Текст книги "Исключительно моя (СИ)"

Автор книги: Ника Орлова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Глава 5

Яна

В понедельник мне на третью пару, чему я безумно рада. Понедельник – день тяжелый, трудно настроиться на рабочий лад после выходных, когда устроила пятилетку за два дня. Обустроила все по-своему в квартире, перегладила и разложила вещи, сходила в гости, а потом до двух часов ночи писала планы лекций. Уж очень мне не нравится подача материала моей предшественницы. Хочу, чтобы студентам было интересно.

На мне сегодня черные укороченные модные брюки из гардероба Маши, моя белая блузка с воротником стойкой и красные туфли. Светло-серое легкое пальто, которое мне по лекалу известного бренда в прошлом году сшила тетка, довольно гармонично смотрится с этим нарядом. Волосы я просто помыла и уложила феном.

На улице еще довольно тепло, осень радует хорошей погодой. Пока дохожу до колледжа, становится даже жарко, расстегиваю полы пальто, проходя мимо стоянки с автомобилями и натыкаюсь на троицу, дымящую никотином возле черно-синего спортивного Бугатти. Прохожу мимо, стараясь сохранять хладнокровное выражение лица.

– Здравствуйте, Яна Эдуардовна, – выбрасывает сигарету Канаев.

– Добрый день.

Проходя, отмечаю, что они все на голову от меня выше, дорого одеты, пахнет от них также дорого. Видные парни, по рождению получившие право быть элитой. Не ударив палец о палец, могут позволить себе все. Абсолютно все – хамить, издеваться над окружающими, и даже вот так, как сейчас смотреть на преподавателя – бесцеремонно и с пошлостью во взгляде.

– Яна Эдуардовна, вам жарко? Может, помочь снять пальто? – слышу за спиной голос Титова и смешки его друзей. Останавливаюсь, поворачиваюсь.

– Ты переживаешь за мое состояние или ищешь тему для очередной пошлой шутки, Матвей?

– Почему шутки? Я не шучу, – делает он несколько шагов ко мне, засовывая руки в карманы брюк. Впивается глазами и мне некомфортно, что приходится смотреть на него снизу.

– Ты не в том статусе, чтобы снимать с меня что-либо.

– За стенами колледжа нет статусов, Яна. – говорит он тихо, наклоняясь критически близко – И, если честно, девушкам, обычно, я предлагаю снять другую одежду. А к вам, Яна Эдуардовна, я как раз, со всем уважением. Так что не пылите зря, если я захочу пошутить, вы это ощутите.

Он улыбается ослепительной улыбкой, сверкая идеальными белыми зубами, разворачивается и отходит.

Крутанувшись на каблуках, размеренными шагами ухожу в здание, внутри огонь, шквал, возмущение. Не хотелось прибегать к крайним мерам, но похоже пора сменить тактику. Парень решил, что я должна очароваться его смазливым лицом и запасть на него, наряду со половиной студенток колледжа.

Правды ради, нужно признать, что действительно красив. Прекрасно сложен и видно, что поддерживает себя в форме. Но, что в голове у Титова, если он думает, что я могу поддаться чарам своего двадцатилетнего студента?

Последняя пара у меня их группа. По звонку студенты стекаются в кабинет, здороваясь, рассаживаются по своим местам, староста кладет на стол журнал.

– Здравствуйте, я отметила отсутствующих.

– Спасибо, Катя.

Настраиваюсь, встаю из-за стола.

– Тема сегодняшней лекции, – говорю, когда разговоры стихают, – функции управления гостиничным предприятием. Предлагаю, вместо банальной записи лекции порассуждать самим.

Я подхожу к доске, беру маркер в руки.

– Я буду записывать ваши версии, а потом соединим их в единое целое.

Большая часть аудитории включаются в процесс, и у нас происходит оживленное взаимодействие.

Когда названо все, что могли перечислить ребята и версии заканчиваются, я довольна результатом. Вижу, что большинство имеют хорошую базу знаний, разбираются в своей сфере деятельности.

– Отлично! – резюмирую – Вы не назвали лишь одну – планирование.

