Текст книги "Страж (СИ)"

Автор книги: Оксана Букия

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Ученый удивленно посмотрел на него.

– Вы имеете ввиду те преступные группировки, которые создавались теми, кто не захотел уходить из разрушенных городов? А потом противостоял властям?

Георгий посмотрел на часы. Сейчас должен начаться утренний обход. А его опять нет рядом с семьей.

– Вы, наверное, думаете, что я снова ухожу от главного, – быстро произнес Еларин, увидев его жест, – но, если не пояснить мою точку зрения, вы не поймете моих дальнейших объяснений.

– Я уезжаю через пять минут.

– Здесь я не могу не вернуться к доктору Лорангу и его разделению носителей на подтипы. Первые – это пассивные особи, чьи предки пережили первые Эпохи, и их дар – наследственный. Все ткани их тела пропитаны энергиями Источника, которые оставляют свой определенный рисунок и воздействуют на те или иные органы или части тела и активируют его скрытые возможности. В первые годы – это и правда был прорыв. Ученые, врачи, инженеры, деятели искусств все они привнесли свою огромную лепту в развитие нашего мира. Но что происходит сейчас? В наше время существуют целые семьи, даже кланы, в которых потомки занимаются одним и тем же делом, династии художников, врачей, политиков и многих других известных миру деятелей. Все они представляют собой единую массу, такой своеобразный планктон, разрастающийся и населяющий наш мир. Обычные люди с измененными Искрами клетками, которые стали рядовым населением планеты. Им хватает того фона излучения, который разлит в воздухе, и при любом увеличении излучения они просто гибнут. Первая волна мутации, которая завершила свое преобразование. Они уже ничего не дадут миру нового.

Георгий изумленно смотрел на собеседника. Вот же его угораздило связаться с ненормальным. В последнее время ему просто везет на встречи с придурками.

– Сейчас началась вторая волна. Пришло время тех, кто умеет управлять своей Искрой – активный тип носителей. Чаще всего их родители не были одаренными, и их дар – больше случайность, чем закономерность. Из-за очередной активизации Источника, непредвиденного выплеска энергии, облучения женщины во время беременности и других подобных случаев. Особая каста носителей – стражи. Впрочем, не вам мне это говорить. Вы самые яркие представители этих новых преобразований, которые претерпевает человеческий организм под воздействием энергии Источника. Но подобные носители уже проявляются и в других сферах нашей жизни. Которые так или иначе умеют управлять своей Искрой.

– И при чем здесь зоны отчуждения?

– Карьер не может существовать вечно. Когда-нибудь людям надоест это язва на теле общества и энергия Источника свободным потоком наполнит наш мир. Кто тогда выживет? Как вы считаете?

– Отщепенцы? – саркастически уточнил Гронский.

– У большинства, кто живет там сильный активный дар, с почти равноценными рисунками нескольких Искр. Но они не желают вставать на учет и быть либо предметом бесконечных исследований, как это было с первыми носителями, либо, чтобы их считали мутантами, либо использовали против их воли. Вторая волна на подходе – человечество еще не привыкло к подобным проявлениям дара.

Георгий встал.

– Простите, но у меня сейчас своих проблем хватает, чтобы переживать еще за других. Какими бы несчастными они не были.

– Когда больной синдромом Ларанга попадает в зону отчуждения болезнь отступает, – быстро произнес Еларин, пока собеседник не ушел. – Мы провели не один эксперимент. Организм человека больше не разрушается, не случается новых приступов, и Искры перестают проявлять столь явную агрессию по отношению к носителю. Они чувствуют близость Источника.

– Но..?

– Болезнь отступает, замирает, но не уходит насовсем. Как только больной отдаляется от Источника все начинается заново.

Георгий тяжело опустился назад на стул.

– Вы хотите сказать, что все, кто живет в зонах – больные синдромом Ларанга? – догадался он.

