Текст книги "Лукоморье. Трилогия"
Автор книги: Олег Шелонин
Соавторы: Виктор Баженов
Жанр:
Научная фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 47 страниц)
– Ага. – Верзила шмыгнул носом. – Тут, что ль, души за эликсир принимают?
– Угу, – хрюкнул Трус, не сводя глаз с лаптей, торчащих из-под халата.
Бывалый первый почуял неладное:
– А почему шапка монгольская?
– Точно монгольская? – расстроился детинушка, сдергивая головной убор. Копна льняных волос рассыпалась по плечам.
– За базар отвечаю, – обиделся Бывалый. – Я что, монголов не видел?
– Ну, значит, я монгол, – покладисто согласился увалень, зачем-то засучивая рукава.
– Так что мне писать? – потребовал уточнения рогатый клерк, сидевший в углу за своим персональным письменным столиком. Он нервно поправил пенсне на пятачке и вперился сквозь него в посетителя. – Татарин или монгол?
– Пиши татаро-монгол, – разрешил клиент и не спеша двинулся к лавке, занятой рогатыми новичками.
– И чего тебе надо, татаро-монгол? – спросил Бывалый.
– Ща узнаешь. – Вывернув лавку из-под сидевших на, ней чертей, юноша раскрутил свое оружие над головой и принялся охаживать этой импровизированной дубиной всех, кто подворачивался под руку. – Чтоб не жулили! Чтоб старость уважали! Чтоб тятьку не обижали! – приговаривал он при каждом ударе.
– Ты че, чурка?! – завопил Балбес. – Белены объелся?
– Да какой он чурка! – рыкнул Бывалый. – Глаза разуйте!
– Опять на русского нарвались, – простонал Трус. – Гоните его в шею! – и молниеносно телепортировался за кресло. – Это не наш клиент! Здесь не похмеляют! К Лиху его!
Однако это было проще сказать, чем сделать. Добрый молодец разошелся не на шутку. Лавка со свистом рассекала воздух. Черти шарахались от нее в разные стороны, норовя ползком добраться до спасительной двери и слинять от греха подальше.
Илья тихо ржал, наблюдая за баталией из-за портьеры, решив, что, если витязю придется туго, обязательно придет на помощь.
– Отставить! – рявкнул Бывалый, мрачно наблюдавший за дракой. Все замерли. Лавка, завершив широкую дугу, финишировала под хвостом одного из качков Балбеса и отбросила его к стене. Удовлетворенно крякнув, детинушка поставил лавку на попа и уставился на Бывалого. Наступила тишина, нарушаемая только барахтаньем подопечного Балбеса, пытавшегося выдернуть завязшие в стене рога.
– Кто твоего тятьку обидел? – в упор спросил Бывалый.
– Вы. – Витязь пожал плечами, срывая с себя обрывки треснувшего по всем швам халата.
– Толком расскажи, – нахмурился Бывалый.
– Чего тут рассказывать? Проснулся батя с утра, а перед ним четверть эликсира вот эту хренотень придавила. – Детина вытащил из-за пазухи скомканный лист бумаги и потряс им перед носом шефа суверенных болот. – Это какая ж гнида нам такие подлянки устраивает? Ну устал вчера батя. Ножки с кумом допоздна обмывали. Первый внук родился. За бутылку эликсира на опохмел душу оттяпали!!! Короче, мужики у нас сильно обиделись. Порешили мы вашей братве стрелку забить.
– Чья деревня?
– Папина вотчина.
– Е-мое... – Балбес схватился за голову. – Что царь-батюшка скажет?
– Во-во! И мужики наши так говорят. Ежели на разборку сегодня к ночи не придете, ему, державному, челобитную писать будем. Народ ждет. Колья, вилы, все готово. Как положено. Так че мне своим передать? Ждать вас али как?
– Чья работа? – прорычал Бывалый, грозно вперившись в своих подданных.
– Позвольте договорчик освидетельствовать, – попросил клерк юношу. Тот, пожав плечами, протянул злосчастную бумагу писарю.
