Текст книги "Провал гитлеровского наступления на Москву"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 28 страниц)

На участке 40-го стрелкового полка населенный пункт Селиваниха четыре раза переходил из рук в руки. Вражеские части понесли здесь такой урон, что с 3 декабря вообще отказались от наступления на этом участке фронта.

Упорные, кровопролитные оборонительные бои продолжались до 5 декабря. От наших войск требовались огромные усилия, чтобы отразить натиск во много раз превосходящих сил врага.

Противник напрягал последние усилия. Он бросал в сражение все свои резервы, но его атаки разбивались о стойкость гвардейцев. Наши войска не только отстояли свои позиции, но и нанесли противнику огромный урон в живой силе и боевой технике. Было выиграно необходимое время для сосредоточения резервов советских войск и подготовки мощного удара по врагу.

Этот удар готовился задолго до начала разгрома немецко-фашистских войск под Москвой. Готовился тяжелыми оборонительными боями. Готовился и в тылу, ковавшем оружие и технику. И вот наступил великий час. Наши войска пошли вперед, ломая сопротивление врага, сокрушая на своем пути его технику.

7 декабря 16-я армия перешла в наступление. 9-я гвардейская дивизия в составе оперативной группы, в которую входили, кроме нее, 17-я танковая, 36-я и 40-я стрелковые бригады, под моим командованием также перешла в наступление и через несколько дней совместно с частью сил 18-й стрелковой дивизии овладела городом Истрой и отбросила противника на 80 километров к западу от рубежа обороны.

Это были незабываемые дни. Я находился на наблюдательном пункте в Дедовске. До наступления оставалось две минуты. Дал команду артиллеристам. С первого же дня развернулись ожесточенные бои. Наши части наступали с огромным подъемом. Казалось, что у них позади не тяжелые оборонительные бои с превосходящими силами противника, а длительный отдых. На пути наступающих всевозможные препятствия – противотанковые, противопехотные, минные поля, проволочные заграждения, снежные заносы. И все это преодолевалось под огнем. Гвардейцы рвались вперед. Падали на снегу, вставали и снова устремлялись на врага.

В полосе 9-й гвардейской дивизии центр тяжести сражения с первых же часов оказался в районе Тождественно, превращенном врагом в основной узел сопротивления. Бойцы шли по пояс в снегу, мороз обжигал лица, свинцовый ливень преграждал путь, но гвардейцы упорно продвигались вперед.

Гитлеровцы старательно выполняли указание своего командования о создании после себя зоны пустыни. Отходя, они варварски сжигали и уничтожали села и города. Они причиняли неимоверные мучения и страдания мирным жителям, не щадя ни детей, ни женщин, ни стариков. В каждом селе мы встречали следы злодеяний гитлеровцев. И это торопило бойцов, вызывало у них стремление скорее освободить людей, подпавших под иго вражеской оккупации.

10 декабря ожесточенная борьба развернулась на ближних подступах к Истре. Фашисты превратили город в мощный узел сопротивления. С Истрой у воинов дивизии были связаны самые дорогие воспоминания. Ведь именно здесь начинался ее боевой путь. Отсюда отходили с суровыми боями к Москве, здесь получили первое боевое крещение. Возмужавшими, окрепшими, закаленными суровыми боями пришли воины сюда, неся освобождение. Днем и ночью шли ожесточенные бои за Истру. Затем началось форсирование реки. Здесь сотни бойцов и командиров проявили мужество и отвагу, в чрезвычайно трудных условиях выполняя боевую задачу.

В то время как 16-я армия громила противника в районе Истринского водохранилища и на реке Истре и перешла к преследованию, 1-я ударная и 30-я армии обошли противника в районе Клина и вынудили его 15 декабря оставить город. С 16 декабря под ударами этих армий враг начал отходить к реке Ламе, на новый оборонительный рубеж. 16 декабря был освобожден Калинин. Таким образом, правое крыло Западного фронта было прочно обеспечено от возможных ударов противника с севера.

Войска левого крыла Западного фронта нанесли фашистам поражение в районе Тулы и с 18 декабря начали преследование соединений 2-й немецкой танковой армии, отходивших к Калуге и Сухиничам, а 61-я, 3-я и 13-я армии Юго-Западного фронта развили наступление на орловском направлении.

