Текст книги "1937 год: Элита Красной Армии на Голгофе"
Автор книги: Николай Черушев
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 49 страниц)
Плоды тайного сотрудничества
Изучая материалы следственных дел на военачальников РККА, арестованных в 1937–1938 годах, в первую очередь те из них, которые являются итоговыми, как то: приговор и обвинительное заключение, видишь, что абсолютное большинство высшего комначсостава, за небольшим исключением, обвинялось в шпионаже в пользу иностранных разведок. Так «появились» в РККА польские, литовские и латышские шпионы. Это и не удивительно – ведь то были сопредельные с СССР государства, к тому же бывшие территории царской России, так называемые «лимитрофы». В недрах НКВД тем временем под ударами кулаков и резиновых дубинок, в ходе многосуточных «конвейеров» и «стоек» рождались все новые и новые шпионы, теперь уже и стран дальнего зарубежья – французские, английские, итальянские, японские. Но чаще всего следователи от физически и морально измученных подследственных требовали признания работы в пользу Германии. Почему именно так, а не иначе был поставлен вопрос, мы и попытаемся ответить в данной главе.
В чем первопричина таких обвинений в адрес высшего генералитета РККА? Имелась ли почва для подобных обвинений, была ли хоть какая зацепка для такой чудовищной лжи у «компетентных» органов? Ответив на этот вопрос, мы получим ключ к познанию «кухни» следственных органов НКВД, их повседневной тактики действий и стратегических планов. Но сначала дадим небольшую таблицу, показывающую, в пользу каких стран «шпионили» (по утверждению следственных органов НКВД) видные советские военачальники. Вот эти данные:
Маршалы Советского Союза: Блюхер В.К. (Германия, Япония), Егоров А.И. (Германия, Польша), Тухачевский М.Н. (Германия).
Командарсы 1-го ранга: Белов И.П. (Германия. Англия); Уборевич И.П. (Германия); Федько И.Ф. (Япония); Якир Н.Э. (Германия).
Командармы 2-го ранга: Алкснис Я.И. (Латвия); Вацетис И.И. (Германия, Латвия); Великанов М.Д. (Германия); Дыбенко П.Е. (Германия, САСШ); Каширин Н.Д. (Германия, Япония); Корк А.И. (Германия); Левандовский М.К. (Германия); Седякин А.И. (Германия); Халепский И.А. (Германия, САСШ).
Армейские комиссары 2-го ранга: Аронштам Л.Н. (Польша, Япония); Булин А.С. (Германия); Мезис А.И. (Латвия); Окунев Г.С. (Япония).
Комкоры: Аппога Э.Ф. (Германия); Алафузо М.И. (Франция, Польша); Баторский М.А. (Германия); Геккер А.И. (Германия, Япония); Богомягков С.Н. (Германия, Япония); Гиттис В.М. (Чехословакия, Латвия); Гайлия Я.П. (Германия, Латвия); Зонберг Ж.Ф. (Латвия); Куйбышев Н.В. (Германия, Япония, Польша, Литва); Калмыков М.В. (Япония); Левичев В.Н. (Германия); Лонгва Р.В. (Польша); Лепин Э.Д. (Англия, Япония); Левандовский М.К. (Германия); Меженинов С.А. (Германия); Ткачев И.Ф. (Германия); Урицкий С.П. (Германия, СACIII, Франция); Чайковский К.А. (Япония).
Как тут не поразиться гражданину страны, рядовому обывателю: вся верхушка РККА – предатели и изменники, действовавшие по указке Берлина, Лондона, Варшавы и Токио. Да за это не то что расстрел полагается, за такие дела всех их четвертовать надо… Беспощадно!.. Без всякой жалости!.. Смерть шпионам и изменникам, смерть предателям! – вот такие и даже более жесткие резолюции принимали многотысячные митинги на заводах, фабриках, в воинских частях и учреждениях.
Как видно из приведенной выше таблицы-справки, чаще всего высшему командно-начальствующему составу Красной Армии, за единичным исключением, вменялся шпионаж в пользу Германии. В частности, среди Маршалов Советского Союза, командармов 1-го и 2-го ранга подобного обвинения избежали только И.Н. Дубовой, И.Ф. Федько и Я.И. Алкснис.
