Текст книги "Вредная (СИ)"
Автор книги: Оксана Пузыренко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)
Домой он меня забрал в тот же день, чувствовала я себя прекрасно, даже более того. Джереми убеждал меня остаться дома и отлежаться вплоть до ночи, которую ждали все в Академии – легендарно «Бала Масок», но я убедила его в том, что в ближайшее время больше падать в обморок не планирую. Для убедительности даже сверилась с расписанием, действительно, никаких обмороков в графике. Джер всем своим видом показал, что до конца убедить его мне не удалось, но в школу отпустил. Весь вечер четверга мы провели вместе. Мой вечно пропадающий на работе доктор-карьерист окружил меня теплом и заботой, а я, вспоминая чувства, что вызывает во мне другой человек, чувствовала себя последней сволочью на земле. В тоже время, сложно было отрицать, что Джереми никогда не вызывал у меня таких эмоций, какие вызвал бывший за пару минут. Джер – оплот спокойствия, тихая гавань. Адриан был сильным и прочным, как… Как маяк во время шторма, бури, урагана. Один на один с бушующей стихией. Находится там было захватывающе, но так страшно. И что скрывать, откровенно опасно.
Неожиданно для себя, когда мы сидели с Джереми на диване в гостиной, укутанные одеялом, ароматом чистого дома и теплотой объятий, я произнесла:
– Я бы хотела побывать на маяке.
– На маяке? – Переспросил Джереми, откровенно непонимающий, как связан маяк с фильмом про иллюзионистов, который мы смотрели.
– Да. И, желательно, в шторм. Где-нибудь на высоте и посреди океана. Представляешь какого это? Находится посреди разбушевавшейся стихии, слышать ветер, как бьются волны о башню. Должно быть, это просто потрясающее чувство. И я безумно хочу его испытать.
Почему эти слова прозвучали как предательство?
Глава 11. АнтиЗолушка
Глава 11
«Действовать в минуту страсти – это пускаться в море во время бури».
Бошен
Алексис
Хаос. Крики. Мат. Проклятия. Гофрированная бумага. Ссадины и ушибы. Стремянки. Истерики. Споры. Блестки. Конфетти. Речи. Шары. Что связывает все эти понятия? Отвечаю: день накануне «Бала Масок».
Уже неделю, часть которой я благополучно пропустила, вся академия буквально стояла на ушах. Девчонки обсуждали свои платья, маски и кавалеров. Существующих, желаемых, потенциальных – не важно. Диджей «Феникса» еще в понедельник начал отсчет до праздника, раскаляя атмосферу. Его голос, который на больших перерывах доносился изо всех колонок в здании, постоянно нагнетал обстановку, задавая волнующий всех вопрос: «Кто станет Королем и Королевой Крика?».
Я сказала, что этот вопрос волновал всех? Забудьте. Меня лишь интересовало, почему именно «Крика». Стейси уняла мое любопытство, объяснив, что обычно этот праздник проводят в Хэллоуин, но в этом году сдвинули на месяц. Дата поменялась, а вот традиции – нет. К слову о традициях, также каждый год для бала выбирался один цвет. И в этом цвете было выполнено все: от оформления помещения, до напитков, закусок и, безусловно, нарядов. Этот год не стал исключением, и выбор пал на белый цвет. Пожалуй, на этом мой интерес к празднику бы и иссяк, если бы я не была вынуждена заниматься его организацией вместе с остальными активистами.
Спасибо, что Тэйт наконец взялся за голову (и за гелевые шарики) и помогал мне украшать огромный зал. Да, здесь «Феникс» давал всем учреждением, что праздновали выпускные в спортивных залах, 100 очков вперед. Большой зал для церемоний и без украшений выглядел потрясающе, но в ночь бала он засиял: огромные люстры с имитацией белых свечей, массивные белые колонны, которые были обтянуты белыми лентами шелка, переплетающимися со светодиодными гирляндами. В центре сцены стояла прекраснейшая арка, украшенная белыми цветами. Художники Академии создали прекрасные картины из цветов, пастельных оттенков, которые теперь можно было увидеть практически на всех стенах. Под потолок взмыли сотни белых шаров.
Я даже представить не могла, как все эти оттенки белого заиграют в свете ультрафиолетовых ламп. Рыжая фыркала, называя все эту затею Sensation White и клятвенно обещала выкрасить свой рыжий в благородный цвет Снежной королевы. Однако скепсис не мешал ей во всю готовиться к вечеру. Глядя на то, как она последнюю неделю носилась по магазинам, в поисках идеального платья, я только закатывала глаза. Передо мной выбор не стоял, платье давно лежало в моем шкафу, будто созданное для этой минуты.
