Текст книги "Кремлевское письмо"

Автор книги: Ноэл Бен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

ВЕЩ.ДОК.: 25

ДАТА: 4 ОКТЯБРЯ

ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК

КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС

ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА

ДОГОВОРИТЕСЬ ОБ АРЕНДЕ ДОМА.

ВЕЩ.ДОК.: 26

ДАТА: 4 ОКТЯБРЯ

ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК

КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ

ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС

НА ДЕСЕРТ АДВОКАТ ЗАКАЗАЛ ВСЕ, ПОДЧЕРКИВАЮ – ВСЕ, ДЕТСКИЕ ФОТОГРАФИИ КЛИЕНТА.

Роун пришел к выводу, что это окончательное требование «Разбойника». Сути его он до конца не понял, но решил, что «детские фотографии» означают прошлое. «Разбойник» затребовал свое секретное досье. Если это так, в архивах спецслужб не останется никаких упоминаний о нем. Для мира разведки, который живет накоплением и сохранением информации, это – неслыханно дерзкое требование, почти оскорбление. Впервые Роуну показалось, что «Разбойник» зашел слишком далеко. Он перевернул страницу.

ВЕЩ.ДОК.: 27

ДАТА: 5 ОКТЯБРЯ

ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК

КОМУ: МИЛОЙ ЭЛИС

ОТ КОГО: ОТ ДЯДИ МОРРИСА

ЖАРКОЕ НЕ ДОЛЖНО ОСТЫТЬ. ОТДАЙТЕ ИХ ЕМУ.

В папке оставалась всего одна страница; но Роун не стал ее читать. Он положил папку на пол, разделся, выключил верхний свет, закурил и прилег на одеяло.

– Дочитали? – услышал он.

– Да, кроме последней страницы. Могу сказать, что там.

– Давайте.

– «Разбойник» получил все, что требовал, – начал Роун. – У него деньги, полная автономия, секретность. Он выкупил свое прошлое. Упоминаний о нем не останется ни в одном архиве. Для спецслужб он больше не существует. Хотел бы я испытать это ощущение!

– Что вы имеете в виду под «автономией»?

– Самостоятельность, – объяснил Роун. – Он работает независимо от спецслужб. Они снабжают его всем необходимым по первому требованию, не задают вопросов. Он сам себе хозяин. Он создаст свою организацию и будет работать по-своему. Я бы сказал, «Разбойник» неплохо потрудился для себя.

– А что означает «секретность»?

– Он получил свое досье, и никто ничего не будет знать о нем.

– Вы уверены?

– Совершенно, – отозвался Роун. – Материалы, которые я прочитал, отлично подтверждают это. В одной папке оригиналы сообщений с двух сторон. Этого не бывает. Ведь каждая сторона хранит оригиналы у себя, а в дело подшивают копии отправляемых сообщений. Однако в нашем случае все оригиналы в одной папке и еще два совершенно секретных послания из Белого дома. По-моему, это часть досье, которое требует «Разбойник», а мы как раз везем его по назначению.

– Что-нибудь еще?

– Да.

– Что же?

– Вы – «Милая Элис».

– Прочтите последнюю страницу, а потом – спать.

Роун поднял папку и открыл последнюю страницу.

ВЕЩ.ДОК.: 28

ДАТА: 9 ОКТЯБРЯ

ПРЕДМЕТ: РАЗБОЙНИК

КОМУ: ДЯДЕ МОРРИСУ

ОТ КОГО: ОТ МИЛОЙ ЭЛИС

САМОКАТ СЛОМАЛСЯ. ПОСЫЛАЮ НОВИЧКА.

– А кто «Новичок»? – спросил Роун.

– Вы.

3
Стердевант

Роун проснулся ровно в половине седьмого утра. Его спутник еще спал. На полу стояли два черных чемодана. Роун умылся, побрился, надел чистые носки, белье и рубашку. Он уже почти оделся, когда в дверь постучали. Это был официант с завтраком. Спутник Роуна пошевелился. Официант поставил поднос с завтраком на столик. На подносе были яйца, булочки и бекон. Спутник Роуна натянул слаксы цвета ржавчины и свежую рубашку с короткими рукавами.

– Ешьте быстрее, вам скоро выходить, – обратился он к Роуну.

– Мне?

– Да, – ответил мужчина, оглядывая поднос. – В этих поездах никогда не подают сливки. Коров они, что ли, не любят?

– У вас просто дар писательский, – отозвался Роун, поднимая салфетку, которой были накрыты сливки.

– Вы так думаете?

– Кто «Дядя Моррис»?

– Моя сестра, – последовал ответ.

– Почему вы посылали телеграммы, а не пользовались телефоном?

– Мы много ездим. Я никогда не знаю, где окажется «Дядя», а он – где я. А телеграф есть везде. Телеграмма может подождать два-три часа. Не сидеть же весь день у телефона! И потом, лучше, если ваши слова сохранятся… на всякий случай.

– А почему я «Новичок»?

– Потому что так оно и есть. Вас только что посвятили.

– Я уже двенадцать лет в разведке.

– Для того, что вас ждет, считайте, двенадцать лет назад вы родились.

– Тогда почему выбрали меня?

– Не знаю. Спросите «Разбойника».

Они молча окончили завтрак. Спутник Роуна почти не отрывал глаз от тарелки. Наконец он налил последнюю чашку кофе, закурил, посмотрел на часы и повернулся к окну.

– По-моему, вы недолюбливаете «Разбойника», – заметил Роун, избегая спрашивать, куда он, собственно, едет.

– Да нет, мы незнакомы.

– А по телеграммам можно подумать, вы его хорошо знаете.

Мужчина повернулся к столу и задумчиво помешал ложечкой кофе. Он внимательно посмотрел на Роуна, как посмотрел бы отец на сына, собираясь посвятить его в некоторые тайны жизни.

– Я знал Стердеванта. Этого достаточно. Надеюсь, вы слышали о нем?

