Текст книги "Беспокойное сокровище правителя (СИ)"

Автор книги: Оксана Чекменёва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 31 страниц)

– А я телефон не взяла,– пискнула Оля.

– Я тебя и без телефона отыщу, не волнуйся. Да и вас тоже,– Ростислава взглянул на близняшек.– Но, ориентируясь на телефон, я открою к вам портал сразу, а по сигналу чипа нужно идти ногами, это чуть дольше. Но лучше постарайтесь не теряться, хорошо?

– Хорошо,– ответили мы хором, а я крепче сжала Алисину ладошку.

Следующие несколько часов мы бродили по зоопарку. Посмотрели всех зверей, заглянули на выставку рептилий, сделали сотни фотографий и видео животных и друг друга – рядом с клетками и вольерами, возле разных скульптур и верхом на них – даже я дала себя уговорить и залезла на железного кабана, чья спина ярко блестела на солнце, отполированная многочисленными «наездниками», а девочки ещё и на пони покатались.

Мы стали обладателями бейсболок с эмблемой зоопарка и плюшевых игрушек из сувенирного киоска – я выбрала панду. Поумилялись звериной малышне на детской площадке, повеселились, глядя на прыжки и ужимки обезьян, и покормили карпов и уток, которые наперегонки кидались подбирать брошенные им в воду куски хлеба.

А ещё мы покормили верблюда. Он, вместе с парой товарищей, находился в огромной яме, от которой зрителей отгораживал широкий каменный барьер высотой мне выше пояса. И если человек наклонялся и протягивал руку, а верблюд вытягивал шею, то вполне дотягивался до предложенных лакомств, чем один из троицы и занимался, расхаживая вдоль барьера и зорко высматривая протянутые к нему руки, пока два остальных верблюда дрыхли в сторонке.

Кстати, это был единственный вольер, на котором не было таблички «Животных не кормить», я специально искала и не нашла.

Но больше всего нам понравился один жираф. Вообще-то в зоопарке было несколько жирафов, но остальные разгуливали по огромному огороженному полю вместе с зебрами, а этот почему-то был в отдельном, хотя и тоже очень просторном вольере, в другой части зоопарка. И если обитатели поля зрителей игнорировали, и на них мы смотрели издалека, то этот явно получал огромное удовольствие, красуясь перед людьми.

Заметив группу зрителей, он подходил вплотную к ограде, прохаживался вдоль неё, принимая восторги и комплименты, а когда кто-то делал с ним селфи – практически позировал, заглядывая в экран через плечо человека. Сделанная Ростиславом фотография с жирафом привела нас в восторг и тут же стала моей любимой – мы, четверо, перед клеткой, а позади нас огромное прекрасное животное, склонившее шею так, что его морда находилась лишь чуть выше моей макушки. Оля уверяла всех, что жираф на фото улыбается. Мы с ней согласились.

Стоило нам отойти от ограды, как жираф тут же быстрым шагом направился к другой стороне вольера, где уже собралась небольшая толпа – наслаждаться уже их восхищением.

Наконец, усталые, объевшиеся мороженого, переполненные впечатлениями и ужасно довольные, мы отправились обратно. Дружно решили возвращаться тем же путём – порталом до Ягуара, потом в ЦУМ, а оттуда уж домой. Конечно, можно было уйти в посёлок сразу же из зоопарка, а машину потом кто-нибудь заберёт, но нам хотелось продлить этот день, после которого снова начнутся учебные будни. Ну, для меня пока не учебные, но всё равно будни.

Возвращение в ЦУМ прошло без происшествий. В роскошном холле я снова притормозила, пытаясь за те секунды, что нужны, чтобы пересечь его, рассмотреть всё, что можно, но это было нереально.

– Если хотите, я привезу вас сюда ещё раз, устрою экскурсию и покажу свой кабинет,– видя, как я верчу головой, едва шею не выворачивая, предложил Ростислав.

– Да! Да! Хотим! – радостно закричали девочки, а я улыбнулась и кивнула. Ещё как хочу.