– Бланк нестандартный, – тоном опытного эксперта произнес клерк, – но договор составлен по всем правилам. Грамотно. Писан от руки... думаю, кто-то из новичков отличиться решил. Правил наших еще не знает... второй экземеплярчик наверняка у кого-то из них в кармане. – Писарь мотнул в сторону пополнения.
– Это кто тут самодеятельностью занялся? – грозно вопросил Бывалый, недобрым взглядом озирая сбившихся в кучку новичков.
– Церемониться еще с ними, – рассердился Балбес. – Обыскать! – дал он команду своей гвардии. Те не заставили себя долго ждать. Второй экземпляр нашелся быстро.
– Я ж как лучше хотел! – Ретивый новичок бухнулся на колени.
– Не лезь поперек батьки в пекло! – Бывалый треснул ему промеж рогов. – Не обманывай клиентов! – добавил он туда же. – Не лапай души христианские, особенно ежели они русские!
– Это как? – опешил новичок, почесывая пострадавшее место.
– А вот так! – внушительно пояснил шеф, возвращаясь в кресло. – Они свои в доску. На Руси живем. Не забывай об этом. Одним словом, русская душа для нас табу. А ты, добрый молодец, – обратился он к юноше, – передай мужичкам извинения от братвы. Сам видишь, накладочка получилась. – Бывалый демонстративно порвал оба экземпляра договора в клочки. – А чтоб обиды на нас долго не держали, мои орлы ближе к вечеру бочку эликсиру подкатят. Добро?
– Какой базар? – Юноша, расплывшись в улыбке, попрощался со всеми за руку, выдернул рога пострадавшего от лавки черта из стены, ободряюще хлопнул его по плечу и неспешно удалился.
– Следующий! – облегченно воскликнул клерк.
Следующий разительно отличался от предыдущего. И в плечах поуже, и росточком пониже. Отдаленно он чем-то смахивал на Дуремара из «Золотого ключика». Только вместо сачка в руках у него был тощий портфель. Такой же тощий, как и он сам. Энергично протопав к креслу для посетителей, «Дуремар» запрыгнул на него и уставился на Бывалого.
– И что вы можете мне пгедложить?
– Чего? – растерялся Бывалый.
– Он еще спрашивает чего! Я, гискуя жизнью Сагы, своих детей, своей собственной наконец – вы только вдумайтесь, своей собственной! – добигаюсь до этих благословенных мест чегез кучу гганиц. Догожные издегжки съедают весь мой капитал. Дети плачут. У них с гождения выгаботалась стганная пгивычка – есть каждый день. И после этого вы говогите мне чего? Я здесь. Я вас внимательно слушаю. Только не говогите мне, что я ошибся адгесом, Сага меня пгосто не поймет! Ну так что вы можете мне пгедложить?
– В смысле как? – помотал головой Бывалый.
– Вы меня-таки не понимаете, – расстроился клиент, – попгобую объяснить еще газ. Я до-бигался сюда чегез...
– Да какое нам дело до твоих границ? – рассердился, Балбес, нетерпеливо ерзая на кресле. – Толком можешь сказать, какого черта тебе здесь надо?
– Разумеется, самого главного. Сегьезные дела гешаются с сегьезными людьми. Так я вас слушаю. Внимательно слушаю. Что вы можете мне пгедложить?
– Опять завел эту бодягу. – Трус поправил лежащие на плече рога, заплетенные в элегантную косичку и перевитые красной ленточкой. – Чего ты от нас услышать хочешь?
– Расценки! Что еще может интегесовать бедного евгея? Почем у вас души?
– Так бы сразу и сказал, – облегченно вздохнул Бывалый. – У нас к клиентам подход индивидуальный. Хочешь златом, хочешь – серебром заплатим. Народ, правда, предпочитает эликсирную плату. До конца жизни чтоб недостатка не было. Устраивает?
– Вполне, – расплылся «Дуремар» и принялся перечислять: – Значит, так: злата – тгидцать два ушата, сегебга – пятьдесят два ведга, а эликсигу мне надо без счету...
