Текст книги "Наркомэр"

Автор книги: Николай Аникин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Остальные двери отворялись чуть ли не сами. Универсальная отмычка действовала исправно. Ночные визитеры обошли почти все кабинеты. Войдут, включат в темноте компьютеры – и за работу. Главное – найти файл, который вызовет подозрения. Наверняка его здесь нет. Он может храниться на дискете. Остается лишь надеяться на забывчивость либо торопливость программиста, что почти одно и то же.

– Файл может оказаться в «корзине», – напомнил Мартын. – Либо на дискете, которая лежит где-нибудь и смотрит на нас.

Михалыч молча соглашался. Перед ним стоял компьютер, расположенный монитором к стене. Во время работы днем посторонние вряд ли увидят, что на нем значится. По бокам полки.

– Подойди сюда, Федя. Брось ты все. Иди. Попробуй сам. Видишь? Кто здесь сидит?

На этом месте сидела сорока-ворона, дневная барышня, у которой «комп» виснет часто. И которая утром чуть не за шиворот Федю вытащила из-за стола. Некогда ей, говорит.

У Мартына мгновенно всплыла в памяти аппетитная фигурка. Даже если та чертей начнет рисовать на своем компьютере, сначала обратят внимание на ее попу, потом на грудь, а затем, может быть, заглянут в монитор. Мельком, чтобы следом вновь прильнуть к иному месту.

Мартын сел во вращающееся кресло. Что мы тут имеем? Отчеты по кредитам? Дебет-кредит? А сальдо где у нас? Пусто в машине. Словно ее только что купили и еще не успели загрузить. Правда, имеется несколько компьютерных игр – стрелялки, догонялки. Пустышка. Но ведь на нем работали. Мартын сам видел. У девицы даже испарина на лбу выступила. Не от стрелялок ведь.

Мартын заглянул в «корзину»: пусто. Тщательно выбран весь материал. Откуда ему там быть, если в компьютере одни игры. Простенький довод, но убедительный. Значит, барышня работает с дискеты. Утром загружает компьютер информацией, работает в течение дня, а вечером гасит всю информацию. Переносит на дискету, а из компьютера удаляет.

Он бубнил себе под нос. Михалыч слушал.

– Но тогда должны быть какие-то бумаги, с которых она вносит сведения, – продолжал он.

Он нагнулся над столом. Не по телефону же ей сообщают. Это могут быть суточные отчеты по нелегальной торговле. Писать их можно на чем угодно. Продавцы не станут пользоваться компьютерами. Некогда им.

Кожемякин опустился к стоящей рядом со столом картонной коробке. Она играла роль офисной корзины. Примерно до середины та была заполнена мятой бумагой. Придется по кусочку раскладывать, а потом склеивать скотчем.

– Смотрел в столе?..

Мартын выдвинул верхний ящик и, нагнувшись, стал рыться под кипой бумаг. Старые карандаши. Микрокалькулятор. Косметичка с остатками снадобья. Больше нет ничего. Швырнул косметичку пальцами в сторону и обнаружил дискету. Тоненький инструмент лежит себе скромно на самом дне.

Барышня действительно торопилась. Вначале вытащила на свет божий косметичку, инстинктивно разжав пальцы с дискетой. Потом принялась накладывать на себя макияж. Это же так сложно. Рабочий день заканчивается, нужно спешить. В автобусе, и особенно в городе, на нее могли обратить внимание. Гордо подняв голову, смотрясь в зеркальце, она сосредоточенно выкрасила губы и виски.

Так и было. Федя ярко себе это представил. Возможно, девушка не догадывалась, чем занимается. Ей приказали совершать определенные действия, она и совершала… Утром в особенности. Но потом он ее не видел. За компьютером ее не было. Да он и не наблюдал постоянно.

Федя вставил дискету в компьютер и попытался ее открыть, однако это ему не удалось. Компьютер требовал выдать пароль. Оставалось скопировать ее на чистую дискету и надеяться, что потом удастся открыть и прочитать. Лишь бы дискета не была защищена от копирования. Страх оказался напрасным: копирование прошло без осложнений.

Федя выключил компьютер и положил старую дискету под косметичку. Там ей и место. Уходим…

Михалыч, озираясь, вышел из подъезда. Первая часть плана завершена. Осталась еще одна. Бутылочкин стоял в окне проходной, глядя на освещенный двор.

