Текст книги "Воин. Возвращение"

Автор книги: Олег Говда

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц)

* * *

Глядя в потолок думается четче. Огонь, вода тоже способствуют образованию мыслей, но все больше каких-то лирических, или наоборот – глобальных. А если нужна сиюминутная конкретика, лучшей чертежной доски, чем потолок, и искать не стоит. Наверно, атавизм школьного воспитания.

Короче, улеглись, пристегнулись простынями и полетели. 'А под крылом самолета о чем-то поет, зеленое море…'

Вот именно. 'Какое все зеленое, какое все красивое. Какое солнце желтое, какое небо синее'. И меня сюда, без предупреждения и пригласительного билета – а сразу, мордой, то бишь, спиной, об асфальт! Стоп. Точка перехода… Случайная или постоянно действующая? Нет, рано… Сперва закончим с Фрэвардином. Что он мне предлагал точнее? Вряд ли у вербовщика, в излагаемом тексте, были пустопорожние фразы. Вспоминай. Он не просто предлагал поиграть, а приглашал присоединиться и… И что-то еще. Сейчас, сейчас… Ага, вот! Он приглашал меня в их лагерь! И место достаточно подробно описывал, и сроки какие-то называл… Вот проклятый склероз, плюс контузия от непосредственного контакта с булыжной мостовой. А вспомнить придется. Не знаю, что именно в том месте я найду… Вряд ли из того мира в этот переместился весь автобус, случайно уронив меня по пути. Но, смотаться туда надо непременно, и обязательно в означенный временной период. Две недели?.. Точно, Фрэвардин упоминал о двух неделях! Ну-ка, ну-ка… Главное зацепится.

Я мысленно вернул себя в прошлое и попытался до мельчайших подробностей представить себе картинку. Вот я пытаюсь вздремнуть, из-под прикрытых век привычно поглядывая на шевеление в автобусе.

– Мастер Фрэвардин, а там и в самом деле пригожее место? – громко спросила одна из девчонок.

– Замечательные места. Буковый лес, речка. У озера большая поляна. Чуть в стороне, парочка пещер. Местность холмистая, но не слишком. И до ближайшего жилья около десяти километров. Будет где порезвиться…

Точно. Или – почти так. Всплыли ориентиры. Или это справочная помогла?

'Нас там еще не было'.

Резонно. Отмазка, конечно, но по существу вопроса. Опять сбился… Большая поляна у озера примерно в десяти километрах. Погоди, а Приозерное?.. Нет, Фрэвардин же внятно сказал, что там есть пещеры, а это – в противоположную сторону. И до ближайшего жилья – десятка. Хотя, это там, а здесь? Ладно, я же все равно по окрестности погулять решил, вот и расспрошу местную молодежь. Может, и знает кто о такой полянке? Но что найти ее надо, зуб даю. Ведь не зря он о ней упомянул. Совсем не зря. А вдруг меня там комплект для выживания в средневековом мире дожидается, или руководство для начинающего прогрессора? Или инструкция по изготовлению обратного телепорта? Или – я тут должен постоянный канал организовать, а сам типа таможенником работать. Как там у Саймака в 'Пересадочной станции'…

– Так, граждане, попрошу не толпиться. Предъявляем документики в развернутом виде и багаж к досмотру. Не шумим, не шумим… Не мешаем работать органам. Сами себя задерживаете.

Мне эта мысль так понравилась, что я ее даже озвучил. Под ехидный смешок внутри сознания. Хорошо хоть бестелесные, а то б они мне в два пальца еще ту морзянку на лбу выстучали.

М-да, и хоть я сам себя уже почти убедил, что тут лучше, чем дома, от обратного билета, особенно с открытой датой, не отказался бы. Чего лукавить… Хотя бы для того, чтоб родителей обнять и успокоить. Каково им там сейчас? Хорошо, если та авария только в моем сознании произошла, а на самом деле, тот я – среди пропавших без вести числюсь. А если 'кукловоды' подсуетились и положили у обочины макет моего тела, который будет опознан и предан земле? То-то… А счетец, на предъявителя, растет потихоньку. Поимейте в виду, господа нехорошие! Рано или поздно – заплатить придется.

