Текст книги "Похищение из сераля (СИ)"

Автор книги: Николай Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Глава седьмая. Пражские достопримечательности

Макс проснулся, как всегда, в назначенный самому себе час. Это полезное свойство выработалось у него к третьему году студенчества и с тех пор ему не изменяло. Главным условием пробуждения было сказать перед сном «Мне надо проснуться в…», после чего можно было спать со спокойной душой и знанием: организм его разбудит. Даже если до полночи он гулеванил. Вот как вчера, с Боженой. Да-а, сказочная была ночь….

В итоге он беспрепятственно проделал в ванной все утренние процедуры и встретил позевывающего Сашу в гостиной аппартаментов вполне одетый и свежий.

– Как ловко тебе все удается! – фамильярно обратился будущий граф (графин по меткому выражению Макса, против которого Саша возражать не стал) к своему свежеиспеченному приятелю. – Ты ведь вернулся куда позже меня, но явно сумел выспаться. Наверняка и с Боженкой у тебя шуры-муры получились. Не то что у меня с этой злюкой…. Ведь так?

– Графи-ин, – укоризненно молвил Максим. – Аристократы являются олицетворением безупречных манер. А Вы к чему меня склоняете? К рассказу о том, как я совращал Вашу кузину?

– Так удалось или нет? – загорелись интересом юные еще глаза Саши.

– Разумеется, нет, – с непроницаемым лицом ответил Макс. – Поскольку я следую кодексу джентльмена. Кстати, вспомнил анекдот о двух джентльменах: обычном и подлинном. Рассказать?

– Лучше бы все-таки о вчерашних твоих шашнях. Но раз ты настроен молчать, расскажи хотя бы анекдот….

– Представь себе молодую даму, которая моется в гостиничной ванной, рассчитанной на два номера. Соседний номер занимает джентльмен. Вдруг он входит в ванную, видит даму, та пугается, а он говорит…. Что, по-твоему, он должен сказать?

– Ну…. Я ничего не видел, мадам!

– Это реакция обычного джентльмена. А подлинный сказал бы: – Простите, сэр, я не захватил свои очки. Вы не подадите мне мыло?

– Ха-ха-ха! – развеселился простоватый Саша. – Ушлый гусь! И ситуацию разрулил и на женские прелести, поди, успел полюбоваться….

Завтрак они предпочли вкусить в аппартаментах, после чего поколесили по улочкам Праги, уже привычным к автомобилям. Саша, проявляя гостеприимство, пояснял Максиму маршрут:

– Сейчас мы едем по улице Вальдштейна, тебе уже знакомой. А сейчас сворачиваем на улицу Томасску, очень, как видишь, узкую и старую. Вот выезд на Мостецку улицу, которая ведет на Карлов мост. Но нам туда не надо, и мы свернем в Кармелитску улицу, где окопались католические монахи и попы. Вот главный костел ордена кармелитов, которые были когда-то голыми и босыми, а теперь вполне богаты и благополучны. А вот улица существенно расширилась и стала называться просто Уезд. В 17 веке это было уже городское предместье, ну а сейчас почти центр города. Нам далеко по ней ехать не надо, мы свернем к новому мосту Франца Иосифа, замечательно широкому и удобному….

– Что за грандиозное здание на той стороне Влтавы? – спросил Городецкий.

– Это чешская гордость, Народный театр, – со смешком произнес Коловрат. – Построен на добровольные взносы со всей страны. Вот только оказалось, что чешских драм, опер и балетов создано совсем немного и потому репертуар театра формируется теперь за счет итальянских, французских, британских и русских авторов.

– А германских и австрийских в нем игнорируют?

– Для этих был вскоре построен другой Народный театр – и тоже за счет добровольных взносов, но теперь уже немецкоязычных граждан Богемии.

– Охренеть! – рассмеялся Максим. – Вместо объединения Богемии получилось разъединение.

– Вы, иноземцы, над нами смеетесь, а нам как-то надо здесь жить, причем вместе с дойчами, словаками, венграми, поляками и прочими народами, – с горчинкой сказал Саша. – Позитива добавляет лишь то, что наш император куда терпимее и милее кайзера прусского и царя русского.

– Стар уж он очень, – скривился Городецкий.

