Текст книги "Мирное время(СИ)"

Серый, потрепанный вагончик монорельса, натужно скрипя тормозами, подкатился к платформе. Глядя на его грязные окна, местами проступившие пятна ржавчины и сплошь исписанный граффити бок, можно было усомниться в том, что этот транспорт считается самым надежным и безопасным в городе.

Мигель Бельмонте поднялся со скамейки, на которой провел в ожидании транспорта последние полчаса, и взялся за ручку своей походной сумки. Однако стоило ему поднять ее, как старенькая магнитная застежка с чавкающим звуком раскрылась и все тщательно упакованные в дорогу вещи вывалились на грязный пол станции. В дальнейшем Мигель будет неоднократно вспоминать об этом, поскольку именно эта досадная, незначительная, на первый взгляд, случайность, полностью изменила его судьбу.

Двери вагончика с шипением открылись, и немногочисленные пассажиры устремились к выходу со станции. Люди спешили по своим делам, не обращая никакого внимания на молодого паренька, который, чертыхаясь, собирал разбросанные по платформе вещи. Именно в тот момент, когда ему удалось кое-как запихнуть их обратно в сумку, кабинка монорельса закрыла двери и нырнула в тоннель. Сквозь большое панорамное окно было видно, как серый вагончик, стремительно набирая скорость, скользит по стеклянному рукаву, причудливо изгибающемуся над крышами домов. Нужно было отдать должное городской администрации – работа бесплатного общественного транспорта и в самом деле была организована прекрасно, хотя и рассчитывалась исключительно на обывателей. Ни один аристократ не опустился бы до того, чтобы передвигаться на монорельсе.

Мигель досадливо поморщился, наблюдая, как серая кабинка скрылась за углом. Впрочем, он не особо расстроился. Спешить ему было некуда. В запасе имелось достаточно свободного времени, и не было особой разницы, где его провести – здесь, на станции "Верандо", или же на пыльных улицах Риволя, возле дома тети Лауры. КИТ показывал, что еще не было и восьми. Ночная смена тетушки заканчивалась ровно в десять, плюс не менее сорока минут она потратит на дорогу. Чтобы хоть как-то скоротать лишнее время, Мигель решил еще раз осмотреть платформу, внешний вид которой поразил его до глубины души своей вычурной красотой.

Купол станции "Верандо" произвел на Мигеля впечатление еще издалека. Циклопическое сооружение из стекла, стали и бетона напоминало огромного осьминога, протянувшего над городом прозрачные щупальца, в которых, подобно маленьким шустрым рыбешкам, скользили десятки монорельсовых кабин.

Центральная платформа, на которой сейчас находился Мигель, покоилась на шести каменных колоннах, возвышаясь над землей на добрую сотню метров. Этот район был не из числа самых богатых, однако публика здесь проживала вполне приличная, состоящая, по большей части, из среднестатистических обывателей. По узким улочкам резво сновали сверкающие на солнце электромобили, а спешащие по своим делам прохожие с такой высоты напоминали сонных букашек.

Солнечный свет проникал на станцию через застекленный сводчатый потолок, поддерживаемый колоннами из темно-зеленого камня с изящным узором в виде золотистых резных листьев по всей поверхности. Уютно расположившиеся в специальных нишах шары из матового стекла, должно быть, выполняли роль светильников в вечернее и ночное время.

Мигель Бельмонте прибыл на главный вокзал Риволя рано утром, когда на часах не было и шести, а солнце только начало вставать над горизонтом. В столице он оказался впервые в жизни, и за время прогулки от вокзала до ближайшей станции монорельса многие вещи успели его удивить или откровенно озадачить. Если все семнадцать лет своей жизни ты безвылазно провёл в маленьком промышленном городке, то во время первого пребывания в столице кажется, будто ты попал в совершенно иной мир.

