Текст книги "Царский сплетник. Трилогия"
Автор книги: Олег Шелонин
Соавторы: Виктор Баженов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 54 страниц) [доступный отрывок для чтения: 20 страниц]
– Ага… понятно… по ночной… вечерняя зорька тебя не устраивает. Ты где был, урод? – сверкнула зелеными глазами хозяйка подворья и осеклась, увидев зарево пожара над крепостной стеной за спиной юноши.
Гулко ударил колокол. Звуки набата проплыли над городом, и Великореченск начал просыпаться.
– Провалиться! А я думала, они после полуночи начнут… Быстро сюда! – Бросив ухват, Янка схватила лошадь под уздцы и потащила ее во двор. – Жучок, помогай!
Волк одним прыжком оказался за телегой. Лошадка, почуяв зверя теперь сзади, тут же перестала упираться и рванула вперед. Жучок торопливо захлопнул за ними ворота и запер их на засов. Как только они отгородились от внешнего мира, рассерженная хозяйка опять взялась за ухват.
– Порыбачить, значит, захотелось?
– Да я вспомнил, что ты за рыбаком замужем была, – пятясь от агрессивной девицы, врал напропалую Виталий, – и подумал: вдруг ты рыбку любишь? Дай, думаю, сделаю своей даме сердца приятное! Вот, рыбки наловил.
– Ры-ы-бки? – промурлыкал неведомо оттуда взявшийся Васька и начал тереться об ноги Янки. – Хозяйка, хозяйка, ты его сильно не ругай! Видишь, какой хороший у нас постоялец! Ры-ыыбкой снабдил.
– Ишь заступник выискался, – фыркнула Янка, – Рано губу раскатал. Еще неизвестно что за рыбку он наловил. – Девушка хмуро глянула на царского сплетника. – А что это от тебя, касатик, порохом тянет?
– Так говорю ж тебе, пошел порыбачить, а сети нет, Удочки тоже. – Виталий вытащил из-под жилета пистолеты. – Пришлось глушить.
– И откуда они у тебя? – поинтересовалась девушка, поигрывая ухватом.
– Хочешь – верь, хочешь – не верь, но я их на берегу нашел! – Юноша скосил глаза на свой кожаный наряд, – и одежка подходящая там же лежала. Наверное, кто-то искупаться решил, а потом одежку свою по пьяни на берегу забыл.
– Угу, – хмыкнула девица, – и голый домой пошел.
– Какая ты умница! Все схватываешь налету! – обрадовался царский сплетник.
– Ну пойдем, – кивнула на терем Янка, – сейчас ты у меня схватишь на лету. Сейчас ты мне все расскажешь: как рыбку глушил, как в бочку ее складывал, как бочку потом запечатывал. Тебе бондарем случайно подрабатывать не приходилось?
– Ты даже не представляешь, какими талантами наделен твой постоялец… Ай! – Царский сплетник успел таки увернуться и пулей влетел в сени, вопя во всю глотку: – Васька, спасай кормильца!
За ним, размахивая ухватом, неслась очень недовольная своим постояльцем Янка. Однако Ваське было уже не до Виталия. Он запрыгнул на телегу и взволнованно обнюхивал бочку.
– Жучок, тащи доски, надо ее с телеги скатить. И топор, топор не забудь!
Виталий проскочил сени, ворвался в гридницу и начал бегать вокруг стола, удирая от Янки.
– История повторяется, – жизнерадостно сказал он.
– Это ты о чем? – пропыхтела девица, норовя огреть его ухватом.
– В прошлый раз ты на Жучка отвлеклась, а уж теперь-то мне никто не помешает тебя поцеловать.
Янка тут же дала по тормозам и выставила перед собой ухват, который теперь из оружия нападения превратился в оружие защиты.
– Только попробуй! Ка-а-ак дам!
– А то я против! – засмеялся царский сплетник.
Янка мучительно покраснела, сообразив, насколько двусмысленно прозвучала ее фраза, и рассердилась еще больше.
– Развлекаешься? За дурочку слабоумную меня держишь? Посмотри туда! – ткнула она черенком ухвата на окно, за которым пламенело зарево пожара. – А что, еслитам что-нибудь из твоих вещей найдут? А если потом собак по твоему следу пустят? Как ты думаешь, что следом заполыхает? Не знаешь? Так я скажу. Терем этот, вместе с тобой, со мной и Жучком с Васькой. Виталий внезапно побледнел.