Дописываю к списку на доске.

– Подразумевает определение целей и стратегий, разработку бизнес-планов, создание бюджета и определение процедур управления.

Практически все время мажоры снова роются в телефоне и, не стесняясь, все громче разговаривают между собой. По традиции к ним периодически наклоняется через проход Титов и дает оценку увиденному на экране мобильного. Это определенно начинает напрягать.

– Стас, Антон, вам не интересно?

– Нет, а вам? – отвечает Булатов.

– А мне неинтересно тратить время на тех, кому не интересно. Выйдите из аудитории.

– Да не вопрос, – Канаев встает первым, накидывает рюкзак на плечо, ему вторит сосед по парте, и они выходят.

– Кому еще не интересно?

В кабинете воцаряется тишина, смотрю на Титова, но он и виду не подает, издевательски смотрит то на меня, то на вырез на груди.

– Матвей, можешь присоединиться к своим друзьям.

– Мне и здесь неплохо.

– Ты не пишешь, не работаешь, зачем ты здесь?

– Я смотрю, – улыбается он, и за ним местами слышаться смешки.

– Здесь не кинотеатр, твои одногруппники пришли за знаниями. Вы мешаете, ваша компания уже раздражает.

– Ну вот, уже появились эмоции, рад слышать, Яна Эдуардовна.

– Эмоции проходят, а впечатление остается, и оно сейчас не самое лучшее.

– Я и не рассчитывал.

– Тогда зачем это все? Скучно? Я не планирую тебя развлекать, меня не так просто вывести из себя, ты не по адресу.

– Равнодушие губительно. Эмоции дарят жизнь, – издевательски философствует он.

– Так, – выдыхаю – на сегодня по теме все. Все свободны, Титов задержись.

До конца пары пятнадцать минут, если группа устроит балаган на коридоре, мне влетит от завуча, она предупреждала об этом на совещании. Но это нужно прекращать.

Когда за последней вышедшей девушкой закрывается дверь, парень встает из-за парты и подходит к моему столу, облокачивается на него пятой точкой, складывает руки на груди и внимательно смотрит.

– Что, без зрителей не интересно? – спрашиваю, тоже поднимаясь.

– Даже не представляешь, как интересно, я весь в предвкушении.

– Что-то я не помню, чтобы мы переходили ты.

– Я тебя уже трахнул мысленно, и не раз. На «вы» уже как-то некомфортно, ломает, Яна.

Мое имя он произносит нарочито медленно.

– Значит так, Титов! Свое обаяние оставь для своих телок, меня не берет. На мой предмет можешь не ходить, вообще. И друзей своих тоже прихвати с собой, нет желания видеть их, бездумно зависшие в телефоне, лица.

– А если приду? Что ты сделаешь?

– Тогда уйду я.

– Можем вдвоем? – пошло улыбается он.

– Ты, что недолюбленный? Трудное детство?

Его взгляд резко становится колючим, скулы напрягаются, он приближает ко мне лицо.

– Это тебя не касается.

Ух, кажется, нащупала болевую точку.

– Это касается всех, кто тебя окружает. Человек неосознанно проецирует эмоции, заложенные в нем в глубоком детстве. Ты всех кошмаришь, потому что сам испытал подобное?

– Я не заказывал личного психолога, – говорит уже без улыбок.

– Но ты же приходишь за эмоциями? Давай, я могу их тебе обеспечить.

– Не стоит, не напрягайся.

– Не хочется испытывать дерьмо? А почему все вокруг тебя должны? Маленький мальчик не справляется? Компенсирует недостаток любви?

– Не знаю, чего больше хочу – заткнуть этот рот или поцеловать.

Он делает ко мне шаг и оказывается непозволительно близко, нас разделяют сантиметры. Обхватывает меня за талию.

– Поехали со мной, я все тебе расскажу. А потом выпьем мировую и займемся сексом.

Снимаю его руку.

– Я не твой психолог и секс с тобой не планирую. Хотелось бы, чтобы ты понял это сразу. У нас у всех есть скелеты в шкафу. Мне нужна эта работа, и будет очень жаль, если из-за тебя мне придется уехать из города.

