Текст книги "Предатель. Моя сестра от тебя беременна (СИ)"

Автор книги: Оксана Барских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Глава 10

– Поменьше стресса, мамочка, и родите здоровую девочку.

Вердикт врача приносит мне облегчение, что с моим ребенком всё в порядке, и я вытираю веки ладонями, чтобы снова не расплакаться.

– Девочку? – переспрашиваю я, замирая.

Все эти месяцы мы не узнавали пол ребенка, запретив и врачам говорить его нам, так как хотели, чтобы для нас с Глебом это оказался сюрприз, но в этот раз я забыла сказать об этом врачу. Слишком распереживалась из-за того, что моя беременность под угрозой.

– Точно девочку, – кивает женщина и заполняет мою карточку. – Патологий не наблюдаю, так что соблюдайте режим, а перед самыми родами лучше лечь на сохранение.

Я киваю, воодушевленная новостями, и когда выхожу в коридор, чувствую, как внутри меня всё поет. Девочка. Маленькая копия меня или… Я осекаюсь, ощущая горечь во рту. Теперь никакого сюрприза для нас с Глебом не будет. Ничего у нас с ним уже никогда не будет.

Мало того, что изменил, так еще и посмел поднять на меня руку, что всегда было для меня красной линией, которую если пересечь, назад пути уже не будет.

– Что сказал врач? – вдруг слышу я грубоватый знакомый голос сверху.

Поднимаю взгляд и отшатываюсь, увидев перед собой драчливого соседа, который угомонил Глеба и, кажется, что-то ему сломал, судя по крикам, которые издавал Глеб на даче. После я не особо вслушивалась, осела на землю и не сопротивлялась, когда сосед поднял меня и самолично отвез в ближайшую больницу.

– Не знала, что вы решили остаться. Всё, к счастью, обошлось. Всё хорошо, – говорю я и рассматриваю его лицо.

Бороды, которую я лицезрела утром, как не бывало, отчего он выглядит моложе, чем я думала раньше.

– Я вас привез, я вас и отвезу.

Он пожимает плечами, а я вдруг слышу, как неподалеку кто-то причитает, сокрушаясь о лице своего сына. Не сразу узнаю голос свекрови, а после непонимающе хмурюсь.

– Следом за нами поехало всё семейство Бахметьевых, включая любовницу вашего мужа.

– Это моя сестра Зина.

– Сочувствую.

Мне не хочется видеть свое семейство, но единственный выход из больницы пролегает через коридор, где за углом собрались все родственники, которые явно не рады будут видеть ни меня, ни соседа.

– А как вас зовут? Вы меня спасли, а я даже имени вашего не знаю. Неудобно как-то.

Словив на себе его снисходительный взгляд, я краснею, но взгляд по привычке не опускаю. Держусь, не собираясь больше вести себя, как скромная мужнина жена. Это ведь не в моем характере пресмыкаться, и с чего я решила, что смогу усмирить нрав и угождать всю жизнь Бахметьевым из-за любви к мужу, который даже верность мне сохранить не сумел?

– Андрей. Мое имя – Андрей, – произносит мужчина и наклоняет голову набок. – Можем сбежать через окно, если хотите. Здесь невысоко. Я могу прыгнуть первым и поймать вас.

Только представив такой опасный шаг, я сразу же обхватываю живот руками и опираюсь спиной о стену, пытаясь как можно дальше отодвинуться от мужчины.

Он же напротив улыбается, но не губами, а глазами, словно его веселит моя реакция.

– Я пошутил, Варя.

– Откуда вы знаете мое имя? – выдыхаю я.

– Вы моя соседка и жена Глеба. Мы работаем в одной сфере, так что я много что знаю.

Последнее звучит зловеще, но на этот раз при виде моего лица он тихо смеется басом.

– Вы такая впечатлительная. Услышал, как ваша сестра вас звала. Переживала за вас.

– Очень в этом сомневаюсь. Вон, она свою будущую свекровь успокаивает, а не меня, – киваю я в сторону, отчетливо слыша, как Зина воркует над Агафьей Давидовной, убеждая ее, что с Глебом всё в порядке и он не пострадал.

– Идемте, я провожу вас мимо этого серпентария и отвезу вас домой.