– Нет, что вы! – всплеснул руками ученый. – На самом деле синдром Ларанга не самое распространенное заболевание. И если им и занимаются, то больше генетики, пытающиеся выяснить причины изменяющие клетки носителя так, что они даже начинают отвергать Искру. Таких людей немного, но они есть. Мы ищем способы, как помочь этим несчастным. Проблема в том, что большинство больных состоявшиеся люди, не дети, как это случилось с вашим сыном. Развитие этого синдрома в таком возрасте – это чуть ли не единичное исключение. Обычно это взрослые люди, занимающие свое место в обществе, имеющие дома, семьи, тот или иной достаток, и они не готовы менять свою привычную жизнь на жизнь в зоне. Некоторые из моих подопечных закончили свои дни самоубийством, предпочитая смерть подобной альтернативе.

Георгий вздрогнул. Но кому как не ему было знать о чувстве обреченности, которая поселилась в нем с тех пор как он узнал о болезни сына и с которой все сложнее становилось бороться.

– Кто-то не выдерживал и просто уходил, возвращался домой и умирал от вновь подступившей болезни.

Волна той самой обреченности и безысходности с новой силой накрыла Георгия.

Нет никаких шансов. Мне не выиграть в этой борьбе. Я всего лишь обычный человек. Отец, который хочет продлить своему сыну жизнь.

– И что вы хотите от меня, – устало спросил он. – Вам нужен Артем, как новый материал для ваших экспериментов? Ни я, ни моя жена не согласимся на подобное.

– Избавить от синдрома Ларанга можно, – ответил ему Еларин. Просто и обыденно, но почему-то после его слов волна, поглотившая Георгия, не отступила, наоборот выросла, готовая утащить на самое дно безнадежности и отчания. – Больной всегда должен находиться вблизи Источника. Но ведь как известно эту энергию распространяют не только сами камни, но и те частички, которые они отдают.

Лицо Георгия застыло. Он без пояснений понял, о чем говорит его неожиданный собеседник. Такой платы за спасение сына с него еще никогда не требовали.

Но доктор то ли не заметил его изменившегося лица, то ли сделал вид, что не заметил.

– Руны, – коротко, но очень емко произнес он, – осколки источников с тем же самым излучением силы. Они могут стать спасением для людей с синдромом неприятия.

– Руны – собственность государства, – жестко произнес Гронский.

– Сама процедура довольно проста, – Еларин как будто не слышал последнего замечания. И происходит, как пересадка костного мозга. У пациента забирают часть костного мозга и смешивают его с растертой в мелкую пыль Руной. И потом вновь вводят пациенту. Всего несколько часов под общей анестезией. И шанс на новую жизнь.

Ученый говорил тихо, спокойно и очень размеренно. Словно хотел, чтобы его собеседник прочувствовал каждое слово.

– Ни один датчик не считает эманации Руны. Но постоянное присутствие частички Источника внутри носителя успокоят Искру, дадут ей понять, что она по-прежнему часть большого целого. Она перестанет уничтожать тело носителя.

– И часто вы делаете такие довольно простые процедуры, – едко спросил Георгий.

– Больной синдромом Ларанга и так уже ходячий мертвец. Смерть от одного или другого, какая разница. Но в случае операции у него появляется шанс.

– Вам от меня нужны Руны? Вы этого хотите?

Ученый едва заметно покачал головой.

– Разрешите мне исследовать вашего сына, – неожиданно произнес Еларин. – Заберите из этой больницы и привезите в мою лабораторию. Я исследую его кровь, клетки, Искры.

Ученый неотрывно смотрел Георгию в глаза. И тот почувствовал, как у него по спине бегут мурашки.

– Я наверстаю упущенное время, и твой сын будет жить. Но он должен быть со мной.

Гронский резко отодвинул стул и пошел к выходу. На душе остался мерзкий осадок. Ему вдруг захотелось на самом деле схватить Темку и увезти подальше от этого маньяка. Туда, где его не смогут найти. Усилием воли он стряхнул с себя из неоткуда взявшуюся панику.

Неожиданно сильно его схватили за плечо. Георгий стиснул зубы, но не обернулся.

– Руки! – жестко приказал он.

