИЗО, поэтому лишние головняки совсем не нужны. Он теперь на нелегальном положении и никуда нос не высовывает. Все переговоры будут только через меня. Его условия такие. Расчет сразу по поступлению товара и наличкой. Цена будет такая же, как у "пиковых". Только 5 процентов ты будешь еще сверху мне доплачивать за посредничество. У меня тоже свой интерес в этом деле должен быть. Если согласен, то по рукам, Если нет, я пошел другого покупателя искать.

– Ты подожди, не ерепенься. Тут дело серьезное, надо мозгой пораскинуть, а не с кондачка решать. Ты в своем копченом уверен? Подпишешься под него? Может он черт из мутной воды? Пургу гонит, а ты локаторы развесил?

– А чего тут думать? Человек предлагает товар. Пусть организует доставку и станет все ясно – фуфло он толкает или отвечает за базар. Перед тобой прогоны гнать мне тоже нет резона. Я свой интерес в этом деле имею, поэтому хочу знать: будешь ты товар брать или покупателя мне нужно искать в другом месте? Мои условия тебе известны.

Высокие договаривающиеся стороны еще с полчаса обговаривали условия делового соглашения и в принципе выразили согласие на развитие взаимовыгодного сотрудничества. Протокола о намерениях или договора о совместной деятельности по понятным причинам они не составляли, но взаимопонимания достигли.

Г Л А В А XXV

Морев конечно рассказал Маше, что ему удалось разыскать Веньку, после того как неизвестные громилы увезли его от деда Матвея. Он сказал, что похитители – охрана хозяйки коттеджа, в котором Венька нашел временное пристанище после побега из СИЗО. И практически это была единственная правдивая информация в его изложении событий. Все остальное являлось полуправдой или чистейшей выдумкой. Со слов Морева, хозяйка коттеджа, обнаружив у себя незваных гостей, приняла их за воров и послала вдогонку своих охранников, которые захватили Веньку и Янкелевича в хате деда Матвея. Вскоре хозяйка убедилась, что у нее ничего не пропало, а потом, выслушав рассказ, доставленных к ней, подростка и негра, прониклась к ним сочувствием и изъявила желание помочь. Теперь она взяла на себя их обустройство и безопасность, и поэтому сейчас у Веньки все нормально. Он сыт, живет в тепле и в таком месте, где милиция его разыскать не сможет.

Маша молилась на Анжелику Потаповну, считая ее доброй самаритянкой и филантропкой, совершенно не подозревая о роде ее занятий и том, как прежде чем она проявила участие к несчастным беглецам, Александру пришлось брать ее в заложницы и быть за это битым. Маша спросила Морева может ли она увидеть сына, и он пообещал устроить это попозже. Отношения самого Александра с Анжеликой Потаповной и Владленом Владленовичем складывались далеко не просто. И пока Венька находился у них, он был полностью зависим. Некоторая тенденция к улучшению отношений наметилась, когда появились первые результаты воплощения идей высказанных Моревым от имени Янкелевича. Эти идеи нашли отклик в душе Крота, и ему явно нравилась его новая роль. Там, в Москве он был лишь винтиком в машине, исполнителем конфиденциальных поручений Шефа, а здесь сам стал боссом, полноправным партнером людей, организовавших в этом городе самые прибыльные виды бизнеса: торговлю наркотиками и проституцию. В связи с этим, он, как говорил Шура Балаганов, забурел и все чаще начал проявлять начальственные замашки, однако к Мореву стал относиться лояльнее, подспудно сознавая, что происшедшие изменения отчасти связаны с ним.

Встречу Маши с сыном Александр решил попытаться устроить в свой день рождения, до которого оставалось лишь несколько дней. Он заехал в Центр медицинских услуг "Изаура" и, застав там Анжелику Потаповну и Владлена Владленоновича вместе, обратился к ним с просьбой отпустить Веньку и Янкелевича к нему на день рождения.

– И где вы намерены отмечать?– осведомился Владлен Владленович.

– В ресторан с этими беглецами, конечно, пойти нельзя, поэтому я предполагаю устроить небольшой семейный вечер в деревне у деда Матвея.

– Зачем вам светить их в деревне? Если хочется с ними выпить, приезжайте в коттедж и отмечайте там, – пожал плечами Крот.

