Текст книги "Тень луны"

Автор книги: Оксана Алёхина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 29 страниц)

– Ты, сучка, меня ударила! – вскричал он, в конце концов разобравшись в случившемся.

Парень замахнулся для удара, но Анетта пригнулась, и его кулак врезался в каменную стену. Зданко взвыл от боли, а баронская дочка, толкнув его двумя руками в живот, бросилась вон из комнаты. Вслед ей неслись брань и проклятия упавшего на спину женишка, который из-за перебора крепких напитков уже не мог самостоятельно подняться.

Девушка стрелой влетела в свою комнату и заперла дверь на все засовы. Сердце бешено стучало в груди, а мысли были только об одном – бежать, бежать из этого замка подальше, чтобы никто и никогда не нашел ее – ни отец, ни чокнутый жених…

Кто-то попытался открыть дверь. Затем из-за нее раздался тихий голос леди Ягны:

– Анетта, девочка моя, открой… Быстрее, доченька… Я одна…

Девушка впустила мать и, обняв ее, расплакалась:

– Мамочка, сделай что-нибудь… Прошу…

– Доченька, тебе надо покинуть Вирсан и как можно быстрее… одевайся… и слушай, что я скажу…

Анетта бросилась к сундуку, где хранилась ее теплая одежда, а пожилая женщина продолжала:

– Что произошло у тебя со Зданко? Парня нашли валяющимся на полу и орущим на весь замок. Отец обвиняет во всем тебя и очень разгневан твоим поведением. Сейчас он извиняется перед графом и приводит в чувства этого сопливого ненормального женишка, который, неизвестно как, ухитрился разбить себе кисть руки…

– Это из-за меня, мама. Он стал меня лапать, а я съездила ему по физиономии, тогда он замахнулся на меня, но промахнулся, и удар пришелся о стену, – пояснила девушка.

– Теперь понятно… У нас есть в запасе немного времени… Зданко хорошо набрался и пока ничего вразумительного сказать им не может… Я подслушала разговор Зыха и лорда Северина. Они договорились записать помолвку задним числом и совместными силами напасть на Антару. Граф Санторский уже послал гонца в свои владения, чтобы тот привел его солдат.

– А ему зачем все это надо? – удивленно поинтересовалась Анетта

– Отец ему что-то наобещал… А запись о помолвке внести задним числом в церковную книгу: надо, чтобы и у дружка моего супруга был благовидный повод для нападения на нашего соседа – защита чести невесты племянника…

– С ума сойти можно! – вырвалось у девушки.

– Готова? – спросила баронесса Вирсан.

Анетта согласно кивнула головой.

– Пойдем скорее… по дороге все остальное расскажу… – поторопила ее леди Ягна.

Они тихо выскользнули из комнаты. Мать взяла дочь за руку и увлекла за собой.

– Куда ты меня ведешь? – поинтересовалась Анетта, следуя за баронессой по плохо освещенным коридорам.

– Я покажу, где находится подземный ход, – ответила леди Ягна. – Зых и не догадывается, что я знаю про этот выход из замка. Вот сюда… Теперь направо… двадцать шагов вниз по лестнице…

– Темно… – девушка споткнулась о какой-то попавший под ноги предмет.

– Зато не привлекаем к себе внимание… А теперь налево… и опять вниз по лестнице… Осторожно…

– Ты так уверенно идешь… Ой!.. – Анетта оступилась и чуть не упала, несмотря на предупреждение матери.

– Я его знаю, как все пальцы на своих руках… По молодости я частенько после очередной ссоры с мужем убегала из замка, чтобы побродить по лесу в одиночестве… Все, пришли… – баронесса сняла со стены заранее приготовленный, горящий факел и вручила его дочери. –Пойдешь по этому тоннелю… Он выведет тебя в ельник, от которого рукой подать до деревушки Берни. Ее огни даже из-за деревьев видны будут… Зверей не бойся… Волки и рыси у нас не водятся. Да, в деревне зайдешь к кузнецу, он даст тебе лошадь… Он не откажет… Скажешь, что от меня, и попросишь его проводить тебя в Антару.

– А если он не захочет мне помогать? – спросила дочь, глядя в пугающую темноту подземного хода. Но она ни за что не призналась бы, что боится идти по нему одна.