Это было поистине грандиозное наступление. Впервые гитлеровские вояки получили такой жестокий удар. Здесь, под Москвой, наши воины еще и еще раз доказали, что они способны не только стойко обороняться, но и наступать стремительно, быстро, организованно.

Части и подразделения наступали, забывая про сон и еду. Чтобы дать возможность уставшим войскам хоть немного отдохнуть, пришлось ввести сменность. Часть войск наступала, а другая выводилась в резерв – на отдых. Таким образом была обеспечена непрерывность наступления и отдых личного состава.

Пройдя по освобожденным населенным пунктам, мы видели, сколь велики были потери фашистов. Например, по дороге на Дергайково и в самой деревне валялось множество трупов вражеских солдат и офицеров. Здесь же валялись разбитые орудия, автомашины и другая боевая техника врага.

Население с радостью встречало своих освободителей. Вспоминается Барынино. Здесь одна женщина рассказала нам, что немцы пришли в село во второй половине октября. И сразу же начались грабежи и насилия. Гитлеровцы отбирали продукты, рылись в сундуках, шкафах, оставляя даже детей полураздетыми. Тех, кто пытался протестовать, избивали, расстреливали.

– Но вы не думайте, – сказала женщина, – что мы все безропотно терпели. Вот в этом доме (она указала рукой) ночью гранатами было убито семь гитлеровцев, а потом пропали без вести часовой и офицер. В лесу еще и сейчас валяются остатки двух взорванных машин, а они были полны немецких солдат.

Долго мы находились под впечатлением рассказа этой простой русской женщины. Да, мы не одни воевали с врагом. Священная война шла всюду – и на фронте, и в глубоком тылу, ее вели все – и солдаты, и партизаны, и московские ополченцы, и женщины, и даже дети. Весь народ встал на защиту родной столицы. Мы хорошо ощущали помощь и подмосковных партизан.

Неразрывна была наша связь с москвичами, с тружениками Подмосковья. Приведу только один пример. В канун Нового, 1942 года в дивизию прибыли делегации от трудящихся Мытищинского района. Гости рассказывали о своей жизни, воины – о боевых делах. Было зачитано письмо от бойцов и офицеров дивизии трудящимся Мытищинского района. В нем воины заверяли, что сделают все для разгрома врага.

Войска шли на запад. Не стихала битва. И в этой битве, одной из величайших, мы познали радость победы. Трудными путями шли наши воины к этой победе. Передо мной десятки донесений, наградных Листов. И за каждым – живой человек. Я вижу солдат, сержантов, офицеров, людей, с которыми шел рядом в тяжелые и суровые дни. Это они, советские воины, ковали победу. Они атаковывали врага, не боясь свинцового ливня. Они обороняли свои позиции, погибали у орудий, за пулеметами, погибали, чтобы обеспечить победу товарищам, выручить их, чтобы защитить родную столицу. Особенно высокое мужество проявили воины-сибиряки, дальневосточники, из которых преимущественно состояла наша дивизия.

Вспоминается политрук пулеметной роты Василий Прокофьевич Крикун. Рота, руководимая политруком, в течение суток сдерживала натиск превосходящих сил противника, неподалеку от деревни Петрово Новопетровского района. Крикун сам лег за пулемет и косил фашистов, не отходя ни на шаг. 2 февраля 1942 года эта рота оказалась отрезанной противником от остальных подразделений в районе деревни Лущинино Темкинского района Смоленской области. Обстановка была тяжелая. Более 20 дней рота находилась в окружении, отражая атаки врага. 27 февраля Крикун, уже будучи раненым, вывел своих подчиненных из вражеского кольца.

Старший лейтенант Николай Михайлович Бирюков был командиром батареи 2-го отдельного гвардейского противотанкового дивизиона. В боях за Михайловское батарея уничтожила четыре огневые точки противника. В деревне Городище, когда противник пошел в контратаку, батарея была окружена, но артиллеристы продолжали сражаться, а затем Бирюков вывел из окружения людей и технику.

