Текст книги "Вершина желания"
Автор книги: Нина Киллэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)
– Привет! – Он резко выдохнул. – Что сегодня делаем?
Джек посмотрел Ричарду через плечо:
– Где Марианна?
Ричард глубоко вздохнул:
– Дело зашло слишком далеко. Все стало слишком серьезным.
– Вы собирались пожениться.
– Понимаешь, что я имею в виду… – Ричард усмехнулся и навалился на дверной косяк всем телом. – Давай напьемся, а?
– Я не могу. – Джек вытянулся во весь рост. – Лично я сегодня отмечаю день помолвки. Что может быть важнее в жизни? Я праздную исключительность одной конкретной женщины. Ее скромность, ее такт, ее женственность. Ее неповторимость.
– Джек! – в один голос крикнули Хизер, Рита, Кейт и Молли.
Ричард вытянул голову, взглянув через плечо Джека в сторону столовой. Увидел стол, за которым теснилось слишком много народу. Он поднял брови, впечатленный.
– Похоже, помощь тебе не помешает. – Он прошел мимо Джека и помахал Молли: – Привет!
Молли улыбалась, приятно удивленная его вниманием.
– Привет, Дик. Садись. Бери грудку.
Джек стоял у двери, глядя на дорожку, которая вела от его дома к морю. Он представлял, как идет по этой дорожке, как заходит в холодную черную воду и плывет размашистым кролем до самого китайского берега.
– Джек! – снова позвала его Хизер.
Джек вернулся за стол и обнаружил, что Молли и Ричард тихо хихикают в углу, делая вид, что за столом, кроме них, никого нет.
– Вкусно, – сказал Ричард, наклонившись к Молли. – Ты сама готовила?
Она покачала головой, усмехаясь.
Глаза его шарили по ее телу.
– Ты чудесно выглядишь сегодня.
– И ты.
Ричард напряг бицепс:
– Я тренируюсь.
– О, это видно.
Джек посмотрел на них с раздражением. Он встал, окинул взглядом свой переполненный стол и поднял бокал:
– У меня есть тост.
Рита встала:
– Ты можешь минутку подождать? Мне надо сходить в туалет.
– И мне тоже, – сказала Молли.
– И мне бы не помешало, – сказал Ричард.
Один за другим они выходили в ванную, а Джек стоял в напряженной позе с шампанским в поднятой руке. Последним в туалет направился Карл. Намыливая руки, он заметил что-то блестящее за раковиной. Он засунул руку за раковину и достал пульт, случайно нажав на одну из кнопок. Он услышал, как за обеденным столом взвизгнула Кейт. Карл навострил уши. Он еще раз нажал на кнопку. Кейт снова издала подозрительный звук. Карл рассмеялся, сгреб пульт в ладонь и, неспешно выйдя из ванной, обнаружил, что все присутствующие уставились на Кейт. Она виновато пожала плечами:
– Простите. Не знаю, что на меня нашло.
Джек прочистил горло.
– У меня есть тост, – сказал он снова. Все подняли головы.
– Как вы знаете, мы с Хизер встречаемся. И нам нравится общество друг друга. И она милая и все такое…
Хизер приподняла бровь.
– Поэтому мы решили… э… – Он уставился на Молли. – Мы… э…
Кейт издала то ли крик, то ли стон.
Все посмотрели на нее. Она смущенно улыбнулась:
– Простите. Я… О! Ох. – Она схватилась за край столешницы и закрыла глаза. Напротив нее сидел Карл. Ухмыляясь, он держал палец на кнопке пульта.
Кейт открыла глаза и обмахнулась рукой как веером.
– О, не обращайте на меня внимание. Продолжай, Джек. Я просто… ох-х. О! Ох. – Она наклонилась над столом, тело ее тряслось. – О-о-ох! – Она ударила кулаком по столу. – Черт! Дай мне это, детка! – взвыла она, глядя в потолок, затем откинулась на спинку. Умиротворенная.