Когда мы вошли в дверь с надписью «Посёлки и ШМ», то увидели, что в коридоре мы не одни. Возле дальней стены и портальной арки в ней, мы обнаружили Даниила Андреевича, который присел на корточки перед девочкой лет пяти, полненькой, темноволосой, со смешным хвостиком-фонтанчиком на макушке. Она стояла, сжавшись, обхватив себя ладонями за плечи, недовольное лицо повёрнуто в сторону, взгляд в пол, нижняя губа надута и дрожит.

– Не хочу,– ответила она, видимо, на какие-то слова Даниила Андреевича и замотала головой.

– Но Света, ты же знаешь, маленькие волшебницы должны учиться в школе магии,– увещевал её маг с явной безнадёжностью в голосе. Такое чувство, что повторял он это не впервые.

– А я не хочу,– девочка набычилась ещё сильнее.

– Но почему? – мужчина был едва ли не в отчаянии.

– Да потому что я там никого не знаю! – сквозь слёзы выкрикнула девочка, всплеснув руками, потом снова обхватила себя.– Не хочу. Я домой хочу, к маме.

– Светочка, мама тоже хочет, чтобы ты училась в школе для волшебниц, а если не будешь учиться, то можешь наделать много бед.

– Всё равно не хочу,– девочка притопнула ножкой.– И не пойду!

Мы притихли, с интересом наблюдая за разворачивающейся в нескольких метрах от нас сценой, но нас, похоже, не замечали.

– Это всего на неделю,– зашёл Даниил Андреевич с другой стороны.– А потом ты будешь жить в чудесном посёлке, в красивом доме с замечательным садом. Там есть большая детская площадка, на ней много горок и качелей. А ещё есть речка, ты же любишь купаться?

– Я и там никого знать не буду!

– Ты будешь знать меня.

– Вы чужой дядя, я вас не знаю! – и, скрестив руки на груди, девочка повернулась к магу спиной. Тот потёр лицо ладонями и взъерошил волосы жестом полного отчаяния.

– Новенькая? – обратился к нему Ростислав. Мужчина вздрогнул, словно только что нас заметил, потом поднялся и кивнул.– Чья она?

– Моя,– растерянно развёл руками Даниил Андреевич.– Мне нужно хотя бы несколько дней, чтобы приготовить нам дом, а она не хочет идти в школу. Не силой же её тащить.

Девочка, услышав разговор, оглянулась и подозрительно взглянула на нас. Оля решительно зашагала к ней.

– Привет, я Оля. Хочешь зебру? – и тут же сунула девочке свою игрушку, та, растерявшись, взяла.– А тебя Света зовут, да? А почему ты в школу магии идти не хочешь, там знаешь, как хорошо! И весело. И много таких, как мы, и нас всему учат, и ещё там есть животные всякие и бассейн, а ещё можно сок и яблоки брать, когда захочешь, а конфеты только после обеда, но когда будем в старших классах, то хоть всё время их ешь. А я лампочки зажигаю, а ты что умеешь?

Немного ошарашенная таким напором и потоком информации, девочка прошептала:

– У меня игрушки летают...

– A-а, телекинез,– глубокомысленно покивала Оля и вновь затараторила.– Очень удобно, хороший дар, я бы тоже так хотела, может, и у меня будет вторым даром, у нас ведь не один дар бывает, а несколько, вот и у тебя ещё много будет. И ты всему научишься, может, даже летать сумеешь, это называется ле-ви-та-ция, у нас в школе она только у двух девочек есть, вот им все завидуют, они даже выше школы могут подниматься, я тоже хочу так, а ты?

– И я,– пискнула Света, с лёгким благоговением глядя на Олю снизу вверх. Мне пришло в голову, что это для нас она малышка, но для дошколят разница даже в год – это много, и Оля, наверное, кажется дочери Даниила Андреевича очень взрослой и всезнающей.

– Тогда тебе обязательно нужно учиться. Вдруг дар проснётся – а ты и не знаешь, как с ним управляться. Взлетишь – и упадёшь. И расшибёшься. Прям насмерть!

– Я не хочу!

– И никто не хочет. Поэтому все и учатся.

– Я там никого не знаю,– Света снова оттопырила губу.

– Ты меня знаешь. Хочешь, я с тобой пойду и всё тебе покажу? Папа,– обернулась она к нам,– можно, я с дядей Даниилом в школу пойду? Мне же всё равно туда возвращаться.