– Когда смерть уже будет держать его своей когтистой лапой, вспомни обо мне, – Еларин обошел его вокруг, вставая спереди, цепляя пытливым взглядом. Словно изучая. Словно пытаясь узнать. Или вспомнить. – Твой сын не должен умереть. Слишком большая потеря.

Георгию нестерпимо захотелось ему врезать. Но тогда следующие несколько часов он проведет не с семьей, а в полицейском участке. Он с трудом разжал кулаки и обойдя Еларина, продолжил свой путь.

Отъехав со стоянки и слегка придя в себя, Георгий позвонил жене. Длинные гудки сменились писком автоответчика.

– Олька, хватит дуться, – он знал, что она все равно его выслушает, – я пошел тебе за завтраком. И наткнулся на очередного дятла. Он мне тут полчаса мозги выклевывал. Прошу тебя будь милосердна, давай позавтракаем вместе. Теперь только ты можешь меня спаси.

Тишина автоответчика сменилась очередным писком и в смарте раздался голос.

– Пап, я тоже хочу с вами завтракать. Приезжай скорей, пока мы с мамой с голоду не умерли.

Глава 8

– Привет, Грон! Я знаю, что тебя определили в рейд. У меня несколько дней выходных образовались. Давай пересечемся хотя бы на час-другой. Расскажешь, как у вас дела.

Полковник Олег Арсенин был лучшим другом Георгия еще со спецучилища, которое они закончили в один год, после чего оба были распределены в оперативное подразделение Стражи Дранкура.

– Сегодня в восемь, где обычно, – коротко ответил Гронский на сообщение друга.

В кафе, где они с Арсенином на самом деле часто бывали, он пришел первым. Успел заказать любимый напиток Олега, нехитрые закуски и себе чай.

– Гляжу чайком балуешься. Тебе и вправду завтра в рейд, – Олег появился из-за спины, хлопнул его по плечу, пробежался глазами по расставленным на столе снеди и напиткам и опустился в кресло, напротив. Арсенин был типичным дранкурцом с карими глазами, неизменным ежиком темных волос и слегка смугловатой кожей. А еще два метра роста, атлетически сложенная фигура и широченная улыбка на открытом круглом лице – И как тебя угораздило?

– Ха-ха, – ответил Георгий на шутку друга.

– Рад тебя видеть, ты совсем исчез. Хотя бы весточки иногда шли, как у вас дела.

– Как-то все так складывается кувырком в последнее время, – Гронский слегка виновато улыбнулся. – Совсем тяжело стало. Артем уже три недели в больнице. Пока не знаем, когда домой выпишут.

– И как же Архипову удалось выдернуть тебя из отпуска?

Гронский едва заметно скривился. Секретарь генерала позвонил вчера вечером и передал распоряжение начальства. Вот и все мастерство.

– Знаю, что у тебя еще десять дней осталось, но у нас здесь аврал, – Архипов сразу перешел к делу. – Не могу тебя и дальше прикрывать перед центром. Мне два дня назад звонили, спрашивали, что у меня с кадрами творится.

– Я же за свой счет, – угрюмо ответил Георгий. – По семейным обстоятельствам.

– У офицера Стражи не может быть семейных обстоятельств. Служба на первом месте, потом семья, это один из наших постулатов. Ты сам это знаешь.

– Кирилл Игоревич, я же вам уже говорил…

– Не начинай заново мне мозги компостировать, – жестко отрезал генерал.

Георгий скривил губы. Нет, их отношения с Архиповым никогда не наладятся. И нельзя расслабляться. В одно приключение генерал его уже втянул.

– А жить ты будешь на что? Частная клиника для сына, врачи, лекарства? Годовая аренда капсулы? Ты думаешь, я не знаю, сколько это стоит денег?

Да, два месяца без зарплаты подточили их финансовое благополучие. Все, о чем говорил генерал стоило на самом деле дорого, но он не мог оставить сына. Для Георгия был важен каждый день, проведенный вместе. Тем более он не знал, сколько их еще осталось.

– Я рада, что ты с нами, – просто сказала Ольга, – мы должны быть вместе. Все остальное ерунда. Что-нибудь придумаем.