Забросив сумку со своими нехитрыми пожитками на плечо, Мигель неспешно прогулялся по платформе, щурясь от проникающих сквозь прозрачную крышу солнечных лучей. В Риволе было раннее утро, поэтому висящий в желтом небе солнечный диск еще не начал жарить в полную силу. Однако уже к полудню, когда небесное светило доползет до зенита и зависнет над крышами домов, придется срочно искать укрытие от его палящих лучей. На Цахебрэ беспощадное солнце.

Существует мнение, что в большом городе жара переносится особенно тяжело, однако Мигель был готов с этим поспорить. В Риволе, несмотря на его поистине впечатляющие размеры, практически не было промышленных предприятий. Местные аристократы трепетно заботились о чистоте воздуха, которым дышали. А вот в его родном Солэдо фабрик было целых пять. Возле очистного завода, когда выдавался особо жаркий день, от нагретых солнцем ядовитых паров умирали даже птицы. Люди, которых подкупила дешевая стоимость жилья вблизи фабрики, расплачивались за подобную экономию своим здоровьем, постоянной болью в легких и малой продолжительностью жизни.

Мигелю в этом плане повезло больше: маленький жилой модуль, который они арендовали вдвоем с матерью, находился на противоположной стороне города, вдали от фабрик, поэтому ядовитые испарения он мог вдохнуть лишь тогда, когда ветер дул в их направлении.

Пока он рос, мать была увлечена попытками наладить свою личную жизнь, посвящая этому куда больше времени, нежели воспитанию единственного сына. Она была красива и пользовалась определенным успехом у мужчин, но тех почему-то отпугивала перспектива занять почетное место отца семейства. О своем родном отце Мигель ничего не знал. Мать неизменно уходила от темы, когда он пытался поговорить об этом. Он даже не догадывался, как тот может выглядеть, поскольку свою внешность, в значительной степени, унаследовал от матери. У него было привлекательное лицо с правильными чертами, невероятно длинные, черные как смоль ресницы и ярко-желтые глаза, за которые его в школе дразнили Бесёнком. Его жесткие темные волосы в подростковом возрасте взяли привычку завиваться в кудри, что просто выводило Мигеля из себя. Он старался подстригаться как можно короче. Это помогало лишь на какое-то время, а затем кудряшки возвращались вновь.

Когда ему исполнилось тринадцать, мать решила, что будет лучше для всех, если мальчик отправится жить к бабушке, и Мигель перебрался на маленькую ферму, расположенную в пригороде Солэдо. У бабушки был собственный двухэтажный дом, что, по местным меркам, являлось признаком зажиточности. Воздух там был значительно чище, а специальные гидропонные установки даже позволяли выращивать настоящие овощи. Там прошло все его детство, и с этим местом были связаны его самые теплые воспоминания.

Именно бабушка занималась его воспитанием, стараясь, чтобы мальчик всесторонне развивался. Когда Мигелю исполнилось четырнадцать, она стала обучать его стрельбе из старого дедушкиного карабина. Он знал, что где-то в доме хранится настоящее оружие – боевой бластер, но на его просьбы дать из него пострелять бабушка лишь качала головой, говоря, что до серьезного оружия он пока не дорос.

Личность деда всегда вызывала у него интерес. Когда у бабушки было хорошее настроение, они выходили вечером на террасу их дома и усаживались в удобные плетеные кресла. Бабушка вручала Мигелю чашку горячего шоколада, а сама раскуривала сигарету со сладковатым дымом. Задумчиво глядя в раскинувшееся над их головой звездное небо, она рассказывали ему удивительные истории, которые буквально оживали перед взором мальчика.

Дедушка умер, когда Мигелю было два года, поэтому он его почти не помнил и знал о нем лишь по бабушкиным рассказам. По ее словам, отважный капитан Рафаэль Бельмонте когда-то служил в элитном полку мобильной космопехоты и за ним числилось немало героических боевых операций. Однажды он спас взвод сослуживцев на планете Намура, выступив с одним лишь ножом против гигантского паука-людоеда. Затем вызволил два десятка заложников из плена космических пиратов. А рассказ о том, как дед сразился против целого отряда головорезов с планеты Грейс, вызывал у Мигеля дикий восторг.