В народе говорят, что дыма без огня не бывает. Значит, были какие-то контакты с представителями Германии, стояла какая-то связь (служебная или личная) между ними? Да, действительно, в данном случае такая связь имела место, притом в течение многих лет. А первооснова обвинений заключалась в том, что все перечисленные советские военачальники в разные годы действительно посещали Германию, а некоторые из них сделали это даже несколько раз. Но совершили они такие визиты не тайно от своего командования и не для передачи немецкой разведке сведений об РККА, как это стремились преподнести следователи-особисты, а на вполне законной основе, в силу договоренности между наркоматом по военным и морским делам СССР и руководством рейхсвера Германии. Выезжали они туда для участия в учениях и маневрах, для пополнения знаний в военно-учебных заведениях. Все это происходило в рамках сотрудничества СССР и Германии в военной области, начало которому положил договор в Рапалло, подписанный в апреле 1922 года. Хотя некоторые контакты были и ранее – еще в 1921 году.
Дадим краткую справку об этом сотрудничестве, бывшем до недавнего времени строго засекреченной страницей советской военной истории. Известно, что в начале 1922 года советское и германское правительства получили приглашение участвовать в международной конференции в Генуе. По замыслу английского лидера Ллойд Джорджа она была призвана способствовать возобновлению связей европейских государств с Германией и Советской Россией, нарушенных в результате Первой мировой войны и революции в России. Однако конференция не достигла первоначально поставленных целей из-за противодействия Франции, а также потому, что Англия и Советская Россия (глава делегации – нарком по иностранным делам Г.В. Чичерин) не смогли договориться относительно долгов и обязательств.
После того, как советской делегации не удалось в Генуе добиться от западных политиков и дипломатов положительных для себя результатов, она достигла соглашения с германской делегацией, подписав его в местечке Рапалло 16 апреля 1922 года, что западной дипломатией было воспринято весьма болезненно. Один из инициаторов Генуэзской конференции премьер-министр Англии Ллойд Джордж писал по этому поводу: «Величайшая опасность в данный момент заключается, по моему мнению, в том, что Германия может связать свою судьбу с большевиками и поставить все свои материальные и интеллектуальные ресурсы, весь свой огромный организаторский талант на службу революционным фанатикам, чьей мечтой является завоевание мира для большевизма силой оружия. Такая опасность – не химера».
Был ли другой выбор в Генуе? Все документы и факты свидетельствуют о том, что у немцев другого выбора, как подписать данное соглашение, не было. У России же рамки выбора были немного пошире: она могла бы заключить договор и с Западом, но только ценой больших уступок. В результате предпочтение было отдано договору с Германией.
Несколько месяцев спустя (11 августа 1922 года) было заключено временное соглашение о сотрудничестве рейхсвера и Красной Армии. Рейхсвер получил право создать на советской территории военные объекты для проведения испытаний техники, накопления тактического опыта и обучения личного состава тех родов войск, которые были запрещены Германии Версальским договором. Советская же сторона получала ежегодное материальное «вознаграждение» за использование этих объектов немцами и право участия в военно-промышленных испытаниях и разработках.
Обратимся к секретному докладу начальника IV (Разведывательного) Управления Штаба РККА Я.К. Берзина от 24 декабря 1928 года «О сотрудничестве РККА и рейхсвера». «…Переговоры в то время велись членом РВС Союза тов. Розенгольцем и после длительного обмена мнениями осенью 1923 года приняли конкретную форму договоров:
а) с фирмой Юнкерc о поставке самолетов и постройке на территории СССР авиазавода;
б) с командованием рейхсвера о совместной постройке завода по выделке иприта (акционерные общества «ВИКО». «Метахим», «Берсоль»). Далее в 1924 г. через фирму «Метахим» был принят нашей промышленностью от рейхсвера заказ на 400 000 снарядов для полевых трехдюймовых орудий»[295]295
РГВА, ф. 33987, оп. 3, л. 295, л. 71.
[Закрыть].