– Нет, – ответил Роун. – А кто он?

– Точнее, был. Он мертв, и слава Богу.

Роун уловил сомнение в голосе спутника.

– Какое отношение он имеет к «Разбойнику»?

– Стердевант был его наставником и еще многих, с кем вы познакомитесь. Если не ошибаюсь, вы попадете в самую гущу небольшого клуба Стердеванта и поймете, что действительно новичок. Вы слышали когда-нибудь термин «компьютерные агенты»?

– Нет, – уверенно ответил Роун.

– Еще услышите. Этот термин придумал Стердевант для современных агентов, которые работают с компьютерами. – Мужчина затянулся и откинулся на спинку сиденья. – Когда война в Германии подходила к концу, у нас, да и в Англии, начиналась своя. Ее можно назвать революцией в разведке. Я говорю о борьбе старого с новым, борьбе между модернизацией и сохранением прежнего положения. Трудно сказать, кто с какой стороны выступал, но боролась личность против машины. Наша разведка вступила во вторую мировую войну, подготовленная как пятилетний голый малыш. У нас была горстка агентов, почти никаких технических средств и закоренелая неприязнь к шпионажу. К концу войны мы многому научились, мы разработали систему, которой пользуются до сих пор. Нужда заставила и научила нас быстро готовить сотрудников.

– Вы говорите о современном подходе? – поинтересовался Роун.

– Примерно, – ответил мужчина. – До войны успех разведопераций зависел в основном от подготовки агента. Люди всю жизнь специализировались. Профессиональные разведчики, если хотите. Так было в разведках большинства стран, кроме США. Я уже говорил, у нас неприязнь к шпионажу носила массовый характер, и если в Англии, Германии или России готовили профессиональных разведчиков, у нас ничего подобного не было. В войну стало ясно, что без них не обойтись, и мы срочно создали Бюро стратегических служб и Центральный разведывательный центр для международных операций, а дома – ФБР с усиленным рвением стало оберегать нашу безопасность. Должен сказать, мы очень хорошо потрудились. Многие наши оперативники – лучшие в мире. Стердевант – один из них.

Но за пять лет не сделать того, на что у других ушло пятьдесят. Можно подготовить сотни, тысячи агентов, но опыта у них не будет. Опытных можно пересчитать по пальцам. У нас просто не было исходного материала. Вот мы и пошли на техническое перевооружение, у нас это любят.

Мы поняли, что один опытный разведчик мог узнать из допроса или интервью больше, чем двадцать новоиспеченных. Чутье и опыт помогали ему уловить малейшие несоответствия и неточности. Мы попробовали использовать для этой цели электронику. Пятьдесят наших сотрудников задавали одни и те же вопросы! Потом мы собрали эти интервью и ввели их в компьютер, чтобы машина сравнила ответы и нашла различия.

Если вдруг на один из военных заводов проникал вражеский агент, который шепелявил, мы регистрировали всех мужчин, женщин и даже детей с подобным дефектом речи на всех военных заводах, базах и заносили их данные в компьютер. Если этот агент вдруг появлялся на атомной электростанции, где шепелявили еще двадцать один человек, мы с помощью компьютера сразу вычисляли его.

– Но это совсем не так просто, – вставил Роун.

– Может быть объясните?

– Извините, – Роун пожалел, что открыл рот.

– С одной стороны, наши опытные агенты работали по своим направлениям, а с другой – не очень опытные собирали информацию на всех и вся и вводили в компьютер. Две ветви одного дерева росли, но ветвь техническая, как обычно, росла намного быстрее и скоро все дерево склонилось в ее сторону. Такую разведку Стердевант и называл «компьютерной».

Мужчина откинулся на спинку и глубоко затянулся.

– Но разведка держится как на личности, так и на технических средствах, – осторожно заметил Роун. – Здесь нет противоречия.

– Все дело в равновесии, – продолжил мужчина. – Чем больше технических средств мы использовали, тем больше людей требовалось. У нас уже было много опытных агентов, а работа всей разведки явно склонялась в сторону «компьютеризации». Те, кто работал в этом направлении, мечтали завести досье на каждого жителя Земли.

– И все же не вижу противоречия, – настаивал Роун.

– Оно проявилось в структуре организаций. Механизм управления операциями невероятно усложнился. Где раньше хватало двадцати оперативников, теперь работали две-три тысячи, на всех уровнях секретности. Пришлось разработать правила, ввести ограничения, четко определить контакты каждого агента. Ветераны разведки считали, бюрократия вытесняет свободу действий.

– А Стердевант не признавал никаких ограничений? – спросил Роун.

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Нет, совсем нет. Как раз наоборот. В новой системе он чувствовал себя как рыба в воде. Это был отличный пример того, как талантливый разведчик может использовать технические достижения. Он делал чудеса, а вот многие другие не смогли перестроиться. Они-то и начали внутренние распри, а Стердевант подключился позже.

– Я теряю мысль.

– Роберт Стердевант, при всем его мастерстве, был совершенно неуправляемым. Он не признавал нравственности, совести, чувств. Для достижения цели он был готов на все. С моей точки зрения это был просто жестокий до садизма убийца. Во время войны мы дрались не на жизнь, а на смерть, и его жестокость еще как-то можно было оправдать. Он был нужен. Я благодарил Бога, что он на нашей стороне. Иногда казалось, ему все равно на кого работать: на нас, на немцев, на русских. Лишь бы разрушать. Говорили, стоило ему указать на врага, и он начинал действовать. Но когда он создал свою группу, наверху забеспокоились. Пример оказался заразительным: там, где в начале войны работал один агент, к концу становилось тридцать. Мы называли их «СС».

С началом холодной войны такое положение становилось невозможным. Американская разведка стала настолько важна, что малейшие сбои могли иметь дипломатические последствия. Но она в свою очередь подчинялась Госдепартаменту. Стердевант не хотел или не мог измениться. Он был по-прежнему непредсказуем. Подчинялся не чьей-то политике, а своим порывам.