Когда он поделился этими историями с матерью, та лишь, криво усмехнувшись, сказала, что дед его был законченным пьяницей, всю жизнь проработал на одной из фабрик Солэдо и все его подвиги заключались в способности за один вечер просадить жалование в баре или устроить пьяную драку.

Мигель ей не поверил. Бабушкины истории пробудили нем дух авантюризма и навсегда поселили в сердце любовь к космосу. Глядя в ночное небо, он представлял, как среди далеких звезд снуют десятки и даже сотни кораблей. Во вселенной было бесчисленное количество планет, и на какой-нибудь из них обязательно нашлось бы место для героя.

Близились выпускные экзамены в школе. Пора было определяться с выбором профессии. Впрочем, у него, равно как и у остальных парней в Солэдо, выбор был невелик и ограничивался пятью промышленными предприятиями города. О том, чтобы пойти в летную академию, можно было и не мечтать. Даже если бы он каким-то немыслимым образом прошел жесткий отбор, их семья никогда бы не потянула дорогостоящее обучение.

Едва окончив школу, Мигель без особых хлопот поступил в инженерную академию Солэдо, где успешно проучился два года, продемонстрировав выдающиеся способности в области механики и энергетики. Вскоре он должен был получить сертификат, позволяющий ему работать по специальности. Можно было устроиться на одну из фабрик и, проработав там лет пять, подать документы на переквалификацию по специальности корабельного техника. Это позволило бы ему устроиться на один из звездных кораблей. Какое-то время, разумеется, придется поработать на грузовых баржах. А куда еще возьмут выпускника без опыта? Работа тяжелая, а оклад мизерный. Но, наработав определенный стаж, можно было перевестись на корабль посерьезнее, например, на круизный лайнер.

В любом случае, вне зависимости от вида корабля, ему была уготована жизнь обычной "трюмной крысы". Именно так основной экипаж пренебрежительно называл обслуживающий персонал. Механики, энергетики и штатные техники занимались на корабле лишь тем, что серыми тенями шныряли по мрачным коридорам инженерной палубы, предпочитая без лишнего повода не высовывать оттуда нос. Говорят, что длительная работа в замкнутом пространстве здорово влияет на психику, превращая даже вполне общительных и веселых людей в мрачных, нелюдимых затворников.

Мигелю оставалось учиться всего несколько месяцев, когда умерла бабушка. Для него это стало настоящим потрясением. А ровно через две недели после этого у Мигеля состоялся не самый приятный разговор с матерью. Она сообщила ему, что продает бабушкин дом, а он должен уехать. Вместо ответа на его немой вопрос она положила на стол полоску синего пластика – билет на скорый поезд с пунктом назначения "Риволь".

Это подействовало на Мигеля как ушат холодной воды. Меньше всего он ожидал, что мать так просто и без затей укажет ему на дверь.

Утешало лишь то, что она договорилась с тетей Лаурой о том, что он может какое-то время пожить у нее, пока не встанет на ноги. Кроме того, у тети был знакомый в инженерной академии Риволя, поэтому с его переводом не должно было возникнуть проблем.

И вот, спустя три дня, Мигель уже стоял на станции монорельсовой транспортной системы и с восторгом смотрел на раскинувшийся под желтым небом Риволь, купающийся в лучах утреннего солнца. В центральной части города возвышались сверкающие башни городского муниципалитета и президиума, где заседали те, кто представлял на планете власть.