– Есть один существенный нюанс. Я хотел привезти свою бывшую жену. В настоящее время я живу у нее, поэтому хотел бы, чтобы она тоже присутствовала.

– Привозите в коттедж и жену. Я не возражаю. Думаю, она будет держать язык за зубами в отношении местонахождения своего сына, – сказала Анжелика Потаповна.

– Благодарю вас, – кивнул Морев. – В ответ на вашу любезность я просто обязан пригласить вас на свой день рождения. Анжелика Потаповна, Владлен Владленович, прошу вас, не отказывайтесь и приезжайте.

– Мы рассмотрим ваше предложение, – важно произнес Крот, в речи которого в последнее время все чаще стали употребляться бюрократическо-начальственные выражения.

Свои дни рождения Александр не любил. Каждое из них подводило итог истекшим 360 с небольшим дням прожитой жизни и, в целом, этот итог еще ни разу не вызвал у него оптимизма. Жизнь проходила в мелкой суете и каждодневной борьбе с бесконечной чередой назойливых проблем.

Накануне в пятницу он проставлялся в адвокатской конторе и был приятно удивлен вниманием коллег, которые оказались вполне милыми, приятными людьми и, что интересно, крепкопьющими. Раньше Морев считал, что сильно пьют менты, находя в этом отдушину от стрессов, вызванных напряженной, неблагодарной работой, теперь убедился – адвокаты по части выпивона им не уступят. Их строгий начальник Плеханов добровольно взял на себя роль тамады и накачал свой коллектив до состояния риз. Впрочем, и сам при этом наклюкался до потери памяти. После окончания застолья Плеханов предложил Мореву, как имениннику, подвезти его на служебной машине. Начальник жил ближе, поэтому водитель первым доставил его. В машине Плеханова развезло, и самостоятельно покинуть транспортное средство он уже не мог. Пришлось Александру помогать ему выбраться и провожать до дома, придерживая за руку во избежание падений, поскольку Морев, хоть и не твердо, но на ногах еще держался. В обнимку они доковыляли до подъезда, и Плеханов принялся шарить по двери, закрывавшейся на ключ.

– Вот гады, опять звонок оборвали, – нахмурился он и требовательно постучал в дверь, взывая: – Виолетта, куколка моя, открой. Это я, твой пупсик.

Морев начал соображать, что начальник по-пьяни перепутал дверь в подъезд с дверью в квартиру и заплетающимся языком попробовал втолковать это Плеханову. Но тот не желал ничего слушать и распалялся все более. Он уже начал пинать дверь ногами и орать:

– Виолетта, змея подколодная, почему не открываешь?! Любовника привела?! Открывай немедля! Ну, сейчас я вам обоим покажу где раки зимуют!

Наконец, дверь распахнулась и в полутьме подъезда возникла мрачная и молчаливая, как статуя командора, фигура жены. Плеханов сразу успокоился и сник, а Александр поспешил ретироваться, чтобы не мешать семейной разборке.

Утром Морев проснулся поздно с головной болью и ощущением сильной сухости во рту. Хмуро посмотрел на источник своего пробуждения – телефон и снял трубку. Звонили по межгороду из Енисейска. Разговор получился сумбурным и очень веселым. Александр улыбался, представляя какая борьба кипит на том конце провода за обладание телефонной трубкой между женой и его двумя дочерьми. В конце-концов они все трое поздравили его с днем рождения, сообщили, что каждая подготовила ему подарок, но ни за что не откроют какой, поскольку это сюрприз. Ему пришлось дать три обещания о скором приезде и трижды расцеловаться по телефону. Черт возьми, это так здорово, когда в этом мире кто-нибудь тебя любит.

На кухню Морев вышел изрядно помятым после вчерашней попойки, но со счастливой улыбкой на устах. Маша, раскрасневшаяся от жара плиты, быстро и споро кромсала на деревянной дощечке компоненты для салата "Оливье". По количеству уже готовых яств было понятно, что встала она сегодня ни свет, ни заря и уже давно трудится здесь на кухне, не покладая рук.

– Ну вот, я дрыхну, а ты тут пашешь, как пчелка.