В 1926 году снаряды были переданы немцам. Однако эта акция нанесла Советскому Союзу большой политический ущерб, так как факт изготовления боеприпасов для Германии, по вине германской стороны, стал известен немецким социал-демократам и они подняли против СССР большую кампанию в прессе. Не дало положительных результатов и сотрудничество с фирмой «Юнкерс», которая не исполнила взятые на себя обязательства по поставке в СССР металлических самолетов и не построила запланированного авиазавода. Договор о совместной постройке ипритного завода в 1927 году также был расторгнут из-за невыполнения немцами его условий. Таким образом, первый, трехлетний, период сотрудничества с рейхсвером никакого существенного вклада в совершенствование РККА не внес.
Начиная с 1925 года. когда уже ясно определились неудачи с фирмой «Юнкерс» и ипритным заводом, сотрудничество переводится на другие рельсы. Если договорами 1923 года немцы стремились стать поставщиками для СССР в области авиации и химии и тем самым обеспечить за собой влияние на соответствующие отрасли советской промышленности, то с этого времени они более всего были заинтересованы в том, чтобы вскоре приобрести возможно большее влияние на русскую армию и ее виды войск. То есть речь шла о расширении немецкого влияния на организацию и тактическую подготовку Красной Армии.
Сотрудничество в этом направлении принимает более разнообразные формы: взаимное ознакомление с состоянием и методами подготовки обеих армий путем направления командного состава на маневры, полевые учения, академические курсы; совместные химические опыты; организация танковой и авиационной школ; командирование в Германию представителей различных родов войск и специальных управлений (Артиллерийского, Химического, Санитарного и др.) для изучения конкретных вопросов.
Еще в 1925 году немцы согласились допустить (на взаимных началах) пять командиров РККА на свои тактические учения и маневры. В 1926 году, удовлетворенные успешным началом, они ставят вопрос о совместном совещании по оперативным вопросам с целью выработки единства оперативных взглядов. В том же 1926 году впервые два представителя РККА – М.С. Свечников и А.В. Красильников – допускаются в качестве слушателей последнего курса германской военной академии (академических курсов).
Особо следует сказать о взаимодействии РККА и рейхсвера в трех центрах с кодовыми названиями «Липецк», «Кама» и «Томка». Здесь прошли обучение многие военнослужащие рейхсвера.
В 1924 году на базе Высшей школы летчиков в Липецке началось создание авиационного центра рейхсвера, просуществовавшего почти десять лет под видом 4-го авиационного отряда ВВС РККА. Самолеты сюда доставлялись из Германии под маркой различных технических грузов. По информации начальника Разведуправления РККА Я.К. Берзина, в 1928 году здесь прошли обучение 20 летчиков и 29 летчиков-наблюдателей, а в 1931 году – 21 летчик. В школе не только готовился летный и технический состав, но также проводилась опытно-исследовательская работа, к которой частично привлекались и советские специалисты.
Какое количество немецких летчиков получили подготовку за все время существования липецкой школы? Точных данных на сей счет в отечественных архивах обнаружить пока не удалось. Обращение к немецким источникам дает несколько цифр, отличающихся друг от друга. Так, бывший военный атташе Германии в СССР генерал Кестринг в своих мемуарах утверждает, что до закрытия объекта «Липецк» осенью 1933 года здесь было подготовлено не более 300 авиаторов. По свидетельству же бывшего представителя рейхсвера в «Липецке» Х. Шпейделя, этот учебный центр дал германским люфтваффе около 450 летчиков и летчиков-наблюдателей, не говоря уже о достаточно большом количестве хорошо подготовленного наземно-технического персонала[296]296
Армия. 1992. № 2. С. 64.
[Закрыть]. Есть все основания предполагать, что многие немецкие летчики, ставшие позднее известными, учились именно в Липецке. Повторяем, точных данных на этот счет не имеется, ибо в целях полной секретности данного предприятия рейхсвер увольнял с действительной службы командируемых в Липецк летчиков и механиков на срок их пребывания в СССР и переводил их в статус служащих частных предприятий. В СССР они носили гражданскую одежду, имели паспорта на другую фамилию с указанием вымышленной профессии. Им категорически запрещалось рассказывать обо всем. что они делали и где были, поэтому их контакты с советскими людьми были крайне ограничены.
