Текст книги "За гранью снов"

Автор книги: Нина Кирики Хоффман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)

– Прихватить что-нибудь? – спросил Эдмунд, вылезая из машины. – У нас есть еда в машине.

– Найдем что-нибудь на кухне, – ответила Терри.

Они вошли в дом. Этот запах был знаком Мэтт. Должно быть, Ребекка Дейн, мать Терри, все еще пользовалась моющим средством с хвойным ароматизатором. Может быть, она даже убедила Терри помогать ей по дому, и теперь Терри тоже пользовалась им. Еще пахло вареной картошкой и чем-то едва уловимым, незнакомым.

– Терри, у тебя есть работа? – спросила Мэтт.

– Даже две. У меня есть свое дело, а еще я веду занятие по культурной антропологии в университете. Это моя специальность, – ответила Терри. – Эй, мама! Что ты делаешь дома?

За кухонным столом сидела женщина, постаревшая Терри. У нее были темные волосы до плеч, голубые глаза, черные брови, точеные скулы и красиво очерченный рот. Она взглянула на них.

– Что я делаю дома? Я здесь живу, Тереза. У тебя гости? Почему ты не позвонила и не предупредила меня?

– Я думала, у тебя встреча.

Ребекка поднялась из-за стола:

– Извините, – сказала она. – Я не ждала гостей… Мэтт!

– Привет, Ребекка.

– Здравствуй, Мэтт! – Ребекка подошла и обняла ее.

Впервые Мэтт почувствовала, как это странно. Она всегда уходила от людей, которых знала, и уже никогда не возвращалась. Но она вернулась в зачарованный дом, к Натану.

Теперь она вернулась в Споры Папоротника, в дом Терри, где когда-то все ее существо томилось и рвалось на свободу.

Но Ребекка к ней всегда хорошо относилась.

Ребекка отпустила ее, взглянула на Эдмунда, потом наклонилась и посмотрела пристальнее.

– Эдмунд, ты? – спросила она и протянула к нему руки.

Он взял ее за руки и улыбнулся:

– Здравствуйте, миссис Дейн.

– Добро пожаловать в наш дом. Господи! Как давно это было!

– Очень давно, – ответил он. – Я в этом доме никогда не бывал.

– Значит, лет десять, а то и больше. Мы переехали сюда сразу после моего развода. Ты совсем не изменился. – Она присмотрелась к складочкам вокруг его глаз и добавила: – Ну, разве что чуть-чуть.

Эдмунд вскинул брови и сказал:

– Никогда не знаю, как на это реагировать.

– Предполагается, что после этого надо сделать комплимент, – улыбнувшись, сказала Ребекка. Потом на ее лице проявилось удивление. – Откуда вы двое взялись? Вы… – Она взглянула на Мэтт, потом на Терри. – Красный флаг?

– Конечно, мама. Эдмунд колдун.

– А, хорошо.

– При чем тут красный флаг? – спросил Эдмунд.

– Я не говорила маме, что я ведьма, пока мне не исполнилось семнадцать. Поэтому когда она встречает кого-нибудь, с кем я была знакома, она всегда хочет знать, что это за человек. Большинство моих друзей – обычные люди. Но она не умеет отличать.

– Понятно. Это условный язык.

– Верно.

– Так, значит, когда ты навестил нас в Атвеле, – сказала Ребекка, – это было по колдовским делам? Я думала о тебе, Эдмунд. Большинство подростков не стали бы общаться с девчонкой на четыре года младше, если, конечно, не затевали какую-нибудь гадость. Но тебя в этом было трудно заподозрить.

– Ну, это зависит от того, что вы понимаете под словом «гадость», – сказал Эдмунд. – Мы тогда сверяли записи. Мы стали колдунами в одно и то же время.

Ребекка покачала головой:

– Я, должно быть, была совершенно слепа тогда. Я волновалась только о том, чтобы они не сделали чего-то плохого. А столько всего происходило, о чем я и не знала.

– Так говорят все родители подростков, – сказала Мэтт.

– Но у меня на то гораздо больше оснований. – Она взъерошила волосы Терри. Та тряхнула головой, и на ее щеках выступил румянец.

– Мам, я сказала им, что мы их покормим, – заявила Терри. Она открыла холодильник и стала изучать его содержимое.

