Текст книги "Великая битва у Малого пруда"

Автор книги: Октав Панку-Яшь

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 13 страниц)

– Илиуцэ, – тихонько окликнул Нику. – Ты слышал?

Илиуцэ вылез наружу в прорытое под стеной отверстие.

– Слышал.

– Как по-твоему, Петрикэ успеет?

– Не знаю, – со вздохом сказал Илиуцэ. Потом, не глядя на Нику, продолжал: – Знаю одно: если он не успеет, тогда…

– Тогда я виноват!

– Нет, мы оба виноваты…

– А ты при чём? Ты славный, я больше никогда в жизни не буду тебя бить и обзывать муравьиной башкой!

Илиуцэ молчал, опустив глаза в землю. Ему хотелось сказать Нику, что если тот никогда не будет его бить и обзывать муравьиной башкой, то и они смогут поклясться, как Санду и Петрикэ, дружить до гроба. Но вместо этого он торопливо проговорил:

– Айда, скорее! В нашем классе ты почти что лучший бегун… Да и я не из последних! Бежим туда, на фабрику!

…Но Петрикэ всё же примчался первым.

Он рассказал всё вахтёру. К его удивлению, вахтёр не поторопился ловить грабителей. Он погладил по голове Петрикэ и, смеясь, сказал:

– Поди поговори вон с тем товарищем…

Недалеко от ворот, уже в самом дворе, Петрикэ услышал знакомые голоса:

– Ну, Думитру, теперь тоже скажешь: могло бы быть и лучше?

– Нет, Петре, теперь и вправду очень хорошо.

Петрикэ бегом направился на звук голосов и обратился к отцу Санду:

– Дядя Думитру, дядя Думитру…

Рассказывая, Петрикэ впопыхах не договаривал слов, но двое мужчин отлично поняли его.

– Спасибо, Петрикэ, – сказал Думитру Дану, погладив его по голове. – Ты благородный мальчик. И, пожалуй, самой лучшей благодарностью будет сообщить тебе, что злоумышленники уже пойманы.

Думитру Дану крепко тряхнул ему руку. Пожал Петрикэ руку и Петре Станку, задержав её в своей большой ладони:

– Петрикэ Бунеску? Сын машиниста Георге Бунеску?

– Да. А вы его знаете?

– Знаю. Мы с ним вместе в один день вступали в партию. – И, обращаясь к Думитру Дану, он заметил: – Только отец Петрикэ, как и ты, впрочем, обогнали меня… Мои дочки ещё совсем маленькие, а ваши ребята скоро будут вам надёжной сменой…

* * *

Наутро завсегдатаи Малого пруда узнали о ночных происшествиях. И, конечно, каждый жалел, что не был на месте Петрикэ и Нины. Но всеобщая радость заглушила чувство сожаления.

В тот час, когда раскрываются кувшинки и над прудом появляются первые мошки и когда этот неприхотливый окраинный уголок оживает под лучами летнего солнца, с фабрики «Виктория» курьер принёс письмо.

Взобравшись на тот самый ящик, на котором прошлым вечером Петрикэ и Нина несли сторожевую вахту. Санду, волнуясь, прочёл вслух письмо выстроившимся, как на смотру, ребятам:

– «Мы гордимся вами, дорогие пионеры!

Вы нам помогли задержать преступников, связанных с бывшим владельцем фабрики. Это грабители и спекулянты, им ненавистна наша фабрика, ненавистна вся наша новая жизнь.

Мы давно собирались сделать вам подарок, но не знали, что вам больше всего хочется. Отец одного из вас подал мысль сделать вам большую, настоящую лодку, на которой вы сможете кататься на пруду.

Обещаем вам такую лодку и сдержим своё обещание».

Аплодисментам и крикам «ура» конца не было. А когда Санду в довершение всего заявил, что готов первый гербарий, тут уж и вовсе кричали «ура» до хрипоты, а от хлопков стали красными ладони.

