Текст книги "Разведенка. Беременна в 46 (СИ)"

Автор книги: Оксана Барских

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Глава 7

К утру я остываю и хвалю себя за то, что не стала раскрывать перед Владом все карты. Выгнала его молча и не стала говорить, что прочитала сообщение от Марьяны. Хотела переосмыслить всё и начать действовать разумом, а не эмоциональными порывами.

Когда на следующий день гинеколог присылает результаты анализов, и я вижу отрицательный результат, чувствую, как распирает от облегчения грудную клетку. Вот только не обольщаюсь и помню предупреждение Маргариты Никитичны, что анализ нужно будет сдать повторно.

Но я всё равно рада хотя бы тому, что у меня есть отсрочка, и что еще не всё потеряно. Зато беспокойство отодвигается на второй план, уступая чувству куда более разрушительному.

Месть.

Вот чего я теперь хочу. Не просто развода, а сделать так, чтобы Влад страдал и раскаялся. Чтобы пожалел о содеянном и испытал на своей шкуре всё то, от чего сейчас мучаюсь я.

Так что козырь в моем рукаве, о котором муж не подозревает, становится моим шансом ему отомстить.

Когда наступает пятница, из-за которой Влад так переживал, ведь нас к себе в гости позвала чета Алёхиных, я сгораю от предвкушения. Ведь беспокоится он неспроста. Пусть сам Марк и из простой семьи, но вот его жена Аня – нет. За ее спиной стоит влиятельный род, чьи представители занимают весомые места в правительстве, посольстве, министерствах.

Там такие связи, о которых Владу только мечтать, так что даже его успешная компания и рядом не стоит с тем влиянием, которым обладает семья Анны. И если они узнают, что Влад опорочил их девочку Марьяну, будучи женатым, и это всплывет наружу, став достоянием СМИ, они сотрут его в порошок.

Я сжимаю кулаки каждый раз, как только думаю об этом, но в день ИКС делаю несколько вдохов и выдохов и, наконец, отвечаю на очередной звонок Влада. Он буквально затерроризировал мой телефон, но я ни разу не читала ни сообщения, ни слушала голосовые. Собиралась с мыслями и не хотела всё испортить, не подготовившись.

– Успокоилась? – сразу же наезжает на меня Влад, и голос его звенит от раздражения.

– Отправишь за мной своего водителя к семи. Не хочу видеть твою рожу, – выплевываю я, не сдержавшись, и прикусываю язык. Черт. Хотела же говорить с ним холодно, но злость прорывается наружу.

– Ты злишься, – констатирует он, но не грубит в ответ.

Видимо, понимает, что на кону стоит его репутация перед четой Алёхиных, которые известны в нашей среде, как ярые приверженцы верности и преданности семье.

– Перед Марком и Анной веди себя, как обычно, без глупостей. И не вздумай сплетничать с ней, не смей полоскать наше грязное белье перед чужаками.

Я едва не язвлю, что они уже ему должны быть не чужими. Не после того, как он разложил их дочурку на своем кожаном диване в офисе. Как только я представляю, где и как часто они спали, меня едва не тошнит, но я поглаживаю живот и напоминаю себе, что так сильно нервничать мне нельзя. И пусть Влад негодяй, который не может признать свои ошибки, это не значит, что мне нужно наплевать на свое здоровье и рисковать своим малышом. Мы и так с ним на волоске от беды.

– Помни, у нас дети, которым еще жить в этом городе. А тебе – перебирать бумажки в своей прокуратуре.

Я сжимаю челюсти, как только слышу в его голосе пренебрежение, но сдерживаюсь, чтобы не оскорбить его в ответ и не устроить очередной скандал.

Меня его мнение больше не должно волновать. Я, наконец, беру себя в руки и контролирую свои эмоции, надевая маску хладнокровной начальницы отдела кадров. Навыки, приобретенные на этой работе, пригождаются и в личной жизни.

– Не переживай. Мое белье останется при мне, – отвечаю я Владу и хмыкаю, расплываясь в язвительной улыбке.

Видь он меня вживую, насторожился бы, почуяв неладное, что я что-то задумала, но видеть сквозь пространство и через телефонный звонок он не может, оттого и успокаивается, решив, что я хочу пойти на мировую.