Михалыч вынул фонарик, поставил красный светофильтр и нажал кнопку. Почти сразу же над территорией раздался вой сирены. Михалыч вильнул за дверь и спрятался в темноте подъезда, вслушиваясь в шорохи. Вой сирены не давал прислушаться. Пришлось приоткрыть дверь и наблюдать сквозь щель. Двое охранников промчались мимо, как стадо бизонов, сопя и матерясь. Центральный пост требовал помощи.

Михалыч вышел из укрытия на улицу. Мартын закрыл за ним дверь на крючок. С наскока в контору теперь не попасть. Для этого надо сначала лом найти, прежде чем замок ломать.

В тоннеле стояла кромешная тьма. Мартын обесточил проводку, выключив электроэнергию на щите первого этажа в конторе. Для того и замок был припасен. Михалыч включил прибор ночного видения и побежал по тоннелю. Ничего особенного в тоннеле нет. Возможно, его используют как резервное помещение склада. На стенах кое-где еще сохранились плакаты по гражданской обороне времен Молотова-Риббентропа. Вдалеке виднелся тупик. И никаких ящиков, о которых говорил Мартын.

Михалыч приблизился и только тут понял, что в конце имеется поворот. Действительно, там лежали никому не нужные ящики. В таких давно не возят водку, потому и лежат они здесь без дела, мозоля глаза пожарному инспектору. Но тому ума нет выдать предписание на устранение недостатков. Да и самого инспектора, может, здесь не водилось со времен перестройки.

Михалыч обошел стороной тару. На полу виднелись бесчисленные следы ног. Здесь совсем недавно ходили люди. Возможно, это были охранники. Но для чего им заходить за ящики? Не станут же они там оправляться, чтобы наслаждаться затем букетом благоуханным. Но для чего-то охрану сюда поставили. Совершенно нечего охранять. Длинное подземное сооружение заканчивалось резким поворотом и тупиком с грудой старых ящиков. Если смотреть издалека, то ни поворота, ни ящиков оттуда не видно.

Михалыч обошел этот бесформенный табор, всматриваясь в стены. В любой момент могли возвратиться охранники. Бутылочкин пока что должен их удерживать. Он послал их вдоль забора. Там кто-то «пытался» проникнуть через забор. Такова была часть плана.

Полковник шел вдоль стены, рассматривая ее поверхность в прибор: бетонные блоки тянулись на протяжении всей поверхности. И лишь тупик заканчивался кирпичной кладкой. Скорее всего проход был заложен много позднее, чем был построен сам тоннель. В этом месте он должен был бы выйти к болоту. У которого… У которого стоит бетонный «стакан». Незаконченные сооружения. Нереализованные планы старых времен.

Михалыч тронул костяшками пальцев кирпичную кладку и не ощутил привычную недвижность монолита. Поверхность смягчала удары. Такого быть не могло. Он хорошо помнил это чувство. Даже костяшки должны побаливать. Их-то ведь не обманешь. Не из пробкового же дерева изготовлена кирпичная стена.

Кожемякин вынул перочинный нож, приблизился к углу и надавил лезвием ножа. Сталь погрузилась в глубь миллиметров на пять.

Он по-прежнему стоял в углу, когда почувствовал, что пальцев вдруг коснулась воздушная струя.

«Показалось, наверно, потому что больше нет того ощущения, – подумал он, доставая из кармана свечу. – Нож в кирпич углубляться может, если кладка старая и сырая… Но откуда здесь сквозняк? Не может такого быть, чтобы сложили стену, оставив в ней дыры. Но если в ней дыры, а я нахожусь под землей, то с другой стороны должно быть помещение…»

Запалив свечу, он присел и приблизил ее вплотную к углу. Пламя не колыхалось. Медленно ведя его кверху, он стал подниматься, продолжая вести пламя вдоль угла. Поднял почти до конца, на вытянутые руки, и стал возвращаться вниз. Показалось… Однако в этот момент пламя дернулось и погасло.

«Значит, поток воздуха не постоянный и зависит от ветра. А это говорит о том, что рядом находится еще одно помещение, связанное с атмосферой…»

Свеча погасла вовремя, потому что под потолком вспыхнул свет. Мартын, услышав шаги охранников, нажал нужный выключатель. Эта манипуляция необходима лишь для того, чтобы охранники возвратились на свое место. Они отсутствовали и наверняка кинутся проверять охраняемый объект. Михалычу нужно лишь спрятаться среди ящиков и притаиться. Возможно, охранники проговорятся.