Бывшая жена вытерла руки о передник и сказала:

– Так и должно быть. Ты – именинник и сегодня должен отдыхать. Саша, поздравляю тебя с днем рождения, желаю тебе здоровья, счастья и всего, всего самого хорошего. Я купила тебе рубашку, она лежит в стенке, на баре. Это мой скромный подарок.

Потом Маша встала на цыпочки и звонко чмокнула его в щеку.

Это было почти так же, как в старые добрые времена, когда в их семье царили мир и согласие. Эх, к сожаленью, день рожденья .......

Ближе к вечеру из Центра медицинских услуг приехал джип, который доставил Морева и Машу в коттедж. Оказалось, что там им уготован теплый прием. Едва они переступили порог, как грянул хор, в котором солировал, а по совместительству и дирижировал Николай Янкелевич. Не смотря на то, что хор был малочисленный, кроме Янкелевича состоял только из Веньки и двух девушек, но он настолько задорно исполнял "Хэппи бездей", что ему принялись подпевать охранник у дверей и водитель джипа, который помогал Моревым занести сумки. Песня закончилась, все засмеялись и похлопали себе и друг другу.

– Спасибо всем, – поблагодарил Александр.

– Будь здоров, братан, – важно сказал Николай и стиснул Морева в крепких объятьях под смех присутствующих.

Когда он расцепил захват, подошел Венька.

– Поздравляю отец. Желаю счастья, – сказал он и крепко пожал руку имениннику.

По сути дела Александр затевал все это мероприятие, чтобы Маша могла пообщаться с Венькой, поэтому после торжественной части он освободил ее от подготовки стола и предложил посидеть с сыном в комнате наверху. Впрочем, самого Морева тоже освободили от забот девушки, участвовавшие в хоре. Поэтому по приглашению Янкелевича он пошел пробовать приготовленные тем коктейли. В коктейлях он ничего не понял, но похвалил. Николай расплылся в широкой улыбке и сказал:

– Я рад, что тебе понравилось. Я несколько месяцев работал барменом в одной забегаловке и знаю множество рецептов. Скажи название своего любимого коктейля, и я тебе его приготовлю.

– Спасибо, Николай, но я не разбираюсь в коктейлях. До сегодняшнего дня пробовал только три: "Кровавую Мэри", "Ерша" и "Северное Сияние".

– "Кровавую Мэри" я знаю. А названия двух других даже не слышал. Ты непременно должен угостить меня ими, – заявил Янкелевич.

– Эти коктейли обычно пьют на мальчишниках, и к тому же сегодня у меня нет всех необходимых компонентов для их приготовления. Но при случае я сделаю тебе "Ерша" и "Северное Сияние".

– Саша, мы с Веней пригласили наших подружек. Надю и Таню. Ты не возражаешь?

– Я – нет. Но, насколько я понял, они – питомицы гнезда Анжелики Потаповны, а она тоже сегодня в списке приглашенных. Это может не понравиться ей.

– Но день рождения твой?

– Да.

– Раз ты не возражаешь, тогда все в порядке, – решительно заявил Николай.

Вечер прошел просто замечательно. Благодаря присутствию Янкелевича празднование прошло на международном уровне и не в духе традиционных русских посиделок с умными разговорами, а в стиле непринужденной американской дискотеки. Даже Маша и Александр поддались всеобщему настрою и повыделывались в круговерти танцующей молодежи. Анжелика Потаповна не сочла возможным почтить своим присутствием день рождения Морева, о чем никто из присутствующих не пожалел. А вот Владлен Владленович ненадолго заехал. Подарил Александру запонки и попросил заглянуть к нему завтра утром.

Как в сказке про Золушку, Мореву надлежало завершить веселье до полуночи. Ровно в полночь приехал джип и увез их с Машей домой.

После эмоционально насыщенного дня, Александр чувствовал себя вымотавшимся. Он наскоро принял душ, постелил себе на диване и завалился спать. Уже уходя в мир снов, он сквозь дрему услышал голос Маши:

– Саша, ты спишь?

И что-то невнятно промычал в ответ. Диван скрипнул, это Маша присела на его край.

– Знаешь, Саша, я все думаю. Неужели теперь всю жизнь мне придется быть с Венечкой порознь? А мальчику каково? Мать, какая бы ни была, а все равно приголубит и поможет в тяжелую минуту. Ему плохо без меня, а мне без него вообще не жизнь.