Однако, на наш взгляд, вполне можно верить генералу Х. Шпейделю, который со знанием дела утверждает, что именно воспитанники этой школы составили высококвалифицированный костяк офицеров штаба люфтваффе. Некоторые из них, включая и самого Шпейделя, стали генералами ВВС, заняв в них руководящие должности: Штудент, Виммер, Ешонек… Например, Ганс Ешонек вырос до генерал-полковника и начальника штаба у рейхмаршала Геринга. Курт Штудент командовал авиационным корпусом.
По Версальскому договору Германии запрещалось иметь танки, и рейхсвер должен был обходиться без них. Однако, понимая большую будущность танковых войск, немцы с 1926 года приступили к организации танковой школы «Кама» в Казани. Учебные танки доставлялись, как и самолеты, из Германии, их первая партия поступила в марте 1929 года. В школе одновременно обучалось не более 12 человек. Как считают немецкие историки, подготовленная в «Каме» группа танкистов, среди которых было 30 офицеров, послужила основой для создания германских танковых войск. В этой школе учился и будущий генерал вермахта Г. Гудериан, в 1941 году командовавший танковой армией на советско-германском фронте, автор известных трудов о применении танковых войск.
Обучение немецких офицеров в СССР велось не только в Липецке и Казани. Так, в 1931 году в Москве проходили дополнительную подготовку будущие военачальники фашистской Германии периода Второй мировой войны: Модель, Горн, Крузе, Файге, Браухич, Кейтель, Манштейн, Кречмер и другие. Например, фон Браухич впоследствии станет главнокомандующим сухопутными войсками вермахта, одним из авторов плана нападения на СССР.
Наиболее засекреченным объектом рейхсвера в СССР являлась «Томка» – химический полигон (школа). С 1926 года химические опыты начались в районе местечка Подосинки, а затем в «Томке», близ г. Вольска. Научно-исследовательские работы в «Томке» велись с условием, что советской стороне будут передаваться новые средства химической борьбы (отравляющие вещества, приборы). На этом химическом полигоне испытывались методы применения отравляющих веществ в артиллерии, авиации, а также средства и способы дегазации зараженной местности.
Важным направлением сотрудничества РККА с рейхсвером стали командировки комсостава в Германию для совершенствования военных знаний. Обратимся еще раз к упомянутому докладу Я.К. Берзина:
«…Переходя к оценке отдельных видов сотрудничества, необходимо сказать, что наиболее ощутимые результаты нам дают поездки нашего комсостава на маневры, полевые поездки и академические курсы Германии. Путем изучения организации отдельных родов войск и постановки штабной работы, методов обучения и подготовки, а также течения военной мысли наши командиры не только приобретают ряд полезных знаний, расширяют свой кругозор, но и получают известный толчок к изучению отдельных вопросов и самостоятельного решения их применительно к нашим условиям. Короче говоря, наши командиры, углубляя свои познания, приобретают так называемую «военную культуру». Пока для нас недоступны другие западноевропейские армии, эту возможность усовершенствования ряда наших командиров целесообразно и необходимо сохранить»[297]297
РГВА, ф. 33987, оп. 3, д. 295, л. 71–78.
[Закрыть].
Как уже отмечалось, первая поездка советских командиров в Германию на маневры состоялась в 1925 году. В последующие годы такие выезды осуществлялись планово и систематически. В организационном плане данным вопросом занимались Управление по командному и начальствующему составу РККА и IV (Разведывательное) управление Штаба Красной Армии. Наибольшая интенсивность подобных командировок приходится на 1929 и 1930 годы. Документы этих лет убедительно показывают напряженную работу названных управлений.
«Начальнику IV Управления Штаба РККА
В связи с тем, что командировки начсостава РККА за границу с учебной целью начинают принимать планомерный характер и в соответствии с постановлением РВС СССР должен быть расширен в отношении специалистов: артиллеристов, инженеров и пр., – полагал бы необходимым установить определенный нормальный порядок отбора и утверждения кандидатов и реализации командования, дабы избежать случаев подбора кандидатов без достаточной увязки с аттестационными данными и предназначениями…
Начальник Командного управления ГУРККА
Гарькавый
2 апреля 1929 г.»[298]298
Там же, ф. 37837, оп. 1, д. 381, л. 7.