– Большинство оперативников сейчас на мысе Полюсова, – продолжил генерал, – от тебя мне нужно одно сопровождение. Потом посмотрим. Времена наступают тяжелые, Гронский. Любой страж на счету. А с твоими возможностями, ты не имеешь права оставаться в стороне.

– Ты мне еще не рассказал о твоей поездке в Макку. Что вообще это было? Мы думали, что ты рапорт напишешь.

– Я уже почти написал, но Кирилл Игоревич умеет быть убедительным.

– Твое неожиданное перемирие с Архиповым – до сих пор новость номер один у нас в Управлении.

Георгий махнул рукой и благословенно прикрыв глаза, торжественно произнес.

– Начальство оно от Бога. Нельзя на него долго обижаться.

– На начальство или на Бога? – уточнил Олег.

– По-хорошему ни на того, ни на другого, – засмеялся собеседник, – проблем меньше будет.

– С каких это пор ты таким умным стал?

Вот как из Макки еле ноги унес, так и стал.

Олег плеснул себе виски из бутылки в стакан.

– За встречу, – коротко произнес он.

Георгий отсалютовал чашкой с чаем.

– Так что там за история с твоей поездкой в Макку? Твое возращение было крайне фееричным. Как тебя Олька такого красивого домой пустила?

– Я четыре дня в лазарете провалялся. А Оля сказала, что Макка – это культурная столица нашего мира и только ее муж оттуда с разбитой физиономией каждый раз приезжает.

Олег засмеялся и снова взял бутылку в руки.

– Грон!

– Нет, – Георгий качнул головой. – Скажу лишь то, что Архипов втравил меня в очень нехорошую историю. Не хочу, чтобы тебя это даже по касательной задело. Теперь выкручиваюсь, как могу.

– Получается? – Олег явно не собирался отставать.

– Не знаю. Пока все подвешено. К тому же ты знаешь, Архипов любит, чтобы было все строго по его. А я не всегда могу соответствовать его идеалам.

Он вдруг бесшабашно улыбнулся.

– Не получится, сбегу.

– И далеко собрался?

Георгий фыркнул.

– Мне вон Периш через зятя постоянно приветы засылает. Как ты думаешь, с моим проявившимся шестым он меня возьмет?

Арсенин не отрываясь смотрел на друга.

– Не-а.

У Георгия вытянулось лицо.

– В смысле, не-а? Не возьмет?

– Не сбежишь.

Георгий еще раз фыркнул, уже более насмешливо.

– Оболтус! – наградил его Арсенин привычным эпитетом.

– Мамочка! – не остался в долгу тот.

– Еще бы! Кто же как ни я, тебя еще с училища из все твоих нехороших историй вытаскивал? – Олег достал из внутреннего кармана легкой куртки три билета и протянул другу.

– Мировой финал по бочче, – прочитал тот название мероприятия.

Артем любил эту игру. После очередного приступа, чтобы как-то отвлечь сына, Георгий привез его в спортивный клуб, где проводился очередной турнир по бочче. С тех пор он стал фанатом этой игры и даже сам начал играть в нее в одном из специализированных клубов для детей с ограниченными возможностями, где он мог даже в инвалидном кресле почувствовать себя счастливым и похожим на других детей.

– Через неделю, – уточнил Олег, – не забудь, а то ты совсем потерялся. А лучше отдай Теме, он не забудет.

– Спасибо, старина, – Георгий улыбнулся, чтобы не завыть в голос. – Я и вправду потерялся. Архипов сказал, что мы все в полном аврале. Расскажи мне, что у вас происходит?

– У нас?! – вытаращился на него Арсенин. – Ты в курсе, что есть такие штуки – телевизоры называются? Или интернет еще – там тоже можно новости прочитать.

Гронский развел руками.

– Вестленд предложил Оркли стать их колонией.

Теперь пришел через Георгия таращиться на друга.

– Официально это конечно будет называться по-другому. Вестленд предложил Оркли заключить политический альянс и стать его частью со всеми политическими и экономическими преференциями.