К середине пятидесятых годов даже враждующие разведки выработали определенные правила. Захваченных агентов без шума обменивали, запретили некоторые способы ведения допроса и многое другое. Стердевант всего этого не признавал. Примерно в это же время спецслужбы попытались приструнить его, но в тот момент ветераны активно воспротивились, нововведениям, и Стердевант, совершенно естественно, возглавил их выступление. Началась настоящая война. К тому же Стердеванта поддерживали в Вашингтоне. Многие опытные разведчики разделяли его взгляды – и он почти победил. Однако «почти» не считается. Как только он проиграл, от него отвернулись все.

Его друзья-политики попробовали устроить ему постоянную работу на Дальнем Востоке, чтобы обеспечить доход и пенсию, но он отказался. Какое-то время был наемником на Ближнем Востоке, но очень быстро выдохся, распустил группу и исчез. А в 1954 году появилось сообщение, что его нашли мертвым в Стамбуле.

– Как он умер?

– Самоубийство. – Мужчина отвернулся к окну.

– А «Разбойник» был все время с ним?

– До последнего. Говорят, он ему и пистолет протянул и видел, как Стердевант застрелился. Интересные у вас будут коллеги.

В купе заглянул проводник и напомнил, что поезд остановится через пять минут, как просили. Роун быстро собрал вещи, а его спутник положил в один из чемоданов папку с сообщениями и подвинул оба чемодана к выходу.

– Это для «Разбойника», – коротко заметил он.

Они прошли в конец вагона. Проводник открыл дверь и, когда поезд замедлил ход, спустился на последнюю ступеньку. Поезд остановился, Роун спрыгнул. Проводник помог ему с чемоданами и дал сигнал к отправлению. Поезд тронулся.

Роун поднял чемоданы и направился к вокзалу.

4
Разбойник

Судя по вывеске на белом здании вокзала, городок назывался Гефсиман, штат Джорджия. Зал ожидания оказался безукоризненно чист, в центре его стояла начищенная до блеска плита. Окошечко кассы было закрыто. На картонной табличке Роун прочел аккуратно выведенные слова: «Извините, ушли на похороны. Пожалуйста, покупайте билеты в поезде». Роун пересек зал ожидания и вышел на крыльцо.

В дальней части большой квадратной площади стоял памятник Неизвестному солдату Гражданской войны. В центре площади – маленькая греческая церковь. Перед ней – несколько человек в трауре. Они повернулись и посмотрели на Роуна. Одна из женщин наклонилась и прошептала что-то рядом стоящему мальчику. Он послушно кивнул и побежал в церковь. Минутой позже он вышел из церкви в сопровождении пожилого мужчины и показал на Роуна. Мужчина прищурился, кивнул и вернулся в церковь вместе с мальчиком. Вскоре они появились вновь, теперь их сопровождал мужчина в черном одеянии. Мальчик опять показал на Роуна. Мужчина в черном быстро спустился по ступенькам. Зазвучал орган. Поравнявшись с памятником, мужчина остановился и помахал рукой. Роун вопросительно указал на себя. Мужчина нетерпеливым жестом подозвал его. Роун поднял чемоданы и пересек площадь. Когда он достиг памятника, мужчина уже был в церкви. Орган затих. Тишину нарушали только медленные шаги и покашливание.

Роун поднялся на крыльцо и толкнул тяжелую деревянную дверь. Он остановился с чемоданами в руках у начала прохода. В конце прохода недалеко от алтаря стоял украшенный цветами гроб. Все присутствующие медленно повернулись к нему и сочувственно закивали.

– Родственник умершего, пожалуйста, пройдите вперед.

Слева от алтаря на возвышении Роун увидел священника.

– Дорогой племянник Чарли, – произнес священник, глядя прямо в глаза Роуну, – ваше место здесь, на передней скамье.

Роун не двигался. Кто-то бесшумно приблизился к нему сзади и прошептал:

– Идите вперед и садитесь, племянничек. И ради Бога, постарайтесь изобразить горе.

Роун стоял неподвижно.

– Оставьте багаж с мистером Уордом, – громко сказал священник.

Роун колебался. Очень неохотно он передал чемоданы человеку, стоящему позади, и медленно пошел по проходу мимо опечаленных прихожан. Он подошел к гробу и осторожно взглянул на покойника.

Никогда раньше он не видел этого человека. По знаку священника он отошел к скамье и сел, чувствуя себя очень неуютно. На протяжении всей службы, не отрывая глаз от лица покойника, он внимательно слушал рассказ седовласого священника о незапятнанной и безгрешной жизни дяди Раймонда.

Наконец затянувшаяся служба окончилась, и опять по знаку священника Роун поднялся и положил у гроба цветы, которые ему кто-то сунул. Он склонился над телом как можно ниже, чтобы прихожане видели, как он поцеловал «дядю». Затем осторожно закрыл гроб. Священник плакал.

Опять зазвучал орган, и голоса присутствовавших слились в последней молитве. После благословения Роун и еще несколько человек подняли гроб и медленно направились к выходу. У самой двери к Роуну подошел мистер Уорд.

– Молодец, племянничек, – прошептал он, – молодец, ты не придешь на похороны, и тебя никто не придет проводить в последний путь.

Гроб поставили в автомобиль, задрапированный черной тканью. Было не по сезону жарко. Они медленно ехали под палящим полуденным солнцем. Когда добрались до уже вырытой могилы, все были покрыты липкой смесью пота и пыли. Во время погребения Роун стоял напротив Уорда. Он решил, что Уорду лет пятьдесят-пятьдесят пять. У него было широкое скуластое, почти как у индейца, лицо с ровным открытым лбом и мощным подбородком. Упрямый рот с тонкими губами, с которых не сходила легкая усмешка. Широкий плоский нос, который явно разбивали не один раз. Над серыми глубоко посаженными глазами – густые брови. Когда «дядя Раймонд» нашел, наконец, последний приют, Уорд выпрямился. Он оказался выше, чем Роуну вначале показалось, не менее 180 см, хотя при ходьбе сутулился. Большие сильные плечи выступали из под рясы. Роун бросил горсть земли на могилу и начал принимать соболезнования прихожан.