Александр сделал усилие и вернулся в реальный мир.

– Я работаю над этим вопросом. Все будет хорошо,– сказал он.

– Спасибо тебе, Саша. Если бы не ты, я бы совсем не знала что делать. Ты самый хороший. Жалко, что у нас так получилось. Имея, не ценим, потерявши, плачем.

Морев почувствовал, как Маша скользнула к нему под одеяло. Ее тело было прохладным после душа, он чуть повернулся, просунул ей руку под голову и прижал женщину к себе, чтобы она поскорей согрелась. В пору их семейной жизни Маша любила засыпать у него на плече, и он терпеливо лежал на спине, боясь потревожить ее своим движением. Вот и на сей раз Александр послушно подставил ей плечо, но она не опустила на него голову, а мягкими, чуть влажными прикосновениями губ стала целовать ему грудь. Ее ласки мигом отогнали от Морева подступающий сон и он почувствовал как его охватывает страстное желание. Некоторое время он просто лежал, отдав себя целиком во власть Маше и только слегка поглаживая ее тело. Потом перевернулся на бок и слился с ней в долгом поцелуе. Когда их уста разомкнулись, он спустился губами от ее шеи до полушарий груди и легкими касаниями языка заставил их соски набухнуть и затвердеть. Александр как будто заново открывал тело бывшей жены, когда-то столь знакомое и родное. И ему это нравилось. Это создавало иллюзию первой близости, когда оба партнера стремятся высказать свою нежность и испытывают неповторимую свежесть чувств. Маша приняла игру. И хотя оба они уже распалились и трепетали от возбуждения, но продолжали любовную прелюдию, лаская друг друга руками, губами и языком. И лишь когда охватившая их страсть достигла настоящего апогея, он вошел в нее. Нижние разгоряченные губы женщины раскрылись подобно бутону и приняли его древко с вожделением и сладострастием. Маша застонала и, приподняв согнутые в коленях ноги, чуть прижала его ягодицы. Оба они слишком долго жаждали друг друга, поэтому, будучи просто не в силах укротить свою страсть, неистово помчались вскачь и быстро одновременно взметнулись ввысь на гребне оргазма.

Столь быстрое удовлетворение долго вынашиваемого желания оставило обоих неудовлетворенными. Обессилено и расслабленно отдохнув несколько минут в объятиях друг друга, они возобновили любовную игру. Вскоре Марев почувствовал как руки и губы Маши мягко теребят его крайнюю плоть и ощутил новый прилив желания. Женский язычок ласково блуждал по его набирающему силу древку, отдаваясь усилившейся пульсацией крови в голове.

На этот раз они не торопились завершить любовный акт. Самозабвенно отдаваясь друг другу, чередовали позы и ритм, чтобы продлить сладострастное чувство слияния. Оба получали и дарили наслаждение сколько могли, и, только испив его полную чашу, в сладострастном порыве выгнулись навстречу друг другу и выплеснули наконец свой восторг в облегченном стоне.

Это была их первая близость после развода. Обоим она показалась более сладостной и желанной, нежели все те, что они имели в браке. Наверное, так было взвешено и отмеряно на весах судьбы, чтобы настоящую страсть и понимание они испытали, уже расставшись и встретившись после долгой разлуки, понимая, что общее будущее для них невозможно . Александр знал: Маша ревновала его к второй жене Вере, а та ревновала к первой. Но обе они были ему по своему дороги, как две значительные части его собственной жизни.

Эта ночь наверняка запомнится и Веньке. После отъезда именинника танцы и выпивка продолжались еще около часа, пока Надя и Таня не заявили что устали, поэтому они сейчас отправляются в сауну, а потом намерены завалиться спать. Николай заявил, что в сауну, находящуюся в подвале коттеджа, он пойдет вместе с ними. После шуточных препирательств Надя объявила компромиссное решение: мыться они будут по очереди парами. Сначала Янкелевич с Татьяной, а потом она с Веней. Морев-младший, помалкивавший во время всех этих дебатов, густо покраснел и ничего не сказал, что было расценено, как знак согласия.