– И зачем? Государство Оркли – на две трети – зона отчуждения. Все остальное пески и кучка кочевников. У них даже городов нет. Да что там городов– домов как таковых. Зачем они нужны Вестленду?

– А ты подумай, давай отвлекись немного и мозги уже включи.

– У Оркли есть только одна ценность – из-за близкого расположения к пустыне Нохар-Аг и самому Источнику непосредственно у них повышенная доля при распределении Рун, что при их территории и количестве населения просто сверх крыши. За счет чего они собственно всегда и жили. Продавали ненужную им часть Рун и были в шоколаде.

– Угу! А если Оркли войдет в состав Вестленда, то все что имеют они, будет иметь и королевство. Кочевникам выделят какой-нибудь округ и денежные компенсации, а в песках островитяне разместят свои платформы с установками.

– Тем самым убирая расстояние, которое всегда было между Вестлендом и нашим материком. Уже будет не так важно, что между нами океан. Что наши?

Арсенин закатил глаза.

– Ну ты даешь, Герка. Весь мир на ушах – ты словно с Луны свалился. Наш президент уже подал прошение Комитету на разрешение размещения на мысе Полюсова наших установок, чтобы усилить его обороноспособность за счет Рун. Официально это звучит, конечно, по-другому, но все понимают истинную цель.

Георгий подтянул к себе тарелку с сладостями и задумчиво положил небольшой кусок десерта себе в рот. За последние время он настолько погрузился в свою жизнь и сузил границы интересов ровно до трех человек, что ничего вокруг на самом деле больше не замечал.

– Так вот, что имел ввиду Архипов, когда сказал, что все оперативники на мысе Полюсова. Ты тоже оттуда? Гляжу физиономия у тебя загорелая.

Арсенин кивнул.

– Щиты ставим. Проверяем устойчивость земли, чтобы не тряхнуло в самый нужный момент и все эти платформы не сковырнулись прямо в пролив. Самое мерзкое, что первое поселение начинается всего за несколько километров от нашей базы. Барьеры ставим в полную силу. Те, кто слабее пятого – выгорают за неделю, да и мы уже с трудом держимся. Стали давать выходные. Меня вот сюда отправили. Думаю, что и тебя уже не отпустят. К тому же если сейчас наши договорятся со Сверским королевством, то еще и там будем ставить. Будь готов.

– Устанавливать платформы у сверов? Прямо на границе с Оркли? Или лучше сразу базовый центр? У тех в королевстве нет ни того ни другого. Им даже не надо запрашивать разрешение Комитета.

– Уже!

– Уже договорились? И что же наше правительство пообещало Дору?

– Десять процентов Рунного запаса.

Гронский замер. Его рука с очередным орешком замерла на полпути.

– Десять процентов, – тихо повторил он за другом.

– Ты чего, Гер? Подчитываешь что ли?

Георгий молчал, погрузившись в себя.

– Вот скажи мне, Олег, ты когда-нибудь задумывался о том, почему ни одно государство нашего мира не используют Руны на самом деле на благо хотя бы своего народа? Всем известно жесткое правило, камни – достояние народа, они принадлежат людям, но никогда человеку. По-че-му?

– И где же они по-твоему должны использоваться?

– Почему ими не оборудуются научные центры, исследовательские институты, лазареты в конце концов?

Арсенин, не спуская с собеседника пристального взгляда, по глоткам цедил свой морс.

– Потому что, если случится очередной катаклизм мы не бросим ученых или докторов на волны излучения, пытаясь закрыть ими других людей. А энергия Рун единственная наша защита. Если их разбазаривать на научные центры и лазареты, то что будет, если вдруг Источник опять начнет нас уничтожать? Повторится эпоха Скорби?

– Разве Карьер возведен не для этого? Зоны отчуждения? Сколько еще защиты нужно? Источник – величайшее достижение нашего мира. Он дал людям шанс на новую жизнь. Тогда почему мы его так до сих пор боимся? Почему он на самом деле продолжает убивать? Почему об этом не говорят напрямую?

Георгий прервал свою пламенную речь, тяжело выдохнул.