Мигель, как и всякий семнадцатилетний юноша, совершенно не интересовался политикой, однако определенные моменты не могли обойти его стороной. Например, он знал, что нынешний президент Федерации, Бенито Сото, пользуется в народе гораздо меньшим уважением и любовью, нежели его предшественник – прославленный генерал Фернандо Лопез. За то время, пока Лопез занимал свой пост, ему удалось положить конец затяжной, кровопролитной войне с Грейс и наладить внешнеполитические контакты с другими планетами. Кому-то это нравилось, кому-то не очень. Жизнь шла своим чередом. У людей была стабильность.

Однако, неожиданно для всех, произошло немыслимое: во время очередного выступления официальный представитель президиума заявил, что генерал Фернандо Лопез обвинен в государственной измене и лишен полномочий. Буквально через сутки стало известно, что в правительстве произошли кардинальные изменения, и, согласно постановлению президентского совета, на должность главы государства отныне назначен потомственный аристократ и уважаемый в обществе сеньор Бенито Сото.

Среди простого народа прокатились волнения, которые, впрочем, быстро затихли. Обывателей все устраивает, пока у них есть крыша над головой и еда на столе. На то, кто именно при этом находится у власти, людям, по большому счету, плевать.

Может быть, все бы и шло своим чередом. Но, спустя полгода после того, как Бенито Сото занял свой пост, начались кардинальные реформы, затронувшие многие сферы общества. Одним указом Сото ликвидировал целый ряд предприятий, в результате чего множество людей лишились рабочих мест. Затем он начал проводить глобальную реформу вооруженных сил, что вызвало недовольство в армии. Многие военные чины на фоне этого подали в отставку.

Наряду с тем, как стремительно падал уровень жизни простых людей, буйным цветом расцветала аристократия. Если раньше столичные аристократы представляли собой касту избранных, то теперь, благодаря политике и покровительству Бенито Сото, они фактически стали полноправными хозяевами города. В столице появились целые кварталы, куда обывателям вход был закрыт, а по всему Риволю расплодились увеселительные заведения с пометкой "только для аристократов".

Бенито Сото все чаще называли тираном и узурпатором, а на центральных улицах стали возникать стихийные митинги и акции протеста против произвола властей.

Впрочем, все попытки народа выказать свое недовольство, как правило, заканчивались предсказуемо: прилетало несколько полицейских флайеров, и они без лишних разговоров открывали по толпе огонь из станнеров. После этого неспешно подкатывала полицейская платформа, парализованные тела грузили в кузов и увозили в неизвестном направлении.

Сейчас, с высоты станции монорельсовой системы, улочки Риволя выглядели сонными и умиротворенными. Старенький потертый браслет КИТа на запястье Мигеля показывал, что монорельс до станции Лермон прибудет ровно через двенадцать минут. Даже по прибытии на место у него еще будет достаточно времени в запасе.

Почувствовав, что проголодался, Мигель уселся на удобную пластиковую скамейку и достал из сумки сладкий карамельный батончик. Когда он закончил разворачивать шелестящую обертку, на безлюдной станции неожиданно возник еще один пассажир. Он вел себя довольно странно: суетился, нервничал и без конца оглядывался по сторонам. Бельмонте нахмурился, украдкой наблюдая за незнакомцем.

На вид это был молодой худощавый парень примерно его возраста, одетый в зеленую майку с изображением черепа на груди, мешковатые серые штаны и стоптанные ботинки. На его худом смуглом лице выделялись черные как угольки глаза. Уши парня были чуть оттопырены и просвечивали на солнце, а темные волосы стянуты на затылке в тугой хвост.

На первый взгляд ничего подозрительного – самый обычный парень. Но что-то в нем настораживало. Приглядевшись, Мигель понял, что именно: КИТ! На руке парня не было устройства, обязательного к ношению всеми гражданами Федерации. Лишь светлая полоса от браслета проступала на запястье. Законопослушный гражданин не станет избавляться от своего КИТа.