Пока в сауне находились Николай и Таня, Венька с Надей смотрели телевизор и пили чай с тортом. По телевизору шла французская комедия с Пьером Ришаром, и Надежда беззаботно заразительно хохотала, а Морев-младший искоса на нее поглядывал и сидел с мрачным видом. Все его мысли были заняты предстоящим совместным посещением сауны, он волновался, боялся оплошать, и сердечко его оттого трепыхалось, подобно пойманной в силки птичке. Чтобы унять его учащенный стук, он махом накатил два фужера шампанского подряд и с непривычки сразу опьянел. Спиртное оказало на него воздействие сродни наркозу. Голову заволокло туманом, все окружающие предметы начали расплываться. Он запрокинул голову на спинку кресла и уснул.

Очнулся Венька от того, что кто-то тряс его за плечо. Он встрепенулся и увидел рядом глаза Янкелевича.

– Ю о"кэй? – спросил Николай.

– Все в порядке, – ответил Венька и потряс головой, приходя в чувство.

– Ник, оставь в покое мальчишку. Пусть он отдыхает, – раздался голос Тани позади.

– Мальчишке пришла пора стать мужчиной, – отозвался Янкелевич и, ободряюще похлопав парня по плечу, кивнул в сторону сауны. – Твоя дама уже там. Виват, гвардия, и вперед!

Случилось то, что должно было случиться. И это тоже, видимо, было отмеряно и назначено судьбой. Вхождение Веньки во взрослую жизнь началось с суровых испытаний и, наверное, за то, что он достойно выдержал их, свыше был ему воздан великий и светлый миг. Миг познания женщины. Неважно сколько времени будет занимать сам физиологический акт: секунды, минуты или часы, важен лишь тот самый миг, который отделяет подростка от девственности и ознаменует его переход в новое качество. Веньке повезло. Надежда оказалась очень искусной и тактичной учительницей, открывшей ему таинство любви во всей красе. Но почему-то поблагодарить Веньке хотелось не ее, а, как ни странно, отца. Ночью, прижавшись лицом к гладкому женскому плечу и вдыхая запах свежих влажных, пахнущих цветочным шампунем волос Надежды, он мысленно попросил у него прощения за грубость при первой встрече.

Г Л А В А XXVI

Морев, как и обещал, утром приехал к Владлену Владленовичу в центр медицинских услуг. Тот провел его в отдельную комнату и сразу заговорил о деле:

– Александр Юрьевич, вы говорили, что ваша жена работает экономистом на Заводе по механической обработке цветных металлов. Мне нужна подробнейшая информация об этом предприятии.

– Могу я узнать какого рода информация требуется и для чего?поинтересовался Морев.

Владлен Владленович чуть подумал и ответил:

– Хорошо. Я скажу вам. Дело в том, что мне вчера звонили из Москвы. Этот завод задолжал очень большую сумму в виде невыплаченных кредитов одному весьма солидному столичному банку. В настоящее время дела на этом предприятии пришли в упадок, оно находится на картотеке и не имеет возможности расплатиться за кредиты. В Москве очень обеспокоены этим и находятся в полнейшем неведении относительно путей взыскания своих средств. Арбитражный путь долог, тернист и не сулит получения реального возмещения. Так как я нахожусь в Горноуральске, мне поручено на месте изучить все другие возможные пути получения долга от ЗМОЦМ. Поэтому меня интересует любая информация об этом заводе. Начиная от официальной – бухгалтерского баланса, до неофициальной – о раскладе влиятельных лиц в руководстве, а так же компромат на должностных лиц.

Теперь задумался уже Морев. Его пауза длилась значительно дольше. Наконец, он начал говорить:

– Владлен Владленович, мое предложение вас возможно удивит. Но я прошу сразу от него не отказываться и скрупулезно обдумать. Вернее будет сказать, что это не мое предложение, а нашего американского гостя Янкелевича. Он популярно объяснил мне, что во всех цивилизованных странах мафия старается легализовать свои доходы, беря для этой цели в управление даже убыточные предприятия. Сейчас, когда вы удачно вклинились в бизнес с наркотиками, вам понадобится отмывать полученные прибыли.

– Откуда ты про это знаешь? – вытаращил на него глаза Крот.