– Не допереть тебе, обормоту! – грубовато оборвал увлекшегося клиента Бывалый. – Не много ли будет?
– Много? – искренне удивился клиент. – За душу. За чистую, нежную, бессмегтную душу, котогую я, можно сказать, от сегдца отгываю. Я...
– Оформляй, – махнул Бывалый рукой клерку, – пока он нас тут вусмерть не уболтал.
– Фамилия, имя, отчество? – Клерк обмакнул гусиное перо в чернильницу.
– Майзель Вениамин Абгамович, да вы не извольте беспокоиться. Вы имеете дело с сегьезным человеком. У меня туточки все пгописано. – «Дуремар» зашуршал бумажками в портфеле. – И подпись как положено – кговью. Я погядки знаю. Вам осталось только поставить здесь свой автоггаф, и дело в шляпе.
Бланки договора легли перед Бывалым, тот автоматически поставил под ними свои закорючки.
– Поздгавляю. – Сияющий «Дуремар» энергично потряс руку Бывалому. – Вы заключили пгекгасную сделку и, увеген, не пожалеете о ней. Когда я могу получить свой гоногаг?
– Сейчас распорядятся. – Бывалый махнул рукой, пытаясь вчитаться в прыгающие перед глазами строки только что подписанного им документа. Расторопные подручные, горя нетерпением, шустро приволокли из запасников ведра, не дожидаясь соизволения высокого начальства, и принялись торопливо наполнять их серебром. До ушата дело не дошло.
– Позвольте!!! – взвыл Бывалый. – Вы чью это душу мне подсунули?
– Тещи, газумеется. Не думаете же вы, что я отдам свою собственную вот так задешево?
– А... – Бывалый поперхнулся.
– Ах да... – «Дуремар» вторично поауршал бумажками в своем портфеле. – Совсем забыл. У меня здесь еще один документик. Пегедаточная подпись. Я, понимаете ли, ее душепгиказчик...
– Вон!!! – взвыло все начальственное трио. «Дуремар» вылетел в дверь, задыхающийся от хохота Илья выполз на балкон.
– Неудачный сегодня день, – донесся до него мрачный голос Балбеса.
– Катана... – сердито процедил Трус, – ни одного нормального клиента.
– Так! – вынес свой вердикт Бывалый. – Если не найдете папино произведение, можете сразу обратно уматывать. Лютый только рад будет.
– За что караешь, шеф? – взвыли черти.
– У нас хозрасчет! – жестко заявил Трус. – Пока катану не найдете, все на голодном пайке сидеть будете. Дороги-то перекрыты.
– Живота не пожалеем, босс! – взревели проникшиеся ответственностью момента черти.
– За работу! – распорядился Бывалый. – Да и нам пора. Дорожка не близкая. Это Ивану из Кощеевки...
– Из Нью-Посада, – поправил его Трус.
– Кой черт разница, – сердито буркнул Бывалый. – Ему до «Дремучего бора» на Горыныче раз плюнуть, а нам еще топать и топать.
Трус с Балбесом согласно кивнули головой и потопали. Зал опустел.
– Иван, как я понял, базируется где-то в Нью-Посаде, сиречь Кощеевке, – пробормотал Илья, – а где он, там и...
Перед мысленным взором капитана возникла озорная мордашка Марьи-искусницы.
– Ну что ж, поищем побратима...
9
Ивана как подменили. Поднявшись спозаранку, он не пошел, как обычно, в тайную комнату для решения дел государственных, чем поверг в изумление весь царский двор, а занялся делами домашними, чисто семейными. Потетешкав Илюшеньку, сдал его нянькам, рявкнул на бояр, рвавшихся к нему с челобитными, и повелел накрыть стол для утренней трапезы в узком семейном кругу. За завтраком державный даже не притронулся к своей стандартной литровой чарке, удивив не только Василису, но и всю прислугу. Он ни на шаг не отходил от своей царственной супруги, умильно поглядывая на ее стан, и томно вздыхал. Василиса польщенно краснела. Зеркальце, притороченное к ее поясу, – тоже.