– Ты реально это сделаешь? Не блефуешь?

– Нет. Говорят, у тебя дядя крутой. Я не стану, подобно другим преподавателям, пресмыкаться перед вашим семейством. Живите в этом болоте сами. И на лекции больше не приходи, я поставлю тебе за год твою тройку. Просто исчезни из моего предмета!

Хватаю чуть резче, чем планировала, свою сумку, висящую не стуле, журнал с бумагами и выхожу из кабинета, оставляя парня одного.

Все-таки, вывел из равновесия, паршивец.

Глава 6

Вадим

Я не верю в Бога. И в церкви я первый раз в жизни. Хотя нет, во второй, я все-таки, крещенный, просто был очень маленьким, не помню.

Проходя мимо клумб с розами, по дорожке, ведущей ко входу, слышу колокольный звон, раздающийся с башни неподалеку. Цепляет, неосознанно поднимаю взгляд в небо. Что я там хотел увидеть? Странная реакция.

Немного опоздал на церемонию, вхожу и останавливаюсь позади небольшого скопления людей. Здесь всего человек пятнадцать, в ресторане Мирон сказал будет около сорока. Батюшка проводит обряд, читая молитву. Младший брат Миронова, Давид держит на руках Ростика, рядом неизвестная мне девушка. Лиц не вижу, но точно ее не знаю. Даже не спросил у Мирона, кто крестная.

Рядом со мной горят свечки на какой-то подставке, совершенно в подобном не разбираюсь, они излучают такое благоухание, что становится немного дурно. И вообще в помещении характерный запах, не спутал бы его ни с чем. Видимо, так пахнет ладан.

Отхожу в сторону, придвигаясь к стене. Плохо воспринимаю слова батюшки, вообще в этом не секу, больше смотрю на само действо.

В кармане брюк вибрирует телефон, хорошо, что отключил звук. Отбиваю звонок и возвращаю мобильный на место. Поднимаю голову и встречаюсь взглядом с ней.

Вспышка. Полоснуло. Горячо.

Она отводит глаза, а я уже не могу.

Темные волосы выбились из-под красного шифонового шарфа, перекинутого через плечи, черное по фигуре платье до колена и красные туфли на высоком каблуке. Красивый изгиб полных губ, выделяющиеся скулы, открытый лоб. Эффектная, я бы даже сказал, жгучая красота. Кто она? Никогда раньше не видел. Молоденькая, наверное, какая-то родственница или подруга Маши.

Не странно, что зацепил взглядом, странно, что стою и пялюсь дальше. Меня редко привлекают слишком молодые, самый сексуальный орган у женщины – мозг. Стараюсь не связываться с молодняком, претит дурацкая болтовня, глупые фантазии и планы на мой счет, расхождение интересов и взглядов на жизнь.

Батюшка рисует на лбу Ростика крест, потом забирает его у Давида, окунает в большую чашу с водой, ребенок начинает плакать. Девушка раскидывает полотенце, батюшка кладет туда ребенка, она его кутает, тихонько уговаривая, и он затихает. Жмется к ее груди и смотрит исподлобья на батюшку, когда тот надевает на него крестик.

Еще раз наши глаза встречаются, когда все выходят из церкви. Девушка снимает платок, и по ее плечам рассыпаются шикарные волосы, завитые в локоны на концах.

Она смотрит на меня чуть дольше, чем в первый раз, спускается по торсу и отводит взгляд. Экзотический цветок, необыкновенно красива.

В банкетном зале ресторана уже собрались практически все. Приехавшие из церкви рассаживаются за стол. Мы с Мироном задерживаемся на крыльце покурить.

– С крещением, – говорю улыбаясь.

– Просто повод для очередной попойки. Машин бзик исполнил, ей хочется, пусть будет. И родителей попутно осчастливил, уже все уши прожужжали.

– Почему за городом? Есть же ближе церкви.

– Мама туда ездит, говорит, батюшка там правильный. Не знаю, что у них там за критерии, не вникал. Она у меня на этот храм уже кучу бабла вытащила, хоть что-то нужно было с них поиметь, – ухмыляется Романов.