– Не посмеет, он мне жизнью обязан, – с уверенностью ответила мать.

– Ты спасла жизнь незнакомому простолюдину? – удивилась девушка.

– Он тоже человек, дочка… Я нашла его раненым в лесу, недалеко от выхода из подземелья. Он потерял много крови и был без сознания. Я привела селян, а они выходили его…

– Теперь понятно… Мама, а если меня в Антару не пустят? – засомневалась Анетта. Ее отец точно никого из семьи недруга и близко бы к их замку не подпустил.

– Пустят. Лорд Казимир еще ни одному человеку, которого застигла ночь в пути, не отказал. Расскажешь ему все, что произошло, а про готовящуюся осаду замка в первую очередь. Попросишь убежища.

– Но… А вдруг он мне не поверит?

– Постарайся его убедить… Спеши… – леди Ягна обняла дочь.

– Спасибо, мама…

Среди ночи стук в дверь разбудил лорда Казимира.

– Что случилось? – зевая, поинтересовался хозяин Антары.

– Господин, там у ворот девушка и мужчина просятся в замок, –ответил из-за двери старший ночной стражи.

– Они одни? – лорд Казимир нехотя выбрался из постели и, накинув халат, направился к двери.

– Да.

– Впусти их и отправь на кухню, пусть согреются и поедят, – распорядился барон, открывая дверь.

– Милорд, девушка назвалась леди Анеттой из Вирсана и срочно требует встречи с вами.

– Глупости! – рявкнул рассерженный лорд, не веря воину.

– Но она одета, как дворянка, и разговаривает как… – настаивал воин.

– Хорошо, сейчас спущусь в зал. Проводи ее туда, – хозяин Антары вздохнул и, закрыв дверь, направился к сундуку, на крышке которого он вчера оставил одежду.

Всеслав тоже проснулся среди ночи: ему приснился кошмарный сон – свадьба. Он вел к алтарю Антарской церквушки невесту, лицо которой было закрыто плотной вуалью. Девушка шла уверенно, гордо подняв голову. казалось, что она совсем не опечалена предстоящим событием, хотя раньше Еланта ни в какую не желала выходить за Всеслава замуж. Это насторожило юношу – слишком резкая перемена отношения сестры друга к их свадьбе. Из-под вуали мелькнул огненно-рыжий кончик косы, и наследник барона Антарского сразу же успокоился, а тревога сменилась радостью: его невеста – Анетта. Святейший Аугустий, как всегда, в легком подпитии монотонно начал читать слова, сопровождающие обряд. Его сомнительной трезвости хватило лишь на несколько столбцов, потом местное святейшество стал спотыкаться, а на последнем столбце юноша лишь смог разобрать слова: «А теперь молодые… ик… супруги… ик могут…». Далее слова превратились в бессмысленное бормотание, и что могут сделать новобрачные, пришлось догадываться самим. Всеслав откинул с лица жены вуаль и крепко поцеловал ее в сладостные губы. Неожиданно во время поцелуя нежная кожа девушки стала раздражающе неприятно покалывать лицо. Парень отпрянул от любимой и обомлел: вместо соблазнительной Аннеты, на него ехидно взирала огненно-бородая физиономия ее папаши. От отвращения Всеслав заорал во все горло!

От собственного крика юноша проснулся, тяжело дыша и отплевываясь. Сразу же захотелось выпить чего-нибудь значительно крепче воды. А поскольку прислуга уже давно спала, ему ничего не оставалось, как самому отправиться в кухню за вином, если, конечно, оно еще осталось от ужина. Парень натянул штаны и, кое-как накинув на плечи обшитый мехом халат, поплелся на поиски необходимого напитка, надеясь, что не придется тащиться в погреб.

Путь в кухню вел через главный зал Антары. Помещение было ярко освещено к вящему удивлению юноши, а в креслах возле камина, спиной к Всеславу сидели два человека.

– Прекратите вздрагивать и трястись и еще раз медленно повторите все, что вы мне только что рассказали, – парень узнал требовательный голос отца.

– Они собираются взять в осаду вашу крепость, – сказал дрожащий женский голосок.

Наследник барона Антарского узнал его.