Мигель напрягся. Он был наслышан о высоком уровне преступности в столице, где воры, убийцы, насильники и проходимцы всех мастей, судя по слухам, просто кишели. Незнакомец мог оказаться кем угодно – от обычного воришки, до сидящего на "слэше" наркомана.

Парень подошел к серой металлической двери на противоположной стороне станции и взялся за ручку. Несколько секунд он словно что-то обдумывал, затем отошел от двери и направился прямиком к нему. Когда он приблизился, Мигель к своему облечению не увидел красных воспаленных глаз – визитной карточки всех "слэшевых" наркоманов. Взгляд у парня был ясный и осмысленный, хоть и немного испуганный.

– Слушай, друг, помоги мне, – обратился он к Мигелю. – За мной тут гонятся...

– Кто гонится? – недоверчиво спросил Мигель. На станции пока что не было ни души.

– Бандиты. Если они меня найдут, то мне крышка! Прошу, не выдавай меня!

Сказав это, парень плюхнулся на живот и, извиваясь, точно змея, заполз под скамейку. Там было достаточно места, чтобы его худощавое тело уместилось без особых проблем.

– Эй! Какого черта ты делаешь? – возмутился Мигель.

– Тише! Прошу тебя!

Все еще пребывая в некой растерянности, Бельмонте задумчиво откусил от карамельного батончика и увидел, что на станции появился полицейский патруль.

На офицерах была стандартная униформа: темно-синие комбезы, сапоги с высоким голенищем и белые шлемы с прикрывающим верхнюю часть лица зеркальным щитком.

Заметив Мигеля, полицейские, не сговариваясь, направились в его сторону.

Когда они подошли, один из офицеров поднял щиток на шлеме, открыв немолодое, усталое лицо. Он был в меру худощав и почти на целую голову ниже своего крепкого напарника.

Второй был моложе, имел крепкую, подтянутую фигуру и широкие плечи. Внешне он напомнил Мигелю Капитана Вольта – храброго суперполицейского из детского сериала. Вымышленный герой обладал прекрасным чувством юмора, ослепительной улыбкой и невероятной суперсилой. Он играючи вышибал титановые двери, поднимал грузовики и сокрушал злодеев одним ударом кулака.

Мигель встретил полицейских улыбкой. Он искренне уважал служителей закона, считая их кем-то вроде доблестных рыцарей, сознательно посвятивших свою жизнь борьбе со злом.

– Доброго дня, сеньор, – вежливо поприветствовал его пожилой офицер. – Будьте добры, предоставьте ваши данные для проверки.

Мигель с готовностью поднял руку, позволив полицейскому считать свои персональные данные с КИТа при помощи специального устройства.

– Так я и думал! Очередной бродяга, – процедил его напарник, мельком просмотрев высветившиеся на дисплее данные.

– Вы зарегистрировались на вокзале в пять сорок, – уточнил пожилой офицер. – Это ваше первое посещение столицы. Какова цель вашего приезда в Риволь, сеньор Бельмонте?

– Я приехал, чтобы поступить в академию. Хочу получить диплом инженера.

– У вас имеется стабильный источник дохода?

– Еще нет. Но я обязательно найду работу. На какое-то время я собираюсь остановиться в доме своей тети. Она поможет мне освоиться в городе.

– Где она проживает?

– В районе Лермон. Я сейчас туда направляюсь. – Мигель слегка нахмурился. Ему не понравилось, что полицейские допрашивают его, словно преступника.

– Вам известно о необходимости встать на учет по месту пребывания?

– Да. Мне известно.

– Сеньор! – прорычал молодой полицейский, даже не глядя в его сторону.

– Что?

– Ты должен всегда говорить "сеньор", обращаясь к офицеру полиции!

– Хорошо, сеньор.

– Нам нужна информация. – Пожилой полицейский сложил считывающее устройство и повесил его на пояс. – Пару минут назад на станцию проник молодой человек. Невысокий, худощавого телосложения, одетый в зеленую майку. Куда он делся?