– Зато не злобен. И за власть не держится, готов хоть сейчас передать ее своему племяннику, Фердинанду. А тот уже разработал план создания Соединенных Штатов Австро-Венгро-Славии из 12 национальных федераций!

– Ого, – удивился Макс. – Я слышу о таком плане впервые….

– Я тоже случайно о нем узнал, – хохотнул Саша. – Трепались в прошлом году в Земмеринге, когда отмечали итог мотогонки. Кстати, сейчас мы как раз едем по проспекту Фердинанда и подъезжаем уже к бульвару короля Вацлава, на который и свернем.

– Что, центральный почтамт на нем находится?

– Нет, на улице Йиндрижска, с ним пересекающейся. Но на бульваре лучше немного постоять: это наш третий центр города и очень впечатляющий.

– А где находятся первые два?

– Первый – это Пражский Град, а второй – площадь Старо Место с памятником Гусу, костелом святого Миколая и Тыном. Мы, если захочешь, на них сегодня побываем. А пока вот он, наш Вацлавак!

Максим вгляделся в открывшуюся перспективу и в самом деле впечатлился. Весьма широкий для начала 20 века бульвар (около 60 м с двумя шпалерами лип) тянулся метров на 700 и почти весь был заполнен какими-то самодельными торговыми рядами (кроме узкой проезжей части), в которых роились вперемешку продавцы и покупатели. А вдали над всей этой кутерьмой воздымался огромный дворец с мощной колоннадой в стиле Нибелунгов, на фоне которого практически потерялась конная статуя короля Вацлава.

– Это что, подражание храму бога Ваала? – спросил Максим с иронией. – Его поди немецкий архитектор строил?

– Его фамилия вроде бы Шульц, – заулыбался Саша. – Но это не храм, а исторический музей Богемии.

– Слава богу, – бегло перекрестился ерник Макс. – Торговля перед музеем предпочтительнее торговли перед храмом или, к примеру, в храме.

– Мне почему-то казалось, – усмехнулся Коловрат, – что Вы, пан Городецкий, атеист….

– Мне тоже, – ответил Макс. – Но иногда так хочется попросить бога приструнить свою забубенную паству….

Зато пражский почтамт Городецкого поразил: за обыкновенным фасадом скрывался огромный высокий светлый зал со стеклянными потолками, стены которого были покрыты настенной росписью (предтечей росписей некоторых станций московского метро) – среди однообразной мозаики из растений, младенцев и голубей встречались фигуры почтальонов, телеграфистов и милых девушек с письмом в руках…. Вдоль обеих длинных стен нижнего этажа разместились сплошные прилавки с почтовыми служащими, а в центре зала стояли скамьи, где многочисленные посетители могли подождать своей очереди. Здесь же наличествовали две высокие тумбы с газовыми фонарями наверху и опоясанные пюпитрами, на которых удобно было заполнять адреса на конвертах, а также бланки заказов или переводов.

Тем не менее после расспросов Максиму пришлось подняться по винтовой лестнице на второй этаж, где в одном из обычных кабинетов его принял служащий, ведающий заказами зарубежной прессы. Специфические журналы на автомобильную и мотоциклетную тематику ему еще не заказывали, но общими усилиями он с Максом нашел в каталогах британский "Автокар", французский "Ль Авто", американский "Цикле энд автомобиле трэйд журнал", испанский "Эль Мотор", итальянский "Темпо", русский "Автомобиль" и австрийскую газету "Альгемайне Автомобиль Цайтунг". Кроме того, Городецкий решил, что ему для общего развития необходимо будет черпать информацию из основных газет мира: британских "Таймс" и "Файнэшнл таймс", американских "Нью-Йорк таймс" и "Уолл-стрит-джорнэл", французских "Ле Монд" и "Фигаро", немецкой "Берлинер Тагеблатт", испанской "Эль Мундо", итальянской "Коррьера делла сера", а также отечественной "Русское слово". Более часа Максим их выписывал на адрес АО "Лаурин унд Клемент" и получил уверения служащего, что уже через 3–4 дня первые из этих изданий станут прибывать в Юнгбунцлау. Ну, а газеты и журнал из Америки придут через неделю-другую. Денежек за эту кипу в расчете на полгода пришлось заплатить порядочно – но игра стоила свеч, не так ли?