– Мы можем поужинать в городе, – предложила Ребекка. – У нас припасы истощились, так как мы не ездили за продуктами на этой неделе. Мы всегда делаем это по субботам.

Терри проверила нижнюю полку.

– Здесь полно йогуртов. – Она повернулась и со зловещей усмешкой протянула упаковку обычных обезжиренных йогуртов.

– Будешь, Мэтт?

– Никогда!

– Шучу. – Терри убрала йогурты обратно.

– Она все еще ест всякую дрянь. Думает, что вкус делает ее слабее, – пояснила Ребекка.

– Я верю, что это так, – серьезно сказала Терри. Вкусы отвлекают. А чем меньше отвлекающих вещей, тем больше концентрация.

– А ты как считаешь, Эдмунд? Вкусы обессиливают тебя? – спросила Ребекка.

– Нет. Или я просто не замечал. Но мне не нужно все время быть сильным.

– Вы же колдуны! Я не понимаю, почему вы не изобретете идеальную пищу. Кажется, то, чем Терри занимается, доставляет ей не слишком много радости. А тебе?

– Мне? – Эдмунд похлопал себя по груди. – Мне нравится то, что я делаю. – Его глаза засияли. – Иногда, когда я хорошо прислушаюсь, я чувствую свою связь со всем сущим. Это самое потрясающее ощущение на свете.

Ребекка улыбнулась:

– Ты ведь совсем не такой колдун, как Терри, верно?

– Не знаю.

– Раньше был такой же, – сказала Терри. – Мы все трое могли творить одинаковые заклинания. Но у меня такое чувство… Эдмунд, ты знал, что Таша сбежала и стала жрицей Воздуха?

– Мэтт говорила, что она уехала, и ты расстроилась, но я этого не знал.

– Она начала совершенно другую тренировку и превратилась в это… – Лицо Терри скривилось, будто она надкусила что-то гнилое.

– Она очень славная, я ею горжусь, – сказала Ребекка.

– Да, – подтвердила Терри все еще с выражением отвращения на лице. – Она очень славная и хорошая. Такая сестренка-колокольчик. В тебе это тоже есть, кстати.

– Большое спасибо, – усмехнулся Эдмунд.

– Это заразно, – Терри улыбнулась. – Ладно, мне надо в душ. Мам, ты не могла бы заказать пиццу или что-нибудь в этом роде?

– Сейчас что-нибудь придумаем, – откликнулась Ребекка.

Терри вышла из кухни.

– Нет, серьезно, почему вы не можете наколдовать пир? В сказках всегда делают волшебную еду, – сказала Ребекка.

– Да, Эдмунд, давай, – присоединилась Мэтт.

Он поднял обе руки и взмахнул ими в странном жесте.

– «Алаказам», – произнес он, и на столе появились их сумки с продуктами из машины.

– Ну, это совсем не то, – протянула Ребекка. – Я думала, это будут ласточкины языки, экзотические фрукты, жареный фазан на павлиньих перьях под стеклянным куполом. Где суп из перепелиных яиц? Редиски, нарезанные в виде роз? Торт с сахарным дворцом? Не мог бы ты хотя бы сделать золотые тарелки?

– Если бы у нас было золото, то смог бы, – тихо сказала Мэтт. – Когда-то, очень недолго, у нас был свой запас магического ковкого золота, как у Сюди. Оно могло делать все, что она просила, пока золото не кончилось.

– Я не джинн и не фея. Мое искусство так не действует, – объяснил Эдмунд. Он достал из сумки пакет с пончиками и батон хлеба. – Чтобы достать что-то для вас, мне надо забрать это откуда-то. Я не знаю, где можно взять жареного фазана. А если бы я нашел его и забрал, то кто-то обязательно расстроился бы. Все, что я могу предложить – это то, что у нас уже есть. – Улыбаясь, он достал один пончик и показал его Ребекке.

– Боже мой! С шоколадом! – воскликнула она.

Эдмунд достал из сумки салфетку, положил на нее пончик и протянул его Ребекке. Она села на свое место и макнула пончик в кофе. – Я этого сто лет не делала! – Она откусила. – М-м-м… как вкусно! Ребята, будете кофе? У меня целый кофейник сварен.