Ладно, об этом потом. Что-то я еще упустил. Ага! 'Ей, подселенцы! Ну-ка, быстро сознавайтесь! Вся эта возня не вами ли самими и затеяна?'

'Нет…'

Убедительно. Стал бы мой vip-дух божиться и рвать на себе эту… хламиду, я б усомнился. А так – впечатляет. По-мужски. Как говориться: верь, не верь, а за 'врешь' – ответишь. Хотя, может, они всего лишь просчитали меня давно, и гонят дезу в рамках восприятия? Но этого я, наверно, никогда не узнаю… Все, пора вставать. Вона, уже хозяюшка моя каблучками стучит. С отчетом о проделанной работе спешит доложиться… А рапорт положено по всей форме принимать, и не отсвечивать… органами…

Глава одиннадцатая

Сначала заглянула Листица. Хозяйским оком быстро оценила меня и интерьер, на предмет соответствия внешнего вида для посторонних глаз, и только потом открыла дверь шире.

– Владислав Твердилович, тут к вам староста ребят прислал. Впускать?

– Пусть заходят.

Добровольцев оказалось восемь. Три парня и пятеро девчат. Все вполне призывного возраста, а девчонки, еще и взгляда соответственного… Особенно вторая слева, курносенькая. В светлице сразу стало тесновато и шумно. Гаркнуть бы им сейчас 'Равняйсь! Смирно!', но увы – не поймут. Придется как-то попроще…

– Значит так, я не знаю, что вам говорили Титыч и Листица, поэтому скажу еще раз. Через неделю-другую гоблины нападут на деревню. А если очень повезет – то через месяц. Вы можете отсидеться вместе со всеми в башне, а можете присоединиться ко мне. Ничего хорошего в этом случае вас не ждет. Для того чтоб побеждать врага, а не умирать, пусть даже героически, нужны бойцы, а не рохли. И я буду учить вас так, как когда-то обучали меня. Не делая различий между парнями и девчатами… кроме тех, что уже предусмотрены Создателем в строении тела и силе мышц. К сожалению, у нас слишком мало времени, а это значит, что даже очень стараясь, вы все равно почти ничему не научитесь и, скорее всего, погибнете в первом же столкновении. Но, если уцелеете, и мы победим, – то Выселкам больше никогда не понадобится Защитник. Потому что Лупоглазые навсегда уберутся из наших лесов, а никого другого мы с вами сюда уже не пустим. Поэтому, подумайте еще раз хорошенько. Посоветуйтесь с родными и дорогими вашему сердцу людьми. А кто решится, через час подходите к башне. Доспеха, как я понимаю, ни у кого нет, поэтому оденьтесь в самую крепкую одежду, которая не останется на ветках первого же терновника. И обувь наденьте – соответственную. Из оружия, если такое имеется, берите только то, чем, хоть немного, умеете пользоваться. Все… Идите, думайте и собирайтесь.

Явно не ожидавшая от меня подобной отповеди, молодежь, загудев как растревоженный улей, нестройной гурьбой сунулась в двери.

– Погодите… – я еще не сделал контрольного добивания, обязательного в столь запущенных случаях. Чтоб окончательно отсечь засомневавшихся. – Знайте: тот, кто решит остаться в деревне – поступит разумно.

Выждав, пока новобранцы выйдут, Листица переспросила:

– Ты действительно так думаешь?

– Что те, кто останется дома, поступят разумно?

– Что все они погибнут…

А вот ей стоило объяснить.

– Я не мясник, солнышко, и стадо телков на убой не поведу. Более того, я и собираю эту молодежную группу, для того чтоб хоть кто-то уцелел, если мы с Титычем ошиблись в своих предположениях и планах. Но если кутята хотят стать волкодавами, они должны понять, физически ощутить присутствие смерти за их спинами. Всегда, постоянно, каждую минуту… Поленился сегодня – погиб завтра. А то и раньше. Будь у нас в запасе хоть полгода, лучше год, я успел бы их подготовить, как следует, а так… – я выразительно пожал плечами. – Даже если собрать вместе девять беременных женщин, ребенок через месяц все равно не родится. Потом, те, кто выживет, будут учиться осознано, понимая: для чего рвут жилы, а сейчас – их может подстегнуть только страх. Так пусть начинают бояться сразу. А тех, кого страх не озлобляет, а парализует – лучше сразу отсеять. В башне у них будет хоть какой-то шанс.