– А крестная кто такая?

– Она из Питера, одногруппница Маши, очень дружили, пока я ее не увез.

– Так и понял, что не местная.

– Уже местная. Переехала сюда недавно, преподает в колледже.

– Ясно. Пошли?

– Угу.

Проходим основной зал, из банкетного выходит Ирина.

– Привет.

– Привет, у тебя не выходной?

– Хозяин просил лично проконтролировать банкет, пришлось выйти.

– А вырядилась так к чему, если на работе? – смотрю на вырез декольте бордового вечернего платья.

– Я же не официантка, форму носить.

– Мм, и других причин нет…

– Есть, – улыбка трогает ее губы, – но мог бы сделать вид, что не догадался.

– Ирэн, ты же знаешь, что эти игры не для меня.

– Знаю. Какие планы на вечер? – пристально заглядывает в глаза.

– Если будешь нужна, позвоню.

Она разочарованно разворачивается и, виляя задницей, скрывается за дверью кухни.

Захожу в зал, занимаю свое место, оказываюсь почти напротив девушки с агатовыми глазами. Маша, сидящая с ней рядом, нетерпеливо оглядывает присутствующих.

– Наконец, все в сборе, можно бы начинать. Нет только Глебовых, – смотрит на Мирона.

– Семеро одного не ждут. Наливайте – командует он.

Бахают пробки от шампанского и по длинному столу слышится звон бокалов и звуки льющегося в них шипящего напитка.

– Да, кстати, – спохватывается Романова и смотрит на меня, – я всех уже познакомила, пока тебя не было. Наша крестная, и моя подруга Яна.

– Вадим, – представляюсь сам.

– Очень приятно, – отвечает девушка.

– Вадик – наш друг семьи и начальник Мирона, – уже тише, говорит она Яне.

– Так, взяли! – поднимается с места Романов. – Давайте выпьем за моего сына, за то, что он нас всех здесь собрал.

– С крещением!

– Поздравляем!

Гости поддерживают тост, выпивают и гулянка набирает оборотов.

– А ты чего без жены? – спрашивает у Давида Кристина, жена нашего товарища Лени.

– Я с кумой, – ржет он.

– Да я серьезно, где Лора?

– Лора ногу сломала, на костылях не захотела в ресторане скакать.

– Жалко! Передавай привет, пусть выздоравливает.

– Так может ты ей специально подножку поставил? – накалывает буженину Рома, наш приятель и хозяин этого ресторана. – Я бы с такой кумой тоже куда-нибудь сходил.

Все смеются и Яна тоже. Похоже, девушка привыкла к вниманию, реагирует спокойно. Обворожительная улыбка открывает белые, идеально ровные зубы, сглатываю и допиваю спиртное до дна. Слишком хороша, притягивает, будоражит.

Бл*дь, сколько ей? Если Машкина одногруппница, то… двадцать четыре? Максимум двадцать пять. Не мой вариант.

– Яна, как ты решилась променять культурную столицу на наш город? – спрашивает Кристина.

У мужиков уже свои разговоры, но я вырываю слухом фразу.

– Были определенные обстоятельства, так получилось. Надеюсь, что это временно.

– А мы в прошлом году у вас бывали….

И рассказ Кристины тонет в хохоте после рассказанного Давидом анекдота.

– Ну что, наливайте, – руководит Мирон.

– Сейчас принесут горячее, – Маша показывает официантке, стоящей у двери кухни, чтобы они поторопились.

– Выпьем еще и под горячее.

– Только что-то покрепче, – говорит Рома. – Вадим, ты как насчет коньяка?

– Согласен, давай по коньяку, пузырьки не вставляют.

После того, как приносят горячие блюда, обсуждаем политические новости, последний футбольный матч, покупку нового дома Лени с Кристиной.

В сумочке у Яны звонит телефон, она извиняется и выходит.

Смотрю ей вслед, градус в голове отметает сомнения, и формирует четкое «хочу». Давно со мной такого не случалось, очень давно.