Именно о нем я и размышляла, топая из главного зала по направлению спортивного.
– Что за?.. – Только и успела сказать я, как меня схватили за запястье, достаточно ощутимо его сжав и рванули в сторону. А все так здорово начиналось, и я почти прожила новый учебный день без эксцессов…
Все произошло настолько стремительно, что я не успела даже запаниковать, как оказалась втянутой в помещение прачечной. Я еще не была здесь ранее, но сразу поняла это по ударившему в нос запаху порошка, а наполненное стиральными машинками и бельевыми корзинами пространство лишь подтвердило мою догадку. Свет был слабый, работала только пара лампочек у входа, но чтобы разглядеть того, кто так бесцеремонно втащил меня в обитель чистоты мне хватило.
Адриан стоял прямо передо мной, выпрямившись во весь свой нешуточный рост (парень был под два метра, для моих 1.64 это было действительно много), расправив и без того широкие плечи и скрестив руки в замысловатых чернильных «рукавах» на груди, всем своим видом показывая безразличие и превосходство. Правда яремная вена на его шеи билась явно не по его сценарию. Я отзеркалила его позу, скрестив руки перед собой, с усмешкой отметив, как его взгляд скользнул по моему лицу и спустился в зону декольте.
– Блэк. – Вежливо и спокойно произнесла я вместо приветствия. По крайней мере надеюсь, что мой голос был холоден. Я же себя таковой не ощущала.
– Алексис. – Ответил мне глубокий мужской голос, впиваясь взглядом в мое лицо.
– Я не знаю, что ты опять хочешь мне сказать, но более чем уверена, что находиться для этого так близко не обязательно. – Я вскинула правую бровь и чуть вздернула подбородок.
– Возможно. Если бы я хотел говорить. Но прямо сейчас для исполнения всех моих желаний телесный контакт очень, очень важен…
Простите, что?! И когда события приняли такой пикантный оборот? Я закатила глаза и, отвернув лицо к окну, повесила сумку на плечо, крепче вцепившись в ее ремень, всем видом показывая свое безразличие в происходящее. А в голове набатом звучало «отойди, отойди, отойди», скорее отойди, или я не ручаюсь за себя. Что бы я сделала? Не знаю. Но еще секунда в близости его тела, его игривого взгляда, так откровенно раздевающего меня, и его, черт возьми, запаха. Я не знаю людей, которые пахли бы лучше Адриана. Стоп. Я правда об этом думаю в таком контексте? В виске снова закололо, я постаралась не морщиться. Да что со мной происходит? Последствие травмы? Раздвоение личности? Старая «я», которая, по вполне ясным причинам, любила этого заносчивого ублюдка рвется на свободу?
Поняв, что пауза затянулась, а от мужского аромата начинает уже кружиться голова, я снова посмотрела на собеседника, не скрывая раздражения:
– Слушай, отвали. Ну вот что ты мне прохода не даешь? Я уверена, для исполнения любых твои желаний готова выстроиться целая очередь на любой вкус.
– Но я уже нашел то, что подходит моему вкусу.
– По-о-оздравляю тебя, а жертве искренне сочувствую. Надеюсь это все новости, которыми ты хотел поделиться на сегодня? А то у меня, если честно, уже передоз твоего внимания. Теперь отпусти меня, я пойду домой, а ты трахать все, что попадается на глаза!
Если верить Стейс, а я верю подруге, именно этим мой бывший занимался все свободное время.
– Осторожнее на поворотах, милочка, сейчас у меня перед глазами только ты.
– Ключевое слово «сейчас», твоего царского внимания хватит на долю секунды, так что мне ничего не грозит.
– О'Доэрти, выдохни.
– Блэк, сдохни.
– Ради тебя я бы все что угодно, но как ты будешь жить без меня?
– Хм, дай ка подумать… Может также прекрасно как жила последний год?
Не знаю, что я сказала страшного, но далее я с извращенным удовольствием я наблюдала, как белеет, если не сереет, лицо Адриана. Потрясающе красивое лицо, как у скульптуры по образу греческого бога, наконец обрело тот самый светлый цвет камня, из которого оно вылеплено. И вот, наконец-то он убрал этот взгляд от моего лица. Лицо парням стало серьезным и даже жестким. Злым. И он имеет право злиться? На что?