Джек посмотрел на сестру:
– Ты закончила?
Кейт подняла глаза на Карла, утопив его в благодарности.
– Как я сказал… – Джек полез в карман и вытащил из него маленькую синюю коробочку.
У Хизер загорелись глаза. Он встал на одно колено и протянул ей коробочку:
– Хизер, ты не окажешь мне честь, согласившись стать моей женой?
Хизер с видом триумфатора обвела взглядом всех присутствующих. Наступила полная тишина. Молли уставилась в тарелку. У Кейт открылся рот. Карл с любопытством поглядывал на Хизер. Ричард покачал головой и сделал большой глоток шампанского. Рита опустила бокал на стол.
– Джек, Джек, право, не стоило, – наконец сказала она.
Хизер взяла коробочку и открыла ее.
– Мило, – сказала она, затем надела кольцо на палец и оценивающе на него посмотрела. – Очень мило.
Джек кивнул.
– Но нет, – сказала она.
– Нет?
Она сняла кольцо, сунула его обратно в коробку и протянула Джеку.
– Ты хороший парень, Джек. Но я нахожу тебя… немного слишком нуждающимся. – Она встала.
Джек с трудом поднялся с колена.
– Но я думал, ты сказала…
Хизер взяла сумочку и поправила прическу.
– Мне почти сразу стало очевидно, что у нас ничего не выйдет, однако мой психотерапевт посоветовал мне пройти весь путь до конца. Мне нужно было зафиксировать в памяти нужную модель, видишь ли. Я никогда раньше не доходила до этой фазы. Так что, спасибо тебе за это. Теперь у меня есть полный зрительный образ того, как делают предложение. Если тебе нужна помощь в том, чтобы визуализировать кого-то, кто говорит тебе «да», я дам тебе номер телефона моего психотерапевта. Я бы сказала тебе «да», но не думаю, что это было бы разумно. – Она пошла к двери.
Джек побежал следом и перехватил ее в коридоре. Он схватил ее за руку и прижал к стене.
– Вот что я тебе скажу. Я позволяю тебе снять запрет с зоны номер пять. В конце концов, я понимаю, что у женщины есть свои потребности. И если бы мы были официально помолвлены, то не понимаю, зачем нам было бы ждать дня… Я хочу сказать, это всего лишь меры предосторожности, знаешь ли… – Он улыбался ей, искушая.
Она смотрела на него так, словно готова была всерьез рассмотреть его предложение, однако покачала головой:
– Нет.
Джек уронил руку.
– Это несправедливо. Я делал все, что от меня требовалось.
– Возможно, в этом и проблема, Джек.
Джек схватил ее и поцеловал решительно и страстно. Когда он закончил, она причмокнула губами.
– Мило, – сказала она. – Но слишком поздно. – Она вышла и захлопнула дверь перед его носом.
Джек неподвижно стоял в коридоре. В окно ворвались звуки музыки. Рита торжествующе потерла руки:
– Ну, время пришло. – Она вскочила со стула и подбежала к окну. Послышался скрежет стульев о паркет. Все прочие последовали ее примеру.
На тротуаре возле дома в своем инвалидном кресле сидел посол. Над головой он держал большой стереомагнитофон. Выражение лица у него было суровое и решительное. Берущая за душу мелодия «Маленького коричневого кувшина» Гленна Миллера лилась из динамиков в ночь.
Рита побежала по коридору и распахнула входную дверь.
Джек рванулся было за ней:
– Мама!
Рита сбежала по ступеням, широко раскинув руки. Она прыгнула послу на колени и стала осыпать его поцелуями. Магнитофон упал на землю с громким треском.
Джек стоял у дверей и смотрел, как мать его устраивается поудобнее на коленях посла и кладет голову ему на плечо.
– Не жди меня, дорогой! – крикнула она Джеку, когда посол развернул свое кресло и выехал на дорогу.
Все остальные, включая Леду, собрались у окна, задумчиво глядя вслед странному экипажу.