Командир взвода управления 159-го артиллерийского полка младший лейтенант Николай Тихонович Волков в районе Нефедьево трое суток находился в снегу, корректируя огонь нашей артиллерии: нужно было разведать и подавить огневые точки противника в районе Истры, мешавшие продвижению нашей пехоты. Это сделал младший лейтенант Волков. Он отличился и в другом трудном бою, неподалеку от села Захарово Смоленской области. Будучи на передовом наблюдательном пункте, Николай Волков направлял огонь по контратакующей пехоте врага. Был уничтожен наблюдательный пункт противника и два пулемета. Фашистские наблюдатели обнаружили нашего корректировщика, открыли по нему сильный артиллерийский огонь. Волков был тяжело ранен, но, пока хватало сил, находился в строю.

Пример мужества показывали коммунисты. Дальневосточник лейтенант Петр Александрович Забавников был молодым коммунистом. На позицию артиллерийского взвода, которым он командовал, надвигалось шесть немецких танков. Забавников подпустил их ближе и приказал орудийным расчетам открыть огонь с близкой дистанции. Два танка были подбиты, остальные повернули обратно. В боях за Москву Наши командиры научились искусству управления войсками в сложнейшей обстановке, нередко в тяжелых, неблагоприятных для нас обстоятельствах. Умело, инициативно действовал командир 159-го артиллерийского полка майор Федор Михайлович Осипычев.

Героически сражались политические руководители, такие, как Александр Матвеевич Малолетников – комиссар дивизиона 28-го гвардейского артиллерийского полка, Дмитрий Федорович Кондратов – политрук саперной роты 40-й отдельной стрелковой бригады и многие другие!

В рядах дивизии были воины разных национальностей, которые составляли единую боевую семью. За Москву вел бой и русский, и таджик, и узбек, и туркмен.

Творцом победы под Москвой был народ, руководимый Коммунистической партией. Советские люди проявили в те суровые для Родины дни величие духа, волю и мужество.

Много лет прошло с тех пор. Когда на военных парадах и демонстрациях по Красной площади столицы проходят войска и колонны москвичей, я невольно думаю о том, что наследники героев достойны своих отцов. В грозные годы войны москвичи встали на защиту столицы. Вся страна пришла им на помощь. А сейчас рядом с участниками войны идут юноши, знающие о ней лишь по книгам да кинофильмам, но им, как и старшему поколению, дороги традиции Москвы традиции революционные, боевые и трудовые. Они достойные наследники тех, кто в грозную годину сражался на полях Подмосковья, кто завоевал нашей славной столице высокое звание города-героя.

8-я танковая бригада в боях под Москвой

Главный маршал бронетанковых войск П. А. Ротмистров{64}

Великая Отечественная война Советского Союза против фашистской Германии, как известно, началась для наших Вооруженных Сил в исключительно невыгодных и чрезвычайно трудных условиях. Особенно это касалось танковых войск, которые переживали период реорганизации и перевооружения. Несмотря на это, наши танкисты с первого дня войны самоотверженно вступили в борьбу с врагом.

Тяжелые бои с превосходящими силами противника вел в Прибалтике и 3-й механизированный корпус, начальником штаба которого был я, а командиром корпуса – генерал-майор А. В. Куркин. Все части корпуса и подразделения были укомплектованы кадровым составом. Бойцы, безгранично преданные Родине и хорошо обученные, имели немалую практику вождения танков; они метко стреляли из пушек и пулеметов. Среди личного состава было много коммунистов и комсомольцев. К началу войны мы успели частично получить и новые танки КБ и Т-34, но в небольшом количестве. В основном корпус имел на вооружении устаревшие танки БТ-7 и Т-26.

Несмотря на хорошую подготовленность корпуса к ведению боевых действий на вероятном операционном направлении, фактически корпус, как единое механизированное соединение, в начале войны не был использован. Его бросали в бой по частям, на различных участках. Причин к этому было много, но рассматривать их в данной статье нет необходимости. Скажем лишь, что корпус состоял из двух танковых и одной мотострелковой дивизий, имел на вооружении большое количество танков и при правильном использовании мог бы противостоять танковым ударам врага.

К сожалению, этого не произошло. 2-я танковая дивизия под командованием генерала Е. Н. Солянкина, который погиб в первые дни войны, действовала на россиенском направлении. На этом же направлении были выдвинуты штаб корпуса и все корпусные части. 5-я танковая дивизия действовала в отрыве от главных сил корпуса – на алитусском направлении. Мотострелковая дивизия находилась в резерве командующего 11-й армией генерала В. И. Морозова. Таким образом, получилось, что противник бил нас по частям. Вскоре мы оказались в окружении. Однако танкисты, несмотря на всю тяжесть положения, сохранили мужество и сражались до последнего снаряда, до последнего танка. Часть личного состава вышла из окружения с личным оружием, в военной форме и вернулась в строй, но техника была утрачена.