Андрей протягивает мне локоть, и я хватаюсь за него, немного поколебавшись. Лучше пройти вместе с ним, чем оказаться в логове змей, как он правильно подметил.

Когда мы выходим из-за поворота, то нас сразу же замечают. Сначала, конечно, обращают внимание на Андрея, которого начинают атаковать гневными обвинениями, а потом уже меня.

– Ты за всё заплатишь! Глебу из-за тебя, дикаря, нос сейчас вправляют! – рычит свекровь, перегораживая своим телом коридор, и упирает руки в бока, всем видом показывая, что никуда с места не сдвинется, пока не отведет душу.

Свекор хмурится, но ничего не говорит. Понимает, что глупо кидаться на мужика за то, что у того случилась драка с его сыном. Глеб ведь не девчонка, а такой же мужик, как и Андрей. Наоборот, свекор даже взгляд отводит, словно ему стыдно за агрессию супруги. Что-то мне подсказывает, что сейчас больше всего его волнует его первая любовь, и всё происходящее для него помеха. Он бы с удовольствием сейчас отправился на поиски той, с кем его разлучила когда-то родная мать.

Зина же стоит за спиной Агафьи Давидовны и заламывает руки, не зная, чью сторону принять и куда податься, но судя по ее взгляду, она уже приняла решение, просто еще не до конца это поняла.

Хочет усидеть на двух стульях. И остаться хорошей для матери Глеба, и при этом ссориться со мной не желает, глядя на мой внушительный живот. Это ведь ей, если верить словам о беременности, еще несколько месяцев ходить с пузом, а вот мне вот-вот рожать. Зина злой никогда не была и вряд ли сейчас желает мне зла, но я принимаю тот факт, что ее я совершенно не знаю.

– Я полицию на тебя травлю, ирод! – продолжает распинаться свекровь, не дождавшись от Андрея никакой реакции. Он стоит рядом со мной и внимательно слушает претензии Агафьи Давидовны, но когда я смотрю снизу вверх на его лицо, вижу там скучающее выражение. Ему всё равно на ее крики, но при этом он не уходит, а продолжает быть вторым участником этого скандала.

Неизвестно, как долго мог продолжаться гневный монолог свекрови, но вскоре мое присутствие замечает Таисия Семеновна, чинно сидевшая на скамье и глядящая на свою невестку с иронией. Сейчас же смотрит на меня и хлопает глазами, переводя взгляд с меня на Андрея и обратно.

– Варя? Что ты тут делаешь и почему ты с этим мужчиной? – спрашивает она с недоумением, когда свекровь прерывается и делает глубокий вдох, когда в ее легких заканчивается воздух.

Воцаряется тишина. Недолгая. Я даже открыть рот и что-то сказать в ответ не успеваю.

– Потаскуха! – шипит свекровь. – Не успел Глеб оступиться разок, так ты уже себе нового хахаля нашла? Да еще и беременная? А может, это настоящий отец твоего ребенка? Это еще проверить надо, не изменяла ты сама нашему Глебке. Как родишь, мы сразу тест ДНК сделаем, поняла?!

Она буквально брызжет слюной, сравнявшись цветом лица со свеклой, а я цепенею, чувствуя, как меня закидывают помоями. Становится жарко, и я еле держусь от того, чтобы не обмахнуть себя ладонью.

– И тебе тоже! – рявкает свекровь на тихую Зину, которая отшатывается от этого громкого рыка. – А то вздумали всем семейством нам на шею сесть!

– Я от Глеба беременна, – шепчет Зина и едва не плачет, даже нижняя губа ее дрожит от надвигающегося слезопотока.

– Не нужно ДНК, – говорю я, наконец, холодно, как только беру себя в руки. – Ни вы, ни Глеб к моему ребенку и на пушечный выстрел не подойдете. Идем, Андрей, мне здесь делать больше нечего.

– Да я засужу вас обоих! – кричит свекровь и растопыривает руки, будто хочет нас остановить.

– Подавайте заявление в полицию, можете прямо сейчас их вызывать. Они с удовольствием примут мои показания, как Глеб меня душил и толкал, отчего я чуть не потеряла ребенка, и врач это подтвердит. Андрей заступился за меня, и ему ничего не сделают, а вот Глеб…

Я поднимаю подбородок, открывая шею, где проступили синяки от пальцев Глеба, и усмехаюсь.