– Я не откажусь, – сказала Мэтт. – А Эдмунд его не пьет.

– Хотите бутерброды с сыром? – предложил Эдмунд. – А может быть, с ореховым маслом и джемом? У нас путевые припасы, ведь мы сейчас путешествуем.

– Давайте же не будем тратить ваши продукты, – возразила Ребекка. – Смотрите-ка, у меня есть рис. Я могу сходить в магазин, или мы можем заказать пиццу или что-нибудь из китайской кухни. Черт бы побрал эту Терри! Она ведь, поди, обещала вам обед? Ей самой на еду наплевать. И по пятницам я уже питаюсь только яйцами и тем, что осталось с прошлой недели.

– Вот и отлично, – сказала Мэтт, усаживаясь за стол с кружкой кофе и оглядывая сумку с их припасами.

– Можем использовать то, что у нас есть, – предложил Эдмунд. – Потом купим еще.

– Смотри, тут картошка, – сказала Мэтт.

– Ладно, посмотрим, что у нас есть, – решительно заявила Ребекка.

К тому времени, как Терри вышла из душа, стильная в своих черных облегающих брюках и бордовой рубашке, с тщательно уложенными короткими черными волосами, они приготовили странный, но интересный ужин: рагу из лапши, рубленого сельдерея, зеленых бобов, картошки, яиц и моркови. Разложив по тарелкам, Ребекка и Мэтт добавили себе еще перца, а Эдмунд посыпал все это тертым сыром.

Терри ела творог и йогурты и даже не попробовала это рагу, а Мэтт сказала, что оно было замечательным.

– Ну, конечно, вы можете остаться в комнате Таши, если хотите, – сказала Ребекка, когда они поели и вымыли посуду. – Она не будет возражать.

– Это не ее комната, – сказала Терри. – Она никогда не жила в этом доме. Она снимала квартиру на другом конце города. Просто мама обставила комнату и надеялась, что она вернется.

– Я обещала ей, что у нее всегда будет место в этом доме. Она ночевала здесь.

– Да, два раза, из жалости, – подтвердила Терри. – Мэтт, хочешь какао?

С какао, в отличие от других вещей, у Мэтт были связаны приятные воспоминания. Терри тогда ела эти ужасные белые, безвкусные продукты, а Мэтт давилась ими, потому что и тут срабатывало заклинание привязи. Время от времени Терри давала ей какао. В этом пресном существовании какао было почти блаженством.

– Да, было бы здорово, – сказала Мэтт.

Терри готовила какао сложным способом: нагревала молоко на плите, смешивала какао-порошок с сахаром, потом добавляла эту смесь в горячее молоко. Когда она достала пакет молока из холодильника, Ребекка сказала:

– Терри, предложи какао и другому своему гостю. И как насчет твоей больной матери? Разве она не заслуживает тоже?

– А она хочет? – спросила Терри со странной ноткой в голосе.

– Вообще-то я наелась, – призналась Ребекка. – Мы славно потрудились, ребята.

– А ты, Эдмунд? – Терри повернулась и посмотрела на него.

– Нет, спасибо.

Терри улыбнулась и поставила молоко на огонь. Потом она достала кружку, которую Мэтт помнила еще с тех пор: серую пивную кружку с голубым гербом, на котором был изображен орел.

Это была ее особая кружка.

Заклинание подчинения…

У Мэтт возникло странное чувство.

Терри смешала какао и дала ей кружку. Мэтт понюхала. Пахло восхитительно. Немного горьковато, не как молочный шоколад, чем-то старым и темным и очень уютным. Она подняла кружку, чтобы отхлебнуть, и мысленно сказала:

– Привет, кружка, ты меня помнишь?

– Мэтт! Как я скучала по твоим рукам, по твоим губам.

Мэтт поцеловала край кружки.

– Не пей, – сказала та.

– Почему?

– Она подложила туда что-то изменяющее.

Мэтт поставила кружку на стол и посмотрела на Терри. Та пожала плечами и приподняла брови.

– Что оно со мной сделает? – спросила Мэтт.

– Сделает тебя счастливой.

– Как в прошлый раз?

Терри облизала губы.

– Нет.