– Если спросят, откуда вы, называйте любое место, кроме Филадельфии, – прошептал мистер Уорд, – дядя Раймонд ненавидел Филадельфию. Ему приходилось бывать там.

«Не надо ни о чем думать», – все время напоминал себе Роун, сидя на кровати и изучая содержимое чемоданов. Закончив, он прошел в ванную, налил воды в черную чугунную ванну. Что-то в лице Уорда его смущало. Роун вымылся, надел чистое белье, свежую белую рубашку и спустился на кухню. Уорд умывался над раковиной.

– Ну, племянничек, – обратился он к Роуну, – в церкви вы вели себя отлично.

– Спасибо, – отозвался Роун.

Уорд распрямился, достал полотенце и вытер лицо.

– Думаю, вам не терпится познакомиться с Разбойником.

– Когда скажете.

– Через несколько минут.

Он повернулся к Роуну и широко улыбнулся.

– Спорим, вы думали, Разбойник – это я. Но это не так, – сказал Уорд, натягивая выцветшую джинсовую рубашку. – У вас наверняка куча вопросов, валяйте, спрашивайте.

– Кем был «дядя Раймонд»? – Роун вдруг понял, что смущало его в лице Уорда – кожа. Он старался не смотреть на Уорда.

– Старый Раймонд был вашим предшественником, в «списке покупок» он шел под кличкой «Самокат». Вам рассказали об этом списке?

– Нет.

– Мерзавцы! – Уорд посмотрелся в зеркало над раковиной и провел расческой по волосам. – Вы – замена «дяде Раймонду», как в футболе. У каждого играющего есть запасной. Дядя умер. Теперь ваш выход. Ясно?

– Да, – коротко отозвался Роун.

Уорд повернулся к нему.

– Жаль, все получилось так неожиданно, но Раймонд нас тоже не предупредил.

– А похороны – самый подходящий предлог вызвать меня сюда.

– Отлично! – Уорд улыбнулся Роуну. – Вы не обидитесь, племянничек, если я иногда буду давать вам советы?

– Нет, конечно, – произнес Роун в некотором замешательстве.

– Если хотите меня рассмотреть, не делайте это так откровенно.

– Рассмотреть вас? – Роун смутился. – С чего вы взяли?

– Я всегда за прямоту, поэтому – рассмотрите меня хорошенько и не надо испуганно отводить глаза. Конечно, есть разные мнения на этот счет. Но я думаю так: если я разговариваю с кем-то с глазу на глаз, и человек этот мне в глаза не смотрит, значит, дело нечисто. Откровенность подозрений не вызывает.

– Спасибо.

– Не за что. Знаете, племянничек, нам придется иметь дело с ушлыми ребятами. Они много чего умеют. Не хочу сказать, что вы хуже, по крайней мере, судя по вашему личному делу, – Уорд замолчал. – Вы из «компьютерщиков», верно?

– Я и другим занимался.

– Да нет, я не против компьютеров. Хотя не очень удобно, если путешествуешь налегке. – Уорд и Роун обменялись долгим взглядом. – Ну ладно, назад к делу. Проблема не в том, что вы слабее противника, конечно, нет. Иначе бы вас здесь не было. Просто, вы можете уступать им в скорости.

– Не очень понятно, – сказал Роун.

– Ну вот возьмем мое лицо, например. Вы быстро поняли, что над ним поработали косметологи. Но поняли только здесь, на кухне. А надо бы – еще на кладбище.

– Трудно было. Столько пыли.

– А с пылью еще легче. Я там насквозь пропотел, значит и лицо тоже. Пот собирается в порах, как чернила в отпечатках пальцев. Если вы не разглядели швы через пыль, то этому только два объяснения: или кожу слишком натянули, или пота на лице не было. И то, и другое плохо.

«Спасибо» Роуна прозвучало не совсем искренне. Но слова Уорда произвели на него впечатление.

– Всегда рад помочь. Кто знает, может, и вы мне поможете, если вдруг у меня сломается калькулятор. Пошли, пора знакомиться.

Роун последовал за Уордом через заднюю дверь, по тропинке в сторону площади. Они вошли в церковь через дубовую дверь. Уорд надежно закрыл ее на засов изнутри, и они прошли в глубь церкви. Откуда-то сбоку появился священник. Его темные брюки и рубашка без воротничка прилипли к телу, в церкви было влажно и душно. Он медленно подошел к Роуну и неприветливо протянул руку.

– Мы ждали вас раньше, – сказал он.

– Это от меня не зависело, – спокойно ответил Роун.

– Ясно. – Священник немного отступил, чтобы рассмотреть Роуна. – Говорят, вы специалист по электрическим устройствам.

– По компьютерам, – уточнил Роун.

– И не только, – вставил Уорд.

– Вы выше, чем я думал, – продолжал священник, не то чтобы с неудовольствием, а скорее несколько растерянно.

– Он подходит, – упрямо заявил Уорд.

– Надеюсь, вы не ошибаетесь, – отозвался Разбойник, не отводя глаз от Роуна. – В нашем деле размер тоже важен.

– Он отлично подходит. Кукольник все сделает.

– Надеюсь, – он повернулся к Уорду. – Он все привез?

– Проверю после обеда. Куда спешить?

Роун заметил, что слова эти прозвучали спокойно, почти ласково, но Разбойника озадачили. Он кивнул и повернулся к Роуну.

– Уорд совершенно прав, спешить некуда. Кажется, с годами мы начинаем немного спешить. Уорд все понимает. Слушайте его, у него многому можно научиться. Было очень приятно познакомиться, да, очень приятно.

Разбойник повернулся и вышел через боковую дверь. Уорд уже успел выйти из церкви. Роун нагнал его в аллее.