Но и враг понес тяжелые потери. Согласно немецким документам, к 10 июля 1941 года гитлеровцы потеряли до 41% своего танкового парка. В последующем, правда, они в основном восстановили его. Способствовало этому то, что противник наступал, следовательно, подбитые танки оставались в его тылу. Потери же советских танковых войск в условиях отхода были, как правило, безвозвратными. Наша танковая промышленность не могла восполнить потери из-за того, что большинство заводов в то время перебазировалось в восточные районы нашей страны. В связи с этим пришлось временно отказаться от крупных танковых соединений и перейти к формированию отдельных танковых бригад и батальонов.

В сражениях, развернувшихся летом 1941 года на ленинградском, московском и киевском направлениях, наши малочисленные танковые части во взаимодействии с другими родами войск противопоставили наступающему врагу стойкость, отвагу и все возрастающее боевое мастерство. Сопротивление наших войск с каждым днем усиливалось, продвижение гитлеровских полчищ в глубь страны замедлялось, их потери все возрастали. Если в первые дни войны немецкие войска наступали с темпом более 30 километров в сутки, то в сентябре 1941 года темпы их продвижения не превышали нескольких километров.

Осенью 1941 года развернулись ожесточенные бои на полях Подмосковья. Придавая первостепенное значение захвату Москвы, гитлеровское командование сосредоточило на московском направлении 77,5 дивизий, в том числе 14 танковых и 8 моторизованных. В составе трех вражеских танковых групп, нацеленных на Москву, насчитывалось свыше одного миллиона солдат и офицеров, 1700 танков и штурмовых орудий, более 19 тысяч орудий и минометов и около тысячи боевых самолетов. Наши же войска, оборонявшиеся на подступах к Москве, имели 770 танков, т. е. в 2,2 раза меньше. Поэтому от советских танкистов, как и от воинов других родов войск, в условиях борьбы с численно превосходящим противником требовалось высокое воинское мастерство, и они с честью выполнили возложенные на них задачи.

Наши немногочисленные танковые бригады и батальоны применялись для решения тактических задач. Они обороняли важнейшие узлы дорог, удерживали крупные населенные пункты, прикрывали отход стрелковых войск на новые оборонительные рубежи, действуя, как правило, при этом на главных направлениях наступления танковых групп противника. Так, советские танкисты героически оборонялись под Мценском и Малоярославцем, под Можайском и Волоколамском, под Истрой и Наро-Фоминском, нанося врагу большие потери.

В то время заместителем Наркома обороны по бронетанковым войскам был Я. Н. Федоренко, который хорошо меня знал еще до войны{65}. Он предложил мне высокую должность начальника штаба бронетанковых войск Красной Армии. Я поблагодарил замнаркома за доверие, но попросил назначить меня командиром танковой бригады.

В то время все мы, советские командиры, понимали – Родина в опасности. Поэтому и стремились приложить свои знания и опыт в той части, где каждый из нас был более подготовленным. Получив назначение на должность командира 8-й танковой бригады, которая формировалась в Костерево, юго-восточнее Москвы, я нашел там своих боевых товарищей – командиров, политработников, рядовых танкистов, которые, как и я, вынесли все тяжести и испытания в первые дни войны. Из этих людей в основном и комплектовалась 8-я танковая бригада. Закончив раньше назначенного срока формирование, бригада в сентябре 1941 года прибыла на Северо-Западный фронт, которым командовал генерал-лейтенант П. А. Курочкин.

Наши войска тогда вели тяжелые бои. Враг упорно рвался к Москве и Ленинграду. Бригаде была поставлена задача нанести удар по противнику в районе Лужно – Лычково и остановить его продвижение. Для того чтобы ввести противника в заблуждение в отношении намечающегося направления удара, мы пошли на хитрость: выделили шесть тракторов и один танк, сняли с них глушители и направили на правый фланг в ложный район сосредоточения. А тем временем вся бригада скрытно сосредоточилась в назначенном месте. Хитрость удалась. Противник всю ночь готовился к отражению удара танков с направления, откуда доносился рев наших тракторов. Мы же на рассвете атаковали значительно левее гитлеровцы в панике бежали, а мы заняли несколько населенных пунктов, уничтожили почти две роты пехоты, 14 минометов, один танк, 11 орудий. Сами же потерь не имели. Э.то была наша первая значительная победа. Личный состав бригады, воодушевленный этой победой, и в последующих боях проявлял высокий моральный дух, действовал храбро и расчетливо.