Он подошел к ящикам, уцепил снизу стопку их и придвинул к себе. У него образовалось неплохое укрытие. Он сидел на ящике. Позади была бетонная стена. Спереди и с боков тоже ящики. На коленях лежал израильский «узи» с глушителем. Тридцать два патрона, готовых к действию. Приходилось пользоваться этим оружием, потому что у него имелся глушитель и целая коробка патронов в запасе.

Вскоре раздался размеренный топот. Шли двое, нехотя разговаривая. Вернее, один больше молчал. Говорил второй. Возбужденным голосом.

– Ободрала всю харю! Как я завтра домой поеду?!.

Они подошли, завернули и остановились напротив Михалыча.

– Отлить, что ли? – рассуждал вслух первый. – Даже ума не приложу, как поеду. Вся рожа в зеленке. Ну, попадется! Развели кошачью ферму!..

– Успокойся… Нюхни кокаина…

Другой протянул пакетик. Тот засосал дозу и успокоился.

– Теперь мне по кайфу службу нести. До утра протерплю. А слушай, в натуре. Чо он нас сунул сюда? Здесь же нет ничего. Ящики одни…

И он, размахнувшись, с разворота пнул стопку ящиков. Если бы Михалыч не держал их с противоположной стороны, они разлетелись бы в разные стороны.

– Видишь? – спросил первый и показал в сторону кирпичной кладки.

– Ну, вижу. И что? Стена кирпичная… – Ему было хорошо после дозы. Подступавшая ломка прошла.

– Это не простая стена. Это стенка. Она ездит туда-сюда. Утром здесь проходят несколько человек и пашут там целый день. Потом они уходят. Днем мы у ворот стоим, поэтому нам не видно бывает…

– Как же они выползают оттуда?

– Не знаю… Да мне и не интересно. Главное, бабки платят, «зелеными».

Первый все-таки не выдержал, вывалил свой «шланг» и принялся поливать иссохшие доски.

– Чтоб не вспыхнули! – осклабился он и громко испортил воздух.

Он знал, что делал. Завтра, а вернее, уже сегодня он сменится, и никто у него ни о чем не спросит. Главное – выстоять, никого не допустить на «объект». А там трава не расти. Пока он дома – здесь хоть пропади все пропадом. Это его устраивает.

Опорожнился, спрятал «шланг», еще постоял. Наверно, думал: следует ли пинать еще раз стопку или нет. Развернулся и зашагал обратно.

Михалыч ждал этого момента. Нажал на кнопку вызова рации. И через секунду в помещении вновь наступила кромешная тьма.

– Во, блин! – крякнул селезнем ободранный. – Не соскучишься. Мне даже нравится. Пострелять, что ли?!

От использованного пакетика его несло «по кочкам». Ему было весело. Теперь ему казалось, стоит сказать волшебное слово, и ему простят даже стрельбу в «мрачном подземелье».

– Не надо стрелять. – Второй был другого мнения. – Рикошет – дело серьезное. Пуля может вернуться. Так что не надо…

– Но кошку я все равно прикончу!..

Второй не возражал. Кошку можно. Тем более она царапается.

Михалыч смотрел, как два охранника стоят на углу, жестикулируя руками. Он только что вышел из укрытия и вдоль стены обходил «вольных стрелков». Вот размахались! Того и гляди по физиономии съездят!

Он уже почти обошел их, когда один из них все-таки попал, но не Михалычу.

– Чо ты машешь! Ты же мне в самый глаз угодил.

– Кто? Я?..

Кожемякин держал одного из них на прицеле. Мужик шевелил в темноте руками.

– Распустил клешни…

– Я, что ли?! – другой начинал раздражаться. Палец бегал по предохранительной скобе помпового ружья.

Медлить было опасно. Михалыч вынул из грудной кобуры пистолет и, зайдя сзади, опустил его на голову более ретивому. Тот стал оседать.

Второй почувствовал неладное и стал звать его.

– Где ты? Сейчас я достану зажигалку…

«Я тебе достану», – подумал Михалыч и наотмашь ударил ручкой. Спереди между глаз. Производственные травмы обеспечены каждому. В себя они придут только под утро. Он им не завидовал. Взаимная неприязнь обеспечена обоим. Невозможно оправдаться при таких обстоятельствах. И ладно бы хоть выпивши были. Так себе. Засосал пакетик для поднятия духа…

Михалыч вышел из подземелья и осторожно постучал в запертую дверь конторы. Мартын даже взмок от ожидания.