Вот беда с этими бабами. Ну, чего я неясного сказал? Все ж вполне внятно объяснил. Так нет – стоит, теребит передник, а глаза уже влажные. Только слез мне и не хватало…

– Ну, чего застыла, солнышко мое ненаглядное? – я быстро сменил тему, демонстративно оглядывая ее с ног до головы. Длинные стройные ноги и без каблуков высоко приподнимают то место, которое каждый мужчина так и норовит погладить хотя бы взглядом. Тонкая талия, высокая грудь так и рвется на свободу из неплотно стянутого шнуровкой выреза. Стоп, сейчас не об этом! – Ты что, по лесу, вот в этом сарафанчике бродить собираешься? И, – взгляд на ноги, – в лаптях? Бегом переодеваться!

– А у меня нет другой одежки, – чуть растерянно ответила девушка.

– То есть?

– Нет, есть конечно, – поправилась Листица. – Но тоже платья. Я ж не охотник. А за грибами-ягодами и в сарафане сподручно…

– Что, совсем-совсем ничего нет? – я как-то даже не задумывался в этом направлении. – Погоди, погоди. И что, ты вот так весь год ходишь? И летом, и осенью, и зимой, и… О, – подсказали мне мысль. – А на праздники, хоровод ты тоже в лаптях водишь?

– На морозные дни полушубок и тулуп имеются, валенки – глядя на меня, как на несмышленыша, стала объяснять Листица. – Безрукавка меховая, зипун… Но их же сейчас не оденешь. А для праздников сапожки. Новые… Я их только на свадьбу и одевала, один раз. Какие у вдовы хороводы?..

Твою краснознаменную дивизию, хором и вместе с Пятницким. И после этого они еще удивляются, когда мы их дурами называем! Блондинка ты моя ненаглядная.

Я быстро подшагнул к девушке и резко ткнул ее 'клювом' в то место, где у мужчин обычно расположен пресс. Никогда не бил женщин, но надо же когда-то начинать? Извини, родная, дурь необходимо сразу выколачивать. Жалеть розги, ученика портить… Идиот! Это я о себе… Спасибо 'иждивенцам', придержали руку.

Листица охнула и стала оседать. Подхватил ее, дал отдышаться, а потом усадил на скамейку.

– За что? – всхлипнула она, когда смогла продышаться.

– Это называется боль, солнышко. Очень неприятные ощущения, согласен. Но еще пара минут, и все пройдет. А вот смерть – это навсегда. И приходит она так же неожиданно, как вот эта боль. Ничто не предвещает, все хорошо, а потом – бац!.. и ты мертва. Ты очень мне дорога и вот поэтому, солнышко, я сделал тебе больно. Чтоб ты хоть какое-то время помнила о ней и о смерти.

– Но я же все помню… – обиженно шмыгнула носом девушка.

– Да?.. – я начинал злиться. – Так почему ты в лаптях, а не сапожках? Хочешь подарить свою праздничную обувку какой-нибудь гоблинке? Или – предпочитаешь, чтоб их положили тебе в гроб?! Наверняка ты в них будешь очень красивая… Но мертвой, солнышко, ты мне не нужна. Дура безмозглая!

* * *

Не сдержавшись, я почти выкрикнул последнюю фразу. Но именно она и подействовала. Слезы высохли, а взгляд Листицы из испугано-обиженного стал осмысленным и задумчивым.

– Прости, Влад… – она попыталась встать, но охнула и села обратно. – Больно…

– Ничего, – нарочито грубо проворчал я. – Скоро пройдет. Кстати, ты не видела, куда положили имущество гхнола?

– Почему, не видела? – она опять завозилась. – Я все почистила, уксусом протерла. Вон, в уголке сложила. Все, что мужики принесли. И снаряжение, и оружие…

– А вот это хорошо. Это ты молодец, – я нежно поцеловал Листицу, правда, без фанатизма. Почти по-братски. – Ну, как? Прошло?