– Твою мать! – энергично выругался он.
– Что такое? – насторожилась девица.
– Узелок с одеждой забыл.
– На складах Никваса? – ахнула Янка.
– Если б там, черт с ним. Сгорел бы, и все дела. В другом месте забыл. В Среднем граде.
– Болван! – Янка бросилась к окну, распахнула створки. – Жучок!
В проеме окна появился оборотень с топором.
– Брось эту гадость и гони по следам постояльца. Найди его узелок с одеждой и быстро сюда.
Глухо стукнул откинутый в сторону топор, и оборотень растворился в темноте.
– Знаешь, мне опять хочется взяться за ухват, – кровожадно сказала девица.
– А давай так: чистосердечное признание смягчает наказание.
– Если Жучок без узелка вернется, будет тебе наказание, – посулила царскому сплетнику Янка.
– Думаешь, он без узелка вернется?
– Еще чего! В отличие от тебя Жучок свое дело знает. Эх ты! Царь-батюшка тебе серьезное дело доверил, а ты чем вместо этого занялся?
– Делом! – очень убедительно ответил воспрянувший духом Виталий, – Я же репортер! Царский сплетник. Да я сегодня такое видел, такое видел! На десяток разгромных статей материала добыл! Тут тебе все: и терроризм, и коррупция. Да мы с тобой еще и на заговор вышли! Возможно, мирового масштаба! Да я…
– Ты меня непонятными словами не пугай, – тормознула увлекшегося авантюриста Янка. – Лучше скажи, почему от тебя иноземной дурью пахнет.
– Чем? – опешил юноша.
– Дурью, – повторила девушка.
– Да откуда у меня дурь?
– Ты мне зубы не заговаривай. Откуда у тебя дурман-трава?
– Да нет у меня никакого дурмана! – На этот раз Виталий возмутился вполне искренне. – Я этой гадости боюсь. Видел однажды, как нариков колбасит. На эту дрянь подсядешь – не слезешь.
– Выворачивай карманы!
– Ну ты даешь! – рассмеялся царский сплетник, – «Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла»? – Юноша запустил руки в карманы и изменился в лице. – Черт! Как же я про тебя забыл? – пробормотал он, извлекая на свет божий выбитый из лжестражника мешочек.
– Скажешь, и это тоже на земле валялось?
– Ты очень догадливая, – тяжко вздохнул Виталий.
Он прекрасно понимал, что Янка не верит теперь ни одному его слову, хотя на этот раз говорил чистую правду: мешочек царский сплетник действительно подобрал с земли.
– Целый фунт чертового табака с земли…
Юноша молча подошел к столу, сел на стул, пододвинул поближе к себе свечу и высыпал на столешницу содержимое мешочка.
– Ты что делаешь? – нахмурилась Вдовица.
– Ни разу не видел чертов табак. Должен же я знать, что это за хрень такая?
Виталий взял щепотку рубленой сушеной травы, поднес к носу, принюхался.
– По-моему, конопля…
Внимание царского сплетника привлек комок коричневой массы размером с полушку в кучке рубленой конопли, горкой лежавшей на столе. Комок внешне напоминал пластилин. Юноша взял его в руки, помял между пальцев.
– А ребятки-то продвинутые оказались, – искренне удивился он, – Я, конечно, не большой специалист в этой области, но, по-моему, это гашиш. Это что ж за ниндзя такие? Насколько мне известно, среди них нариков никогда не было. Хотя… если они этой гадостью обкурились, неудивительно, что боли не чувствовали. Я ж одного там практически без наследства оставил, а ему хоть бы хны!
Янка видела, что Виталик дурью уже не мается, а конкретно пытается в чем-то разобраться. Из-за окна до нее доносился стук топора – это Васька жаждал добраться до рыбки, – но она не обращала на него внимания. Девушка настороженно смотрела на царского сплетника.
– Знаешь, – Виталий ссыпал конопляную труху и комок гашиша обратно в мешочек, – Русь любого ворога одолеет, но если по ней пойдет вот эта гадость, – тряхнул он мешочком, – пиши пропало. Можно сказать, сами себя изведем. Ниндзя с гашиком… Бред! Нет, не для себя они его таскали, зуб даю! – Царский сплетник выдернул из-за пояса нунчаки, взвесил их в руке. – Боевые. Концы свинцом залиты… – Виталий на мгновение задумался, а потом продолжил рассуждения вслух: – Оружие на них было чисто японское, тел они за собой не оставили. Так действуют только ниндзя. Только вот беда, морды у этих ниндзя были конкретно наши, русские…
– Слушай, – не выдержала Янка, – может, ты мне расскажешь наконец, что там у вас произошло?