– Спасительница моя! – тихо, но от души пробормотал Даниил Андреевич.

– Можно, Оля,– кивнул Ростислав.– Людмила сегодня вернётся поздно, поэтому обязательно скажи воспитательнице, что до вечера ты под её присмотром, хорошо?

– Хорошо! Пойдём,– девочка схватила новую подружку за руку и потащила к арке, на которой было написано «Школа магии». Так вот что за таинственное «ШМ» было написано на двери зала.

– Это твой папа? – спросила Света, оглядываясь на нас. Даниил Андреевич подхватил с пола большую сумку, видимо, с вещами дочери, и тоже шагнул к арке.

– Да. Это папа, это Алиса и Олеся, они близнецы, видишь, какие одинаковые! Они мои сёстры, а ещё у меня есть старшая сестра, Людмила, но она с нами в зоопарк не поехала, у неё жених есть, а это Вика, она папина невеста.

Мне показалось, что я ослышалась. Я – кто?

– Поздравляю,– заулыбался Даниил Андреевич.

– Круто! – восхитились близняшки и почему-то дали друг другу «пять».

– Ой, это же секрет! – ахнула Оля и прижала ладони ко рту.– Людмила меня убьёт! – пробормотала себе в ладони, невнятно, но вполне разборчиво.

– Всё-таки нужно нам было вчера поговорить,– вздохнул Ростислав.

Нет, я не ослышалась. Оля действительно назвала меня невестой Ростислава. И он её не поправил.

Глава 31
Объяснение

День пятнадцатый. Воскресенье

Пока я стояла и хлопала глазами, Даниил Андреевич открыл портал и исчез в нём, вместе с девочками. Сильная рука приобняла меня и, развернув, направила к нужной арке, возле которой уже пританцовывали близнецы.

– Всё, попала Снежка! – отчего-то злорадствовала Алиса, оттягивая средний палец и резко выпуская его. Странный жест.– Пусть лоб готовит.– Жест стал понятнее.

– Мы с ней поспорили на десять щелбанов,– пояснила Олеся, видя наше недоумение.– Ну, что вы поженитесь. Она не верила.

И эти туда же. Мало мне Людмилы с Олей и их фантазий. И своих тоже. На этой мысли я вздохнула и постаралась закопать её поглубже – нет смысла мечтать о несбыточном.

– Думаю, лоб Снежанны немного подождёт,– Ростислав покачал головой, прикладывая правую руку к овалу на рамке и продолжая приобнимать меня левой.– Вам не кажется, что сначала нужно получить более весомое доказательство выигранного спора?

– Ничего, у нас срок до осени,– пожав плечами, Алиса первой шагнула в портал, за ней Олеся, а потом уже мы.

Я абсолютно не представляла, что делать и как себя вести после заявления Оли, а главное – после того, как Ростислав не стал её поправлять, не опроверг это невероятное заявление. К счастью, ничего решать мне пока было не нужно – оказавшись дома, близняшки запросили есть. Мороженое – это, конечно, замечательно, но обед мы пропустили, и я вдруг поняла, что тоже дико голодна.

Во время то ли позднего обеда, то ли раннего ужина мы с Ростиславом помалкивали, зато близняшки не замолкали ни на минуту, умудряясь при этом всё съесть быстрее нас. Просто болтали они по очереди, так что время для еды тоже оставалось. За обсуждением всего увиденного сегодня – с демонстрацией отснятого, сравнением, у кого лучше получилось и отправкой лучших фотографий подружкам,– слова Оли отошли на задний план, эта тема больше не поднималась, чему я была очень рада.

Это был не тот вопрос, который я хотела бы обсуждать при детях, когда сама ещё толком не понимаю, что и как.

Когда мы уже ели десерт, зазвонил телефон Ростислава. Немного послушав, он обратился к близняшкам:

– Отец Вари Филиновой – вы с ней вчера познакомились на пляже,– устраивает просмотр «Истории игрушек – 4», приглашены все желающие. Хотите пойти?

– Да! – закричали близняшки хором, вскакивая из-за стола.– А когда? – так же синхронно.