Когда он спустился в общий зал, подбирая оправдания для заждавшегося графского сынка, то был приятно удивлен: Саша вовсе не утюжил зал своими мощными ногами, а склонил умильный фейс к личику кокетливой девицы у одной из вышеупомянутых тумб и втирал ей в уши какую-то свою инициативу. Макс остановился шагах в пяти от сладкой парочки, но в пределах правой полусферы Сашкиного ока. Тот вскоре на него среагировал и сказал деве:

– А вот и мой приятель. Теперь, Эвика, мы можем ехать на вашу Житну улицу.

– Добри ден, пан, – повернулась девица к Максу, стрельнула глазом и сделала миникниксен, чуть заливаясь румянцем.

– Красни ден, пани, – вернул Макс приветствие и добавил по наитию, обращаясь уже будто бы к Саше: – Вот кого тебе стоило бы пригласить на танцы в "Белу кужелку".

– Уже пригласил, – сказал Саша мрачновато и показал Максу незаметно от девушки кулак.

– Ну и прекрасно, – озарил Макс свое лицо улыбкой. – Я хоть высплюсь сегодня без помех.

Глава восьмая. Дымовая завеса

Спать он в близком соседстве от Божены не собирался. За ужином вел себя аккуратно, почти не глядя в сторону девушки (она же взглядывала часто), но сумел сунуть ей в руку записку со словами «Обязательно приду. Приоткрой окно». Божена тотчас отлучилась, а вернувшись, кинула на него сияющий взгляд. Теперь следовало организовать «дымовую завесу». Поэтому, когда Ян Коловрат, узнав, что Саша пойдет сегодня на танцы один, пригласил Максима в курительную и соблазнил кальяном, он с готовностью это приглашение принял.

В Москве ему, некурящему, уже приходилось участвовать в этом коллективном удовольствии, ибо попал в стаю бизнесменов – живи по ее законам. Большого вреда, как и кайфа, Макс от кальяна не ощущал (старался не задерживать дым в легких), но имитировать удовольствие наловчился. Вот и сейчас он откинулся вольготно на податливое кресло, повесил на шею персональный мундштук и стал следить за выверенными действиями Яна по раскуриванию кальяна. Наконец граф глубоко затянулся и выпустил один клуб ароматного дыма, другой, потом повторил затяжку, снял свой мундштук и передал трубку гостю. Максим его в точности скопировал и вернул трубку. Дым меж тем остался частично в его легких и стал понемногу дурманить мозг.

После нескольких циклов курения граф заговорил:

– Александр сказал мне сегодня, что Вы, Максим, знаете про план эрцгерцога о создании Австро-Венгерско-Славянской федерации в границах нашей империи. Что Вы можете сказать по этому поводу?

"Ого, – встрепенулся Городецкий. – Ну и тема для кальянной расслабухи! Однако вопрос задан, надо что-то отвечать радушному хозяину"

– Ну, я впервые услышал об этом плане только сегодня, так что значимых мыслей у меня пока немного. Могу только сказать, что Австрия наверняка будет продолжать навязывать свою волю этой федерации и прежде всего через язык. Меж тем многие народы федерации имели когда-то свою государственность, обладают специфической экономикой и хорошо развитым языком и потому в федерации под патронажем немцев на самом деле не нуждаются. И еще: религиозные конфессии этих народов тоже очень различны (католики, протестанты, православные и даже мусульмане), значит их священники будут всегда пропагандировать развал такой федерации.

– Наша Чехия изрядно настрадалась от немцев, особенно в Тридцатилетнюю войну и после нее. Но теперь мы настроены решительно и вместо федерации будем настаивать на конфедерации или полной независимости от имперцев.

– Вы – это кто? – пыхнув дымом, с ленцой спросил Макс. – В Праге образовалась партия националистов?

– Я и мои единомышленники входим пока в Партию католического народа Чехии, образованную в прошлом году. Но ее лидеры ведут соглашательскую политику с монархистской Христианско-социальной партией Австро-Венгрии и потому мы подумываем о создании собственной Национально-католической партии, которая возьмет курс на создание Чешского королевства.

– Разве у вас есть кандидат на престол из исконных чехов?