Она приходит минут через десять, прячет мобильник, садится на свое место, на лице обеспокоенность.

– Все нормально? – интересуется Маша.

– Да, – отвечает девушка и пытается переключиться на праздничный настрой. Надпивает шампанское, отмечаю, что пьет мало, даже и бокала не выпила. Поднимает на меня взгляд, сквозь стекло бокала, ставит на стол и также, не отрываясь, задерживает взгляд. Конечно, не сейчас заметила, что откровенно за ней наблюдаю, но видимо решила перестать делать вид, что не замечает этого. Кажется, ее губы дернулись что-то спросить, но ее опережает Давид.

– Ян, ты почему не пьешь?

– Я пью, – улыбается она ему.

– Да ты мусолишь этот бокал уже час. Давай по красному, расслабься, праздник же. Ты в курсе, что после пары бокалов хорошего напитка происходит закономерная трансформация личности? Все вокруг меняется с каждым следующим бокалом.

Девушка усмехается:

– Еда вкуснее, женщины красивее и жизнь ярче?

– Абсолютно верно. Разве это плохо, почувствовать жизнь в новых красках?

– Это иллюзия. Я не занимаюсь самообманом, – отвечает все так же весело.

– А если серьезно? – напрягает младший Романов.

– А если серьезно, пьяная женщина – это некрасиво.

– Давид, отъ*бись от нее, – гремит Мирон. – Решил нажраться, не втягивай других.

– Вот! – улыбаясь, говорит Яна. – То, что я хотела сказать, но стеснялась озвучить. Спасибо, Мирон.

Все смеются, я тоже. С каждой фразой, она мне нравится все больше. Похоже, с мозгами у этой красотки порядок.

На улице уже стемнело, праздник близится к завершению, официанты подают сладкое, но большинство уже напились и наелись, даже не притрагиваются к десертам. Посредине зала танцующие гости устроили целое шоу, кто на что горазд. Диджей врубил цыганочку и всем стало пополам, как они выглядят со стороны, расслабились и пошли вразнос.

– Ну, а после зажигательного танца, предлагаю отдохнуть, – говорит в микрофон диджей – мужчины, пригласите своих дам на медленный танец.

Мирон и Леня уводят жен на танцпол, а Рома поворачивает хмельную голову к Яне. Но я опережаю.

– Ром, ты опоздал. Я раньше Яну пригласил, она мне этот танец пообещала.

Встаю и обхожу стол, подхожу к ней.

– Это когда и где вы успели договориться?

– Недавно, под столом.

Роман ржет, а девушка возмущенно поднимает на меня глаза.

– Пойдем? – протягиваю ей руку.

Она соглашается, но, видимо лишь для того, чтобы сказать мне пару ласковых.

Одной рукой прижимаю ее к себе, второй зажимаю приятную на ощупь, ладошку с красивыми ухоженными ногтями красного цвета.

Обдает ее запахом, вдыхаю – штормит. Аромат незнакомый, ненавязчивый, шлейфовый, но безумно приятный.

– Что за фокусы, Вадим?

Темные, как ночь, глаза, подчеркнутые умелым вечерним макияжем, негодующе блестят и вытаскивают наружу мои греховные мысли, все сразу.

– Не привык отдавать то, что хочу себе.

– А ничего, что при этом кто-то выглядит не в лучшем свете?

– Рома понимает шутки, твоя репутация не пострадала, не переживай.

Она переводит взгляд на танцующих рядом Романовых, Маша машет ей, Яна улыбается в ответ. А потом опускает глаза, а я любуюсь длинными черными ресницами.

– Ты вкусно пахнешь, – наклоняюсь чуть ближе.

– Спасибо, если это комплимент.

– Давно ты в городе?

– Чуть больше недели.

– А где живешь?

– Ты собрался в гости?

– С удовольствием, если пригласишь.

– Не приглашу.

– Мм, ну давай я тебя приглашу.

– Не стоит. Я не езжу в гости к незнакомым мужчинам.

– Понял, значит придется познакомиться.

– Мне кажется ты прекрасно понял мое «нет».