– Через полчаса начало, но можете пойти прямо сейчас – покажете там всем фотографии из зоопарка,– и Ростислав открыл портал. Близняшек как ветром сдуло.– Родион, присмотри там за моими,– это он снова в трубку.– Нам нужно будет отлучиться на пару часов. Спасибо,– поблагодарил, выслушав ответ, и отключился.

А я снова лишь хлопала глазами, поскольку всё опять происходило как-то слишком быстро. И вообще-то, я бы тоже не отказалась этот мультфильм посмотреть. Пусть я и взрослая, совершеннолетняя уже, но это не значит, что мультики сразу же разлюбила, прямо в день рождения. Но последние слова Ростислава развеяли зарождающуюся обиду, сменив её на любопытство. Нам надо куда-то отлучиться? Вдвоём? А куда?

Убрав телефон, Ростислав улыбнулся мне, а потом протянул руку, одновременно открывая портал.

– Я хотел бы показать тебе одно место. Пойдёшь со мной?

– Конечно,– я без раздумий вложила свою ладонь в его и храбро шагнула в неизвестность.

И тут же задохнулась от восторга от открывшейся картины. Мы стояли на песчаном берегу, омываемом бирюзовыми волнами, и дальше, насколько хватало глаз, картина не менялась. Вода и небо, небо и вода. Оглянувшись, увидела, что клочок земли, на котором мы стояли, с негустой растительностью, был в форме неровного, рваного кольца, а дальше – снова вода и небо.

– Где мы? – сумела выдохнуть, едва удержавшись, чтобы не запрыгать и не завизжать, как, наверное, сделали бы близняшки. Я всегда мечтала увидеть море, но думала, что моя мечта если и осуществится, то очень не скоро. И вот оно передо мной.

– Это один из атоллов Сейшельского архипелага. Он необитаем, и когда хочется побыть в одиночестве, я переношусь сюда.

– Это же пальма? Настоящая пальма! – подбежав к дереву, я ощупывала волокнистый ствол, не веря своим глазам. Потом закружилась, не в силах дальше сдерживать свой восторг.– И море! Наконец-то я увидела море! Спасибо!

И, не удержавшись, кинулась Ростиславу на шею.

– Вообще-то, это океан,– успел поправить он, но я уже висела у него на шее, а когда руки мужчины подхватили и крепко обняли меня, стало не до уточнений. Его губы прижались к моим, и уже мне стало как-то не до моря. То есть, океана.

И снова я не заметила, сколько пролетело времени. А когда губы мужчины всё же оторвались от моих, открыла глаза и обнаружила, что он сидит в кресле, а я, как и в прошлый раз, у него на коленях, правда, на этот раз не верхом. А само кресло стоит на песчаном пляже, который, в паре метров от нас, лижут волны.

Губы Ростислава прошлись по моей щеке, скуле, прихватили мочку уха – я и не знала, что она такая чувствительная,– а потом шепнули:

– Нам всё же нужно поговорить.

Я слегка напряглась. Если честно, предпочла бы и дальше сидеть и целоваться, а не обсуждать эту непонятную ситуацию. А с другой стороны – я ж тогда спать не смогу, буду думать, что же происходит, что чувствует ко мне Ростислав, почему не поправил Олю... да много о чём думать буду! Так что, он прав – поговорить надо. Только пускай сам и начинает.

– Мне двести двадцать семь лет,– начал Ростислав, и я слегка вздрогнула. Ведь знала же, что ему примерно столько и есть, но услышать всё равно было... странно.– Это совсем немного для мага, особенно моего уровня. Наверное, тебе странно такое слышать, но я не так уж и давно перестал считаться юношей. Я стал самым молодым правителем за всю нашу историю, другие брали на себя эту обязанность лет в пятьсот, а то и позже. Это заставило меня быстро повзрослеть – я оставался единственным преемником Кирилла, а он был уже стар. Хотя, ещё лет на пятьдесят беззаботной жизни я всё же надеялся. Но случилось то, что случилось...

– Мне жаль,– шепнула я. Мне и правда стало его жаль. Девятый уровень – это множество удивительных возможностей, невероятная сила – но и обязанности тоже. И от них было не отказаться. И даже не отсрочить.