– Все в делах, все в заботах, царь-батюшка, – ласково проворковала царица, стрельнув глазами в сторону опочивальни, – отдохнуть бы вам...
Прислуга скромно потупилась.
– И то верно, матушка. Подремать часок-другой не помешает.
– А я постельку постелю, перину взобью... – пропела Василиса Прекрасная, отпуская жестом слуг.
– Ну где его, непутевого, черти носят? – Копыта Балбеса нервно барабанили по полу.
– Но-но! – строго осадил его Никита Авдеевич. – Не позволю царя-батюшку словами поносными...
– Цыц! – шикнула на них Яга. – Подождем. Главное, чтоб Иванушка наш дело свое царское славно справил.
– Дело-то к вечеру, – тревожно вздохнул Лихо, – а информации о Марьюшке ноль.
– Летит! – В тайную залу заседаний ворвался Чебурашка со своим неразлучным портфелем. – Горыныч летит! С царем-батюшкой!
Распахнулись гигантские ворота, и из тоннеля выполз Горыныч, запаленно дыша всеми тремя головами. Иван соскочил со спины мирового судьи, подошел к столу и водрузился на свое кресло.
– Ну что?
– Принес?
Все нетерпеливо подались вперед.
– Спрашиваешь! – Иван бережно вытащил из-за пазухи серебряное зеркальце Василисы.
– Ай да молодец! – обрадовалась ведьма. – И как это тебе удалось?
Царь-батюшка загадочно улыбнулся.
– Ну, не хочешь, не говори. Что сейчас Василисушка-то поделывает?
– Спит...
– Ну и славненько, – с облегчением вздохнула Яга. – А теперь пора и делом заняться. Ну-ка, зеркальце, скажи да всю правду доложи...
– Не буду, – сердито огрызнулось зеркальце, – не скажу и не покажу.
– Это еще что за новости? – возмутилась Яга.
– Я Василисе верой и правдой служу, а не всяким там татям ночным! – фыркнуло зеркальце.
– Это почему это я тать ночной? – обиделся Иван.
– Извини, погорячилось. Ты тать дневной, – поправилось зеркальце. – Скажи мне кто такое раньше, ни за что б не поверило. Это ж надо – меня под мышку и в одних подштанниках из спальни на цыпочках...
Иван густо покраснел. Весь синдикат смущенно потупил глаза, стараясь не смотреть на царя-батюшку и сдерживая смех. Одна Яга была настроена серьезно:
– Ну вот что, серебряное ты наше. Все эти фокусы с бойкотами всякими для царицы оставь. Думаешь, царь-батюшка развлечения ради тебя из-под носа у Василисы увел? Дело государственной важности! Каждый, кто не с нами, – тот против нас!
– Это что, наезд? – воинственно вопросило зеркальце.
– Совершенно верно! Член царской фамилии в беде! Будешь кочевряжиться – вмиг об пол грохну. А ну быстро показывай нам Марью-искусницу!
– Так бы сразу и сказали, что член царской фамилии... а то об пол... – Побурчав еще немного для порядка, зеркальце послушно выполнило заказ. По серебряной поверхности побежали голубые волны, в глубине которых начал прорисовываться остров Буян. Все сгрудились у стола. А вот и избушка. И Марьюшка рядом.
– Позвольте, – возмутился Кощей, – а где же моя вилла?!!
– Она у тебя, случаем, не желтенькая была? – полюбопытствовала Яга.
– Ну?
Яга сочувственно похлопала Его Бессмертие по пухленькому плечику. Кощей схватился за голову и застонал. До него дошло.
– Смотрите, смотрите! Черти!
Двенадцать мохнатых посланников Люцифера стояли по стойке «смирно» перед Марьей-искусницей, поедая ее глазами. Чуть в сторонке торчал тринадцатый. Старый, плешивый и чем-то очень и очень недовольный.
– Вот что, мальчики, – строго сказала Марья-искусница, – стряпня за мной, продукты и дрова за вами. Задачу поняли?
– Так точно! – отрапортовали рогатые мальчики.