Рассказывать о своих терках с пиратами Виталику не хотелось.
– Так вот я и говорю: там, где я рыбачил, место, видать, уже прикормленное было…
– На! – Терпение у Янки кончилось, и она все-таки огрела его ухватом.
– У, ё-о-о… – Оказавшись на полу, Виталий шустро юркнул под стол.
– Ты кому врешь, обормот? – Разгневанная девица начала шуровать ухватом под столом. – Думаешь, я не видела, как ты за мной тащился, а потом в соседнюю лавку нырнул? А ну говори, откуда у тебя все это добро?!!
– Так я и говорю, когда я рыбку-то удить начал… Уй! Больно! – Царский сплетник перехватил ухват за железные рогульки и, успокоившись за целостность своих ребер, продолжил гнать пургу: – только удить начал, а тут ко мне пятеро с претензиями. В нашем месте ло-о-овишь! Да ты кто тако-о-ой! Мы тут место прикорми-и-или. Я их спрашиваю: чем? А они мне эту травку под нос суют. Ну я ж чую, туфту гонят! Обиделся, а они наседают! Ну что я против пятерых могу? Пришлось, как положено, первый выстрел в воздух, предупредительный, а из второго пистоля ка-а-ак дал! Короче, эта травка теперь мой боевой трофей.
Янка рванула на себя черенок ухвата с такой силой, что выдернул из-под стола царского сплетника. Ее пальцы сдернули с головы юноши бандану и быстро пробежались по волосам.
– Вот это другой разговор, – одобрил Виталий, – гладь меня, гладь, я хороший. Я твой защитник, я твой герой.
– А почему у тебя, мой хороший, волосы такие опаленные? – Ласковые пальчики Янки совсем не ласково сгребли шевелюру юноши в кулак.
– Яночка, ты у меня такая умная, ну придумай что-нибудь сама! – взмолился ее герой.
– МЯУ-У-У!!! – Дикий кошачий вопль заставил их подпрыгнуть.
Со стороны двора послышались глухие удары, затем наступила тишина. Виталий схватился за нунчаки, Янка судорожно сжала в руках ухват. С треском распахнулась входная дверь, и из сеней на них уставилось два горящих глаза.
– Погоди, – перехватил руку Янки Виталик, видя, что она собирается метнуть в эти глаза ухват, – Может, это свои.
– Свои, – раздался из сеней мрачный голос Васьки, – в доску. И сейчас я с тобой по-свойски разберусь. Значит, рыбка, говоришь?
В гридницу ввалился наполовину общипанный кот, стряхнул лапой на пол одну особо усердную пиранью, которая яростно жевала его ухо, и обгрызенным топором пригвоздил ее к половицам.
– А теперь твоя очередь пришла, кормилец.
Однако осуществить угрозу ему помешали еще две рыбки, от сотрясения слетевшие с его шерсти вниз. Они спикировали прямо на топор и начали деловито грызть топорище.
Кот поспешил, от греха подальше, убрать лапы, выпустил из них когти и двинулся на царского сплетника. Виталику стало не по себе, и он нырнул за спину Янки.
– Предлагаю ничью! – крикнул он.
– Какую ничью? – прошипел Васька.
– Хорошую ничью. Ты мне преподнес удобренные человечиной яблочки, а я тебе веселеньких рыбок.
– Это о чем речь? – нахмурилась Вдовица. – Не поняла.
– Все вопросы к нему, – ткнул царский сплетник пальцем в Ваську через ее плечо.
– Ладно, – не по-кошачьи шмыгнул носом кот, – Пока один-один. Но учти, партия еще не закончена.
– Это какие игры вы за моей спиной затеяли? – возмутилась девица.
Васька по-собачьи встряхнулся, запустив в полет еще несколько зубастых рыб, и выпрыгнул в окно, оставив вопрос без ответа. Виталий в одиночку отдуваться не хотелось, а потому он поспешил перевести разговор в более безопасное русло.
– Слушай, Янка, – переместившись на безопасное расстояние от девицы, спросил он, – а почему ты обычную коноплю называешь чертовым табаком?