– Действительно, последним чешским королем был Иржи из Подебрад, правивший в 15 веке. Его потомки по мужской линии выродились в 17 веке. Однако женская линия рода прослежена до середины 19 века, после чего специалисты по генеалогии ее потеряли. Я надеюсь, что более тщательное исследование позволит обнаружить современных потомков династии Подебрадов. А то, что они будут по женской линии, в наше время никого не смутит: пример Британии перед глазами. К тому же во многих странах принимали явных бастардов в качестве королей, а в России и князей и царей….

– А вариант республиканского правления вы не рассматриваете?

– Его лелеют партии левого толка: либералы и социал-демократы, которых в Чехии, к сожалению, немало. Католикам же республиканский строй претит.

– А если из Подебрадов в живых обнаружится опять-таки женщина?

– Мы провозгласим ее королевой под именем Либуша 2-я!

– Красиво, что там говорить. Бог вам в помощь в этом щепетильном поиске. Но пан Коловрат, позвольте мне прекратить курение кальяна. С непривычки стало как-то нехорошо!

– Конечно, конечно, пан Городецкий! Хоть мне и жаль прерывать такой увлекательный разговор….

Вернувшись в Сашины аппартаменты, Макс сунул голову под кран с холодной водой и долго фыркал, выгоняя никотинную дурь. Наконец часть бодрости к нему вернулась, и он стал вязать купленный сегодня на барахолке железный крюк к добытой там же веревке длиной за десять метров. Потом обмотал крюк носовым платком (чтоб не звякал), выглянул на улицу, убедился, что уже достаточно темно и спустился со своего второго этажа по сложенной вдвое веревке на тротуар. Затем развязал концы веревки и перетянул ее через созданную ранее приоконную петельку к своим ногам. После чего прошел в переулок к диагональному крылу дворца и стал разыскивать взглядом окно Божены на третьем этаже.

О, вон полуоткрытая створка окна, слабо освещенная прикроватной лампочкой! Максим достал из кармана заранее приготовленный гравий и стал бросать его по одному в заветное стекло. В цель попало четвертое зернышко. Почти сразу створка распахнулась и в окне появился бюст Божены. Макс без слов стал раскручивать крюк, а потом махнул Божене рукой – отойди, мол! Она исчезла из видимости, и он стал метать уже крюк. В проем окна попал на третий раз. Божена вновь появилась в окне, а Макс сложил ладони в рупор и произнес громким шопотом:

– Закрепи крюк за подоконник! Поняла?

Божена быстро закивала головой, покопошилась у окна и сказала тоже через "рупор":

– Готово!

Максим подергал веревку, повисел на ней для верности и потом, приставив ноги к стене, "зашагал" по ней как заправский альпинист. Ввалившись в девичью спальню, он был вознагражден градом поцелуев и водопадом восхищенных слов, после чего веревка с улицы была поднята, окно закрыто, свет потушен, одежды сброшены, и два охваченных любострастием тела нырнули в ворох перин, одеял и подушек….

В пять утра он по заказу проснулся. Солнце, конечно, еще не встало, но небосвод озарялся все более. Божена безмятежно спала рядом с умильным выражением лица. "Что ж, я этой ночью очень старался, чтобы увидеть сейчас эту трогательную мину", – с улыбкой подумал женолюб, потянулся всласть и тихо выскользнул из-под одеяла. Через пять минут он вышел в пустынный коридор и пошел в сторону Сашиных аппартаментов со всей возможной бесшумностью. По пути ему так никто и не встретился и дверь Сашка тоже, слава аллаху, не запер. "Два законных часа можно еще добрать!" – с удовольствием констатировал Макс и юркнул под свое одеяло.

При прощании Ян Коловрат крепко пожал руку Максиму и сказал, что всегда будет рад приветствовать его в своем доме – "тем более, что им следует о многом еще поговорить". Божена церемонно поклонилась и тоже просила "нас не забывать". Сашка заверил с хохотком, что они с Максимом будут теперь часто появляться в Праге – "ну и по дороге в Вену или Париж будем заскакивать". После чего завел кривой ручкой мотор и сделал широкий мах рукой: пожалуйте, мол, пан пассажир на свое место.

В дороге он стал взахлеб рассказывать о пани Эвике: какой она оказалась милочкой, и такой пылкой, что позволила ему почти все… Наконец его тяга к откровенности была удовлетворена и он вспомнил, что и у Макса явно были какие-то ночные приключения.

– Так ты был-таки у Божены? Я приехал в три ночи, но тебя в постели не увидел!