– Интересно, сколько лошадиных сил в этой штуковине? – протянул Ричард.
Джек вернулся на кухню и встал у кухонной стойки, опершись на нее ладонями. Он думал о выражении лица посла в тот момент, когда мать бежала к нему по ступеням. То была любовь. Или самое меньшее – страстное увлечение. Этот взгляд говорил: «Я хочу тебя независимо от того, какой болезненной занозой в заднице ты для меня станешь».
Молли, подумал он. Он хотел видеть Молли. Он побежал назад, в гостиную. Но она была пуста. Джек промчался по всему дому, но он был пуст. Все ушли.
Он бросился наверх.
– Молли!
Он вбежал в ее спальню. Письменный стол эпохи Регентства был тщательно натерт полиролью и блестел. Дверь в кладовку была открыта. Вешалки были пусты. Он сел посреди ее кровати и схватил ее подушку. Он уткнулся в нее лицом. Подушка ничем не пахла, и Джек рассмеялся над собой.
Глава 19
Уже одно тепло его тела успокаивало Кейт. Дыхание Карла на щеке заставляло ее забыть о боли в костях. Она наслаждалась мягкостью его предплечья, маленькими завитками волос, которые пружинили, как жнивье под ногами. Она вздохнула, чувствуя, как уходит напряжение в глазах.
От него пахло мятными леденцами. Именно так, как нужно, чтобы обострить восприятие. Руки его сейчас поглаживали ее грудь. И грудь ее уступала его ласке. В Кейт медленно раскручивалась пружина желания. От головы вниз, к тому месту, которое, как она считала, уже давно умерло. Но оно только находилось в спячке, и сейчас оно отходило от коматозного сна. «И да, – подумала Кейт, – я помню». Карл смотрел на ее лицо, пока рука его блуждала по ее телу, скользила вверх и вниз по ее животу, задерживаясь на бедрах. Кейт засмеялась, удивленная. Карл продолжил путешествие вниз, к ее ногам. Он прикасался к ней легко, словно перышком. Он прижался к ней, покрывая ее нежными поцелуями.
– Я не рассыплюсь, знаешь ли, – сказала она.
Карл поцеловал ее от души. Губы их касались друг друга, словно пальцы слепцов брайлевской печати. Он прижал ее предплечье к кровати, и Кейт ощутила острый приступ желания. Она взяла его член в руку и погладила его, как старого друга. Какая удивительная вещь. Ты чувствуешь, как он поднимается, как он прижимается к телу, как погружается в тебя, и затем вздох успокоения, когда он оказывается там. Она очень старалась не дистанцироваться, не витать где-то над, как она часто делала во время совокупления, словно со стороны комментируя происходящее: «О, посмотрите на этих двоих, в их-то возрасте!» И все же Кейт улыбнулась, подумав о некоторой абсурдности того, что они делали, даже если она готова была перегрызть горло тому, кто скажет, что они не имеют на это права. Карл продолжал давить на нее, раскачивать ее. Кейт закрыла глаза и позволила ему погрузиться в нее глубже, еще глубже.
– Эй, как насчет того, чтобы я на этот раз была графом! – воскликнула Кейт. Она стояла посреди спальни в одном фривольном фартучке с оборочками и больше ни в чем. Карл пожал плечами и стащил свои черные сапоги.
– Где твоя метелка для пыли?
– Я думаю, она под кроватью.
Карл наклонился и вытащил ее. Кейт встала в позу.
– Ладно, я занят уборкой, а ты залезаешь в окно и застаешь меня врасплох.
Кейт накинула на плечи плащ.
– Хорошо. Ты не видишь меня до последней минуты. – Она забралась на подоконник.
– Не сдери краску, – сказал он.
– Господи, Карл, это всего лишь краска!
– Ладно-ладно.
Кейт залезла на подоконник и ударила себя в грудь.
– Готов?
Карл забегал по комнате словно безумный, обмахивая все подряд метелкой из перьев.