– Вы не закрыли церковь, – напомнил Роун.

– Туда никто не сунется. – Уорд опустился на каменную скамью у памятника, вынул из кармана яблоко и начал разрезать его перочинным ножом. Солнце садилось, потянуло вечерней свежестью.

– Ну как он вам? – спросил Уорд.

– Не знаю. Он почти ничего не сказал.

– Вы разочаровались, по-моему, и забеспокоились. Все было хорошо, пока вы не встретили главного героя, да?

– Я этого не говорил.

– Что-то не вижу особого энтузиазма.

– Не совсем то, что я ожидал.

– Вот что я вам скажу, племянничек. Ожидать вообще не надо. Будет лучше для вас. Меньше разочарований.

– Кажется, вас он беспокоит больше, чем меня.

– Знаете, беспокойство и тревога – разные вещи. Я не беспокоюсь. Он стареет. Само по себе это совершенно не важно. Важно, что он знает об этом, и это его гнетет. Он начал задумываться о времени, но это пройдет.

– По-моему, вы сами не очень уверены.

Уорд взглянул на Роуна и широко улыбнулся.

– Уверен, племянничек, очень уверен. Он похож на боксера. Вспомните, как некоторые боксеры трясутся перед матчем. А потом!

– А с вами, по-моему, все в порядке, – вдруг сказал Роун и тут же пожалел.

– Я веду свою войну. Разбойник знает, что делает. Он нас вытащит.

– Вы давно работаете вместе?

– Достаточно.

– И Стердеванта, наверное, знали.

– Все сразу хотите узнать. Может оставим немножко на потом?

– Как скажете.

– Стердевант – подделка. Все, что о нем говорили, – неправда. Он вовсе не был хладнокровным садистом-убийцей. Он был великим авантюристом и дегенератом. Он умел подчинять себе других, был неплохим стратегом, но в одиночку не работал. А еще он был трусом. Да-да, племянничек, настоящим трусом, и знал об этом. Всегда держался в тени. Окажись он на передовой, миф бы сразу рассыпался. Поэтому он и не лез вперед, а сочинял о себе легенды. За войну он перелопатил больше дерьма, чем Геббельс. Ребята у него были отличные, это правда. А в остальном – почти всю работу делал Разбойник. Он проводил все его операции и был мозговым центром. Стердевант был вообще пустым местом.

– А откуда такое почтение?

– Во время войны мужчинам нужно серьезное дело, а не просто клич вроде «За победу!» или «Это последняя война». Это сгодится в тылу или для новобранцев, а на передовой необходимо что-то более конкретнее. Когда-то хватало флагов и штандартов, потом в атаку вели волынщики и трубачи. Иногда в ход идут знамена и крики «Ура!». В нашем деле нужен был человек. Им стал Стердевант.

– Вы верите в его самоубийство?

– Вы хотите спросить, верю ли я, что он мертв?

– Нет. Вы правда думаете, что это было самоубийство?

– Он хотел, чтобы все так думали. Но духу не хватило. Он заставил Разбойника помочь.

– А рассказы про его жестокость?

– Я же сказал, что он был дегенерат, этим все объясняется. Если не грабил, то насиловал. Настоящий кобель, а не разведчик.

– Похоже, вы с ним что-то не поделили.

– Ничего подобного. Мы друг к другу не лезли. Он держал дистанцию. Я пять лет искал повода разделаться с ним, он знал это. А вас, кажется, он очаровал.

Роун мысленно согласился. Однако он хотел услышать от Уорда совсем другое.

– Какое задание было у «Перечницы»?

– Всему свое время.

– Но мы ведь начнем там, где он остановился?

– Вы читали сообщения – делайте выводы.

Роун не хотел сдаваться.

– Почему выбрали меня?

– Я уже говорил, вы должны были помочь «дяде Раймонду».

– Но почему я, новичок? Почему не один из ваших, с кем вы уже работали?

Уорд откусил яблоко и начал медленно его разжевывать.

– Нас осталось мало. Да и стареем мы, – ответил он с полным ртом.

Опасения Роуна вернулись.

– Почему все-таки я? У вас же был выбор. Никак не пойму, почему все же выбрали меня. Что было важно?

Уорд выплюнул зернышки и опять улыбнулся.

– Боитесь, что вас вернут назад к компьютерам?

– А вы?

– Да вы что? Мы не знаем, с какой стороны к ним подойти. Не волнуйтесь. А в остальном не понимаю, почему вы беспокоитесь, ведь кое-что у вас получается неплохо. Не хочу сейчас говорить об этом подробно, но, среди прочего, у нас сложилось впечатление, что вы и глазом не моргнете, если кто-то умрет вместо вас. Что скажете?

После ужина чемоданы принесли на кухню. Уорд поднял один, положил на стол и откинул крышку. Роун увидел, что в чемодане было три отделения и каждое со своей крышкой. Уорд открыл первое. Там лежали папки. Он просмотрел их, выбрал одну и бросил Роуну.

– Может, заинтересует?

На обложке Роун увидел гриф «Совершенно секретно» и наклейку с напечатанными на машинке словами: «ЦРЦ для ОМР – проверка благонадежности». Ниже он прочел: «Объект: Роун, Чарльз Эванс».

Агент, читающий собственное досье, – это невероятно, разведка исключала такую возможность.

Роун поднял глаза. Уорд уже закрыл первый чемодан и открыл второй. Он был набит пачками денег. Уорд бросил пару пачек Роуну и попросил пересчитать.

Роун пересчитал ветхие двадцатидолларовые купюры. В каждой пачке было по десять тысяч долларов. В последующие полчаса он сосчитал еще сто девяносто тысяч купюрами по десять и двадцать долларов. Сколько сосчитал Уорд, он не знал. Он отдал Уорду листок со своими записями и помог уложить деньги назад в чемодан.

– Советую поспать, племянничек. Завтра могут рано поднять, – сказал Уорд.