– Конечно понял. Женское «нет», Яна, в большинстве случаев означает «Попроси меня еще раз».

– Возможно, ты не сталкивался, но бывают случаи, когда женское «нет» – это нет.

Улыбаюсь, оставляю ее реплику без ответа. Посмотрим, девочка моя. Пока она так близко, разглядываю идеальную, ровную кожу, красивую шею. Помады на губах больше нет, но они яркие и, твою мать, такие манящие. Немного отодвигаюсь, чувствуя накатившую эрекцию. Не хватало еще, чтобы она это почувствовала.

– Спасибо за танец, – говорю, когда стихает музыка.

Яна просто кивает, и я отвожу ее на место.

Глава 7

Яна

Воскресный день омрачается мелким осенним дождем, температура воздуха тоже поползла вниз.

Поработав над учебным материалом, откладываю записи в сторонку, верчу головой, разминая затекшую шею. И снова возвращаюсь мыслями к Вадиму. Романовы вчера взяли меня в свое такси на обратном пути, нам было в одну строну.

– Маш, этот Вадим, что можешь о нем сказать? – шепчу я подруге, чтобы ее муж с переднего сидения нас не слышал.

– Никольский? Ну,… он мощная фигура в нашем городе, реальный мужик, сам выбился наверх, перекусил всех конкурентов и по сей день держит первенство в строительном бизнесе.

– Он не женат?

– А, ты в этом смысле? Понравился?

– Да нет, просто в гости напрашивался. Явно не на чай.

– Да? – удивляется подруга. – Обычно, он предпочитает женщин постарше. Видела Ирину, управляющую рестораном?

– Да.

– Ей тридцать два, одна из его любовниц.

– Одна из?

– Он не из тех, кого интересуют постоянные отношения. Позволяет себе разнообразие и его женщины об этом знают. Все честно и обоюдно.

– Хорошо, что сказала. Предупрежден – вооружен.

Может, просто мужчине алкоголь в голову ударил? Я ведь осознаю, что вчера выглядела эффектно. Не кичусь своей внешностью, но и отрицать бессмысленно, предпочитаю называть вещи своими именами.

Почему я думаю о нем? Понравился? Даже не знаю. Красивый мужик, отлично сложен. Высокий, подтянутый, широкая от природы спина и даже через рубашку хорошо видны накачанные мышцы пресса. Карие, глубокие глаза, черные брови и волосы, ухоженная, максимально короткая щетина – таких называют брутальными.

Но взрослый, мой папа всего лет на пять старше. Никогда не представляла себя рядом с таким мужчиной. Хоть понимаю, что для многих большая разница в возрасте не помеха, вон даже Романовы – абсолютно счастливы вместе. Но, как психолог, я понимаю, что в сорок и двадцать, кто бы что не говорил, абсолютно разные взгляды на все, разные желания, восприятие и ценности, разные ритмы жизни.

Почему я, собственно, об этом думаю? Никольский хотел приятно провести время, скрасить ночь, не стоит воспринимать всерьез. Тем более, что я не собираюсь становиться одной из, как сказала Маша.

«Ты вкусно пахнешь» – врезается в память и мурашки разбегаются по коже, как и тогда. Наверное, всему виной его парфюм, я чуть не сказала: ты тоже. Микс оттенков цитруса и морской свежести с нотками пряностей, всколыхнул мои рецепторы – Шанель. Мой любимый мужской аромат, запах силы, энергии и мужественности. Как часто я советовала его клиентам, работая в магазине. От его близости сбилось дыхание и на фоне низкого с хрипотцой голоса, когда он наклонился к моему уху, вдруг обдало жаром.

Стоп. Хватит об этом вспоминать. Я обещала своим прийти сегодня на ужин.

Набираю тетку, говорю, что буду к шести, а в половине шестого накидываю пальто, беру зонт и спешу на улицу.