– Вот и я! – Кейт с грохотом спрыгнула с подоконника на пол. – Ой! Черт! – Она стала кататься по полу, схватившись за лодыжку. – Ой! Я, кажется, ее растянула.
Карл наклонился:
– Больно?
– Ой!
Леда влетела в комнату:
– Мама, с тобой все в порядке?
Она остановилась, ошалело глядя на свою мать, которая растянулась на полу в черных сапогах до бедер и практически больше ни в чем, и на своего отца, который в отчаянии пытался спрятать причинное место за накрахмаленным белым фартуком горничной.
Молли распаковала последний ящик с вещами. Их было не так много. Теперь саронги стали ее униформой. В отличие от джинсов они без жалоб драпировались вокруг ее растущего живота. Она посмотрела на себя в зеркало. Как сильно она отличалась от той Молли, что впервые появилась на пороге дома, в котором жил Джек, безработная и бездомная. И посмотрите на нее сейчас – беременная профессиональная писательница. Но с другой стороны, в ее жизни постоянно присутствовал экстрим. И именно поэтому ей сейчас так хотелось покоя и постоянства. Она собиралась сосредоточить усилия на том, чтобы сделать свою жизнь совершенно заурядной. Ради ребенка. Она собиралась много работать, купить маленький дом, отправить своего ребенка в хорошую школу.
Лучшей стороной всего этого было то, что счастье ее ребенка не будет зависеть от того, какие складываются отношения между его родителями. Молли собиралась быть счастливой, и этого хватит им обоим. Никаких взлетов и падений, никаких уходов, хлопанья дверьми, никаких криков и перебросок от одного родственника другому, словно это не ребенок, а баскетбольный мяч. Они будут вести очень тихую жизнь, счастливую жизнь, без сюрпризов.
Она обвела взглядом свою квартиру на две спальни. Квартира была маленькой, но солнечной и светлой, с красивым кирпичным камином в гостиной. И если под окнами было тихо, а движение на шоссе было не очень сильным, то можно было услышать плеск волн. Ее квартира находилась в одном из бывших больших дачных домов всего в пяти кварталах от дома Джека. Нет, ее выбор места для проживания к Джеку не имел никакого отношения, ответила бы она всякому, кому бы пришло в голову ее об этом спросить. Район отличный. Так к чему уезжать из него?
На следующей неделе она начнет обустраивать вторую спальню для малыша. Сейчас комната была завалена всеми теми вещами, которые они с Джеком купили в тот день, что провели вместе. Молли улыбнулась, воспоминая тот день. Господи, она уже по нему скучала. Она все еще просыпалась каждое утро и чувствовала разочарование, не слыша, как он печатает за стеной.
Джек мрачно уставился на телефон, заклиная его позвонить. Эти две недели дались ему нелегко. Он пытался наслаждаться покоем и тишиной, но то и дело спускался вниз, садился за кухонный стол и ждал возвращения Молли. Он покачал головой, удивляясь себе. Он должен бы чувствовать себя как король. Он отправил свою последнюю рукопись новому издателю, и ее вот-вот должны напечатать. Под его настоящим именем. Он должен был бы чувствовать себя триумфатором, ему впору было праздновать победу, ликовать, а не сидеть в одиночестве и не страдать, сжимая в руке оброненный Молли оранжевый браслет.
Так что в конечном итоге он решил навестить сестру. Когда ты несчастен, тебе хочется общества товарища по несчастью, а он знал, что в смысле личной жизни Кейт находилась даже в еще более бедственном положении, чем он сам. Но Кейт приняла его свежая, выспавшаяся, в махровом халате, выглядела она довольной и – Джек не верил своим глазам – удовлетворенной сексуально. Она налила кофе им обоим и плюхнулась на диван.
– Этот посол, должно быть, настоящий мужчина, – сказала она.
– Надеюсь, у него есть лицензия на вождение этой штуковины.
Кейт сладко зевнула.