– Выговорился? – сухо спросил Арсенин, стараясь не разжечь в собеседнике дальнейшего желания дискутировать на подобные темы.

Но на Георгия это простое замечание произвело обратный эффект.

– К тому же разве Руны используют лишь на защитные установки? Сколько процентов этих самых платформ из защитных превратились в боевые? ВИРСы, эрдэшки, все последние достижения оружейников строятся только на использовании Рун. Чего только стоят системы, генерирующие излучение похожее на энергию Источника. Это то, что больше всего нужно людям? Правда?!

Олег поставил пустой стакан на стол, крутя его в пальцах.

– Ты понимаешь, что ты несешь? – тихо произнес он. – Если тебя кто услышит, как минимум лишишься погон, а может и не только. Я не знаю, что у тебя в голове, Грон, и честно скажу, не хотел бы быть на твоем месте, чтобы понять, но выкинь всю эту чушь. Ты и Олька твоя молодые еще совсем и у вас все впереди.

Лицо собеседника исказила злость. Он жестко опустил чашку на блюдце. Тонкое стекло обиженно звякнуло. Губы дрогнули, чтобы ответить, но он сдержался. Георгий опустил глаза на часы, резко поднялся.

– Спасибо, что рассказал новости, – и не глядя больше на друга, вышел из кафе.

Своего напарника недавнего выпускника спецучилища лейтенанта со вторым уровнем, Георгий встретил рано утром в Управлении, после чего они, сев в служебную аэрокапсулу, полетели в сторону пустыни Нохар-Аг.

Лейтенант с восторгом смотрел на него и Гронский легко чувствовал его почти неприкрытые радость, ожидание, нетерпение. Первый рейд – событие значимое для любого стража. Как билет в новую жизнь. Некий обряд, знаменующий переход на новый уровень. Трамплин для прыжка в пока еще закрытое будущее, но ради которого приходилось пахать прошедшие шесть лет.

У Георгия тоже когда-то был первый рейд и были похожие чувства. Он их хорошо помнил. Правда не успел насладиться радостью нового бытия, когда оказался на границе с Оркли, участвуя в боевой спецоперации по усмирению кочевников. После чего любые рейды воспринимались спокойно и больше не вызывали эмоций.

Но паренька Георгий хорошо понимал и будь у него другое настроение обязательно бы ответил на все вопросы, от которых того вот-вот должно было разорвать. Но сейчас полковнику было не до чужих восторгов. На душе еще оставался осадок от разговора с Арсениным. Ольга с утра сообщила, что выписка сына в очередной раз откладывается. И конечно же не выходила их головы его поездка в Макку. Допрос бородача, нежданная любовь Архипова, его проявившиеся новые умения. Будущее, которое уже очень много лет было более чем определенным, вдруг стало туманным, потерявшим свои привычные очертания.

Через несколько часов они долетели до зоны отчуждения на границы Адентона и Нохар-Аг и пересели в микроавтобус, где их уже ждали сверские стражи.

– Приветствую коллег, – весело произнесла капитан Астли. Высокая, крепкая, с крупными чертами лица и внимательными карими глазами. В Стражу редко, когда принимали женщин, но Сабрина была одной из тех, кто смогла сделать себе карьеру на этом поприще. Наделенная, как физической силой, так и силой своих Искр она не уступала в профессионализме своим коллегам мужского пола и вряд ли кто из ее напарников считал недостойным или опасным быть с ней в рейде.

– Рад тебя снова видеть, Сабрина, – Георгий хлопнул по подставленной ладони. Он с капитаном Астли часто пересекался по службе, и если не друзьями, то хорошими приятелями они точно были.

Вторым свером был майор Итон Барнис, с которым Георгий тоже был лично знаком, хотя и не так хорошо, как с Астли.

– Мой напарник, лейтенант Михаил Илийский, выпускник дранкурского спецучилища. Первый рейд.

– Добро пожаловать, коллега! – стражи по очереди поприветствовали новенького.