Вместо ответа она потянулась ко мне губами, но наука, видимо, пошла впрок. Поскольку девушка открыла глаза и поспешно кивнула.

– Да… Совсем уже не болит.

– Ну и славно… Раздевайся, солнышко… Будем из тебя Артемиду делать…

'Эй, а это как? – насмешливо поинтересовались изнутри. – Или ты имел в виду, Диану-охотницу?'

'А что, есть разница?'

Если честно, то я во всех этих пантеонах фишку не рублю, так просто – виденная где-то скульптурная композиция в памяти всплыла. Стройная, но далеко не тоще-подиумного вида девушка в коротеньком платьице, типа формы для группы поддержки, лук через плечо, колчан и пара псов, берущих след.

'Примерно, как между монашкой и маркитанткой'.

Судя по простоте и емкости сравнения, ответил мой тезка. Интеллигентный Эммануил постарался бы голую правду в какую-нибудь оберточку помягче и поумнее завернуть.

'Понял, не дурак. Дурак бы не понял… Но, кто-то совсем недавно божился, что бесплотным особям все эти забавы уже не интересны. Ась?'

'Та это ж те, – ловко съехали духи. – А обратный процесс, с чисто научной точки зрения, весьма необычен, а потому интересен'

Ага, а вот это, судя по изложению, vip отозвался. Боже, как же вы там у себя на небесах, от жизни-то отстали. Да в любой клинике могут за день столько непорочных дев наштамповать, что им всем ни в одном монастыре места не хватит. Хоть по третьему или по четвертому кругу подряд…

'Фу, все! Кабачок закрыт, попрошу без разрешения в личные разговоры не встревать. А если что заинтересует, потом переспросите. Мне сейчас некогда еще и вам ликбез устраивать!..'

Тем более, что Листица тоже только первую часть вводной поняла и теперь стоит, в чем мать родила, незнамо чего дожидаясь. Уже начиная понимать, что медлить и задавать неуставные вопросы с таким… гм, муженьком, себе дороже. И это правильно! Сначала выполни приказ, а потом можешь обжаловать.

– Чего застыла, тащи сюда одежку гхнола!

Вот же, духи, таки заморочили голову. И, перепутав очередность команд, я не нарочно устроил себе стриптиз-шоу. Ладно, в конце концов, почему и не понаблюдать за суетящейся по комнате обнаженной красоткой? Не чужая, чай? Ее не убудет, а мне – приятно, и для общего тонуса полезно.

Итак, что мы имеем? Кожаная куртка с наплечниками. Ого, килограмма три не меньше. Чуть не выронил, когда хотел взять ее за воротник, небрежно, двумя пальчиками. С чего бы это… Надо посмотреть. Ага. Курточка-то двухслойная. Мягкая выделка под замшу изнутри и более жесткая, снаружи. А на спине и на груди, в районе сердца, еще и третий слой, в виде широких заплат. Как зашитые карманы. О, а наплечники можно снять… Зачем девушке на себе лишний вес таскать?

Листица тоже сунулась полюбопытствовать, прижимаясь к моему бедру своим. Как утюгом горячим приложилась. Нет, так совершенно невозможно работать! И вообще, пропади оно все пропадом, а гоблины подождут…

Я положил куртку на скамейку, а когда Листица нагнулась к ней, взял ее за талию и, не давая красотке выпрямиться, аккуратно, но целеустремленно пристроился сзади. Девушка охнула и что-то возмущенно пискнула, озадаченная столь неожиданным проявлением мужского сексизма, подпадающего под статью о неуставных отношениях и превышении служебных полномочий и положений. Но мне уже было наплевать, я таки ими пользовался… Ох, как пользовался! Не меняя положения и до упора…

– Разве ж так можно?.. – укорила меня Листица чуть позже, когда наваждение схлынуло, и мир опять приобрел нормальные формы и краски.

– Сама виновата. Нечего нагишом по дому шастать… – проворчал я вполне добродушно. Наверно таким тоном мурлычет кот, улегшись подле крынки полной сметаны, после того, как уже наелся от пуза.