– Вот и умница. Я знал, что ты образумишься и поймешь, что из мухи слона делать не стоит. Мы с тобой женаты почти тридцать лет, и одна маленькая оплошность не должна разрушить наш брак.

– Ты прав, на кону наш брак, – повторяю я за ним, но вкладываю иной смысл. Не семейный союз, а некачественный продукт моей ошибки многолетней давности.

– Так я могу надеяться на твое благоразумие в гостях? Или мне позвонить и сказать Марку, что ты приболела?

Я стискиваю челюсти, буквально слыша, как скрежещут зубы, и прикусываю язык, чтобы не испортить собственный план. Нельзя, чтобы Влад что-то заподозрил и всё отменил. Вот только я не обольщаюсь, что он вовсе откажется от приглашения. Раз так цепляется за эту возможность, даже готов рискнуть и взять меня с собой, значит, ему что-то от четы Алёхиных нужно. И мне это на руку.

– Я не оплошаю, Влад, будь в этом уверен. Надену лучшее платье и твой подарок на мой день рождения.

Я бросаю трубку, а затем раскрываю найденный в одной из его уцелевших курток чек. На два одинаковых золотых браслета, один из которых сегодня будет красоваться на моей руке.

Гадать, кому был предназначен второй, не приходится.

Марьяне. Любовнице Влада.

Меня распирает холодная ярость при одной только мысли, что та маленькая девочка, которую я знаю чуть ли не с младенчества, выросла настолько, что стала поглядывать на чужих мужей, ровесников ее отца.

И для нее у меня припасена месть.

Будь на ее месте любая другая, которой Влад мог бы задурить голову, что он не женат, а холост, или на грани развода, я бы забыла о ней, как о страшном кошмаре, но Марьяна ведь знает нашу семью, знает меня и наших с Владом детей, даже дружила с нашим сыном Мишей, но всё равно решила, что ее счастье дороже моего.

От этого мне становится еще горше и противнее. Словно я впустила в дом змею, которая превратила мою жизнь в гниющую труху.

Единственное, что мне сейчас хочется знать. Кто из них первым подцепил хламидиоз? Циничный неразборчивый Влад? Или двуличная распутная Марьяна?

Глава 8

Дом Марка и Анны Алёхиной находится за городом, в элитном коттеджном поселке, в котором дома покупаются не просто теми, у кого есть деньги, а больше по связям. Несмотря на желание Влада и наличие денег и даже связей, мы пока не доросли до такого уровня. Дверь в мир очень влиятельных открывается далеко не всем. Даже если ты дружишь с некоторыми из них.

– В следующем месяце буду представлять Дмитриенко в суде, – говорит Влад Марку, когда мы все, наконец, садимся за стол. – Если выиграем в ближайшее время, компания выйдет на новый уровень.

Мужчины говорят о бизнесе, полностью погружаясь в эту тему, а вот Аня рассказывает о своем благотворительном фонде.

– Через месяц будем проводить аукцион. Филипповы хотят выставить часть своей коллекции картин, на которую я давно капаю слюнками.

У Ани так сильно блестят от предвкушения глаза, что я не решаюсь пока вставить ни слова. Даю возможность Владу и Марьяне самим признаться во всем, а сама в это время собираюсь с мыслями.

Смотрю по сторонам и вижу, как Марк горделиво рассказывает Владу о своей коллекции холодного оружия, сдержанно при этом улыбаясь.

Аня же продолжает расписывать, кто и что выставляет на аукцион, активно размахивая руками. Они с мужем, словно инь и янь. На фоне крупного мужа-брюнета она со своим метр шестьдесят и светлыми волосами выглядит его полной противоположностью. Вот только если он холодный рупор, действующий согласно разуму, то она, скорее – бушующее пламя, поглощающее всё на своем пути, словно саранча.

Они оба не плохие люди, никогда не отказывают в помощи и совете, не сплетничают за спиной и не ставят палки в колеса, проверены временем и неудачами. Они единственные, кто не отвернулся от нас из нашего окружения среди состоятельных, когда у Влада в компании были трудности, и он едва не обанкротился.

Мне горько от того, что именно их семья становится тем самым клином, который встает между мной и мужем. Грудную клетку весь вечер распирает от негодования и гнева на Влада, что он всё испортил, и от досады, что скоро и из этого дома уйдет смех.