Теперь мог бы ликовать и Санду, худенький смуглый мальчик с непослушной прядкой на лбу. Но, видимо, ещё не время было.

– Где Нику и Илиуцэ? – строго спросил Санду.

– Вон там, под клёном.

– А почему не в строю? Позовите их!

Нику и Илиуцэ тут же подошли.

– Какая же это дисциплина, товарищи? Почему вы не в строю? Или вы забыли свои места?

Нику печально посмотрел на него, потом глаза его оживились.

– Я не забыл! – решительно сказал он.

– И я тоже! – поспешил добавить Илиуцэ.

Оба уверенно зашагали к шеренге ребят и стали в строй.

И только теперь Санду Дану широко, радостно улыбнулся.

– Дельно! – сказал он как можно громче, с тем чтобы его услышал и юноша, который не спеша приближался к ним, насвистывая весёлую песенку и на ходу перелистывая записную книжку с надписью: «Не забыть!»

* * *

«До начала внеочередного торжественного собрания известного и прославленного «Клуба знаменитых капитанов» оставалось всего несколько минут. Необычайное оживление царило в просторной каюте подводной лодки «Наутилус», стоявшей в тихой бухте на отдыхе, которого «Наутилус» вполне заслуживал, проделав путь в тысячи миль под водой. Вокруг знакомого «круглого стола» один за другим усаживались по местам те, кому капля солёной морской воды дороже целого источника прозрачнейшей пресной воды. И в самом деле, какие особенные приключения могут произойти в простом источнике? Никаких! Тогда как в безбрежном, неукротимом мор… где бушуют штормы и ураганы, зовись только ты капитаном Немо, и в любую минуту испытаешь гораздо больше приключений, чем насчитаешь волос в бородах морских волков всего мира вместе взятых. И приключений куда более потрясающих, чем само слово «потрясающий» с большой буквы.

Капитан Грант сел на то самое кресло, пружинами которого дети капитана, когда ещё были маленькими, хотели испугать старого и не очень умного аббата, подложив их под объёмистую библию с серебряными застёжками. Рядом с капитаном Грантом сел капитан Головнин и погрузился в изучение пожелтевшей от времени карты. По другую сторону стола Христофор Колумб неизменно повторял: «Хм! Неужели я был столь наивен? Неужели я мог подумать, что я открыл кратчайший путь в Индию, а между тем это был новый континент?!» Возле него, поглаживая густую белую бороду, сидел Магеллан и сокрушался о том, что не пригласил на это торжественное собрание своего секретаря Антонио Пигафетту…

Банг!

Гулко прозвучал удар гонга. В ту же минуту все встали и шумно зааплодировали: в кают-компанию вошёл капитан Немо, старейшина и почётный председатель «Клуба знаменитых капитанов».

Открывая собрание, капитан Немо сказал:

«Дорогие маэстро морей и океанов! Покорители штормов и ураганов! Как вам известно, мы собрались для того, чтобы принять нового члена в наш славный «Клуб знаменитых капитанов». Кто за принятие нового члена, прошу встать и изложить причины, побуждающие его к этому».

Капитан Грант встал первым. При этом пружины его кресла издали звук, напоминающий мяуканье кошки, которую тянут за хвост.

«Я – «за», – сказал он, – потому что тот, кого мы хотим принять в наш клуб, – человек смелый, а смелость – лучшая визитная карточка для мореплавателей».

Громовые аплодисменты…

Заговорил Христофор Колумб:

«Я – «за», потому что тот, кого мы хотим принять в наш клуб, не уклоняется от трудностей. А мужественное преодоление трудностей – это первое испытание, которое должен выдержать мореплаватель».

Долгие аплодисменты…

Третьим взял слово капитан Головнин, командир шлюпа «Диана».