– Кроме Божены в доме графа Яна полно других девушек. Или ты персонал совсем не замечаешь?

– Фи! Это ниже графского достоинства! – хохотнул Саша. – Хотя иной горничной очень хочется вдуть! Или ты прижал в уголке гувернантку? Но как же Боженка: ведь вчера у тебя точно были с ней фигли-мигли….

– Ты же читал книгу "Три мушкетера"? Помнишь, там д, Артаньян, выходя от миледи, завернул к ее камеристке? И получил от нее куда больше, чем от расфуфыренной дамы…

– Ну ты и хват, пан Городецкий! Кому расскажешь, не поверят!

– В жизни бывает куда больше того, о чем пишут в книгах, Саша….

Глава девятая. На тракте Прага-Вена

Несколько дней Максим продолжал обживаться на заводе, в семействе Клемента и в Малом Болеславе. Он сшил себе на заказ несколько костюмов: светло-серую пиджачную пару с канотье (на лето), визитку цвета маренго, смокинг и фрак (естественно, черные), к которым прикупил лаковые туфли. Некоторые детали Макс навязал портному сам (накладные плечи и прорезные карманы на пиджаке, прямые карманы на брюках и пояс с петлями на них для кожаного ремня, сплошь атласные отвороты смокинга) – в результате он смотрелся эффектнее местных бюргеров и отдельных пижонов. Завел себе и трость, но редко брал с собой – только, если ситуация подсказывала.

Через неделю в адрес АО "Лаурин унд Клемент" стали приходить автомобильные журналы и газеты, и Городецкий погряз в переводах. Тексты, впрочем, сложностью не отличались и потому в течение дня он составлял (бойко стуча на Ундервуде – спасибо, компьютерной клавиатуре) до двух десятков статей на немецком языке, потом сортировал их по темам и представлял на просмотр Вацлаву Лаурину. Некоторые статьи содержали технические подробности об устройстве тех или иных узлов автомобилей, многие сопровождались фотографиями, которые Макс вырезал и прикалывал к статьям. В итоге у него стал накапливаться ряд тематических подшивок, к которым инженеры завода все чаще обращались. Некоторые разработки стали внедряться (так или через приобретение патентов) в новые модели автомобилей – в частности, карданный вал, воздушное вентиляторное охлаждение, бесклапанный (золотниковый) двигатель, передний привод на колеса…. Тут и Макс добавил свои пять копеек, предложив ремни безопасности для гоночных моделей, а потом и электрический стартер на аккумуляторной батарее. Ремни тотчас одобрил Саша, а по поводу стартера Вацлав поколебался, но дал добро конструкторам: попробуйте, может получится что-то стоящее.

Так пролетел май, а в июне Саша стал готовиться к традиционной мотогонке в Ридерберге и позвал Макса с собой:

– Разгуляешься там с недельку, – говорил он, – в Вене побываешь, а по дороге мы и в Прагу заедем. Мне же с тобой веселее будет….

– Я-то с удовольствием, но вдруг Лаурин заупрямится, – засомневался Городецкий.

– Перебьется наш техдиректор, – категорически высказался Коловрат. – Он и так поимел с тебя новшеств и идей до черта. На его месте я бы уже выдал тебе хорошую премию….

– На мотогонках заключаются пари?

– В общем, да. Есть там жучки, называемые бухмахерами, которые принимают ставки, – вяловато сказал Саша.

– Тогда я поставлю крупную сумму на твою победу и таким образом ты добудешь мне эту премию!

– А если я проиграю?

– Добавь к моим деньгам еще столько же и обязательно выиграешь. Гарантирую! Но жучка покажешь мне ты….

– Мне очень лестно, что ты так веришь в мои силы, хотя я действительно уже побеждал на этом треке.

– Теперь у тебя будет сильнейший стимул – деньги!

– Для меня сильнейшим стимулом является пока любовь, – сказал вдруг Саша и покраснел.

– Эврика! – воскликнул Максим. – Заедем в Прагу, ты уговоришь поехать в Ридерберг Эвику и после твоей победы, посвященной ей, она обязательно тебе отдастся. Я же подарю тебе ради такого случая лучший кондом из кишок ягненка, который ты ей в нужный момент покажешь. И не спорь со старшим товарищем, так все и будет!