Не может быть!.. Это ее голос!… Может, я сплю?! Анетта здесь? И что она тут забыла?!

Парень ущипнул себя за ухо, не веря, что все происходит наяву.

– Анетта?! – то ли удивляясь, то ли утверждая, крикнул он.

Девушка повернулась к нему:

– Всеслав!

– Ну вот… – проворчал лорд Казимир, недовольный появлением сына, да еще в таком расхристанном виде. – Ты чего по замку ночью шастаешь?

– Да так… не спится, – буркнул тот в ответ и, наконец, догадавшись запахнуть на груди халат, приблизился к беседующим. – Что вы здесь делаете, миледи, да еще в такое позднее время? – поинтересовался он, пристально глядя на нежданную гостью, смущенно опустившую глаза. Та посмотрела на него и хотела было ответить, но ее опередил барон.

– Не приставай к девушке с расспросами, она мне все уже рассказала. Ей сегодня и так туго пришлось, – лорд Казимир смерил сына недовольным взором.

– Я случайно услышал, что кто-то хочет напасть на нас, – допытывался Всеслав, переведя взгляд на отца.

– Наш любимый сосед нашел себе союзников и решил не медлить с восстановлением доброго имени дочери. Через несколько дней Антару возьмут в осаду, – объяснил хозяин Антары.

– Ты ей веришь? – спросил парень, сомневаясь в истинности слов Анетты.

– Верю, – твердо ответил барон.

– И кто же его союзник? – поинтересовался Всеслав.

– Союзники. Граф Санторский и барон Зенерский.

– Лорд Северин – давний приятель барона Вирсана – это понятно, но вот как полоумного Зданко в это дело втравили? – размышляя, поинтересовался Всеслав.

– А очень просто, Всеслав, очень просто: сосватали за него эту несчастную девушку, – лорд Казимир кивком головы указал на гостью: – А теперь, как жених, он обязан…

– Я понял, – перебил он отца, а потом, повернувшись к Анетте, произнес: – Примите мои соболезнования, миледи.

Его голос прозвучал так холодно и отчужденно, что девушка чуть не разревелась от обиды. Она так надеялась, что Всеслав заинтересовался ею, что он проявит хоть капельку сочувствия и понимания, а он…

– И что нам теперь с ней делать? – сухо спросил парень у отца.

Гостья чуть не подпрыгнула в кресле.

Да как он смеет говорить обо мне, словно меня здесь нет? Ничего со мной делать не надо! Мама так верила, что я в Антаре буду в безопасности и под защитой. А я, оказывается, обуза, даже когда сообщила о готовящемся нападении! Неблагодарные!

– Спасибо, милорды, я не хочу обременять вас своим присутствием, – девушка поднялась. Направляясь в Антару, ей казалось, что труднее всего будет разговаривать с хозяином замка, а оно вон как оказалось…

– Подождите, миледи. Я хотел бы извиниться за поведение моего сына, но вы понимаете… – замялся барон Антарский.

– Да я все понимаю, милорд. Вы перенесли всю свою ненависть к моему отцу и на меня, хотя я всего лишь пешка в его игре…

– Я должен знать всю правду, леди Анетта. У вашего отца есть веские основания для нападения на мой замок?

– Если и не было, то теперь появились! – вставил зло Всеслав.

– Помолчи, пожалуйста! Я жду ответа, миледи!

Гостья, смутившись, покраснела:

– Ваш сын всего лишь спас мне жизнь. Он вел себя учтиво и не допустил никаких вольностей, и даже предупредил о возможных последствиях моей и его встречи. Я то же самое рассказала и моему отцу, но он не поверил…

– Я же говорил тебе! – облегченно воскликнул наследник барона Антарского. Всеслав еще хотел добавить, что если кто-то и посягнул на честь Анетты, то это был точно не он, но вовремя прикусил язык, вспомнив о недопустимости такого поведения при даме. Почему-то стало обидно и горько. И он понял почему…

– Заткнись! – рявкнул лорд Казимир на отпрыска: – Ты, бесчувственная скотина, не видишь, что девушке и так не по себе. Еще раз прошу прощение за моего сына. Он пожинает плоды своего распутного поведения и потому злится…

– Милорд, я прошу лишь убежище на остаток этой ночи, а завтра мне придется вернуться в Вирсан, – печально произнесла Анетта.