– Из конопли у нас веревки вьют! – сердито ответила Вдовица, – А зельем этим обычно черти балуются.
– Черти?
– Черти. Этот табачок их магические силы увеличивает, если люди это зелье принимать начинают, то они постепенно в мелких бесов превращаются.
– Тут я с тобой согласен, – кивнул царский сплетник, – Эти обдолбанные ради дозы душу дьяволу продадут. А под Кайфом порой такое творят! Насмотрелся я на них в Рамодановске. Но насчет бесов ты все-таки загнула.
– Это еще почему?
– Ну бесы – это такие с рожками?
– Да.
– И с хвостиком?
– И с хвостиком.
– Ну насчет хвостиков не знаю, а вот рожки у них, если Неженатые, ни за что не вырастут.
– Трепло! Вместо того чтобы мне все честно рассказать…
– О драматических событиях этой ночи читайте в первом выпуске царского сплетника!
Виталик с хохотом вылетел из гридницы и застучал сапогами по лестнице вверх. Вслед ему полетел ухват, но юноша оказался шустрее.
– Заказывайте свежую прессу! – крикнул он, ныряя в свою спальню, – Фу-у… на сегодня, кажется, отмазался, – пробормотал он, захлопывая за собой дверь.
ГЛАВА 10
Поутру царского сплетника разбудили голоса за окном.
– Ловись рыбка большая и ма-а-аленькая… – донесся до него голос Жучка.
Плюх!
– Ах, ты кусаться? – злорадно зашипел Васька, – На тебе! На тебе! Думаешь, зубы большие отрастила и все можно? Получи!
Судя по звукам, рыбку уже поймали и теперь старательно шинковали.
– Ловись рыбка большая и ма-а-аленькая…
– И ты туда же? На! Получи!
Виталий сполз с кровати, сладко потянулся, прошлепал босыми ногами до подоконника и выглянул в окно.
Жучок с Васькой занимались рыбалкой. Жучок закидывал в бочку удочку, которой служила обычная палка с привязанной к ней веревкой. Наживкой служила косточка на ее конце. Рыбка клевала хорошо. Ее даже подсекать не надо было. Стоило косточке коснуться поверхности воды, как в нее тут же вцеплялись хищные зубы. Оборотень делал элегантный жест, и очередная рыбка плюхалась на деревянную плаху, около которой стоял Васька с большим колуном.
Глухо тюкнул о плаху топор, разрубив кость пополам.
– Мазила!
– Да ты попробуй попади, когда она так скачет!
Кот сделал еще один богатырский замах, но в запале перестарался, и колун занес его назад, заставив плюхнуться на спину.
– Слышь, Васька, кончай над рыбками издеваться, а то у меня косточки кончаются.
Действительно, пока Васька боролся с колуном, рыбка успела схрумкать обе половины кости.
– Весь стратегический запас на них извел, – пробормотал Жучок, глядя на последние три косточки у своих ног. Тем временем пойманная рыбка, закончив с наживкой, начала жевать «леску». – О! Да они и на веревку клюют. Нет, ты как хочешь, а я с этим делом завязываю. Если эти звери все бельевые веревки сожрут, Янка меня убьет.
– И много вы по утренней зорьке на такую наживку наловили? – поинтересовался Виталий.
Жучок с Васькой задрали головы.
– Много, – откликнулся кот, – на косточки из-под яблоньки хорошо клюет. Жучок, погоди удочки сматывать. Я еще свою кровожадность не удовлетворил. Вот эту рыбку я назову Виталий!
На этот раз удар топора был точен. Челюсти пираньи отлетели в одну сторону, все остальное в другую.
– Я вот что-то не поняла…
Виталик вывернул голову и увидел Янку, высунувшуюся из окошка своей спальни. Она была так прелестна в своей ночной рубашке, что юноша судорожно, со всхлипом, вздохнул.
– Так что там за косточки из-под яблоньки?
– Это они Михея твоего оттуда выкопали, – сдал кота Виталий.
– Ну ты и гад! – расстроился Васька.
– А вот не фига было моим именем тварь бессловесную называть, а потом колуном ее охаживать. Так что у нас опять ничья. Два-два!
– Что за бред? – потрясла головой Вдовица. – При чем здесь Михей?
– Васька сказал, что ты его в первую брачную ночь на зелье пустила! – решил окончательно добить вредного кота Царский сплетник.