Эвика, конечно, уперлась: разве можно приличной девушке отправиться за тридевять земель с двумя ядреными молодцами на какие-то мотоциклетные гонки? Напрасно Саша вставал перед ней на колени, зря Макс соблазнял ее возможностью увидеть вблизи "весь цвет венского двора" – девушка трепетала как осиновый лист, жалко улыбалась, но преодолеть стереотип поведения не могла. К тому же как ей объяснить свою суточную отлучку родной матери (отец успел почить в бозе)? Вот если после гонки они заедут в Прагу снова, она с удовольствием отпразднует с ними радость победы или смягчит горечь поражения…. Пришлось Саше такой перспективой и довольствоваться.

К пражским Коловратам Саша в этот раз заезжать не стал: время поджимало. Тем более что за день предстояло проехать более 300 км по грунтовым дорогам, отсыпанным щебенкой, но наверняка в разной мере. Дорога на Брно вела сначала, как ни странно, на юг, по долине Влтавы, пересекая по небольшим мостам устья ручьев и минуя ряд поселков. Наконец у одного (Вране, – буркнул Саша) дорога пошла в сторону от реки, поднимаясь на пологий водораздел, по границе полей и леса. На спуске лесистого водораздела она вышла к деревне (Йелове, со слов Коловрата), а за ней к долине значительной речки (Сазава, приток Влтавы). Поехали, петляя по над ней, пока не увидели на мысе небольшой городок (Тынец) с мостом через речку, на другой стороне которой торчали две сближенные замковые башни (круглая и квадратная), почерневшие от времени. Обогнув этот небольшенький замок, машина вновь стала набирать высоту и через десяток километров въехала в более значимый городок, Бенешов, застроенный двух-трехэтажными домами и соединенный оказывается с Прагой и Чешскими Будеевицами железной дорогой.

На переезде железной дороги пришлось постоять: ожидалось прохождение какого-то эшелона из Праги. Максим посмотрел от нечего делать вправо, на пологий лесистый склон и увидел наверху обширную поляну, в конце которой высился симпатичный белый замок с красной крышей и несколькими круглыми башенками.

– Что там за крепостца? – спросил он у Саши. Тот машинально глянул и сказал с кривой усмешкой:

– Это Конопиште, владение нашего эрцгерцога, Франца Фердинанда. Он страстный охотник и перестрелял в окрестных лесах и лугах десятки тысяч различных зверушек: рогатых, хвостатых и пернатых. Их головы и чучела висят, говорят, в изобилии во всех залах этого трехэтажного замка….

– Вот придурок! – отреагировал Городецкий. – Вместо того, чтобы вникать в тонкости европейской политики в качестве будущего императора, он практически все время шарится по лесам и кустам с ружьем! Поди и на женщин уже не отвлекается! Некогда! Сколько, говоришь, ему лет?

– Сорок три….

– Идиот. Боженька может, в конце концов, обидеться за своих бессловесных созданий и подослать убийцу к нему.

– Семейство Габсбургов покушения и смерти преследуют, – стал вспоминать Коловрат. – На самого императора было покушение полвека назад, его жену Сиси убили недавно в Женеве, брат Максимиллиан, на беду согласившийся стать императором Мексики, был расстрелян восставшими в 1867 г, брат Карл Людвиг умер от тифа, попив святой водицы из реки Иордан, а единственный сын Франца-Иосифа Рудольф совершил в замке Майерлинг самоубийство вместе со своей возлюбленной. При этом старший сын Карла Людвига Отто только что умер, привезя из путешествия в Египет сифилис. Вот и остался единственным претендентом на престол его младший брат Франц Фердинанд – но и с ним вышел уже скандал….

– Какой скандал?

– Он имел неосторожность жениться на чешской графине Хотек, и его брак сочтен морганатическим. Тем не менее император был вынужден специальным указом признать право Франца на престол – без передачи детям.

– Кто же будет иметь право наследовать императору, если племянника тоже ухайдокают?

– Ну, наверно его внучатый племянник Карл, сын развратного Отто….

– А я-то надеялся, что роду Габсбургов вот-вот придет конец и Австро-Венгрия само собой распадется на республики.

– Будет ли толк от республиканского правления? – засомневался Саша. – Хотя Франция вон живет и процветает. Но хватит трепаться, поезд уже прошел, пора ехать.