– Я принял на себя весь груз власти и ответственности, отдавался ему целиком. О семье и не задумывался. Как мог, заботился о дочерях и племяннице, но понимаю, что этого было мало, очень мало. Но у меня был долг, которым я не мог пренебречь – так мне казалось. Я отодвигал дочерей на второй план, личную жизнь тоже. А она у меня всё же была, как ты понимаешь, я всё-таки взрослый здоровый мужчина.

– Понимаю,– кивнула, помня рассказ Людмилы. Неприятно, но это свершившийся факт. И вообще, всё это было до меня. Да и... что значит «до меня»? До того, как я появилась рядом с Ростиславом? До того, как он решил, что его ко мне влечёт? До того, как я осознала, что люблю его? Я ведь так и не знаю, что именно он хочет мне сказать, и что я значу в его жизни...

– Всё это было для меня... скажем так, по остаточному принципу. Только моя работа, мой народ, его возрождение. Я отдавал всего себя этой миссии, пока однажды в моей жизни не появилась та, кто перевернул её с ног на голову. Это была ты.

– Я?

– Ты. Дочь моего наставника, которую я обещал беречь, но не уберёг, воскресла из небытия. Храбрая девочка, спасшая десятки жизней, едва не отдав свою. Совсем обессиленная, едва держащаяся на ногах, ты смело встала на защиту тех, кто тебе дорог. Знаешь, обычно передо мной склоняются, опасаются, даже благоговеют. Люди – потому что я маг, маги – потому что я их правитель. Мои приказы не обсуждаются, мне не возражают, со мной не пререкаются. За редким исключением. Очень редким.

– Арсений пререкался,– вспомнила я.

– Ему было позволено чуть больше, поскольку с его братом мы дружили с детства, а потом вместе его баловали. Он знал меня ещё до того, как я стал правителем. Старые привычки не так просто искоренить. Но таких исключений мало, и у каждого есть объяснение. И даже Арсений никогда не перешёл бы черту, возражая мне. А ты мне угрожала.

– Я была немножко не в себе,– пробормотала, пряча глаза. Было неловко за своё тогдашнее поведение, но я ни о чём не жалела, и если бы пришлось – сделала бы всё, что обещала.

– Для меня это был новый опыт. Пусть ты не знала о моём статусе, но явно догадывалась, что я не простой маг.

– Ещё бы. Сложно было не догадаться. Но мой мир в тот момент рушился, и было уже всё равно,– призналась я, прижавшись поуютнее щекой к плечу Ростислава.

– Бедная моя девочка,– он коснулся губами моего виска.– Я уже рассказывал, что плохо представлял, что такое семья. Мои родители словно бы сами умирали с каждой из своих дочерей, и на меня их любви уже не осталось, во всяком случае, мне так кажется. Я от Кирилла видел больше внимания, чем от них. С дочерями и племянницей я тоже мало общался, отчего мне сейчас стыдно – я столько упустил. А ведь, лишившись матерей, они отчаянно нуждались в отце, но я этого не замечал. Надеюсь, с Олей и близняшками я всё наверстаю...

– Главное – вы это осознали, значит, теперь всё изменится.

– Ты права. Так вот, я не был близок ни с родителями, ни с братом и сестрой, ни с дочерьми, и когда ты готова была биться до последнего за тех, кто даже не был твоей роднёй по крови, я долго не мог понять – почему. По сути, они же для тебя посторонние люди, похитители.

– Неправда! – взвилась я. Даже попыталась соскочить с колен Ростислава, но была мягко удержана.

– Это я тоже осознал,– он вновь прижался губами к моему виску – и моё возмущение сдулось. Ему, наверное, и правда сложно было понять, что я люблю свою семью, и не важно, что кровь у нас разная.– В общем, ты меня заинтриговала. Ты была совершенно не похожа ни на кого, с кем я прежде общался. Ты не боялась меня, не благоговела. Да, проявляла уважение, но как к кому-то, кто старше – и не более. Мне было интересно с тобой общаться, вводить тебя в наш мир, отвечать на твои вопросы. Настолько интересно, что я не смог отказать себе в этом удовольствии и сам взялся за твоё обучение.

– А разве у вас были варианты?