– Так, девочка, – голос старого барона потеплел и приобрел отеческую интонацию: – Вы остаетесь здесь. Я не допущу, чтобы вас выдали замуж за сумасшедшее чудовище. Только прошу… нет, приказываю, ради вашей же безопасности, держитесь подальше от моего сына.

– Ну, спасибо, отец! – в сердцах воскликнул Всеслав и, окончательно утвердившись в намерении напиться до зеленых гоблинов, стремительно вышел из зала…

16.

Грино сидел в оконном проеме Закрытой башни и терпеливо ждал появления Мирослава. Ветер нервно трепал золотистые вихры мальчишки, а убывающая луна освещала его лицо своим бледным светом. Уже не первую ночь дракон проводил в ожидании своего подопечного, но тот не спешил повидаться с ним. Зеленый сорванец понимал: оборотню необходимо время, чтобы укротить разгулявшегося зверя и запрятать его подальше в себя. Обычно Мирославу хватало трех-четырех дней, а тут уже почти неделя прошла. Дракон, конечно же, мог с легкостью найти друга, но решил не навязывать ему свое общество, пока тот сам не захочет.

«Ну и почему, Мирослав, ты так долго не появляешься?» – думал парнишка, разглядывая ночное небо в поисках созвездия Огненного дракона, его, Грино, созвездия, ярко сиявшего на почти черном небосклоне во время его рождения. Почему-то, совсем некстати, вспомнилась мать. Она была, как и он, драконом-хранителем судеб и тоже могла превращаться в человека, но долго пребывать в этой ипостаси ей было тяжело, как любому чистокровному дракону. Грино плохо помнил мать… вернее, помнил только ее человеческое обличье, в котором она была необыкновенно прекрасна… Хотя, дядя ему говорил, что все дети считают своих матерей красивыми… Да врет все дядька! Его, Грино, мама была лучше всех… Ну почему она влюбилась в своего подопечного? Почему наплевала на все законы и дала жизнь ублюдку: и не дракону, и не человеку – созданию, чуждому и драконьему, и человеческому миру? Мать, сколько могла, скрывала рождение Грино, но рано или поздно тайное становится явным. По третьей заповеди Дышащих Огнем отступница должна была тут же убить отпрыска или обменять свою жизнь на его. Как решит Совет Мудрейших. Но ей предоставили возможность сделать выбор, и она выбрала. выбрала последнее…

– Грустишь? – раздался за спиной мальчишки голос Мирослава.

Грино обернулся.

– Привет, – тихо сказал он и опять уставился на небо.

– Мать вспомнил? – спросил оборотень, зная, что только эти воспоминания могут заставить неугомонного дракона грустить. В такие минуты в душе Мирослава все переворачивалось, и, словно старшему брату, хотелось подойти, обнять мальчишку. Но тот не примет сочувствие – расценит это, как проявление жалости, как свою слабость…

Паренек снова повернулся к мужчине, но оставил его вопрос без ответа.

– Не могу свое созвездие найти, – опечаленно сказал он.

Мирослав подошел ближе к окну и тоже стал рассматривать ночной небосклон.

– Вот оно, рядом с пятой звездой Водяного дракона, видишь? Демон! Облако закрыло… Сейчас появится… Смотри, – он указал на созвездие.

– Да… Вижу… Спасибо… – Грино удовлетворенно улыбнулся.

– Полегчало?

– Да… Ты помнишь, мое созвездие…

– Я помню все, что ты любишь и что тебе не нравится.

– Спасибо… я бы хотел, чтобы у меня был такой брат, как ты… – с глубокой тоской в глазах произнес парнишка и вздохнул, а затем вопросительно уставился на мужчину.

– Тогда считай меня своим братом, – ответил Мирослав, и, зная характер дракона, про себя подумал: «Что же я наделал? А… Ладно…»

– Ты не пожалеешь, Мирослав, – на бледно-зеленой мордашке мальчугана засветилась улыбка.

– Надеюсь… – сказал оборотень, вспомнив свое детство, проведенное вдали от матери и сестры. – Я вот все хотел спросить, ты опять от дядьки удрал?