Мигель заколебался. В соответствии с гражданским кодексом, он должен был оказать всяческое содействие представителю власти, а именно – встать со скамейки и указать, куда спрятался парень. Скорее всего, минутой раньше он бы так и поступил. Однако, глядя на то, как ведет себя молодой полицейский, ему вдруг расхотелось это делать.

– Что за парень? – Мигель захлопал глазами, делая вид, что не понимает, о чем речь. – Он что-то натворил?

– Это не твое дело, щенок! – рявкнул молодой офицер. – Тебе задали вопрос. Отвечай!

– Простите, сеньор. Я просто спросил...

– Перестань давить на парня, Луис! – вступился пожилой полицейский. – Он ведь пока не сделал ничего дурного.

– Да просто бесит! Пока этот щенок морочит нам голову, мерзавец наверняка успеет скрыться! Ненавижу, когда всякая деревенщина приезжает в столицу и начинает качать здесь свои права! Будто их сюда кто-то звал! – Полицейский смачно плюнул Мигелю под ноги.

– Что вы себе позволяете? – Бельмонте опешил. – Я могу подать на вас жалобу!

– В самом деле? А может, я лучше прямо сейчас переломаю тебе ноги? А в официальном рапорте укажу, что застал тебя справляющим нужду в общественном месте. При попытке задержания ты оказал ожесточенное сопротивление, что дало мне право применить силу. Как думаешь, кому из нас больше поверят?

– Луис, хватит! – Его напарник повысил голос. – Мы теряем время. Скажи нам, приятель, ты видел здесь парня в зеленой майке?

– Да, сеньор.

– Куда он делся?

– Последний раз я его видел входящим вон туда, сеньор! – Мигель указал пальцем на серую металлическую дверь.

– Так я и думал. – Пожилой полицейский удовлетворенно кивнул. – Это вход в технические помещения станции. Оттуда нет другого выхода. Пошли, Луис! Возьмем этого дурачка и спокойно сдадим смену.

Молодой офицер подождал, пока его напарник отойдет на несколько метров, после чего поднял зеркальный щиток своего шлема и наклонился к Мигелю. Во взгляде его холодных, серых, словно грязный лед, глаз сквозило неприкрытое презрение.

– Я очень надеюсь, что ты нам соврал, – тихо произнес он. – Потому что, если мы там никого не обнаружим, я вернусь и с превеликим удовольствием так тебя отделаю, что ты больше никогда не сможешь ходить. Это будет худший день в твоей жизни!

Сказав это, полицейский подмигнул Мигелю, поправил кобуру на поясе и пошел вслед за напарником, насвистывая под нос какой-то веселый мотивчик. Спустя несколько секунд, оба офицера скрылись за серой дверью.

– Ну, что? Они ушли? – донесся из-под лавки сдавленный голос.

– Да. Можешь вылезать.

Послышалась возня, кряхтение, и, спустя пару секунд, встрёпанный, парень в зеленой майке поднялся на ноги. Широко улыбнувшись, он протянул Мигелю руку:

– Спасибо тебе большое, дружище! Меня зовут Рауль.

Мигель покосился на протянутую руку, но даже не подумал ее пожимать.

– Кто ты такой? – с подозрением спросил он. – Почему ты мне соврал, сказав, что за тобой гонятся бандиты?

– А, по-твоему, они не бандиты? Погоди! Ты что, недавно в городе?!

– Не морочь мне голову! Полиция не станет кого-то преследовать просто так! Раз они хотели тебя поймать, значит, ты что-то натворил! И кстати, где твой КИТ?

– Вероятно, соскользнул с руки, пока я удирал от этих парней. Понял, да?

– Ты думаешь, я в это поверю?

– А почему бы и нет?