– Может, поговорим? Не здесь. – Проговорил он, будто выталкивая, выплевывая слова.
Я вскинула руки и зажмурилась, призывая его молчать. Теперь он снова хочет разговаривать? Да что за святое дерьмо. Так. Выдох через нос.
– Хорошо. Зачем ты меня сюда затащил? – Лениво сказала я, откидываясь спиной к стене. – Встреча двух старых друзей?
– Поговорить.
– Серьезно? А я думала чемпион решил молодость вспомнить и созрел на свидание в прачечной. Так о чем ты конкретно хочешь пообщаться?
– Думаю, у нас скопилось достаточно поводов для разговора.
– Спорт? Погода? Учеба? Светская беседа двух старых приятелей? Излагай, не стесняйся, я вся во внимании.
Адриан послушался, как будто мой словесный поток причиняет ему боль или просто раздражает. Хотя, оба варианта имеют права на жизнь.
– Послушай, Лекси, нам надо кое в чем разобраться…
– Лекси? – Фыркнула я, и, оттолкнувшись спиной от стенки, сделала шаг вперед. – Нет, это ты послушай, Блэк. – Сделала я акцент на его новой фамилии. – Ты свалился мне на голову и не даешь прохода. Терроризируешь моих друзей и близких. Называешь меня «Лекси», играешь в долбанное «горячо-холодно», то нежничая, то доводя до истерики, какое право ты вообще имеешь лезть в мою жизнь, и, главное, какого черта?! Слушай меня внимательно, я НЕ ХОЧУ говорить с тобой. Мне уже надоело видеть твое лицо, слышать твой голос, мне надоело, что ты появляешься непосредственной близости от меня и уже тем более мне безумно надоело, что ты пытаешься зажать меня. Я не твоя собственность. Я не твоя подруга. И уж тем более я не твоя девушка. Поэтому перестань торчать рядом. Ты потерял малейшее право быть рядом со мной уже очень давно, а своим поведением ты только доказываешь, что наше расставание – правильный выбор. Блэк, пойми, ты моя самая большая ОШИБКА! – Слово выскочило из моего рта прежде, чем я успела его захлопнуть. Адриан, все еще смотревший куда-то поверх моего правого плеча и молча слушавший мою речь вздрогнул.
Вокруг нас – звенящая тишина. Слышно лишь моя судорожное дыхание. Кажется, произнося все это я не сделала ни одного вдоха. Я не хотела это говорить. Думаю, я все же не винила его в прошлом. Я не винила его в аварии. Или в том, что он выбрал спорт, а не больного человека. Я даже не винила его в том, кем он стал, и когда я поняла это, то вздрогнула сама. Я не винила его ни в чем, я просто все еще… Всем сердцем, каждой клеточкой… Испытывала к нему что-то граничащее с безумием. Он был мое безумие.
Но никогда бы не стала этого признавать. Чувство, что я испытывало к нему, было на уровне животного инстинкта. Все во мне тянулось к парню как мощному магниту. А в последний раз это зашло слишком далеко. И я больше ни за что не допущу этого. Никогда. Никогда Блэк больше не проникнет ко мне в душу, никогда его взгляд не проникнет под мою кожу. Никогда.
– Никогда. – Произнесла я вслух лишь одно слово, вырванное из всего моего внутреннего монолога. – Никогда.
Адриан зло посмотрел мне в глаза, от его былой бравады не осталось и следа. Все его тело напряглось как струна и я не могла не заметить как плотно обтягивает белая спортивная футболка его накаченное тело. В такие моменты его можно было даже испугаться: агрессивный взгляд, сдвинутые брови образовали морщины на лбу, плотно сжатые губы, напряженное мускулистое тело, огромной скалой возвышающееся надо мной. Как там его называли? Зверь? Да, очевидно Зверь внутри него вот-вот был готов сорваться с цепи.
– Лексис, выслушай меня. Когда ты была в больнице…
– Оу, когда я была в больнице? А что, ты даже залез в мою биографию? Лестно.
– Мне не за чем это делать, я итак все о тебе знаю.
– Слушай, умник, если мы с тобой и встречались когда-то, для меня это было буквально в другой жизни. А воскрешение из мертвых отодвигает проблемы со сволочными бывшими на второй план. И, знаешь, я не помню, какими там были наши отношения, но здесь, – Я обвела руками помещение. – В рамках этой школы, ты показал себя не с самой лучше стороны, так что это ты послушай. Послушай и запомни. – Я подошла к Блэку… Монтеро в плотную, правда тот даже не шелохнулся, ага, попробуй, подвинь скалу. – Ты вызываешь во мне одну единственную эмоцию – отвращение. Я не хочу тебя знать.