– Конечно. Найти тебе учителя проблемой не было, но мне захотелось делать это самому. Тогда я ещё не понимал, почему противлюсь одной только мысли, что кто-то другой, а не я, станет твоим наставником. И я взял отпуск, впервые за восемнадцать лет. Да, я продолжал держать руку на пульсе, но в остальном доверился своим заместителям, и знаешь – ничего не развалилось. Это тоже стало для меня открытием – не обязательно настолько погружаться в работу, существует жизнь и помимо неё.

– Хорошо, что вы это поняли,– покивала я.

– Я многое понял, на многое взглянул по-другому, хотя и не сразу. Когда Арсений начал крутиться возле тебя, я далеко не сразу сообразил, почему мне так это не нравится. Не было никаких причин – а я злился каждый раз, как он к тебе приближался. И я старался побыстрее сплавить его, отговариваясь тем, что тебе нужно больше отдыхать после занятий. Не понимая, что это – самая обычная ревность. Просто раньше я ничего подобного не испытывал.

– Правда? – что, за все двести двадцать семь лет?

– Да. Ни к кому прежде я такого не чувствовал. Меня бесило то, что ты тратишь время на него, улыбаешься ему, смотришь с обожанием. Я хотел, чтобы эти твои улыбки предназначались только мне и больше никому. А когда узнал, что он так отзывался о девушке, которая казалась мне самой чудесной на свете, я не сдержался. Ты знаешь, когда я в последний раз пускал в ход кулаки?

– Нет,– выдохнула я, не в силах осознать только что услышанное. Ростислав считал меня самой чудесной на свете? Меня? Девушку с фермы, самую обычную внешне и без достойного воспитания? Не может быть!

– В восемь лет. После этого все конфликты я решал с помощью магии или же переговоров, но теперь не удержался. Он оскорбил тебя, довёл до слёз. И я отлупил его, словно мальчишка, просто не смог себя контролировать.

Это было так приятно слышать. Да, я знаю, что драться нехорошо, слышала это много раз и сама внушала младшим. Но всё равно – приятно, что за меня Ростислав отлупил Арсения. Я уткнулась лицом ему в грудь, чтобы скрыть довольную улыбку.

– А потом мы не могли тебя найти, и я едва с ума не сошёл, пока не пришло СМС, и я не увидел тебя на том берегу. Растрёпанную, перемазанную, сидящую на траве и жмурящуюся от света моего фонаря. Живую. И самую прекрасную на свете. Я взял тебя на руки и понял, что никогда не отпущу. Ты – моя. Ты стала моей с той минуты, когда я впервые тебя увидел тогда, трёхдневную, ты всегда предназначалась мне, просто я слишком долго этого не понимал. И лишь страх тебя потерять открыл мне глаза. Я люблю тебя, Вика.

– А? – сумела выдохнуть я, теряя дар речи. Это Ростислав сейчас сказал, что любит меня? Он, правитель магов – меня? Так не бывает, у меня галлюцинации. Я уснула и вижу сон.

– Да, я понимаю, что шокировал и, наверное, испугал тебя своим признанием. Слишком быстро, слишком рано. Не бойся, я не жду от тебя ответных чувств прямо сейчас, ни на чём не буду наставать, не стану торопить. Помни, я пообещал, что ты будешь учиться – и я не отказываюсь от своих слов. Я готов ждать столько, сколько будет нужно, чтобы ты приняла меня, мои чувства к тебе. У тебя будет время, чтобы ко мне привыкнуть, я сделаю всё, чтобы ты была счастлива рядом со мной. И очень надеюсь, что придёт время, и ты скажешь мне «да».

– «Да»?

– На мой вопрос. Придёт время – и я его тебе задам.

– Какой?

– Станешь ли ты моей женой. У меня ведь есть надежда? Судя по тому, как ты отвечаешь на мои поцелуи, я тебе тоже нравлюсь, верно?

– Угу,– я опустила голову и теперь прижималась щекой к груди мужчины. Мысли разбегались и скакали зайчиками. Но одна билась и пульсировала в голове – Ростислав сказал, что любит меня! Так любит, что даже жениться хочет! Сама я пока замуж не хотела, но если хочет он и говорит об этом – значит, любит на самом деле!

– Я понимаю, что сейчас ещё рано, ты знаешь меня всего две недели, но у нас впереди годы. И даже столетия. Я подожду. Например, до того времени, как ты закончишь академию.