– Уходим, лейтенант… Включай освещение.

Мартын вновь скользнул внутрь, щелкнул выключателем. Сбоку вспыхнул в тоннеле свет.

Подав условный сигнал красным светофильтром, они двинулись к проходной.

– Спит до сих пор. Прямо жалко его. Обоспится весь…

– Двоих я уходил в темноте, – предупредил Михалыч. – Но они будут думать, что виноваты только сами. Один другому в глаз пальцем попал. Вот и началась после этого неразбериха. Имей в виду.

– Имею… Слушай, а что у него морда ободрана? Пришлось зеленкой мазать.

– Коту не понравился. Вот он и бросился на него… А что свет отключался, ты к нему отношения не имеешь. И вообще впервые слышишь. Счастливо оставаться. Будут напирать – бей на поражение. Все равно здесь черти одни. Наркоманы и бандиты…

И две фигуры в темной одежде, мелькнув на дороге, скрылись в кустах. Вскоре послышался звук машины, но потом и он затих.

Глава 18

А утром на «базу» прибыл директор по безопасности Тюменцев. Собрал обе смены охранников – тех, кто заступал, и тех, кто собирался потихоньку смотать удочки. Один охранник с мордой зеленой оказался. Ходит по территории, как Фантомас, а народ от него шарахается. Надо показать им кузькину мать. Им кажется, что служба должна казаться медом. Не успели объект под охрану взять, разборку между собой устроили. Рыло друг дружке бьют. Это с оружием-то в руках. Так и до убийства недолго дойти. Служба безопасности не может пройти мимо возмутительного факта.

У «Фантомаса» к утру весь кайф от кокаина прошел. Во рту словно известь негашеная. А этому, что с ним в смену попал, хоть бы что. Сунул, прошмандовка, пакетик, а потом давай руками махать… А ведь у него никто не просил тот злосчастный пакетик, да и ломка уже проходила… Вышибут с престижной работы. Мэр сразу сказал: «Замечу кого – кирпич на шею и в воду, чтобы другим неповадно было!»

Охранников собрали у директора в кабинете. Рябоконь сидит, молчит, копаясь в бумагах. Не его дело воспитательной работой заниматься, да и не подчиняются ему эти архаровцы. Частное охранное предприятие «Скат» – творение рук мэра.

Вошел Тюменцев и начал оперативное совещание.

– За истекшие сутки на охраняемом объекте происшествий не зарегистрировано, – произнес он, впиваясь глазами в измазанного зеленкой охранника. – Проникновений на объект не обнаружено. Однако выявлен факт неуставных отношений. То есть я хотел сказать, что выявлен факт мордобоя во время работы. Полюбуйтесь на человека. Он сидит у вас позади. Его кот ободрал… А на голове у него шишка. У второго, который был с ним в смене, тоже повреждение – лоб разбит. До основания мозга. Так что я сильно сомневаюсь, что он способен в ближайшее время мыслить. Если с таким успехом и дальше пойдут дела, то в скором будущем мы лишимся личного состава и будем сами ходить на посты вместо вас. Как заместитель директора по безопасности, хочу вас уведомить, что о происшедшем безобразии будет доложено руководителю вашего предприятия. Вам ясно?

Охранники потупили головы. Конечно, им ясно. Где еще можно найти такую работу, чтобы воздух пинать и деньги за это получать? А с этими козлами, что драку учинили, можно как-нибудь потом разобраться.

– Тогда я на вас надеюсь, – вдохновенно произнес полковник.

– У меня вопрос, – подал с места голос «Фантомас». – Меня интересует, почему у нас ночью отключается электричество?

– Как так отключается?! – вскочил Рябоконь. – Когда? И на сколько?

– Минут на пять, может… Вот мы и не смогли разобраться. В темноте…

– Не может такого быть. Возможно, на подстанции отключали. Надо проверить… Это вы правильно заметили. Можно и пост в помещении офиса организовать, около распределительного щита. Все-таки это тоже важный узел…

Бутылочкин сидел здесь же и мотал на ус. В будущем могут возникнуть проблемы.

– Еще есть вопросы?

Вопросов не было.