[Закрыть]«Начальнику Управления по комсоставу
тов. Гарькавому
Сообщаю, что по вопросу о подборе кандидатов при командировании работников РККА за границу с учебной целью я целиком согласен с предлагаемым Вами порядком подбора и согласования кандидатур.
Практика в прошлом показала, что определение количества лиц, предназначаемых к командированию, устанавливалось в процессе нашего сотрудничества с немцами на основах взаимности и цифра эта потом докладывалась непосредственно наркому, который и давал указание о подборе кандидатов Штабу РККА, утверждая персонально каждого кандидата…
Начальник IV управления Штаба РККА
Берзин
13 апреля 1929 г.»[299]299
Там же. Л. 6.
[Закрыть]«Командующему войсками БВО
В учебную командировку в Германию наркомом утвержден стажирующийся по должности командира 15 стрелкового полка т. Венцов.
Прошу Вашего распоряжения о командировании его в распоряжение начальника IV Управления Штаба РККА к 25 мая с.г. с соблюдением необходимой конспирации командировки.
Тов. Венцов должен иметь при себе военный костюм (плащ, фуража, сапоги, гимнастерка из коричневой саржи и бриджи из мериноса); штатский костюм и комплект снаряжения он получит в IV Управлении Штаба РККА.
Назначение командира 15-го стрелкового полка последует в ближайшее время.
Начальник Командного Управления
Гарькавый
7 мая 1929 г.»[300]300
Там же. Л. 64.
[Закрыть]«Командующему войсками БВО,
члену РВС СССР Егорову
Александру Ильичу
Для продолжения изучения нами рейхсвера и в связи с прохождением Вами 3 курса Германской военной академии, на зиму текущего года, до 1 мая 1930 г. Вам предстоит командировка в Германию.
Предлагаю, сдав должность своему заместителю, немедленно прибыть в Москву для убытия в командировку.
Оформление Вашего отъезда – через IV Управление Штаба РККА.
Нарком по Военным и Морским Делам и
Председатель РВС СССР
Аналогичного содержания телеграммы в ноябре 1930 года были направлены в адрес командующих войсками военных округов К.А. Авксентьевского (ККА). П.Е. Дыбенко (САВО).
А вот как было сформулировано на осень 1929 года задание командирам РККА, выезжающим в Германию:
I. Основная задача:
Изучить ряд организационных и технических проблем:
а) Постановка дела подготовки работников военных сообщений, в частности изучение вопросов о методике планирования и выполнения военных перевозок и организации военных игр с ВОСистами.
Знакомство с подготовкой безрельсового шоссейного строительства.
б) Организация управления войсковым и армейским тылом. Войсковое управление.
в) Организация и возведение долговременных оборонительных сооружений (главным образом организация и техника бетонных работ).
г) Ознакомление с военной промышленностью.
II. Дополнительная задача:
В соответствии с ранее ставившимися задачами продолжать изучать постановку подготовки офицеров и общее состояние рейхсвера.
III. Состав командируемых:
Исходя из ставящихся задач, необходимо и соответственно подобрать группу командируемых…
Все подгруппы должны быть в известной мере самостоятельны в своей работе и через IV Управление быть непосредственно связаны с соответствующими управлениями.
IV. Задания:
Выработка конкретных заданий могла бы быть поручена непосредственно соответствующим управлениям и ими же намечены, по согласованию с Командным управлением, соответствующие кандидатуры[302]302
Там же. Л. 19.
[Закрыть].
В Российском государственном военном архиве (фонд ГУК) имеются различные материалы о командировках комначсостава РККА в Германию в 20 е и 30 е годы. Приведем один документ, имеющий непосредственное отношение к теме нашего исследования.
СПИСОК
начальствующего состава РККА, бывшего в заграничных учебных командировках[303]303
Там же. Л. 65—66.
[Закрыть]
1926 год
1. Вакулич П.И. – пом. нач. 1 Управл. Штаба РККА (2 мес.)
2. Косогов И.Д. – пом. инспектора кавалерии РККА (2 мес.)