Что сказала Мэтт, когда уходила в прошлый раз? Я буду твоим другом, если ты не будешь колдовать надо мной. И вот Терри опять творит какое-то заклинание, даже не спросив ее согласия. Мэтт дала Терри второй шанс, а она его упустила.

Почему?

Терри не умела заводить друзей.

Мэтт почувствовала прилив щенячьей любви к ней. И когда же этот ребенок научится? Она подвинула кружку к Терри.

– Пей, – сказала она.

– Я выпью, если ты выпьешь.

Ну, совсем детские штучки!

– Ты первая, – настаивала Мэтт.

Терри достала вторую кружку и отлила половину какао туда. Она выпила и показала Мэтт, что в кружке ничего не осталось, кроме осадка пены на стенках.

Мэтт наблюдала за Терри. Та откинулась на спинку стула, проморгалась, потом улыбнулась. Улыбка ее была какой-то одурманенной.

– Да, – сказала она. – Мне хорошо. Давай теперь ты.

Разве Мэтт обещала пить? Она подразумевала это, но вслух ничего не произносила. Это ни к чему не обязывающее обещание. Вполне можно оставить Терри одну наслаждаться своим колдовством.

А что, если заклинание ужасное? Да нет, не может быть. Терри слишком себя уважает, чтобы сделать что-то такое, что одурманило бы ее насовсем.

– Давай-давай.

Мэтт отхлебнула шоколад. Он был замечательным, каким она его и помнила: теплый, сладкий, гладкий, темный. В ней разлилось какое-то блаженство, напомнившее ей о том прошлом, которое было у них с Терри, и в котором какао играло большое символическое значение. Мэтт всегда старалась наслаждаться тем хорошим, что было. А в их прошлом были и другие приятные вещи, кроме какао.

Заклинание сработало. Волна тепла окатила ее, дойдя до кончиков пальцев, носа, ушей. Ее охватило ощущение всепоглощающего спокойствия, довольства и убежденности в том, что именно здесь ее дом. Все остальные места потеряли для нее всякий интерес.

Она допила какао. Заклинание усиливало его аромат. Она поставила кружку на стол и взглянула на Терри, пытаясь припомнить, что ее так тревожило в данной ситуации.

Тревога? Пустая трата сил. Ей тепло, она сыта и счастлива, рядом ее друзья. Чего еще можно желать, кроме как сидеть на этом стуле в этой кухне в этом доме в этом городе в этом уголке Вселенной?

– Тебе понравилось? – спросила Терри.

– А-га.

– Мэтт, – позвал ее Эдмунд.

– А-га.

– Что случилось?

– А?

– Терри что-то подсыпала тебе в какао, да?

– А-га, – Мэтт улыбнулась и подмигнула кружке.

– Терри! – вскричала Ребекка. – Что я тебе говорила? Никаких заклинаний в доме! Никакого колдовства над гостями! Что ты наделала?

– Терри, – голос Эдмунда был как стальной клинок.

Терри моргнула и повернулась к нему.

– Ха, – сказала она, – как ты блестишь!

Мэтт тоже взглянула на Эдмунда. В его глазах сверкали красные языки пламени. – Терри, сними заклинание, – сказал он.

Его голос был глубоким, тихим, острым и очень путающим. Он наклонился к Терри, а Мэтт подумала: «Если бы я сейчас могла думать, я бы не хотела, чтобы он на меня так смотрел».

Терри хихикнула и сказала:

– Не могу. На меня оно тоже действует. Ничего не соображаю.

Что-то внутри Мэтт боролось с заклинанием. У нее были странные ощущения. Вены будто набухли и свернулись в спирали, полезли во все стороны, цепляя друг друга. По ним прокатилась острая, горячая волна, как ток. Мэтт выпрямилась.

– Ой! – вскрикнула она. И в тот же миг вены стали прежними, но и действие заклинания пропало. – Господи, Терри. Как ужасно!

– Что? – Терри непонимающе моргала. – Приятно же.

– Мэтт, с тобой все в порядке? – спросил Эдмунд, дотрагиваясь до ее руки. Она повернулась к нему и увидела, что в его глазах все еще мелькает гнев.

– Да, все хорошо, – ответила Мэтт, и красный блеск в глазах Эдмунда потух.