***

Сегодня суматошный рабочий день. Совещание, полученная пилюля от завучки, для всех в общем и каждого по отдельности. Мне припомнили, что отпустила группу с пары на пятнадцать минут раньше звонка, и, если такое повторится, меня ждет выговор. Они с Шмелевой, как злой полицейский-добрый полицейский. Наталья Леонидовна всегда доброжелательная, улыбчивая, а Львовна только и ищет недочеты, чтобы при случае предъявить. А директрису такое положение дел устраивает. Она пушистая и хорошая, и коллектив есть кому держать в тонусе.

Улыбаюсь в очередной раз, вспомнив, как вышли с Викой с совещания. Ей тоже досталось.

– Мне так понравилось, как ты нашей Тигре Львовне ответила, – говорит она.

– Тигре Львовне? – смеюсь.

– Эта кличка у нее уже лет десять, студенты прозвали, когда еще преподавала.

– Людей нужно ставить на место с самого начала. Если пару раз проглотить, потом будет труднее осадить.

– Да, это так. Но многие дорожат работой, куда тут устроиться еще? В школе зарплата маленькая, а у нас тут заочники на платной основе, хорошая подпитка, плюс у Шмелевой связи, вечно что-то выбьет для заведения. Своих не обижает ни зарплатой, ни условиями труда.

На семинаре пришлось задержаться, не успели с группой социологов раскрыть один вопрос, поэтому большая перемена у меня сократилась, а еще нужно объяснительную Тигре Львовне написать. Пришлось остаться в кабинете, а так хотелось выпить кофе.

Засовываю наушники в уши, включаю на телефоне плейлист и подгоняю свои дела. Увлекаюсь и не замечаю, когда оказываюсь не одна. Краем глаза улавливаю рядом стоящего человека. Поднимаю глаза – Титов.

Он вытаскивает один наушник, вставляет себе в ухо и одобрительно качает головой в такт музыке.

– Ого, Яна Эдуардовна! Я думал, училки такое не слушают. Песня – топ.

Дергаю за проводок, забирая наушники и откладываю телефон, молча наблюдаю, что же будет дальше.

Он усаживается на первую парту напротив меня и ставит передо мной стаканчик с крышкой, в котором по запаху узнаю кофе.

– Я подумал ты занята. Раз, не пришла в буфет, решил организовать доставку.

Он так искренне улыбается мальчишеской улыбкой, хочется и прибить, и улыбнуться в ответ. Что я и делаю.

– Спасибо. Это подкат или извинение?

– Это кофе, – он смотрит прямо в глаза и становится серьезным. – Можно я приду на лекцию?

– Зачем?

– Хочу тебя увидеть.

– Матвей, хватит. Мы уже все обговорили.

– Я не буду паясничать, и эти придурки тоже.

Открываю крышку на стаканчике, надпиваю – кайф, Титов знает толк в подкатах. Недаром за ним писает кипятком половина, если не больше наших студенток.

– Хорошо. До первого косяка. Облажаешься, забудь вообще мой кабинет.

Он снова улыбается.

– Окей.

– И за твоих друзей спрос с тебя.

– Договорились.

Звенит звонок, и в аудиторию входит первый курс, педагогика. В группе почти одни девочки, все косятся на Титова с интересом, на меня, кстати тоже.

– Иди уже.

Этот засранец посылает мне воздушный поцелуй губами, встает и выходит. Ну и друга я заимела. Точно знаю, что по-другому не справилась бы с ним, но такой формат отношений мне уж точно не на пользу. Чего только стоило держать себя в руках, когда он прижал меня к себе. Как представлю, что мог кто-то войти!

Последняя пара у группы Титова, семинар. Прямо перед парой меня посещает мысль. Пересматриваю содержимое папки, где-то точно был тест – есть. Иду на кафедру, распечатываю у лаборанта бумаги и к звонку возвращаюсь назад.

Студенты занимают свои места. Титов разваливается на своей парте, как обычно, в одиночку, и неотрывно пялится. Горбатого могила исправит, пусть только хоть слово лишнее скажет.

– Добрый день, – обращаюсь к аудитории. – У нас по расписанию семинар, но он переносится на следующий раз. Сегодня у нас будет тест.

В аудитории нарастает гул, ребята думают, что задание по дисциплине, а они не подготовлены.