Я лгала. Ох как я лгала! Одно присутствие этого парня в близости от меня заставляло сжиматься внутри все тугим узлом и кожу покрываться мурашками. Но держать маску необходимо до конца. Он больше не разрушит мою жизнь. С этими словами, брошенными в лицо парню, я резко развернулась на каблуках и собиралась выйти из комнаты, или сбежать из столь опасной близости со своим врагом, но у него были другие планы.
Я успела лишь коснуться ручки двери и чуть на нее нажать, как справа от моей головы в дверь врезалась рука Блэка, пресекая попытки открыть ее. Разозленный парень наклонился ко мне так, что его дыхание коснулась моей шеи и уха:
– Прости, малышка, но из всего твоего монолога я услышал только слово «хочу». – Блэк схватил меня за плечо и, резко развернув прижал спиной к двери, сокращая между нами расстояние до минимума, теперь я ощущала его тело, прижатое ко мне, каждой клеточкой. По всему телу будто прошел разряд электрического тока. Руки Блэка прижимавшие мои плечи, очертили их и, плавно сдвинувшись вверх, провели по моей шее, как будто скульптор выводил форму своего будущего творения. Адриан смотрел мне прямо в глаза, не отрываясь ни на секунду, а я будто забыла как дышать. Его левая рука осталась на шее, правая нежно, безумно нежно, погладила меня по щеке. Я нервно сглотнула, а он резко подался вперед и прижался ко мне губами. Надавив рукой мне на затылок он заставил меня податься вперед, на встречу его губам, продолжая сильно, властно целовать меня. Целовать? Не знаю, его губы сминали мои губы, в то время как я, вместо того, чтобы оттолкнуть его от себя, смяла ладонями его футболку, что со стороны вряд ли выглядело как протест.
Сердце колотилось как бешеное, меня стало колотить мелкой дрожью, тело горело и я чувствовала, как желаю Адриана. Когда его язык проник ко мне в рот, у меня вместе со вздохом вырвался тихий стон.
Блэк обхватил руками мою талию, прижимая меня к себе еще сильнее, и буквально сминая мои губы в горячем, жарком, грубом поцелуе. Его язык как будто в первый раз исследовал мой рот. Но для меня это действительно было как в первый раз. Второй, если быт точным. И это была фантастика! Круговорот обнаженных эмоций на кончике моего языка и по всему телу! Да, черт возьми! Мое тело будто только и ждало этого. Ждало этого парня.
Мы задыхались. Мы действительно задыхались от чувств и эмоций, который накрыли с головой. Это было настолько потрясающе, снова коснуться его губ, снова почувствовать его страсть, как будто это был глоток воды, желанный, безумно желанный. Мой.
– Моя, – выдохнул мне в рот Адриан, – Моя Алексис. Моя девочка.
Он покрывал еле влажными поцелуями мое лицо, обхватив его руками, зарывшись пальцами в волосы, пробегая ими по скулам и снова целуя каждый сантиметр.
А я просто хрипло дышала, переводя дыхание не только от поцелуя, но и от всего происходящего.
– Тише… – Снова теплый шепот у моих губ. Затем нежный поцелуй и вот он уже убирает губами слезы, скатившиеся из моих глаз, растирая дорожки большими пальцами. Я посмотрела ему в глаза. Но он снова прервал зрительный контакт, приникая к моим губам, я почувствовала, как уголки губ Адриана слегка приподнялись, а рука медленно стала опускаться вдоль моего тела. Не знаю что, наверное, его улыбка, которую я расценила как усмешку победителя, вырывала меня из волн наслаждения и этого сладкого безумия. Я чертыхнулась и мысленно дав себе звонкую пощечину распахнула глаза и сильно, до крови, укусила Адриана за губу.
– Ай, черт, ты… – Блэк не успел завершить свою мысль и наградить меня явно не лестным эпитетом, как я схватила его за плечи и со всей дури вмазала коленкой в пах. – Су-у-у-ка… Блять! Лекси! – Все-таки продолжил парень, резко согнувшись и отойдя на меня на шаг. Воспользовавшись этим я резко выскочила из прачечной и рванув влево стрелой пустилась вверх по лестнице.