– До меня дошли кой-какие слухи, а я уже их сопоставил с тем, что знал. Разве эта идея о проникновении в наркобизнес не составляла суть плана Янкелевича? Как вы помните, я принимал участие в обсуждении его идеи. Детали и исполнение вы, понятно, взяли на себя. Но прошу не забывать, что один процент от прибыли вы лично обещали мне. Впрочем, я не тороплю вас с выплатой этого процента. Согласен, если вы вложите его в дело по приобретению завода. Не сомневаюсь, что он увеличится там многократно, улыбнулся Морев.

– Я должен подумать, – покачал головой Владлен Владленович.

При первой совместной сделке и Насос, и Крот приняли все меры предосторожности. Встречу назначили на большом пустыре за городом, и оба прибыли на нее в сопровождении внушительной охраны. Чубакинские "секьюрити" и насосовкие быки из машин не вылезали, но волыны держали на взводе и моторы тачек не выключали. Впрочем, все закончилось спокойно и к полнейшему удовлетворению сторон. Обменявшись наркотой и деньгами, стороны договорились обмыть сделку позже в кабаке и благополучно разъехались.

Повторная за этот день встреча Крота и Насоса состоялась вечером в китайском ресторане. На сей раз не было необходимости в многочисленном вооруженном эскорте, поэтому Владлен Владленович пришел с Анжеликой Потаповной, а Насос с секретаршей Олесей. Со стороны выглядело очень мило: две дружные семьи собрались вместе поужинать. Внешняя экзотика ресторана и обслуживающего персонала закономерно вызвала разговоры о прелестях китайской кухни. Крот блеснул эрудицией и рассказал о престижном китайском блюде стоимостью 20 тысяч долларов за порцию, изготовляемом из усов сомов. С его слов для приготовления одной порции требовалось не меньше вагона сомов. Насос тоже не остался в долгу и рассказал, как на зоне пробовал собачатину. После таких разговоров единодушно было принято решение отведать чего-нибудь этакого. Выбор остановили на лягушачьих лапках, запеченных в тесте. Дегустация прошла довольно мило и весело. Мужчины подначивали друг друга, уступая право первенства в снятии пробы, женщины не выдержали и, по примеру Евы, мило морща носики, раньше их отведали экзотическое кушанье. В целом, деликатес оказался совсем не противным, по общему заключению похожим вкусом на курятину, а под водочку ушел за милую душу.

Когда женщины отправились в туалет, Насос в шутку предложил Кроту организовать совместный бизнес по отлову лягушек.

– Не, у меня сейчас на очереди дело поважнее есть. Хочу один заводик к рукам прибрать, – заявил Владлен Владленович.

– Что выгодное дело? – проявил заинтересованность Насос.

– Тут выгода не в самом заводе, а в том какие возможности дает обладание им. Это мне мой негр насоветовал. Говорит, в Америке лучший способ отмывать деньги – вкладывать их в легальное производство. Дело в том, что это предприятие некоторые сырьевые компоненты закупает на Западе. Если у меня появится этот заводик, я решу все проблемы по переброске денег в любой конец света. Деньги буду перечислять по контракту на закуп сырья в какую-нибудь оффшорную зону, покупать на них ту же наркоту и доставлять сюда вместе с сырьем. Никто слова против не скажет и проверять не станет.

– Неплохо придумал. Может быть, и мне к тебе в долю войти?

– Я не против. Тем более, мне совсем не помешает твоя помощь. Дело в том, что заводик этот контролирует Анциферов. Если дело дойдет до конфликта, твоя помощь окажется весьма кстати.

Насос ухмыльнулся.

– Давно хочу Анциферову на хвост наступить.

Крот с рюмкой водки в руке перегнулся через стол и сказал:

– Тогда заметано. Действуем вместе. Давай чокнемся.

Г Л А В А XXVII

Операция по захвату завода началась рано утром. На нескольких автобусах подкатили насосовские бычары и демонстративно дружно вышли напротив проходной покурить и размяться. При виде этой акции устрашения пожилые вохровцы безропотно позволили парням Чубакина занять все ключевые позиции. Привезенный Кротом с собой спец-домушник быстро вскрыл директорский кабинет и, пока Владлен Владленович пробовал своим мягким местом жесткость кожи главного заводского кресла, столь же быстро сменил замок на новый, после чего взялся за сейф.