– Все это было так романтично.
– Ты по-другому заговорила.
– Я всегда хотела, чтобы мама была счастлива.
Джек засмеялся зло и насмешливо. Кейт помотала ногой. Из-под халата виднелась черная подвязка.
– Должна сказать тебе, что ты выглядишь не счастливее моллюска, которого извлекли из раковины.
– Молли тебе звонила? – Вопрос этот сам собой сорвался у него с губ. Он собирался задать его между прочим, словно он только что пришел ему в голову, словно по значимости он был сравним с вопросом о прогнозе погоды.
– Да, – сказала Кейт.
Джек кивнул. Он с напряжением ждал продолжения. Но Кейт не хотела идти ему навстречу. Тогда он предпринял новую попытку:
– Видела ее новое жилье?
– Да. – Кейт глотнула кофе и поправила халат. И снова она уронила мяч. И снова Джек его поднял:
– И?
– Милая квартира. Уютная. Она нарисовала громадного кита на стене. Хозяин квартиры ее убьет.
Джек засмеялся. Смех был похож на смех гиены. Кейт с любопытством на него посмотрела. Он тихо хохотнул в кулак.
– Надо бы ее навестить.
– О, я не стала бы на твоем месте.
– Почему?
Кейт пожала плечами:
– Не стала бы, и все.
Джек уставился на сестру. Она поставила кофе на столик.
– Мне нравится Молли. Она хорошая женщина. У нее много достоинств, и меньше всего ей нужен кто-то, кто не может решить, чего, черт возьми, он хочет.
– Я знаю, чего я хочу.
– Ладно, чего ты хочешь?
Джек открыл рот. Он хотел Молли, вот чего он хотел. Он хотел, чтобы она была с ним каждый день, каждый час, и так до конца жизни. Но как дотянуться до солнца, когда сердце окутали мрачные тучи? Он снова закрыл рот.
– Вот видишь? Я права. Я хочу сказать, Господи, да я же буквально толкнула ее тебе в руки. Что я должна была делать? Цепями приковать ее к стене? Ты упустил свой шанс. Вместо нее ты выбрал кого-то вроде Хизер. – Кейт ударила себя по колену. – Фу, мальчик, ты знаешь, где найти грязь.
Джек отодвинул стул и взял ключи. Если он хотел получить лицемерные советы и злорадные насмешки, то за этим надо отправляться к матери.
Его мать, как ехидно сообщила ему дежурный регистратор пансиона, вне сомнения, можно найти в комнате 143. Так что Джек прошел по длинному коридору и постучал в нужную ему дверь. Ему открыл посол.
– Заходите, – сказал он. – Она в душе.
Он провел Джека в солнечную комнату и предложил ему выпить. Вскоре Джек уже сидел на диване, покрытом пледом в серо-голубую клетку, держа в руке стакан хорошего виски и слушая, как за стеной душ с шумом смывает с его матери следы похоти этого старика. Они посидели в молчании пару минут, пока Джек наконец не кивнул в сторону окна.
– Красивый вид, – сказал Джек.
– Да. Напоминает мне Биарриц.
Они оба сделали по хорошему глотку и уставились в свои стаканы.
– Вы действительно посол?
– Я крепко верю в американский идеал самореализации.
– Что это означает?
– Я продавец подержанных машин из Пасадены.
Душ стих. Они оба переключили внимание на дверь, из которой вот-вот должна была выйти Рита.
Джек слышал, как его мать тихо напевала. Она, черт побери, не торопилась выходить. Что она там делала, перевирая мелодии из «Вестсайдской истории»?
Посол откинулся на спинку дивана и положил ногу на ногу.
– Знаете, что мне нравится в вашей матери?
Джек смотрел на него, нервничая.
– Она женщина, которая не играет в игры.
Джек кивнул после некоторых колебаний.
– Она берет быка за рога, если вы понимаете, о чем я.
Джек смотрел на него в ужасе.
Старик усмехнулся, глядя в свой стакан, и сделал еще один глоток.