Роун направился к лестнице.

– Эй, вам что, неинтересно? – крикнул Уорд, протягивая досье.

Роун вернулся, взял папку и поднялся к себе.

Позже, устроившись поудобней в постели, он начал читать:

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО

ПРОВЕРКА БЛАГОНАДЕЖНОСТИ ДЛЯ СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНЫХ ОПЕРАЦИЙ

ЧАРЛЬЗ ЭВАНС РОУН

МАТЕРИАЛ ПОДГОТОВЛЕН СЛУЖБОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ ДЛЯ ОТДЕЛЕНИЯ МОРСКОЙ РАЗВЕДКИ

СОДЕРЖАНИЕ

СТРАНИЦА

ОРИГИНАЛ ЗАЯВЛЕНИЯ 1

СЛУЖЕБНЫЕ ПРОВЕРКИ ФБР 2

ГЕНЕРАЛЬНАЯ ПРОКУРАТУРА 3

ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ 4-9

ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ПРОВЕРКА

СВИДЕТЕЛЬСТВО О РОЖДЕНИИ 10

СВИДЕТЕЛЬСТВО О БРАКЕ РОДИТЕЛЕЙ 11

ПОДТВЕРЖДЕНИЕ НАЦИОНАЛЬНОСТИ РОДИТЕЛЕЙ 14-16

МЕДИЦИНСКОЕ СВИДЕТЕЛЬСТВО 17-20

СПРАВКА ОТ СТОМАТОЛОГА 21-34

СВИДЕТЕЛЬСТВО ОБ ОБРАЗОВАНИИ 25-31

СПРАВКА О ФИНАНСОВОМ ПОЛОЖЕНИИ 32–34

ПРЕДЫДУЩИЕ МЕСТА РАБОТЫ 35-37

СПРАВКА НАЦИОНАЛЬНОГО КРЕДИТНОГО БЮРО 38

ГАЗЕТНЫЕ ВЫРЕЗКИ 39-45

ОСОБЫЕ ЗАКЛЮЧЕНИЯ:

МЕДИЦИНСКОЕ 46-47

ПСИХИАТРИЧЕСКОЕ 48-50

ГРАФОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ 51-52

IQ ПО МЕТОДУ СТЕНФОРДА-БИНЕТИ 53-54

ПРОВЕРКА УМСТВЕННЫХ СПОСОБНОСТЕЙ ПО МЕТОДУ ЧИКАГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 55–56

ЯЗЫКОВЫЕ СПОСОБНОСТИ 57-58

ОБЩИЙ ОБЗОР 65

РЕЗУЛЬТАТЫ ИНТЕРВЬЮ ОБ ОБЪЕКТЕ С ПОДСАДНЫМ АГЕНТОМ 59-60

В КОМИССИИ ЦРУ 61-64

ЛИЧНЫЕ ИНТЕРВЬЮ (110) СМ. РАЗДЕЛ II

СПЕЦИАЛЬНЫЙ IQ-ТЕСТ СМ. РАЗДЕЛ III

ЦРУ – ЗАПРОС – СЕКРЕТНО

ДЛЯ ОСОБО ВАЖНОГО ЗАДАНИЯ

ИМЯ: РОУН ЧАРЛЬЗ ЭВАНС

ДРУГИЕ ИМЕНА: НЕТ

РОСТ: 187 СМ

ВЕС: 76 КГ

ГЛАЗА: КАРИЕ

ВОЛОСЫ: РУСЫЕ

ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ: НЕТ

ДАТА РОЖДЕНИЯ: 9 ЯНВАРЯ 1929 Г

МЕСТО РОЖДЕНИЯ: РОЛИНЗ, ВАЙОМИНГ

ИМЯ ОТЦА: ЧАРЛЬЗ ЛОУРЕНС РОУН

ПРОФЕССИЯ ОТЦА: ВРАЧ-ФЕРМЕР

АДРЕС ОТЦА: П/Я 12, РОЛИНЗ, ВАЙОМИНГ

ЖИВ/УМЕР: СКОНЧАЛСЯ 6 ИЮНЯ 1939 Г.

ИМЯ МАТЕРИ: (ДЕВ) ЭЛСИ ЭВАНС

АДРЕС МАТЕРИ: НЕ ПРИЛАГАЕТСЯ

ЖИВ/УМЕР: СКОНЧАЛАСЬ 6 ИЮНЯ 1939 Г,

БРАТЬЯ И СЕСТРЫ: ЭВАН – СКОНЧАЛСЯ 6 ИЮНЯ 1939 Г.

ОБРАЗОВАНИЕ:

ГРАММАТИЧЕСКАЯ ШКОЛА: ГРАММАТИЧЕСКАЯ ШКОЛА, РОЛИНЗ, ВАЙОМИНГ, ОКОНЧИЛ В 1942 Г.

СРЕДНЯЯ ШКОЛА: СРЕДНЯЯ ШКОЛА, РОЛИНЗ, ВАЙОМИНГ, ОКОНЧИЛ В 1946 Г.

ВЫСШЕЕ ОБРАЗОВАНИЕ:

СТЕНФОРДСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ, ПАЛО АЛЬТО, КАЛИФОРНИЯ, ОКОНЧИЛ В 1950 Г.

ЙЕЛЬСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ, НЬЮ-ХЕМПШИР, ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАК-Т, ОКОНЧИЛ В 1953 Г.