Однажды гитлеровцы, корректируя огонь своей артиллерии, стали бросать в наше расположение красные сигнальные ракеты. Командир танковой роты старший лейтенант Доценко, находившийся неподалеку от противника, выпустил несколько таких же ракет, указывая ими районы сосредоточения передовых частей гитлеровцев. Вражеская артиллерия, переадресованная старшим лейтенантом, открыла огонь по своей же пехоте.

Многие воины бригады отличились в этих первых боях. Правда в номере от 12 января 1942 года писала об этом следующее:

... Еще в сентябре прошлого года бригада Ротмистрова прекрасно зарекомендовала себя активными действиями на одном из участков Северо-Западного фронта. Ей удалось привлечь к своему району действий значительные силы врага, оттянув их с Ленинградского фронта. Таким образом было облегчено положение города Ленина. В тот момент это имело первостепенное значение...

Но бригаде недолго пришлось быть в составе войск Северо-Западного фронта. Оперативно-тактическая маневренность бригады была такова, что с октября 1941 года по февраль 1942 года она действовала последовательно в составе трех фронтов – Северо-Западного, Калининского и Западного и в составе семи общевойсковых армий – 22, 34, 29, 31, 30, 16 и 1-й ударной. Сейчас трудно вспомнить, сколько раз пришлось увязывать боевое взаимодействие с различными стрелковыми дивизиями и полками. Нельзя забывать, что с переходом в состав нового объединения нередко коренным образом менялась и обстановка, но без преувеличения можно сказать, что, несмотря на все это, бригада везде с честью выполняла свои задачи, свой долг перед частями, с которыми совместно действовала. Бригада к началу боевых действий была полностью укомплектована: всего имелся 61 танк, из них – 22 средних (Т-34), 7 тяжелых (КВ) и 32 легких. Таким образом, 8-я танковая бригада являлась достаточно сильным боевым организмом, способным наносить стремительные удары по немецко-фашистским войскам.

В октябре 1941 года гитлеровские войска начали свое генеральное наступление на Москву. По замыслу гитлеровского командования, 3-я танковая группа, усиленная пехотными дивизиями, должна была наступать на Калинин и далее на северо-запад, чтобы во взаимодействии с группой армий Север воспрепятствовать отходу советских войск на восток. В то время, когда советские войска вели ожесточенные бои под Вязьмой и в районе Брянска с главными силами немецкой группы армий Центр, на калининском направлении также развернулись упорные бои.

В этих условиях командующий войсками фронта получил распоряжение Ставки выделить часть сил для удержания Калинина. Генерал П. А. Курочкин поставил мне задачу – немедленно выдвинуть бригаду к городу Калинину и попросил сделать это как можно скорее. По требованиям наших уставов того времени обычный марш для танков планировался 60 километров в сутки и форсированный марш – 80 километров. 8-я танковая бригада главными силами за сутки прошла 200 километров, а ее передовой отряд преодолел 240 километров и к вечеру того же дня завязал бой на северной окраине Калинина. Способствовали такому необычно стремительному для того времени маршу прежде всего высокая подготовленность танковых экипажей, надежное техническое обслуживание танков, а также хорошие дороги и благоприятные погодные условия. Было весьма прохладно, поэтому двигатели не перегревались, и сухо, что позволяло вести машины на максимальных маршевых скоростях.

10 октября 41-й моторизованный корпус 3-й танковой группы противника начал наступление на Калинин. Непосредственно за подвижными соединениями наступали пехотные дивизии армейских корпусов. Несмотря на героическое сопротивление наших войск, передовые моторизованные части противника к исходу 12 октября подошли к Калинину.

Советское командование приняло ряд неотложных мер, чтобы приостановить наступление немцев на этом направлении и сорвать планы врага. Ставка Верховного Главнокомандования потребовала от командующего Северо-Западным фронтом срочного выдвижения в район Калинина необходимых сил и средств для решения этой задачи. Была создана оперативная группа войск под командованием начальника штаба Северо-Западного фронта генерал-лейтенанта Н. Ф. Ватутина, в состав которой вошли две стрелковые, две кавалерийские дивизии, 46-й мотоциклетный полк и 8-я танковая бригада.