– Зина опровергнет твои слова, – выпаливает свекровь и хватает мою младшую сестру за плечо, подталкивая вперед.

Та мнется, смотрит по сторонам, а затем неуверенно кивает, после чего опускает взгляд. Я уже не знаю, такая ли она на самом деле робкая, или это игра, но мне становится просто-напросто всё равно.

– На моем участке установлены видеокамеры. Они опровергнут любые опровержения, – холодно пресекает намечающийся очередной скандал Андрей, берет меня за руку и идет вперед на таран.

Вскоре мы в гробовой тишине покидаем больницу, а я вдруг чувствую триумф. Недолгий. Ведь снаружи я осознаю, что теперь мне точно некуда идти, ведь ни в квартиру родителей Глеба, ни в их дачный дом я не вернусь.

Глава 11

– Спасибо, что приютили. Не переживайте, я постараюсь на днях съехать, – говорю я Андрею, а сама раздумываю, что мне делать дальше.

Еще вчера, благо, написала однокласснице, которая как раз предложила мне работу у нее в кондитерской, так как когда-то во время учебы я подрабатывала в кафе и пекла торты, так что я готова сейчас ухватиться за любую возможность заработать и стать самостоятельной.

– И куда съедете? – спрашивает Андрей, пока я осматриваюсь в его автодоме.

– В общежитие, – отвечаю я и неопределенно пожимаю плечами.

– Кто вы по профессии, Варя?

– Повар, – отвечаю я и провожу пальцами по горлу. Хочется глянуть на себя в зеркало, чтобы оценить масштаб проблемы от пальцев Глеба, но не желаю делать этого при Андрее. Слишком стыдно, что я стала жертвой агрессии собственного мужа.

– Давайте сделаем так. Я ближайшие два месяца планирую жить на участке, готовлю я из рук вон плохо, от доставок и ресторанной еды уже тошнит, так что вы меня безмерно выручите, если станете мне готовить. За деньги, разумеется.

– Да я и так могу, вы ведь мне кров предоставляете, – воодушевленно произношу я и чувствую, как бешено колотится от радости сердце.

Мне и так неудобно из-за того, что он стал свидетелем семейного скандала, жертвой обвинений свекрови, так еще и приютил меня, не взяв ни копейки, которых у меня, впрочем, особо и не было, так что готовка – это, пожалуй, единственное, чем я могу его отблагодарить.

– Глупости, Варя, каждый труд должен быть оплачен. А вы меня, действительно, выручите, мой желудок вам спасибо скажет, как и моя мама.

– Мама? – слегка напрягаюсь я, ощущая некий подвох, но где он, понять не могу. Одергиваю себя мысленно, ведь доверять я отучилась, но мне это категорически не нравится.

– Мама-мама, она единственная может ругать меня за мой образ жизни и питания. Так что располагайтесь, Варя, и не беспокойтесь, по оплате вас не обижу. И не отказывайтесь, с такой семейкой деньги вам точно понадобятся, – предупреждающе говорит Андрей, видя, что я порываюсь отказаться от оплаты, и я быстро прикрываю рот, вспомнив, в каком я нахожусь положении.

– Я вам всё верну, – всё же тихо произношу, чувствуя себя какой-то приживалкой.

Андрей либо не слышит, либо делает вид, что не слышит, показывает мне, что где лежит в автодоме, а затем берет свою сумку и выходит.

– Вы куда? – удивленно спрашиваю я у него, выходя следом.

Ноги отекли, но в последнее время это настолько привычно, что уже не приносит такого дискомфорта, как в первое время.

– В садовый домик. Жить там можно, сейчас на улице ведь не холодно. Буду приходить и иногда стеснять вас, чтобы помыться и попить кофе, если вы не против.

– Как же я могу быть против, это ведь ваш автодом.

– Удивительно, – вдруг произносит Андрей и слегка улыбается, подергивая уголком губ.

– Что именно? – настороженно спрашиваю я, переминаясь с ноги на ногу. Он рассматривает меня, и мне становится от этого неловко, но первый порыв сказать что-то резкое я пресекаю на корню.

– Как вы вышли замуж за Глеба. Ему повезло, но он этого даже не понял, весь в своего отца, – хмыкает Андрей и качает головой.