3. Петровский Л.Г. – нач. штаба 74 сд (2 мес.)
4. Филиппов – нач. штаба 6 сд (2 мес.)
5. Иссерсон Г.С. – нач. штаба 10 стр. корпуса (2 мес.)
6. Малиновский – в распоряж. РВС СССР (2 мес.).
7. Туровский С.А. – командир 11 сд (2 мес.)
8. Рубин И.Г. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
9. Мироевский М.Е. – нач. артиллер. школы (2 мес.)
10. Муев Д.Д. – нач. Киевской арт. школы (2 мес.)
1927 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Дубовой И.Н. – командир 14 стр. корпуса (2 мес.)
4. Куйбышев Н.В. – комвойск СибВО (2 мес.)
5. Триандафилов В.К. ~ зам. нач. Штаба РККА (2 мес.)
6. Нечаев – командир арт. полка (2 мес.)
7. Жигур Я.М. – зам. нач. 3 отдела IV Упр. Штаба РККА (2 мес.)
8. Зуев – пом. нач. 4 отдела 1 Упр. Штаба РККА (2 мес.)
9. Фельдман Б.М. – нач. штаба ЛВО (2 мес.)
10. Голубев К.Д. – нач. штаба 20 сд (2 мес.)
11. Трифонов А.П. – нач. штаба 18 стр. корпуса (2 мес.)
12. Баторский М.А. – командир 4 кавал. корпуса (2 мес.)
1928 год
1. Федько И.Ф. – нач. штаба СКВО (2 мес.)
2. Бобров Б.И. – зам. нач. штаба БВО (2 мес.)
3. Серпокрылов М.С. – на стажировке в должн. комполка (2 мес.)
4. Якир И.Э. – комвойск УВО (2 мес.)
5. Эйдеман Р.П. – начальник Военной акад. им. М.В. Фрунзе (2 мес.)
6. Тодорский А.И. – пом. комвойск БВО (2 мес.)
7. Бобров Н.М. – нач. артиллерии УВО (2 мес.)
1928 год
1. Уборевич И.П. – 13 месяцев
2. Эйдеман Р.П. – 4 месяца
3. Аппога Э.Ф. – 4 месяца
1929 год
1. Якир Н.Э. – комвойск УВО (1 год)
2. Зонберг Ж.Ф. – командир 6 стр. корпуса (1 год)
3. Степанов В.А. – нач. отдела 1 Упр. Штаба РККА (1 год)
4. Лацис Я.Я. – командир 16 стр. корп. (6 мес.)
5. Лонгва Р.В. – командир. 43 стр. див. (6 мес.)
1929 год (июль)
1. Данненберг Е.Е. – командир 24 сд (3,5 мес.)
2. Катков А.В. – командир 40 стр. полка (3,5 мес.)
3. Калмыков М.В. – командир 1 стр. корпуса (3,5 мес.)
4. Меженинов С. А. – пом. нач. Упр. ВВС РККА (3,5 мес.)
5. Розынко А.Ф. – нач. артиллерии МВО (3,5 мес.)
6. Венцов С.И. – нач. II Упр. Штаба РККА (3,5 мес.)
7. Федотов А.В. – нач. Ленинградской арт. школы (3,5 мес.)
8. Зюзь-Яковенко Я.И. – пом. нач. Упр. В/уч. завед. РККА (3,5 мес.)
1930 год (январь)
1. Лепин Э.Д. – командир 13 стр. корпуса (1,5 мес.)
2. Админ – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (1,5 мес.)
3. Дрейер А.И. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
4. Дубов А.Г. – инженер Военно-строит. упр. (1,5 мес.)
5. Чернобровкин С.А. – командир 5 авиабригады (1,5 мес.)
6. Малошицкий – нач. штаба 95 артполка (1,5 мес.)
1930 год (1 апреля)
1. Германович М.Я. – пом. комвойск СABO (6 мес.)
2. Великанов М.Д. – пом. комвойск СибВО (6 мес.)
3. Кит-Вийтенко И.П. – адъюнкт Воен. акад. им. Фрунзе (6 мес.)
4. Белянов С.Я. – командир артполка 2 Кавказской сд (6 мес.)