– Эдмунд, ты же колдун, правда? – тихонько спросила Ребекка.

– Да, – ответил он и, хмурясь, посмотрел на Терри. Она сонно улыбнулась ему. – Как оно действовало, Мэтт?

– Очень приятные ощущения, но какие-то отупляющие. Будто мне хотелось просидеть здесь до конца жизни и быть счастливой.

– Перед тем как выпить какао, ты знала, что там заклинание?

– Да, мне кружка сказала.

– Так почему ты выпила?

Мэтт покачала головой и ответила:

– Это был своего рода вызов.

– Она сказала, что заклинание слабое. Оно выветрилось? На нее-то оно все еще действует.

– Нет, оно не выветрилось, – сказала Мэтт и дотронулась до груди. – Оно выгорело. Во мне что-то выросло и спалило его.

Он взял ее за обе руки.

– Кто-то заботится о тебе, – сказал он мягко. – Опять дом? Эй, ты там? Ты можешь говорить?

– Привет, – сказала Мэтт. – Я не могу тут долго оставаться. Мне надо домой. – И снова это был чужой голос, тот, который говорил с ними ночью, спокойный, ровный, на полтона отличавшийся от голоса Мэтт.

То, что дал ей дом, могло вытравить из нее заклинание. Оно было в ней не только ради своей собственной миссии, но и чтобы защищать ее.

– Оно сломало заклинание. – Мэтт схватила Эдмунда за руки и улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ.

– Я пока еще веду себя как обычно?

– Да.

– Что сломало заклинание? – спросила Ребекка.

– У нее есть хранитель, – пояснил Эдмунд.

– Жаль, что у меня нет такого, – сказала Ребекка, глядя на Терри. Та сейчас, улыбаясь, пялилась на люстру.

– Хотя, с другой стороны, вот она, только ни на что не способна из-за собственного заклинания. Терри?

– Что?

– Как ты себя чувствуешь?

– Отлично. Мне очень хорошо.

– Ты чего-нибудь хочешь?

– Я просто хочу быть здесь. – Терри закрыла глаза и широко улыбнулась.

– Как долго оно будет действовать, дорогая?

– Что? Я точно не знаю. Может быть, час. У тебя еще есть это зелье?

– Конечно, у меня его много, мам. Хотя я его первый раз попробовала.

– Дай мне все, что у тебя есть, – сказала Ребекка и протянула руку. Терри прикусила нижнюю губу и сунула руку в карман брюк. Пошарив там, она вытащила пригоршню розовых таблеток. Нахмурившись, она высыпала их в ладонь матери.

– Спасибо, милая. А теперь забудь, что ты их делала.

– Ладно, – моргая, ответила Терри.

– Я сейчас вернусь, – Ребекка встала и вышла из комнаты.

Мэтт и Эдмунд обменялись взглядами. Что происходит?

Вернулась Ребекка, отряхивавшая руки.

– Что это было? – спросила Мэтт.

– Заклинания, – ответила Ребекка, глядя на Терри, которая просто улыбалась и отводила взгляд. Лицо ее при этом было спокойным и туповатым. – Терри производит их в большом количестве и продает. Моя дочь – дилер заклинаний. У нее есть страничка в Интернете. Я проверяю ее каждый день, чтобы убедиться, что она не предлагает ничего опасного. Это заклинание мне не нравится. Очень похоже на наркотик, и мне стыдно, что она испытывает его на своих друзьях. Но ей свойственна эта импульсивность.

– Господи, и какие же заклинания она продает? – спросила Мэтт.

– Некоторые из них делают тебя привлекательными, другие помогают лучше учиться, снимают похмелье или призывают деньги. Она делает их совсем слабенькими, только-только чтобы люди почувствовали, что они что-то получили за свои пятьдесят долларов. Я знаю, что сейчас она работает над более сильными, более дорогими и более опасными заклинаниями. Но их она продает не через сайт, а как-то по-другому. Но я не могу пасти ее. Мне остается только надеяться. Я устанавливаю какие-то правила, которые она должна соблюдать, если хочет жить здесь. Она их вроде бы соблюдает, но сейчас она их явно нарушила. Мэтт, мне очень жаль.