– Ах на зе-э-элье… – проворковала Вдовица, – Ну-ка, Васенька, иди сюда. Я как раз вспомнила, что мне для кое-каких зелий не хватает определенных частей тела одного наглого кота.
– Не пойду! – затряс лобастой головой кот.
Девушка сделала резкий пасс рукой в сторону Васьки.
Этот жест заставил ее грудь всколыхнуться под ночной рубашкой так эротично, что царский сплетник чуть не выпал из своего окна. Кота же этот жест, наоборот, приподнял в воздух и втянул в спальню Вдовицы.
– На его месте должен быть я, – мечтательно простонал Виталий.
– Слюни подбери, – посоветовала девушка, захлопывая окно, но даже сквозь плотно прикрытые створки до царского сплетника с Жучком донесся дикий мяв Васьки.
– Хозяйка! Я все объясню!
– Я тебе сейчас сама все объясню!
– Хозяйка, не надо!
– Надо!
В спальне Янки Вдовицы что-то загремело, задребезжало, и оттуда раздались глухие удары.
– Хотя нет. Не хочу я оказаться на его месте, – поспешил откреститься царский сплетник. – Тут я, пожалуй, погорячился.
– Давно она его так не охаживала, – почесал задней лапой за ухом Жучок. – Это теперь надолго. Слышь, сплетник, а с рыбкой-то чего делать? Ее там еще много. У меня на всех косточек не хватит.
Виталий тоже почесал. Только не ухо, а затылок, и не лапой, а рукой.
– У вас соль есть?
– Есть.
– А бадья?
– Тоже есть.
– Тащи все к бочке, я сейчас.
Царский сплетник хотел было сдернуть со стула купленную накануне одежду, но тут взгляд его упал на потерянный ночью узелок, мирно лежащий в углу спальни. Выходит.
Жучок вчера не подвел, разыскал пропажу. Виталий распотрошил узел, быстро натянул на себя привычный наряд и, не желая раньше времени сталкиваться с Янкой, вышел во двор через окно. Что значит для бывшего спецназовца второй этаж?
Около бочки уже стояла пустая бадейка и мешок с солью.
– Спасибо за одежку, – поблагодарил юноша оборотня, – выручил. Теперь по следам меня не найдут?
– Не найдут, я их зачистил.
– Как?
– На узелок твой лапку приподнял… Оборотень радостно захихикал при виде вытянувшегося лица царского сплетника. Юноша принюхался к своей одежде и понял, что опять попался на элементарный развод.
– Да вы с Васькой два сапога пара.
– А ты думал! Так дальше-то что?
– Перекидай половину зверей туда, – ткнул пальцем в бадейку царский сплетник.
– Я что, дурак – туда лапы совать? – отпрянул оборотень от бочки, в которой бесновались зубастые рыбки.
– А ты на удочку.
– Еще чего! Костей и так мало.
– Ладно, попробуем иначе. – Виталик навалился на край бочки, – Помогай!
Оборотень присоединился к его усилиям. В бадейку хлынул поток воды вместе с резвящимися в ней пираньями.
– Хватит! – приказал юноша.
Они вернули бочку в исходное положение, заглянули внутрь. Теперь бочка была заполнена лишь на треть – и состояла в основном из клубка бешено бьющих хвостами рыбок. Воды было совсем чуть-чуть.
– А теперь так! – Виталий развязал мешок и высыпал его содержимое в бочку.
– Что ж ты делаешь, изверг? – фыркнул оборотень, – Они же сдохнут.
– Зато какая получится тарань! Ты пиво любишь?
– Нет.
– Это хорошо. Значит, мне закуси больше достанется.
– Обязательно достанется. От Янки. Ты знаешь, почем нынче на базаре соль?
– Нет.
– Она у нас привозная. Да-а-а… Попал ты, парень. Сочувствую.
– А чего ж раньше не сказал?
Жучок прислушался к воплям кота, доносящимся из спальни Вдовицы.
– Ну не одному ж Ваське страдать.
– Ах ты…
Оборотень увернулся от пинка и, радостно хихикая, умчался в глубь двора.
– А я посмотрю, ты крут! Надо же, с черным колдуном вчера сцепился, – Жучок хоть еще и хихикал, но в голосе чувствовалось уважение, – И как же ты выжил?
– Как, как! Дал в пятак! А ты откуда знаешь, что там драка была?
– Такие заклятия магические следы оставляют. Опять же нюх…
– Надеюсь, хозяйке меня не заложил?