Танковая бригада имела в своем составе 8-й танковый полк, состоявший из двух танковых батальонов и представлявший собой основное ударное ядро бригады, 8-й мотострелковый пулеметный батальон, зенитно-артиллерийский дивизион и четыре отдельные роты (разведки, управления, автотранспорта и ремонтно-восстановительную).

Танковым полком командовал майор Егоров, ныне генерал-майор танковых войск в отставке, а мотострелковым батальоном – капитан Шестак, который в последующем стал командиром мотострелкового полка.

Прибыв в район Калинина, бригада с ходу вступила в бой с прорвавшимся противником у Горбатого моста. Неожиданное появление советских танков обескуражило противника. Гитлеровское командование, видимо, приняло решение уничтожить 8-ю танковую бригаду. Для этой цели немцы бросили в район Калинина крупные силы авиации и танков. Начался тяжелый кровопролитный бой с превосходящими силами противника. Выделенные на это направление другие соединения и части опаздывали. Бригада в течение двух суток одна сдерживала натиск врага.

С подходом стрелковых и кавалерийских частей продвижение противника было остановлено. В этот период имел место такой случай: к исходу дня бригада, закончив бой по левую сторону шоссе Медное – Калинин, с наступлением темноты перешла на другую сторону шоссе. На старом же месте с целью дезориентации противника мы оставили костры. Хитрость удалась. Всю ночь гитлеровцы бомбили пустое место. В своих сводках они сообщили о том, что 8-я танковая бригада уничтожена, а ее командир полковник Ротмистров убит. Однако это была очередная фашистская утка. 8-я танковая бригада жила и действовала, нанося гитлеровцам удары.

Несколько суток бригада и ее соседи вели неравный бой с превосходящими силами противника, рвавшимися через поселок Медное к Торжку. В этот период особенно отличился танковый батальон, которым командовал капитан Д. К. Гуменюк, ныне полковник запаса.

Среди местных жителей до сих пор ходят легенды о беспримерных подвигах танкистов. В поселке Медное, например, в тяжелом положении оказался один из наших танков. Он был подбит и остался без горючего. Экипаж отстреливался до последнего снаряда, до последнего патрона. Когда же гитлеровцы поняли, что танкистам больше нечем вести бой, они согнали к танку местных жителей, чтобы показать им, как советские солдаты сдаются в плен. Фашисты обещали танкистам все блага, но безрезультатно. Тогда гитлеровцы обложили танк соломой и предупредили танкистов, что сожгут их заживо, если они не сдадутся в плен. На глазах местных жителей враги подожгли солому, все еще надеясь, что советские танкисты будут сломлены и сдадутся.

Но фашисты просчитались. Советские воины, когда пламя охватило танк, запели Интернационал. Это была потрясающая картина величия советских людей, их воли, их ненависти и презрения к врагам. Гитлеровцы уже сожалели, что собрали местных жителей. Вместо того, чтобы показать сдающихся в плен советских воинов, они показали несгибаемых патриотов, и были вынуждены поспешно разогнать местных жителей от горящего танка, из которого все еще доносились мужественные слова пролетарского гимна.

Об отваге и стойкости танкистов в те дни неоднократно сообщалось в нашей печати. Вот что, например, писала.Комсомольская правда в номере от 24 октября 1941 года:

... Выполняя приказ командования, смело, энергично, инициативно действовали танкисты тов. Ротмистрова. После большого марша они прямо с ходу вступили в бой. Схватка продолжалась недолго. Враг не выдержал удара и откатился назад. Но я после этого немцы пытались выйти к шоссе обходным путем. Однако танкисты остановили противника.

В районе шоссейной дороги завязался упорный танковый бой. Стремительным ударом наши танкисты опрокинули врага. На поле боя фашисты оставили более 600 трупов, 15 танков, 10 орудий, несколько минометных батарей...