– Да нет. Он решил, что сотни лет постоянного надзора за мной даже для него много, смилостивился и решил дать мне немного свободы. Вот я к тебе и явился.

– Понятно… – мужчина уставился на пол, присыпанный пушистым снегом.

– Мирослав, знаешь, а драконы тоже умеют любить… Это правда… Снежный Дракон мне не родной дядька… Его зовут Грхэм.

– Я не знал… – удивился человек и, сев рядом с собеседником, обнял его, поражаясь своему порыву. Умеет же негодник играть на его чувствах.

– Он недавно рассказал, что выбрал мою мать спутницей в Ночной Полет к звездам… Она все откладывала ритуал… Снежный терпеливо ждал… А она… Грхэм, не мог ее спасти… Он оказался единственным, кто согласился взять ответственность за мою жизнь… У людей это называется, кажется, усыновить. Он заботится обо мне, как родной отец. А я… Я, действительно, зеленый ублюдок…

– Ты слишком юный зеленый ублюдок, – поправил его Мирослав, еще раз удивившись, что у драконов есть брачный ритуал, и подбадривающе улыбнулся.

– Думаешь, это не на всегда? – молодой дракончик выжидающие уставился на мужчину.

– Что? Если юный, то – да, а если зеленый ублюдок – только от тебя зависит, каким драконом ты станешь.

– Я не хочу быть драконом! я хочу стать человеком! – поспешно заверил мальчишка.

– Разве это возможно? – в очередной раз удивился оборотень, подумав, что сегодняшняя ночь – ночь сюрпризов. С какой это радости паршивца пробило на откровения?

– Да. Только мне надо еще многому научиться и немного подрасти. Ты поможешь мне? – спросил паренек, с мольбой и печалью глядя огромными изумрыдными глазами на собеседника.

– Я… – замялся человек: – Я не собираюсь так долго жить…

– Знаю, – оживился дракончик. – Тогда обещай, что это сделают твои родственники по крови.

– Грино, ты собираешься взвалить непосильный груз на плечи моих потомков, которых у меня нет и, возможно, никогда не будет!

Сорванец загадочно улыбнулся:

– Я же сказал, что кровные родственники, а не прямые твои потомки… Кая, ведь, из твоего рода.

– Грино, ты все же ублюдок, – с укором покачал головой Мирослав.

– Обещай! – нагло потребовал дракон.

– Я не могу давать такие обещания! И не проси! – последовал категоричный отказ.

– Мирослав, у тебя совесть есть?! Я в поте своей морды, то есть лица, пытаюсь тебе помочь, а взамен получаю кукиш! Тебе не стыдно?! – возмущение было безграничным.

– Хорошо, – сдался мужчина, терзаемый мыслями о возможных последствиях очередной аферы, в которую его втравил неугомонный дракон. – Давай договоримся так: если ты поможешь мне избавиться от проклятия, я дам тебе такое обещание.

– Согласен, и только попробуй обмануть!

– Я тебя когда-нибудь обманывал?!

– Ну, я это так… Для острастки… – сконфузился Грино, а затем сообщил: – А у меня есть для тебя новости. Я выполнил твою просьбу.

– И как? Сильно напугал юнца? – заинтересовался мужчина.

– Нет, я придумал кое-что лучше. Я познакомил Всеслава с одной девушкой. Она ему больше подходит, чем Еланта.

– Еланта подходит только мне, – буркнул Мирослав.

– Да, ну тебя с твоей ревностью! Парень о твоей возлюбленной и думать забыл: страдает уже по другой девице. Но есть одно «но».

– У тебя всегда так…

– Не перебивай меня. Я еще не совсем уверен… кажется, назревает небольшой вооруженный конфликт, в который будет втянута и семья Еланты.

– Еще бы! Чтобы ты, да все тихо и гладко обставил! – возмутился мужчина. – Ельку я нашел среди замерзших трупов! Чтобы нас на признание в чувствах подтолкнуть, ты взял и натравил на меня снурка! А теперь решил в войну поиграть и столкнуть между собой нескольких лордов?

– Мирослав, но ведь это все ради твоего счастья, тем более ничего особо страшного не происходило, не происходит и не произойдет, – заверил Хранитель судьбы.