– А как же! Конечно, заложил. Полный доклад. Я на месте Васьки оказаться не хочу.
– Хочешь сказать, что теперь моя очередь?
– Ага!
Виталий тяжко вздохнул, заглянул в бочку. Все-таки это были какие-то неправильные пираньи. Они пытались даже сквозь соль прогрызть себе путь к свободе.
– Ладно, пусть потомятся. К вечеру будем насаживать.
– Ас остальными что делать будешь? – кивнул издалека на бадейку оборотень, не рискуя подойти ближе.
– Пусть плавают. Могут пригодиться. Есть у меня одна идейка насчет них, – Виталик кинул взгляд на наручные часы, – Блин! Разорались, поросята! Подняли в такую рань! Небось петухи еще не пропели.
– Пропели, – успокоил его Жучок.
– А Ванька Левша еще не приходил?
– Никто не приходил.
– Как это не приходил? – послышался обиженный голос кузнеца из-за ворот, – Я уже давно тут сижу.
Жучок тут же превратился в маленькую собачку и старательно загавкал. Васька тоже прекратил вопить.
– А чего ж не постучался? – спросил Виталий.
– Боязно. Я, барин, нечисть поганую это… не уважаю. Меня мамка в детстве ею пугала.
Жучок прекратил гавкать, энергично сплюнул и, разобиженный на весь свет, поплелся в свою конуру.
– Так, Ваня, еще одно нехорошее слово о жильцах этого дома, и ты уволен, – строго сказал царский сплетник.
– Дык… я ж это… в смысле не в том… – всполошился кузнец.
– Жди, сейчас выйду. В дом не приглашаю, так как хозяев ты обидел. Да и трусов здесь не уважают.
Виталий проскочил через сени, прогромыхал по лестнице, залез в сумку, где хранилось все его добро, и начал потрошить кошель. В кармане у него уже лежало три червонца, четыре гривны и еще какая-то мелочь, но сегодня ему предстояли большие траты, и он решил пополнить запас. Еще трех золотых, пожалуй, будет достаточно.
Царский сплетник убрал кошель обратно в сумку и двинулся на выход. За воротами его ждал Левша с широкой доской под мышкой.
– Вот, барин. Эта вроде половчее других получилась.
– Посмотрим.
Первым делом юноша оценил качество плоскости, нацелив глаз вдоль доски. Качество отменное: ни одна вырезанная буковка не возвышалась над другими. Если припечатать на лист – бумагу не прорвет. Удовлетворенно хмыкнув, Виталий начал рассматривать сами буквы. Они были одна к одной. Левша действительно настоящий мастер, как говорится, глаз-алмаз. А когда царский сплетник присмотрелся к заглавным буквам, понял, что кузнец обладал к тому же и талантом художника. Буквы были украшены такими завитушками, что юноша восхищенно поцокал языком.
– Ну что, барин? – робко спросил кузнец.
– То, что надо! Вот теперь я не жалею, что тебя нанял.
– Фу-у-у, – с облегчением выдохнул Левша. – Барин, сегодня ко мне эти злыдни придут, землю отбирать… Они талдычат, что все у них по закону. Может, подсобишь, а?
– Я своих работников в обиду не даю. Обязательно подсоблю. Пошли до твоего подворья!
– Вот спасибочки, барин!
– Спасибо потом скажешь. Хорошая получилась дощечка. Подожди, в дом ее отнесу, и пойдем.
(обратно)
ГЛАВА 11
Видать, очень не терпелось купцу Николе заполучить такой выгодный кус земли неподалеку от палат царских, раз заявился на подворье кузнеца с утра пораньше. Царский сплетник с Левшой увидели стражников в красных стрелецких кафтанах еще издалека. Двое из них стояли у ворот, еще двое ходили за купцом по подворью, рассматривая строения. За столом под навесом сарая сидела худосочная личность и что-то быстро строчила гусиным пером на бумаге. Судя по всему, шла опись имущества.
– Куда? – преградили дорогу кузнецу и царскому сплетнику стражники.
– Ванька пусть заходит, – барственно махнул рукой Никола, – этому голодранцу еще бумагу подписывать, а этот… – Купец насторожился, разглядев странный наряд юноши.
– А этот сам зайдет, – спокойно сказал Виталик, двигаясь прямо на стражу. – Вы что тут беззаконие творите? – рявкнул он на стрельцов, – Подворье пока что Левше принадлежит, до полудня он здесь хозяин.