1930 год (март)
1. Железняков Я.М. – член НТК Артиллер. Упр. РККА (в САСШ)
2. Заходер В.Н. – член НТК Артиллер. Упр. РККА
3. Красильников – гидрограф-геодезист Управл. ВМС
1930 год (май)
1. Белов И.П. – комвойск СKBO
2. Котов Н.Я. – пом. нач. Воен. акад. им. М.В. Фрунзе
3. Капуловский И.Д. – пом. нач. Командного Упр. ГУРККА
4. Михайловский Г.Д. – командир МПСД
5. Магер М.П. – командир 11 й Северо-Кавказской жд
6. Картаев Л.И. – нач. отдела 3 Упр. Штаба РККА
7. Кокадеев – адъюнкт В/технич. акад. РККА
1931 год (январь)
1. Егоров А.И. – комвойск БВО (5 мес.)
2. Авксентьевский К.А. – комвойск ККА (5 мес.)
3. Кручинкин Н.К. – представитель ОГПУ (5 мес.)
4. Дыбенко П.Е. – комвойск САВО (5 мес.)
Представленный список является далеко неполным, в частности за 1931 год. Так, кроме названных в нем лиц, в этом же году Германию посетили на срок от двух до четырех месяцев и другие представители высшего и старшего комначсостава РККА: заместитель начальника вооружений Красной Армии Н.А. Ефимов, начальник Военно-технического управления Н.М. Синявский, начальник 3 Управления Штаба РККА Э.Ф. Аппога, начальник 7 (Топографического) управления Штаба РККА И.Ф. Максимов, начальник Управления военно-конных заводов Г.В. Александров, начальники штабов военных округов: Московского – К.А. Мерецков, Белорусского – С.И. Венцов, Северо-Кавказского – С.М. Белицкий. Ленинградского – В.П. Добровольский, Украинского – Д.А. Кучинский и другие. Некоторые из них, наряду с основным заданием, имели и специальные поручения разведывательного характера.
Помимо этих лиц, в 1931 году в Германию было также командировано большое количество различных специалистов для изучения военно-технических, оперативно-тактических вопросов и несколько переводчиков из числа слушателей Военной академии имени М.В. Фрунзе. Все они после окончания командировки представили подробные доклады и материалы, которые в соответствующих управлениях были признаны весьма ценными.
Организацию штабной службы в рейхсвере изучали В.К. Путна, Б.М. Фельдман и Г.М. Штерн; методику организации авиации – Я.И. Алкснис и С.А. Меженинов. Для ознакомления с германскими военными заводами выезжали И.П. Уборевич, В.К. Триандафилов, Я.К. Берзин (1930 г.). Для той же цели, а также для посещения маневров в Германию в 1932 году ездили заместитель наркома по военным и морским делам М.Н. Тухачевский и начальник Главного Управления РККА Б.М. Фельдман.
В последующие годы, включая и 1933 й, когда к власти в Германии пришли фашисты, там побывали командующий войсками СибВО М.К. Левандовский помощники командующих войсками военных округов: Украинского – И.Н. Дубовой (1933 г.), Северо-Кавказского – В.М. Примаков.
Политбюро ЦК ВКП(б) и лично И.В. Сталин были в курсе всех событий, касающихся взаимоотношений РККА и рейхсвера. О том, что это действительно так, свидетельствуют приводимые ниже документы, относящиеся к 1928–1929 годам.
«Ворошилов – Сталину
28 декабря 1928 г.
Совершенно секретно
Прошу поставить на ближайшем заседании Политбюро следующие вопросы:
1. О приезде в СССР полковника Миттельбергера, ближайшего сотрудника начальника рейхсвера генерала Хайе по русским вопросам.
2. О взаимной командировке командиров РККА и рейхсвера в Германию и СССР на военные занятия и маневры в 1928 г.
По существу этих вопросов сообщаю:
Рейхсвер желает командировать полковника Миттельбергера в СССР для ознакомления с имеющимися у нас немецкими учреждениями в Липецке и Казани и некоторыми учебными заведениями РККА.
Полагаю, что поскольку немцы дали возможность прибыть в Германию на учебу соответствующим работникам РККА – т.т. Уборевичу, Эйдеману, Аппоге, – мы не имеем формального повода не удовлетворить просьбу немцев.