– Все, с меня хватит! – Мигель поднял с земли свою походную сумку, на этот раз внимательно следя, чтобы не раскрылась застежка. – Советую тебе убраться со станции как можно скорее. Когда они поймут, что я направил их по ложному следу, то вернутся. И мне бы очень не хотелось, чтобы нас застали за дружеской беседой.

Вырвавшийся из туннеля ветерок взъерошил им волосы. В направлении станции неслась кабинка монорельса. Когда серый вагончик выплыл на платформу, Мигель испытал неожиданное облегчение. Хотелось как можно быстрее убраться с этой станции, оставив позади этого странного парня в зеленой майке и хамоватого полицейского.

Кабина монорельса распахнула двери, выпустив на платформу немногочисленных пассажиров, которые тут же проследовали к выходу. Больше в вагоне, как и на самой станции, никого не осталось. В столь ранний час мало кто пользовался услугами общественного транспорта.

Мигель поставил ногу на расшатанную подножку монорельсовой кабины, но, прежде чем он успел войти, его окликнул Рауль:

– Эй, приятель! А куда направляется эта штука?

– На станцию Лермон, – неохотно ответил Бельмонте через плечо. Ему совершенно не хотелось видеть этого типа своим попутчиком.

– Мне это подходит! – весело крикнул парень. Подбежав к вагончику, он бесцеремонно затолкнул Мигеля внутрь, после чего запрыгнул следом.

Прежде чем Бельмонте успел возмутиться действиями нового знакомого, его взгляд скользнул по станции, и внутри у него все похолодело. По платформе в направлении вагончика быстро шагали те самые полицейские.

Когда между ними оставалось не так уж много, офицеры перешли на бег. Молодой полицейский, напоминающий злую версию Капитана Вольта, вырвался вперед, и выражение его лица напугало Мигеля. Похоже, он уже предвкушал, что сделает с ними, как только доберется.

Рауль тем временем высунулся из дверей и, помахав рукой, весело крикнул:

– Эй, улитки! Здорово мы вас поимели, да? Пишите письма! Козлы!

Плечистый офицер остановился, точно натолкнувшись на невидимую стену. С багровым, перекошенным от бешенства лицом, он выхватил из кобуры на поясе небольшой блестящий пистолет и прицелился в Рауля.

Застекленные двери вагончика сошлись за мгновение до того, как полицейский выстрелил. Раздался громкий хлопок, и по стеклу расползлась искрящаяся паутинка электрических разрядов.

– Из станнера пальнул, гад! – хохотнул Рауль и, прислонив лицо к стеклу, скорчил разъяренному полицейскому рожу.

– А если выстрелит из боевого? – с ужасом спросил Мигель.

– Не выстрелит. Может задеть кабину, а это уже порча муниципального имущества. Всему департаменту выльется в крупный штраф. Понял, да?

В следующий миг кабинка монорельса пришла в движение. Мигель сквозь стекло наблюдал, как уплывает вдаль платформа станции Верандо, на которой в бессильной злобе бесновался полицейский.

Когда станция скрылась из виду, Мигель обессиленно опустился в одно из мягких кресел. Первый день в Риволе, а у него уже проблемы с полицией! Во что его втянул этот проходимец Рауль?

Вагон быстро скользил по стеклянному тоннелю над крышами домов. Жилые районы с плотно прилегающими друг к другу постройками чередовались с тенистыми скверами. Затем кабинка пролетела над широкой магистралью, похожей на реку, по которой вместо воды бежали сверкающие на солнце электромобили. Сколько же здесь людей! В сравнении с Солэдо, Риволь казался просто огромным!

Рауль плюхнулся в соседнее кресло, счастливо улыбаясь:

– Здорово мы их, а? Ты видел рожу того легавого?

– Во что ты меня втравил? – зло спросил Мигель. – Ты хоть понимаешь, что теперь полиция будет разыскивать меня на пару с тобой? Они считали данные моего КИТа и теперь знают, кто я и куда направляюсь! Держу пари, что на станции Лермон нас уже ждет наряд полиции! Живо рассказывай, за что тебя разыскивают!