– Я знала, что она что-то сделала, только не знала, что именно, – ответила Мэтт. Она встала, тщательно вымыла свою кружку и налила в нее кофе. – Спасибо за предупреждение, – мысленно поблагодарила она кружку.

– Пожалуйста. Лучше пей это.

– Отличная мысль заставить ее сначала попробовать самой, – сказала Ребекка. – Самое сложное во всем этом то, что она помогает выплачивать залог за дом. Она в месяц зарабатывает больше, чем я на своей работе.

– А что ты собираешься делать с теми заклинаниями, которые отобрала у нее? – спросила Мэтт. – Ты ими пользуешься?

– Нет, никогда. Хотя иногда я думаю, что они могли бы пригодиться. Эти заклинания могут стать наркотиком. Но, похоже, что на этот раз она сама попалась. – Лицо Ребекки передернулось. – Посмотрим, как она выйдет из всего этого. Иногда я ненавижу себя за эти мысли. Но она порой становится просто дикой.

Мэтт села за стол с кружкой кофе. Наверное, Ребекке приходится очень трудно. Неужели она все время живет с мыслью, что не знает, что ее дочь выкинет в следующий момент? Это все равно, как если бы ягненок жил рядом с тигром. Хотя ягненок только что выдернул у тигра часть когтей, и если понадобится, смог бы использовать их против самого тигра.

Мэтт подумала о своем внутреннем хранителе. Может быть, ей сильно повезло. Теперь ее способность к выживанию на порядок выше. Чем больше она об этом думала, тем больше ей это нравилось.

– Эдмунд, если бы ты сражался против Терри, кто бы победил? – спросила Ребекка.

– Понятия не имею. Мы давно не испытывали друг друга, и наше мастерство пошло по разным дорогам. Я обычно ни с кем не сражаюсь.

Ребекка пояснила:

– У тебя глаза стали красными, а голос просто больно было слышать. Ты меня напугал.

Уголки его рта дрогнули в улыбке, и он сказал:

– Ну, это даже кстати. Но это вовсе не значит, что я смог бы на самом деле что-то сделать.

Мэтт дернула его за руку.

– Дух помог бы тебе, если бы знал, что ты прав.

Он улыбнулся:

– Может быть.

Терри вздрогнула и глубоко вздохнула. Потрясла головой, выдохнула и снова вдохнула. Потом высунула язык.

– Черт! Вот черт!

– Ты пришла в себя? – спросила Ребекка.

– У меня во рту такая горечь. Мэтт…

Мэтт отдала Терри свою кружку с кофе. Терри отхлебнула и прополоскала рот.

– Спасибо, – сказала она. – Какое ужасное заклинание. Я понятия не имела, что оно так сработает. Мне очень жаль, Мэтт, прости.

– Да нет, тебе не жаль, – сказала Мэтт.

– Нет, жаль. Я не знаю, почему я это сделала. Наверное, бес попутал. Просто у меня в кармане лежали заклинания и…

– Да ладно тебе. Ты специально надела эти брюки к ужину. Не говори мне, что ты не планировала этого заранее.

– Но я… Но это были единственные чистые брюки. – Терри сунула руку в карман. – Заклинания пропали. Куда они делись?

– Я их забрала, – сказала Ребекка.

– Я этого не помню.

– А что ты помнишь из того, что было, пока ты находилась под действием заклинания? – спросил Эдмунд.

Терри нахмурилась:

– Помню, что чувствовала себя очень-очень счастливой. Мне хотелось просидеть здесь до конца жизни и быть счастливой. Я вовсе не к такому эффекту стремилась. Я хотела создать только ощущение довольства, но так, чтобы на мозги это не действовало. А как это выглядело?

– Ты была очень счастлива и в полном отупении.

– Нет, – пробормотала Терри потрясенно, – это совсем не то, что я хотела. – Она встревоженно посмотрела на Мэтт.

Та улыбнулась:

– Я сломала заклинание.

– Правда? Хорошо.

– И я так думаю. Если я могу разрушить твои заклинания, может быть, мы наконец можем стать друзьями, как бы ты ни старалась все испортить.

– Что?

– Ты ведь так и не научилась заводить друзей.

Терри отвела глаза.

– Да.