– Тогда так. Ты, ты, ты и ты, – пальчик Марьюшки ткнулся в мохнатые груди лаборантов, – на лесозаготовки. Остальные за провизией. Шагом марш!
Какое там шагом! Черти понеслись выполнять приказание галопом, на полусогнутых. Профессор возмущенно посмотрел им вслед:
– Ваше Высочество, мне кажется, вы неправильно распределили обязанности...
В руки ему бухнулся закопченный котелок.
– Отдраить. Чтоб все блестело и сверкало!
Профессор деликатно освидетельствовал черную поверхность сквозь разбитое пенсне.
– Видите ли, уважаемая, – снисходительно начал он тоном опытного лектора, – эту задачу без специальных приспособлений решить просто невозможно. Потребуется как минимум наждачный порошок, абразивный круг, специальная замшевая тряпочка и так называемая паста ГОИ...
– А мне нужен чистый котелок. И если я его не получу, то вы, профессор, останетесь сегодня без ужина.
Профессор на мгновение задумался:
– В принципе роль наждака может сыграть и песок на побережье. А если...
– Поймал!!! – раздался из джунглей радостный вопль. – Ребяты! Сюда! Гляди, сколько мяса!
Из-за деревьев показался черт и мелкими прыжками поскакал к избушке. Иначе он передвигаться и не мог, так как с головы до ног был опутан гигантским питоном. Затрещали кусты. На помощь удачливому охотнику со всех сторон неслись его коллеги. Питон покрутил своей плоской головой и, сообразив, что поторопился с выбором добычи, решил сделать ноги, которых, впрочем, у него не было.
– Куда? – возмутился охотник, хватая удирающего питона за хвост. Получил от него в пятак и кубарем покатился по желтой мостовой.
– Поймал!!! – зашумел кто-то с другой стороны леса.,
– Держи крепче!
Трое дюжих чертей волокли из джунглей огромного каймана. Тот упирался всеми четырьмя лапами. Когти скребли по желтым кирпичам. Хвост трещал у основания, но пока что выдерживал.
– Ну нет! Это я не ем! – решительно отвергла добычу Марьюшка. – Вы что, голодом меня уморить решили?
Черти расстроились. Почувствовав свободу, крокодил сделал прыжок, которому позавидовал бы Тарзан, и с треском вломился в чащу...
– Ребенок голоден!
– Надо что-то делать!
– Десант! Вымести оттуда прихлебателей Лютого, наладить нормальное трехразовое питание, охрану...
Синдикат бурлил. Марьюшку в Кощеевке любили.
– Тихо! – Яга стукнула ладошкой по столу. – Без паники. Все пока идет по заранее разработанному плану. Вы готовы? – обратилась она к Трусу, Балбесу и Бывалому.
– Какой базар, бабуся!
– Отправляй скорей!
– Мы за Марьюшку...
– Никому никаких пастей не рвать! – последовало категорическое требование Яги. – Действуйте больше головой, а не руками.
– Кончать базар! – свернул дебаты Иван. – Собирайтесь!
Сборы были недолгими. Балбес вытащил из подсобки ведро с недавно изобретенной в тридевятом нитрокраской и принялся энергично наносить малярной кистью зеленые полосы на Труса и Бывалого. Затем последние таким же образом обработали и его самого. Все, открыв рот, обалдело наблюдали за их действиями. Все, кроме Никиты Авдеевича.
– Молодцы, – одобрительно кивнул он, – настоящие командос!
Командос, распространяя вокруг себя ядреный ацетоновый дух, повязали рогатые головы зелеными платочками и гордо выпятили грудь. Яга скептически осмотрела «десантников», но промолчала. Заметив ее взгляд, «святая» троица оглядела друг друга, дружно хлопнула себя по лбу и бросилась напяливать заранее заготовленную амуницию. К поясу подвесили огромные тесаки, дикий гибрид меча, сабли и катаны. Грудь перетянули кожаные ремни с притороченными к ним сумками, в которых гремело что-то явно не железное. Звук подозрительно напоминал характерное звяканье бутылок. И не пустых, а полных.