– Тише! Тест не по предмету.

Прошу старосту раздать листы А-4 каждому. После того, как получено задание, студенты удивляются.

– IQ? – озвучивает кто-то с задних парт.

– Да, это тест на IQ. Эта информация мне необходима для планирования дальнейшей нашей с вами работы. Тест проходят все! – смотрю на Титова и его собратьев.

– У меня ручки нет, – сообщает Булатов.

– Дайте Стасу ручку, – прошу у группы. Его соседка по парте вожделенно передает ему свою, а себе достает из сумки еще одну.

Мне действительно импонирует уровень знаний этой группы, основной массы, разумеется. Возможно, им нужно давать более углубленно материал, мне кажется, из того, что я им рассказываю, они знают практически все. А еще хочу понять, что из себя представляет этот Титов. Похоже, в своей компании он за главного, значит нужно приструнить его, а остальные по инерции подтянутся.

Пока студенты работают над тестом, открываю в телефоне галерею и снова просматриваю без звука видео, которое мне прислала Надя, моя соседка по подъезду в Питере. Они живут под нами и теперь страдают от бардака, который периодически устраивает мой отец.

Она позвонила мне, когда я была на крестинах. Вышла на улицу, уже понимая, по какому поводу она звонит:

– Привет, Ян.

– Привет.

– Тут твой папа снова чудил. Ты не обижайся, но мои родители вызвали полицию, его забрали.

– Я не обижаюсь, Надя. Понимаю вас, как никто. Извинись от меня перед родителями, мне стыдно и неприятно от этого. Я стараюсь решить этот вопрос, надеюсь, через три месяца, когда смогу предоставить справки, мне дадут кредит. Потерпите еще немного.

– Яна, мы тебя не виним, просто хочу, чтобы ты была в курсе. Я сейчас видео тебе пришлю, я сняла, как его забирала полиция.

– Хорошо, – говорю я. И понимаю, что не хочу это видеть.

– А еще! Кириенко объявился.

– Что?

– Угу, приезжал к тебе, а ему твой папик сказал – уехала в неизвестном направлении. Он ко мне пришел выяснять. Я сказала, что ничего не знаю. Правильно?

– Правильно. Не вздумай сказать, мне только его тут не хватало.

Чего хотел Костя? Зачем приехал, решил свои проблемы или еще бегает от закона?

В голове проносятся наш без малого, год отношений. Каким он казался мне классным, красивым, современным. За этот период он сменил несколько машин, говорил, что гоняет их на продажу из-за рубежа. Любил скорость, деньги и красивых девушек, как сам любил выражаться. Ему тогда было двадцать пять, мне казалось, я влюбилась по уши. Он научил меня водить, убедил сдать на права, и мы гоняли по городу, ловя кайф и наслаждаясь красивой жизнью.

А однажды утром ко мне заявилась полиция, он остался ночевать у меня, его забрали практически из постели. Я не понимала, что случилось, только спустя несколько дней получила шок, когда узнала, что ему предъявляют. Его выпустили под подписку, он забежал на десять минут, наобещал все решить, поскольку это ошибка и исчез, на два с лишним года.

Только сейчас понимаю, что ездила за рулем на ворованных машинах, и, если бы меня остановили ДПС, могла пойти, как соучастница.

Звонок возвращает в реальность. Оказывается, многие уже дописали и просто сидят, занимаясь своими делами. Прошу ребят сдать работы, они выходят из аудитории, а я остаюсь в своих раздумьях.

Вечером, покончив с хозяйственными делами, сажусь за проверку тестов. Неплохо, староста – умница, и Мягкова удивила. Титов – прохожусь по вопросам, что? Он что списал? Так нет, преподавателю всегда видно, когда кто-то списывает. Сама, будучи студенткой, думала по-другому. С преподавательского стола все видится, как на ладони.

Проверяю все работы и остаюсь в неожиданном шоке. Из всей группы самый высокий IQ у Титова. Какого черта? Почему он довольствуется тройками? Совсем, ведь, не дурак.

Откладываю бумаги и иду в душ. Ну и дела, ничего уже не понимаю.