– Да, бриллианты и жемчуга – это хорошо, но что женщина действительно хочет, так это страсти. Хорошей ласки. Вы должны вложить в это немного напора, энергии. – Посол посмотрел на закрытую дверь и подался вперед. – Я хочу поговорить с тобой начистоту, сынок. Надеюсь, ты не станешь возражать. В твоей жизни наступит момент, когда все те органы, которые тебе до сих пор удавалось игнорировать, такие как пищеварительная система, легкие, простата, вдруг заявляют о себе во весь голос. Это происходит примерно в одно время с тем, как самый важный орган из всех сморщивается и превращается в ничто. И позволь мне сказать тебе, я не намерен отправляться к праотцам, сожалея о всех тех моментах, когда я облажался. Не думаю, что мне захочется помнить об этом.
Джек опустил стакан.
– Зачем вы мне все это говорите?
– Рита рассказала мне о твоей миссии.
– Какой миссии?
– Найти свою настоящую любовь.
– Ах, это. – Джек горько рассмеялся. – Это было давно.
– Рад это слышать. А то мне показалось, что тебя несет куда-то не туда. Ты можешь считать меня грязным, похотливым стариком, но я всегда чувствовал, что настоящая любовь не знает границ.
Джек густо покраснел. Его пробил жар, словно он только что выпил пятую порцию виски. Он встал, слегка покачиваясь:
– Я лучше пойду.
– Я скажу твоей матери, что ты заходил. – Посол проводил Джека до двери и на прощание похлопал его по плечу. – Удачи, сынок.
Джек шагал по тротуару, держа перед собой букет красных пионов как кровоточащее сердце. Молодежь на роликах, туристы, работяги – все показывали на него пальцем и смеялись. Он шагал решительно, не смотрел ни вправо, ни влево, пока не повернул в переулок и не остановился перед ее дверью.
Посол был прав. Настало время открыто, без купюр и ограничений, сказать ей о своей любви. Пора подвести черту. Сделать декларацию. Даже если она от смеха свалится с ног. Герой может рисковать.
Он выклянчил у Кейт номер телефона Молли, но звонить не стал. Он хотел прийти к ней лично и лично все сказать. Он хотел, чтобы это объяснение запомнилось. Он хотел рассказать о нем своим детям. И вспомнить о нем, когда будет умирать. Сердце его болезненно забилось, когда он постучал. Но когда Молли открыла перед ним дверь, он понял, что правильно сделал, что пришел. Она была воплощением всего, чего он хотел. При виде пионов, которые он с неловкой церемонностью преподнес ей, лицо ее осветила улыбка.
– Я люблю тебя, Молли. Я хочу быть с тобой. Давай любить друг друга. Давай полагаться друг на друга. Давай создадим что-то красивое в этом мире. Так что скажи «да», Молли. Скажи: «Да, я выйду за тебя».
Она стояла неподвижно, с широко открытыми глазами и онемевшими губами.
– Молли, скажи что-нибудь.
– Я…
– Эй, смотри, кто к нам пришел. – За ее спиной возник Ричард. Он взглянул на цветы и как ни в чем не бывало продолжил говорить: – Где ты был все это время? Мы думали, ты исчез с лица земли.
Джек, не веря своим глазам, глядел на друга. Молли отвернулась.
– Заходи, приятель. Рад видеть тебя. Жарко сегодня, да? – Ричард хлопнул его по спине и провел в дом. – Милая, как насчет латте со льдом?
Джек в немом изумлении смотрел, как Молли засеменила на кухню.
– Заходи, заходи. Где ты был, парень? – Ричард взял Джека за шею своей тяжелой лапой и првел его в гостиную. Джек был как под наркозом. Ему было страшно жарко, и в то же время озноб пробирал его до костей. Джек ни разу не отвел глаз от Молли, которая засыпала кофе в массивный кофейный автомат на кухонной стойке. Он заметил две невымытые чашки из-под кофе, два полупустых стакана с соком, две тарелки с остатками круассанов и раскрытую газету «Лос-Анджелес тайме» Ричард допил сок из одного из стаканов.