РАБОТА:

ПРОВОДНИК-ОХОТНИК В ДЖЕКСОН ХОУЛ ВАЙОМИНГ, 1941–1946 (ЛЕТОМ)

АВТОСЛЕСАРЬ – РОЛИНЗ, ВАЙОМИНГ, 1942–1944

ИНСТРУКТОР ВЕРХОВОЙ ЕЗДЫ – ПАЛО АЛЬТО, КАЛИФОРНИЯ, 1946–1948

ЛЫЖНЫЙ ИНСТРУКТОР – ЙОСЕМИТ, 1948–1950

ПРЕПОДАВАТЕЛЬ ЯЗЫКА – НЬЮ ХЕЙВИН, КОННЕКТИКУТ, 1951–1952

СПОРТ:

ФУТБОЛ – КОМАНДА СТЕНФОРДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 1946–1950, (ВЫДВИНУТ В АМЕРИКАНСКУЮ СБОРНУЮ, ПОЛУЧИЛ ТИТУЛ ЛУЧШЕГО ИГРОКА ПОБЕРЕЖЬЯ)

ЧЛЕН КОМАНДЫ СТРЕЛКОВ СТЕНФОРДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА 1946–1950 (3-е МЕСТО В НАЦИОНАЛЬНОМ ЧЕМПИОНАТЕ) ЧЛЕН АЛЬПИЙСКОГО КЛУБА – СТЕНФОРД 1947–1948

ХАРАКТЕРИСТИКИ

Роун перевернул страницу.

ЦРЦ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ОБЪЕКТ: РОУН ЧАРЛЬЗ ЭВАНС

СЛУЖБА: ФБР

ОТДЕЛЕНИЕ: НЬЮ ХЕЙВЕН, КОННЕКТИКУТ

ОТДЕЛЕНИЕ НЬЮ ХЕЙВЕН, ФБР, СООБЩАЕТ, ЧТО НИ В МЕСТНОМ, НИ В ЦЕНТРАЛЬНОМ ОТДЕЛЕНИЯХ ПОРОЧАЩЕЙ ОБЪЕКТ ИНФОРМАЦИИ НЕ НАЙДЕНО.

Т.СТЕЙН

СОТРУДНИК ЦРЦ

ЦРЦ

ОБЪЕКТ: РОУН ЧАРЛЬЗ ЭВАНС

СЛУЖБА: ГЕНЕРАЛЬНАЯ ПРОКУРАТУРА

АДРЕС: МИНИСТЕРСТВО ЮСТИЦИИ

ИНФОРМАЦИЕЙ, ПОРОЧАЩЕЙ ОБЪЕКТ, НЕ РАСПОЛАГАЕМ

ЦРУ

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

ДЕЛО N:…

ОБЪЕКТ: РОУН ЧАРЛЬЗ ЭВАНС

СЛУЖБА: ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ

ОТДЕЛЕНИЕ: ГОСУДАРСТВЕННОЕ

ВСЕ СОРОК ВОСЕМЬ ШТАТОВ СООБЩАЮТ, ИНФОРМАЦИИ, ПОРОЧАЩЕЙ ОБЪЕКТ, НЕТ, ЗА ИСКЛЮЧЕНИЕМ:

АРИЗОНА:

КИНГМАН, 16 ИЮНЯ 1949 Г. – ОБЪЕКТ ЗАДЕРЖАН ЗА ПРЕВЫШЕНИЕ СКОРОСТИ НА ШОССЕ N66. ПРЕДЪЯВЛЕНО ОБВИНЕНИЕ В ПРЕВЫШЕНИИ СКОРОСТИ (90 МИЛЬ В ЧАС) В ЗОНЕ С ОГРАНИЧЕНИЕМ СКОРОСТИ (60 М/Ч). ВОДИТЕЛЬСКИХ ПРАВ НЕ ИМЕЕТ. (В ВАЙОМИНГЕ ВОДИТЕЛЬСКОЕ УДОСТОВЕРЕНИЕ НЕ ТРЕБУЕТСЯ. ОШТРАФОВАН НА $25).

КАЛИФОРНИЯ:

ЛОС АЛЬТОС, 21 СЕНТЯБРЯ 1946 Г. – ЗАДЕРЖАН ЗА ПРЕВЫШЕНИЕ СКОРОСТИ, (50 М/Ч В ЗОНЕ С ОГРАНИЧЕНИЕМ СКОРОСТИ ДО 20 М/Ч. ОШТРАФОВАН НА $15).

ЛОС АЛЬТОС, 4 МАЯ 1950 Г. – ЗАДЕРЖАН ЗА ПРЕВЫШЕНИЕ СКОРОСТИ (50 М/Ч В ЗОНЕ 20 М/Ч. ОШТРАФОВАН НА $15)

МЕНЛО ПАРК, 23 АВГУСТА 1946 Г. – ЗАДЕРЖАН ЗА НЕОСТАНОВКУ ПО СИГНАЛУ ПОЛИЦИИ. ОШТРАФОВАН НА $5.

ПАЛО АЛЬТО, 17 ОКТЯБРЯ 1946 Г. – ЗАДЕРЖАН ЗА: ЕЗДУ ПО ПРОТИВОПОЛОЖНОЙ СТОРОНЕ, ЕЗДУ ПО ТРОТУАРАМ, ЕЗДУ В ТЕМНОТЕ БЕЗ СВЕТА, ЕЗДУ В ПАРКЕ, ПРЕСЛЕДОВАНИЕ ПАТРУЛЯ, ЕЗДУ В НЕТРЕЗВОМ ВИДЕ*

*ПРИМЕЧАНИЕ: ОБВИНЕНИЕ, ПРЕДЪЯВЛЕННОЕ ЗА ЕЗДУ В НЕТРЕЗВОМ ВИДЕ, СНЯТО. ПО ВСЕМ ОСТАЛЬНЫМ СТАТЬЯМ ДОЛЖЕН БЫЛ ЗАПЛАТИТЬ ШТРАФ. В ЭТОТ ДЕНЬ СТЕНФОРДСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ВПЕРВЫЕ ВЫИГРАЛ МАТЧ ЗА ДВА СЕЗОНА. РОУН ЗАБИЛ РЕШАЮЩИЙ ГОЛ. СЫН СУДЬИ ТОЖЕ ВХОДИЛ В КОМАНДУ.