– А сам-то ты кто таков? – настороженно спросил Никола.
– Царский сплетник!
Стрельцы поспешили отойти в сторону, освобождая проход. Похоже, они уже слышали о новом государственном муже и лезть на рожон не хотели. Виталий с Левшой вошли во двор и направились прямиком к Николе.
– Кто такие? – начальственным тоном спросил Виталий, – По какому праву без ведома хозяина на чужое подворье без разрешения зашли? – Юноша умел ставить на место зарвавшихся холуев и их начальников. Здесь главное – с самого начала не дать слабины.
– Извиняюсь, уважаемый, – залебезил Никола, – но…
– Прошу представиться, как положено! – сверкнул глазами царский сплетник, – Я должен знать, на кого буду составлять акт о незаконном вторжении на частную территорию!
Стрельцы, отиравшиеся около купца, сразу спали с лица, переглянулись и, не сговариваясь, ломанулись к воротам, спеша покинуть подворье. В акт им попадать не хотелось. Никола чуть было не рванул за ними вслед.
– Стоять! Имя, звание, должность!
– Купец третьей гильдии Никола! – по-военному отрапортовал купец, вытянувшись перед царским сплетником в струнку.
– Вольно. А ты кто таков? – повернулся Виталик к худосочной личности.
– Подьячий Поместного приказа Пантелеймон, – пролепетал тот. – По земельным наделам мы, так сказать-с.
– Что тут делаешь?
– Вот-с, бумаги составляю на передачу земельной собственности. – На каком основании?
– Что значит «на каком основании»? – начал приходить в себя купец. – Ванька мне три золотых червонца задолжал. И еще рупь серебром.
– Да не было такого, – возмутился Левша, – врешь ты все! Две гривны на материал отвалил и рупь за работу ссудил.
– А у меня свидетели есть! – парировал купец.
– Где твои свидетели? – спросил Виталик.
– Тута мы, – откликнулись из-за ворот стрельцы, не рискуя заходить внутрь.
– И что, купец при вас деньги передавал? – спросил Царский сплетник.
– Нет. Он при нас об этом говорил.
– Да так и я могу сказать, что Никола мне свою лавку должен, – возмутился Виталий.
– Да, но Ванька, когда Никола о золотых говорил, ничего не отрицал, – возразили стрельцы.
– Это, конечно, осложняет дело, – укоризненно посмотрел на Левшу репортер. – Однако слова к делу не пришьешь.
– А у меня и бумага есть! – радостно сказал купец, извлекая из кармана свиток, – Здесь все свидетели расписались. Вот, тут черным по белому написано: три золотых и один рупь серебром за Ванькой числится. Так что подворье теперь мое!
– Ну это мы еще посмотрим. До полудня время есть. Что же, будем решать вопрос иначе. Иван, за пять золотых мне свое подворье продашь?
– Тебе? – расцвел Левша, – Да тебе я его даром отдам!
– Зачем даром? Такой участок и на двадцать золотых потянет. Даром не надо, а вот за пять куплю. Дьяк, доставай чистый лист бумаги.
– Достал.
– Пиши.
– Бумага у нас дорогая, – заволновался подьячий. – Один листик целый грош стоит.
– Будет тебе грош, не жмоться. И за работу откину.
– Что писать? – оживился Пантелеймон.
– А ты что, глухой? Акт купли-продажи составляй. Да смотри – по всей форме! Хоть одну запятую не там поставишь…
– Не извольте беспокоиться, господин царский сплетник! Все сделаю согласно циркуляру! Извиняюсь, вас как по батюшке кличут?
– Кличут собачек, а я царский сплетник! – строго сказал Виталий. – Пиши: Войко Виталий Алексеевич. И акт составляй в двух экземплярах, как положено.
– Понял-с. – Подьячий извлек чистый лист бумаги и начал строчить акт купли-продажи.
Как только он закончил писать, юноша поставил на документе свою размашистую подпись, дал расписаться Левше, после чего подьячий скрепил подписи печатью и уставился радостными глазами на царского сплетника. Виталий намек понял, кинул ему за труды алтын и на глазах расстроенного купца отсчитал кузнецу пять золотых.
– Ну что ж, Ваня, – усмехнулся он, – теперь тебе есть чем рассчитаться с почтенным купцом. – Эй, стрельцы! Давайте сюда!