– Ты получил мои сообщения? Черт, я отправил не меньше трех. Я понять не мог, куда ты подевался…
Пока Ричард говорил, Джек внезапно заметил, что у Ричарда босые ноги. Он уставился на его ступни. Что это значит? Ему что, было жарко? Он что, только что вернулся с пляжа? Или он только что проснулся и скинул ноги с…
Джек внезапно рассмеялся. Господи, о чем он думает?! Он что, сошел с ума? Молли, может, и была распущенной, но она не была настолько-неразборчива, чтобы спать с Ричардом Мэнном.
– Мы скоро поженимся, – сказал Ричард.
У Джека словно выключилось сознание. Он слышал шум в голове, будто твердые участки черепа плюхались в теплую жижу, в которую превратился когнитивный центр. Он видел, как мелькнул его кулак и заехал Ричарду в челюсть. Ричард упал и, скорчившись, замер на диване. Он удивленно мигал, глядя на Джека.
– Эй, приятель?..
– Джек! – Это подбежала Молли. Джек стоял над Ричардом.
– Женишься? Женишься? Какого черта ты женишься?
Ричард поднялся на ноги, держась за челюсть.
– Что я могу сказать, Джек? Я полюбил. Такое все еще случается. Я нашел свой луч солнца. – Он улыбнулся Молли, которая с подкупающей озабоченностью смотрела на его ссадину. – Все в порядке, милая. Почему бы тебе не принести кофе. Кроме того, – шепнул Ричард Джеку после того, как Молли ушла на кухню, – она заставляет играть по жестким правилам. Никаких контактов до свадьбы, ну, ты понимаешь? Слишком долго с тобой общалась. Но что я могу сказать – я влюблен, как щенок. – Он со счастливым обожанием посмотрел в сторону кухни.
Джек повернулся к Молли.
– А как же насчет секса? – заорал он. – Что, если у вас не будет хорошего секса?
Ричард и Молли оба уставились на него. Ричард первым пришел в себя. Он покашлял в кулак.
– Хороший вопрос. Я рад, что ты его поднял. И настоящие друзья всегда говорят друг другу правду. Но видишь ли, мы говорили на эту тему, и мы пришли к выводу, что, когда дойдет до секса, все у нас будет в порядке. – Он усмехнулся.
Джек чувствовал себя больным.
– Но как насчет ребенка? – прошептал он.
– А что насчет ребенка? – Глаза у Молли были холодными.
– Я имею в виду… – Джек замолчал.
– Знаешь, как я на это смотрю? – ответил за нее Ричард. – У многих женщин в наши дни уже есть дети. Дети – это как приданое. Раньше женщины приносили в семью сундук со скарбом, а теперь подгузники.
У Джека опустились плечи.
– Поздравляю. – Он протянул Ричарду руку. Ричард схватил его ладонь обеими руками и крепко пожал. Он обнял Джека и похлопал его по спине.
– Спасибо, приятель, – сказал он. – Знаешь, куда мы отправимся проводить медовый месяц? На Оаху. [21]21
Оаху – самый населенный из Гавайских островов.
[Закрыть]Звучит, да? Сядь, я принесу буклет.
Он вышел в соседнюю комнату. Джек смотрел на Молли, которая жалась в дальнем углу.
– Значит, ты хочешь замуж?
Она пожала плечами:
– Ну, Ричард – хороший парень.
Джек смотрел на нее во все глаза.
– Не смотри на меня так, – сказала она. – Это ты предложил. Получи бумажку, ты сказал. Чтобы ребенок родился в браке. И Ричард ничем не хуже любого другого. Так почему бы и нет?
У Джека пересохло во рту.
– Ты его любишь?
– О, прошу тебя, Джек, – она сердито отмахнулась от него, – давай не будем об этом!