Пока я молчу, почти ничего не слышу. Вздрагиваю, когда Аню озаряет что-то и она вдруг едва не подпрыгивает на месте, впиваясь в меня взглядом.

– А знаешь, что будет гвоздем вечера? Мы выставим на аукцион трех мужчин.

Новость до того шокирующая, что я несколько раз моргаю, чтобы сосредоточиться на ее лице, чтобы оно не расплывалось перед глазами, и прихожу в себя. Прекращаю ностальгировать о былых временах, которые уже не вернуть. Наслаждаюсь последними минутами хороших отношений между нашими семьями и покоем.

– Что значит, трех мужчин? Манекенов? Роботов? – делаю я самые вероятные предположения, которые в первую очередь приходят в голову.

– Настоящих мужчин. Мне еле как удалось уговорить брата. Он всегда имел магнетическую силу над женщинами, так что этот аукцион войдет в историю нашего города, как самый грандиозный. Сумма на пожертвование приютам в этом году должна выйти внушительной.

Она горит своим любимым делом, не подозревая, что творится у нее под носом.

Единственная, на кого я не смотрю весь вечер, это Марьяна. Это просто выше моих сил. Я всё никак не могу поверить в то, что эта девочка, дочь Алёхиных, и есть та самая разлучница, да еще и переносчица заболевания, которое…

При мысли об этом во мне снова разгорается гнев, а перед глазами появляется туманная пелена. Я выдыхаю, пытаясь прогнать ненужные сейчас эмоции, и всё-таки делаю над собой усилие и перевожу взгляд на Марьяну. Стараюсь смотреть на нее не как на девчонку, которую знаю с детства, а глазами жены ее любовника.

Светлые, как у Ани, волосы густой копной лежат на плечах. Гладкая идеальная кожа без рытвин и прыщей, какая бывает только в молодости по прошествии пубертатного периода. Длинные ресницы обрамляют насыщенные голубые глаза, а взгляд невольно касается пухлых розовых губ.

Мои пальцы машинально касаются собственных, явно уступающих ей, и в голове набатом бьется мысль, что у нее есть, чего никогда не будет у меня.

Молодость.

Пьянящая молодость, которая утекает сквозь пальцы, как вода.

Я буравлю Марьяну взглядом, уже не скрываясь, так как мое терпение лопается, но она даже не поднимает взгляда от своего телефона.

Улыбается вдруг и кидает мимолетный взгляд на Влада.

В этот момент он берет со стола завибрировавший телефон и читает пришедшее на него сообщение. Губы едва заметно подергиваются ухмылкой, он быстро что-то печатает, а затем кладет его экраном вниз. Снова вклинивается в разговор с Марком, как ни в чем не бывало, и именно эта наглость, с которой они продолжают украдкой миловаться, несмотря на случившееся, будто и нет никакой половой инфекции, становится для меня последней каплей.

– Может, хватит уже ломать комедию? – громко произношу я, перебивая всех присутствующих.

Аня с Марком замолкают и переглядываются, не понимая, в чем дело, а вот Марьяна вздрагивает и вместо того, чтобы хотя бы посмотреть мне в глаза, кидает взгляд на Влада. Просит его разобраться, боится, что в разборки втянут и ее. Физически она, может, и выросла, но вот умом… Нет. Ни капли. Передо мной сейчас сидит всё та же маленькая инфантильная девчонка, не научившаяся отвечать за свои поступки.

– Что-то не так, Варя? – осторожно и удивленно спрашивает Аня, ведь так грубо я веду себя впервые.

– А это не у меня нужно спрашивать, Аня. А у моего мужа. Вот что ты молчишь? – оборачиваюсь я к нему, даже не изумлена тому, как он весь сжимается на своем стуле, словно опасается сделать хоть одно лишнее движение. – Язык проглотил? Другого объяснения я не вижу. Как о делах говорить, так ты самый резвый да первый, а как за свои поступки отвечать, так показываешь истинное лицо, имя которому трусость?

Я говорю максимально холодно и спокойно, чтобы не скатиться в истерику. Тот, кто теряет контроль над своими эмоциями, не владеет ситуацией. А контроль мне сейчас необходим, как никогда раньше.

– Прекрати, Варя, мы же договорились, что ты не станешь… – начинает было Влад, но меня буквально трясет от его попытки заткнуть мне рот.