Вопрос о взаимном обмене командирами для участия на полевых занятиях и маневрах РККА и рейхсвера поднят одновременно немцами и нами. Опыт прошлого года (на наших маневрах и тактических занятиях участвовало 7 офицеров рейхсвера и нами было командировано в Германию для этой же цели 11 командиров РККА) – дал для РККА весьма ценные результаты.
Полагал бы целесообразным и в этом году организовать взаимную поездку командиров в размере 1927 года.
С коммунистическим приветом Ворошилов»[304]304
Там же, ф. 33987, оп. 3, д. 87, л. 123.
[Закрыть]
Оценку важности налаживания взаимоотношений между рейхсвером и РККА можно увидеть в докладе И.П. Уборевича, находившегося в Германии дольше других советских военачальников: за годичный срок он всесторонне ознакомился с ее вооруженными силами. Вот некоторые его наблюдения и выводы, относящиеся к январю 1929 года:
«…Использование 13 месячного моего пребывания в Германии свелось к работе по следующим периодам:
1. Зимний период – Военная Академия (3 курс), военные училища, архив, изучение отдельных вопросов со специалистами рейхсвера и военные игры.
2. Летний период – четыре полевые поездки: одна – Генерального штаба – оперативно-тактическая, другая – авиационная, третья – по службе снабжения тыла и четвертая – с преподавателями тактики.
3. Следующий период был – пребывание во всевозможных родах войск: артиллерия, пехота, кавалерия, саперно-понтонные части, связь, зенитный сбор и заключительный период – пребывание на четырех маневрах рейхсвера (маневры 15 полка, маневры усиленной 2 дивизии, маневры усиленной 3 дивизии и большие маневры).
Задачей своей работы за все истекшие периоды я поставил не только личное усовершенствование по тем или иным вопросам, но и общее изучение оперативных, тактических, организационных, технических взглядов немцев о современной армии, методики подготовки войск и постановки образования и службы Генштаба.
Нагрузка была большая, так, например, в одних разъездах пришлось пробыть 7 с половиной месяцев…
…Мое мнение по этому вопросу – связи и сотрудничество таково, что немцы являются для нас единственной пока отдушиной, через которую мы можем изучать достижения в военном деле за границей, притом у армии, в целом ряде вопросов имеющей весьма интересные достижения… В итоге пребывания удалось установить методику подготовки генштабистов, методику проведения полевых поездок, методику обучения войск в проведении маневров, так сказать, все основные вопросы подготовки армии мирного времени. В этом отношении нужно сказать, что очень многому удалось поучиться и многое еще остается нам у себя доделать, чтобы перейти на более совершенные способы боевой подготовки армии… Сейчас центр тяжести нам необходимо перенести на использование технических достижений немцев…
…Немецкие специалисты, в том числе и военного дела, стоят неизмеримо выше нас… Во всяком случае, у них многому можно научиться…»[305]305
Там же, д. 295, л. 141–183.
[Закрыть]
О чем еще писали в своих регулярных отчетах, докладных записках эти будущие «немецкие шпионы»? Что они докладывали в Москву, ознакомившись с положением дел в соответствующих частях, учреждениях, военно-учебных заведениях рейхсвера? Не будем цитировать докладов военных атташе в Германии (Корк, Левичев), обратимся к другим документам, подготовленным командированными в Германию, в частности к их письмам в адрес Ворошилова.
Из письма Ивана Панфиловича Белова, командующего войсками СКВО, посетившего военно-учебные заведения рейхсвера. Письмо датировано 7 октября 1930 года. «…Дрезденская и другие школы рейхсвера, несомненно. являются средоточением учебного опыта германской армии. Полезно было бы для нас добиться у немцев, чтобы они некоторых наших командиров допустили на длительное пребывание в школах…
Когда смотришь, как зверски работают над собой немецкие офицеры от подпоручика до генерала, как работают над подготовкой частей, каких добиваются результатов, болит нутро от сознания нашей слабости. Хочется кричать благим матом о необходимости самой напряженной учебы – решительной переделки всех слабых командиров в возможно короткие сроки…