– А вы на нас это… акт составлять не будете? – робко спросили стрельцы.
– Не буду. Я ж теперь тут хозяин, и идете вы не просто так, а по приглашению. В свидетели вас зову. А ты, Пантелеймон, еще один чистый листик мне ссуди, чувствую, он скоро потребуется, а на другом листике следующую бумагу пиши, – кинул Виталик подьячему еще пару грошей и полушку.
– Что писать?
– Расписку о том, что кузнец Ванька Левша вернул купцу третьей гильдии Николе долг в размере трех золотых червонцев и одного рубля серебром.
Бумага была составлена в один момент. Кузнец в обмен на липовую бумагу купца отсчитал ему указанную в бумаге сумму, и свидетели завизировали этот факт своими подписями.
– Теперь все свободны, – небрежно кинул Виталий, – кроме вас, уважаемый Никола.
– Почему кроме меня? – настороженно спросил купец.
– Потому что до вас у меня есть дело.
– Какое дело?
– Серьезное дело. Очень серьезное и, главное, выгодное! Ты тоже, Вань, далеко не уходи. Одну работенку хочу тебе предложить.
Царский сплетник на прощанье помахал ручкой подьячему и стрельцам, дождался, пока они исчезнут с подворья, и только после этого схватил купца за шиворот и затолкал его в дом.
– Ваня! – высунулся Виталий из окошка. – Пока мы тут беседуем, горн разожги, щипчики какие-нибудь нагрей. Могут потребоваться.
– Ща, барин! – радостно откликнулся Левша. – Это я в момент.
Виталий усадил струхнувшего купца за стол, сел напротив.
– Ну-с, а теперь поговорим о делах наших скорбных.
– Вы ж обещали о выгодных, – пролепетал купец.
– Но не сказал – для кого. Для меня дела будут очень выгодными, для тебя нет. Потолкуем о том, сколько ты мне должен и как будешь расплачиваться.
– Я тебе ничего не должен! – попытался вскочить Никола. Резкий тычок в солнечное сплетение заставил его согнуться пополам и опуститься обратно.
– Ладно, тогда поставим вопрос иначе. За сколько ты купишь у меня одну очень ценную вещь.
– Какую вещь? – просипел Никола.
– Свою жизнь.
– Да ты тать!
– Это я тать? – сделал удивленное лицо царский сплетник. – Что ты, уважаемый! Разве я тебе кистенем или еще чем угрожаю? Можешь хоть сейчас свободно отсюда уйти, забиться в свой терем и ждать, когда за тобой придут стрельцы. Думаю, на плаху тебя сразу не потащат, сначала Малюте отдадут.
Никола сидел ни жив ни мертв, глядя выпученными глазами на Виталия.
– Сейчас я тебе одну интересную историю расскажу. Значит, шел я вчера по Великореченску. От царя-батюшки шел. Дела мы с ним в палатах царских решали. И вот иду я, иду и вижу такую картину: пять здоровых мужиков бьют моего работника. Тогда он, правда, моим работником еще не был, но это неважно. И вот они его бьют и приговаривают, что послал их некто купец Никола. А еще говорят, что царь-батюшка им не указ. Далее они грозили его племянницу малолетнюю изнасиловать али в полон татарам продать и, что интересно, постоянно на тебя ссылались! Приговаривали, что связи у тебя такие большие, что даже царю-батюшке ты не по зубам, – Тут уже царский сплетник немножко приврал ради пущего эффекта, – По-моему, это покушение на царскую власть. Подрыв устоев государства. Явно попахивает заговором. Тебе не кажется?
Никола схватился за сердце. Глаза его начали вылезать из орбит.
– Тебе не поверят…
– Ну когда твоих татей на дыбу отправят, они там под каленым железом все выложат. Я ж их вчера до смерти не забил. Стража по моей наводке пошуршит, всех на свет божий вытащит. И потом, ты что, думаешь, царь-батюшка поверит тебе, а не мне – царскому сплетнику? У меня, кстати, и свидетель есть, которого даже искать не надо. Он сейчас горн разжигает.
– А зачем горн?
– На случай, если не договоримся. Так во сколько ты оцениваешь свою жизнь?
Никола трясущимися руками снял с пояса кошель и вытряс его содержимое на стол. Виталий окинул взглядом горстку монет, презрительно фыркнул:
– Да тут и десяти золотых не наберется. Забирай назад. Мне с тобой неинтересно.