– Да будь ты хоть раз мужиком, Влад! Расскажи им, какой ты герой на самом деле и где преуспел!

– Что здесь происходит? – холодно спрашивает у нас хмурый Марк, которому никогда не нравились чужие публичные разборки. – Идите-ка вы домой, друзья. Семейные проблемы на то и семейные, чтобы обсуждать их в кругу семьи.

– Не зарекайся, Марк. Кто знает, может, скоро мы и породнимся, – отвечаю я ему его же тоном, но мои губы подергиваются от горечи.

– Влад, – тихо шепчет, как ей кажется, Марьяна, умоляюще глядя на моего мужа, но в образовавшейся гробовой тишине ее шепот звучит, как рев.

– Может, кто-то из вас объяснит нам, что за цирк вы устроили?

Даже Аня мрачнеет, заметив, как нервничает ее дочь. Мать она чуткая и хорошая, вот только дочь упустила из виду.

– А ты у дочери своей спроси, Аня. Не принесет ли она тебе в подоле сына или дочку?

Я язвлю, уже не в силах сдерживать гнев. Ни Влад, ни Марьяна не признаются, словно верят в то, что я отступлю от своих намерений, но они оба полные идиоты, если и правда считают, что после того, какой царский подарок, возможно, мне преподнесли, я их пощажу и еще прикрою.

Марк резко встает со стула, отчего тот падает с грохотом на пол, и бьет кулаками об стол, заставив всех вздрогнуть, в том числе и меня. А по позвоночнику проходит дрожь страха. Никогда еще я не видела его таким агрессивным.

– Прекратить это безобразие в моем доме! Вы что тут оба устроили?! Я вас пригласил не для того, чтобы вы выясняли свои отношения и портили нам настроение! И не смейте вообще открывать свои рты на мою дочь!

Рык Марка настолько грозен, что даже я отшатываюсь. Что уж говорить про Влада.

Воцарилась тишина. В которой слышно, как гулко муж сглатывает, чуя надвигающиеся проблемы.

– Марк, не надо, успокойся, – тихо говорит Аня и хватает руку мужа, чтобы он перевел взгляд на нее. Всё это время тот буравит Влада, который даже не набирается храбрости, чтобы глянуть хозяину дома в глаза.

В этом Марк вызывает уважение. Всё это время именно я провоцировала конфликт, но Марк из тех мужчин, которые предпочитают разбираться с такими же самцами, считая, что за свою женщину отвечает именно мужчина.

Ане с мужем, может, и повезло, а вот мне нет, так что приходится расставлять границы и защищать себя самой.

– А ты не повышай на меня голос, я тебе не дочь и тем более не жена, – холодно произношу я и встаю следом, чтобы не смотреть на Марка слишком снизу вверх.

– Я уважаю тебя и с женщинами не воюю, Варвара, но если ты собираешься сейчас опорочить имя моей дочери, для тебя я сделаю исключение.

Алёхин продолжает опираться кулаками об стол и смотрит на меня предупреждающе потемневшими глазами, но меня этим не проймешь. За годы работы в прокуратуре я и не с такими личностями сталкивалась, так что не дрожу, как какая-нибудь трепетная лань.

В отличие от Марьяны, которая втягивает голову в плечи при криках отца и старается казаться незаметной. Смотрит при этом повлажневшими глазами на Влада, но тот слишком труслив, чтобы вести себя, как настоящий мужик.

Мне становится противно, что он молчит и даже не встает, словно Марк ему начальник. Даже если бы так и было, его поведение просто-напросто аморально, ведь вместо него разборки учиняет его глубоко беременная жена, за которую он не в состоянии заступиться.

– Опорочить? – усмехаюсь я Марку в лицо, ведь он единственный тут мужик. – Она прекрасно с этим справляется сама, так что не надо меня обвинять. Ты лучше все свои обвинения адресуй по месту назначения. Ну что же ты молчишь, Влад? Надеешься, что проснешься, или что я заткнусь? Серьезно? Может, возьмешь на себя, наконец, ответственность и признаешься, что уже давно спишь с Марьяной? М? А ты, девочка, неужто выросла да не научилась нести за свои поступки ответственность? Надеялась скрыть от родителей своего взрослого любовника, который годится тебе в отцы? Хотя Влад же старше твоего отца на два года, Марьяна, неужели не противно спать с ним было? И не ври, что он так хорош в постели, я замужем за ним почти тридцать лет, уж мне-то можешь не врать о его постельных подвигах в кавычках.