«Я – «за», – сказал он, – потому что тот, кого мы хотим принять в наш клуб, – друг своего экипажа. А для мореплавателей дружба дороже, чем самый надёжный штурвал во время шторма».

Бесконечные аплодисменты…

Все поочерёдно брали слово и доказывали, почему они за принятие нового члена. Потом капитан Немо встал из-за стола, вышел и через несколько минут вернулся в каюту, ведя под руку адмирала Александру Дану.

«Отныне ты член нашего клуба, адмирал Дану! – сказали все хором».

– Нет, Дину, так не пойдёт, – смеясь, сказал Санду.

Рассердившись, что его прервали как раз в тот момент, когда он придумывал продолжение рассказа. Дину Попеску сдвинул на лоб очки и недовольно спросил:

– А почему?

– Потому что уговор был другой. Ты обещал сочинить рассказ про нас всех, а говоришь только про одного…

– Ну потерпи, я ведь ещё не кончил. А то вообще ничего не стану говорить.

– Нет! Нет! Рассказывай! Рассказывай! – запротестовали Петрикэ, Илиуцэ, Костя, Нику, Нина, Алеку, Мирча, Родика и все собравшиеся вокруг Дину под клёном.

– Хорошо, – смилостивился Дину. – Итак, продолжаю: «После того как адмиралу сказали, что он принят в «Клуб знаменитых капитанов», взял слово Александру Дану. Он, по обыкновению, хотел ограничиться своим излюбленным «дельно», но на сей раз ему не удалось уклониться от настоящей речи.

«Благодарю за честь, которую вы мне оказали, но… я не согласен!»

«Почему? Почему?» – спросили озадаченные капитаны.

«Потому что я не могу вступить в клуб без своих друзей!»

«Справедливо, справедливо! – воскликнул капитан Немо. – Нужно принять и его друзей. Я отлично знаю их всех и сейчас представлю вам, дорогие маэстро».

И капитан Немо, отпив воды из стакана, начал так:

«Капитан первого ранга Петрикэ Бунеску! Лейтенант Костя Стэнчук, по прозванию «Бачок-толстячок»! Помощник адмирала Дину Попеску, который… не знает, что говорить дальше, и поэтому заканчивает так: «Я солёный якорь оседлал, всю вам сказку рассказал…»

Все расхохотались, хотя и жалко было, что Дину перестал рассказывать.

Это происходило на четырнадцатый день их деятельности в порту Малый пруд.

Как быстро бежит время, как быстро промчались две недели! Зато как приятно, когда можешь сказать, что ни один день не прошёл зря.

Скоро двенадцать, и тогда исполнится ровно две недели со дня сбора отряда, памятного для ребят. В двенадцать часов дня им предстоит рапортовать отряду о том, как они выполнили свои обещания.

Был прекрасный июльский день. Июль с серёжками черешен и вишен, с золотыми косами пшеничных колосьев, резвился вовсю, носясь на невидимых крыльях ласкового, неугомонного ветра, который заводил в тростнике мелодичную песню, взметал вверх несметные парашюты одуванчиков, клонил тонкие, гибкие стебельки гвоздик, издававших сладкий запах.

– Пора строиться и идти в школу. Влад предупреждал, чтобы мы не опаздывали! – напомнил Санду.

В несколько минут перед адмиралтейством построилась колонна. Не обошлось без Нины, Родики и малышей. Влад сказал, чтобы пришли все. Значит, и надо быть всем, даже Топу.

С пятью гербариями в голове колонны ребята зашагали к школе, распевая любимый марш Петрикэ:

 
Вперёд по тропиночкам горным
Зовут нас весёлые горны:
«На крыльях широких смелей
Летите в просторы полей!..»
 

Когда поравнялись со «сторожевым постом». Дину крикнул:

– Давайте остановимся!

Все остановились, он повернулся к пруду и крикнул:

– До свиданья, до свиданья!..

– До свиданья, до свиданья! – подхватили все, прощально махая руками.