– Может, ты бросила в кружку эту пилюлю только потому, что все шло слишком хорошо? Кто знает. Может, мы можем стать друзьями только теперь, когда я достаточно сильна, чтобы противостоять тебе. И теперь ты мне тоже нужна.

– Что?

– Или ты нужна дому. Мне трудно сейчас это различить. Я призываю всех обратно в дом. – Мэтт взглянула на Эдмунда. – Это вообще-то твое путешествие, – сказала она ему.

– Похоже, что мы все втроем взялись за эту миссию: ты, я и дом.

– Я нужна дому? – спросила Терри. – Я езжу туда каждый год.

– Чтобы подновить защиту. Дом сказал нам об этом.

Терри кивнула:

– Я каждое лето провожу месяц-другой с тетушкой в Гуфри. Бабушка больше не пускает меня в свой дом, потому что ей не нравится то, что я изучаю. А Натан ничего не имеет против. Хотите сказать, что я нужна дому сейчас?

– Нам так кажется, – ответил Эдмунд. – Что-то происходит, чего мы пока еще не понимаем. Ты не видела Джулио в последнее время?

Терри покачала головой:

– Много лет уже не видела.

– Мы разыскали всех, кроме Джулио и Таши.

– Я бы могла найти Ташу. Она много путешествует и почти не бывает дома.

– Мы еще и не пытались ее найти, но твоя помощь будет кстати.

– Так вы решили сначала меня найти? – Терри улыбнулась.

– Мэтт думала, что ты все еще живешь здесь, – пояснил Эдмунд. – И поисковое заклинание привело нас.

– А вы уже нашли тех двух подруг? Принцессу и Косичку?

– Не будь такой противной, – упрекнула ее Мэтт.

– Да, мы нашли Сюди и Дейдру, – сказал Эдмунд. – Дейдра еще не решила, вернется или нет, а Сюди уже в доме.

– И вы приглашаете меня на эту вечеринку? – Терри посмотрела на мать, поигрывая бровями. Ребекка улыбнулась и тоже шевельнула бровями.

– Ты очень занята? Сможешь приехать? – спросила Мэтт.

– Надо проверить мой ежедневник и электронную почту. Сегодня вечером у меня встреча, но до следующей недели не запланировано никаких занятий.

– Если ты собираешься разыскать Ташу, сделай это отсюда, – попросила Ребекка. – Я ее не видела уже полгода.

Терри взглянула на часы, потом отдернула занавеску на кухне. Пока они ужинали, стемнело.

– Прежде чем мы это сделаем, мне нужно кое-куда сходить. Я вернусь через пару часов, тогда можно будет запустить несколько поисковых заклинаний. Мам, а ты пока позвонила бы Дэнни, он уже должен встать. – Она повернулась к Эдмунду и Мэтт: – Дэнни – это парень Таши. Он лучше знает, где она. Ладно, извините меня, ребята, скоро вернусь. – И она выскочила из кухни.

Ребекка встала и подошла к телефону, висевшему на стене. Подняв трубку, она посмотрела на список телефонов, прикрепленный рядом, и набрала номер.

– Как-то все это слишком прозаично, при том, что дом полон ведьм и колдунов, – сказала она, – но… Привет, Дэнни. Это я, Бэкки, мама Таши. Все в порядке. Как ты?… Хорошо. Я хотела спросить, не видел ли ты Ташу в последнее время, и если да, то где… О, правда? – Прикрыв трубку рукой, она повернулась к Мэтт и Эдмунду: – Он пошел проверять. Он думает, что она сегодня может вернуться домой.

Они ждали какое-то время.

– О! Привет, дорогая! Ты ведь собиралась мне сказать, что вернулась, правда?.. Хорошо. Шучу, конечно. Извини, что беспокою тебя сразу по приезду, но у нас гости, которые хотели бы поговорить с тобой. Эдмунд…

Воздух рядом с кухонным столом замерцал и завихрился. По комнате загуляли ветры. Появилась девушка.

– Эдмунд? – спросила она теплым и светлым голосом. Ее черные волосы буйно вились, на щеках горел румянец, а голубые глаза сияли. Одета она была в нечто, состоящее из множества слоев голубоватого газа, расшитого серебряными и золотыми нитями. Она была боса. – Эдмунд?