Как хорошо, что я сидела, опустив лицо, и Ростиславу была видна только моя макушка. А не эта идиотская улыбка счастья, которая расползалась по моему лицу всё шире, в то время как он говорил, а я понимала – нет, не сон. Всё – правда. Уж не знаю, каким чудом, но Ростислав тоже меня полюбил. Так не бывает, но как-то всё же случилось. И я чувствовала, что счастье наполняет меня, щекочет, словно пузырьки газировки.

– Близняшки проиграют пари,– сумела пробормотать почти спокойным голосом. А потом не удержалась и шепнула: – Да.

Ростислав напрягся. Потом аккуратно приподнял моё лицо и увидел широкую улыбку и сияющие счастьем глаза. Неверяще вгляделся, что-то понял, и на его лице появилось совершенно мальчишеская восторженная улыбка.

– Вика?!

– Я тоже тебя люблю,– призналась, потому что не могла лгать, глядя в любимые глаза. И слово «тебя» вырвалось у меня само, легко и просто.

– Вика! Девочка моя...

А потом мы снова целовались. Долго. Не знаю, сколько.

И снова именно Ростислав нашёл в себе силы отодвинуться первым – я в моменты его поцелуев вообще плохо соображала и забывала, кто я и где.

– Нам нужно притормозить, иначе я возьму тебя прямо здесь, а это абсолютно неправильно. И слишком для тебя рано,– срывающимся голосом сказал он, прижавшись щекой к моей макушке, пока я пыталась выровнять дыхание.

– Угу,– сумела выдавить в ответ, вновь прижимаясь щекой к его бурно вздымающейся груди – не у меня одной дыхание срывалось от наших поцелуев. Ростислав был прав. Да, я любила его, мне безумно нравились наши поцелуи, я могла бы вечность находиться в его объятиях, но вряд ли была готова сделать последний шаг.

Совсем уж невинной я не была, это невозможно, когда есть книги, интернет и старшие сёстры. Но теория – это одно, на практике же я всего три дня как впервые поцеловалась с мужчиной. Три дня – а я без них уже жить не могу! И без поцелуев, и без этого мужчины. Мне казалось, что я знаю Ростислава всю жизнь, но это было не так. И наши отношения шагали вперёд семимильными шагами, я за ними просто не успевала, и порой хотелось замереть, отдышаться и всё осознать. И я была рада, что Ростислав это тоже понимает.

– Мы будем двигаться постепенно,– целуя меня в макушку, пообещал он.– Теперь, когда я знаю о твоих чувствах, могу не переживать, что какой-нибудь очередной Арсений очарует тебя и попытается украсть у меня, могу не спешить. Я понимаю, что тебе всё равно нужно время, и готов ждать сколько угодно. Вот только...

– Что? – не дождавшись продолжения, я подняла голову, с удивлением увидев нерешительность на лице Ростислава. Это было ему совсем не свойственно.

– Ты станешь моей невестой прямо сейчас? Чтобы показать всем Арсениям и Лаврентиям, что ты моя и только моя? И близняшки спор выиграют,– хитро улыбнулся он, и я рассмеялась. Да, спор близняшек – очень весомый аргумент.

– Стану,– кивнула, отсмеявшись и постаравшись сделать серьёзное лицо.– Разве могу я допустить, чтобы они получили аж по десять щелбанов, это же почти смертельно!

– Я знал, что ты не оставишь моих дочерей в беде,– Ростислав тоже выглядел очень торжественно, откровенно переигрывая. А потом не сдержался и расплылся в счастливой улыбке.– Девочка моя, ты делаешь меня самым счастливым мужчиной во всех мирах. Ну, что, вернёмся и объявим о помолвке?

– Вот все удивятся-то...

– Судя по реакции Даниила – не особо.

– Ты хочешь сказать?..

– Вика, это ты знаешь меня лишь две недели, первая встреча не в счёт. И видела только таким, как сейчас. А они – десятки, а кто и сотни лет. И поверь, разницу не заметил бы разве что слепой.

– Так все всё знали?

– Думаю, догадались в тот момент, как я избил Арсения. Сюрпризом это станет разве что для девочек вроде Снежки. Но их, в основном, дела чужих взрослых не интересуют.