Мне доставляет наслаждение, наконец, выговориться в образовавшейся тишине, но в середине речи Марьяна вдруг всхлипывает и со слезами убегает из кухни. Аня растерянно смотрит на мужа, на Влада, на меня, а затем бежит за дочерью, оставляя нас троих наедине.

Влад поднимается, осознавая, что глупо уже отрицать очевидное, когда реакция Марьяны подтвердила мои слова.

– Влад, – ледяным тоном произносит Марк и переводит взгляд на своего друга. – Объяснись. Ты совратил мою дочь?!

Последнее он уже выплевывает, не сдерживая гнева, который распирает его грудную клетку.

Я замолкаю, решив больше не вмешиваться. Мое откровение запускает необратимый процесс разрушения, так что всё, что мне остается, это наблюдать за крахом жизни Влада.

– Послушай, Марк, – примирительно говорит Влад и выставляет вперед ладони, как бы говоря, что он не хочет драки или скандала. – Марьяна – взрослая девочка, она сама способна принимать решение. Наши с ней отношения были сугубо обоюдные, и я тебя уверяю, я отношусь к ней серьезно, никакой кратковременной интрижки.

– Ты смеешься? Или издеваешься? Ты женат, о каких намерениях с твоей стороны может идти речь? Твоя жена беременна и вот-вот родит, а у тебя кризис среднего возраста? Как у тебя только язык поворачивается с серьезным видом всё это мне заявлять?

Марк рычит и выплескивает эмоции, хватая скатерть и дергая ее на себя. Всё содержимое стола со звоном падает на пол, но его это не волнует. Он хватает стол и переворачивает его, освобождая себе путь к Владу.

– Как ты мог залезть на мою дочь? Она тебе в дочери годится!

Глава 9

– Как ты мог залезть на мою дочь? Она тебе в дочери годится!

Марк выглядит разъяренным берсерком, который готов оторвать Владу голову за свою кровиночку.

– Я возьму Марьяну в жены, Марк, успокойся, – пытается хорохориться Влад, но выглядит унизительно.

Мне противно смотреть на мужа и на то, как он раболепно стелится перед тем, кто стоит выше него по социальной лестнице. Со своими подчиненными ведет себя, как барин, а сейчас проявляет истинный характер во всей красе.

– В жены? – выплевываю я, находясь на расстоянии от беснующегося Алёхина и трусливо поджавшего хвост Влада. – Ты что, решил двоеженцем заделаться, Влад? Или мусульманскую веру принять и обзавестись гаремом из четырех жен?

Я едва не задыхаюсь от возмущения, что он несет весь этот бред, да еще и не стесняется законной жены. Убеждал меня, что никакой любовницы нет, а сам, оказывается, решил повторно “жениться”.

– Прекрати, Варя! Ты эту кашу заварила, а теперь молчи! Мало тебе того, что уже натворила?! – рычит на меня Влад, волшебным образом за секунду отрастив острые зубы.

Марку надоедает вся эта демагогия и глупость моего мужа, так что он подскакивает к нему, хватает за ворот и с силой прижимает к стене.

– Закрой свой поганый рот, ублюдок, и пошел вон из моего дома! Если хоть кто-то узнает, что ты обесчестил мою дочь, я тебя в порошок сотру. Ты меня знаешь, я слов на ветер не бросаю. Даже самая захудалая фирма в этом городе не станет пользоваться услугами твоей убогой конторы.

– Убогой? – наконец, подает голос Влад. – Моя контора, как ты ее назвал, весьма крупная фирма в области, не то что в городе. И убери руки, не с щенком подзаборным говоришь. Да, мой косяк, что не решил проблему со своим браком заранее, но мы с Марьяной любим друг друга, и это вопрос времени, когда поженимся. Сейчас я не могу оформить развод, это урон для репутации. Все знают, что Варвара беременна, меня не поймут!

Я стискиваю кулаки и зажмуриваюсь, чтобы не расплакаться.

Я уже смирилась с мыслью, что он предал меня, нашел помоложе, но не ожидала, что он стал черствым настолько, что решил просто отсрочить развод, чтобы не выглядеть в чужих глазах негодяем.