– Тогда все свободны…

Охранники потянулись гуськом из кабинета. В коридоре попался навстречу Мартын. Физиономия мятая. Не выспался тоже. Прошел мимо, закатывая к потолку глаза.

К проходной подогнали автобус, и отработавшая смена охранников отбыла с объекта. Тяжелая у них работа. Ночь без сна. Мордобитие на рассвете и нудная разборка в личное время. Когда спать давно пора.

Мартын вошел к себе в кабинет и заперся изнутри. Нет его в кабинете. Кому надо, позвонят по телефону. Включил компьютер и вставил дискету. «Введите пароль, пожалуйста», – просила машина.

Мартын попытался взломать защиту. С этой целью он даже принес из дома программу. Он обзавелся этим инструментом, будучи слушателем военного университета связи. Программа оказалась бессильна. Старовата. Ведь прошло уже много времени, а компьютерный мир не стоит на месте. Он постоянно движется. Развитие происходит непрерывно. Через месяц-другой неузнаваемыми становятся конфигурации.

Мартын с сумочкой в руках и газетой под мышкой отправился наверх. Следовало засвидетельствовать свое почтение. Хотя он с удовольствием выспался бы, вместо бесцельного хождения по кабинетам.

Подошел ко всем, кого заметил воспаленный взор. И под конец остановился перед барышней. Газетку небрежно бросил поверх вороха бесформенных бумажонок. Невозможно определить, сколько ей лет. То она кажется очень молодой, а то вдруг опытность проскальзывает в ее взгляде. Та еще старушка. А навскидку не больше девятнадцати дашь.

«Старушка» между тем отточенными движениями наносит первые мазки. Она высоко держит голову. Рабочий день только начался, и сейчас самый пик раскачки. Минут через сорок она закончит бесконечное камлание над собственным лицом. Действительно, это сродни шаманскому обряду. Все остальные уже работают, но только не эта барышня.

Неуловимым движением, не опуская зеркала, она посылает ящик стола вперед и продолжает таинство. Негр, улыбаясь, нагибается перед ней в полупоклоне. Вот пристал! Мартын, самозабвенно, с шумом втянув ноздрями ароматный запах, сразу же выпрямляется и, захватывая со стола чуть было не забытую газету, уходит по своим делам. Ему некогда. И лицо он по утрам не красит.

Выйдя в коридор, он стремглав спускается к себе в кабинет. Не может быть, чтобы так можно было себя вести. Она словно тетерев во время свадебного обряда. Ничего не видит и не слышит. Вместе с газетой Мартын захватил со стола целый ворох бумажек. Среди них же оказался и небольшой клочок с цифрами и латинскими буквами. Всего одна строка.

Мартын быстро переписывает цифры к себе на отдельный лист, кладет оригинал вместе с другими листами в газету и возвращается назад. Процесс окрашивания лица только набирал обороты. Барышня взглянула в сторону Мартына и вновь отвернулась, словно в кабинет влетела надоедливая муха.

Негр вновь кинул свою газету на стол. Дама недовольно покосилась. Так и не расстается негр со СМИ. Пора бы давно прочитать, а он все носится по кабинетам. Получается, что человеку сейчас тоже делать нечего. Хорошая у него работа. Интересно, сколько ему платят? Надо спросить. Потом, как-нибудь…

– Кажется, у вас была таблетка от головной боли, – произносит негр, глядя в глаза. Женщине кажется: он видит ее насквозь. Экзотический тип. Говорят, у них совершенно другие способности, чем у наших… Вот проверить бы. И она опускает зеркало. Негр что-то сказал?

– Голова болит. Наверно, от жары…

– А, нет… Вы ошиблись. Я ими не пользуюсь. Кто мог такую чушь сморозить…

Негр взял себя за ухо и вывел из кабинета. Он вызвал легкую улыбку. Быстро у него меняется настроение. Темпераментный тип.

А Мартын теми же ногами поспешил в службу персонала. Он совершенно не знаком с людьми. Ему требуются сведения обо всех пользователях. Не может он обращаться к ним, не зная ни имени, ни отчества, ни фамилии. Неудобно это для него.

В кадрах ему выдали копию списка всех работников.

– Но мне нужны лишь те, кто работает на компьютерах, чтобы я мог обращаться к ним по имени и отчеству. Как зовут, например, молоденькую девушку в плановом? Как зайдешь, слева сидит за компьютером.