– Ну, спасибо, успокоил… Только вот что ты понимаешь под «особо страшным»? – с иронией спросил Мирослав.

– Не цепляйся ко мне! Я делаю все, что в моих силах!

– Ладно, не кипятись, – поспешил успокоить возмущенного дракона оборотень. – Лучше расскажи, как Еланта.

Грино спрыгнул с подоконника на пол.

– Вспомнил, наконец, о любимой. А вот не знаю! – и отвернулся, сложив руки на груди.

– Не знаешь или не хочешь говорить?

– Попытайся сам разузнать. Бросил девушку на произвол судьбы и пропал почти на неделю. Ты где хоть отходил после полнолуния? – ворчливо поинтересовался через плечо дракон.

– Да, в соседней деревушке, в заброшенной избенке отлеживался. Что-то крепко меня разобрало, – нехотя ответил оборотень.

– Ладно, – смилостивился Грино. – Еланту братец под замок посадил и стражу выставил у дверей. Даже Кае запретил подругу навещать и тебя велел не пускать, когда «блохастый любимец объявится». Вот так.

Дракончик так удачно передал приказной тон лорда Михала, что Мирослав невольно улыбнулся, хотя прозвище, придуманное братом Еланты для Черного, приводило его в бешенство.

– Дождется он у меня! – угрожающе воскликнул он.

– Мой тебе совет, – назидательно произнес Хранитель судьбы: – Больше в человеческом обличье не показывайся на глаза Михалу. Так будет лучше. Я знаю.

– Как скажешь…

На улице, медленно кружась, падали редкие снежинки, устилая утоптанный снег во дворе белой мягкой периной. Радек сидел в небольшом трактире, находящемся в деревеньке Веськи, неподалеку от Иверы. Он отвез брата к их тетке Люции в ее небольшое собственное именьице Сенлике. Та с радостью приняла племянников и опечалилась отсутствием Каси, но, узнав, что девочка тяжело больна, согласилась с решением лорда Михала оставить ее в Ивере до полного выздоровления. Люция, видя, что старший племянник находится в расстроенном и одновременно рассерженном состоянии, спрашивать о причине передачи Новополя другому арендатору не стала. Придет время – сам расскажет, если захочет. А вообще, появление Радека оказалось кстати для тридцатилетней, овдовевшей несколько лет назад женщины: есть теперь на кого свое имение оставить. Уже больше года сватался к ней один весьма состоятельный и далеко нестарый бездетный барон, который как-то оказался застигнутым ночью неподалеку от Сенлике и остановился переночевать у гостеприимной, еще очень даже интересной вдовы.

Радек и сам был счастлив намечающейся свадьбе тетки: теперь у него будет дом, пусть и не собственный, но намного больше и богаче, чем тот, в котором он вырос. Есть теперь, куда жену привести. И у юноши, не оставившего надежд завоевать сердце прекрасной служанки из Иверы, созрел в голове план. Он под предлогом забрать сестру проникнет в Иверу и уговорит Каю ехать с ним. Только сделать это он должен, когда лорда Михала не будет в замке, чтобы граф не помешал их побегу. А на земле тетки хозяин Иверы не властен.

Парень понимал, что осуществить задуманное будет нелегко, но жить вдали от любимой еще тяжелее. И теперь Радек, нисколько не сомневаясь в успехе задуманного, проводил время в Веськах, ожидая благоприятного момента для претворения плана в жизнь. Но граф Иверский, как назло, не собирался покидать крепость, и у его бывшего вассала стало пропадать терпение.

Вот и сегодня юноша в уже привычном раздраженном состоянии духа расположился за столиком в углу, под прибитыми к стене рогами оленя и развешанными на них связками лука. На доске, к которой крепилось столь примечательное украшение зала, какой-то шутник выцарапал ножом «Срезаны с головы трактирщика в 476 году» и на один рог завязал кокетливый бантик из узкой льняной полоски. Рога висели в таком непотребном виде уже не первый день: хозяин заведения или не замечал это безобразие, или недосуг ему было заняться устранением порчи. Радек тоскливо пялился на деревянную кружку с пивом, мысленно костеря лорда Михала. За столиком напротив трое хмельных крестьян о чем-то спорили. В другом конце зала шла оживленная игра в кости, грозившая закончиться потасовкой. Из какого-то укромного закутка доносился развязный громкий женский смех, изредка прерываемый приглушенным мужским басом. Трактирщик и его помощники шустро сновали туда-сюда, обслуживая все прибывающих посетителей. И весь этот шум перекрывал надрывный голос местного менестреля сомнительной трезвости.