Рауль какое-то время молчал, но под пристальным взглядом Мигеля сознался:

– Наверное, за то, что я угнал электромобиль своего работодателя.

– Чего?!

– Извини, что так вышло. Я всего лишь хотел проучить одного старого жадного мерзавца. Его зовут Эстебан Веласкес, он держит магазин по продаже сувениров и прочей ерунды. Я проработал у него помощником почти месяц. С утра до ночи разгружал ящики с товаром, в перерывах помогая ему за прилавком. А когда подошел срок платить по счетам, старик выгнал меня, не заплатив ни единого кредита!

– И ты решил ему отомстить, – вздохнул Мигель.

– Точно! Наверное, единственной вещью, которую старик по-настоящему любил, был его вишневый электромобиль. Он каждый день протирал его тряпочкой, сдувал пылинки, разве что языком не вылизывал! Я угнал машину со стоянки и отправился в небольшой вояж по городу. Это была отличная поездка! Конечно, если бы не полицейские, которые очень быстро сели мне на хвост.

Мигель мысленно застонал. Полицейские видели, что они убегали вдвоем. Стало быть, его уже записали в сообщники. Вот зараза! Если бы не застежка на сумке, то он бы успел на монорельс и уже находился у дома тети Лауры, не встретив этого Рауля...

Несущийся по стеклянному тоннелю монорельс проскочил в узкий просвет между двух обшарпанных домов, пройдя так близко к фасаду, что Мигель успел разглядеть в окне курящего мужчину в грязной майке. Тот проводил кабину меланхоличным взглядом и выпустил облако сизого дыма ей вслед.

– Собирайся на выход, – неожиданно сказал Рауль, вставая.

– Что, мы уже приехали? – удивился Мигель.

– Сейчас будет платформа Абелермо. Выйдем здесь, а оставшийся путь пройдем пешком. Если на станции Лермон нас и в самом деле поджидает засада, то зачем мы будем облегчать им жизнь?

Мигель колебался. Он видел этого парня первый раз в жизни. Кто знает, что у него на уме? Вдруг он решит завести его в какую-нибудь подворотню, пырнуть ножом и обобрать до нитки? Подобное случалось сплошь и рядом, особенно в больших городах. Рауль вполне мог оказаться матерым преступником, придумавшим историю с электромобилем для отвода глаз.

– Подъезжаем к станции! – напомнил Рауль, глядя сквозь застекленные дверцы. – Если сойдем сейчас, то я смогу провести тебя до района Лермон примерно за полчаса. Я знаю эту местность как свои пять пальцев. Ну, так что, ты со мной?

Поразмыслив немного, Мигель согласился. Прогулка по городу, пусть и в компании малознакомого парня, пугала его меньше, чем перспектива оказаться в местной тюрьме.

Глава 2

Баловень судьбы

Марко проснулся в своей мягкой уютной постели от того, что лучи утреннего солнца ласково щекотали его ресницы. Ощущая себя отдохнувшим, он сладко потянулся, не спеша открывать глаза. Простыни все еще хранили тепло прекрасной девушки, с которой он провел фантастическую ночь, а воздухе до сих пор чувствовался сладкий аромат ее духов.

Луиза покинула его спальню перед самым рассветом. Она всегда знала, в какой момент следует уйти, чтобы не наскучить ему своим обществом. Девочка определенно стоила своих денег.

Марко Кордеро нехотя открыл глаза и, сонно щурясь, посмотрел в большое, практически во всю стену, окно спальни. За ним играло красками чудесное солнечное утро. Молодой человек улыбнулся. Настроение было столь же прекрасным, как и погода за окном. Его ничуть не омрачали даже отголоски легкого похмелья и необходимость выбраться из постели, чтобы отправиться в город по делам.