– Кого? Маринку, что ли? Да ей же… – Информатор вдруг замолчала.

– Она лишь так выглядит, – продолжила вторая дама, лет сорока. – На самом деле она меня чуть моложе. От нас не утаишь, хоть она и пыталась. Директору жаловалась, не хотела сведения свои подавать. Но мы все равно определили. Безгодова Марина Валериевна, семидесятого года рождения. Операцию себе на лице делала. Она думает, мы не узнаем. А выглядит на девятнадцать действительно…

Негр мотал головой, едва успевая впитывать.

– Одно удивляет, – продолжала женщина, – откуда у людей средства берутся? Тут сидишь день в жаре как проклятый. И все те же копейки. А тут всю себе харю перекроила и хоть бы что. И ходит улыбается, без зазрения совести. Будто она дочь миллионера. Правильно! Деньги в конверте получает. Так можно жить… Дядя – губернатор. Хоть и бывший. Мне кажется, я бы вообще не стала работать при таких родственниках. Села и сидела бы. А что? Пусть кормят… Так что есть о чем подумать, Фидель Хуанович…

Она помнила его данные.

Федя, отягощенный знаниями, медленно развернулся и вышел из кабинета.

Надо же так случиться! Племянница самого Безгодова под боком работает, и зовут ее Марина Валериевна.

Мартын спустился к себе в кабинет и заперся на замок. Вставил дискету, набрал пароль – и вот она, информация, два документа, озаглавленных латинскими буквами: «Contaduria negra» и «Adversario moscovita». Мартын открыл «контадурию» и сразу понял, что не ошибся: это действительно была «черная» бухгалтерия. Она именно так и была озаглавлена. Тот, кто составлял ее, надеялся на то, что вряд ли найдется человек, владеющий испанским. Умница мама, заставила в свое время учить язык предка – кубинского негра. Ведь бывшая испанская колония говорит на языке бывшей метрополии.

Мартын быстро пробежал по графам. Каждая из них была озаглавлена на том же языке. Однако это не составляло труда прочитать. Тот, кто составлял, сделал это лишь для того, чтобы невозможно было прочитать постороннему человеку, зато это не мешало в работе. Довольно удобно. Однако для этого надо владеть языком. Впрочем, для ведения бухгалтерии это совсем не обязательно. Цифры не требуют перевода.

Второй документ говорил о каком-то московском противнике. Из названия было трудно судить о содержании. Мартын открыл документ и принялся читать. Весь текст был исполнен на испанском и не содержал лексических сложностей. По существу, это был перевод обыкновенной справки, составляемой по результатам операции. Некий субъект в сжатой форме описывал похождения другого. Написано в настоящем времени. Мелькнула и фамилия действующего лица: Кожемякин. Так вот о ком идет повествование. О Михалыче. Значит, не врал он, рассказывая о себе. Мартын вернулся к началу текста и стал перечитывать:

«Кожемякин Анатолий Михайлович. Родился и вырос в деревне Дубровка… Возраст 37 лет. Окончил высшую школу МВД СССР, откуда направлен после сдачи экзаменов в специальную школу для переподготовки. Специальное звание – полковник. Участвовал во многих операциях, связанных с осуществлением разведывательных функций в регионах. Одна из основных функций Учреждения, которое он представляет, – так называемая внутренняя разведка. Летом прошлого года, находясь в отпуске, случайно стал свидетелем устранения Физика. При попытке подставить его в качестве подозреваемого бежал, после чего вышел на связь с Учреждением и потребовал помощь. В помощь был послан агент, работающий на нас. Им надлежало встретиться, после чего К.А.М. подлежал уничтожению. Однако этого не случилось. Полковник завладел оружием, специальными средствами и деньгами, находящимися в контейнере нашего человека, и скрылся. Позже, по нашему мнению, им же была уничтожена фабрика по производству вещества в Дубровке, принадлежавшая Безгодову. При этом погиб наш агент-информатор. Кроме него, остался еще один, надежды на которого весьма слабые: склонен к непродуманным решениям, неосмотрителен и завистлив. С лета прошлого года Кожемякин переведен по решению вышестоящих органов на осуществление специальных операций закрытого характера: уничтожение профессиональных групп, занятых производством и реализацией наркотических веществ. Учреждение, имеющее статус закрытого, сотрудничает с Интерполом. Глубоко законспирировано. Полковник имеет многочисленные правительственные награды. При проведении операций вдумчиво относится к их подготовке и осуществлению. Способен к перевоплощению. Несмотря на очевидные успехи, полковник бросил службу и прибыл к себе в деревню. К этому его подвигли действия нашего человека, создавшего вокруг полковника атмосферу притеснения на службе. Как профессионал весьма опасен. Целесообразно получить от него сведения закрытого характера и затем уничтожить. Координатор по З.С. региону…»