– Вы что, – возмутилась Яга, – на пикник собрались?
– Что там? – требовательно спросил Иван.
– Наше старое, испытанное оружие, – пояснил Балбес.
– Ясненько, – вздохнула бабуся, – разоружайтесь.
Командос со вздохом разоружились. Арсенал был внушительный. Подготовились черти к походу основательно.
– Я тут тоже кое-что приготовила. Это для Марьюшки, – пояснила Яга, показывая на три огромных рюкзака в углу зала. – Мучицы немножечко... гречихи. Так, на первое время.
Под тяжестью всего этого «немного» чертей зашатало, но они стойко держались на копытах.
– Орлы, – растрогался Иван, – вот они, незаметные герои. Всегда среди нас... готовые в любой момент, по зову...
– Папы! – вдохновленно подхватил Лихо.
– Царя-батюшки, – укоризненно поправил его Иван, – я хоть и царь, но манией величия не страдаю.
Напутственное слово хотелось сказать всем.
– Вы уж там берегите себя, сынки, – бабуся шмыгнула носом, – на рожон не лезьте. И еще раз повторяю: головой, головой работайте! А чтоб наверняка...
– Рогами их, рогами! – дополнила Левая.
– А потом копытами, копытами! – азартно дыхнула Правая.
– А если к хвосту камень подвязать... – начала делиться советами Центральная, но ее бесцеремонно отодвинул в сторону Гена.
– Будет трудно, – начал он свою речь, прохаживаясь вдоль строя командос, – не все дойдут до конца, – Трус сглотнул слюну и слегка задрожал, – выживет сильнейший, – все посмотрели на Бывалого, – останется только один! – Теперь смотрели на Балбеса, ибо знали по опыту – дуракам везет. – Вас ждет...
– Геночка, – поспешила тормознуть вошедшего в раж домового Яга, – «Последний герой» – передача, конечно, интересная, но, может, не стоит сгущать краски?
– Главное, – внушительно сказал Иван, – продержаться до прихода папы, а уж он-то...
– Ну, все! – непочтительно прервала его Яга. – Там ребенок некормленый. Давай, Кощеюшка, запевай свою серенаду.
Его Бессмертие старательно провыл заклинание переноса, и десант с легким хлопком исчез из зала заседаний. Все бросились к зеркальцу. Кощей не промахнулся. Под тяжестью перегруженных чертей избушка зашаталась. Внутри послышался визг Марьюшки, дверь распахнулась, и «командос», роняя по дороге рюкзаки и амуницию, кубарем выкатилась наружу. Вслед им летели уцелевшие после перелета плошки, чашки, чугунки. К счастью, лес был рядом, а бывшие сотрудники адского НИИ так увлеклись заготовительными работами в глубине джунглей, что эффектное появление спецподразделения тридевятого синдиката на острове Буяне осталось незамеченным научной братией Люцифера.
– Груз доставлен, – удовлетворенно хмыкнула Яга, с удовольствием наблюдая за Марьюшкой, уже деловито изучавшей трофеи. – Теперь дело за папой.
– Да, – Иван поднял голову от зеркальца, – а где же папа?
– Да уж с утра по твоему царству гуляет, – фыркнуло зеркальце, отключая изображение Марьюшки.
– А ну покажи!
– Хватит! – отрезало зеркальце. – Ничего пока нашей Марьюшке не грозит. Папа, как потребуется, и сам вас найдет, а я вообще на Василису работаю. Ясно?
Царь-батюшка хотел было возмутиться, но Яга его остановила:
– Мало ли какие планы у папы? Может, инкогнито на достижения наши посмотреть хочет? Ждем, когда объявится, а потом... Лихо, ты свою роль хорошо выучил?
– Какой базар, бабуля, я че, дурной в натуре?
– А ты, Череп?
– Спрашиваешь!
– Тогда быстро в Нью-Посад! Все по местам! Здесь только я и Гена. На связи будем.
– А на посошок? – шмыгнула носом Левая.
Тридевятый синдикат укоризненно посмотрел на прокурора.