И когда все расселись по своим местам, Георгий согласно инструкции, поднял металлическую перегородку, отделяя место водителя от основного салона и закрыл окна, превращая микроавтобус в наподобие закрытого бункера, полностью обшитого особым металлом с напылением, задерживающим излучение энергии Источника. Сабрина взяла пульт, лежащий рядом с ней и включила освещение и кондиционер.

– Как дела, ребята? – легко спросила капитан, всегда легкая и позитивная в общении.

– Дранкурец, ты что такой хмурый? Не выспался? – поддел его Итон.

– Да, – махнул рукой Георгий, – всякая ерунда в голову лезет с самого утра. – Самое время развеяться. Лучше расскажите, что у вас там происходит? Как сверы реагируют на скорые изменения?

Какое-то время разговор строился на происходящих в мире событиях. Потом лейтенант все-таки смог найти в лице Итона кладезь знаний, а Сабрина с Георгием переключились на другие темы.

Капитан Астли не спеша рассказывала ему о своей ферме, на которой она жила с родителями и мужем и приглашала через месяц в гости с семьей, когда у них созреет первый урожай земляники. И она угостит их своими фирменными ягодниками.

Почему бы и нет? Сейчас через недельку махнем в Аллертон, посмотрим турнир. Темка обязательно придет в себя. Он всегда возвращается после приступов. А потом съездим к Сабрине в гости. В Дору обычно очень красиво в мае. Ольга будет рада.

Георгий в очередной раз потер виски, словно пытался разжать невиданные тиски, которые сжимались на его голове последние минут десять. Итон нажал на кнопку, слегка опуская защитные пластины с окна.

– Карьер, – официальным голосом проинформировал он. В машине, где еще совсем недавно царила непринужденная, веселая обстановка, вдруг стало мрачно и отчужденно. – Приехали.

Глава 9

– Ой, – вдруг сказала Сабина и провела пальцами под носом, вытирая струйку крови. Микроавтобус тряхнуло. И он резко встал. Чертыхнулся Барнис, когда его с рывком швырнуло вперед и ремни безопасности жестко врезались в тело.

Георгий потянулся к шлему и перчаткам, краем глаза замечая, как его движение повторяет Сабрина. Лейтенант уже в полной экипировке нажал на кнопку открытия двери.

– Не открывается, – произнес он.

Итон застегнул шлем и опустил перегородку, отделяющую их от водителя. Нос микроавтобуса был расплющен о тяжелые створки ворот. Все вокруг было в осколках стекла и брызгах крови. Водитель лежал лицом на руле, не подавая признаков жизни.

Миша снова нажал на кнопку выхода и с силой ударил ногой по двери.

– Что происходит? – растерянно спросил он.

– Так не получится, дверь не выломать, – Георгий подался вперед. Оттолкнувшись руками от перегородки, он одним движением перенес себя на место рядом с водителем. Поднял тяжелое тело и нащупал кнопку открытия дверей.

На грудь давило. Во рту ощущался металлический привкус крови. С непривычным скрежетом дверь салона поехала в сторону и застряла на середине. Гронский осторожно откинул тело водителя на спинку сиденья. Вся его нижняя часть тела была сплошным месивом из ошметков плоти, покореженного металла и разбитого стекла.

– Мертв, – констатировал Георгий, чувствуя, как начинают дрожать пальцы от гнетущего давления энергии Источника. Он разжал веко погибшему. – У него вместо глаз – кровавая жижа.

– Какого черта здесь так фонит?! – прорычал Баркли через закрытый шлем.

– Барьер, – коротко отдал приказ старший, слегка прикрывая веки, так чтобы одновременно видеть и что происходит вокруг, и внутри себя. Выстроил в сознании рисунок Искры силы и залил ее энергией.

– Барьер, – мысленно повторил он про себя, чувствуя, как по телу выстраивается силовой контур. По своему более чем десятилетнему опыту службы Георгий не мог вспомнить подобного случая. Излучение у ворот охраны всегда было минимальным. От него закрывала даже легкая защитная форма. А дальше водитель никогда не заезжал. Стражи шли к коменданту, забирали положенный им груз и довозили его до нужной точки. Конечно Источник фонил и излучение бывало зашкаливало, но столь сильные выбросы были редкостью.