На душе у Радека и так было мерзко и гадко, а тут еще горе-певец исполнял бесконечную балладу о любви рыцаря и зеленоглазой девушки. Словно издеваясь над чувствами парня, менестрель каждый куплет песни заканчивал словами:

«…и он влюбился навсегда,

В каштановые волосы, в зеленые глаза».

На шестом рефрене терпение Радека истощилось. Не в силах больше выносить такую изощренную пытку, юноша поднялся и, хоть денег у него оставалось немного, бросил медяк хозяину трактира: бедняга уже битый час крутился возле стола щедрого посетителя. Монета взлетела в воздух и, тускло сверкнув затертой стороной, ловко упала в подставленную ладонь трактирщика.

– Милейший, пива нашему замечательному менестрелю, за великолепное пение! – громко крикнул юноша, надеясь, что певец наконец-то замолчит. Но, как оказалось, надежды его не оправдались.

Человек, исполнявший балладу, счастливо улыбнулся и, взяв у хозяина трактира кружку с пивом, подсел к парню за стол.

– Благодарю, молодой господин. Вам понравилась песня? – спросил он, гордясь своим талантом и надеясь на похвалу.

– О ком эта баллада? – вместо восторженных слов, услышал он в ответ.

– Я сочинил ее для нашего хозяина, графа Иверского. Она о лорде Михале и его прекрасной леди Кае.

– Леди? – удивился Радек и недоверчиво посмотрел на мужчину.

– Я, конечно, не совсем уверен. Слышал, что есть такой закон: заплати за дворянскую грамоту – и любая нищенка станет леди. Да ведь все знают, что наш лорд влюблен в воспитанницу своей матери, вот я и решил, что за эту песню он мне хорошо заплатит, – несколько разочарованно сказал певец, так и не услышав слов восторга от щедрого слушателя, и отхлебнул из кружки.

Радек стал мрачнее тучи:

– А девушка? Она любит его, графа?

– О… насколько я знаю, она полюбила его очень давно, но милорд только недавно это понял, – не обращая внимания на то, что собеседник почему-то то бледнел, то краснел, менестрель продолжал самозабвенно разливаться соловьем: – Когда я пел на помолвке сестры нашего графа, то видел его возлюбленную: очень красивая девица, глаз не оторвать, и добрая к тому же. Велела меня на кухне хорошо накормить и даже вина предложила, того, что гостям предлагали…

– И кто жених леди Еланты? – поинтересовался парень, стараясь не выдать своего особого интереса к личной жизни лорда Михала и решив больше узнать о последних событиях, произошедших в Ивере.

– Всеслав из Антары… Но невесты я не видел, говорили, что она недовольна выбором брата и поэтому не спустилась в зал к пирующим. Вы здешний, уж больно хорошо графское семейство знаете? – менестрель смотрел прямо в глаза собеседнику.

Радек занервничал, но, тем не менее, ответил, как можно спокойнее:

– Да. Бывал я в крепости по делам. А Кая – девушка, которая… возлюб… – он никак не мог выдавить из себя это слово: – Она… она счастлива?

Собеседник хоть и казался пьяным, но соображал еще достаточно хорошо:

– Вы о возлюбленной графа?

Юноша согласно кивнул.

– А чего ей не быть счастливой-то? – пустился в рассуждения менестрель. – А что? Живет в таком богатом замке, граф ее вниманием не обделяет, – и многозначительно подмигнул юноше, намекая на то, какого рода это внимание, а затем, прищурившись, спросил: – А вы что, тоже глаз на эту девицу положили? Уж слишком сильно вы ею интересуетесь.

– Не твое дело! – возмущенно рявкнул парень. – Пей, раз угощают, а свои догадки оставь при себе!