И им показалось, будто с берега рогоз и тростник закивали, а листья тихонько прошелестели: «До-сви-да-а-а-нья…»

Двинулись дальше, навстречу солнцу и ветру.

Расчувствовавшийся Петрикэ шагал рядом с Ниной, держа под мышкой гербарий. Вспомнив что-то, он спросил Нину:

– Ну как, ругала тебя мать?

– За что?

– За историю с утюгом.

Нина гладила Петрикэ галстук и оставила на столе горячий утюг. На одеяле, которое она постелила на стол, когда гладила, образовалась удручающе огромная дыра.

– А-а! Конечно, ругала. А здорово я тебе выгладила галстук?

Впереди них, рядом с Алеку и Нику, шёл Санду.

– Знаете, что я подумал? – сказал он. – У нас много всяких песен о том, что пионеры обещают хорошо учиться, быть дружными, делать гербарии, собирать колосья. Но ни в одной такой песне не говорится о том, что пионеры выполнили свои обещания… А хотелось бы такую песню…

– Тем более что нам сейчас она была бы кстати. Мы ведь в срок собрали гербарии! – гордо сказал Алеку.

– Правда, – согласился Санду, – но это ещё не всё. – И, подтолкнув локтем Нику, он спросил: – Как ты считаешь, Нику, можем мы сказать отряду, что и другое обязательство выполнено?

– Можете! – твёрдо ответил Нику и повторил: – Можете!

В задних рядах колонны, приноравливаясь к малышам, шустро семенившим за пионерами, Родика вела за руку Дину и Джету и вместе с ними пела:

 
Мы подрастём, постарше станем, —
Пробьёт, пробьёт желанный час,
И на груди, алей, чем пламя.
Зардеют галстуки у вас…
 

В глубине каштановой аллеи показалось высокое здание школы.

Ребята зашагали энергичнее, сердца у них заколотились так, точно там, под пионерским значком, билась неугомонная птица…

Пионеры, дежурившие у ворот летнего лагеря, посторонились, пропуская колонну…

И вдруг, оглашая воздух весёлой дробью, загремели барабаны, задорные голоса горнов вторили им, и все эти звуки сливались в один мелодичный призывный клич. Перед старым каштаном сомкнутыми рядами с поднятым красным треугольным флажком пионерский отряд шестого класса встречал своих товарищей.

И через несколько минут Джеорджикэ Сэвеску, стоя перед отрядом, принимал такой рапорт от Санду Дану:

– Группа пионеров шестого класса, по поручению сбора отряда действовавшая две недели на Малом пруду, с честью выполнила задание. Мы собрали пять гербариев. Помимо этого, мы занимались с маленькими детьми нашего района, которые сейчас пришли сюда с нами. И мы предлагаем, чтобы они теперь были младшими друзьями всего отряда. Мы выполнили также обязательство, касающееся нашего товарища Нику Негулеску. Во всем нам помогали две пионерки шестого класса женской школы, находящиеся здесь. Мы ни разу не запятнали имя юных пионеров. Скоро мы получим в подарок от родителей, работающих на фабрике «Виктория», настоящую лодку и приглашаем весь отряд кататься по пруду!

И пока Санду Дану отдавал рапорт, улыбка не сходила с лица белокурого юноши с выпуклым лбом, с весёлыми огоньками в глазах, ростом не намного выше стоявших рядом с ним пионеров. Так обычно улыбается человек, умеющий всюду находить ростки любви и дружбы, выхаживать их терпеливо, со знанием дела, подобно хорошему садовнику. И под его присмотром крепнет молодой побег, растёт, растёт, а со временем сам он поразится при виде высокого, горделивого дерева: «Ишь, какое большое выросло! И прямое, и ладное!» А спроси кто-нибудь: «Чему ты удивляешься? Ведь и ты причастен к этому!» – он глянет на небо и переведёт разговор: «А хороша погодка, не так ли?»