– Ты ж сам велел раздеться…

– Это когда еще было, – вяло отбояривался я, инстинктивно не желая брать на себя ответственность за случившееся. А чего? Адаму в деле об искушении удалось перевести на Еву стрелки, а я что, глупее? – Возьми, вон, хоть юбку примерь, пока опять не началось…

В отличие от персонажа анекдота, Листица не стала уточнять: что именно не началось? Зеленоглазка моя. Как я погляжу: хозяюшка-то моя не только наблюдательна, но и сообразительная. Да еще и баловница. С таким притворным испугом юбку гхнола ухватила, что и в самом деле едва опять не началось. Мать-мать-мать!.. Кто ж тебя учил ее через голову одевать, вздымая руки вверх, стоя прямо передо мной. Практически тыча сосками в лицо.

'Караул!'

И все закончилось. Я глядел на два восхитительных полушария и ничегошеньки не чувствовал. Эй! Духи! Вы что, лоботомию мне сделали?

'Не волнуйся… Это не надолго. Чтоб не отвлекался'

Интересный факт, Листица была гораздо стройнее и ниже гхнола, а защитная юбка сидела на ней, как родная. Даже, вроде, как облегала чуток. После юбки Листица примерила куртку, и опять та же картина. Невзирая на общую балахонистость обновки, великоватой одежка не оказалась. М-да, сложная конструкция.

– Ну-ка, подпояшись, – протянул я девушке ножны с мечом гхнола. Оглядел полученный результат и в целом остался доволен. – Позже подгонишь себе по фигуре, а сейчас и так сойдет. Лучше и искать не стоит. Где там твои сапожки? Неси сюда, надо к ним поножи примерить…

Кажется, только после этого Листица окончательно осознала смысл затеянной мною примерки. Потому как, хмыкнула и стала опять разоблачаться…

Не понял? Я уже хотел озвучить праведное возмущение и перейти на командно-командирский тон, а если потребуется – то и лексику, но увял, как только Листица вынула из сундука исподнюю рубашку. А потом как-то неожиданно не только для себя, но и для иждивенцев, преодолел запрет и снова воспрянул. И не только духом, ясное дело…

* * *

За приятным занятием, время летит незаметно…

А что может доставить девушке большую радость, чем новая шляпка? Разве что… две шляпки подряд. Чему же тогда удивляться, что после такого количества, свалившегося на нее счастья, Листица прибывала в некотором смятении и, встретившись со мной взглядом, мило краснела? Кстати, благодаря обновкам, она так преобразилась, что семеро поджидавших нас у башни новобранцев, вскочили и схватились за оружие…

Семеро. Значит, у кого-то мозгов оказалось больше, чем храбрости. Интересно у кого? Парни все на месте… Ага, курносенькая девчушка решила, что в лесу ей затруднительнее будет глазки строить. Значит, я доходчиво объяснил. Поверила. А жаль… Ну, в том смысле, что красота спасет мир и все такое…

Оделись грамотно. С моим доспехом или наследием гхнола их справе не тягаться, но все ж вполне. Крепкие зипуны, высокие чувяки. А главное, на что я даже не рассчитывал, девушки оставили дома юбки, совершенно непригодные для быстрого и бесшумного передвижения лесом, а надели неширокие полотняные штаны, заправленные в ноговицы. Из оружия у парней имелись два лука с полными сагайдаками, молотило, тесак, топор и копье. У девушек пара вил, лук и… макогон. Да, в женских руках, страшное оружие. С чугунной сковородой не сравнить, но чересчур активно скандалящего мужа бьет наповал… У лучницы за пояс был заткнут кинжал в кожаных ножнах. Туго набитые котомки, если в них не напихали перин с подушками, свидетельствовали об огромном аппетите рекрутов, или о заботливом материнском сердце. Сборная солянка. Ладно, потом лишнее выбросим.

Я свалил в кучу, все прихваченное из дому, и приценивающееся оглядел своих подчиненных. Первым внимание привлек широкоплечий, высокий, парень, видимо подражая взрослым мужикам, обривший наголо голову, оставив только небольшой чубчик, а ля бокс. Ясное дело, что заметил я его не благодаря казацкой прическе, а из-за длины рук.