Свер подошел к глухой калитке чуть в стороне от ворот и пару раз с силой ударил носком ботинка.

– Бесполезно, – оценил его действия Георгий, – Сашку нашего зацепило, поэтому он и затормозить не успел, а ворота не открылись.

Итон еще раз со злостью пнул дверь.

– Миш, звони в управление, доложи обстановку. Скажи, мы идем внутрь. Пусть высылают еще ребят.

С этими словами Гронский достал ВИРС, переключая его на нужный режим луча. Направил ствол на дверь и нажал на спуск. Металл слегка оплавился, но выдержал первый удар. Второй луч проделал дыру в двери. Третий – разворотил замок.

Георгий поставил оружие на предохранитель, но убирать не стал.

– Что? – коротко спросил он у напарника, который только что закончил разговаривать с управлением.

– Сказали, что никаких новых данных у них нет. Им никто не докладывал о нестандартной ситуации.

Брови Гронского удивленно поползли вверх. Обстановка складывалась не ахти какая. За воротами явно происходило что-то неладное. А у него среди подчиненных не только двухуровневый новичок, но и сканер. Опытный и сильный, но как оперативник не годится совсем.

Но и не выполнить задание они тоже не могут. Транспортировка и сохранность Рун на первом месте для любого стража, поставленного на рейд.

– Я иду первым, – произнес вслух полковник. – За мной Итон. Потом Сабрина – сканируешь местность. Миш, на тебе прикрытие.

– Да! – коротко ответил лейтенант, чуть уходя в себя и накладывая второй рисунок Искры на первый, выставляя усиленный контур.

Первый пост охраны встречал их плотным туманом. Мутный и липкий он полз по полу, стенам, бетонным ограждениям, ложился на защитный костюм, налипал на шлем, закрывая обзор.

Сабрина споткнулась. Приложила руки к голове, словно хотела сорвать защиту.

– Ставь второй уровень, – услышал Георгий голос майора. Резко обернулся, оценивая ситуацию.

– Усиливаем барьеры!

В ушах стоял какой-то гул. Георгий слегка мотнул головой, сосредотачиваясь. Пытаясь услышать что-нибудь еще. Но густеющий с каждым шагом туман, казалось гасил все звуки.

Охранник нашелся рядом со своим постом. Он лежал на полу в луже собственной крови. Еще двоих группа нашла в соседней комнате

– Их тоже накрыло излучением, – проговорил Барнис, присев над телом и разлепив веко, осмотрел глазное яблоко.

До внутренних ворот, за которыми располагались штаб-квартира коменданта и комнаты охранников было около двадцати метров. Давление Источника усилилось. Итон выставил третий уровень силы. Слегка замедлила шаг Сабрина, усиливая свои барьеры. Георгий воссоздал третий слой рисунка и наполнил до краев энергией. Чуть поколебался и наложил на него контуры еще одного слоя. Надо было пробить эту пелену. Он был ведущим и не имел права рисковать.

Туман словно стал прозрачнее. Теперь он не лип к форме и не путался под ногами. Он рассыпался на липкие, белесые клубки, открывая обзор, возвращая звуки.

– Ребята, – слегка повысив голос, позвал Георгий, чтобы его услышал весь его маленький отряд. – Поставил четвертый. Видимость налаживается.

Он повернул голову в сторону лейтенанта. Тому приходилось хуже всего.

– Итон, замени лейтенанта, – все-таки решил он сделать перестановку. – Миш, держись рядом со мной. Майор, выдержишь?

– Пока нормально. На третьем хорошая видимость.

– Будем тебя подменять.

– Исполняю!

Георгий кивнул, прекращая разговор, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Чем ближе подходили к внутренним воротам, тем больше становилось звуков. Крики, ругань, выстрелы из «Дарков», которыми пользовалась охрана Карьера. В двух шагах почувствовался сильный выплеск. Георгий переключил свой ВИРС на максимальное излучение, уверенно соединяя его с контурами рисунка, наполняя энергией.