Только преодолев два пролета и целый коридор, я позволила себе облокотиться спиной о стену и, тяжело дыша, на всякий случая осторожно выглянула из-за угла. Преследователей я не обнаружила и наклонившись, оперлась руками в колени, пытаясь вернуть сердцу его обычный ритм. Честно слово, я бежала со скоростью света, Флеш бы добровольно отдал мне свой костюм супергероя и ушел в отставку.
– Ты чего? Кросс по школе? Или спасаешься от маньяка?
Голос, раздавшийся у меня над головой, заставил меня резко распахнуть глаза и не менее резко дернуться.
– Ой. Черт. Брендан, это ты. – С облегчением выдохнула я, когда мой взгляд сфокусировался на друге. – Ага, сдаю норматив экстерном. – Ответила я на его вопрос, заметив, что дыхание приходит в норму.
Парень присел на корточки рядом со мной:
– Расскажешь?
– Ох, нет.
– Тогда я расскажу?
– Дерзай.
– Я признался Андреа…
– А… Стоп, ты что сделал?! Когда?!
– Сказал, что вижу ее более чем свою подругу. Вчера. Хотел на Балу, чтобы все красиво было. да не выдержал.
– И она… – Глядя на грустное лицо парня, с красивыми и печальными глазами, я уже могла додумать ответ.
– Она посмеялась. Переведя все в шутку. А затем узнала, что ты попала в больницу и умчалась к тебе. Ты как, кстати? Прости, я хотел к тебе прийти. Правда. Но не мог тогда.
– Да брось… Это ты прости, не стоило мне так не вовремя падать в обморок!
Парень грустно хмыкнул, а я положила голову ему на плечо. Ощущая щекой ткань плотной ткани пиджака.
– Не обижайся, но она будто обрадовалась твоей ситуации. Она использовала это как отмазку, повод смыться, понимаешь? И это вдвойне хреново.
Ну да, это в духе Андреа. Как только девушка увидит хорошего парня у нее загораются стоп-сигналы и включается задниц ход. А все ее мамаша, будь она неладна.
– Бренд, дело не в тебе, дело в ее…
– Шшш… – На мою голову опустилась медвежья лапа, погладив по волосам. – Не надо. Я просто захотел поделиться.
– И что, стало легче?
– Немного. Лексис, прости, но иногда мне кажется, будто вы зря здесь оказались… Прости, правда.
– Знаешь. Мне тоже. Мне тоже…
***
Как прошел остаток дня? Как я оказалась дома? Почему я стою в комнате перед зеркалом, пристально вглядываясь в отражение? Да черт его знает.
Просто я здесь. Одна, в двухэтажном доме. Джереми снова нет. Да и хорошо. Как я могу смотреть я глаза своему парню, своему заботливому искреннему парню, зная, что произошло. Как я могу поцеловать его, если на губах все еще горит след от чужих поцелуев? И, что самое страшное, как я безумно хотела этих поцелуев, прикосновений, эмоций… О какой к черту логике можно говорить, когда человек вызывает в тебе такие чувства? Здравый смысл? Где он?
Почему он не может уйти из моей головы?! Почему я продолжаю думать о нем?! Я же даже не помню о нашем прошлом, почему такое чувство, будто….
И тут я закричала. Я закричала громко, надрывно, грудным, срывающимся криком, от которого болело горло и щемило в груди. Я сделала шаг назад и рванула одеяло с подушками с кровати, разбросав их по полу и пнув несколько. Этого мне показалось мало, и я бросилась к трельяжу, одним яростным движением скинув с него все, что стояло на столике. С треском и грохотом на пол полетели шкатулки, косметика, рамки… Все, для чего нашлось место. Тяжело дыша я посмотрела на ставшее пустым зеркало: в нем отражалась незнакомая девушка. С красными глазами, мокрым от слез лицом, дрожащими губами. Нет, это не я, разве я плакала? Я зла, а не расстроена. Зла на себя. На свои гребаные чувства. Я не плачу. Грудь девушки в отражении тяжело вздымалась, изо рта выходили хриплые вздохи. А взгляд… Я не хочу смотреть на нее. Не хочу смотреть на этот взгляд! Схватив с пола недавно скинутую шкатулку, я с очередным криком бросила ее в зеркало. Отражение треснуло, замерло на какую-то долю секунды, и осыпалось осколками на стол и мягкий ковер. Завтра меня ждет бал. Да только вот Золушкой я себя не чувствую.