– И я тоже для всех была открытой книгой, да? – даже немного расстроилась. Почему-то вспомнилась Даша, как она нацелилась на отца своей подруги, и всем окружающим это было ясно как день, да она и не скрывала особо. Я что, тоже так выглядела?

– Нет,– улыбнулся Ростислав, и я выдохнула.– Но то, что тебе комфортно рядом со мной, было видно всем.

– Комфортно? – странный выбор слова.

– Я – правитель магов. Рядом со мной подсознательно напрягаются все, кроме разве что маленьких детей, которые ещё не до конца осознают всю полноту моей власти и силу магии, ну и Полины с Людмилой. Но не ты.

Я вспомнила своё первое знакомство с обитательницами посёлка, то напряжение, что разлилось в воздухе, стоило Ростиславу выразить недовольство. И себя, раз за разом провоцирующую его недовольство своими выходками – никогда я его не боялась. Да, порой опасалась нахлобучки – но не его самого.

Я никогда не боялась правителя магов. Наверное, где-то на подсознательном уровне с самой первой встречи что-то к нему почувствовала. И пусть тогда он воспринимался мной лишь как дядюшка-опекун, а не мужчина, это моё восприятие изменилось очень быстро.

И да, мне всегда было с ним комфортно. И с «дядюшкой», и с любимым мужчиной.

– Зато мама удивится. Мы же навестим её через месяц, да? И расскажем всё.

– Думаю, мы сможем навестить твоих родных намного раньше – должен же я попросить твоей руки у тех, кто тебя вырастил.

– Они согласятся,– потянувшись, поцеловала, наверное, уже жениха, в щёку.– Мне будет достаточно сказать, что я тебя люблю. Ой, а как же?..– от внезапно пришедшей в голову мысли я резко выпрямилась, растерянно глядя на мужчину.

– Что? Что такое? – заволновался он.

– Согласие на брак! Ведь если Дмитрий и Трофим были бы против, его должен подписать ты сам, а если ты жених – разве так можно? Это будет законно?

– Сомневаюсь, что Дмитрий отказался бы подписать согласие, у него нет никаких на то оснований. Но этого и не потребуется. Кирилл оставил два распоряжения. Одно ты уже видела. Вот второе.

И Ростислав, уже привычно, достал из воздуха лист бумаги и протянул мне.

Начало ничем не отличалось от того, что я уже читала. Длиннющее вступление, «я такой-то и такой-то, в присутствии тех-то и тех-то», дальше вновь перечислялась куча свидетелей – на этот раз Ростислава среди них не было,– а потом всего одна строчка:

«Даю согласие на брак своей дочери Виктории Соколовой с моим преемником Ростиславом Беркутовым».

И всё. Никаких условий. Никаких менталистов и любых других необходимых доказательств. Мой отец просто дал согласие на наш брак.

А ниже подпись и дата. День нашей первой встречи, когда Ростислав впервые взял меня на руки, а я разревелась, перепугав его до паники.

– Я узнал об этом согласии только после смерти твоего отца, мне его отдал нотариус вместе с остальными документами и распоряжениями Кирилла. Тогда оно вызвало во мне лишь лёгкую грусть о малышке, которая никогда не станет взрослой, и у нас не будет даже шанса узнать друг друга настолько, чтобы понадобилось воспользоваться этим документом. Но с той минуты, как ты «воскресла», я всё чаще вспоминал о нём.

– А... ты это не потому, что он хотел?..– я просто должна была это спросить. Не верила в подобное, но и не спросить не могла. Вопрос прозвучал коряво, но Ростислав меня понял.

– Вика, я никогда бы не женился без любви, и Кирилл прекрасно это знал. Твой отец лишь взял с меня обещание стать твоим опекуном, если он сам не сможет, не особо доверяя сыновьям – работа Дмитрия не способствует заботе о ком-либо, ну а Трофим всегда был разгильдяем. Кирилл просил меня позаботиться о своём сокровище, и я согласился, но никогда он не требовал от меня жениться на тебе, и речи не заводил, не намекал даже, но, как оказалось, мечтал. Мечтал о том, чтобы тот, кто стал ему сыном, и любимая дочь были вместе.

– Значит, мы исполним его мечту? Жаль, что он об этом уже не узнает.