К началу утренней смены вся операция была завершена. Работяги, спешащие на свои трудовые места с любопытством, поглядывали на новые лица охранников и шли вкалывать. Инженерно-технические работники выразили чуть больше интереса, но, рассевшись за своими столами, тоже занялись делом. А вот среди руководителей поднялась тихая паника. Они перезванивались и сообщали страшную новость: власть на заводе сменилась. Прежнего директора не пустили даже через проходную. Демонстративно измяли и порвали у него пропуск, а когда он начал возмущаться, взашей вытолкали на улицу. Сгорая от стыда, он залез обратно в служебный "Шевроле" и отбыл в неизвестном направлении.

Исторический опыт свидетельствует, что власть гораздо труднее удержать, нежели захватить. И Кроту предстояло убедиться в этом.

Сначала прикатили спортсмены, состоящие на содержании у Анциферова. При виде многочисленной "синей" братвы на улице и вооруженных "секьюрити" на проходной они даже не стали вылезать из машин, чтобы продемонстрировать мускулы и отбыли, ограничившись рекогносцировкой.

Через час пожаловал сам Анциферов в сопровождении низвергнутого директора и юриста. После недолгих переговоров на вахте с Чубакиным им троим выписали пропуска и допустили к новому директору. Кроме прибывших в директорском кабинете собралось все заводское руководство, начиная от начальника цехов и выше, а так же в совещании принял участие начальник местного ГОМа, приехавший неизвестно по чьему звонку для ознакомления с обстановкой.

Первым выступил юрист новой власти – Морев. Он оперировал кредитным договором с Московским промышленным банком, согласно которому банк в случае невозврата кредита в установленные сроки оставлял за собой право назначать подконтрольного ему управляющего предприятием.

Когда несколько лет назад директор завода, в поисках лопухов, которые согласились бы вложить деньги в это разваливающееся на глазах предприятие, вышел на Московский промышленный банк, то практически подписывал договор не глядя, лишь бы получить кредит. Дальнейшее представить несложно. Над этой проблемой еще нужно поработать физикам: почему бумага, превращаясь в денежные знаки, приобретает текучесть воды? В общем, как и следовало ожидать, кредит моментально растекся и испарился, оставив у директора лишь впечатления от пары-тройки зарубежных командировок и реальную память в виде приобретенного для нужд завода автомобиля "Шевроле" и возведенной для себя коробки коттеджа. Деньги закончились настолько быстро, что коттедж так и остался недостроенным. Час расплаты наступил, как всегда, неожиданно. В ответ на претензии банка, директор, даже не краснея, подобно "голубому воришке" Альтхену, сообщил, что все деньги запущены в производство и как только это даст прибыль, он сразу рассчитается. А чего тут краснеть, обычное дело. Денег с него просили все. Ежедневно он выслушивал аналогичные просьбы и требования от энергетиков, поставщиков, налоговых органов и своих рабочих. И никому не платил. Банку тоже не собирался платить, несмотря на все его последние китайские предупреждения. Отделывался обещаниями и надеялся, что проблема рассосется сама собой. Во-первых, банк далеко, во-вторых, таких заемщиков-должников у него, наверняка, не один десяток, а самое главное, что денег на счете и, правда, не было. Откуда ж ему было знать, что в правлении банка состоит криминальный авторитет, известный в своей среде, как Шеф, который частенько подключался к вопросам возврата кредитов. И что еще час назад председателю правления Московского промышленного банка передали, что ему звонил Шеф, сказал, что с долгом по Горноуральску "усе будет в порядке", а тамошний завод уже занят его человеком "без шуму, без пыли".

Когда Морев закончил свое обоснование и предъявил документы банка о передаче предприятия в доверительное управление Владлену Владленовичу, поднялся старый директор, назвал его аргументы "чушью собачьей", а все происходящее – форменным беспределом, после чего начал качать свои права. Его перебил Владлен Владленович, заметивший, что с раннего утра началась ревизия всей заводской бухгалтерии и уже вырисовывается ряд неприглядных фактов в отношении бывшего самого большого заводского руководителя. В частности получение им большой беспроцентной ссуды сроком на 20 лет, материальной помощи, превышающей лимиты, и крупных денежных сумм в подотчет, на которые не представлено никаких документов по их расходованию. Владлен Владленович, словно народный трибун, радеющий за справедливость, гневно обличил личность и методы руководства бывшего директора и пообещал передать все материалы ревизии в правоохранительные органы.