Мне кажется, что смысл его слов имеет двойное дно, но я никак не могу понять, что именно он имел в виду. Впрочем, он быстро меняет тему, и я вскоре о нашем разговоре забываю.

– Хотя есть кое-что, что вы могли бы для меня сделать, чтобы отблагодарить, Варя.

Я бледнею, решив, что ошиблась в нем, когда он слишком лукаво смотрит на меня. Но к счастью, мои предположения оказываются неверными.

– Как насчет того, чтобы ваш щенок обрел нового хозяина? Обещаю заботиться о нем и исправно кормить.

Он кивает себе под ноги, и в этот момент из-под автодома вдруг выбегает пес, крутясь вокруг Андрея. Мне же вдруг становится стыдно, что ради своей мести я использовала невинного щенка, не подумав о том, что с ним будет после, когда я разведусь и уеду. Я ведь не смогу взять его с собой и ухаживать за ним, даже не знаю, как прокормлю себя. Так что предложение мужчины вызывает у меня неподдельное облегчение.

– Только ему нужно новое имя придумать, – морщусь я и каюсь. – Старое я назло свекрови дала, оно ему, если честно, не подходит. Агаша.

– Несолидно, да? – обращается к щенку Андрей и присаживается на корточки, почесывая того за ушами. – Туман посолиднее звучит. Настоящая гроза района! Р-р-р!

То, как спокойно и при этом заботливо мужчина обращается с псом, трогает меня за душу, задевая за какие-то струны, о которых я прежде не подозревала.

Я вдруг снова трогаю живот и с горечью признаю, что даже с собственным ребенком Глеб вряд ли бы так нежно и бережно общался. Стоит признать, что я никогда не видела, чтобы он вообще обращал внимание на детей на детской площадке или игрался с детьми родственников. Он вообще был к ним равнодушен.

Поначалу, когда я только забеременела, всё ждала, что он, как и многие счастливые отцы в сериалах, станет вечерами перед сном гладить мой растущий живот, разговаривать с нашим ребенком, давая понять, что у него есть не только мама, но и любящий отец.

Вот только шли дни, недели, которые превращались в месяцы, а никаких перемен в поведении Глеба не происходило. Он просто принимал мою беременность, как должное, больше замороченный своей работой, чем молодой женой.

– Туман звучит гордо, – говорю я с улыбкой, возвращаясь в реальность, а затем отвлекаюсь, замечая машину Глеба, подъехавшую к воротам соседнего участка.

– Надо было сначала вещи забрать, – стону я вслух, коря себя за промедление.

Знала ведь, что они всем семейством скоро вернутся из больницы, но ничего не предприняла. А теперь мне снова придется иметь с ними дело, чтобы забрать из дома собственные вещи.

– Хотите, я с вами пойду, как физическая поддержка? Как видите, Глеб не особо талантливый боец, – ухмыляется Андрей, в отличие от мужа выглядящий просто помято, без каких бы то ни было серьезный увечий.

– Лучше не надо, иначе будет еще одна драка. Тогда свекровь точно вызовет полицию и поднимет на уши весь поселок.

Я качаю головой, не хочу никакого шума, так как за день сильно устала, и больше всего сейчас мне хочется отдохнуть.

– Хорошо, но я здесь постою на случай, если вам понадобится помощь, – не спорит со мной Андрей. – Если что, кричите, слух у меня отменный. Я пока Тумана мясом покормлю, а то что-то он для охотничьего пса тощий.

Всё семейство Бахметьевых и затесавшаяся среди них Зина останавливаются у входа в дом и ждут, когда Глеб загонит во двор машину и закроет ворота, но я знаю, что они просто смотрят на меня.

Я подхожу к забору и растерянно смотрю по сторонам, осознавая, что для того, чтобы оказаться на соседнем участке, мне нужно будет обойти его и войти через парадную калитку, которую в этот момент демонстративно закрывает на щеколду Глеб.

– Я помогу, – говорит вдруг сзади Андрей, берет меня на руки, словно пушинку, и спокойно ставит на землю по ту сторону забора, не успеваю я даже пикнуть.

Бахметьевы на удивление молча наблюдают за моим приближением, с какой-то опаской поглядывая мне за спину. Судя по синюшному лицу Глеба, получил от Андрея он знатно, так что его родственники больше не возникают, воочию увидев, чем обернулось их сыну противостояние с соседом.