ПЫТАЛСЯ ВЪЕХАТЬ НА АВТОМОБИЛЕ В ЗДАНИЕ ВОКЗАЛА. ПРИВЯЗАЛ К АНТЕННЕ ПРЕДМЕТ ЖЕНСКОГО ТУАЛЕТА. ЧИСЛО ПАССАЖИРОВ (9 ЧЕЛОВЕК) ПРЕВЫШАЛО РАЗРЕШЕННОЕ. ВЫДАВИЛ ЗУБНУЮ ПАСТУ В КАРМАН ПОЛИЦЕЙСКОГО.

ПАЛО АЛЬТО, 5 АВГУСТА 1947 Г. – ЗАДЕРЖАН ЗА ПРЕВЫШЕНИЕ СКОРОСТИ (60 М/Ч В ЗОНЕ 25 М/Ч). ПРИЗНАН ВИНОВНЫМ. ОШТРАФОВАН.**

**ПРИМЕЧАНИЕ: СУДЬЯ ТОТ ЖЕ.

ПАЛО АЛЬТО, 25 ЯНВАРЯ 1949 Г. – ДТП. В 13.15 РОУН ЕХАЛ В ЮЖНОМ НАПРАВЛЕНИИ СО СКОРОСТЬЮ 60 М/Ч (РАЗРЕШЕННАЯ СКОРОСТЬ) ПО ШОССЕ N101 (ДВИЖЕНИЕ В 3 РЯДА, С ЦЕНТРАЛЬНОЙ ПОЛОСОЙ ДЛЯ ОБГОНА). ОБЪЕКТ ПОДАЛ СИГНАЛ НА ОБГОН ВПЕРЕДИ ИДУЩЕГО ГРУЗОВИКА, ВЫЕХАЛ НА ЦЕНТРАЛЬНУЮ ПОЛОСУ И УВЕЛИЧИЛ СКОРОСТЬ ДЛЯ СОВЕРШЕНИЯ ОБГОНА. ОДНОВРЕМЕННО, АВТОМОБИЛЬ, ДВИГАВШИЙСЯ ВО ВСТРЕЧНОМ НАПРАВЛЕНИИ, ТАКЖЕ СТАЛ СОВЕРШАТЬ ОБГОН ГРУЗОВИКА, ДВИГАВШЕГОСЯ ПЕРЕД НИМ. МАШИНЫ СТОЛКНУЛИСЬ НА СКОРОСТИ ОКОЛО 70 М/Ч. ВСЕ ПАССАЖИРЫ ВТОРОЙ МАШИНЫ (ОТЕЦ, МАТЬ, ТРОЕ ДЕТЕЙ) ПОГИБЛИ МГНОВЕННО. ДЕВУШКА, НАХОДИВШАЯСЯ В МАШИНЕ РОУНА, БЫЛА ВЫБРОШЕНА ЧЕРЕЗ ВЕТРОВОЕ СТЕКЛО И ПОГИБЛА. ОЧЕВИДНО, В ПОСЛЕДНЮЮ МИНУТУ ОБЪЕКТ ПЫТАЛСЯ СПАСТИ ЕЕ, БРОСИВШИСЬ МЕЖДУ НЕЙ И ВЕТРОВЫМ СТЕКЛОМ, РАЗБИЛ ГОЛОВУ, СЛОМАЛ ЧЕЛЮСТЬ И НОС (СМ. МЕДИЦИНСКОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ). ГРУЗОВИКИ НЕ ПОСТРАДАЛИ. РАССЛЕДОВАНИЕ ПОКАЗАЛО, ЧТО ВСТРЕЧНАЯ МАШИНА НЕ ПОДАЛА ПОЛОЖЕННОГО ПРИ ОБГОНЕ СИГНАЛА (ПОДТВЕРЖДЕНО ПОКАЗАНИЯМИ ВОДИТЕЛЕЙ ОБОИХ ГРУЗОВИКОВ). ТАКЖЕ ВСТРЕЧНЫЙ АВТОМОБИЛЬ ИМЕЛ СЛАБЫЕ СИГНАЛЬНЫЕ ОГНИ. ОБЪЕКТ БЫЛ ПРИЗНАН НЕВИНОВНЫМ В ПРОИСШЕСТВИИ. ПОГИБШАЯ ДЕВУШКА И ОБЪЕКТ БЫЛИ ПОМОЛВЛЕНЫ (СМ. «ИНТЕРВЬЮ», РАЗДЕЛЫ 3, 8, 14, 24, 25, 37).

ПАЛО АЛЬТО, 30 ЯНВАРЯ, 1949 ГОДА Г. ЗАДЕРЖАН ЗА ПРЕВЫШЕНИЕ СКОРОСТИ (65 М/Ч В ЗОНЕ 30 М/Ч). ОШТРАФОВАН НА $25.

ПРИМЕЧАНИЕ: БЫЛО ПРИНЯТО ВО ВНИМАНИЕ, ЧТО НЕВЕСТА ЗАДЕРЖАННОГО ПОГИБЛА ВСЕГО 5 ДНЕЙ НАЗАД, И ОН МОГ НАХОДИТЬСЯ В СТРЕССОВОМ СОСТОЯНИИ ИЛИ СОСТОЯНИИ АЛКОГОЛЬНОГО ОПЬЯНЕНИЯ. ОДНАКО ЭТИ ПРЕДПОЛОЖЕНИЯ НЕ ПОДТВЕРДИЛИСЬ. ОБЪЕКТ ВЗЯЛ МАШИНУ НАПРОКАТ И НАПРАВЛЯЛСЯ НА СВИДАНИЕ. ПОЛИЦЕЙСКИЙ ПАТРУЛЬ УТВЕРЖДАЕТ, ЧТО ЗАДЕРЖАЛ ОБЪЕКТ В 3.30 НОЧИ (И ТОЧНО ПОМНИТ, ЧТО СПУТНИЦА ОБЪЕКТА БЫЛА ЕДВА ОДЕТА).*

* СМ. СПЕЦИАЛЬНОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ СТР.72.

Роун открыл 72-ю страницу.