– Тебя звать как? – ткнул я в него пальцем. Пусть невоспитанно, зато доходчиво.

– Ясень…

Хохма так и дернулась на язык, но я вовремя ее тормознул. Не время прикалываться. Не настолько мы еще притерлись, чтоб подковырки без обиды глотать.

– Скажи мне, Ясь. Если тебе придется выбирать для боя между дубиной, цепом, вилами и косой – за что бы ты ухватился, не задумываясь?

– Дубину взял бы, – степенно ответил тот, расправляя плечи. – Уж если я ухну, то голова гоблина сразу в задни… – он глянул на девчонок и запнулся.

– Понятно. Тогда, вот тебе. Держи булаву, – и я протянул парню то самое оружие, которым гхнол пытался отправить меня в поля вечной охоты.

– Мне? – парень так обрадовался, что взял булаву на руки, как ребенка. Только что к груди не прижал. – Спасибо…

– Владей, на здоровье, – и прибавил, чтоб снять общее напряжение. – Гляди, не сломай…

Увы, не засмеялись, только заулыбались нерешительно. Видимо, мандраж накрыл еще тот. А какое лекарство самое эффективное при нервных расстройствах? Правильно, физические нагрузки. И начнем мы, пожалуй, с пробежечки с полной выкладкой. Но скомандовать не успел…

– Собрались уже? – голос у Титыча осип так, словно он только что проснулся после трехдневной свадьбы, с непременным хоровым пением. – Отойдем в сторонку, Влад. Новости у меня важные. Очень плохие новости.

– Не вижу смысла, – остановил я старосту, что уже разворачивался. – Если новость действительно плохая, то она очень скоро станет известна всем. А если ты всего лишь хочешь сохранить ее в тайне, то во-первых, мы уже уходим и не скоро вернемся. А во-вторых, мои бойцы должны знать тоже, что и я. Иначе как они смогут мне доверять? Так что не темни, дядька Ярополк. Выкладывай свою новость. Слабонервных тут нет.

– Лупоглазые нападут на Выселки следующим утром.

О, как? У Титыча в клане свой 'тайнус агентус' имеется? Мои новобранцы придвинулись ближе.

– Это точно?

– Засекина дочь весточку передала.

Угу, значит, мое предположение не слишком ошибочное. Всего лишь надо было вспомнить рассказ Листицы, о том что, исстрадавшиеся в одиночестве, женщины уходят жить к нелюдям. А дочерние чувства не у всех атрофируются из-за смены прописки.

– И что ж им так приспичило?

– Теша сказывала, что завтра здесь будут воины клана Ушастых. Думаю: их вожди решили нам за своего воина отомстить.

Логика присутствует. Осталось прояснить два небольших, но существенных вопроса.

– И откуда ей это известно? Одна баба говорила?

– Теша третья жена шамана племени.

Еще интереснее.

– И ты ей доверяешь?

– Теша не сама ушла, – спрашивал я старосту, а ответила Листица. Тот угрюмо промолчал. – В тот год неурожай был…

Ясно. Извините, что спросил. Коль денег и продуктов нет, почему б не расплатиться с супостатом лишней девкой. И, как я догадываюсь, явно не писаной красавицей. Ладно, проехали. Спишем на суровые будни тутошней жизни. Ответ будем считать исчерпывающим, хотя я бы не рискнул столь безоглядно верить словам девушки, тобою же проданной в рабство. Но, в чужой монастырь и т. д…, а потому вернемся к предыдущей теме.

– Это неприятное известие, согласен. Хотя не так, чтоб уж очень. Да, мы не рассчитывали на пополнение в рядах врагов, не ждали их так быстро, но о том, что драки не избежать – знали. Поэтому, Ярополк Титыч, не вижу повода для паники. Просто, придется быстрее пошевеливаться, вот и все.

– Сделать за сутки все, что планировали на две недели? – покрутил головой староста.

– Ничего страшного, Титыч, – усмехнулся я, старательно демонстрируя всем свою уверенность. – Ты никогда не замечал, как мгновенно воспаряет над землей спящий человек, которому за шиворот уголек упал? Вот и нам надо не потягиваться сонно, а двигаться так, словно набрали полные портки жара.