– Я вещи свои заберу, – говорю я им, остановившись в трех метрах от них. Обхватываю живот руками в защитном жесте, так как не знаю, что от них можно ожидать, но меня вдруг поддерживает свекор.

– Проходи спокойно, Валя, тебя больше никто не обидит.

Он забирает из рук своей жены ключ и отдает его мне, когда я прохожу мимо, пока все остальные молчат. Даже Глеб лишь стискивает скулы до перекатывания желваков, а обычно говорливая свекровь испепеляет меня молча взглядом.

Когда я хватаю свои небольшие пожитки, поместив их обратно в спортивную сумку, и уже спускаюсь со второго этажа, мне навстречу вдруг быстрым шагом идет Зина, преграждая мне вторую половину лестницы. Судя по решительному взгляду, она не даст мне пройти, пока не выскажет мне всё, что запланировала.

Поджав губы, я опускаю сумку на ступеньку и хватаюсь одной рукой за перила, вторую выставив слегка вперед на случай, если она захочет устроить драку.

Внимательно наблюдаю при этом за воинственно настроенной младшей сестрой.

Раз Зина хочет поговорить, значит, будет ей разговор.

Глава 12

Зина с самого детства была кроткой и послушной, с первого раза выполняла поручения матери по дому, слыла хозяйственной и работящей. Ее никогда не ругали, так как родителям она никогда не перечила и не отказывала. В отличие от меня, получавшей от родителей тычки за каждый промах. Раньше я списывала это на то, что я была старше, а значит, и спрос с меня был выше. Вот только сейчас я отчетливо вижу, что дело не в возрасте, а в разнице наших характеров.

Я ни за что не стала бы спать с женатым мужчиной, тем более, с мужем своей сестры лишь потому, что так наказали родители. Мне бы гордость не позволила не то что вот так предавать родню, но еще и заявляться потом с таким видом, что всё в порядке, и ничего плохого она не сделала.

– Чего тебе, Зина? Говори быстрее, я спешу, – цежу я сквозь зубы, не желая ни минутой дольше оставаться в этом логове предателей и змей.

Судя по голосам, всё остальное семейство уже вошло в дом и расположилось на кухне. Раздаются звуки гудящей микроволновке, хлопанья холодильника, от которого у меня неожиданно сводит голодом желудок, но я глотаю слюну и заставляю себя забыть об этом.

– Зачем ты так, Варь? Ты злишься на меня?

Зина хмурится, словно не понимает, что не так, и почему я не в настроении не то что продолжать беседу, но и входить в ее положение.

– А считаешь, не за что? Я вздергиваю бровь и сжимаю перила пальцами, отчего те болят, но я не обращаю на это внимание.

– Я не понимаю, Варя, – тихо шепчет она и качает головой. – Мы же в деревне всегда так жили. Сестры на то и нужны, чтобы выручать в семейной жизни.

– Ты дура или притворяешься? – поджав губы, выплевываю я.

Начинает раздражать отпечаток наивности на ее лице. Поначалу мне казалось, что она притворяется, чтобы оставаться для всех хорошей, но глядя в ее пустой и не понимающий взгляд, мне становится ясно, что она просто сама по себе такая. Недалекая и глуповатая. Неудивительно, что всю жизнь подчинялась приказам матери, ведь сама думать и анализировать, кажется, не способна.

Не переспи она с моим мужем, а с чужим, может, я бы и не злилась на нее, а оправдывала ее, ведь она не хотела никому причинять зла, но когда именно я оказываюсь в роли жертвы, ни о каком понимании и прощении речи быть не может.

– Что я плохого тебе сделала, Варя? – всхлипывает Зина, как делает это всегда, стоит кому-то нагрубить ей.

Тонкая душевная организация. Так сказала бы свекровь.

Но меня не проймешь. Мне бы себя пожалеть, а не ту, что по глупости разрушила мой брак.

– Дай пройти, Зина, не хочу разговаривать с тобой. Ты меня не способна понять, поэтому просто время мое тратишь. В сторону.

Я машу рукой в бок, чтобы она наконец подвинулась и дала мне спуститься вниз, но она на удивление хмурится и растопыривает руки в стороны, всем видом показывая, что мне не пройти.