– Значит, любите ее, – певец, похоже, не собирался менять тему разговора. Он, пьяно осклабившись, ударил собеседника по плечу и продолжил: – Я вот что тебе скажу. Бабы, они такие подлюки: позвени перед любой кошельком с деньгами – и ты для них бог, хозяин…

Радеку это стало слушать невмоготу. В сердцах стукнув кулаком по столешнице, он выскочил из-за стола и бросился вон из таверны.

– Эй! Молодой господин! Вы куда? Хотите, я вам еще спою! – неслось вдогонку юноше.

Первым порывом парня было вскочить на коня и покинуть эти края. Он кинулся к конюшне.

Она не помнит меня. Она счастлива с другим. Граф прикасается к ней, целует ее… Я был прав… Прав во всем… Кая любит деньги… Это важнее для нее… Важнее любви… Она любовница графа… одна из его подстилок…

Но, оказавшись в деннике своего жеребца, Радек обуздал желание во что бы то ни стало уехать.

Что ж… завтра утром заберу из Иверы сестру и уеду навсегда… Забуду о Кае… Постараюсь забыть… Смогу ли?.. Не знаю. Но я должен…должен… Демон всех задери, должен!

Неожиданно предательские слезы навернулись на глаза юноше. Ощущение такое, словно выбили землю из-под ног, и нет сил подняться. Разве сможет он когда-нибудь забыть свою первую и единственную любовь? Может, для кого-то время – лучшее лекарство, но парень знал, что в его случае это снадобье будет бессильно.

Радек постоял немного, уткнувшись лицом в гнедую шею коня, затем ласково похлопал его по боку, погладил лоб:

– Ну что, приятель? Завтра отправимся домой? Ты согласен?

– Животное покосилось глазом на хозяина и, словно все поняв, закивало головой.

– Все правильно. Тут нам делать нечего. И на что я только надеялся? Ладно… Отдыхай… Завтра у нас будет трудный день.

Еланта спросонья не поняла, кто теребит рукав ее рубашки. Она открыла глаза и, увидев сверкнувшие в темноте два красных огонька, с криком подскочила на кровати, прижалась к стене. Но услышав радостное поскуливание, девушка облегченно вздохнула.

– Черный? Ты? – успокаиваясь, спросила она и протянула руку, чтобы погладить пса. – Ты меня напугал. Где столько времени пропадал, лохматый негодник? Я волновалась за тебя. Как ты попал сюда? Дверь ведь заперта, и стражникам приказано тебя не пускать.

Она накинула на плечи халат и, поднявшись с кровати, стала нащупывать ногами башмачки. Оборотень посмотрел в сторону выхода. Замок щелкнул, словно в нем провернули невидимый ключ. Звук был столь тихим, что только чуткое звериное ухо и смогло его уловить. Еланта, так и не найдя обуви, босиком на цыпочках подбежала к двери и осторожно толкнула ее. Створка бесшумно приоткрылась. Пленница выглянула в коридор: ее стражники крепко спали, сидя на полу и прислонившись спинами к стене, громко сопя и похрапывая. «Видел бы их Михал, – злорадно подумала девушка, переступая с ноги на ногу на холодном каменном полу: – Мало бы им не показалось».

Еланта тихонько затворила дверь, на столе нащупала свечу и подошла к камину. В нем уже полностью прогорели все дрова, и теперь лишь мелкие искорки изредка вспыхивали на черных головешках. Девушка попыталась раздуть умирающие огоньки, чтобы зажечь свечу, но у нее ничего не получилось.

– Вот ведь не везет, – расстроено прошептала она, и повторила попытку.

Черный бесшумно подошел к ней и уселся рядом, привалившись боком к ее ноге. Он заинтересованно глянул на тлеющие поленья, затем на девушку, упрямо старающуюся зажечь свечу, потом перевел взгляд на самую яркую искорку в остывающем камине… Та вспыхнула так неожиданно мощно, что Еланта невольно отшатнулась и села на пол.

– Ой!

Оборотень, виновато повиливая хвостом, ткнулся носом ей в лицо, а затем со щенячьим восторгом лизнул щеку.

– Ты видел? Это волшебство какое-то? – спросила у него девушка, уворачиваясь от «назойливого обожателя». – Ну, прекрати же! Вот подлиза! Я на ночь умывалась, между прочим.

Но пес продолжал лизать ее щеку, норовя добраться до губ.