А на самом деле оказался обычным двуличным мерзавцем, пожелавшим усидеть на двух стульях.

– Не ври, Влад, не позорься. Либо ты скажешь причину, по которой боишься развода именно сейчас, либо это сделаю я, – говорю я, не выдерживаю, а у самой глаза на мокром месте.

Марку надоело вести разговоры, и в следующий момент Владу прилетает удар кулаком в живот. Голова его дергается после очередного хука справа от Марка, и он ударяется затылком об стену. Стонет, а затем приходит в себя и дает отпор.

Следом звучит хруст, и из носа Алёхина хлещет кровь.

– Зря ты мараешь об него руки, Марк, можешь заразиться, как потом Аньке объяснишь, что не от любовницы заразу подхватил? – говорю я Марку, и он, несмотря на разгар драки, слышит меня и отбрасывает Влада в другой конец комнаты.

– О чем ты? – рычит, не в силах взять себя в руки.

– У моего мужа хламидиоз, а в некоторых случаях зараза может и через кровь передаться.

Несмотря на то, что я весь вечер носила в себе этот секрет, когда я раскрываю козырь, легче мне не становится. Наоборот. Рот наполняется горечью, и я разворачиваюсь, чувствуя, как начинает от всего тошнить.

Но уйти не успеваю. Путь мне преграждает зареванная Аня с покрасневшим и отекшим лицом. Когда наши взгляды встречаются, я уже знаю, что разговор с Марьяной был плодотворным.

– Дай пройти, Аня. И вызови скорую, кому-то из этих двоих она сегодня понадобится, – киваю я себе за спину, где в гостиной разгорается нешуточная драка. Маты. Рыки. Звон разбитого стекла. Треск сломанных стульев. Хруст костей.

– Ты хоть знаешь, что сделал твой муж, Варя? – плачет она, не обращая внимания на драку, а я вдруг думаю о том, что наша университетская дружба подошла к концу.

– Твой Влад совратил нашу дочь и заразил ее хламидиозом! Она беременна, и ей придется сделать аборт, чтобы не родить инвалида. Ты хоть представляешь, как это вредно? Она может остаться бесплодной!

Новость, что Марьяна беременна, стараюсь не обдумывать. Но она практически ставит на колени. Я едва не отшатываюсь, обхватывая живот, и сжимаю челюсти, до того злюсь, что меня же в этой ситуации еще и делают крайней. Неужели она и правда пытается вызвать во мне жалость или воззвать к совести? Это я здесь пострадавшая сторона.

Марьяна в это время появляется за спиной матери, но стоит поодаль. Я смотрю в ее глаза, и вдруг меня отпускает. Какая разница, в положении ли она. Я ведь так и так не планировала сохранять эту пародию на брак.

– Закрой рот, Аня, – с горечью шепчу я, но в моем голосе жесткость. – Это твоя дочь заразила Влада, а уже он меня. Так что надо было следить за ней, перед кем она ноги раздвигает.

Из меня льется яд, но это то единственное, что мне доступно в моем положении.

– Что ты несешь?! Моя дочь – девочка и никогда бы не связалась даже с твоим Владом, у нее есть вкус. Но он задурил ей голову, а может, и вовсе силой взял. Сегодня же мы подадим на него заявление в полицию. Его посадят!

Я едва не усмехаюсь, когда она пытается меня запугать. Хочет выплеснуть гневом страх, так как не знает, что делать. Привыкла, что ее жизнь – медовая лавка, а как столкнулась с реальными трудностями, растерялась. Вот только мне всё равно. У меня свои планы, и они не идут вразрез с угрозами Ани.

– Мы с тобой больше не подруги, так что делай, что хочешь, Ань. Но я подам встречный иск на твою дочурку, если с моим ребенком что-то случится. Подниму такой скандал, что вы от грязи никогда не отмоетесь. На, полюбуйся, что мне удалось достать. Сенсация, которая надолго станет самой обсуждаемой сплетней в нашем городе.

Я прохожу мимо Анны и кидаю копию результатов анализов Марьяны ей под ноги. Тех самых, о которых муж не знал.

– Особое внимание удели дате. За две недели до Влада. А у него симптомы появились только недавно. И дураку ясно, кто кого заразил.