На этом текст обрывался. Фамилия координатора отсутствовала. Зато значилась фамилия полковника. Он встал кому-то поперек горла. Его собирались убрать, однако он остался жив. С помощью пароля можно прочитать и другой документ. Но это позже. Мартын положит дискету в карман, передаст Михалычу, и все вместе они что-нибудь придумают. Неплохо было бы вообще сегодня уйти с работы. Ведь он почти не спал. Он вынул из компьютера дискеты и положил в карман. Интересная складывалась картина. Полковник. Рябоконь, у которого в распоряжении имелось производство. Дама, которая выглядела моложе своих лет. Координатор. Существует ли он вообще? Написано так, словно это нарочно придумано или вырезано из какого-то аналитического журнала.

С трудом дождавшись окончания рабочего дня, Мартын прибыл домой и позвонил Кожемякину. Они встретились опять на том же месте – у набережной реки Ушайки – и побрели в сторону Гороховских складов.

Мартын рассказывал полковнику о содержании испаноязычной дискеты. На Михалыче были все те же очки, закрывающие половину лица, и гражданская одежда. Под мышкой торчала кобура, а в кармане скромное удостоверение новосибирского следователя.

– Кстати, Михалыч, у того полковника такое же отчество, как и у тебя. Что это, совпадение?

– Нет, – спокойно произнес тот. – Речь идет обо мне. Это чья-то записка. Но она не закончена. По-видимому, она написана примерно месяца два-три назад, когда я только что прибыл в эти места и стал обзаводиться хозяйством. С тех пор произошло много событий. Иных уж нет, а те далече…

– Как тебя понимать, Михалыч?

– А так, что информация теперь действительна лишь отчасти. Исторически она верна. Но применительно к настоящему – едва ли. Я вновь принят на службу и сегодня получил подтверждение из Центра. Кроме того, завтра-послезавтра для контроля прибывает наш человек.

Мартын замолчал. Они шли берегом реки, вдыхая влажный воздух. Жара, кажется, не спадет еще долго.

– Надо разобраться с бухгалтерией, – продолжил Мартын. – Записи сделаны на испанском. Возможно, кто-то надеется, что их не удастся прочитать.

– Может, и так, а может, и по другим соображениям. Для несведущих людей любой язык – потемки. Меня вот что беспокоит все-таки. Почему дискета так просто досталась нам в руки. Вероятно, тебя подозревают. Если им известно по твоей прошлой учебе, что ты владел испанским языком, то почему бы им не подбросить дезинформацию. То, что они в ней написали, не имеет никакого значения. С помощью ее нельзя никого обвинить – ни меня, ни другую сторону. Зато можно заставить шевелиться, чтобы направить по ложному следу. Однако твои наблюдения в отношении дамы, у которой обнаружена дискета, ценны. Кстати, ты писал в анкете, что владеешь иностранными языками?

Оказалось, что Мартын написал об этом. Единственный язык, которым он владел, был испанский. В университете, естественно, был еще и английский, но он не упомянул о нем.

Полковник задумался.

– Считаю, – продолжил он, – что нужно взять под наблюдение Безгодову. С учетом сведений, полученных из женского коллектива. Косметическая операция на лице. Родственные связи. Не так просто на самом деле было к Коню Рыжему попасть на работу. Тебя с Бутылочкиным взяли случайно – требовалась охрана и специалист-компьютерщик.

– Согласен.

– В таком случае посмотри за ней: с кем работает, с кем общается, имеется ли у нее еще рабочее место. И помни: женщина может оказаться вовсе ни при чем. Использование редкого для нашей страны языка – не способ сохранить информацию от других. Зато это способ привлечь внимание. Где еще стоят компьютеры? И объединены ли они в сеть? Доходы от нелегальных продаж могут вноситься в легальные. Но бухгалтерия все равно должна существовать. Надо установить место производства. Возможно, оно расположено там, где возвышается тот самый «стакан».

– В болоте, что ли?..