Бригада понесла в этих боях потери в личном составе и танках, но свою задачу выполнила и дала возможность командующему войсками Калининского фронта генерал-полковнику И. С. Коневу сосредоточить необходимые силы, чтобы стабилизировать положение. Дело в том, что, хотя Северо-Западный фронт и выделил на калининское направление две стрелковые и две кавалерийские дивизии, прибыли эти соединения только через трое-четверо суток, а до этого под Калинином вела боевые действия с превосходящими силами противника только 8-я танковая бригада и мотоциклетный полк. В этом ее исключительная заслуга, так как если бы бригада пришла хотя бы на сутки позже, то противник, безусловно, занял бы не только Медное, но и Торжок, а это еще более осложнило бы и без того тяжелую обстановку на этом направлении.

Несмотря на стойкость и мужество советских войск, ценою больших потерь гитлеровцам все же удалось захватить Калинин. После этого гитлеровское командование создало ударную группировку на клинском направлении и, усилив ее за счет войск, действовавших под Калинином, начало наступление на Москву через Клин. Второе направление, по которому противник рвался к Москве, проходило через Тулу, которую ему так и не удалось взять.

Эти события хорошо описаны в книге Разгром немецко-фашистских (войск под Москвой под редакцией Маршала Советского Союза В. Д. Соколовского. Своей же задачей я считаю показать в этой статье на конкретных примерах, как выполняла свой воинский долг в то время 8-я танковая бригада.

Тяжелое было время. Бригада при отступлении вела ожесточенные бои за Клин, затем за Рогачево и другие важные в оперативно-тактическом отношении пункты и рубежи. Из отдаленных районов страны в эти дни к Москве подходили свежие дивизии, и надо было любой ценой выиграть время, чтобы дать возможность этим резервам организованно вступить в сражение. Когда бригада вела бой за Рогачево, от командующего Западным фронтом Г. К. Жукова и члена Военного совета этого же фронта Н. А. Булганина была получена телеграмма: Прошу вас удержать г. Рогачево хотя бы еще одни сутки. Бригада во взаимодействии с другими частями удерживала этот населенный пункт в течение трех суток и затем с боями отошла к каналу Москва – Волга севернее Дмитрова.

В газете Комсомольская правда от 30 ноября 1941 года об этих боях сообщалось следующее:

В течение вчерашнего дня на северном крыле фронта наши войска вели упорные бои с противником, сдерживая его стремление прорваться к городу Дмитрову. Танкисты командира Ротмистрова успешно отразили несколько вражеских атак и прочно удерживают свои позиции.

Примерно к 29 – 30 ноября 1941 года на дмитровском направлении фронт стабилизировался, бригада была выведена во второй эшелон 30-й армии, стала получать пополнение и готовиться к новым, но уже не оборонительным, а наступательным боям.

Следует отметить, что если позже, в 1942 – 1943 годах, на пополнение танковых войск шла молодежь недостаточно подготовленная, то в этот период в Красной Армии хорошо обученных танкистов, уже имеющих боевой опыт, было вполне достаточно для того количества танков, которыми мы располагали. Прибывшее в бригаду пополнение не требовало специальной подготовки и обучения, следовало лишь передать боевой опыт, рассказать об особенностях местности и нацелить молодых бойцов на выполнение задач в предстоящих боях и сражениях.

В бригаде был составлен план боевой подготовки, предусматривавший отработку (вопросов разведки, охранения, стремительных танковых атак, действий отдельных танков и танковых взводов из засад, ведения встречного танкового боя, действий танков совместно с автоматчиками и т. д. Кроме того, в этот же период проводилась выверка вооружения танков и готовились машины для совершения больших маршей. Много потрудились в это время заместитель командира бригады майор А. В. Егоров и начальник штаба бригады майор В. А. Калинин.

Инженерно-технический состав бригады готовил материальную часть танков к ведению боевых действий в суровых условиях зимы. Особенно хочется отметить самоотверженную работу начальника ремонтной мастерской бригады Т. В. Третьякова и его подчиненных, а также начальника танко-технической службы бригады П. Л. Ротмистрова, геройски погибшего в 1942 году во время Сталинградской битвы под Котельниковом. Большую работу по воспитанию личного состава проводили все командиры и политработники. Не могу не отметить огромную работу начальника политотдела И. В. Седякина, комиссара бригады Н. В. Шаталова. Я в этот период проводил занятия с офицерским составом по тактике мелких подразделений и частей, по вопросам применения танков с целью прорыва обороны противника и развития успеха. В результате 8-я танковая бригада хорошо подготовилась к выполнению новых задач.