– Хватит, Зина, чего ты добиваешься?

– Прощения!

Я едва не смеюсь, услышав эту ахинею.

– Глупости. Ты хотя бы знаешь, за что прощения-то просишь?

Будь на ее места какая-нибудь проженная стерва, я бы ее толкнула, не посмотрев на то, что сама беременна, но сама Зина вызывает у меня чувство, будто я говорю не со взрослым человеком.

– Ты злишься и хочешь уйти из дома, Варя. Куда ты пойдешь? Так нельзя. Твой дом здесь, ты ведь мужнина жена, при Глебе должна быть. Мамка злится будет, если узнает, что ты разводиться надумала.

Я всё это время внимательно наблюдаю за лицом младшей сестры и наконец понимаю подоплеку ее стараний.

– Да ладно, Зин, неужели боишься, что мамка заругает, что ты недоглядела, и несмотря на свои постельные старания, мы с Глебом разведемся? Так ты можешь родителям передать, что ничего не поменяется. Ты же мое место, судя по всему, займешь. Вон, скоро и живот появится. Ты же беременна. Не подумала, куда ты подашься, вздумай я с Глебом помириться?

Я ухмыляюсь, глядя в обескураженное лицо Зины, до которой доходит, что на кону не только настроение матери, но и ее собственное положение, которое сейчас в подвешенном состоянии.

Отчетлива видна работы мысли, и с каждым пройденным мгновением Зина мрачнела, и даже взгляд ее, направленный в мою сторону, менялся. Она впервые смотрит на меня не как на сестру, а как на соперницу. Неужели начала думать своей головой? Или это всё притворство, которое я никак не могу распознать?

– Ты, Варька, всегда была шибко умная, – произносит недовольно Зина. – Неужто не могла быть, как все мы? Зачем выше головы прыгать вот, а? Жили же хорошо с Глебом, зачем скандал затеяла? А если не женится он на мне, как с тобой разведется? Он ведь меня не любит, я не такая уж и дура, вижу всё. Подумала, каково мне вернуться домой будет пузатой? Позор ведь это, в отчий дом в подоле принести. Тебе остаться надо. Почему ты не можешь быть, как все?

Зина искренно не понимает ни меня, ни моих мотивов. Находится в своем мире, который построили для нее родители. У них одинаковое мировоззрение, и вряд ли оно когда-нибудь поменяется.

Я же наконец осознаю, что Зина не такая глупая, как я думала. Радеет за свои интересы и хочет, чтобы я осталась не потому, что так правильно. Боится, что ее выгонят следом за мной. Понимает, что несмотря на былое хорошее отношение к ней моей свекрови, всё в одночасье может измениться.

– Отойди, Зина, я не собираюсь унижаться, в отличие от тебя. А тебе советую обзавестись собственной головой на плечах, а не жить по указке матери. Видишь, к чему это тебя привело?

Я киваю на ее живот и слегка толкаю в сторону. Хватаю сумку и спускаюсь вниз, не собираясь больше тратить свое время на пустые разговоры.

– Ну и дура ты, Варя! – кричит она мне вслед. – Ну и рожай ребенка вне брака! А я сына рожу! Наследника! И заживем мы с Глебом лучше всех, да хоть тебе назло!

Я усмехаюсь, услышав истеричные нотки. Вот и полезло наружу ее истинное нутро. Может, раньше она и сама о себе подобного не подозревала, но как жизнь загнала в угол, так сразу начала показывать характер.

Я же на удивление даже не злюсь на нее. Не хочу тратить нервы на это. Мне ее наоборот становится жаль, ведь она сама не понимает, на что себя обрекает.

Напоследок я оборачиваюсь и даю ей совет, который приносит мне долгожданное удовлетворение. Лучше, чем если бы я надавала ей оплеух, чтобы она окстилась.

– Ты только двоюродную сестру Машку-то из деревни вызови. Родных-то сестер больше не осталось. А то скоро живот появится, не сможешь Глеба ублажать. А она поможет тебе по-сестрински. Ну как у нас в деревне принято, порядки ведь такие, их нарушать нельзя.

Подмигнув ошарашенной и обескураженной Зине, я разворачиваюсь и иду к выходу.